Кто-то дал этой Вселенной плохую кислоту
Глава 7. Гаррет ХоукГаррет Хоук
Гаррет начинал думать, что все подозрительные странности послеморового Ферелдена намеренно перебрались в Амарантайн, чтобы доставить им с кузеном как можно больше проблем.
Чего стоил один только Кэл Хирол – отступник расспрашивал жителей порта и окрестных деревень, и все они сходились на том, что на протяжении четырёх поколений единственной опасностью пещер в Чёрной Лощине было то, что в них запросто можно было заблудиться. Дети, конечно, туда всё равно лазали, но самым страшным увечьем, полученным в тех местах, оставался укус какого-нибудь мелкого драконлинга.
Можно было списать всё на Мор, но некоторых вещей не объясняло даже влияние Архидемона, который, к тому же, уже давно погиб. Говорящие порождения тьмы, гнездо маток с девятью особями – тогда как доставшиеся от Риордана архивы утверждали, что самки осквернённых тварей не выносят слишком большого общества и, оказавшись в компании более чем двух особей, причём того же вида, и никак иначе, уничтожают друг друга.
Про Чёрные Болота и упоминать не стоило. Классическое «дурное место» – но такие обычно оказывались всего лишь мрачными уголками с преувеличенной славой, а не жутковатым провалом на ту сторону Завесы. И хотя источник и причины существования подобного явления были вполне очевидны, что-то по-прежнему не давало Хоуку покоя.
Лес Вендинг оказался ничуть не лучше. Поначалу-то он выглядел вполне обычно, и отступника тревожило только смутное предчувствие беды, но потом он догадался задать пару вопросов настороженно хмурившемуся Андерсу, и неясное беспокойство превратилось в почти уверенность.
А потом и вовсе пошло одно за другим – агрессивные сильваны, разорённый долийский лагерь, яма с телами солдат… И ещё бешеная Хранительница, на которую его солнышко таращилось, как на снизошедшую с небес Андрасте, отчего у Гаррета мгновенно заволакивало глаза кроваво-красным. Едва удавалось помнить, что с Андерсом так нельзя и надо держать язык за зубами, а рвущиеся к горлу долийки руки – при себе.
Стая порождений тьмы явилась как нельзя вовремя. Хоуку было уже наплевать, откуда они взялись, главное, что теперь можно было хоть на ком-то выместить грызущую душу бессильную ярость. Убивать саму эльфийку, конечно, было бы стократ приятнее, но за неимением лучшего…
Стоявший на краю выжженного пятна Андерс казался таким усталым и потерянным, что у Гаррета защемило сердце. Он переглянулся с Дайленом и, осторожно взяв целителя под руку, повёл его в сторону журчавшего за соседним холмом ручья. Всем им нужен был отдых, а устраиваться на ночлег рядом с братской могилой и свежим полем боя не стоило.
Когда между угловатых, сложенных в кривое кольцо камней заплясали язычки пламени, Андерс заметно оживился. Окинул недоуменным взглядом почти полностью обустроенный лагень, виновато поморщился и, вперив в Хоука типично целительский взгляд, потянулся к нему.
– Побереги силы, солнышко. – Отступник, мысленно вздохнув с облегчением, аккуратно перехватил его руки и улыбнулся при виде мелькнувшей на лице его любимого недовольной гримасы. Но вместо того, чтобы обрушить на него бурю негодования за попытку помешать ему исполнить свой долг, Андерс только негромко фыркнул, проворчал что-то неодобрительное и доверчиво положил голову ему на плечо, а потом осторожно высвободил руки из его пальцев и обхватил за шею. Гаррет, не удержавшись, тихонько рассмеялся и нежно погладил его по спине, поведя плечами, когда по коже пробежала прохладная щекотка диагностического заклинания. Ну конечно же, его упрямое солнышко не могло так просто отказаться от своих намерений.
– Твоё счастье, что у тебя только ушибы остались, а то за попытку скрыть от меня что-то более существенное я бы тебя страшно покарал, – лениво пригрозил ему Андерс и принялся ерзать, пытаясь поудобнее устроиться на прикрывавших бедра отступника пластинах доспеха. Хоук отчаянно пожалел о том, что счёл неблагоразумным снимать броню, и, с неимоверным трудом заставив голос звучать ровно-насмешливо, осведомился:
– Как, например? Ты мне уже не первый раз обещаешь, кстати.
Толкового ответа он, конечно же, не получил. Целитель подразнил его ещё немного и, благоразумно сочтя лежанку из лапника ложем более удобным, чем драконья кость, перебрался на свою постель. И, сверкнув в его сторону искрившимися смехом глазами, показал ему язык.
А наутро оказалось, что Гаррет рано обрадовался. И ведь даже возразить было нечего, потому что аргументы Дайлена были вполне разумны – чокнутую Хранительницу и впрямь следовало утихомирить словом или силой. И бессмысленная ревность одного отдельно взятого отступника, которого от одной мысли о новой встрече с фигуристой долийкой охватывала почти неодолимая жажда крови, никакого значения не имела.
Дурой эльфийка всё-таки не была, и к неизбежной встрече с преследующими её шемлен подготовилась как следует. Хоук только зло зарычал, осознав, что его огненные заклятия, всегда служившие идеальным средством от сильванов, скатываются с ветвей её конструктов, словно вода с промасленной ткани. Рубить крепкую древесину клинком Ткача и подавно было бессмысленно, тут не справился бы даже тяжёлый топор вроде тех, которыми пользовались лесорубы.
Бегать от треклятых деревяшек Гаррету быстро надоело. От удара по корпусу при каждом вздохе ныли рёбра, толстые ветки оживлённых деревьев, вместо того, чтобы вспыхивать и тут же рассыпаться пеплом, только слабо потрескивали и слегка дымились, а выглядывавший из-за ствола кривого бука Андерс беспокойно хмурился и кусал побледневшие губы. Отступник снова зарычал и, ухватившись за свистнувшую над плечом ветвь, ударом кулака переломил её пополам, вздрогнув от укола выплеснувшейся из древесины магии.
Тень оказалась куда ближе, чем он думал. Или, может, ненадёжное умение требовало только проверки в бою – за спиной зловеще свистнуло, и Хоук нырнул в соседний слой реальности, не успев даже задуматься о том, что делает, а потом привычно отмахнулся мечом. Казавшаяся ему полупрозрачной ветка вдруг рухнула на землю, и отступник, хищно оскалившись, развернулся к противнику. Ну как же он раньше-то не догадался, а?
Добраться до магической сердцевины сильвана всё равно оказалось непросто. Гаррет отрубил гребаному дереву всё, чем оно пыталось его ударить, но оно всё равно продолжало трепыхаться и даже отращивало новые, пока ещё совсем тонкие и хрупкие ветви. Отчаявшись разобраться в переплетении постоянно перемещавшихся под корой потоков энергии, отступник наугад всадил меч в развилку между оставшихся от двух главных ветвей пеньков, и сильван вдруг померк, как будто из него вырвали оживлявшее его заклятие.
Второе дерево безжизненно валялось на дальнем краю поляны, а третье почему-то упрямо преследовало успевшего запыхаться Натаниэля, напрочь игнорируя Дайлена с Андерсом, которые иногда оказывались гораздо ближе, чем следовало. Впрочем, времени обдумывать подобные странности у них не было, и Хоук, интереса ради швырнув в сильвана чуть расплывавшийся из-за смещения слоев реальности файербол, на очередном витке погони вогнал клинок Ткача в обнаруженный энергетический узел.
Грохнуло так, будто Создатель таки вспомнил о своих оставленных на произвол судьбы детях и, узрев результаты их деятельности, преисполнился праведного гнева. Гаррет приподнялся на локте и машинально помотал головой, пытаясь вытряхнуть звон из ушей, а потом торопливо огляделся вокруг. Разлетавшиеся щепки распахали поляну не хуже плуга, но его товарищи всё-таки уцелели, только Натаниэль с выражением запоздалого осознания на лице стирал со скулы сочившуюся из неглубокой царапины кровь. Дайлен, ковырявший пальцем в ухе, уже осматривал их павших противников, а целитель, отряхивая измазанную в земле и траве мантию, бормотал себе под нос что-то о сиськах и сопутствующих оным закономерностях. Хоук скрипнул зубами и поднялся на ноги, подойдя к Андерсу как раз вовремя, чтобы сходу наткнуться на обращённое почему-то к нему:
– Гаррет, скажи, я же красивый?
Отступник с внезапной тоской посмотрел на скорченную целителем умильную рожицу и, невольно улыбнувшись, честно ответил:
– Очень красивый.
А долийку они всё-таки нашли. Пытавшаяся привести разорённый лагерь в порядок девушка встретила их почти спокойно, и несколько мгновений Хоук, краем уха слушая дайленовы попытки её утихомирить и неуместный андерсов флирт, увлечённо мечтал о том, чтобы Веланна взбесилась снова и дала ему хоть какой-нибудь, пусть даже совсем крохотный повод оторвать ей голову. Раз уж всё случившееся ранее – включая попытку убить их носатое сокровище – Амелл не считал достойной причиной считать её врагом.
Не повезло. Вместо того, чтобы в очередной раз с истинно долийской упёртостью обвинить их в гибели своих сородичей, Хранительница принялась выпрашивать помощь и даже попыталась выставлять Дайлену условия. Тот, к немалому изумлению кузена, согласился, и увеличившийся отряд двинулся к упомянутому эльфийкой сильверитовому руднику.
– Может, тебе чего-нибудь дать? – пробравшись длинными пальцами под латную перчатку, громким шёпотом спросил бесшумно подошедший к отступнику Андерс. – Ну, чтобы в подземельях не так тяжело было. – Задумавшийся Гаррет, вздрогнув от неожиданного прикосновения, с удивлением посмотрел на него, а потом успокаивающе улыбнулся и покачал головой:
– Не беспокойся, я не сорвусь. Вам ничего не угрожает.
– Ну и дурак, – обиженно сказал целитель, бросил на ушедшего вперёд Командора опасливый взгляд и, заставив Хоука пригнуться, торопливо поцеловал его куда-то в ухо. Дайлен, как будто почувствовав, обернулся, и маг немедленно изобразил на лице деловую сосредоточенность. Амелл скептически усмехнулся, но комментировать не стал.
Сказать что-то ещё Гаррет не успел, потому что Андерс сразу отпустил его руку и, нагнав Веланну, снова принялся добиваться её внимания. Причём успешно, правда, выражалось это в основном в том, что эльфийка огрызалась на его реплики с куда большей злобой, чем на слова периодически обращавшегося к ней Дайлена.
Хоук украдкой порадовался тому, что, судя по всему, у него вскоре опять появится возможность кого-нибудь убить.
