Кто-то дал этой Вселенной плохую кислоту
Глава 2. Часть 1. Дайлен Амелл. Гаррет ХоукДайлен Амелл
Наверно, эрлу Амарантайна следовало сейчас быть в совсем другом месте. Помогать организовывать срочный ремонт крепости, подбадривать изрядно придавленных почти-поражением солдат или требовать помощи с теоретически подотчётных ему баннов…
Дайлен решил, что сегодня он в первую очередь Командор Серых Стражей и потому имеет полное право посидеть у постели своего только-только прошедшего Посвящение рекрута. А всё остальное, судя по тому, что он видел из окна, вполне может подождать пару часов. В местных тонкостях он всё равно не разбирался, так что незачем путаться под ногами у знающих людей.
В сознание Андерс ещё не пришёл, но дышал он ровно, размеренно и следов отравления скверной на его теле заметно не было. Малоискушённый в тонкостях целительства Амелл даже заподозрил, что измотанный перенесёнными испытаниями организм его друга попросту воспользовался возможностью отдохнуть, и вызванный смесью для Посвящения обморок плавно перешёл в здоровый крепкий сон.
Дайлен вздохнул и осторожно погладил второго мага по волосам. Тридцать лет, значит. Наверное, и впрямь больше, чем он протянул бы в Кинлохе – пусть указ о выводе Круга из-под власти Церкви Анора всё-таки подписала, но Андерс тем не менее оставался смутьяном и сущим проклятием для Первого Чародея. А терпение Ирвинга, вынужденного теперь доказывать, что маги могут контролировать себя сами, было велико, но всё же отнюдь не безгранично.
Целитель засопел громче, пошевелился и, не просыпаясь, привычно ткнулся носом ему в ладонь. Амелл усмехнулся и легонько пощекотал его за ухом, заставив дёрнуться и недовольно фыркнуть, и Андерс наконец открыл глаза.
– Дайлен, – дремотно улыбнулся он и тут же чуть не подскочил на кровати: – Слушай, а я тут такое увидел, ты не поверишь!
– Архидемона? – грустно хмыкнув, предположил Страж.
– Это такую здоровенную драконищу с плохим прикусом и бельмастыми глазами? – уточнил целитель. – Её тоже видел, но я не про это. – Он настороженно огляделся и, убедившись, что в небольшом, немногим превышавшем по размеру комнаты старших чародеев, помещении нет никого, кроме них, громким шёпотом сказал: – А у королевы мажонок родится.
– Что? – поразился Амелл. – Ты…
– Да уверен я! – возмущённо заявил Андерс. – Ты, может, тут и самый умный, но я же целитель волею Создателя, как говорила дорогая наша мэтресса Винн, чтоб ей ни одного дня не жить спокойно. – Он придвинулся поближе и принялся взахлёб делиться невероятной новостью: – Там срок ещё совсем маленький, но если как следует смотреть, то всё же очевидно! Энергетические системы тела уже начали перестраиваться, и это с самого начала заметно, есть у будущего ребёнка дар или нет. Я такое уже видел, у нас же у силовиков рыжая Лика умудрилась залететь, меня Винн как раз на ней натаскивала, а потом ещё и сестра Ариана, так что я не заливаю!
– Ну когда он успел только! – с невольным восхищением пробормотал Дайлен, покачав головой, и Андерс хищно сощурился:
– А ты, похоже, даже знаешь, кто у нас доблестный папа? А ну живо колись! Про королев я ещё никогда не сплетничал.
– Я могу только предполагать, – насмешливо сморщив нос, с достоинством проговорил Страж и, пихнув приятеля в бедро, скомандовал: – Подвинься, рассказывать буду. Это очень долгая история…
Андерс мгновенно подобрал ноги и, вытащив подушку из-под головы, кинул её Амеллу, и второй маг, забравшись к нему на кровать, удобно устроился у стены. Целитель повертелся, выбираясь из обвившего его бедра одеяла, и уселся рядом, прижавшись плечом к его плечу и выжидательно уставившись в лицо.
– Из самых важных вещей, – картинно откашлявшись, начал Дайлен. – Оказывается, у меня есть семья. Правда, мама давно умерла, а папу вообще никто не знал, зато у меня есть тётя Леандра, мамина двоюродная сестра, её муж дядя Малькольм, и их дети, которых мы для краткости решили считать моими кузенами. Они замечательные и наверняка тебе понравятся. И ты им тоже.
– Ну, здорово, – завистливо вздохнув, проговорил Андерс. – А ничего, что мы маги?..
– Ерунда, – отмахнулся Амелл. Целитель грустно дернул уголком губ и отвел взгляд, и Дайлену вдруг захотелось – не в первый раз, по правде говоря – повидаться с его отцом. И дать ему в морду, за всё хорошее. Страж чуть слышно вздохнул и самым уверенным тоном сказал: – Ты наверно вообще не поверишь, всё как в сказке. Маг-отступник, исполненный неисчислимых достоинств, встретил благородную даму, добился её любви, и жили они долго и счастливо.
– Ага, и было у них трое детей, – устроив голову у него на плече, хмуро буркнул Андерс.
– А ты откуда знаешь, я же не говорил ещё! – с демонстративным изумлением воскликнул Дайлен и, убедившись, что недоверие в янтарных глазах друга уступило растерянности, продолжил: – Вообще-то всё правда. Я только не уточнял, как именно дядя Малькольм крал тётю Леандру из Киркволла, где жила её семья, но так всё и было. Кстати, смотри какой у меня новый посох! Дядя Малькольм специально для меня сделал, я предыдущий об Архидемона сломал…
– Тихо-тихо! – замахал руками Андерс. – Счастье моё, прекрати, из нас двоих это я – тот, кто сводит другого с ума! Давай как-нибудь потихоньку, что ли, вначале разберёмся с королевой…
– А с королевой без этого не получится, – сделав глубокий вдох, заметил Амелл. Вообще-то целитель был прав, как бы его ни тянуло вывалить все свои полтора года сплошных приключений одним махом, делать этого не стоило. Только путаницы прибавится. – В общем, младший сын дяди Малькольма, мой кузен Карвер – кстати, единственный из его детей, у кого нет магического дара – влюблён в королеву. По-моему, давно очень. А в битве за Денерим он успел отличиться, защищая госпожу Анору, и после победы стал начальником её телохранителей, или как там они называются. – Страж подумал и честно признался: – Я только думал, он дольше провозится. Он такой, застенчивый, почти как сэр Каллен. Ходил бы вокруг с почтительным видом, ромашки тайком носил или ещё чего-нибудь, а полезть целоваться не посмел бы, королева же. И он её очень уважает. Но раз ты говоришь, что ребёнок магом будет, то наверное, это всё-таки он. Потому что это семейное, а вряд ли госпожа Анора успела бы во всей этой послевоенной суматохе найти себе ещё какого-нибудь любовника с магами в роду…
– Офигеть, – с уважением сказал Андерс. – И посох отличный. Тоже такой хочу.
– Я попрошу, дядя Малькольм сделает, – гордо пообещал Дайлен. Почесал подбородок, думая, что ещё следует сообщить в первую очередь, и, не выдержав, похвастался: – А ещё я влюбился.
– Это в того зануду в драконьем доспехе? – фыркнул целитель. – Смешной ты, честное слово.
– Что? – на мгновение растерялся Амелл, не сразу сообразивший, кого именно его друг так назвал. И укоризненно пихнул его в бок локтём: – Это Гаррет, мой старший кузен. И он совсем не зануда, он просто ответственный…
– Невелика разница, – отмахнулся светловолосый маг.
– …и если вы начнёте между собой ругаться, я очень огорчусь, – угрожающе закончил Страж. – Потому что он правда очень хороший, и я уже считать устал, сколько раз он спасал мне жизнь и здоровье и даже личную жизнь; и если два моих самых лучших друга станут друг с другом ссориться, я уйду плакать в самый дальний угол Глубинных Троп, ясно?
– Не уйдёшь, – уверенно сказал Андерс. – Ты посадишь нас рядышком на стульчики и будешь две недели читать нам проповеди о дружбе, терпимости и товариществе, после чего почётное звание «зануды» перейдёт к тебе, а мы с ним решим, что лучше изобразить пылкую дружбу. Давай лучше про личную жизнь и куда ты её дел. Готов поспорить, это какая-нибудь миленькая пухленькая блондиночка, которая умеет варить обалденный эль… нет, эль ты не пьёшь, даже когда предлагают халявный… ну, пусть будет компот.
– Скорее уж яд, – не выдержав, расхохотался Дайлен, потом на мгновение замер и задумчиво добавил: – Кстати, не столь уж невозможный вариант. Насколько я понял, методика профилактики отравлений при помощи постоянного приёма малых доз отравляющих веществ и впрямь не выдумка романистов, а реально существующий способ…
Целитель тихонько взвыл и уткнулся головой в колени. Какое-то время посидел так, а потом чуть повернулся и скосил глаз на друга, проверяя действенность своего представления, после чего жалобно напомнил:
– А про блондиночку?
– Вообще говоря, ты только с цветом волос и угадал, – хмыкнул Амелл. Мечтательно улыбнулся, скользнув кончиками пальцев по согретой теплом тела серьге, и начал: – Мы с ним познакомились, когда он попытался меня убить…
По правде сказать, в кратком – относительно – изложении история звучала довольно бредово. Андерсу, впрочем, понравилось: слушал он с таким восторгом, будто Дайлен пересказывал ему какую-нибудь еретическую древнетевинтерскую легенду, и время от времени вслух жалел о том, что не имел возможности увидеть описываемое своими глазами. А под конец и вовсе заявил, что желает встретиться с этим запредельно мужественным человеком, то есть эльфом, которому хватило терпения на все закидоны его самого дорогого и любимого друга, и пожать оному эльфу руку в знак своего невыразимого уважения.
– А ты-то сам как выжил? – закончив изображать смертельную обиду, в свою очередь спросил Амелл, и андерсово веселье мигом померкло.
– Повезло, – машинально вжавшись в его бок покрепче, пожал плечами целитель. – И даже не один раз повезло. Я вообще сильно удачливый. Я тебе как-нибудь потом всесторонний анализ своего везения предоставлю, а то сейчас вспоминать неохота. Разве что… Слушай, ты не знаешь, чем ежиные бабы на юге отличаются от обычных?
– Чего?.. – изумился Страж. – Какие ещё ежиные бабы?..
– Вот и я не знаю, – вздохнул второй маг. – Ну неважно. В общем, самое главное моё везение – что Усмирённые на ульдредово восстание положили здоровенную мужскую гениталию. Они, правда, по-другому и не умеют, но если бы Усмирённый Раска не носил мне жратву, я бы там просто с голоду умер. А так просто сидел себе, ни о чём не подозревая, тихонько удивлялся тому, что демоны вокруг суетятся какие-то нервные, размышлял про ёжиков и радовался, что Винн не приходит мозги полоскать. Мне, конечно, общаться с другими не разрешали, но она как-то умудрялась пробиться, под предлогом воспитания.
– Прости, – помолчав, тихо сказал Дайлен. – Я… я же был там. Ирвинг мне сказал, что карцеры завалены, а я… побоялся проверить лично. А должен был… Вообще должен был прийти гораздо раньше и забрать тебя с собой. – Его голос постепенно становился всё тише и наконец прервался совсем; маг сглотнул передавивший горло комок и через силу закончил: – Прости меня. Пожалуйста.
Андерс в недоумении посмотрел на него и, поморгав, нежно поцеловал в висок:
– Бросай каяться, Дай. Всё ведь обошлось, и не так уж страшно было. И тогда, когда это было действительно нужно, ты меня спас. Ты мой герой, хочешь, буду каждый вечер поклоняться тебе вместо Андрасте?
– Врёшь, – заставив себя улыбнуться в ответ, честно сказал Амелл. – Про то, что не страшно.
– Ну подумаешь, вру, – отмахнулся целитель и снова хитро ухмыльнулся: – Так что, поклоняться или ты удовлетворишься однократным признанием в вечной благодарности?
Дайлен уже собирался ответить, но тут у Андерса громко заурчало в животе, и второй маг воззрился на собственное тело с таким недоумением, что Страж не сумел сдержать смешка. А потом раздался громкий стук в дверь, и Амелл, невольно напрягшись, крикнул:
– Войдите!
– Ну я так и думал, что ты тут, – заметил Хоук, пинком открыв дверь, и, придержав бедром качнувшуюся створку, осторожно шагнул внутрь с огромным подносом еды. Осмотрелся вокруг и кивнул Дайлену на маленький столик у кровати: – Хлам с него убери, а то поставить некуда.
Страж соскочил с кровати и торопливо стряхнул с узкой столешницы лежавшие на ней бумажки и склянки, после чего подтащил жалобно скрипнувший предмет мебели поближе к кровати и вопросительно уставился на старшего.
– Да я просто вспомнил, как Логэйн после Посвящения жрал, – непринуждённо пояснил Гаррет, бросив на задумчиво наблюдавшего за ним Андерса короткий взгляд, – и решил, что нельзя дать твоему лучшему другу нечаянно помереть с голоду. А то обидно получится.
– Ну, спасибо, – хмыкнул целитель, с некоторым недоверием озирая поднос, на котором теснилось полдюжины отнюдь не маленьких мисок, краюха хлеба, кусок сыра и кувшин. – Это всё мне?
– Нет, печенье Дайлену, чтобы он мог изобразить, что у вас совместная трапеза с беседой, – практически бесстрастно – только сам Амелл, наверное, и мог различить в голосе своего кузена нотку дружеской насмешки – сообщил боевой маг. – Если понадобится что-то ещё, я тут поймал какую-то оставшуюся не у дел девицу и велел ей ждать поблизости.
– Стоять! – скомандовал Страж. – Будем знакомиться. Андерс, это мой старший кузен Гаррет Хоук; Гаррет, это мой самый лучший друг Андерс, которого мы считали трагически погибшим.
– Очень приятно, – вежливо проговорил Хоук, протянув целителю руку. Андерс глянул на его широкую ладонь с некоторым сомнением и, аккуратно её пожав, хищно покосился на еду. В животе у него опять заурчало, и целитель решительно ухватился за ближайшую миску. – Дайлен, тебе надо будет поговорить с сенешалем Вэрелом, у него есть к тебе какой-то деликатный вопрос. Кроме того, от имущества предыдущего эрла тебе остался капитан Гаверел, и с ним тоже надо что-то решать. А ещё командование Ордена вместе с ныне покойными Стражами прислало госпожу Вулси, она опытный казначей, но уже умудрилась поцапаться с Логэйном по какому-то политическому вопросу… Ну и вообще тебе надо как следует познакомиться со своим новым имуществом.
Амелл, задумчиво нахмурившись, кивнул. В том, как смотрел на его друга Гаррет, ему мерещилось что-то неуловимо знакомое… что-то совсем не похожее на обоснованную гордость человека, хорошо исполняющего взятую на себя работу, в данном случае, обеспечение дайленовых подопечных всем необходимым для благополучной жизни.
– Ну я же тебе говорил, что твой кузен зануда, – беззастенчиво заявил Андерс, отставляя в сторону опустевшую миску, и потянулся за следующей. – Ух ты, грифончик!
Дайлен в растерянности обернулся, и сверкавший восторженной улыбкой целитель развернул миску к нему. На ровной поверхности плотной овсяной каши чем-то красным – вареньем, наверное – и правда был изображён чуть расплывшийся, но ещё вполне узнаваемый герб Серых Стражей, и светловолосый маг, чуть поколебавшись, колупнул ложкой когтистую грифонью лапу.
Стоявший у двери Гаррет сохранял выражение лица настолько невозмутимое, что Амелл немедля уверился в том, что это именно его рук дело. Маг чуть наклонил голову, изучающе глядя на старшего, и мысленно хмыкнул. Похоже, о том, что они с Андерсом не поладят, можно было не беспокоиться. Хоуку его друг детства явно нравился, так что нужно было позаботиться лишь о том, чтобы сам целитель не перегнул палку со своими выходками…
Например, не обзывал его занудой слишком часто, а то Дайлену становилось страшновато от одной только попытки представить, как Гаррет станет доказывать обратное.
