Кто-то дал этой Вселенной плохую кислоту
Глава 1. Дайлен АмеллДайлен Амелл
Шемлен.
Шем-лен.
Нет, не так.
Шшшше-е-емм-лен. С сердитым змеиным пришепетыванием в начале, тягучим, выразительно-эмоциональным «э» в середине и похожим на удар кнута завершающим щелчком языка: «лен».
Хорошее ругательство, даром что долийское.
И по значению подходит. Очень подходит. Дайлену нравилось. Было в этом что-то невыразимо правильное, какая-то умиротворяющая гармония… Как тогда, когда Мыш наконец перестал прикидываться собратом-учеником и принял соответствующий своей сути облик.
Собственно говоря, это было единственным, что сейчас нравилось Амеллу.
Что-то пихнуло мага в бедро, и он, опустив глаза, встретился взглядом с Ирвингом.
– Ну ладно, ты мне тоже нравишься, – поправился Страж. Мабари счастливо взвизгнул и снова толкнулся мордой в его руки, выпрашивая ласку. – Чуешь что-нибудь интересное?
Пёс с энтузиазмом завилял коротеньким хвостиком и, подскочив на месте, умчался прочь. Дайлен стряхнул с подола мусор и покосился на своих двуногих спутников. Алистер с Морриган продолжали обмениваться колкими репликами, и маг тихонько вздохнул. Будь у Морриган косички, Алистер наверняка попытался бы за них подёргать.
Шемлен. «Дети».
Перед ними расстилался Лотеринг.
Впрочем, расстилался – это сильно сказано. Даже когда Амелл смотрел на него с высокой насыпи имперского тракта, ему были видны только несколько ближайших амбаров и пара более высоких строений неопределённого назначения, а всё остальное казалось однородным месивом из грязной черепицы и побитой погодой, давно посеревшей соломы. Ну а теперь, спустившись по потрепанной каменной лестнице, он и вовсе мог различить только палаточный лагерь перед частоколом, сам частокол и несколько ближайших крыш. И ещё стоящего в воротах храмовника.
Рыцарь, однако, был слишком занят рвущимися в Лотеринг бродягами и стоявшего возле спуска с тракта мага, кажется, вообще не замечал. Амелл вздохнул снова, напомнил себе, что он вовсе не отступник, а Серый Страж, и тащить его обратно в Круг – а потом сразу в Эонар – никто не имеет права, и решительно зашагал вперёд.
Замешкавшийся было Алистер изысканно-вежливым тоном попросил ведьму заползти в кусты и сдохнуть, а потом кинулся вслед за товарищем, а Морриган нацепила на лицо выражение «я выше этого» и надменно фыркнула. Раздавшийся вскоре после этого топот возвестил о возвращении Ирвинга, и Дайлен торопливо развернулся, готовясь принять псиное обожание и тихо надеясь на то, что хоть в этот раз сумеет не грохнуться на спину. Однако мабари остановился в полушаге от хозяина и, повиляв даже не хвостом, а всей задницей, аккуратно опустил к его ногам надкусанный с краю пирог.
– Ума б прибавить твари сей, – сухо прокомментировала ведьма.
Магу стало обидно, но о том, что ответы в духе «сама такая» никого ни в чём убедить не могут, он узнал ещё в Круге. Сердитые взгляды на Морриган не действовали тоже, так что он просто опустился на корточки и одобрительно похлопал Ирвинга по лобастой голове:
– Еда – это хорошо. Славный мальчик, хороший мальчик…
Мабари радостно гавкнул и плюхнулся на спину, помахивая лапами. Дайлен почесал ему брюхо, усмехнулся, глянув на экстатически приоткрытую пасть с внушительными клычищами, и поднял пирог.
– Я это есть не буду, – решительно заявил Алистер.
– Дело твоё, – пожал плечами маг. Ирвинг, конечно, успел обслюнявить свою добычу, но выглядел пирог всё равно очень и очень неплохо. И к тому же одуряющее пах настоящим свежим мясом, а не теми сушёными подмётками, которые считались таковым в Круге. – Морриган, а ты будешь?
– Объедки псины доедать твоей? Уволь, – пренебрежительно отозвалась та, и Амелл, сунув пирог в сумку, решил:
– Нам же лучше, да, Ирвинг? Вечером поделим. Тебе ту часть, которая уже со слюнями, а мне остальное. Как раз напополам получится.
Ему на мгновение показалось, что в глазах мабари мелькнуло что-то вроде «Не ценят они нас», но пёс тут же блаженно сожмурился и принялся в восторге лизать ему руки.
Маг с отсутствующим видом похлопал его по широкой тёплой морде и, снова посмотрев на казавшийся суровым и недобрым Лотеринг, огляделся вокруг. Драные палатки и навесы беженцев почему-то выглядели намного гостеприимней, и он, поразмыслив с минуту, направился к ним.