Сильверитовый рудник вполне оправдал его ожидания. Вход в него закрывала красивая стрельчатая дверь, как будто дотошно срисованная с отцовских сказок о Народе Холмов, а сразу за эстетичной, но крепкой преградой открывался узкий шахтный тоннель, слабо освещённый какими-то подозрительными грибами, с краев многослойных шляпок которых свисали длинные нити с капельками на концах. Гаррет удовлетворённо усмехнулся – всё вокруг вопияло о том, что за каким-нибудь поворотом их ждут неприятности.
– Интересное местечко, – заключил он, и Амелл встревоженно покосился на него. Отступник ответил ему своей самой спокойной улыбкой, а затем, наткнувшись на взгляд следовавшего за ним след в след целителя, улыбнулся и ему тоже, просто на всякий случай. Андерс всё равно не поверил и привычно сунул руку в сумку то ли за зельем из эльфийского корня, то ли за лириумом, и Хоук, мысленно хмыкнув, двинулся вперёд.
Главной неприятностью – до чего ему, конечно же, следовало додуматься намного раньше – оказалась сама Веланна. Вдруг воспылавшая желанием доказать свою полезность Хранительница в первом же бою выскочила из-за широких мужских спин и со свирепым воплем бросилась на порождений тьмы. Отступник, в сердцах высказавшись насчёт эльфьей самонадеянности, безо всякого удивления выслушал вторящего ему Натаниэля, который не осмеливался стрелять, опасаясь задеть метавшуюся между ними и врагом магессу, и уважительно хмыкнул, когда изъяснявшийся на каком-то старом диалекте арканума Андерс сплюнул на пол и наконец умолк. Умудрившаяся всё-таки выжить долийка смущённо улыбнулась и по-девчачьи захлопала ресницами, и Дайлен с тяжелым обречённым вздохом напомнил своим бойцам, что рядом с ними всё-таки находилась дама.
Гаррет ещё немножко помечтал о том, как сладко было бы свернуть оной даме шею, а потом задвинул кузена за спину и двинулся дальше по коридору.
Рудник оказался достойным пополнением очередной коллекции странностей. Может быть, когда-то в нём и впрямь добывали сильверит, но было это очень давно, и с тех пор он наверняка сменил не один десяток хозяев, каждый из которых привнёс в убранство подземных помещений что-то своё. Коридоры напоминали Хоуку то казармы форта Драккон, то подвалы башни Кинлох, то заброшенные комнаты приюта в денеримском эльфинаже, а иногда вполне обжитые залы вдруг сменялись участками грубо обработанных шахтных тоннелей. И в них, разумеется, кишмя кишели порождения тьмы.
Веланна больше не лезла под руку, и Гаррет никак не мог решить, рад он этому или нет. Эльфийка шла позади, рядом с Андерсом, и одно только осознание этого бесило боевого мага куда сильнее ворочавшегося в глубине души иррационального страха перед нависавшей над ними толщей камня. Хоук чуть повернул голову и коротко глянул на любимого: брови целителя были сосредоточенно сдвинуты, длинные пальцы сжимали посох уверенно и крепко, а на губах цвела обращённая к долийке обаятельная улыбка. Хранительница уже не огрызалась на его комплименты, только пронзала собеседника суровыми взорами и сердито сопела.
Отступник скрипнул зубами и отвернулся. Нашёл время ломать голову над философскими вопросами. Может, ему суждено в этих подземельях подохнуть, так чего изводиться попусту?
Или, может, здесь сдохнет Веланна…
Как будто накликал. Дайлен, почти сразу обнаруживший свою неспособность ощутить присутствие обитавших в этих тоннелях порождений тьмы, вдруг напрягся и, перехватив посох, принялся сооружать какое-то слишком сложное для плетения во время схватки заклятие, и Гаррет, на всякий случай сделав полшага в сторону, благо просторный зал вполне позволял отряду рассредоточиться и не изображать из себя одну удобную мишень, зажег в ладони файербол.
Он даже успел его бросить. В ту же самую секунду, как Командор пьяно покачнулся и, выронив оружие, бессильно рухнул на пол. Комок пламени расплескался о магический щит, на миг вычертив на фоне густой темноты ещё более темный силуэт – высокий, худощавый, с неуловимо неправильными пропорциями – а затем в глаза Хоуку плеснула какая-то белёсая дымка, сразу превратившаяся в непроницаемый мрак наведённого обморока.
Сознание вернулось к нему резко, словно от удара. Боевой маг вскочил, ещё помня нависшую над его любимым существом угрозу, и, не чувствуя рядом своего оружия, попросту обернул руки едва структурированной силой. Андерс спокойно сопел у него за спиной, и Гаррет, выдохнув, чуть опустил охваченные пламенем кисти и огляделся.
Больше половины маленькой комнатки занимала клетка, отгороженная от остального пространства рядом толстых металлических прутьев. У дальней, каменной её стены лежали полураздетые Дайлен и Веланна, в углу скрючился подрагивавший от холода обморочно бледный Натаниэль, но больше никого поблизости не было. Хоук встревоженно сдвинул брови и обернулся к целителю, и тот с сияющей улыбкой сообщил:
– У нас всё забрали и посадили в клетку, но даже не побили. – Он легонько, ласково толкнул отступника раскрытой ладонью и суровым целительским тоном добавил: – Пусти, я Дайлена посмотрю. Он, когда падал, носом об пол треснулся, по-моему.
Гаррет, едва совладав с желанием прижать своё сокровище к себе и уткнуться носом в волосы, внимательно поглядел на него и покорно отступил в сторону. Андерс направился к другу и, отодвинув голову Веланны небрежным, почти грубым жестом, при виде которого сердце отступника наполнилось злобной радостью, принялся за осмотр. Хоук глубоко вздохнул, стараясь взять под контроль плескавшуюся под тонкой плёнкой сознания ярость, и, решив, что нужно было для начала устранить её причину, направился к двери клетки.
Попытка выбить заменявший её кусок решётки ногой окончилась ничем: единственным участком, где такое могло сработать, был впаянный между двух толстых прутьев замок, но металл даже не дрогнул под ударом. Гаррет недовольно рыкнул и попробовал снова, воспользовавшись всплывшей в заимствованной памяти техникой усиления, и получил в ответ возмущённый железный звон. Разогнуть пару прутьев, сделав достаточный хотя бы для менее габаритных членов их отряда лаз, тоже оказалось невозможно.
Очнувшийся Дайлен тут же принялся выяснять, не успел ли кто-нибудь разглядеть пленившее их существо; Веланна, обнаружив себя почти обнажённой в компании четырёх не более одетых шемских мужчин, пришла в ярость и напустилась на оказавшегося ближе других Андерса; целитель, как будто назло, опять принялся восхищаться её грудью, но мгновенно застлавшая глаза Гаррета кровавая пелена чуть померкла, когда он вдруг уловил в голосе любимого хорошо скрытые, но всё же различимые нотки насмешки. От удивления он даже выпустил и без того бесполезное заклятие, которым пытался расплавить треклятый замок, и раскалённый добела файербол рассыпался безобидными искрами.
– Меня больше интересует, как нам отсюда выбраться, – глубоко вздохнув и почти уверившись в том, что сможет заставить собственный голос прозвучать не звериным рыком, а речью цивилизованного человека, проговорил Хоук. Пытавшийся понять, как же они угодили в ловушку, Дайлен скупо кивнул, и отступник вопросительно посмотрел на лучника. Натаниэль потянулся к державшей его волосы косичке, в которой обычно прятал пару отмычек, и, поморщившись, отрицательно покачал головой. Гаррет скривился и неохотно добавил: – Или, на худой конец, что этому существу от нас нужно.
Слева от него скрипнула дверь, в ладони развернувшегося отступника снова сам собой вспыхнул файербол, и он успокоенно замер, ощутив за спиной, в самом правильном месте – там, где прикрывало его плечо и торс – присутствие Андерса. Мгновением спустя колебание энергии сообщило ему о том, что и целитель не бездействовал, а ещё через долю секунды Хоук разглядел источник потенциальной угрозы.
Который, по правде сказать, таковым вовсе не казался. Единственной настораживающей деталью в облике невысокой стройной эльфийки были затянутые поволокой скверны глаза, в остальном же она была почти вопиюще безобидна. Ни кинжалов на бедрах или в рукавах, ни иного видимого оружия, ни окружавшего всех магов напряжения слоёв реальности. Впрочем, всё это отнюдь не означало, что она не представляла для них опасности.
Гасить файербол Гаррет всё-таки не стал. Даже когда Серанни, осадив раскричавшуюся сестру, с явным усилием провернула в упрямом замке тяжёлый ключ и отступила в сторону, освобождая дорогу. Боевой маг привычно оттёр младшего кузена плечом и, толкнув решётку, первым вышел из клетки, но нападения так и не последовало.
– Слишком поздно, – всё-таки подойдя к подозрительной эльфийке, скорбно покачал головой Дайлен, и Серанни согласно кивнула.
Не то чтобы Хоука так интересовали исследования существа по имени Архитектор, но результат – вполне адекватно мыслящая девушка, которая, вообще говоря, уже давно должна была потерять способность связно изъясняться – его не на шутку встревожил. Если думать научатся все те бесчисленные полчища порождений тьмы, которые прежде тупо бросались в любую, даже самую примитивную ловушку…
– Уходите! – резко развернувшись, вдруг вскрикнула Серанни и, вырвав руку из пальцев сестры, кинулась к той двери, из которой появилась. Толстая деревянная створка глухо хлопнула, и в ту же секунду распахнулась соседняя.
– Ну хоть будет о кого кулаки почесать, – пробормотал себе под нос Гаррет и, стряхнув висевший над ладонью файербол в грудь ввалившемуся в комнату гарлоку, перегородил комнату огненной стеной. Порождения тьмы свирепо взвыли, и боевой маг, раздражённо оскалившись, ударом ноги отшвырнул назад, в пламя, прошедшую по телу собственного сородича тварь.
По ребрам полоснуло острой болью, и Хоук с бешеным рёвом прянул вперёд. Давящий, неодолимый страх – не успеть, опоздать с заклятием или ударом, замешкаться, прикрывая любимого собственным телом – вспыхнул и переплавился в тягучую ярость, и под его кулаком слабо хлюпнул раздробленный череп гарлока. По горевшему, словно в огне, телу пробежала прохладная волна исцеляющей магии, отступник торжествующе усмехнулся и, на мгновение встретившись взглядом с испуганными глазами Андерса, снова бросился в бой.
Порождения тьмы никак не кончались. Гаррет каким-то чудом успевал – сжигал прятавшихся за дверным проёмом лучников файерболами, сворачивал шеи и дробил грудные клетки вместе с хлипкими, тронутыми ржавчиной кирасами, полосовал огненными когтями глотки и тянущиеся к его беззащитным товарищам конечности – но на смену павшим приходили новые. Он уже едва осознавал реальность, просто уничтожал всё, что ощущал как угрозу, не считаясь с ценой. Тело изредка пыталось напомнить о себе, скорчиться, пряча вспыхнувший болью живот, или прикрыть ладонями остро пульсирующие ребра, но Хоук только глухо рычал и снова бросался в атаку. Права поддаться слабости у него не было.