Увы, на этом хорошие новости закончились. Солдат в Башне Бдения оказалось мало, денег – и того меньше, предоставленный ему ещё в Денериме отчёт о состоянии эрлинга оказался даже слишком оптимистичен, а Андерс зверски ревновал его к Хоуку. Целитель, разумеется, всё отрицал и пытался убедить Дайлена в том, что просто не любит скучных типов и грубых мужланов с мечами, особенно когда они соединяются в одном человеке, но подобная предвзятость со стороны обычно довольно дружелюбного мага говорила сама за себя.
А ещё госпожа Вулси, продолжавшая яростно спорить с Логэйном из-за политики, заявила, что её работа – управление деньгами, а не их добывание; капитан Гаверел жаловался на дезертирство и то, что ему не хватает людей, чтобы защитить весь эрлинг; а сенешаль Вэрел смотрел на Амелла с неизбывной тоской лишившегося обеда мабари и вздыхал о своем ныне порушенном намерении уйти в отставку. Старика Дайлену было даже жаль, но ситуация и впрямь сложилась безвыходная: парня, которого сенешаль готовил себе на смену, убили во время нападения порождений тьмы, однако позволить себе лишиться опытного управляющего новоиспеченный эрл не мог. Да и Вэрел не хотел рисковать трудом всей своей жизни, оставляя его на растерзание неопытным мальчишкам.
Как всегда, положение спас – или, по крайней мере, отсрочил его бесславную гибель – Гаррет. Боевой маг, выслушав скупой доклад пожилого мужчины и убедившись в том, что у самого Амелла более удачных идей нет, глубоко вздохнул, усмехнулся так, как усмехался в Башне Круга при виде выныривавших им навстречу бесчисленных одержимых, и предложил на смену сенешалю себя. Дайлен только поразился тому, как быстро в голове его кузена созрел вполне осуществимый план: взять часть обязанностей Вэрела на себя Хоук мог уже сейчас, для уничтожения мародёров и бандитов тонкого знания законодательства не требовалось, а обучиться остальному он обещал в кратчайшие сроки. Кроме того, сенешаль обязался и после отставки помогать им советом, если таковой вдруг потребуется.
Следующие несколько дней были полны суматохи, но по сравнению с тем, что творилось во время Мора, эта суматоха была почти умиротворяющей. Солдаты и обслуга Башни Бдения деловито сновала по крепости, приводя в порядок то, что уничтожили или повредили порождения тьмы; Логэйн вместе с сенешалем Вэрелом и наконец смирившейся с его упрямством в политических вопросах госпожой Вулси зарылся в учётные книги, явно намереваясь напоследок дать Амеллу пару дельных советов насчёт того, как вытащить эрлинг из чуть не поглотившей его ямы; а Андерс, с полдня походив за ним хвостиком и, должно быть, убедившись в том, что пропадать снова его лучший друг не собирается, заскучал и отправился в лазарет долечивать своих недавних пациентов.
Куда именно Гаррет уволок Огрена, Дайлен поинтересоваться не успел, просто через несколько дней обнаружил, что в казне вдруг появились какие-то деньги, довольный гном поселился на кухне и, прихлёбывая очередную свою легковоспламеняющуюся дрянь, принялся приставать к поварихам, а его кузен завалился в первую попавшуюся комнатку в будущей казарме Стражей и, кое-как побросав детали брони в угол, заснул без задних ног. Командор послушал огреновы байки, посмотрел на даже не шелохнувшегося при его приближении боевого мага – это Хоук-то, который чуткостью сна уступал разве что отягощённому профессиональной паранойей Зеврану! – и не на шутку удивился тому, что денег в казне появилось так мало. Потом, правда, он догадался заглянуть в лазарет, задумчиво обозрел забитые свежезакупоренными склянками полки и недоуменно глянувшего на него Андерса в новёхоньком рабочем фартуке из непромокаемой ткани, и смиренно выслушал жалобы целителя на то, как же ему надоел его вечно лезущий под руку с дурацкими вопросами кузен.
После фразы «каждое утро, зараза, нос в мой лазарет сует» у Амелла в голове что-то щёлкнуло, и он наконец вспомнил, что же во взгляде Гаррета казалось ему таким знакомым. Точно так же он сам смотрел на Антиванского Ворона в самом начале их совместного путешествия.
Через неделю Дайлен понял, что Андерс намертво упёрся в свою нелепую детскую ревность и надо принимать меры.
Его лучший друг, разумеется, был совсем не в восторге. О чём и не преминул его уведомить. Впрочем, необходимость учить сравнительную анатомию для Винн целителя в своё время тоже не радовала, но Амелл тогда всё-таки настоял на своём и в первый же вечер после экзамена Андерс явился к нему с банкой ворованного варенья и непременным «ты был прав» на устах.
Командор остался неколебим и, глядя в спину удаляющимся магам, тихонько понадеялся на то, что его способ окажется эффективнее, чем описанное целителем сидение на стульчиках с лекцией о товариществе.
На самом деле затея была довольно рискованной: Хоуку Дайлен готов был доверить даже Андерса, но Глубинные Тропы и на самого боевого мага действовали отнюдь не благоприятно. Стражу очень хотелось думать, что он при любом исходе сумеет сделать вид, что таков и был его коварный план (либо Андерс, не оценивший его кузена как мужчину, способного позаботиться об избраннике, преисполнится восхищения при виде его боевых умений, либо целитель, поняв, что перед ним вовсе не воплощение зла, а живой человек со своими слабостями, проникнется к нему хоть каким-то сочувствием), но перестать беспокоиться он всё-таки не мог.
Впрочем, времени сидеть и грызть ногти в уединении у амарантайнского эрла не было. Минут через пять после ухода Хоука с Андерсом служанка принесла ему записку от сенешаля, и Амелл, недоуменно похмыкав, направился к располагавшейся в подвалах крепости тюрьме.
В темнице оказалось безлюдно и тихо. Дайлену очень понравилось. В одном из дальних коридоров дремал одинокий караульный, при виде него подорвавшийся с места и попытавшийся изобразить доблестный вид, а в располагавшейся за его спиной небольшой камере скучал какой-то подозрительно аккуратный для заключённого тип. Амелл задумчиво посмотрел на него, жестом велел караульному убираться и присел на ступеньку ведущей к выходу из небольшого закутка перед камерами лестнице.
– Ну давай, рассказывай, – великодушно разрешил он, ломая голову над тем, почему же профиль незадачливого грабителя кажется ему таким знакомым.
– Что? – неподдельно изумился гордо молчавший преступник. И после длинной паузы, поняв, что Командор объяснять ничего не собирается, уточнил: – Про что рассказывать?
– Про то, нафига ты вообще сюда полез, – рассеянно отозвался Дайлен, наклоняя голову то так, то этак. Мимолётное сходство то становилось сильнее, то улетучивалось вовсе, и он в конце концов отказался от попыток вспомнить. – Можешь начать с того, как тебя зовут.
– Я Натаниэль Хоу, – выпрямившись, решительно проговорил пленник и, свирепо раздув ноздри, продолжил: – И я вернулся в Башню Бдения, намереваясь убить Серого Стража, который лишил жизни моего отца.
Амелл насмешливо хмыкнул. Кажется, во внешнем мире традиция мести за родственников и просто близких людей и впрямь была распространена довольно широко, но что-то в словах младшего Хоу выдавало его неискренность.
– Единственный, кто попытался убить меня собственными руками и выжил, стал моим любовником, – нарочито бесстрастно сообщил маг и, с удовлетворением понаблюдав за тем, как расширились в шоке глаза аристократа, после долгой, томительной паузы как ни в чём не бывало продолжил: – Но поскольку ты явно врёшь, тебе эта участь не грозит. Наверное. – Натаниэль настороженно сдвинул брови, и Дайлен смилостивился: – Это зависит от того, что ты успел натворить и намерен ли осуществлять свой первоначальный замысел. И да, я имею в виду смертную казнь, если ты не догадался.
– Не думаю, что я успел заработать себе на смертную казнь, – хмуро сообщил Хоу. – Я… проник в Башню ради убийства, но потом решил, что не стану обагрять свои руки кровью, а просто заберу несколько памятных вещей.
– И всего-то? – разочарованно моргнул Амелл. – Ерунда какая. Мог бы попросить.
Натаниэль одарил его таким взглядом, что Страж на миг почувствовал себя неисправимым идиотом. Ощущение ему не понравилось – в немалой степени из-за того, что причин подобного отношения он не понимал. Он же действительно предложил самый адекватный способ действий…
– Вот вы где, Командор, – зловеще проронил возникший за спиной Дайлена Логэйн. – Я, кажется, не раз говорил вам, что правителю не стоит подвергать себя необоснованному риску, и, исходя из вашей тактики на Собрании Земель, даже верил в то, что вы это понимаете. И какого ж хрена вы мало того что сунулись в темницу в одиночку, так ещё и стражника отослали?
Маг развернулся к нему, уже открыв рот для ответа, и замер. Закрыл рот, внимательно изучил профиль своего старшего соратника, развернулся, посмотрел на пленника, затем вновь на воина и наконец деловито осведомился, ткнув пальцем в мигом замкнувшегося в себе Хоу:
– Логэйн, а вы случаем вот с его матушкой не спали? Лет этак… хм… двадцать пять назад?
Натаниэль, кажется, совершенно потерял дар речи. Мак-Тир, успевший немного привыкнуть к образу мыслей своего Командора, только кашлянул, а затем строго проговорил:
– Сударь Амелл, задавать подобные вопросы прилюдно считается неприличным.
– Почему? – искренне изумился Дайлен. – В Башне Бдения ведь ни одного храмовника нету.
В глазах бывшего регента появилось до боли знакомое озадаченное выражение, и маг поторопился объяснить:
– Ну в Круге считалось неприличным разговаривать про родителей и секс, потому что большинство наших своих родителей даже не помнили, и это всё равно что на открытую рану наступать, а про секс нельзя, потому что нельзя. То есть, всё равно болтали, конечно, но не при храмовниках, чтобы те не заподозрили про нарушение правил и то, что кто-то по недосмотру мог оставить родившегося ребёнка в том же Круге, где живут его родители. Но у вас же тут такого надзора нету, так что подобных традиций быть не должно. Ну так что, вы с ней спали?
– Задавать подобные вопросы всё равно не подобает, – устало сказал Логэйн. – Просто чтобы вы оставили нас с сударем Хоу в покое: нет, не спал. Я вообще после смерти жены с благородными дамами шашней не мутил. И до – тоже!
– Ну вот, а такая теория развалилась, – огорчился Дайлен. – У вас так носы похожи, и вообще… Ну да ладно.
– Если вы закончили оскорблять мою мать, – звенящим от напряжения голосом проговорил Натаниэль, – то я хотел бы узнать свой приговор.
– Да я никого не хотел оскорбить! – поторопился уверить его Амелл. – Я искренне верю, что ваша матушка была благоразумной, высокоинтеллектуальной женщиной, потому и предположил… Страж Логэйн ведь гораздо лучше, чем покойный Хоу, а уж когда молодой был – так и вообще, наверно... – Он вздохнул и, в задумчивости почесав подбородок, добавил: – Логэйн, вот раз вы тут, может, дадите совет? Я пока плохо разбираюсь в законодательстве: что полагается за намерение убить и несовершённую кражу?
– Пока тут такой бардак – всё, что захотите, – хмыкнул Мак-Тир. – А учитывая то, чей это сынок – и потом никто не спросит. Вероятно, логичнее всего было бы его казнить… но у вас есть ещё один вариант. Я рекомендовал бы именно его.
– Право Призыва? – мигом догадался Дайлен. – А почему именно так? Вы если советуете – так объясняйте, чтобы я понимал.
Воин отвёл взгляд и пожал плечами.
– Мне будет приятно знать, что не один я от вас пострадал, – непринуждённо проговорил он. – Поскольку юный Хоу относится к тому же сословию, что и я – он будет в состоянии в полной мере оценить весь ужас своего положения. Когда я буду торчать в Монсиммаре в окружении тысяч орлесианцев, эта мысль будет греть мою душу.
Командор растерянно моргнул. В то, что он услышал именно то, что услышал, даже не верилось – неужели он и впрямь умудрился произвести на своего соратника настолько удручающее впечатление?.. А он-то думал, что сумел доказать воину, что достоин хоть какого-то уважения. Сразу стало обидно и грустно.
– Раз вы обо мне такого мнения, как же это вы оставляете мне на растерзание свой любимый Ферелден? – не выдержав, язвительно осведомился он. – Могли бы послать вейсхауптское командование к демонам и остаться тут. Присматривать за жутким и коварным мной.
Логэйн хмыкнул и чуть заметно, приподняв уголки губ едва ли на волос, усмехнулся, и Амелл почему-то подумал, что обиделся зря. И как раз и выставил себя дураком, не распознав вполне дружелюбную подначку. Оставалось утешать себя тем, что у Мак-Тира опыта в сокрытии своих эмоций было намного больше, чем у не имевшего обширного опыта придворной жизни Гаррета.
– Знакома ли вам пословица о том, что «всё, что нас не убивает, делает нас сильнее»? – философски осведомился воин и, дождавшись дайленова кивка, продолжил: – В том, что Ферелден вы не убьёте, я уже убедился… ну а остальное будет ему только на пользу.
Дайлен смущённо улыбнулся и, сдержанно кивнув, постарался хоть в чём-то оправдать ожидания старшего товарища – встал со ступенек, как следует отряхнул мантию и, торжественно опершись на посох, провозгласил:
– Сын не несёт ответственности за проступок отца. Поскольку Натаниэль Хоу не совершил никаких преступлений на вверенной мне земле, он будет освобождён. – Командор посмотрел на озадаченного пленника и, подумав, добавил: – Сударь Хоу, я прошу прощения, если какая-то из моих научных гипотез показалась вам оскорбительной. Кроме того, по поводу возврата памятных вам вещей вы можете обратиться к сенешалю Вэрелу либо его заместителю, Гаррету Хоуку – если они не представляют ценности для эрлинга, они будут вам возвращены. Если представляют… ну тогда обойдётесь, мне тут ещё людей кормить чем-то надо.
Амелл кивнул сам себе и с чувством выполненного долга удалился. В конечном счёте, быть эрлом было не так уж плохо. Рано или поздно он даже научится разговаривать тем жутковатым языком, которым написаны доклады Вэрела.
Гаррет Хоук
Андерсу он не понравился, это стало ясно сразу.
Целитель смотрел на Гаррета с возмущением и обидой, напоминавшими тому о ребёнке, для которого без спросу родили братика или сестричку. Да и действовал он примерно так же, изо всех сил стараясь дать Хоуку понять, что Амелл принадлежит в первую очередь ему, а не какому-то невесть откуда взявшемуся родственнику. Попытки боевого мага как-то наладить отношения с самым дорогим другом своего младшего тот игнорировал напрочь, но почему-то вместо раздражения это вызывало у отступника только приступы всепоглощающей нежности, смешанной с легкой горечью.
Гаррет мрачно усмехнулся, расправил плечи и, снова нацепив на лицо преувеличенно нейтральное выражение, решительно перешагнул порог лазарета.
– Я занят, – буркнул Андерс, бросив короткий взгляд в сторону двери. Перед ним на маленьком стульчике сидел один-единственный пациент, пехотинец с замотанной бинтами рукой, и целитель уже заканчивал перевязку. Хоук решил великодушно не заметить этой маленькой почти-лжи.
– Я не отниму у тебя много времени, – уверенно пообещал он, зачарованно следя за игравшим в светлых, с лёгкой рыжинкой волосах второго мага отблеском солнца. Отчаянно хотелось протянуть руку и поймать его кончиками пальцев, а лучше – губами, но он в последний момент сумел оборвать так и не начатое движение. – Мне нужно выяснить, хватает ли в лазарете необходимых зелий, трав и перевязочных материалов, а также узнать, не требуются ли тебе какие-либо дополнительные инструменты или припасы.
– Это с чего вдруг мне такое внимание? – жестом отослав обихоженного пациента прочь, скрестил руки на груди Андерс. Он подозрительно прищурился, и Гаррет торопливо отвёл взгляд. Вряд ли целитель мог благосклонно принять светившуюся в его глазах неутолимую жажду.