– Здравствуйте, – остановившись возле лежавшего рядом со своей палаткой старика, вежливо сказал Дайлен. – Я вас не отвлекаю?
– Вали нахуй, – на мгновение приоткрыв мутные глаза, буркнул тот и перевернулся на другой бок.
– Видимо, отвлекаю, – выждав с полминуты, заключил маг. Почесал подбородок и, подумав ещё, добавил: – Извините. Я больше не буду.
Старик не отреагировал, и Амелл медленно двинулся дальше. Следующие несколько палаток пустовали, в них валялись только кипы грязного тряпья, на которые не покусился бы даже нищий, зато в пятой или шестой по счёту обнаружилась средних лет женщина, на руках у которой спала светловолосая девочка.
– Здравствуйте, – негромко, стараясь не разбудить ребёнка, проговорил Страж. – Можно с вами поговорить?
Женщина посмотрела на странную компанию с недоумением и опаской, быстро превращавшейся в откровенный страх. Стоявший за спиной Дайлена Алистер под этим взглядом неловко поёрзал, лязгнув доспехом, и отошёл на пару шагов.
– Чего надо? – наконец осведомилась беженка, и Амелл, радостно улыбнувшись, объяснил:
– Вам ведь наверняка нужна помощь, да? Давайте мы вам поможем – вы сами скажете как, а то я ещё не знаю – а вы нам за это что-нибудь дадите. Говорят, обычно дают сколько-нибудь денег, но нам можно и еду. А то я не знаю, где тут менять деньги на еду, а еда нам нужнее.
– Блаженный, что ли? – с сомнением проговорила женщина, окинув его придирчивым взглядом. – Не похож вроде, тряпки не поношенные, хотя и странные, да и приятель твой… Даже шлюху с собой таскаете.
– Не надо называть Морриган шлюхой, пожалуйста, – попросил Дайлен и только потом сообразил смутиться. Про шлюх он когда-то слышал, про них шептались по углам храмовники, которые при приближении кого-то ещё всякий раз умолкали, как будто это было что-то плохое. Ему, конечно, стало любопытно, он даже выяснил точное значение термина, но к реальной жизни эти шлюхи никакого отношения не имели, так что он попросту выбросил это из головы. Только запомнил, что это что-то плохое и очень неприличное. В общем, совсем не про Морриган, хотя та иногда и ведёт себя как испорченная девчонка. – Она не такая.
– А приличные женщины с голыми сиськами при людях не ходят, – отрезала беженка. – Идите-ка отсюда подобру-поздорову, пока я на помощь не позвала. А то ходят тут всякие, а потом припасы пропадают.
– А может, у вас крысы? – с готовностью предположил Амелл. От крыс он избавить мог, грызунам хватало простенькой порчи, чтобы начать дохнуть.
– Крыс съели давно, – проговорила женщина, посмотрев на него как на идиота. – Двигай отсюда, блаженный, а то сейчас как Билла-с-Молотом позову, тебе не поздоровится!
– Вы очень странная, – с подобающим её возрасту уважением уведомил беженку маг и послушно отошёл на пару шагов.
Женщина, крепко прижимавшая дочь к себе, продолжала следить за ним широко раскрытыми глазами, и Дайлен поторопился завернуть за стоявшую на краю лагеря высокую потрёпанную палатку. Не то, чтобы он так уж боялся этого Билла-с-Молотом – он уже успел выяснить, что делают с людьми пара-тройка проклятий и слабенькая волшебная стрела – но если бы встревоженная мать натравила на него толпу, им не помогли бы даже меч и щит Алистера и способность Морриган превращаться в жуткого паука.
Бродить в лагере беженцев и дальше явно было бессмысленно. По правде сказать, заляпанная в дороге мантия Амелла выглядела немногим лучше одежды большинства бежавших от Мора людей, но и этого хватило, чтобы в их глазах зажглась зависть к тем, кто пострадал гораздо меньше. А уж показывать им не носившего на лице следов долгого голодания Алистера в хорошем доспехе и вовсе было глупо. Всё равно что шушукаться о девчонках на лекции старшего чародея Ульдреда или пытаться нащупать задницу сэра Каллена в присутствии Рыцаря-Командора. Пожалуй, пытаться полапать самого Рыцаря-Командора и то было бы безопасней, чем дразнить постепенно звереющих беженцев мешком с припарками, тремя полосками вяленого мяса и слюнявым пирогом.
Дайлен обменялся задумчивым взглядом с ободряюще пофыркивавшим ему в ладонь Ирвингом и, заметив на другой стороне дороги мужчину, одетого как зажиточный крестьянин – пожалуй, выглядел он даже приличней, чем сам Страж после пары дней пути по болотам – двинулся к нему.
– О, ты, гляжу, парень крепкий, небось довелось мечом помахать? – не дав ему даже слова сказать, начал мужчина. Амелл оглянулся, ища взглядом того, с кем он заговорил, но Алистер всё ещё пытался обойти усевшегося у него на дороге мабари и обращаться к нему крестьянин явно не мог. Стоявшая за плечом Дайлена Морриган на «крепкого парня» походила мало, и ему пришлось сделать вывод, что эта странная фраза была адресована именно ему.