– Тише, тише, всё уже закончилось. – Отступник вздрогнул от раздавшегося слишком близко голоса – знакомого, обещавшего тепло и безопасность – и заморгал, пытаясь избавиться от застилавшей взгляд алой дымки. – Всё хорошо, Гаррет, на нас больше никто не нападает, – терпеливо продолжил Андерс, поглаживая его по плечу – ярко-розовая полоса, след наспех затянутой во время боя раны, под его пальцами медленно бледнела и выцветала, и одновременно утихала ноющая боль в разорванных мышцах. – Успокойся и переведи немного дух, надо воспользоваться передышкой. – Руки целителя спустились ниже и легли ему на бока, и Хоук чуть не заурчал. По сравнению с тем, что ему доводилось испытать, слабое жжение в замкнутых магией порезах было сущей мелочью, но без него всё равно было намного лучше. А уж то, что стоявший совсем рядом Андерс прикасался к нему так нежно и бережно, почти лаская… Теплая ладонь прошлась по его животу, и Гаррет всё-таки замурлыкал от удовольствия.
– Вы, шемы, всегда себя так глупо ведете? – резко поинтересовалась сжимавшая кулаки Веланна. – Моя сестра в опасности, этот Архитектор её разума лишил – а вы тут на всякую ерунду время тратите!
– Когда тебе брюхо распорют, я тоже скажу, что это ерунда, на которую не стоит тратить время! – огрызнулся Андерс, стремительно развернувшись к эльфийке и даже чуть разведя локти в стороны – как будто тоже пытался собственным телом прикрыть Гаррета от атаки.
– Хватит, – оборвал их подошедший Дайлен, в руках которого тихо позвякивала груда какого-то ржавого металла. – Гаррет, помоги мне натянуть эту пакость и поищи что-нибудь для себя.
Ржавый металл оказался гарлочьей кольчугой, и Амелл, похоже, пожалел о своём решении в тот же момент, как она легла ему на плечи. Однако снимать хоть и плохонький, но всё-таки доспех недовольно морщившийся Командор явно счёл неблагоразумным и повелительным взмахом руки отправил своего кузена на поиски.
Отыскать среди трофеев хоть что-то приличное – или хотя бы просто подходящее по размеру – Хоуку так и не удалось. Поначалу наблюдавший за ним с по-эрловски невозмутимым видом Дайлен уже через полчаса начал хихикать, глядя на его попытки натянуть на себя очередной кусок гарлочьего доспеха. Отступник и сам признавал, что конечный результат получился до крайности жалким: кираса висела на двух ремнях, словно слюнявчик у младенца, наручи едва прикрывали половину предплечий и не смыкались даже вокруг запястий, защищавшая пах и бедренные артерии пластина вообще сползала набок при каждом шаге… Андерс смотрел на него обеспокоенно и почти обиженно и зачем-то просил быть осторожным, а при попытке успокоить его уверенной улыбкой только замирал на мгновение, словно кот под ладонью, а потом торопливо отводил взгляд и с недовольным фырканьем отходил в сторону.
Первая попытка выбраться из западни оказалась неудачной. На той двери, за которой скрылась Серанни, никаких заклятий не было, и Хоук без особого труда выбил её ногой. Но в скрывавшемся во мраке огромном зале с широкой лестницей других дверей не оказалось, и только у дальней стены зловеще темнела груда каменных обломков. Увидевшая её Веланна немедленно решила, что её сестра находится за этой преградой, но Гаррет переглянулся с кузеном и только покачал головой – грохот обвала, случись он после ухода заразившейся скверной эльфийки, он различил бы даже в шуме боя. А вот убедить в этом Хранительницу оказалось почти невозможно – она зло огрызалась на любые разумные аргументы и сдалась лишь после того, как очередная неподъемная глыба наотрез отказалась поддаваться её усилиям.
Попытки номер два, три и четыре тоже не имели успеха, но при этом и не потребовали особых усилий – за следующими дверьми оказались только небольшие комнатки без каких-либо потайных ходов, служившие, должно быть, кладовками. Пятая оказалась самой удачной: перед ними открылся длинный узкий коридор, уходивший куда-то в темноту.
– Это всё равно последняя дверь, – пожал плечами Дайлен, и Гаррет, насмешливо хмыкнув, двинулся вперёд.
Опасения Хоука оказались напрасны. Он, по правде сказать, боялся, что они окажутся в запутанном подземном лабиринте, заблудиться в котором – раз плюнуть; однако тоннель даже не думал раздваиваться или обрываться в каком-нибудь зале с десятком входов и выходов. Отступник порадовался бы нежданной удаче, вот только ни природные пещеры, ни рукотворные строения такими не бывали.
Впрочем, тревожиться о неведомой угрозе ему было некогда, вполне хватало опасностей настоящих. Пусть даже изредка попадавшиеся на стенах основного коридора двери открывались лишь в небольшие, в одну-две комнаты помещения, но оттуда почти всегда выскакивала стая порождений тьмы или несколько драконлингов. Амелл каждый раз по-детски обижался: согласно его утверждениям, ящеры должны были гнездиться недалеко от поверхности, а на такой глубине их присутствие было самым настоящим оскорблением законов природы.
Ещё одним удобным для засад местом были пещеры. Человеческие руки явно не имели к ним никакого отношения, никто не потрудился даже убрать с неровных полов невесть откуда взявшиеся там обломки гранита. В таких обычно обнаруживалось по две-три стаи гарлоков с вожаками и эмиссаром, и Гаррет каждый раз от души радовался тому, что Андерс шагал в самом хвосте отряда, а значит, попадал под удар в последнюю очередь. Сам целитель от этого особой радости не испытывал, о чём и сообщал отступнику после боя, торопливо затягивая ему неизбежно получаемые в свалке раны. Хоук бессовестно пропускал его лекции мимо ушей – ему было слишком хорошо от того, что его любимое существо было невредимо и осторожно трогало его ласковыми руками, тело потихоньку переставало болеть, а мертвые враги тихо и покорно хлюпали под ногами.
Обзавестись нормальным оружием боевому магу, к слову, так и не удалось. Подобранные гарлочьи мечи ломались в его руках после второго-третьего удара, осколками расплескиваясь об оказавшиеся довольно крепкими кирасы, да и другие попадавшиеся на пути предметы не отличались особой прочностью. Дольше всего Гаррету прослужил заострённый обломок дубовой бочковой доски, который было поразительно удобно всаживать в непрочные черепа порождений, но в конце концов сдался и он. Причём в самый неудачный момент: буквально через сотню шагов тоннель начал расширяться и вывел их в очередную пещеру.
Стая гарлоков засела у самого входа, и Хоуку пришлось сразу ввязаться в бой. Первый же удар вожака вышиб воздух у него из груди, но машинально брошенный в ответ файербол отшвырнул тварь на несколько шагов и вывел из равновесия остальных. Подобравший в предыдущей пещере «условно приличный» лук Натаниэль подстрелил парочку и, промахнувшись, с гневным возгласом отбросил треснувшую, уже бесполезную палку в сторону.
– Эй, эта сука надела мою мантию! – неожиданно возмутился Андерс, в бою обычно хранивший сосредоточенное молчание. – И мой браслет!
Гаррет проследил взгляд целителя и заметил у дальней стены покорёженного ходячего мертвеца в знакомой тевинтерской мантии. Методично дорезавший раненых порождений тьмы Хоу тоже нашёл какой-то повод для гнева и с нетипично экспрессивным возгласом кинулся куда-то в угол, а Дайлен, обиженно ругнувшись, наложил на оживлённый труп какое-то из своих коварных заклятий. На прямую атаку существо всё-таки отреагировало и двинулось к энтропийщику, и Хоук, подхватив с пола валявшийся возле груды ящиков металлический прут, всадил его между ключиц твари. Та беспомощно трепыхнулась, словно бабочка на булавке, и медленно сползла вниз, чуть не пустив его старания прахом, поскольку воротник мантии прошёл в опасной близости от заточенного, как оказалось, вдоль одной из граней прута.
– Да можно было не возиться, я зашил бы потом… – одарив его благодарной улыбкой, пробормотал Андерс. Гаррет на миг прижмурился и, перехватив своё импровизированное оружие поудобнее, развернулся к углу, из которого ещё доносился шум схватки, но тут на его запястье сомкнулся холодный металл.
– На, поноси пока, – преувеличенно твёрдым тоном проговорил целитель, застегнув рунный браслет, и как ни в чём не бывало вернулся к попыткам извлечь из своей мантии труп, не измазавшись при этом по уши.
– Тебе нужнее, – невольно улыбнувшись, возразил Хоук. Подцепил ногтем защёлку и, наклонившись, надел амулет на руку своего солнышка, но уже через несколько мгновений его кожу снова захолодил полированный сильверит, а Андерс почти зло прошипел:
– Это не я тут кидаюсь голой грудью на чужие мечи! – Гаррет опешил на миг, но голос целителя сразу стал вкрадчивей, хотя и не потерял решительности: – Найдём твой доспех – тогда и отдашь.
Отступник хмыкнул и решил не спорить. Доводы Андерса были вполне разумны.
Подозрительная тварь, доставшаяся Натаниэлю, оказалась куда более проворной и живучей. Однако от помощи лучник всё равно отказался, и почти полторы минуты Гаррет чувствовал себя на редкость странно, в бездействии наблюдая за тем, как аристократ с парой кривых кинжалов наскакивал на неловко отмахивавшегося крепким старинным луком урода.
Ещё пары-тройки подобных существ – облачённых в имущество Амелла, Хоука и Веланны – в пещере не обнаружилось, но Дайлен всё равно выглядел довольным и почти счастливым. Отступник его вполне понимал, ему и самому стало куда спокойнее, когда его носатое солнышко вернуло себе свою броню и привычный, удобно лежавший в руках посох.
Следующие две пещеры оказались так же бедны на трофеи, как и предыдущие, но зато в третьей Гаррет сразу заметил знакомый отблеск на клинке Ткача, а через несколько мгновений различил в сгущавшихся по краям тенях скромное серое пятно своего доспеха из драконьей кости. Вот отбить его оказалось непросто – своего нынешнего носителя броня защищала не хуже, чем его самого, и ему не сразу удалось вывернуть свой меч из слишком цепких кривых лап и всадить узкий клинок в прорезь забрала.
– Его надо помыть, – выхватив у него из рук заляпанный какой-то дрянью шлем, твёрдо сказал Андерс. – Ты не Страж и можешь заразиться скверной, если будешь вести себя недостаточно аккуратно.
– А тебе не кажется, что насчёт этого переживать как-то поздновато? – закатив глаза, насмешливо переспросил Хоук. – Я тут который час голыми руками гарлокам шеи ломаю.