– С сегодняшнего дня я помощник сенешаля Вэрела, – собравшись, спокойно объяснил Хоук. – Башню Бдения требуется привести в порядок и обеспечить всем необходимым, и я счёл нужным начать с лазарета, поскольку должное снабжение целителей в случае возникновения критической ситуации может оказаться жизненно важным.
Андерс ещё несколько мгновений посверлил его взглядом, но объяснение, кажется, всё-таки принял. Не потрудившись скрыть того, что перспектива дальнейшей совместной работы – пусть даже она и будет заключаться всего лишь в коротких встречах – его нисколько не вдохновляет.
– Зайди через полчаса, я отдам тебе список, – сухо бросил целитель и, повернувшись к нему спиной, направился к стоявшему в углу возле книжного шкафа письменному столу.
Гаррет, уловив подразумевавшееся под этой фразой «выметайся с моей территории», с достоинством кивнул и вышел за дверь, аккуратно прикрыв её за собой. А потом без лишней спешки обогнул угол здания и заглянул в широкое окно лазарета, стараясь не попасться на глаза сидевшему совсем рядом с ним Андерсу.
Светловолосый маг с коварной ухмылкой – которую Хоуку немедленно захотелось стереть поцелуем – увлечённо строчил что-то на листке бумаги, время от времени замирая и принимаясь покусывать кончик пера. Пара прядей выбилась из его хвостика и упала на глаза, Андерс морщил нос и, фыркая, рассеянно отбрасывал их назад, но через несколько мгновений они соскальзывали обратно. Гаррет невольно улыбнулся и подумал, что мог бы поправлять непослушные прядки сам… если бы ему только позволили.
Усмешка целителя тем временем стала ещё зловреднее, он дописал ещё пару строк и самодовольно прищурился; однако затем на подвижном выразительном лице мелькнуло что-то вроде раскаяния, и маг, чуть поколебавшись, вычеркнул последние несколько пунктов. А потом с сожалением вздохнул, дописал рядом со списком несколько слов и, отодвинув его в сторону, устало опустил голову на ладони.
Хоук чуть не до крови закусил губу, заставляя себя остаться на месте. Это Дайлена можно было брать за шкирку и, оторвав от книг или документов, вести в столовую, гулять и отсыпаться, а вот Андерс ему подобного не позволит. И попросту отмахнётся от всех его сколь угодно разумных доводов, просто потому что он – это он. Зануда, соперник и чуть ли не мировое зло.
Само собой, когда Гаррет, выждав для надёжности ещё две минуты сверх оговоренного срока, вернулся в лазарет, целитель ничем не выказывал недавней слабости. Напротив, весь его вид свидетельствовал о готовности хоть сейчас ринуться в бой, и даже покрывавший плечи тевинтерской мантии мех топорщился как-то агрессивно. Отступник с уважением посмотрел на него и взял протянутый ему список, даже не воспользовавшись возможностью якобы нечаянно коснуться длинных изящных пальцев.
В эту игру могли играть двое. В висок ему немедленно впился жадный, почти физически ощутимый взгляд Андерса, но Хоук не позволил дрогнуть ни одному мускулу на лице.
– Эльфийский корень, веретёнка и эмбриум нужны свежие или высушенные? – приняв вызов, деловито уточнил он и только после этого поднял голову, встретившись с целителем глазами. Уголки губ второго мага чуть приподнялись, как будто против воли, и в голосе Андерса появилась едва заметная одобрительная нотка:
– Десятую долю необходимого количества – свежими, остальное – высушенными. Может, ты ещё и качество обработки на глаз определять умеешь?
– Смотря что подразумевать под термином «на глаз», – пожав плечами, отозвался отступник. – Если при виде сунутого под нос кулака с файерболом в глазах продавца не появляется панического ужаса – это обычно означает, что сырьё хорошее.
Целитель весело фыркнул, и Гаррет с трудом сдержал вопль торжества. Он всё-таки может его рассмешить, значит, всё совсем не безнадёжно!
– Чем быстрее ты достанешь хотя бы травы из первой части списка, тем лучше, – снова нацепив на лицо строгое выражение, проговорил Андерс. – И побольше склянок, а то те, что остались в лазарете, проще выкинуть, чем отмыть как надо. Со второй частью тоже не затягивай, пока они мне не нужны, но мало ли что…
Хоук окинул взглядом тридцать или даже сорок пунктов той самой первой части и твёрдо пообещал:
– К завтрашнему утру будет. Менее срочные достану в течение недели.
– Пфф! Терпеть не могу хвастунов, – пренебрежительно фыркнул целитель, явно не поверивший в то, что он и впрямь сумеет сдержать слово. – Может, ты ещё и дракона себе на доспех сам убивал?
– Дракона мы убивали вчетвером, – честно сказал Гаррет. – Вот разделывал его в основном я, остальные валялись рядом и крыли покойного ящера матом. Особенно Зевран с Дайленом.
Андерс уставился на него с таким изумлением, что отступник только огромным усилием воли смог сдержать норовившую выползти на лицо ухмылку. Список он аккуратно сложил вчетверо и сунул за пазуху, а затем церемонно поклонился собеседнику и вышел.
Оставалось только придумать, где найти всю эту целебную траву…
Проще всего оказалось достать требующиеся для закупок деньги. Хоук с Огреном отошли от Башни Бдения всего на пол-лиги, когда придорожные кусты выразительно зашумели, а затем из них с треском вылез звероподобный мужик с топором и гулким басом поинтересовался:
– Кошелёк или жизнь?
– Кошелёк, конечно! – не раздумывая, отозвался Гаррет. – Нахрена мне твоя жизнь-то нужна?
– Чо? – в недоумении воззрился на него разбойник, и боевой маг терпеливо пояснил:
– Отдавай деньги и можешь валить на все четыре стороны, но если ещё раз увижу – пеняй на себя.
– Ты не понял, – помотал головой мужик. – Это ты должен мне кошелёк отдать. И рыжий коротышка тоже.
– Эт-та хто коротышка? – взревел Огрен, выдернув топор из наспинных креплений. Хоук перехватил его в последний момент и снова обратился к грабителю:
– Нет, приятель, это ты не понял. Чтоб ты знал, я тут со вчерашнего дня официальная власть, так что имею право тебя повесить.
– Ой, как я забоялся-то, – сверкнул щербатой ухмылкой бородач. – Так нам с ребятками страшно стало, аж дрожим все. Верно, ребята?
Кусты грохнули хохотом, и Гаррет пожал плечами:
– Ну ладно, моё дело предупредить. Эй, «ребята», если вдруг кто удрать успеет – предупредите остальной хлам, что в эрлинге теперь будет порядок. – Он поразмыслил с минуту и честно добавил: – Хотя нет, не успеете.
– Ты не пугай, рыцарёнок, – разом оборвал смех разбойник и, перехватив топор поудобнее, свирепо воззрился на него: – Посмеялись, и будет. Деньги давай.
– Да я уже не пугаю, – светло улыбнулся Хоук, разводя руки в стороны, и вокруг невезучей банды взревело широкое огненное кольцо. Со стоявшего чуть поодаль дерева с воплем свалился обожжённый лучник, и на грубом, невыразительном лице у главаря изобразилось что-то вроде беспокойства.
– Ну чо, теперь-то можно этих поукорачивать? – потискав в пальцах рукоять секиры, почти с мольбой осведомился Огрен. Боевой маг кивнул, и берсерк с облегчённым ревом кинулся на предводителя разбойников, вероятно, сочтя его топор – больше всего напоминавший обычный деревенский колун – личным оскорблением всему секирьему племени.
Процесс «укорачивания» не затянулся. Драться разбойники не умели совершенно и на большую дорогу пошли не иначе как от отчаяния, и уже минут через десять на выжженном пятачке не осталось ничего, кроме трупов. Гаррет задумчиво обозрел поле боя и торопливо рявкнул «Стоять!» уже намеревавшемуся добить раненого бандита Огрену. Гном в недоумении оглянулся на него, но всё же закинул секиру за спину и с недовольным ворчанием отошёл в сторону.
– Давай договоримся, – присев рядом со стонущим от боли мужчиной, дружелюбно проговорил Хоук. – Я тебе дам исцеляющего зелья, а ты нас проводишь к вашей ухоронке. Не первый же день вы тут прохожих щиплете, вон как поизносились. – Разбойник с ненавистью зыркнул на него, и маг ещё мягче добавил: – Можешь, конечно, гордо промолчать. Но тогда умирать будешь долго, неприятно, да и посмертие я тебе испорчу…
Иных угроз не потребовалось. После пары глотков зелья бандит сумел подняться на ноги и, чуть прихрамывая, повёл Гаррета куда-то вглубь леса. Успевший собрать трофеи Огрен, бурча и жалуясь на корни, ветки и вообще весь надземный мир, с хрустом и грохотом топал следом, и их проводник вздрагивал от каждого звука.
Добрая хоукова улыбка, кажется, пугала его ещё больше.
При виде разбойничьей ухоронки боевой маг только присвистнул.
– Ну нихрена ж себе грабители богатые пошли, – заметил он, выгребая из небольшой, казалось бы, ямки в земле четвёртую пригоршню монет. Золота там почти не было – в основном серебро и медь, среди которых иногда попадались простенькие деревенские украшения из того же серебра – но всё вместе производило весьма серьёзное впечатление.
Покачивавшийся от потери крови разбойник хмуро сопел и провожал каждую пригоршню тоскливым взглядом.
Хоук, поначалу собиравшийся бедолагу просто отпустить, вспомнил, что он теперь и правда официальная власть и ему вроде как положено всячески способствовать обеспечению порядка в эрлинге, и прилежно доволок пленника до Амарантайна. Кажется, тому, что в тюрьме оказалось свободное место, грабитель даже обрадовался, тут же пристал к сопровождавшему его констеблю с вопросами о том, когда дают обед, и даже перестал жалеть об утраченных богатствах.
Богатств, кстати, было маловато. Если Гаррет хоть что-то понимал в после-Моровых ценах, добычи ему хватило бы от силы на треть первой части андерсова списка.
– Мне кажется, о мой бородатый друг, – задумчиво проговорил он, пряча мешочек с серебром в поясную сумку, – нам стоит продолжить нашу охоту на местных кустолазов.
Огрен понимающе ххекнул и любовно погладил рукоять секиры.
К вечеру поголовье разбойников в эрлинге Амарантайн заметно сократилось. Остальные шайки оказались не столь успешны в своём промысле, но более-менее приемлемую сумму денег Хоук всё-таки собрал и наконец принялся разбираться в следующей проблеме.
За полтора часа он обнёс все травные лавки Амарантайна, начиная с общеизвестной «Зелёной ступки» старика Алькуса и заканчивая потайными лотками дельцов с чёрного рынка, но достать сумел от силы половину необходимого. Ещё час Гаррет потратил на то, чтобы убедиться: больше ничего подобного в городе нет. В процессе поисков он наткнулся на шайку контрабандистов, поспорил с ними о политике и стал богаче в общей сложности на три золотых и шкатулку лириума, но решению стоящей перед ним задачи это нисколько не помогло.
Зато после того, как Хоук убрал трупы контрабандистов с тропинки между двумя лачугами на окраине Амарантайна, на пороге одной из них показалась ветхая старушка в платке с цветами и, вопросив, что же милому мальчику в этих трущобах понадобилось, посоветовала ему сходить к одной даме на Чёрные Болота. Так и сказала: «к даме, что обитает у Чёрных Болот». Гаррет мысленно хмыкнул, но советчицу поблагодарил со всей подобающей галантностью и, велев Огрену отнести уже купленные припасы и трофейный лириум в крепость, зашагал в указанном направлении.
Обзавестись по дороге ещё чем-нибудь полезным у него не вышло. Собственно, и дороги-то как таковой не было – как видно, торговые пути проходили в стороне от пресловутых Болот. Ну и бандитских засад там, разумеется, не было тоже, а разыскивать потайные ухоронки каких-нибудь «серьёзных людей», которых там могло даже не быть, Хоуку было некогда.
До стоявшей у самой трясины хижины он добрался только к закату. Отдышался, пригладил растрепавшиеся во время быстрой ходьбы волосы и решительно постучал в хлипкую дверь. В крохотном окошке за углом ещё мерцал какой-то огонёк, так что «дама», наверное, ещё бодрствовала.
– Кого принесло на ночь глядя? – сварливо осведомилась рывком распахнувшая дверь старуха и взыскующе уставилась на Гаррета. Тот невольно передёрнулся: взгляд у неё был жестче, чем у Морриган и Логэйна, вместе взятых, а в чертах лица мелькало что-то неуловимо знакомое, будто ему приходилось часто встречаться с кем-то из её родственников.
– Почтенная госпожа… – откашлявшись, начал Хоук, но травница махнула рукой и пренебрежительно бросила:
– Чай, за привороткой явился, кобелек?
– Приворотных зелий не существует, – машинально отозвался отступник. Уже закрывавшая дверь знахарка хмыкнула, снова развернулась к нему и, посверлив его взглядом ещё с пару секунд, на удивление мирно согласилась:
– Ишь, умные пошли. На тебя-то, огненный, и правда не существует – что ни наверти, пережжёт да пеплом развеет. – Она помолчала и, хмыкнув, добавила: – Да и ты не попросишь, гордость своя не хуже пламени жжётся. Ну и чего тебе надо тогда?
Вместо ответа Гаррет сунул ей уже изрядно помявшийся андерсов листок и невесело усмехнулся:
– Нестандартную приворотку. Бабусь, спасай, без тебя никуда… Любые деньги заплачу.
– Эх, мужики, – проглядев список, вздохнула старуха. – Нет чтоб по-простому – на плечо закинуть да в койку, всё вам покрасоваться надобно. Заходи, огненный, поглядим, что смогу сделать.
В домике травницы оказалось чисто и на удивление пусто. Ни пучков засушенных растений на стенах, ни болтающихся в самых неподходящих местах когтистых куриных лап – впору было бы подумать, что в нём и вовсе никто не живёт, но на грубо сколоченной кровати в углу пестрело лоскутное покрывало, а на окнах висели паутинно-тонкие занавески. Знахарка бросила листок на отскобленный до желтизны пол и, одев фартук из странно поблескивавшей ткани, полезла в стоявший у дальней стены шкаф.
– А что это у тебя за одёжка такая? – понаблюдав за ней с пару минут, поинтересовался Хоук. Травница зыркнула на него так, что он неколебимо уверился в том, что ему и впрямь следовало молчать и взирать на священнодействующую женщину с благоговением, но затем она всё же ответила:
– Какая-такая, рабочая. Ядом паучьим пропитана, чтоб ни водой, ни соками земными отравными не пробирало. Кровь, опять же, смывать удобно, коли надобность появляется… – Судя по тому, как лукаво косила на него «дама», ему полагалось испугаться и попритихнуть, но Гаррета слишком захватила пришедшая в голову мысль.
– Бабусь, а продай? – проникновенно проговорил он.
С черноболотной знахаркой отступнику повезло невероятно. Уходил он от неё сильно после полуночи, зато у него в рюкзаке лежали все недокупленные травы из «срочной» части андерсова списка, около трети из «несрочной» и целых два знахарских непромокаемых фартука. Андерс наверняка обрадуется тому, что можно не уляпывать подаренную Дайленом чистую мантию всякими телесными жидкостями.
Кажется, целитель и впрямь был доволен. Во всяком случае, на вопрос о том, не требуется ли ему что-нибудь ещё, он ответил вполне миролюбиво и сразу же убежал обратно к алхимическому столу разбирать гарретову добычу и раскладывать её по ящичкам. Хоук позволил себе пару минут полюбоваться руками светловолосого мага, ловко сортировавшего пакетики с травами, и отправился искать вернувшегося накануне Огрена.
В конце концов, на дорогах эрлинга оставалось ещё много разбойников, а дама с Болот обещала ему достать травы из второй части андерсова списка – не за бесплатно, ясное дело.