– Если можно уменьшить риск, его нужно уменьшать, – рыкнул целитель и с каким-то даже свирепым видом направился к видневшемуся в дальнем конце пещеры озерцу. Дайлен, встретившись взглядом с кузеном, только пожал плечами и принялся подтягивать ремни своей мантии, снятой с ещё одного образчика нового вида порождений тьмы.
После этого выскакивавшие из-за каждого угла твари почти перестали казаться угрозой. Как будто соскучившийся Ткач, казалось, сам перехватывал едва оформленные зародыши заклятий, превращая их в готовые конструкции, и даже через несколько часов почти непрерывных боев Гаррет чувствовал себя спокойно, как на увеселительной прогулке. И уже почти не тревожило то, что каждая следующая стая оказывалась больше предыдущей.
Несколько портило настроение только присутствие по-прежнему полураздетой Веланны – экспериментальных образцов у пресловутого Архитектора, как видно, не хватало, и её собственная мантия находилась неизвестно где. Эльфийка злилась, по любому поводу набрасывалась на спутников с упрёками и требованиями и при этом провокаторски трясла грудью прямо перед глазами у мужчин, после чего напускалась на них снова, возмущаясь их «шемской похотливостью» и прочими недостатками. Под конец чувство юмора изменило даже искренне восхищавшемуся её фигурой Андерсу, и тот, оставив попытки умерить раздражение магессы, затравленно умолк.
А потом они наконец добрались до выхода на поверхность. Расположившийся неподалёку от него торговец-кунари подсказал, куда местные порождения тьмы складывали свою добычу, и заглянувший в большой крепкий сундук Дайлен тут же обнаружил в нём их рюкзаки и потерянную мантию Веланны. Долийка вместо благодарности буркнула что-то презрительное, скинула заменявший ей платье мешок, как будто в один момент лишившись былой стыдливости, и принялась натягивать своё одеяние. Придирчиво наблюдавший за ней Андерс одобрительно присвистнул, и Хоук, стиснув зубы, торопливо отвернулся.
За последней дверью оказался длинный полутёмный зал с двумя балконами. На левом, возле неровного пролома в стене, темнели две фигуры – высокая и худая Архитектора и ещё одна, вдвое ниже него, коренастая и грубо очерченная, как у гномов. Гаррет зло зарычал и, вложив в файербол допустимый максимум энергии, швырнул его в грудь треклятому эмиссару – лишь для того, чтобы секундой спустя увидеть, как его заклятие бессильно расплескивается по магическому щиту.
В следующее мгновение ему на плечи как будто рухнула вся тяжесть мироздания. Но затем у мироздания обнаружились кривые драконьи когти и вонючая длинная пасть, и Хоук, свирепо рявкнув: «Отъебись от меня, мелочь хвостатая!» вывернул твари лапу и добавил попытавшемуся ухромать прочь ящеру по морде. Тот немедленно возмутился и попытался ухватить отступника зубами, за что ещё раз получил по голове. Упрямая тварь сдаваться не собиралась, и ещё с полминуты они просто обменивались ударами, но затем чешуя рептилии покрылась тонким слоем инея. Воспользовавшись короткой передышкой, Гаррет разорвал дистанцию и, замахнувшись мечом, с силой рубанул дракона по шее. Снести ему голову боевой маг всё-таки не успел, и очнувшийся ящер с паническим воплем ткнул мордой в его сторону. Ещё один удар – и тяжёлая туша безжизненно рухнула ему под ноги.
Однако это был ещё не конец. С правого балкона тут же донёсся пронзительный крик, и развернувшийся на звук Хоук торопливо влепил файербол в разинутую пасть второго дракона.
Орать обожжённым горлом ящер уже не мог и уязвимую для пламени глотку больше не подставлял, и отступнику пришлось сменить привычные огненные заклятия на цепную молнию. Уже уяснивший основной принцип борьбы с драконами Андерс с азартной усмешкой плел одну ледяную хватку за другой, а стрелы Натаниэля почти сразу выбили оба глаза твари, оставив её практически беспомощной. Не на шутку опасавшийся удара в спину Гаррет торопливо всадил меч в сердце в очередной раз потерявшего подвижность дракона и развернулся к Архитектору, но порождение тьмы, как будто удовлетворившись зрелищем, уже удалялось.
Гневные вопли Дайлена вовсе не убедили их негостеприимного хозяина остаться, и маг, завершив свою речь сложной конструкцией на смеси арканума и портового антиванского, со вздохом приказал:
– На выход.
Возвращению на поверхность не обрадовалась только Веланна. Покорно карабкавшаяся по поднимавшимся к свету камням эльфийка то и дело оглядывалась и с каждой минутой мрачнела всё больше. Она молчала до возвращения в разорённый лагерь, но как только перед ними замаячили силуэты потрёпанных аравелей, Хранительница не выдержала:
– Ты обещал помочь мне вернуть сестру, Серый Страж!
– Не вернуть, а найти, – стараясь совладать с недостойной порядочного человека радостью, спокойно поправил её Хоук. Как бы неприятна ни была ему сама долийка, испытывать удовлетворение при виде её горя было попросту подло. – Твоя сестра заражена скверной, считай, что она смертельно больна.
– Я должна отыскать её снова! – стиснув кулаки, выкрикнула Веланна. – Найти её и спасти, придумать лекарство от этой болезни. – Магесса крутанулась на пятках и с мольбой воззрилась на Дайлена: – Ты же Страж-Командор, ты можешь меня сделать такой же, как вы? Чтобы я чувствовала их, чтобы могла не опасаться их яда? Это ведь ваш долг – бороться с ними, мы могли бы стать союзниками…
– Ты хочешь стать Серым Стражем? – сухо уточнил Амелл. Устроившийся рядом с ним на поваленном бревне Андерс удивлённо моргнул и с интересом уставился на эльфийку.
– Да, – резко дёрнула подбородком Хранительница. – Я хочу стать Серым Стражем. Что для этого нужно сделать? Какой-то ритуал? Или достаточно будет моего слова?
– Если ты станешь одной из нас, – ровным тоном проговорид Командор, – тебе придётся соблюдать наши правила. Мы не будем союзниками, ты будешь моей подчинённой и должна будешь беспрекословно повиноваться моим приказам. И мы не сможем посвящать время поискам твоей сестры, поскольку у Ордена есть значительно более важные задачи.
– Но ты обещал мне! Ты должен!.. – растерянно выдохнула Веланна, а затем, просительно сложив руки на груди, подалась к Дайлену: – Тебе ведь нужны… рекруты, да? Вас мало, вам нужна любая помощь! Пожалуйста, возьми меня с собой, я буду тебе полезна!
– Это я уже слышал, – покачал головой маг. – Нет. Я не приму тебя. – Долийка открыла рот, но Амелл решительно перебил её: – Я не смогу на тебя положиться. Ордену не нужны солдаты, которые только и думают о том, чтобы сбежать и заняться решением своих личных проблем. Наш долг – превыше всего, что было в нашей прошлой жизни, и если ты не готова этого принять, нам не по пути.
– Дай, это глупо, – лениво протянул Андерс. – Как можно отвергать шанс заманить в нашу скучную мужскую компанию такую роскошную пару сисек? Уверен, через пару недель она вполне освоится в твоём Ордене, а уж я этому поспособствую…
– Заткнись, мерзкий шем! – взвилась Веланна. Стоявший рядом с ней Гаррет, каменной глыбой возвышавшийся над изящной, гибкой долийкой, вдруг почувствовал себя очень грубым и уродливым, и с трудом сдержал желание отвести взгляд. Смотреть на то, как целитель – да в первый раз, что ли? Он же со всеми флиртует – расточал эльфийке знаки внимания, оказалось невыносимо тяжело, но ему следовало удостовериться в том, что бешеная Хранительница не причинит его солнышку вреда.
Было бы куда проще убить склочную девку, но ведь она Андерсу нравилась…
Дайлен оказался непреклонен. Веланна ещё пыталась уговаривать его, умолять, даже угрожала – но Страж-Командор лишь церемонно выразил ей свои соболезнования и скомандовал выдвигаться к Пути Паломника. Плачущая эльфийка осталась возле аравелей своего клана, и через несколько часов Гаррет почти перестал опасаться того, что их вот-вот нагонит полдесятка сильванов.
После темных, душных подземелий даже лес Вендинг со всеми его странностями явно казался Андерсу обителью Создателя на земле. Светловолосый маг как будто сиял, и Хоук, постепенно отогреваясь в его радости, к закату почти избавился от вцепившейся в душу ревности. Только в самой глубине легонько царапала тоска, потому что отделаться от навязчивых мыслей оказалось куда сложнее.
А что, если для счастья Андерсу будет нужно именно это? Не Веланна, конечно, с такой темпераметной бабой не ужился бы даже Архидемон, а просто – женщина? Милая, скромная, изящная, которая сможет создать для него уют в каком-нибудь славном домике и родить пару-тройку шебутных ребятишек… А не здоровый мужик, который только и умеет, что размахивать мечом и бросать файерболы.
И Гаррет очень хорошо знал, что именно он должен будет сделать в этом случае. Только вот хватит ли сил, если уже сейчас ему становилось дурно от одной только мысли, а в горле сам собой закипал свирепый рык?..
В Башню Бдения отряд вернулся без происшествий. Разве что Андерс, оборачиваясь на лес Вендинг, два часа сокрушался о том, что в таком роскошном месте такая подозрительная растительность, которую слишком опасно использовать в зельях. Вышедший встретить их сенешаль Вэрел попытался тут же получить какой-то отчёт об их деятельности, но измотанные бойцы только отмахнулись и расползлись по своим комнатам отсыпаться – всё-таки наведённый сон совсем не способствовал отдыху.
Действовать всегда было куда проще, чем решать. Гаррет, продрав глаза только к полудню, заглянул в лазарет к Андерсу и, поцеловав сонно мурлыкнувшего целителя, который тут же опять задремал прямо на столе, направился в Амарантайн.
Как бы ни сложилось дальше, но по крайней мере одну вещь он для любимого сделать мог. И должен был, пусть даже вопреки просьбе Дайлена.
Конец седьмой главы
Гаррет начинал думать, что все подозрительные странности послеморового Ферелдена намеренно перебрались в Амарантайн, чтобы доставить им с кузеном как можно больше проблем.
Чего стоил один только Кэл Хирол – отступник расспрашивал жителей порта и окрестных деревень, и все они сходились на том, что на протяжении четырёх поколений единственной опасностью пещер в Чёрной Лощине было то, что в них запросто можно было заблудиться. Дети, конечно, туда всё равно лазали, но самым страшным увечьем, полученным в тех местах, оставался укус какого-нибудь мелкого драконлинга.
Можно было списать всё на Мор, но некоторых вещей не объясняло даже влияние Архидемона, который, к тому же, уже давно погиб. Говорящие порождения тьмы, гнездо маток с девятью особями – тогда как доставшиеся от Риордана архивы утверждали, что самки осквернённых тварей не выносят слишком большого общества и, оказавшись в компании более чем двух особей, причём того же вида, и никак иначе, уничтожают друг друга.