Однако триумф его оказался недолог. Добиться ему удалось лишь того, что Андерс перестал сомневаться в его слове – но и только. На его появление в лазарете – пусть даже «по делу» – целитель по-прежнему реагировал весьма нерадостно и предпочитал вообще его игнорировать, когда им случалось столкнуться в другой части крепости.
Дайлену это, само собой, не нравилось, и Хоук уже чувствовал себя виноватым из-за того, что не сумел разобраться с этой проблемой сам. У его младшего, вынужденного одновременно организовывать работу Ордена и приводить в порядок потрёпанный эрлинг, и без того было слишком много дел.
В бою Гаррету всегда думалось легче. Правда, в настоящей схватке мысли крутились вокруг неё же: куда двигаться, чтобы накрыть следующим заклятием максимальное количество противников, кого добить магией, а кому хватит и тычка мечом – так что после очередной безуспешной попытки наладить общение с Андерсом боевой маг плюнул на охоту за придорожными грабителями, которых теперь всё равно приходилось искать всё дальше от крепости и Амарантайна, и пошёл осваивать обустроенную Амеллом тренировочную площадку.
Логэйн явно приложил руку к её созданию: относительно небольшое свободное пространство прекрасно простреливалось из окон окружавших её зданий, а в дальнем углу стояла старенькая, но наверняка вполне боеспособная катапульта, которую даже в одиночку можно было за несколько минут выкатить на огневую позицию. Выросший в Круге маг до такого точно бы не додумался, а вот блокирующие магию знаки по периметру точно были его работой. Хоук походил вокруг, похмыкал и, повесив повседневную, вдвое уступавшую его доспеху по количеству рун, мантию на спусковой рычаг катапульты, встал в центре утоптанного пятачка.
Ткач Заклинаний летал в руках, словно пушинка. Увесистая такая, покорявшаяся легчайшему касанию пушинка, от тяжести которой сладко ныли освобождённые из плена драконьей кости мускулы. Гаррет блаженно прикрыл глаза, вплетая в движение клинка малую толику собственной энергии – хотелось забыться окончательно, выплеснуть всё что было, вместе с тоской и бессильной обидой, но такого защитные руны всё-таки не выдержали бы. Что ж, ещё одно упражнение на контроль, и только.
Отступник краем уха уловил чей-то недовольный возглас, но замедлять темп не стал. В воображении, как живые, вставали противники: припавший к земле крикун в полушаге слева, его проще достать мечом; гарлок-вожак в трёх шагах впереди-справа, ему – цепную молнию и сразу за ней каменный кулак; тройка генлоков-лучников возле самой стены лазарета – их приголубить локальной огненной бурей… Он чуть разомкнул ресницы, проверяя, не промазал ли, и заметил рядом с проходом между двумя складами кривившую губы прачку с корзиной белья: приближаться к потрескивающей стене магического барьера девушка опасалась, но искать обходной путь ей явно не хотелось.
Хоук тихо вздохнул и, опустив меч, вежливо улыбнулся:
– Проходите, сударыня. Вам ничего не грозит.
Прачка глянула на него с сомнением, но затем на мгновение присела в реверансе и бегом бросилась через исходившую легким паром площадку. Сказать ей, что земля вовсе не раскалена, просто влажный после вчерашних дождей песок высыхает от его заклятий, Гаррет не успел – юбки девицы мелькнули у поворота, и она пропала из виду.
Отступник пожал плечами и вернулся к своему занятию, пытаясь отделаться от дурацкого чувства, что на него смотрят.
Никаких оригинальных идей ему в голову так и не пришло. Просто на душе стало спокойнее, и Хоук решил, что торопиться не будет. Не Мор вокруг, всё-таки, а в мирное время добиваться своего можно не спеша, с толком, с расстановкой… Расспросить Дайлена о том, что нравится его лучшему другу, показать себя с наилучшей стороны, желательно ненавязчиво и как будто невзначай, а ещё – не демонстрировать слишком уж явно свою внезапную привязанность. По крайней мере, пока не удастся с Андерсом хотя бы подружиться.
Получив от Амелла вызов в его рабочий кабинет, Гаррет невольно улыбнулся. С титулом эрла его младший осваивался медленно и как-то узконаправленно: обязанности хозяина Амарантайна он принял на свои плечи со всем подобающим смирением, а вот с положенными ему привилегиями никак не мог свыкнуться и всё время норовил действовать так же, как во времена Мора, когда под его началом было меньше десятка человек. Сенешаль Вэрел первое время искренне изумлялся, когда молодой эрл вваливался в его кабинет сам вместо того, чтобы позвать его к себе.
С Андерсом Хоук столкнулся у самых дверей, целитель пронзил его отчего-то полным возмущения взором и, оттерев плечом, первым переступил порог. Отступник мысленно усмехнулся, привычно задвинул вглубь желание обхватить гордо расправленные плечи ладонями и прижаться губами к шее под затылком, приглаживая топорщившиеся под небрежно завязанным хвостиком волоски, и сдержанно кивнул младшему, который с непривычно суровым видом стоял возле своего стола.
– У меня есть для вас поручение, – обменявшись с другом детства приветственными улыбками, проговорил Амелл. – В подвалах Башни Бдения после взрывов Дворкина обрушилось несколько стен и открылся выход на Глубинные Тропы. Пока что подземелья запечатали, но всё равно необходимо провести разведку и проверить, не осталось ли на нашей территории гнёзд порождений тьмы. Или того хуже, Маток.
Гаррет поморщился и кивнул. О единственной встрече с этой тварью он до сих пор вспоминал с содроганием, но вероятность того, что под его нынешним домом может сидеть подобная мерзость, ему нравилась ещё меньше.
– Откладывать это больше нельзя, – продолжил Командор. – Мне доложили, что уже почти все раненые выздоровели, так что денёк-другой лазарет обойдётся без главного целителя. Всё-таки ты теперь Серый Страж, Андерс, и мне без тебя никак…
– Я схожу, конечно, – тут же согласился светловолосый маг и, покосившись на стоявшего слева от него Хоука, ткнул в него пальцем: – А он-то тут зачем?
– Гаррет пойдёт с тобой, – слегка напрягшись, твёрдо проговорил Дайлен. – В качестве боевого прикрытия.
– Обойдусь, – отрезал Андерс, но Амелл вперил в него укоризненный взор и терпеливо проговорил:
– Солнце моё, я с радостью отправился бы с тобой сам, хотя в ближнем бою с меня проку маловато, но я уже совсем подыхаю. Мне тут ещё присягу у баннов принимать и надо как-то убедить их не устраивать бунт из-за того, что над ними поставили мага. Если мне в это время придётся думать ещё и о том, не полезут ли ко мне через задний ход порождения тьмы, я вообще свихнусь.
– Я это всё прекрасно понимаю, я же не совсем дурак, – нахмурился целитель. – Но если думаешь, что там может быть что-то, с чем я один не справлюсь, дай мне кого-нибудь из воинов, этого пьянчугу с секирой хотя бы…
– Огрену я тебя не доверю, – спокойно ответил Дайлен. Потёр переносицу и, за рукав притянув друга поближе, понизил голос: – Андерс, солнышко, я тебя один раз чуть не потерял. И рисковать снова не хочу. Пытаться оградить тебя от всего на свете было бы жестоко и неправильно, но я по крайней мере могу хоть что-то сделать для твоей безопасности.
– Но почему его-то? – обиженно переспросил Андерс. – Дай, ты чего-то недоговариваешь.
– Недоговариваю? – неожиданно рассердился Амелл. – Да меня просто достало, что два моих лучших друга смотрят друг на друга, как дохнущие с голоду волки над тощей добычей! – Маг бросил на Гаррета мимолётный виноватый взгляд, и тот чуть приподнял уголки губ, показывая, что не обижается на подобную уравниловку. – Два, чтоб вас, взрослых разумных мужчины, а ведёте себя как дети малые! Я вас обоих люблю, но как же мне иногда вас хочется поубивать нахрен!
Целитель растерянно хлопал глазами, как будто впервые в жизни увидел друга детства в гневе, и только через несколько секунд собрался и без выражения уточнил:
– Так что именно нам следует сделать?
– Тебе, Серому Стражу, следует проверить доступный нам участок Глубинных Троп и доложить мне о результатах разведки, – примирительно улыбнувшись, проговорил Дайлен и повернулся к кузену: – Гаррет, на тебе боевая часть, если поймёшь, что вдвоём там не управиться – не геройствуй. Заодно помоги Андерсу освоиться с чувством скверны.
– Он же не Страж, – проворчал Андерс, явно смирившись с волей друга.
– Зато Гаррет всё понимает, – возразил Командор. – И объясняет даже лучше меня, наверно. Ещё вопросы есть?
– Когда отправляться? – наконец открыл рот Хоук.
– Чем скорее, тем лучше, но смотри по силам, – сосредоточенно сдвинув брови, сказал Амелл. – Толку-то будет, если вы туда вымотавшимися отправитесь…
– Лично я в полном порядке, – буркнул целитель. Закусил губу, поразмыслил с полминуты и решительно уведомил: – Дай, я на тебя обиделся. Ты вредное, коварное создание.
– Да? – преувеличенно изумился Дайлен. Невинно улыбнулся и протянул: – А я хотел тебе подарок сделать… Но раз я вредное и коварное, то, наверное, потом подарю. Если ты приведёшь мне Гаррета обратно живым и непоцарапанным.
Отступник невольно фыркнул и, глянув на Андерса, чуть не до крови закусил губу. Глаза светловолосого мага мгновенно загорелись любопытством, он всем телом подался вперёд, и на губах его появилась та самая улыбка, за которую Хоук без капли сожаления отдал бы душу. Да только какой прок с того, что все его инстинкты в голос взвыли «Моё!»…
Не его.
Пока что.
Припасённую для друга золотую серёжку Амелл всё-таки отдал ему сразу. И ухо тоже проколол прямо там: велел Андерсу сесть в кресло и замереть, протянул Гаррету длинную, жутковатого вида иглу и, дождавшись, когда кузен прогреет её вспыхнувшим между пальцев пламенем, а потом охладит ледовым заклятием, аккуратно воткнул в мочку. Светловолосый маг стоически выдержал экзекуцию и, кажется, несколько примирился с судьбой. Шагая по коридору прочь от дайленова кабинета, он минут пять теребил болтавшуюся в ухе серёжку, жмурясь, как довольный кот, и только потом почти дружелюбно поинтересовался:
– Ну что, главный по боевой части, что с собой брать-то?
– Главный, вообще говоря, ты, – чуть заметно усмехнувшись, поправил его Гаррет. – Ты же Серый Страж, это дело Ордена и так далее, а я тут так, просто чтобы тебе было кем командовать. – Эта мысль, кажется, изрядно Андерса озадачила, и отступник на всякий случай добавил: – Но исходя из опыта, я бы посоветовал взять склянки три-четыре исцеляющего зелья, две – настойки из эльфийского корня, не меньше четырёх – лириума и на всякий случай пару противоядий. Надеюсь, не понадобится, но с ними будет спокойней.
Целитель сосредоточенно нахмурился и, закусив губу, солидным командирским тоном провозгласил:
– Встретимся через полчаса возле входа в подземелья. Я подготовлю зелья, а ты… оружие собери, что там тебе самому надо. – Он глянул на собеседника и уточнил: – Времени хватит?
– Хватит, – подтвердил Хоук. Андерс сверкнул внезапной мальчишеской улыбкой и, небрежно махнув рукой, умчался в свой лазарет.
Оказывается, Гаррет успел как следует забыть, что же это такое – Глубинные Тропы. Этот участок располагался неглубоко, и строго говоря, над ними не нависали многие лиги камня, как в Орзаммаре – и всё равно едва он перебрался через кое-как расчищенный завал, его накрыло знакомой давящей тяжестью. Даже дышать как будто стало труднее.
Андерс, кажется, ничего такого не замечал. Над его головой кружил яркий, с лёгкой прозеленью светлячок, и маг с любопытством оглядывался вокруг. Посмотреть было на что: рядом с крепостью гномская архитектура и впрямь сохранилась неплохо, а от обрушивших перекрытия взрывов пострадали только несколько ближайших статуй.
– Это Совершенный Карридин, – с полминуты поизучав смутно знакомую физиономию одной из них, пояснил Хоук. Целитель вопросительно глянул на него, и отступник, напрягши память, коротко рассказал всё, что сумел вспомнить о гномьих Совершенных. Рассказы Лелианы давным-давно перепутались у него в голове, словно попавший в лапы котёнку клубок, и он вовсе не был уверен, что правильно вспомнил, чем именно прославилась каждая из упомянутых личностей.
Андерса это, кажется, и вовсе не волновало. Вот если бы речь зашла о гномьей медицине, он наверняка из Гаррета всю душу вытряхнул бы, но история подземного народа для него явно была только минутным развлечением.
Следующие два коридора они прошагали в молчании. Целитель старательно пытался «совладать со скверной», явно не очень понимая, что с ней надо сделать – стены пока были чистыми, и многократно описанного Дайленом чувства присутствия он пока ощутить не мог – а Хоук боролся со своим страхом, который, кажется, даже имел какое-то заумное название, и внимательно прислушивался. В конце концов, на Глубинных Тропах водились не только порождения тьмы, но и много другой дряни, о присутствии которой чутьё Стражей предупредить не могло.
– Слушай, я вот давно узнать хотел, – вдруг проговорил Андерс. – Может, ты даже знаешь. Тогда, в первый день, когда королева приехала – почему Логэйн такой злой был? Злой, мокрый и про магов что-то бурчал. Он потом в лазарет приходил, вел себя вежливо и на посох мой не косил…
– Я его из ведра окатил, – невозмутимо отозвался Гаррет. Обернулся, встретившись с недоверчивым взглядом спутника, и, смешливо прищурясь, пояснил: – Два раза. Спереди и сзади. Вода была холодная, зато доспех почище стал. Правда, он не оценил.
Андерс сморщил нос и торопливо зажал рот рукой, но потом всё-таки не выдержал и расхохотался. Эхо разошлось по всему коридору, вернулось четырёхкратным откликом с каким-то жутковатым пришепетыванием, и маг снова накрыл губы ладонью, уже всерьёз. И, отлично понимая, что только что оповестил о своём присутствии всех живых и не очень живых на несколько километров вперёд, виновато посмотрел на Хоука.
Гаррет ободряюще улыбнулся и небрежно махнул рукой, пытаясь убедить его, что ничего страшного не случилось. Порождений тьмы рядом не было, целитель их точно почувствовал бы, а остальным обитателям подземелий не хватило бы разума опознать в звуке признак приближения потенциальной добычи.
– Я могу тебя защитить, – твёрдо пообещал он. Андерс снова сморщил нос и одарил его взглядом, в котором отчётливо читалось: «Я тебе не какая-нибудь принцесса беспомощная», но протестовать всё-таки не стал. То ли потому, что после совершённой оплошности считал себя не вправе возмущаться, то ли и впрямь поверил в дайленовы рассказы о подвигах боевого мага.
Второе – вряд ли.
Глубинные Тропы брали своё. Хоук не чувствовал присутствия скверны – только видел появившися на камнях чёрные плети и то, как чуть заметно сдвинул брови и покрепче сжал посох Андерс – но что-то в его разуме уже хрустело и трескалось под невыносимым давлением. Собственные тщательно продуманные планы по выстраиванию отношений с целителем попросту вылетели из головы, освободив место необходимости держать под контролем неостановимо растущую жажду действия. А если честнее – жажду убийства. Сил продумывать каждый жест – лишь бы не спугнуть, лишь бы доказать, что достоин, вымерить тонкую грань между впечатлением слишком навязчивым и недостаточным – попросту не осталось, и Гаррет рвано выдохнул, сдаваясь. Всё будет так, как будет.
Две секунды спустя Андерс неуверенно сказал:
– Кажется, я что-то чувствую… То ли гул, то ли шёпот какой-то. Это они, наверное?
– Да, – с облегчением проговорил Хоук и, не обратив внимания на окрик целителя, ускорил шаг.
Его длинноносое сокровище нужно было защищать, а лучшая защита – это нападение.
Наверно, эрлу Амарантайна следовало сейчас быть в совсем другом месте. Помогать организовывать срочный ремонт крепости, подбадривать изрядно придавленных почти-поражением солдат или требовать помощи с теоретически подотчётных ему баннов…
Дайлен решил, что сегодня он в первую очередь Командор Серых Стражей и потому имеет полное право посидеть у постели своего только-только прошедшего Посвящение рекрута. А всё остальное, судя по тому, что он видел из окна, вполне может подождать пару часов. В местных тонкостях он всё равно не разбирался, так что незачем путаться под ногами у знающих людей.
В сознание Андерс ещё не пришёл, но дышал он ровно, размеренно и следов отравления скверной на его теле заметно не было. Малоискушённый в тонкостях целительства Амелл даже заподозрил, что измотанный перенесёнными испытаниями организм его друга попросту воспользовался возможностью отдохнуть, и вызванный смесью для Посвящения обморок плавно перешёл в здоровый крепкий сон.
Дайлен вздохнул и осторожно погладил второго мага по волосам. Тридцать лет, значит. Наверное, и впрямь больше, чем он протянул бы в Кинлохе – пусть указ о выводе Круга из-под власти Церкви Анора всё-таки подписала, но Андерс тем не менее оставался смутьяном и сущим проклятием для Первого Чародея. А терпение Ирвинга, вынужденного теперь доказывать, что маги могут контролировать себя сами, было велико, но всё же отнюдь не безгранично.
Целитель засопел громче, пошевелился и, не просыпаясь, привычно ткнулся носом ему в ладонь. Амелл усмехнулся и легонько пощекотал его за ухом, заставив дёрнуться и недовольно фыркнуть, и Андерс наконец открыл глаза.
– Дайлен, – дремотно улыбнулся он и тут же чуть не подскочил на кровати: – Слушай, а я тут такое увидел, ты не поверишь!
– Архидемона? – грустно хмыкнув, предположил Страж.
– Это такую здоровенную драконищу с плохим прикусом и бельмастыми глазами? – уточнил целитель. – Её тоже видел, но я не про это. – Он настороженно огляделся и, убедившись, что в небольшом, немногим превышавшем по размеру комнаты старших чародеев, помещении нет никого, кроме них, громким шёпотом сказал: – А у королевы мажонок родится.
– Что? – поразился Амелл. – Ты…
– Да уверен я! – возмущённо заявил Андерс. – Ты, может, тут и самый умный, но я же целитель волею Создателя, как говорила дорогая наша мэтресса Винн, чтоб ей ни одного дня не жить спокойно. – Он придвинулся поближе и принялся взахлёб делиться невероятной новостью: – Там срок ещё совсем маленький, но если как следует смотреть, то всё же очевидно! Энергетические системы тела уже начали перестраиваться, и это с самого начала заметно, есть у будущего ребёнка дар или нет. Я такое уже видел, у нас же у силовиков рыжая Лика умудрилась залететь, меня Винн как раз на ней натаскивала, а потом ещё и сестра Ариана, так что я не заливаю!
– Ну когда он успел только! – с невольным восхищением пробормотал Дайлен, покачав головой, и Андерс хищно сощурился:
– А ты, похоже, даже знаешь, кто у нас доблестный папа? А ну живо колись! Про королев я ещё никогда не сплетничал.
– Я могу только предполагать, – насмешливо сморщив нос, с достоинством проговорил Страж и, пихнув приятеля в бедро, скомандовал: – Подвинься, рассказывать буду. Это очень долгая история…
Андерс мгновенно подобрал ноги и, вытащив подушку из-под головы, кинул её Амеллу, и второй маг, забравшись к нему на кровать, удобно устроился у стены. Целитель повертелся, выбираясь из обвившего его бедра одеяла, и уселся рядом, прижавшись плечом к его плечу и выжидательно уставившись в лицо.
– Из самых важных вещей, – картинно откашлявшись, начал Дайлен. – Оказывается, у меня есть семья. Правда, мама давно умерла, а папу вообще никто не знал, зато у меня есть тётя Леандра, мамина двоюродная сестра, её муж дядя Малькольм, и их дети, которых мы для краткости решили считать моими кузенами. Они замечательные и наверняка тебе понравятся. И ты им тоже.
– Ну, здорово, – завистливо вздохнув, проговорил Андерс. – А ничего, что мы маги?..
– Ерунда, – отмахнулся Амелл. Целитель грустно дернул уголком губ и отвел взгляд, и Дайлену вдруг захотелось – не в первый раз, по правде говоря – повидаться с его отцом. И дать ему в морду, за всё хорошее. Страж чуть слышно вздохнул и самым уверенным тоном сказал: – Ты наверно вообще не поверишь, всё как в сказке. Маг-отступник, исполненный неисчислимых достоинств, встретил благородную даму, добился её любви, и жили они долго и счастливо.
– Ага, и было у них трое детей, – устроив голову у него на плече, хмуро буркнул Андерс.
– А ты откуда знаешь, я же не говорил ещё! – с демонстративным изумлением воскликнул Дайлен и, убедившись, что недоверие в янтарных глазах друга уступило растерянности, продолжил: – Вообще-то всё правда. Я только не уточнял, как именно дядя Малькольм крал тётю Леандру из Киркволла, где жила её семья, но так всё и было. Кстати, смотри какой у меня новый посох! Дядя Малькольм специально для меня сделал, я предыдущий об Архидемона сломал…
– Тихо-тихо! – замахал руками Андерс. – Счастье моё, прекрати, из нас двоих это я – тот, кто сводит другого с ума! Давай как-нибудь потихоньку, что ли, вначале разберёмся с королевой…
– А с королевой без этого не получится, – сделав глубокий вдох, заметил Амелл. Вообще-то целитель был прав, как бы его ни тянуло вывалить все свои полтора года сплошных приключений одним махом, делать этого не стоило. Только путаницы прибавится. – В общем, младший сын дяди Малькольма, мой кузен Карвер – кстати, единственный из его детей, у кого нет магического дара – влюблён в королеву. По-моему, давно очень. А в битве за Денерим он успел отличиться, защищая госпожу Анору, и после победы стал начальником её телохранителей, или как там они называются. – Страж подумал и честно признался: – Я только думал, он дольше провозится. Он такой, застенчивый, почти как сэр Каллен. Ходил бы вокруг с почтительным видом, ромашки тайком носил или ещё чего-нибудь, а полезть целоваться не посмел бы, королева же. И он её очень уважает. Но раз ты говоришь, что ребёнок магом будет, то наверное, это всё-таки он. Потому что это семейное, а вряд ли госпожа Анора успела бы во всей этой послевоенной суматохе найти себе ещё какого-нибудь любовника с магами в роду…
– Офигеть, – с уважением сказал Андерс. – И посох отличный. Тоже такой хочу.
– Я попрошу, дядя Малькольм сделает, – гордо пообещал Дайлен. Почесал подбородок, думая, что ещё следует сообщить в первую очередь, и, не выдержав, похвастался: – А ещё я влюбился.
– Это в того зануду в драконьем доспехе? – фыркнул целитель. – Смешной ты, честное слово.
– Что? – на мгновение растерялся Амелл, не сразу сообразивший, кого именно его друг так назвал. И укоризненно пихнул его в бок локтём: – Это Гаррет, мой старший кузен. И он совсем не зануда, он просто ответственный…
– Невелика разница, – отмахнулся светловолосый маг.
– …и если вы начнёте между собой ругаться, я очень огорчусь, – угрожающе закончил Страж. – Потому что он правда очень хороший, и я уже считать устал, сколько раз он спасал мне жизнь и здоровье и даже личную жизнь; и если два моих самых лучших друга станут друг с другом ссориться, я уйду плакать в самый дальний угол Глубинных Троп, ясно?
– Не уйдёшь, – уверенно сказал Андерс. – Ты посадишь нас рядышком на стульчики и будешь две недели читать нам проповеди о дружбе, терпимости и товариществе, после чего почётное звание «зануды» перейдёт к тебе, а мы с ним решим, что лучше изобразить пылкую дружбу. Давай лучше про личную жизнь и куда ты её дел. Готов поспорить, это какая-нибудь миленькая пухленькая блондиночка, которая умеет варить обалденный эль… нет, эль ты не пьёшь, даже когда предлагают халявный… ну, пусть будет компот.
– Скорее уж яд, – не выдержав, расхохотался Дайлен, потом на мгновение замер и задумчиво добавил: – Кстати, не столь уж невозможный вариант. Насколько я понял, методика профилактики отравлений при помощи постоянного приёма малых доз отравляющих веществ и впрямь не выдумка романистов, а реально существующий способ…
Целитель тихонько взвыл и уткнулся головой в колени. Какое-то время посидел так, а потом чуть повернулся и скосил глаз на друга, проверяя действенность своего представления, после чего жалобно напомнил:
– А про блондиночку?
– Вообще говоря, ты только с цветом волос и угадал, – хмыкнул Амелл. Мечтательно улыбнулся, скользнув кончиками пальцев по согретой теплом тела серьге, и начал: – Мы с ним познакомились, когда он попытался меня убить…
По правде сказать, в кратком – относительно – изложении история звучала довольно бредово. Андерсу, впрочем, понравилось: слушал он с таким восторгом, будто Дайлен пересказывал ему какую-нибудь еретическую древнетевинтерскую легенду, и время от времени вслух жалел о том, что не имел возможности увидеть описываемое своими глазами. А под конец и вовсе заявил, что желает встретиться с этим запредельно мужественным человеком, то есть эльфом, которому хватило терпения на все закидоны его самого дорогого и любимого друга, и пожать оному эльфу руку в знак своего невыразимого уважения.
– А ты-то сам как выжил? – закончив изображать смертельную обиду, в свою очередь спросил Амелл, и андерсово веселье мигом померкло.
– Повезло, – машинально вжавшись в его бок покрепче, пожал плечами целитель. – И даже не один раз повезло. Я вообще сильно удачливый. Я тебе как-нибудь потом всесторонний анализ своего везения предоставлю, а то сейчас вспоминать неохота. Разве что… Слушай, ты не знаешь, чем ежиные бабы на юге отличаются от обычных?
– Чего?.. – изумился Страж. – Какие ещё ежиные бабы?..
– Вот и я не знаю, – вздохнул второй маг. – Ну неважно. В общем, самое главное моё везение – что Усмирённые на ульдредово восстание положили здоровенную мужскую гениталию. Они, правда, по-другому и не умеют, но если бы Усмирённый Раска не носил мне жратву, я бы там просто с голоду умер. А так просто сидел себе, ни о чём не подозревая, тихонько удивлялся тому, что демоны вокруг суетятся какие-то нервные, размышлял про ёжиков и радовался, что Винн не приходит мозги полоскать. Мне, конечно, общаться с другими не разрешали, но она как-то умудрялась пробиться, под предлогом воспитания.
– Прости, – помолчав, тихо сказал Дайлен. – Я… я же был там. Ирвинг мне сказал, что карцеры завалены, а я… побоялся проверить лично. А должен был… Вообще должен был прийти гораздо раньше и забрать тебя с собой. – Его голос постепенно становился всё тише и наконец прервался совсем; маг сглотнул передавивший горло комок и через силу закончил: – Прости меня. Пожалуйста.
Андерс в недоумении посмотрел на него и, поморгав, нежно поцеловал в висок:
– Бросай каяться, Дай. Всё ведь обошлось, и не так уж страшно было. И тогда, когда это было действительно нужно, ты меня спас. Ты мой герой, хочешь, буду каждый вечер поклоняться тебе вместо Андрасте?
– Врёшь, – заставив себя улыбнуться в ответ, честно сказал Амелл. – Про то, что не страшно.
– Ну подумаешь, вру, – отмахнулся целитель и снова хитро ухмыльнулся: – Так что, поклоняться или ты удовлетворишься однократным признанием в вечной благодарности?
Дайлен уже собирался ответить, но тут у Андерса громко заурчало в животе, и второй маг воззрился на собственное тело с таким недоумением, что Страж не сумел сдержать смешка. А потом раздался громкий стук в дверь, и Амелл, невольно напрягшись, крикнул:
– Войдите!
– Ну я так и думал, что ты тут, – заметил Хоук, пинком открыв дверь, и, придержав бедром качнувшуюся створку, осторожно шагнул внутрь с огромным подносом еды. Осмотрелся вокруг и кивнул Дайлену на маленький столик у кровати: – Хлам с него убери, а то поставить некуда.
Страж соскочил с кровати и торопливо стряхнул с узкой столешницы лежавшие на ней бумажки и склянки, после чего подтащил жалобно скрипнувший предмет мебели поближе к кровати и вопросительно уставился на старшего.
– Да я просто вспомнил, как Логэйн после Посвящения жрал, – непринуждённо пояснил Гаррет, бросив на задумчиво наблюдавшего за ним Андерса короткий взгляд, – и решил, что нельзя дать твоему лучшему другу нечаянно помереть с голоду. А то обидно получится.
– Ну, спасибо, – хмыкнул целитель, с некоторым недоверием озирая поднос, на котором теснилось полдюжины отнюдь не маленьких мисок, краюха хлеба, кусок сыра и кувшин. – Это всё мне?
– Нет, печенье Дайлену, чтобы он мог изобразить, что у вас совместная трапеза с беседой, – практически бесстрастно – только сам Амелл, наверное, и мог различить в голосе своего кузена нотку дружеской насмешки – сообщил боевой маг. – Если понадобится что-то ещё, я тут поймал какую-то оставшуюся не у дел девицу и велел ей ждать поблизости.
– Стоять! – скомандовал Страж. – Будем знакомиться. Андерс, это мой старший кузен Гаррет Хоук; Гаррет, это мой самый лучший друг Андерс, которого мы считали трагически погибшим.
– Очень приятно, – вежливо проговорил Хоук, протянув целителю руку. Андерс глянул на его широкую ладонь с некоторым сомнением и, аккуратно её пожав, хищно покосился на еду. В животе у него опять заурчало, и целитель решительно ухватился за ближайшую миску. – Дайлен, тебе надо будет поговорить с сенешалем Вэрелом, у него есть к тебе какой-то деликатный вопрос. Кроме того, от имущества предыдущего эрла тебе остался капитан Гаверел, и с ним тоже надо что-то решать. А ещё командование Ордена вместе с ныне покойными Стражами прислало госпожу Вулси, она опытный казначей, но уже умудрилась поцапаться с Логэйном по какому-то политическому вопросу… Ну и вообще тебе надо как следует познакомиться со своим новым имуществом.
Амелл, задумчиво нахмурившись, кивнул. В том, как смотрел на его друга Гаррет, ему мерещилось что-то неуловимо знакомое… что-то совсем не похожее на обоснованную гордость человека, хорошо исполняющего взятую на себя работу, в данном случае, обеспечение дайленовых подопечных всем необходимым для благополучной жизни.
– Ну я же тебе говорил, что твой кузен зануда, – беззастенчиво заявил Андерс, отставляя в сторону опустевшую миску, и потянулся за следующей. – Ух ты, грифончик!
Дайлен в растерянности обернулся, и сверкавший восторженной улыбкой целитель развернул миску к нему. На ровной поверхности плотной овсяной каши чем-то красным – вареньем, наверное – и правда был изображён чуть расплывшийся, но ещё вполне узнаваемый герб Серых Стражей, и светловолосый маг, чуть поколебавшись, колупнул ложкой когтистую грифонью лапу.
Стоявший у двери Гаррет сохранял выражение лица настолько невозмутимое, что Амелл немедля уверился в том, что это именно его рук дело. Маг чуть наклонил голову, изучающе глядя на старшего, и мысленно хмыкнул. Похоже, о том, что они с Андерсом не поладят, можно было не беспокоиться. Хоуку его друг детства явно нравился, так что нужно было позаботиться лишь о том, чтобы сам целитель не перегнул палку со своими выходками…
Например, не обзывал его занудой слишком часто, а то Дайлену становилось страшновато от одной только попытки представить, как Гаррет станет доказывать обратное.
Увы, на этом хорошие новости закончились. Солдат в Башне Бдения оказалось мало, денег – и того меньше, предоставленный ему ещё в Денериме отчёт о состоянии эрлинга оказался даже слишком оптимистичен, а Андерс зверски ревновал его к Хоуку. Целитель, разумеется, всё отрицал и пытался убедить Дайлена в том, что просто не любит скучных типов и грубых мужланов с мечами, особенно когда они соединяются в одном человеке, но подобная предвзятость со стороны обычно довольно дружелюбного мага говорила сама за себя.