Про Чёрные Болота и упоминать не стоило. Классическое «дурное место» – но такие обычно оказывались всего лишь мрачными уголками с преувеличенной славой, а не жутковатым провалом на ту сторону Завесы. И хотя источник и причины существования подобного явления были вполне очевидны, что-то по-прежнему не давало Хоуку покоя.
Лес Вендинг оказался ничуть не лучше. Поначалу-то он выглядел вполне обычно, и отступника тревожило только смутное предчувствие беды, но потом он догадался задать пару вопросов настороженно хмурившемуся Андерсу, и неясное беспокойство превратилось в почти уверенность.
А потом и вовсе пошло одно за другим – агрессивные сильваны, разорённый долийский лагерь, яма с телами солдат… И ещё бешеная Хранительница, на которую его солнышко таращилось, как на снизошедшую с небес Андрасте, отчего у Гаррета мгновенно заволакивало глаза кроваво-красным. Едва удавалось помнить, что с Андерсом так нельзя и надо держать язык за зубами, а рвущиеся к горлу долийки руки – при себе.
Стая порождений тьмы явилась как нельзя вовремя. Хоуку было уже наплевать, откуда они взялись, главное, что теперь можно было хоть на ком-то выместить грызущую душу бессильную ярость. Убивать саму эльфийку, конечно, было бы стократ приятнее, но за неимением лучшего…
Стоявший на краю выжженного пятна Андерс казался таким усталым и потерянным, что у Гаррета защемило сердце. Он переглянулся с Дайленом и, осторожно взяв целителя под руку, повёл его в сторону журчавшего за соседним холмом ручья. Всем им нужен был отдых, а устраиваться на ночлег рядом с братской могилой и свежим полем боя не стоило.
Когда между угловатых, сложенных в кривое кольцо камней заплясали язычки пламени, Андерс заметно оживился. Окинул недоуменным взглядом почти полностью обустроенный лагень, виновато поморщился и, вперив в Хоука типично целительский взгляд, потянулся к нему.
– Побереги силы, солнышко. – Отступник, мысленно вздохнув с облегчением, аккуратно перехватил его руки и улыбнулся при виде мелькнувшей на лице его любимого недовольной гримасы. Но вместо того, чтобы обрушить на него бурю негодования за попытку помешать ему исполнить свой долг, Андерс только негромко фыркнул, проворчал что-то неодобрительное и доверчиво положил голову ему на плечо, а потом осторожно высвободил руки из его пальцев и обхватил за шею. Гаррет, не удержавшись, тихонько рассмеялся и нежно погладил его по спине, поведя плечами, когда по коже пробежала прохладная щекотка диагностического заклинания. Ну конечно же, его упрямое солнышко не могло так просто отказаться от своих намерений.
– Твоё счастье, что у тебя только ушибы остались, а то за попытку скрыть от меня что-то более существенное я бы тебя страшно покарал, – лениво пригрозил ему Андерс и принялся ерзать, пытаясь поудобнее устроиться на прикрывавших бедра отступника пластинах доспеха. Хоук отчаянно пожалел о том, что счёл неблагоразумным снимать броню, и, с неимоверным трудом заставив голос звучать ровно-насмешливо, осведомился:
– Как, например? Ты мне уже не первый раз обещаешь, кстати.
Толкового ответа он, конечно же, не получил. Целитель подразнил его ещё немного и, благоразумно сочтя лежанку из лапника ложем более удобным, чем драконья кость, перебрался на свою постель. И, сверкнув в его сторону искрившимися смехом глазами, показал ему язык.
А наутро оказалось, что Гаррет рано обрадовался. И ведь даже возразить было нечего, потому что аргументы Дайлена были вполне разумны – чокнутую Хранительницу и впрямь следовало утихомирить словом или силой. И бессмысленная ревность одного отдельно взятого отступника, которого от одной мысли о новой встрече с фигуристой долийкой охватывала почти неодолимая жажда крови, никакого значения не имела.
Дурой эльфийка всё-таки не была, и к неизбежной встрече с преследующими её шемлен подготовилась как следует. Хоук только зло зарычал, осознав, что его огненные заклятия, всегда служившие идеальным средством от сильванов, скатываются с ветвей её конструктов, словно вода с промасленной ткани. Рубить крепкую древесину клинком Ткача и подавно было бессмысленно, тут не справился бы даже тяжёлый топор вроде тех, которыми пользовались лесорубы.
Бегать от треклятых деревяшек Гаррету быстро надоело. От удара по корпусу при каждом вздохе ныли рёбра, толстые ветки оживлённых деревьев, вместо того, чтобы вспыхивать и тут же рассыпаться пеплом, только слабо потрескивали и слегка дымились, а выглядывавший из-за ствола кривого бука Андерс беспокойно хмурился и кусал побледневшие губы. Отступник снова зарычал и, ухватившись за свистнувшую над плечом ветвь, ударом кулака переломил её пополам, вздрогнув от укола выплеснувшейся из древесины магии.
Тень оказалась куда ближе, чем он думал. Или, может, ненадёжное умение требовало только проверки в бою – за спиной зловеще свистнуло, и Хоук нырнул в соседний слой реальности, не успев даже задуматься о том, что делает, а потом привычно отмахнулся мечом. Казавшаяся ему полупрозрачной ветка вдруг рухнула на землю, и отступник, хищно оскалившись, развернулся к противнику. Ну как же он раньше-то не догадался, а?
Добраться до магической сердцевины сильвана всё равно оказалось непросто. Гаррет отрубил гребаному дереву всё, чем оно пыталось его ударить, но оно всё равно продолжало трепыхаться и даже отращивало новые, пока ещё совсем тонкие и хрупкие ветви. Отчаявшись разобраться в переплетении постоянно перемещавшихся под корой потоков энергии, отступник наугад всадил меч в развилку между оставшихся от двух главных ветвей пеньков, и сильван вдруг померк, как будто из него вырвали оживлявшее его заклятие.
Второе дерево безжизненно валялось на дальнем краю поляны, а третье почему-то упрямо преследовало успевшего запыхаться Натаниэля, напрочь игнорируя Дайлена с Андерсом, которые иногда оказывались гораздо ближе, чем следовало. Впрочем, времени обдумывать подобные странности у них не было, и Хоук, интереса ради швырнув в сильвана чуть расплывавшийся из-за смещения слоев реальности файербол, на очередном витке погони вогнал клинок Ткача в обнаруженный энергетический узел.
Грохнуло так, будто Создатель таки вспомнил о своих оставленных на произвол судьбы детях и, узрев результаты их деятельности, преисполнился праведного гнева. Гаррет приподнялся на локте и машинально помотал головой, пытаясь вытряхнуть звон из ушей, а потом торопливо огляделся вокруг. Разлетавшиеся щепки распахали поляну не хуже плуга, но его товарищи всё-таки уцелели, только Натаниэль с выражением запоздалого осознания на лице стирал со скулы сочившуюся из неглубокой царапины кровь. Дайлен, ковырявший пальцем в ухе, уже осматривал их павших противников, а целитель, отряхивая измазанную в земле и траве мантию, бормотал себе под нос что-то о сиськах и сопутствующих оным закономерностях. Хоук скрипнул зубами и поднялся на ноги, подойдя к Андерсу как раз вовремя, чтобы сходу наткнуться на обращённое почему-то к нему:
– Гаррет, скажи, я же красивый?
Отступник с внезапной тоской посмотрел на скорченную целителем умильную рожицу и, невольно улыбнувшись, честно ответил:
– Очень красивый.
А долийку они всё-таки нашли. Пытавшаяся привести разорённый лагерь в порядок девушка встретила их почти спокойно, и несколько мгновений Хоук, краем уха слушая дайленовы попытки её утихомирить и неуместный андерсов флирт, увлечённо мечтал о том, чтобы Веланна взбесилась снова и дала ему хоть какой-нибудь, пусть даже совсем крохотный повод оторвать ей голову. Раз уж всё случившееся ранее – включая попытку убить их носатое сокровище – Амелл не считал достойной причиной считать её врагом.
Не повезло. Вместо того, чтобы в очередной раз с истинно долийской упёртостью обвинить их в гибели своих сородичей, Хранительница принялась выпрашивать помощь и даже попыталась выставлять Дайлену условия. Тот, к немалому изумлению кузена, согласился, и увеличившийся отряд двинулся к упомянутому эльфийкой сильверитовому руднику.
– Может, тебе чего-нибудь дать? – пробравшись длинными пальцами под латную перчатку, громким шёпотом спросил бесшумно подошедший к отступнику Андерс. – Ну, чтобы в подземельях не так тяжело было. – Задумавшийся Гаррет, вздрогнув от неожиданного прикосновения, с удивлением посмотрел на него, а потом успокаивающе улыбнулся и покачал головой:
– Не беспокойся, я не сорвусь. Вам ничего не угрожает.
– Ну и дурак, – обиженно сказал целитель, бросил на ушедшего вперёд Командора опасливый взгляд и, заставив Хоука пригнуться, торопливо поцеловал его куда-то в ухо. Дайлен, как будто почувствовав, обернулся, и маг немедленно изобразил на лице деловую сосредоточенность. Амелл скептически усмехнулся, но комментировать не стал.
Сказать что-то ещё Гаррет не успел, потому что Андерс сразу отпустил его руку и, нагнав Веланну, снова принялся добиваться её внимания. Причём успешно, правда, выражалось это в основном в том, что эльфийка огрызалась на его реплики с куда большей злобой, чем на слова периодически обращавшегося к ней Дайлена.
Хоук украдкой порадовался тому, что, судя по всему, у него вскоре опять появится возможность кого-нибудь убить.
Сильверитовый рудник вполне оправдал его ожидания. Вход в него закрывала красивая стрельчатая дверь, как будто дотошно срисованная с отцовских сказок о Народе Холмов, а сразу за эстетичной, но крепкой преградой открывался узкий шахтный тоннель, слабо освещённый какими-то подозрительными грибами, с краев многослойных шляпок которых свисали длинные нити с капельками на концах. Гаррет удовлетворённо усмехнулся – всё вокруг вопияло о том, что за каким-нибудь поворотом их ждут неприятности.
– Интересное местечко, – заключил он, и Амелл встревоженно покосился на него. Отступник ответил ему своей самой спокойной улыбкой, а затем, наткнувшись на взгляд следовавшего за ним след в след целителя, улыбнулся и ему тоже, просто на всякий случай. Андерс всё равно не поверил и привычно сунул руку в сумку то ли за зельем из эльфийского корня, то ли за лириумом, и Хоук, мысленно хмыкнув, двинулся вперёд.