А ещё госпожа Вулси, продолжавшая яростно спорить с Логэйном из-за политики, заявила, что её работа – управление деньгами, а не их добывание; капитан Гаверел жаловался на дезертирство и то, что ему не хватает людей, чтобы защитить весь эрлинг; а сенешаль Вэрел смотрел на Амелла с неизбывной тоской лишившегося обеда мабари и вздыхал о своем ныне порушенном намерении уйти в отставку. Старика Дайлену было даже жаль, но ситуация и впрямь сложилась безвыходная: парня, которого сенешаль готовил себе на смену, убили во время нападения порождений тьмы, однако позволить себе лишиться опытного управляющего новоиспеченный эрл не мог. Да и Вэрел не хотел рисковать трудом всей своей жизни, оставляя его на растерзание неопытным мальчишкам.
Как всегда, положение спас – или, по крайней мере, отсрочил его бесславную гибель – Гаррет. Боевой маг, выслушав скупой доклад пожилого мужчины и убедившись в том, что у самого Амелла более удачных идей нет, глубоко вздохнул, усмехнулся так, как усмехался в Башне Круга при виде выныривавших им навстречу бесчисленных одержимых, и предложил на смену сенешалю себя. Дайлен только поразился тому, как быстро в голове его кузена созрел вполне осуществимый план: взять часть обязанностей Вэрела на себя Хоук мог уже сейчас, для уничтожения мародёров и бандитов тонкого знания законодательства не требовалось, а обучиться остальному он обещал в кратчайшие сроки. Кроме того, сенешаль обязался и после отставки помогать им советом, если таковой вдруг потребуется.
Следующие несколько дней были полны суматохи, но по сравнению с тем, что творилось во время Мора, эта суматоха была почти умиротворяющей. Солдаты и обслуга Башни Бдения деловито сновала по крепости, приводя в порядок то, что уничтожили или повредили порождения тьмы; Логэйн вместе с сенешалем Вэрелом и наконец смирившейся с его упрямством в политических вопросах госпожой Вулси зарылся в учётные книги, явно намереваясь напоследок дать Амеллу пару дельных советов насчёт того, как вытащить эрлинг из чуть не поглотившей его ямы; а Андерс, с полдня походив за ним хвостиком и, должно быть, убедившись в том, что пропадать снова его лучший друг не собирается, заскучал и отправился в лазарет долечивать своих недавних пациентов.
Куда именно Гаррет уволок Огрена, Дайлен поинтересоваться не успел, просто через несколько дней обнаружил, что в казне вдруг появились какие-то деньги, довольный гном поселился на кухне и, прихлёбывая очередную свою легковоспламеняющуюся дрянь, принялся приставать к поварихам, а его кузен завалился в первую попавшуюся комнатку в будущей казарме Стражей и, кое-как побросав детали брони в угол, заснул без задних ног. Командор послушал огреновы байки, посмотрел на даже не шелохнувшегося при его приближении боевого мага – это Хоук-то, который чуткостью сна уступал разве что отягощённому профессиональной паранойей Зеврану! – и не на шутку удивился тому, что денег в казне появилось так мало. Потом, правда, он догадался заглянуть в лазарет, задумчиво обозрел забитые свежезакупоренными склянками полки и недоуменно глянувшего на него Андерса в новёхоньком рабочем фартуке из непромокаемой ткани, и смиренно выслушал жалобы целителя на то, как же ему надоел его вечно лезущий под руку с дурацкими вопросами кузен.
После фразы «каждое утро, зараза, нос в мой лазарет сует» у Амелла в голове что-то щёлкнуло, и он наконец вспомнил, что же во взгляде Гаррета казалось ему таким знакомым. Точно так же он сам смотрел на Антиванского Ворона в самом начале их совместного путешествия.
Через неделю Дайлен понял, что Андерс намертво упёрся в свою нелепую детскую ревность и надо принимать меры.
Его лучший друг, разумеется, был совсем не в восторге. О чём и не преминул его уведомить. Впрочем, необходимость учить сравнительную анатомию для Винн целителя в своё время тоже не радовала, но Амелл тогда всё-таки настоял на своём и в первый же вечер после экзамена Андерс явился к нему с банкой ворованного варенья и непременным «ты был прав» на устах.
Командор остался неколебим и, глядя в спину удаляющимся магам, тихонько понадеялся на то, что его способ окажется эффективнее, чем описанное целителем сидение на стульчиках с лекцией о товариществе.
На самом деле затея была довольно рискованной: Хоуку Дайлен готов был доверить даже Андерса, но Глубинные Тропы и на самого боевого мага действовали отнюдь не благоприятно. Стражу очень хотелось думать, что он при любом исходе сумеет сделать вид, что таков и был его коварный план (либо Андерс, не оценивший его кузена как мужчину, способного позаботиться об избраннике, преисполнится восхищения при виде его боевых умений, либо целитель, поняв, что перед ним вовсе не воплощение зла, а живой человек со своими слабостями, проникнется к нему хоть каким-то сочувствием), но перестать беспокоиться он всё-таки не мог.
Впрочем, времени сидеть и грызть ногти в уединении у амарантайнского эрла не было. Минут через пять после ухода Хоука с Андерсом служанка принесла ему записку от сенешаля, и Амелл, недоуменно похмыкав, направился к располагавшейся в подвалах крепости тюрьме.
В темнице оказалось безлюдно и тихо. Дайлену очень понравилось. В одном из дальних коридоров дремал одинокий караульный, при виде него подорвавшийся с места и попытавшийся изобразить доблестный вид, а в располагавшейся за его спиной небольшой камере скучал какой-то подозрительно аккуратный для заключённого тип. Амелл задумчиво посмотрел на него, жестом велел караульному убираться и присел на ступеньку ведущей к выходу из небольшого закутка перед камерами лестнице.
– Ну давай, рассказывай, – великодушно разрешил он, ломая голову над тем, почему же профиль незадачливого грабителя кажется ему таким знакомым.
– Что? – неподдельно изумился гордо молчавший преступник. И после длинной паузы, поняв, что Командор объяснять ничего не собирается, уточнил: – Про что рассказывать?
– Про то, нафига ты вообще сюда полез, – рассеянно отозвался Дайлен, наклоняя голову то так, то этак. Мимолётное сходство то становилось сильнее, то улетучивалось вовсе, и он в конце концов отказался от попыток вспомнить. – Можешь начать с того, как тебя зовут.
– Я Натаниэль Хоу, – выпрямившись, решительно проговорил пленник и, свирепо раздув ноздри, продолжил: – И я вернулся в Башню Бдения, намереваясь убить Серого Стража, который лишил жизни моего отца.
Амелл насмешливо хмыкнул. Кажется, во внешнем мире традиция мести за родственников и просто близких людей и впрямь была распространена довольно широко, но что-то в словах младшего Хоу выдавало его неискренность.
– Единственный, кто попытался убить меня собственными руками и выжил, стал моим любовником, – нарочито бесстрастно сообщил маг и, с удовлетворением понаблюдав за тем, как расширились в шоке глаза аристократа, после долгой, томительной паузы как ни в чём не бывало продолжил: – Но поскольку ты явно врёшь, тебе эта участь не грозит. Наверное. – Натаниэль настороженно сдвинул брови, и Дайлен смилостивился: – Это зависит от того, что ты успел натворить и намерен ли осуществлять свой первоначальный замысел. И да, я имею в виду смертную казнь, если ты не догадался.
– Не думаю, что я успел заработать себе на смертную казнь, – хмуро сообщил Хоу. – Я… проник в Башню ради убийства, но потом решил, что не стану обагрять свои руки кровью, а просто заберу несколько памятных вещей.
– И всего-то? – разочарованно моргнул Амелл. – Ерунда какая. Мог бы попросить.
Натаниэль одарил его таким взглядом, что Страж на миг почувствовал себя неисправимым идиотом. Ощущение ему не понравилось – в немалой степени из-за того, что причин подобного отношения он не понимал. Он же действительно предложил самый адекватный способ действий…
– Вот вы где, Командор, – зловеще проронил возникший за спиной Дайлена Логэйн. – Я, кажется, не раз говорил вам, что правителю не стоит подвергать себя необоснованному риску, и, исходя из вашей тактики на Собрании Земель, даже верил в то, что вы это понимаете. И какого ж хрена вы мало того что сунулись в темницу в одиночку, так ещё и стражника отослали?
Маг развернулся к нему, уже открыв рот для ответа, и замер. Закрыл рот, внимательно изучил профиль своего старшего соратника, развернулся, посмотрел на пленника, затем вновь на воина и наконец деловито осведомился, ткнув пальцем в мигом замкнувшегося в себе Хоу:
– Логэйн, а вы случаем вот с его матушкой не спали? Лет этак… хм… двадцать пять назад?
Натаниэль, кажется, совершенно потерял дар речи. Мак-Тир, успевший немного привыкнуть к образу мыслей своего Командора, только кашлянул, а затем строго проговорил:
– Сударь Амелл, задавать подобные вопросы прилюдно считается неприличным.
– Почему? – искренне изумился Дайлен. – В Башне Бдения ведь ни одного храмовника нету.
В глазах бывшего регента появилось до боли знакомое озадаченное выражение, и маг поторопился объяснить:
– Ну в Круге считалось неприличным разговаривать про родителей и секс, потому что большинство наших своих родителей даже не помнили, и это всё равно что на открытую рану наступать, а про секс нельзя, потому что нельзя. То есть, всё равно болтали, конечно, но не при храмовниках, чтобы те не заподозрили про нарушение правил и то, что кто-то по недосмотру мог оставить родившегося ребёнка в том же Круге, где живут его родители. Но у вас же тут такого надзора нету, так что подобных традиций быть не должно. Ну так что, вы с ней спали?
– Задавать подобные вопросы всё равно не подобает, – устало сказал Логэйн. – Просто чтобы вы оставили нас с сударем Хоу в покое: нет, не спал. Я вообще после смерти жены с благородными дамами шашней не мутил. И до – тоже!
– Ну вот, а такая теория развалилась, – огорчился Дайлен. – У вас так носы похожи, и вообще… Ну да ладно.
– Если вы закончили оскорблять мою мать, – звенящим от напряжения голосом проговорил Натаниэль, – то я хотел бы узнать свой приговор.
– Да я никого не хотел оскорбить! – поторопился уверить его Амелл. – Я искренне верю, что ваша матушка была благоразумной, высокоинтеллектуальной женщиной, потому и предположил… Страж Логэйн ведь гораздо лучше, чем покойный Хоу, а уж когда молодой был – так и вообще, наверно... – Он вздохнул и, в задумчивости почесав подбородок, добавил: – Логэйн, вот раз вы тут, может, дадите совет? Я пока плохо разбираюсь в законодательстве: что полагается за намерение убить и несовершённую кражу?
– Пока тут такой бардак – всё, что захотите, – хмыкнул Мак-Тир. – А учитывая то, чей это сынок – и потом никто не спросит. Вероятно, логичнее всего было бы его казнить… но у вас есть ещё один вариант. Я рекомендовал бы именно его.
– Право Призыва? – мигом догадался Дайлен. – А почему именно так? Вы если советуете – так объясняйте, чтобы я понимал.
Воин отвёл взгляд и пожал плечами.
– Мне будет приятно знать, что не один я от вас пострадал, – непринуждённо проговорил он. – Поскольку юный Хоу относится к тому же сословию, что и я – он будет в состоянии в полной мере оценить весь ужас своего положения. Когда я буду торчать в Монсиммаре в окружении тысяч орлесианцев, эта мысль будет греть мою душу.
Командор растерянно моргнул. В то, что он услышал именно то, что услышал, даже не верилось – неужели он и впрямь умудрился произвести на своего соратника настолько удручающее впечатление?.. А он-то думал, что сумел доказать воину, что достоин хоть какого-то уважения. Сразу стало обидно и грустно.
– Раз вы обо мне такого мнения, как же это вы оставляете мне на растерзание свой любимый Ферелден? – не выдержав, язвительно осведомился он. – Могли бы послать вейсхауптское командование к демонам и остаться тут. Присматривать за жутким и коварным мной.
Логэйн хмыкнул и чуть заметно, приподняв уголки губ едва ли на волос, усмехнулся, и Амелл почему-то подумал, что обиделся зря. И как раз и выставил себя дураком, не распознав вполне дружелюбную подначку. Оставалось утешать себя тем, что у Мак-Тира опыта в сокрытии своих эмоций было намного больше, чем у не имевшего обширного опыта придворной жизни Гаррета.
– Знакома ли вам пословица о том, что «всё, что нас не убивает, делает нас сильнее»? – философски осведомился воин и, дождавшись дайленова кивка, продолжил: – В том, что Ферелден вы не убьёте, я уже убедился… ну а остальное будет ему только на пользу.
Дайлен смущённо улыбнулся и, сдержанно кивнув, постарался хоть в чём-то оправдать ожидания старшего товарища – встал со ступенек, как следует отряхнул мантию и, торжественно опершись на посох, провозгласил:
– Сын не несёт ответственности за проступок отца. Поскольку Натаниэль Хоу не совершил никаких преступлений на вверенной мне земле, он будет освобождён. – Командор посмотрел на озадаченного пленника и, подумав, добавил: – Сударь Хоу, я прошу прощения, если какая-то из моих научных гипотез показалась вам оскорбительной. Кроме того, по поводу возврата памятных вам вещей вы можете обратиться к сенешалю Вэрелу либо его заместителю, Гаррету Хоуку – если они не представляют ценности для эрлинга, они будут вам возвращены. Если представляют… ну тогда обойдётесь, мне тут ещё людей кормить чем-то надо.
Амелл кивнул сам себе и с чувством выполненного долга удалился. В конечном счёте, быть эрлом было не так уж плохо. Рано или поздно он даже научится разговаривать тем жутковатым языком, которым написаны доклады Вэрела.
Гаррет Хоук
Андерсу он не понравился, это стало ясно сразу.
Целитель смотрел на Гаррета с возмущением и обидой, напоминавшими тому о ребёнке, для которого без спросу родили братика или сестричку. Да и действовал он примерно так же, изо всех сил стараясь дать Хоуку понять, что Амелл принадлежит в первую очередь ему, а не какому-то невесть откуда взявшемуся родственнику. Попытки боевого мага как-то наладить отношения с самым дорогим другом своего младшего тот игнорировал напрочь, но почему-то вместо раздражения это вызывало у отступника только приступы всепоглощающей нежности, смешанной с легкой горечью.
Гаррет мрачно усмехнулся, расправил плечи и, снова нацепив на лицо преувеличенно нейтральное выражение, решительно перешагнул порог лазарета.
– Я занят, – буркнул Андерс, бросив короткий взгляд в сторону двери. Перед ним на маленьком стульчике сидел один-единственный пациент, пехотинец с замотанной бинтами рукой, и целитель уже заканчивал перевязку. Хоук решил великодушно не заметить этой маленькой почти-лжи.
– Я не отниму у тебя много времени, – уверенно пообещал он, зачарованно следя за игравшим в светлых, с лёгкой рыжинкой волосах второго мага отблеском солнца. Отчаянно хотелось протянуть руку и поймать его кончиками пальцев, а лучше – губами, но он в последний момент сумел оборвать так и не начатое движение. – Мне нужно выяснить, хватает ли в лазарете необходимых зелий, трав и перевязочных материалов, а также узнать, не требуются ли тебе какие-либо дополнительные инструменты или припасы.
– Это с чего вдруг мне такое внимание? – жестом отослав обихоженного пациента прочь, скрестил руки на груди Андерс. Он подозрительно прищурился, и Гаррет торопливо отвёл взгляд. Вряд ли целитель мог благосклонно принять светившуюся в его глазах неутолимую жажду.
– С сегодняшнего дня я помощник сенешаля Вэрела, – собравшись, спокойно объяснил Хоук. – Башню Бдения требуется привести в порядок и обеспечить всем необходимым, и я счёл нужным начать с лазарета, поскольку должное снабжение целителей в случае возникновения критической ситуации может оказаться жизненно важным.