Главной неприятностью – до чего ему, конечно же, следовало додуматься намного раньше – оказалась сама Веланна. Вдруг воспылавшая желанием доказать свою полезность Хранительница в первом же бою выскочила из-за широких мужских спин и со свирепым воплем бросилась на порождений тьмы. Отступник, в сердцах высказавшись насчёт эльфьей самонадеянности, безо всякого удивления выслушал вторящего ему Натаниэля, который не осмеливался стрелять, опасаясь задеть метавшуюся между ними и врагом магессу, и уважительно хмыкнул, когда изъяснявшийся на каком-то старом диалекте арканума Андерс сплюнул на пол и наконец умолк. Умудрившаяся всё-таки выжить долийка смущённо улыбнулась и по-девчачьи захлопала ресницами, и Дайлен с тяжелым обречённым вздохом напомнил своим бойцам, что рядом с ними всё-таки находилась дама.
Гаррет ещё немножко помечтал о том, как сладко было бы свернуть оной даме шею, а потом задвинул кузена за спину и двинулся дальше по коридору.
Рудник оказался достойным пополнением очередной коллекции странностей. Может быть, когда-то в нём и впрямь добывали сильверит, но было это очень давно, и с тех пор он наверняка сменил не один десяток хозяев, каждый из которых привнёс в убранство подземных помещений что-то своё. Коридоры напоминали Хоуку то казармы форта Драккон, то подвалы башни Кинлох, то заброшенные комнаты приюта в денеримском эльфинаже, а иногда вполне обжитые залы вдруг сменялись участками грубо обработанных шахтных тоннелей. И в них, разумеется, кишмя кишели порождения тьмы.
Веланна больше не лезла под руку, и Гаррет никак не мог решить, рад он этому или нет. Эльфийка шла позади, рядом с Андерсом, и одно только осознание этого бесило боевого мага куда сильнее ворочавшегося в глубине души иррационального страха перед нависавшей над ними толщей камня. Хоук чуть повернул голову и коротко глянул на любимого: брови целителя были сосредоточенно сдвинуты, длинные пальцы сжимали посох уверенно и крепко, а на губах цвела обращённая к долийке обаятельная улыбка. Хранительница уже не огрызалась на его комплименты, только пронзала собеседника суровыми взорами и сердито сопела.
Отступник скрипнул зубами и отвернулся. Нашёл время ломать голову над философскими вопросами. Может, ему суждено в этих подземельях подохнуть, так чего изводиться попусту?
Или, может, здесь сдохнет Веланна…
Как будто накликал. Дайлен, почти сразу обнаруживший свою неспособность ощутить присутствие обитавших в этих тоннелях порождений тьмы, вдруг напрягся и, перехватив посох, принялся сооружать какое-то слишком сложное для плетения во время схватки заклятие, и Гаррет, на всякий случай сделав полшага в сторону, благо просторный зал вполне позволял отряду рассредоточиться и не изображать из себя одну удобную мишень, зажег в ладони файербол.
Он даже успел его бросить. В ту же самую секунду, как Командор пьяно покачнулся и, выронив оружие, бессильно рухнул на пол. Комок пламени расплескался о магический щит, на миг вычертив на фоне густой темноты ещё более темный силуэт – высокий, худощавый, с неуловимо неправильными пропорциями – а затем в глаза Хоуку плеснула какая-то белёсая дымка, сразу превратившаяся в непроницаемый мрак наведённого обморока.
Сознание вернулось к нему резко, словно от удара. Боевой маг вскочил, ещё помня нависшую над его любимым существом угрозу, и, не чувствуя рядом своего оружия, попросту обернул руки едва структурированной силой. Андерс спокойно сопел у него за спиной, и Гаррет, выдохнув, чуть опустил охваченные пламенем кисти и огляделся.
Больше половины маленькой комнатки занимала клетка, отгороженная от остального пространства рядом толстых металлических прутьев. У дальней, каменной её стены лежали полураздетые Дайлен и Веланна, в углу скрючился подрагивавший от холода обморочно бледный Натаниэль, но больше никого поблизости не было. Хоук встревоженно сдвинул брови и обернулся к целителю, и тот с сияющей улыбкой сообщил:
– У нас всё забрали и посадили в клетку, но даже не побили. – Он легонько, ласково толкнул отступника раскрытой ладонью и суровым целительским тоном добавил: – Пусти, я Дайлена посмотрю. Он, когда падал, носом об пол треснулся, по-моему.
Гаррет, едва совладав с желанием прижать своё сокровище к себе и уткнуться носом в волосы, внимательно поглядел на него и покорно отступил в сторону. Андерс направился к другу и, отодвинув голову Веланны небрежным, почти грубым жестом, при виде которого сердце отступника наполнилось злобной радостью, принялся за осмотр. Хоук глубоко вздохнул, стараясь взять под контроль плескавшуюся под тонкой плёнкой сознания ярость, и, решив, что нужно было для начала устранить её причину, направился к двери клетки.
Попытка выбить заменявший её кусок решётки ногой окончилась ничем: единственным участком, где такое могло сработать, был впаянный между двух толстых прутьев замок, но металл даже не дрогнул под ударом. Гаррет недовольно рыкнул и попробовал снова, воспользовавшись всплывшей в заимствованной памяти техникой усиления, и получил в ответ возмущённый железный звон. Разогнуть пару прутьев, сделав достаточный хотя бы для менее габаритных членов их отряда лаз, тоже оказалось невозможно.
Очнувшийся Дайлен тут же принялся выяснять, не успел ли кто-нибудь разглядеть пленившее их существо; Веланна, обнаружив себя почти обнажённой в компании четырёх не более одетых шемских мужчин, пришла в ярость и напустилась на оказавшегося ближе других Андерса; целитель, как будто назло, опять принялся восхищаться её грудью, но мгновенно застлавшая глаза Гаррета кровавая пелена чуть померкла, когда он вдруг уловил в голосе любимого хорошо скрытые, но всё же различимые нотки насмешки. От удивления он даже выпустил и без того бесполезное заклятие, которым пытался расплавить треклятый замок, и раскалённый добела файербол рассыпался безобидными искрами.
– Меня больше интересует, как нам отсюда выбраться, – глубоко вздохнув и почти уверившись в том, что сможет заставить собственный голос прозвучать не звериным рыком, а речью цивилизованного человека, проговорил Хоук. Пытавшийся понять, как же они угодили в ловушку, Дайлен скупо кивнул, и отступник вопросительно посмотрел на лучника. Натаниэль потянулся к державшей его волосы косичке, в которой обычно прятал пару отмычек, и, поморщившись, отрицательно покачал головой. Гаррет скривился и неохотно добавил: – Или, на худой конец, что этому существу от нас нужно.
Слева от него скрипнула дверь, в ладони развернувшегося отступника снова сам собой вспыхнул файербол, и он успокоенно замер, ощутив за спиной, в самом правильном месте – там, где прикрывало его плечо и торс – присутствие Андерса. Мгновением спустя колебание энергии сообщило ему о том, что и целитель не бездействовал, а ещё через долю секунды Хоук разглядел источник потенциальной угрозы.
Который, по правде сказать, таковым вовсе не казался. Единственной настораживающей деталью в облике невысокой стройной эльфийки были затянутые поволокой скверны глаза, в остальном же она была почти вопиюще безобидна. Ни кинжалов на бедрах или в рукавах, ни иного видимого оружия, ни окружавшего всех магов напряжения слоёв реальности. Впрочем, всё это отнюдь не означало, что она не представляла для них опасности.
Гасить файербол Гаррет всё-таки не стал. Даже когда Серанни, осадив раскричавшуюся сестру, с явным усилием провернула в упрямом замке тяжёлый ключ и отступила в сторону, освобождая дорогу. Боевой маг привычно оттёр младшего кузена плечом и, толкнув решётку, первым вышел из клетки, но нападения так и не последовало.
– Слишком поздно, – всё-таки подойдя к подозрительной эльфийке, скорбно покачал головой Дайлен, и Серанни согласно кивнула.
Не то чтобы Хоука так интересовали исследования существа по имени Архитектор, но результат – вполне адекватно мыслящая девушка, которая, вообще говоря, уже давно должна была потерять способность связно изъясняться – его не на шутку встревожил. Если думать научатся все те бесчисленные полчища порождений тьмы, которые прежде тупо бросались в любую, даже самую примитивную ловушку…
– Уходите! – резко развернувшись, вдруг вскрикнула Серанни и, вырвав руку из пальцев сестры, кинулась к той двери, из которой появилась. Толстая деревянная створка глухо хлопнула, и в ту же секунду распахнулась соседняя.
– Ну хоть будет о кого кулаки почесать, – пробормотал себе под нос Гаррет и, стряхнув висевший над ладонью файербол в грудь ввалившемуся в комнату гарлоку, перегородил комнату огненной стеной. Порождения тьмы свирепо взвыли, и боевой маг, раздражённо оскалившись, ударом ноги отшвырнул назад, в пламя, прошедшую по телу собственного сородича тварь.
По ребрам полоснуло острой болью, и Хоук с бешеным рёвом прянул вперёд. Давящий, неодолимый страх – не успеть, опоздать с заклятием или ударом, замешкаться, прикрывая любимого собственным телом – вспыхнул и переплавился в тягучую ярость, и под его кулаком слабо хлюпнул раздробленный череп гарлока. По горевшему, словно в огне, телу пробежала прохладная волна исцеляющей магии, отступник торжествующе усмехнулся и, на мгновение встретившись взглядом с испуганными глазами Андерса, снова бросился в бой.
Порождения тьмы никак не кончались. Гаррет каким-то чудом успевал – сжигал прятавшихся за дверным проёмом лучников файерболами, сворачивал шеи и дробил грудные клетки вместе с хлипкими, тронутыми ржавчиной кирасами, полосовал огненными когтями глотки и тянущиеся к его беззащитным товарищам конечности – но на смену павшим приходили новые. Он уже едва осознавал реальность, просто уничтожал всё, что ощущал как угрозу, не считаясь с ценой. Тело изредка пыталось напомнить о себе, скорчиться, пряча вспыхнувший болью живот, или прикрыть ладонями остро пульсирующие ребра, но Хоук только глухо рычал и снова бросался в атаку. Права поддаться слабости у него не было.
– Тише, тише, всё уже закончилось. – Отступник вздрогнул от раздавшегося слишком близко голоса – знакомого, обещавшего тепло и безопасность – и заморгал, пытаясь избавиться от застилавшей взгляд алой дымки. – Всё хорошо, Гаррет, на нас больше никто не нападает, – терпеливо продолжил Андерс, поглаживая его по плечу – ярко-розовая полоса, след наспех затянутой во время боя раны, под его пальцами медленно бледнела и выцветала, и одновременно утихала ноющая боль в разорванных мышцах. – Успокойся и переведи немного дух, надо воспользоваться передышкой. – Руки целителя спустились ниже и легли ему на бока, и Хоук чуть не заурчал. По сравнению с тем, что ему доводилось испытать, слабое жжение в замкнутых магией порезах было сущей мелочью, но без него всё равно было намного лучше. А уж то, что стоявший совсем рядом Андерс прикасался к нему так нежно и бережно, почти лаская… Теплая ладонь прошлась по его животу, и Гаррет всё-таки замурлыкал от удовольствия.