Андерс ещё несколько мгновений посверлил его взглядом, но объяснение, кажется, всё-таки принял. Не потрудившись скрыть того, что перспектива дальнейшей совместной работы – пусть даже она и будет заключаться всего лишь в коротких встречах – его нисколько не вдохновляет.
– Зайди через полчаса, я отдам тебе список, – сухо бросил целитель и, повернувшись к нему спиной, направился к стоявшему в углу возле книжного шкафа письменному столу.
Гаррет, уловив подразумевавшееся под этой фразой «выметайся с моей территории», с достоинством кивнул и вышел за дверь, аккуратно прикрыв её за собой. А потом без лишней спешки обогнул угол здания и заглянул в широкое окно лазарета, стараясь не попасться на глаза сидевшему совсем рядом с ним Андерсу.
Светловолосый маг с коварной ухмылкой – которую Хоуку немедленно захотелось стереть поцелуем – увлечённо строчил что-то на листке бумаги, время от времени замирая и принимаясь покусывать кончик пера. Пара прядей выбилась из его хвостика и упала на глаза, Андерс морщил нос и, фыркая, рассеянно отбрасывал их назад, но через несколько мгновений они соскальзывали обратно. Гаррет невольно улыбнулся и подумал, что мог бы поправлять непослушные прядки сам… если бы ему только позволили.
Усмешка целителя тем временем стала ещё зловреднее, он дописал ещё пару строк и самодовольно прищурился; однако затем на подвижном выразительном лице мелькнуло что-то вроде раскаяния, и маг, чуть поколебавшись, вычеркнул последние несколько пунктов. А потом с сожалением вздохнул, дописал рядом со списком несколько слов и, отодвинув его в сторону, устало опустил голову на ладони.
Хоук чуть не до крови закусил губу, заставляя себя остаться на месте. Это Дайлена можно было брать за шкирку и, оторвав от книг или документов, вести в столовую, гулять и отсыпаться, а вот Андерс ему подобного не позволит. И попросту отмахнётся от всех его сколь угодно разумных доводов, просто потому что он – это он. Зануда, соперник и чуть ли не мировое зло.
Само собой, когда Гаррет, выждав для надёжности ещё две минуты сверх оговоренного срока, вернулся в лазарет, целитель ничем не выказывал недавней слабости. Напротив, весь его вид свидетельствовал о готовности хоть сейчас ринуться в бой, и даже покрывавший плечи тевинтерской мантии мех топорщился как-то агрессивно. Отступник с уважением посмотрел на него и взял протянутый ему список, даже не воспользовавшись возможностью якобы нечаянно коснуться длинных изящных пальцев.
В эту игру могли играть двое. В висок ему немедленно впился жадный, почти физически ощутимый взгляд Андерса, но Хоук не позволил дрогнуть ни одному мускулу на лице.
– Эльфийский корень, веретёнка и эмбриум нужны свежие или высушенные? – приняв вызов, деловито уточнил он и только после этого поднял голову, встретившись с целителем глазами. Уголки губ второго мага чуть приподнялись, как будто против воли, и в голосе Андерса появилась едва заметная одобрительная нотка:
– Десятую долю необходимого количества – свежими, остальное – высушенными. Может, ты ещё и качество обработки на глаз определять умеешь?
– Смотря что подразумевать под термином «на глаз», – пожав плечами, отозвался отступник. – Если при виде сунутого под нос кулака с файерболом в глазах продавца не появляется панического ужаса – это обычно означает, что сырьё хорошее.
Целитель весело фыркнул, и Гаррет с трудом сдержал вопль торжества. Он всё-таки может его рассмешить, значит, всё совсем не безнадёжно!
– Чем быстрее ты достанешь хотя бы травы из первой части списка, тем лучше, – снова нацепив на лицо строгое выражение, проговорил Андерс. – И побольше склянок, а то те, что остались в лазарете, проще выкинуть, чем отмыть как надо. Со второй частью тоже не затягивай, пока они мне не нужны, но мало ли что…
Хоук окинул взглядом тридцать или даже сорок пунктов той самой первой части и твёрдо пообещал:
– К завтрашнему утру будет. Менее срочные достану в течение недели.
– Пфф! Терпеть не могу хвастунов, – пренебрежительно фыркнул целитель, явно не поверивший в то, что он и впрямь сумеет сдержать слово. – Может, ты ещё и дракона себе на доспех сам убивал?
– Дракона мы убивали вчетвером, – честно сказал Гаррет. – Вот разделывал его в основном я, остальные валялись рядом и крыли покойного ящера матом. Особенно Зевран с Дайленом.
Андерс уставился на него с таким изумлением, что отступник только огромным усилием воли смог сдержать норовившую выползти на лицо ухмылку. Список он аккуратно сложил вчетверо и сунул за пазуху, а затем церемонно поклонился собеседнику и вышел.
Оставалось только придумать, где найти всю эту целебную траву…
Проще всего оказалось достать требующиеся для закупок деньги. Хоук с Огреном отошли от Башни Бдения всего на пол-лиги, когда придорожные кусты выразительно зашумели, а затем из них с треском вылез звероподобный мужик с топором и гулким басом поинтересовался:
– Кошелёк или жизнь?
– Кошелёк, конечно! – не раздумывая, отозвался Гаррет. – Нахрена мне твоя жизнь-то нужна?
– Чо? – в недоумении воззрился на него разбойник, и боевой маг терпеливо пояснил:
– Отдавай деньги и можешь валить на все четыре стороны, но если ещё раз увижу – пеняй на себя.
– Ты не понял, – помотал головой мужик. – Это ты должен мне кошелёк отдать. И рыжий коротышка тоже.
– Эт-та хто коротышка? – взревел Огрен, выдернув топор из наспинных креплений. Хоук перехватил его в последний момент и снова обратился к грабителю:
– Нет, приятель, это ты не понял. Чтоб ты знал, я тут со вчерашнего дня официальная власть, так что имею право тебя повесить.
– Ой, как я забоялся-то, – сверкнул щербатой ухмылкой бородач. – Так нам с ребятками страшно стало, аж дрожим все. Верно, ребята?
Кусты грохнули хохотом, и Гаррет пожал плечами:
– Ну ладно, моё дело предупредить. Эй, «ребята», если вдруг кто удрать успеет – предупредите остальной хлам, что в эрлинге теперь будет порядок. – Он поразмыслил с минуту и честно добавил: – Хотя нет, не успеете.
– Ты не пугай, рыцарёнок, – разом оборвал смех разбойник и, перехватив топор поудобнее, свирепо воззрился на него: – Посмеялись, и будет. Деньги давай.
– Да я уже не пугаю, – светло улыбнулся Хоук, разводя руки в стороны, и вокруг невезучей банды взревело широкое огненное кольцо. Со стоявшего чуть поодаль дерева с воплем свалился обожжённый лучник, и на грубом, невыразительном лице у главаря изобразилось что-то вроде беспокойства.
– Ну чо, теперь-то можно этих поукорачивать? – потискав в пальцах рукоять секиры, почти с мольбой осведомился Огрен. Боевой маг кивнул, и берсерк с облегчённым ревом кинулся на предводителя разбойников, вероятно, сочтя его топор – больше всего напоминавший обычный деревенский колун – личным оскорблением всему секирьему племени.
Процесс «укорачивания» не затянулся. Драться разбойники не умели совершенно и на большую дорогу пошли не иначе как от отчаяния, и уже минут через десять на выжженном пятачке не осталось ничего, кроме трупов. Гаррет задумчиво обозрел поле боя и торопливо рявкнул «Стоять!» уже намеревавшемуся добить раненого бандита Огрену. Гном в недоумении оглянулся на него, но всё же закинул секиру за спину и с недовольным ворчанием отошёл в сторону.
– Давай договоримся, – присев рядом со стонущим от боли мужчиной, дружелюбно проговорил Хоук. – Я тебе дам исцеляющего зелья, а ты нас проводишь к вашей ухоронке. Не первый же день вы тут прохожих щиплете, вон как поизносились. – Разбойник с ненавистью зыркнул на него, и маг ещё мягче добавил: – Можешь, конечно, гордо промолчать. Но тогда умирать будешь долго, неприятно, да и посмертие я тебе испорчу…
Иных угроз не потребовалось. После пары глотков зелья бандит сумел подняться на ноги и, чуть прихрамывая, повёл Гаррета куда-то вглубь леса. Успевший собрать трофеи Огрен, бурча и жалуясь на корни, ветки и вообще весь надземный мир, с хрустом и грохотом топал следом, и их проводник вздрагивал от каждого звука.
Добрая хоукова улыбка, кажется, пугала его ещё больше.
При виде разбойничьей ухоронки боевой маг только присвистнул.
– Ну нихрена ж себе грабители богатые пошли, – заметил он, выгребая из небольшой, казалось бы, ямки в земле четвёртую пригоршню монет. Золота там почти не было – в основном серебро и медь, среди которых иногда попадались простенькие деревенские украшения из того же серебра – но всё вместе производило весьма серьёзное впечатление.
Покачивавшийся от потери крови разбойник хмуро сопел и провожал каждую пригоршню тоскливым взглядом.
Хоук, поначалу собиравшийся бедолагу просто отпустить, вспомнил, что он теперь и правда официальная власть и ему вроде как положено всячески способствовать обеспечению порядка в эрлинге, и прилежно доволок пленника до Амарантайна. Кажется, тому, что в тюрьме оказалось свободное место, грабитель даже обрадовался, тут же пристал к сопровождавшему его констеблю с вопросами о том, когда дают обед, и даже перестал жалеть об утраченных богатствах.
Богатств, кстати, было маловато. Если Гаррет хоть что-то понимал в после-Моровых ценах, добычи ему хватило бы от силы на треть первой части андерсова списка.
– Мне кажется, о мой бородатый друг, – задумчиво проговорил он, пряча мешочек с серебром в поясную сумку, – нам стоит продолжить нашу охоту на местных кустолазов.
Огрен понимающе ххекнул и любовно погладил рукоять секиры.
К вечеру поголовье разбойников в эрлинге Амарантайн заметно сократилось. Остальные шайки оказались не столь успешны в своём промысле, но более-менее приемлемую сумму денег Хоук всё-таки собрал и наконец принялся разбираться в следующей проблеме.
За полтора часа он обнёс все травные лавки Амарантайна, начиная с общеизвестной «Зелёной ступки» старика Алькуса и заканчивая потайными лотками дельцов с чёрного рынка, но достать сумел от силы половину необходимого. Ещё час Гаррет потратил на то, чтобы убедиться: больше ничего подобного в городе нет. В процессе поисков он наткнулся на шайку контрабандистов, поспорил с ними о политике и стал богаче в общей сложности на три золотых и шкатулку лириума, но решению стоящей перед ним задачи это нисколько не помогло.
Зато после того, как Хоук убрал трупы контрабандистов с тропинки между двумя лачугами на окраине Амарантайна, на пороге одной из них показалась ветхая старушка в платке с цветами и, вопросив, что же милому мальчику в этих трущобах понадобилось, посоветовала ему сходить к одной даме на Чёрные Болота. Так и сказала: «к даме, что обитает у Чёрных Болот». Гаррет мысленно хмыкнул, но советчицу поблагодарил со всей подобающей галантностью и, велев Огрену отнести уже купленные припасы и трофейный лириум в крепость, зашагал в указанном направлении.
Обзавестись по дороге ещё чем-нибудь полезным у него не вышло. Собственно, и дороги-то как таковой не было – как видно, торговые пути проходили в стороне от пресловутых Болот. Ну и бандитских засад там, разумеется, не было тоже, а разыскивать потайные ухоронки каких-нибудь «серьёзных людей», которых там могло даже не быть, Хоуку было некогда.
До стоявшей у самой трясины хижины он добрался только к закату. Отдышался, пригладил растрепавшиеся во время быстрой ходьбы волосы и решительно постучал в хлипкую дверь. В крохотном окошке за углом ещё мерцал какой-то огонёк, так что «дама», наверное, ещё бодрствовала.
– Кого принесло на ночь глядя? – сварливо осведомилась рывком распахнувшая дверь старуха и взыскующе уставилась на Гаррета. Тот невольно передёрнулся: взгляд у неё был жестче, чем у Морриган и Логэйна, вместе взятых, а в чертах лица мелькало что-то неуловимо знакомое, будто ему приходилось часто встречаться с кем-то из её родственников.
– Почтенная госпожа… – откашлявшись, начал Хоук, но травница махнула рукой и пренебрежительно бросила:
– Чай, за привороткой явился, кобелек?
– Приворотных зелий не существует, – машинально отозвался отступник. Уже закрывавшая дверь знахарка хмыкнула, снова развернулась к нему и, посверлив его взглядом ещё с пару секунд, на удивление мирно согласилась:
– Ишь, умные пошли. На тебя-то, огненный, и правда не существует – что ни наверти, пережжёт да пеплом развеет. – Она помолчала и, хмыкнув, добавила: – Да и ты не попросишь, гордость своя не хуже пламени жжётся. Ну и чего тебе надо тогда?
Вместо ответа Гаррет сунул ей уже изрядно помявшийся андерсов листок и невесело усмехнулся:
– Нестандартную приворотку. Бабусь, спасай, без тебя никуда… Любые деньги заплачу.
– Эх, мужики, – проглядев список, вздохнула старуха. – Нет чтоб по-простому – на плечо закинуть да в койку, всё вам покрасоваться надобно. Заходи, огненный, поглядим, что смогу сделать.
В домике травницы оказалось чисто и на удивление пусто. Ни пучков засушенных растений на стенах, ни болтающихся в самых неподходящих местах когтистых куриных лап – впору было бы подумать, что в нём и вовсе никто не живёт, но на грубо сколоченной кровати в углу пестрело лоскутное покрывало, а на окнах висели паутинно-тонкие занавески. Знахарка бросила листок на отскобленный до желтизны пол и, одев фартук из странно поблескивавшей ткани, полезла в стоявший у дальней стены шкаф.
– А что это у тебя за одёжка такая? – понаблюдав за ней с пару минут, поинтересовался Хоук. Травница зыркнула на него так, что он неколебимо уверился в том, что ему и впрямь следовало молчать и взирать на священнодействующую женщину с благоговением, но затем она всё же ответила:
– Какая-такая, рабочая. Ядом паучьим пропитана, чтоб ни водой, ни соками земными отравными не пробирало. Кровь, опять же, смывать удобно, коли надобность появляется… – Судя по тому, как лукаво косила на него «дама», ему полагалось испугаться и попритихнуть, но Гаррета слишком захватила пришедшая в голову мысль.
– Бабусь, а продай? – проникновенно проговорил он.
С черноболотной знахаркой отступнику повезло невероятно. Уходил он от неё сильно после полуночи, зато у него в рюкзаке лежали все недокупленные травы из «срочной» части андерсова списка, около трети из «несрочной» и целых два знахарских непромокаемых фартука. Андерс наверняка обрадуется тому, что можно не уляпывать подаренную Дайленом чистую мантию всякими телесными жидкостями.
Кажется, целитель и впрямь был доволен. Во всяком случае, на вопрос о том, не требуется ли ему что-нибудь ещё, он ответил вполне миролюбиво и сразу же убежал обратно к алхимическому столу разбирать гарретову добычу и раскладывать её по ящичкам. Хоук позволил себе пару минут полюбоваться руками светловолосого мага, ловко сортировавшего пакетики с травами, и отправился искать вернувшегося накануне Огрена.
В конце концов, на дорогах эрлинга оставалось ещё много разбойников, а дама с Болот обещала ему достать травы из второй части андерсова списка – не за бесплатно, ясное дело.
Однако триумф его оказался недолог. Добиться ему удалось лишь того, что Андерс перестал сомневаться в его слове – но и только. На его появление в лазарете – пусть даже «по делу» – целитель по-прежнему реагировал весьма нерадостно и предпочитал вообще его игнорировать, когда им случалось столкнуться в другой части крепости.
Дайлену это, само собой, не нравилось, и Хоук уже чувствовал себя виноватым из-за того, что не сумел разобраться с этой проблемой сам. У его младшего, вынужденного одновременно организовывать работу Ордена и приводить в порядок потрёпанный эрлинг, и без того было слишком много дел.