– Вы, шемы, всегда себя так глупо ведете? – резко поинтересовалась сжимавшая кулаки Веланна. – Моя сестра в опасности, этот Архитектор её разума лишил – а вы тут на всякую ерунду время тратите!
– Когда тебе брюхо распорют, я тоже скажу, что это ерунда, на которую не стоит тратить время! – огрызнулся Андерс, стремительно развернувшись к эльфийке и даже чуть разведя локти в стороны – как будто тоже пытался собственным телом прикрыть Гаррета от атаки.
– Хватит, – оборвал их подошедший Дайлен, в руках которого тихо позвякивала груда какого-то ржавого металла. – Гаррет, помоги мне натянуть эту пакость и поищи что-нибудь для себя.
Ржавый металл оказался гарлочьей кольчугой, и Амелл, похоже, пожалел о своём решении в тот же момент, как она легла ему на плечи. Однако снимать хоть и плохонький, но всё-таки доспех недовольно морщившийся Командор явно счёл неблагоразумным и повелительным взмахом руки отправил своего кузена на поиски.
Отыскать среди трофеев хоть что-то приличное – или хотя бы просто подходящее по размеру – Хоуку так и не удалось. Поначалу наблюдавший за ним с по-эрловски невозмутимым видом Дайлен уже через полчаса начал хихикать, глядя на его попытки натянуть на себя очередной кусок гарлочьего доспеха. Отступник и сам признавал, что конечный результат получился до крайности жалким: кираса висела на двух ремнях, словно слюнявчик у младенца, наручи едва прикрывали половину предплечий и не смыкались даже вокруг запястий, защищавшая пах и бедренные артерии пластина вообще сползала набок при каждом шаге… Андерс смотрел на него обеспокоенно и почти обиженно и зачем-то просил быть осторожным, а при попытке успокоить его уверенной улыбкой только замирал на мгновение, словно кот под ладонью, а потом торопливо отводил взгляд и с недовольным фырканьем отходил в сторону.
Первая попытка выбраться из западни оказалась неудачной. На той двери, за которой скрылась Серанни, никаких заклятий не было, и Хоук без особого труда выбил её ногой. Но в скрывавшемся во мраке огромном зале с широкой лестницей других дверей не оказалось, и только у дальней стены зловеще темнела груда каменных обломков. Увидевшая её Веланна немедленно решила, что её сестра находится за этой преградой, но Гаррет переглянулся с кузеном и только покачал головой – грохот обвала, случись он после ухода заразившейся скверной эльфийки, он различил бы даже в шуме боя. А вот убедить в этом Хранительницу оказалось почти невозможно – она зло огрызалась на любые разумные аргументы и сдалась лишь после того, как очередная неподъемная глыба наотрез отказалась поддаваться её усилиям.
Попытки номер два, три и четыре тоже не имели успеха, но при этом и не потребовали особых усилий – за следующими дверьми оказались только небольшие комнатки без каких-либо потайных ходов, служившие, должно быть, кладовками. Пятая оказалась самой удачной: перед ними открылся длинный узкий коридор, уходивший куда-то в темноту.
– Это всё равно последняя дверь, – пожал плечами Дайлен, и Гаррет, насмешливо хмыкнув, двинулся вперёд.
Опасения Хоука оказались напрасны. Он, по правде сказать, боялся, что они окажутся в запутанном подземном лабиринте, заблудиться в котором – раз плюнуть; однако тоннель даже не думал раздваиваться или обрываться в каком-нибудь зале с десятком входов и выходов. Отступник порадовался бы нежданной удаче, вот только ни природные пещеры, ни рукотворные строения такими не бывали.
Впрочем, тревожиться о неведомой угрозе ему было некогда, вполне хватало опасностей настоящих. Пусть даже изредка попадавшиеся на стенах основного коридора двери открывались лишь в небольшие, в одну-две комнаты помещения, но оттуда почти всегда выскакивала стая порождений тьмы или несколько драконлингов. Амелл каждый раз по-детски обижался: согласно его утверждениям, ящеры должны были гнездиться недалеко от поверхности, а на такой глубине их присутствие было самым настоящим оскорблением законов природы.
Ещё одним удобным для засад местом были пещеры. Человеческие руки явно не имели к ним никакого отношения, никто не потрудился даже убрать с неровных полов невесть откуда взявшиеся там обломки гранита. В таких обычно обнаруживалось по две-три стаи гарлоков с вожаками и эмиссаром, и Гаррет каждый раз от души радовался тому, что Андерс шагал в самом хвосте отряда, а значит, попадал под удар в последнюю очередь. Сам целитель от этого особой радости не испытывал, о чём и сообщал отступнику после боя, торопливо затягивая ему неизбежно получаемые в свалке раны. Хоук бессовестно пропускал его лекции мимо ушей – ему было слишком хорошо от того, что его любимое существо было невредимо и осторожно трогало его ласковыми руками, тело потихоньку переставало болеть, а мертвые враги тихо и покорно хлюпали под ногами.
Обзавестись нормальным оружием боевому магу, к слову, так и не удалось. Подобранные гарлочьи мечи ломались в его руках после второго-третьего удара, осколками расплескиваясь об оказавшиеся довольно крепкими кирасы, да и другие попадавшиеся на пути предметы не отличались особой прочностью. Дольше всего Гаррету прослужил заострённый обломок дубовой бочковой доски, который было поразительно удобно всаживать в непрочные черепа порождений, но в конце концов сдался и он. Причём в самый неудачный момент: буквально через сотню шагов тоннель начал расширяться и вывел их в очередную пещеру.
Стая гарлоков засела у самого входа, и Хоуку пришлось сразу ввязаться в бой. Первый же удар вожака вышиб воздух у него из груди, но машинально брошенный в ответ файербол отшвырнул тварь на несколько шагов и вывел из равновесия остальных. Подобравший в предыдущей пещере «условно приличный» лук Натаниэль подстрелил парочку и, промахнувшись, с гневным возгласом отбросил треснувшую, уже бесполезную палку в сторону.
– Эй, эта сука надела мою мантию! – неожиданно возмутился Андерс, в бою обычно хранивший сосредоточенное молчание. – И мой браслет!
Гаррет проследил взгляд целителя и заметил у дальней стены покорёженного ходячего мертвеца в знакомой тевинтерской мантии. Методично дорезавший раненых порождений тьмы Хоу тоже нашёл какой-то повод для гнева и с нетипично экспрессивным возгласом кинулся куда-то в угол, а Дайлен, обиженно ругнувшись, наложил на оживлённый труп какое-то из своих коварных заклятий. На прямую атаку существо всё-таки отреагировало и двинулось к энтропийщику, и Хоук, подхватив с пола валявшийся возле груды ящиков металлический прут, всадил его между ключиц твари. Та беспомощно трепыхнулась, словно бабочка на булавке, и медленно сползла вниз, чуть не пустив его старания прахом, поскольку воротник мантии прошёл в опасной близости от заточенного, как оказалось, вдоль одной из граней прута.
– Да можно было не возиться, я зашил бы потом… – одарив его благодарной улыбкой, пробормотал Андерс. Гаррет на миг прижмурился и, перехватив своё импровизированное оружие поудобнее, развернулся к углу, из которого ещё доносился шум схватки, но тут на его запястье сомкнулся холодный металл.
– На, поноси пока, – преувеличенно твёрдым тоном проговорил целитель, застегнув рунный браслет, и как ни в чём не бывало вернулся к попыткам извлечь из своей мантии труп, не измазавшись при этом по уши.
– Тебе нужнее, – невольно улыбнувшись, возразил Хоук. Подцепил ногтем защёлку и, наклонившись, надел амулет на руку своего солнышка, но уже через несколько мгновений его кожу снова захолодил полированный сильверит, а Андерс почти зло прошипел:
– Это не я тут кидаюсь голой грудью на чужие мечи! – Гаррет опешил на миг, но голос целителя сразу стал вкрадчивей, хотя и не потерял решительности: – Найдём твой доспех – тогда и отдашь.
Отступник хмыкнул и решил не спорить. Доводы Андерса были вполне разумны.
Подозрительная тварь, доставшаяся Натаниэлю, оказалась куда более проворной и живучей. Однако от помощи лучник всё равно отказался, и почти полторы минуты Гаррет чувствовал себя на редкость странно, в бездействии наблюдая за тем, как аристократ с парой кривых кинжалов наскакивал на неловко отмахивавшегося крепким старинным луком урода.
Ещё пары-тройки подобных существ – облачённых в имущество Амелла, Хоука и Веланны – в пещере не обнаружилось, но Дайлен всё равно выглядел довольным и почти счастливым. Отступник его вполне понимал, ему и самому стало куда спокойнее, когда его носатое солнышко вернуло себе свою броню и привычный, удобно лежавший в руках посох.
Следующие две пещеры оказались так же бедны на трофеи, как и предыдущие, но зато в третьей Гаррет сразу заметил знакомый отблеск на клинке Ткача, а через несколько мгновений различил в сгущавшихся по краям тенях скромное серое пятно своего доспеха из драконьей кости. Вот отбить его оказалось непросто – своего нынешнего носителя броня защищала не хуже, чем его самого, и ему не сразу удалось вывернуть свой меч из слишком цепких кривых лап и всадить узкий клинок в прорезь забрала.
– Его надо помыть, – выхватив у него из рук заляпанный какой-то дрянью шлем, твёрдо сказал Андерс. – Ты не Страж и можешь заразиться скверной, если будешь вести себя недостаточно аккуратно.
– А тебе не кажется, что насчёт этого переживать как-то поздновато? – закатив глаза, насмешливо переспросил Хоук. – Я тут который час голыми руками гарлокам шеи ломаю.
– Если можно уменьшить риск, его нужно уменьшать, – рыкнул целитель и с каким-то даже свирепым видом направился к видневшемуся в дальнем конце пещеры озерцу. Дайлен, встретившись взглядом с кузеном, только пожал плечами и принялся подтягивать ремни своей мантии, снятой с ещё одного образчика нового вида порождений тьмы.
После этого выскакивавшие из-за каждого угла твари почти перестали казаться угрозой. Как будто соскучившийся Ткач, казалось, сам перехватывал едва оформленные зародыши заклятий, превращая их в готовые конструкции, и даже через несколько часов почти непрерывных боев Гаррет чувствовал себя спокойно, как на увеселительной прогулке. И уже почти не тревожило то, что каждая следующая стая оказывалась больше предыдущей.
Несколько портило настроение только присутствие по-прежнему полураздетой Веланны – экспериментальных образцов у пресловутого Архитектора, как видно, не хватало, и её собственная мантия находилась неизвестно где. Эльфийка злилась, по любому поводу набрасывалась на спутников с упрёками и требованиями и при этом провокаторски трясла грудью прямо перед глазами у мужчин, после чего напускалась на них снова, возмущаясь их «шемской похотливостью» и прочими недостатками. Под конец чувство юмора изменило даже искренне восхищавшемуся её фигурой Андерсу, и тот, оставив попытки умерить раздражение магессы, затравленно умолк.
А потом они наконец добрались до выхода на поверхность. Расположившийся неподалёку от него торговец-кунари подсказал, куда местные порождения тьмы складывали свою добычу, и заглянувший в большой крепкий сундук Дайлен тут же обнаружил в нём их рюкзаки и потерянную мантию Веланны. Долийка вместо благодарности буркнула что-то презрительное, скинула заменявший ей платье мешок, как будто в один момент лишившись былой стыдливости, и принялась натягивать своё одеяние. Придирчиво наблюдавший за ней Андерс одобрительно присвистнул, и Хоук, стиснув зубы, торопливо отвернулся.
За последней дверью оказался длинный полутёмный зал с двумя балконами. На левом, возле неровного пролома в стене, темнели две фигуры – высокая и худая Архитектора и ещё одна, вдвое ниже него, коренастая и грубо очерченная, как у гномов. Гаррет зло зарычал и, вложив в файербол допустимый максимум энергии, швырнул его в грудь треклятому эмиссару – лишь для того, чтобы секундой спустя увидеть, как его заклятие бессильно расплескивается по магическому щиту.
В следующее мгновение ему на плечи как будто рухнула вся тяжесть мироздания. Но затем у мироздания обнаружились кривые драконьи когти и вонючая длинная пасть, и Хоук, свирепо рявкнув: «Отъебись от меня, мелочь хвостатая!» вывернул твари лапу и добавил попытавшемуся ухромать прочь ящеру по морде. Тот немедленно возмутился и попытался ухватить отступника зубами, за что ещё раз получил по голове. Упрямая тварь сдаваться не собиралась, и ещё с полминуты они просто обменивались ударами, но затем чешуя рептилии покрылась тонким слоем инея. Воспользовавшись короткой передышкой, Гаррет разорвал дистанцию и, замахнувшись мечом, с силой рубанул дракона по шее. Снести ему голову боевой маг всё-таки не успел, и очнувшийся ящер с паническим воплем ткнул мордой в его сторону. Ещё один удар – и тяжёлая туша безжизненно рухнула ему под ноги.
Однако это был ещё не конец. С правого балкона тут же донёсся пронзительный крик, и развернувшийся на звук Хоук торопливо влепил файербол в разинутую пасть второго дракона.
Орать обожжённым горлом ящер уже не мог и уязвимую для пламени глотку больше не подставлял, и отступнику пришлось сменить привычные огненные заклятия на цепную молнию. Уже уяснивший основной принцип борьбы с драконами Андерс с азартной усмешкой плел одну ледяную хватку за другой, а стрелы Натаниэля почти сразу выбили оба глаза твари, оставив её практически беспомощной. Не на шутку опасавшийся удара в спину Гаррет торопливо всадил меч в сердце в очередной раз потерявшего подвижность дракона и развернулся к Архитектору, но порождение тьмы, как будто удовлетворившись зрелищем, уже удалялось.
Гневные вопли Дайлена вовсе не убедили их негостеприимного хозяина остаться, и маг, завершив свою речь сложной конструкцией на смеси арканума и портового антиванского, со вздохом приказал:
– На выход.
Возвращению на поверхность не обрадовалась только Веланна. Покорно карабкавшаяся по поднимавшимся к свету камням эльфийка то и дело оглядывалась и с каждой минутой мрачнела всё больше. Она молчала до возвращения в разорённый лагерь, но как только перед ними замаячили силуэты потрёпанных аравелей, Хранительница не выдержала:
– Ты обещал помочь мне вернуть сестру, Серый Страж!
– Не вернуть, а найти, – стараясь совладать с недостойной порядочного человека радостью, спокойно поправил её Хоук. Как бы неприятна ни была ему сама долийка, испытывать удовлетворение при виде её горя было попросту подло. – Твоя сестра заражена скверной, считай, что она смертельно больна.
– Я должна отыскать её снова! – стиснув кулаки, выкрикнула Веланна. – Найти её и спасти, придумать лекарство от этой болезни. – Магесса крутанулась на пятках и с мольбой воззрилась на Дайлена: – Ты же Страж-Командор, ты можешь меня сделать такой же, как вы? Чтобы я чувствовала их, чтобы могла не опасаться их яда? Это ведь ваш долг – бороться с ними, мы могли бы стать союзниками…
– Ты хочешь стать Серым Стражем? – сухо уточнил Амелл. Устроившийся рядом с ним на поваленном бревне Андерс удивлённо моргнул и с интересом уставился на эльфийку.
– Да, – резко дёрнула подбородком Хранительница. – Я хочу стать Серым Стражем. Что для этого нужно сделать? Какой-то ритуал? Или достаточно будет моего слова?
– Если ты станешь одной из нас, – ровным тоном проговорид Командор, – тебе придётся соблюдать наши правила. Мы не будем союзниками, ты будешь моей подчинённой и должна будешь беспрекословно повиноваться моим приказам. И мы не сможем посвящать время поискам твоей сестры, поскольку у Ордена есть значительно более важные задачи.
– Но ты обещал мне! Ты должен!.. – растерянно выдохнула Веланна, а затем, просительно сложив руки на груди, подалась к Дайлену: – Тебе ведь нужны… рекруты, да? Вас мало, вам нужна любая помощь! Пожалуйста, возьми меня с собой, я буду тебе полезна!
– Это я уже слышал, – покачал головой маг. – Нет. Я не приму тебя. – Долийка открыла рот, но Амелл решительно перебил её: – Я не смогу на тебя положиться. Ордену не нужны солдаты, которые только и думают о том, чтобы сбежать и заняться решением своих личных проблем. Наш долг – превыше всего, что было в нашей прошлой жизни, и если ты не готова этого принять, нам не по пути.
– Дай, это глупо, – лениво протянул Андерс. – Как можно отвергать шанс заманить в нашу скучную мужскую компанию такую роскошную пару сисек? Уверен, через пару недель она вполне освоится в твоём Ордене, а уж я этому поспособствую…
– Заткнись, мерзкий шем! – взвилась Веланна. Стоявший рядом с ней Гаррет, каменной глыбой возвышавшийся над изящной, гибкой долийкой, вдруг почувствовал себя очень грубым и уродливым, и с трудом сдержал желание отвести взгляд. Смотреть на то, как целитель – да в первый раз, что ли? Он же со всеми флиртует – расточал эльфийке знаки внимания, оказалось невыносимо тяжело, но ему следовало удостовериться в том, что бешеная Хранительница не причинит его солнышку вреда.
Было бы куда проще убить склочную девку, но ведь она Андерсу нравилась…
Дайлен оказался непреклонен. Веланна ещё пыталась уговаривать его, умолять, даже угрожала – но Страж-Командор лишь церемонно выразил ей свои соболезнования и скомандовал выдвигаться к Пути Паломника. Плачущая эльфийка осталась возле аравелей своего клана, и через несколько часов Гаррет почти перестал опасаться того, что их вот-вот нагонит полдесятка сильванов.
После темных, душных подземелий даже лес Вендинг со всеми его странностями явно казался Андерсу обителью Создателя на земле. Светловолосый маг как будто сиял, и Хоук, постепенно отогреваясь в его радости, к закату почти избавился от вцепившейся в душу ревности. Только в самой глубине легонько царапала тоска, потому что отделаться от навязчивых мыслей оказалось куда сложнее.
А что, если для счастья Андерсу будет нужно именно это? Не Веланна, конечно, с такой темпераметной бабой не ужился бы даже Архидемон, а просто – женщина? Милая, скромная, изящная, которая сможет создать для него уют в каком-нибудь славном домике и родить пару-тройку шебутных ребятишек… А не здоровый мужик, который только и умеет, что размахивать мечом и бросать файерболы.
И Гаррет очень хорошо знал, что именно он должен будет сделать в этом случае. Только вот хватит ли сил, если уже сейчас ему становилось дурно от одной только мысли, а в горле сам собой закипал свирепый рык?..
В Башню Бдения отряд вернулся без происшествий. Разве что Андерс, оборачиваясь на лес Вендинг, два часа сокрушался о том, что в таком роскошном месте такая подозрительная растительность, которую слишком опасно использовать в зельях. Вышедший встретить их сенешаль Вэрел попытался тут же получить какой-то отчёт об их деятельности, но измотанные бойцы только отмахнулись и расползлись по своим комнатам отсыпаться – всё-таки наведённый сон совсем не способствовал отдыху.
Действовать всегда было куда проще, чем решать. Гаррет, продрав глаза только к полудню, заглянул в лазарет к Андерсу и, поцеловав сонно мурлыкнувшего целителя, который тут же опять задремал прямо на столе, направился в Амарантайн.
Как бы ни сложилось дальше, но по крайней мере одну вещь он для любимого сделать мог. И должен был, пусть даже вопреки просьбе Дайлена.
Конец седьмой главы
@темы: творчество, тексты, Я, аффтар!, cat-person^_^, Кошки Башни Бдения, Dragon Age
-
-
21.08.2012 в 13:54-
-
21.08.2012 в 14:59-
-
21.08.2012 в 17:59-
-
21.08.2012 в 18:05-
-
21.08.2012 в 18:07-
-
21.08.2012 в 18:11-
-
21.08.2012 в 18:21-
-
21.08.2012 в 18:23Мррр)
-
-
21.08.2012 в 18:29gerty_me, это последний предотпускной))
-
-
21.08.2012 в 19:14-
-
21.08.2012 в 19:18-
-
21.08.2012 в 23:11Ых) и Веланна будет жить, ибо Гаррет понял, что Андерс шутит))))
-
-
22.08.2012 в 00:27Муррр^^
-
-
22.08.2012 в 16:12Понравилось отбирание своих же вещей с точки зрения Гаррета) Очень правильно выглядит как-то.
-
-
22.08.2012 в 16:28Мня)))
-
-
22.08.2012 в 21:13Нет-нет, все будет хорошо, я буду в это верить)
-
-
22.08.2012 в 21:39-
-
22.08.2012 в 21:54Ёлки-метелки, Гаррет слишком много думает! Это же надо, до такого додуматься. Ах, любовь, любовь, чё делает с боевыми магами, а...
Понравилось, что дольше всего в качестве оружия у Хоука продержалась бочковая дубовая доска, гыыы
-
-
22.08.2012 в 22:05Ну а почему нет? Дуб - дерево прочное, а вот тот хлам, которым гарлоки размахивают...
-
-
22.08.2012 в 22:08-
-
22.08.2012 в 22:09Вот шоу-то начнется
-
-
22.08.2012 в 22:18