В бою Гаррету всегда думалось легче. Правда, в настоящей схватке мысли крутились вокруг неё же: куда двигаться, чтобы накрыть следующим заклятием максимальное количество противников, кого добить магией, а кому хватит и тычка мечом – так что после очередной безуспешной попытки наладить общение с Андерсом боевой маг плюнул на охоту за придорожными грабителями, которых теперь всё равно приходилось искать всё дальше от крепости и Амарантайна, и пошёл осваивать обустроенную Амеллом тренировочную площадку.
Логэйн явно приложил руку к её созданию: относительно небольшое свободное пространство прекрасно простреливалось из окон окружавших её зданий, а в дальнем углу стояла старенькая, но наверняка вполне боеспособная катапульта, которую даже в одиночку можно было за несколько минут выкатить на огневую позицию. Выросший в Круге маг до такого точно бы не додумался, а вот блокирующие магию знаки по периметру точно были его работой. Хоук походил вокруг, похмыкал и, повесив повседневную, вдвое уступавшую его доспеху по количеству рун, мантию на спусковой рычаг катапульты, встал в центре утоптанного пятачка.
Ткач Заклинаний летал в руках, словно пушинка. Увесистая такая, покорявшаяся легчайшему касанию пушинка, от тяжести которой сладко ныли освобождённые из плена драконьей кости мускулы. Гаррет блаженно прикрыл глаза, вплетая в движение клинка малую толику собственной энергии – хотелось забыться окончательно, выплеснуть всё что было, вместе с тоской и бессильной обидой, но такого защитные руны всё-таки не выдержали бы. Что ж, ещё одно упражнение на контроль, и только.
Отступник краем уха уловил чей-то недовольный возглас, но замедлять темп не стал. В воображении, как живые, вставали противники: припавший к земле крикун в полушаге слева, его проще достать мечом; гарлок-вожак в трёх шагах впереди-справа, ему – цепную молнию и сразу за ней каменный кулак; тройка генлоков-лучников возле самой стены лазарета – их приголубить локальной огненной бурей… Он чуть разомкнул ресницы, проверяя, не промазал ли, и заметил рядом с проходом между двумя складами кривившую губы прачку с корзиной белья: приближаться к потрескивающей стене магического барьера девушка опасалась, но искать обходной путь ей явно не хотелось.
Хоук тихо вздохнул и, опустив меч, вежливо улыбнулся:
– Проходите, сударыня. Вам ничего не грозит.
Прачка глянула на него с сомнением, но затем на мгновение присела в реверансе и бегом бросилась через исходившую легким паром площадку. Сказать ей, что земля вовсе не раскалена, просто влажный после вчерашних дождей песок высыхает от его заклятий, Гаррет не успел – юбки девицы мелькнули у поворота, и она пропала из виду.
Отступник пожал плечами и вернулся к своему занятию, пытаясь отделаться от дурацкого чувства, что на него смотрят.
Никаких оригинальных идей ему в голову так и не пришло. Просто на душе стало спокойнее, и Хоук решил, что торопиться не будет. Не Мор вокруг, всё-таки, а в мирное время добиваться своего можно не спеша, с толком, с расстановкой… Расспросить Дайлена о том, что нравится его лучшему другу, показать себя с наилучшей стороны, желательно ненавязчиво и как будто невзначай, а ещё – не демонстрировать слишком уж явно свою внезапную привязанность. По крайней мере, пока не удастся с Андерсом хотя бы подружиться.
Получив от Амелла вызов в его рабочий кабинет, Гаррет невольно улыбнулся. С титулом эрла его младший осваивался медленно и как-то узконаправленно: обязанности хозяина Амарантайна он принял на свои плечи со всем подобающим смирением, а вот с положенными ему привилегиями никак не мог свыкнуться и всё время норовил действовать так же, как во времена Мора, когда под его началом было меньше десятка человек. Сенешаль Вэрел первое время искренне изумлялся, когда молодой эрл вваливался в его кабинет сам вместо того, чтобы позвать его к себе.
С Андерсом Хоук столкнулся у самых дверей, целитель пронзил его отчего-то полным возмущения взором и, оттерев плечом, первым переступил порог. Отступник мысленно усмехнулся, привычно задвинул вглубь желание обхватить гордо расправленные плечи ладонями и прижаться губами к шее под затылком, приглаживая топорщившиеся под небрежно завязанным хвостиком волоски, и сдержанно кивнул младшему, который с непривычно суровым видом стоял возле своего стола.
– У меня есть для вас поручение, – обменявшись с другом детства приветственными улыбками, проговорил Амелл. – В подвалах Башни Бдения после взрывов Дворкина обрушилось несколько стен и открылся выход на Глубинные Тропы. Пока что подземелья запечатали, но всё равно необходимо провести разведку и проверить, не осталось ли на нашей территории гнёзд порождений тьмы. Или того хуже, Маток.
Гаррет поморщился и кивнул. О единственной встрече с этой тварью он до сих пор вспоминал с содроганием, но вероятность того, что под его нынешним домом может сидеть подобная мерзость, ему нравилась ещё меньше.
– Откладывать это больше нельзя, – продолжил Командор. – Мне доложили, что уже почти все раненые выздоровели, так что денёк-другой лазарет обойдётся без главного целителя. Всё-таки ты теперь Серый Страж, Андерс, и мне без тебя никак…
– Я схожу, конечно, – тут же согласился светловолосый маг и, покосившись на стоявшего слева от него Хоука, ткнул в него пальцем: – А он-то тут зачем?
– Гаррет пойдёт с тобой, – слегка напрягшись, твёрдо проговорил Дайлен. – В качестве боевого прикрытия.
– Обойдусь, – отрезал Андерс, но Амелл вперил в него укоризненный взор и терпеливо проговорил:
– Солнце моё, я с радостью отправился бы с тобой сам, хотя в ближнем бою с меня проку маловато, но я уже совсем подыхаю. Мне тут ещё присягу у баннов принимать и надо как-то убедить их не устраивать бунт из-за того, что над ними поставили мага. Если мне в это время придётся думать ещё и о том, не полезут ли ко мне через задний ход порождения тьмы, я вообще свихнусь.
– Я это всё прекрасно понимаю, я же не совсем дурак, – нахмурился целитель. – Но если думаешь, что там может быть что-то, с чем я один не справлюсь, дай мне кого-нибудь из воинов, этого пьянчугу с секирой хотя бы…
– Огрену я тебя не доверю, – спокойно ответил Дайлен. Потёр переносицу и, за рукав притянув друга поближе, понизил голос: – Андерс, солнышко, я тебя один раз чуть не потерял. И рисковать снова не хочу. Пытаться оградить тебя от всего на свете было бы жестоко и неправильно, но я по крайней мере могу хоть что-то сделать для твоей безопасности.
– Но почему его-то? – обиженно переспросил Андерс. – Дай, ты чего-то недоговариваешь.
– Недоговариваю? – неожиданно рассердился Амелл. – Да меня просто достало, что два моих лучших друга смотрят друг на друга, как дохнущие с голоду волки над тощей добычей! – Маг бросил на Гаррета мимолётный виноватый взгляд, и тот чуть приподнял уголки губ, показывая, что не обижается на подобную уравниловку. – Два, чтоб вас, взрослых разумных мужчины, а ведёте себя как дети малые! Я вас обоих люблю, но как же мне иногда вас хочется поубивать нахрен!
Целитель растерянно хлопал глазами, как будто впервые в жизни увидел друга детства в гневе, и только через несколько секунд собрался и без выражения уточнил:
– Так что именно нам следует сделать?
– Тебе, Серому Стражу, следует проверить доступный нам участок Глубинных Троп и доложить мне о результатах разведки, – примирительно улыбнувшись, проговорил Дайлен и повернулся к кузену: – Гаррет, на тебе боевая часть, если поймёшь, что вдвоём там не управиться – не геройствуй. Заодно помоги Андерсу освоиться с чувством скверны.
– Он же не Страж, – проворчал Андерс, явно смирившись с волей друга.
– Зато Гаррет всё понимает, – возразил Командор. – И объясняет даже лучше меня, наверно. Ещё вопросы есть?
– Когда отправляться? – наконец открыл рот Хоук.
– Чем скорее, тем лучше, но смотри по силам, – сосредоточенно сдвинув брови, сказал Амелл. – Толку-то будет, если вы туда вымотавшимися отправитесь…
– Лично я в полном порядке, – буркнул целитель. Закусил губу, поразмыслил с полминуты и решительно уведомил: – Дай, я на тебя обиделся. Ты вредное, коварное создание.
– Да? – преувеличенно изумился Дайлен. Невинно улыбнулся и протянул: – А я хотел тебе подарок сделать… Но раз я вредное и коварное, то, наверное, потом подарю. Если ты приведёшь мне Гаррета обратно живым и непоцарапанным.
Отступник невольно фыркнул и, глянув на Андерса, чуть не до крови закусил губу. Глаза светловолосого мага мгновенно загорелись любопытством, он всем телом подался вперёд, и на губах его появилась та самая улыбка, за которую Хоук без капли сожаления отдал бы душу. Да только какой прок с того, что все его инстинкты в голос взвыли «Моё!»…
Не его.
Пока что.
Припасённую для друга золотую серёжку Амелл всё-таки отдал ему сразу. И ухо тоже проколол прямо там: велел Андерсу сесть в кресло и замереть, протянул Гаррету длинную, жутковатого вида иглу и, дождавшись, когда кузен прогреет её вспыхнувшим между пальцев пламенем, а потом охладит ледовым заклятием, аккуратно воткнул в мочку. Светловолосый маг стоически выдержал экзекуцию и, кажется, несколько примирился с судьбой. Шагая по коридору прочь от дайленова кабинета, он минут пять теребил болтавшуюся в ухе серёжку, жмурясь, как довольный кот, и только потом почти дружелюбно поинтересовался:
– Ну что, главный по боевой части, что с собой брать-то?
– Главный, вообще говоря, ты, – чуть заметно усмехнувшись, поправил его Гаррет. – Ты же Серый Страж, это дело Ордена и так далее, а я тут так, просто чтобы тебе было кем командовать. – Эта мысль, кажется, изрядно Андерса озадачила, и отступник на всякий случай добавил: – Но исходя из опыта, я бы посоветовал взять склянки три-четыре исцеляющего зелья, две – настойки из эльфийского корня, не меньше четырёх – лириума и на всякий случай пару противоядий. Надеюсь, не понадобится, но с ними будет спокойней.
Целитель сосредоточенно нахмурился и, закусив губу, солидным командирским тоном провозгласил:
– Встретимся через полчаса возле входа в подземелья. Я подготовлю зелья, а ты… оружие собери, что там тебе самому надо. – Он глянул на собеседника и уточнил: – Времени хватит?
– Хватит, – подтвердил Хоук. Андерс сверкнул внезапной мальчишеской улыбкой и, небрежно махнув рукой, умчался в свой лазарет.
Оказывается, Гаррет успел как следует забыть, что же это такое – Глубинные Тропы. Этот участок располагался неглубоко, и строго говоря, над ними не нависали многие лиги камня, как в Орзаммаре – и всё равно едва он перебрался через кое-как расчищенный завал, его накрыло знакомой давящей тяжестью. Даже дышать как будто стало труднее.
Андерс, кажется, ничего такого не замечал. Над его головой кружил яркий, с лёгкой прозеленью светлячок, и маг с любопытством оглядывался вокруг. Посмотреть было на что: рядом с крепостью гномская архитектура и впрямь сохранилась неплохо, а от обрушивших перекрытия взрывов пострадали только несколько ближайших статуй.
– Это Совершенный Карридин, – с полминуты поизучав смутно знакомую физиономию одной из них, пояснил Хоук. Целитель вопросительно глянул на него, и отступник, напрягши память, коротко рассказал всё, что сумел вспомнить о гномьих Совершенных. Рассказы Лелианы давным-давно перепутались у него в голове, словно попавший в лапы котёнку клубок, и он вовсе не был уверен, что правильно вспомнил, чем именно прославилась каждая из упомянутых личностей.
Андерса это, кажется, и вовсе не волновало. Вот если бы речь зашла о гномьей медицине, он наверняка из Гаррета всю душу вытряхнул бы, но история подземного народа для него явно была только минутным развлечением.
Следующие два коридора они прошагали в молчании. Целитель старательно пытался «совладать со скверной», явно не очень понимая, что с ней надо сделать – стены пока были чистыми, и многократно описанного Дайленом чувства присутствия он пока ощутить не мог – а Хоук боролся со своим страхом, который, кажется, даже имел какое-то заумное название, и внимательно прислушивался. В конце концов, на Глубинных Тропах водились не только порождения тьмы, но и много другой дряни, о присутствии которой чутьё Стражей предупредить не могло.
– Слушай, я вот давно узнать хотел, – вдруг проговорил Андерс. – Может, ты даже знаешь. Тогда, в первый день, когда королева приехала – почему Логэйн такой злой был? Злой, мокрый и про магов что-то бурчал. Он потом в лазарет приходил, вел себя вежливо и на посох мой не косил…
– Я его из ведра окатил, – невозмутимо отозвался Гаррет. Обернулся, встретившись с недоверчивым взглядом спутника, и, смешливо прищурясь, пояснил: – Два раза. Спереди и сзади. Вода была холодная, зато доспех почище стал. Правда, он не оценил.
Андерс сморщил нос и торопливо зажал рот рукой, но потом всё-таки не выдержал и расхохотался. Эхо разошлось по всему коридору, вернулось четырёхкратным откликом с каким-то жутковатым пришепетыванием, и маг снова накрыл губы ладонью, уже всерьёз. И, отлично понимая, что только что оповестил о своём присутствии всех живых и не очень живых на несколько километров вперёд, виновато посмотрел на Хоука.
Гаррет ободряюще улыбнулся и небрежно махнул рукой, пытаясь убедить его, что ничего страшного не случилось. Порождений тьмы рядом не было, целитель их точно почувствовал бы, а остальным обитателям подземелий не хватило бы разума опознать в звуке признак приближения потенциальной добычи.
– Я могу тебя защитить, – твёрдо пообещал он. Андерс снова сморщил нос и одарил его взглядом, в котором отчётливо читалось: «Я тебе не какая-нибудь принцесса беспомощная», но протестовать всё-таки не стал. То ли потому, что после совершённой оплошности считал себя не вправе возмущаться, то ли и впрямь поверил в дайленовы рассказы о подвигах боевого мага.
Второе – вряд ли.
Глубинные Тропы брали своё. Хоук не чувствовал присутствия скверны – только видел появившися на камнях чёрные плети и то, как чуть заметно сдвинул брови и покрепче сжал посох Андерс – но что-то в его разуме уже хрустело и трескалось под невыносимым давлением. Собственные тщательно продуманные планы по выстраиванию отношений с целителем попросту вылетели из головы, освободив место необходимости держать под контролем неостановимо растущую жажду действия. А если честнее – жажду убийства. Сил продумывать каждый жест – лишь бы не спугнуть, лишь бы доказать, что достоин, вымерить тонкую грань между впечатлением слишком навязчивым и недостаточным – попросту не осталось, и Гаррет рвано выдохнул, сдаваясь. Всё будет так, как будет.
Две секунды спустя Андерс неуверенно сказал:
– Кажется, я что-то чувствую… То ли гул, то ли шёпот какой-то. Это они, наверное?
– Да, – с облегчением проговорил Хоук и, не обратив внимания на окрик целителя, ускорил шаг.
Его длинноносое сокровище нужно было защищать, а лучшая защита – это нападение.
@темы: творчество, тексты, Я, аффтар!, cat-person^_^, Кошки Башни Бдения, Dragon Age
-
-
28.06.2012 в 14:10-
-
28.06.2012 в 16:33-
-
28.06.2012 в 17:09-
-
28.06.2012 в 21:14Мне его тренировка понравилась.
И старуха на болоте понравилась.
-
-
28.06.2012 в 21:23Кое-кому ещё тоже понравилось))))
-
-
28.06.2012 в 21:31-
-
28.06.2012 в 21:50