– А в чём дело? – настороженно осведомился Амелл. Мужчина, помявшись, наклонился к нему и, заговорщицки понизив голос, проговорил:
– Тут, видишь ли, разбойники на тракте завелись. Денег требуют, торговлю портят. Мы уж и у местноого ополчения помощи просили, и к сэру Брайанту на поклон ходили, но с этими толпами беженцев и в самой деревне не управиться, что уж говорить про окрестности. Сэр Брайант только обещал награду объявить за их головы, а вот добывать их придётся кому-нибудь другому…
– Это ты мне пытаешься сказать, что если мы с товарищами убьём тех бандитов, то этот сэр даст нам денег? – прервал его Дайлен. – А тебе-то с этого какая польза?
– Сообразительный, – процедил крестьянин. Маг пронзил его своим лучшим «я-тебя-насквозь-вижу»-взглядом, и тот со вздохом сдался: – Мне надо товар отправить, а то он сгниёт просто. Да и самому пора отсюда убираться, а то все эти слухи… Но рисковать мне неохота, а местные все отказываются тратить время на засевших на тракте грабителей. Ну хорошая же сделка выходит, парень – я получаю возможность уехать, а ты награду за их головы… Ну хочешь, я даже помогу тебе репутацию создать, расскажу всем, какой ты герой. Ты кто вообще?
– Серый Страж, – вовремя вспомнив о том, что намеревался вести себя вежливо, отозвался Амелл, раздумывая о том, стоит ли сообщать собеседнику, что бандитов на тракте они уже уничтожили. Отказывать в помощи тому, кому она была нужна, он, разумеется, не собирался, но что-то в этой ситуации его всё-таки настораживало. Слишком уж это напоминало то, как в Круге девчонки, намазав ресницы соскобленной в камине сажей, приходили выклянчивать у него курсовые по энтропии, предлагая в обмен пару улыбочек или поцелуй в щёчку. Крестьянин, конечно, мог оказаться трусоватым, но честным, и сразу после этого известия отправился бы собирать свой товар и двинулся бы в путь, а мог, опередив их, потребовать награду у этого сэра Брайанта. Или вообще сдать их как сообщников тех, что на тракте.
– Что? – прервав его размышления, взревел мужчина. – Серый Страж? Из тех, которые короля Кайлана убили и предали?!
– Мы не… – возмущённо начал подоспевший Алистер. Дайлен раздражённо дёрнул пальцами, и Ирвинг понятливо цапанул явно вознамерившегося отстаивать честь Ордена воина за пятку.
– С чего вы это взяли? – холодно осведомился Амелл, пользуясь тем, что второй Страж умолк.
– Так тейрн Логэйн же всех оповестил, что Командор Серых Стражей ударил короля в спину, и из-за него битву проиграли, – заявил крестьянин. – Шёл бы ты, парень, пока я тебе бока не намял! Вали отсюдова, нечего вам таким с честными людьми рядом ходить! Вот сейчас как наваляю тебе, щенок двуличный…
Дайлен, чуть наклонив голову, задумчиво поглядел на разошедшегося лотерингца. Оказывается, здесь, за пределами Круга, они почти не отличались от уже знакомых ему экземпляров. Маг печально вздохнул и задал наводящий вопрос:
– Ты знаешь, как выбирают кандидатов в Серые Стражи?
Не ожидавший подобного спокойствия мужчина чуть не со стуком захлопнул рот и, с пару секунд поглядев на него, отрицательно покачал головой.
– В Орден обычно берут тех, кто проявил себя как сильный и умелый воин – независимо от того, что служит ему оружием, – терпеливо объяснил Амелл. – То есть, обычно Стражи превосходят в воинском умении даже королевских солдат. – Упоминать о том, что это «обычно» вряд ли относится к нему самому, он не стал. – А теперь подумай сам, какова вероятность того, что ты один сумеешь «навалять» двум Серым Стражам, если учесть то, что ты побоялся даже выйти против обычных необученных бандитов. И Ирвинг тоже в стороне не останется, а зубы у него острые.
На лице крестьянина наконец-то появились хоть какие-то признаки работы мысли, и Дайлен с облегчением улыбнулся. Он уже начинал побаиваться, что они тут все такие, но оказывается, с ними всё-таки можно иметь дело…
– Вали, это, отсюда… – уже намного менее уверенно повторил его собеседник, и улыбка Стража пропала.
– Дункан никого не предавал! – отпихнув морду бдительно следившего за ним мабари, снова заявил сурово сдвинувший брови Алистер, и Амелл только ошарашенно моргнул при виде того, с какой сноровкой крестьянин сиганул через отнюдь не низкую ограду. Колдовать на виду у храмовника ему очень не хотелось, так что от идеи кинуть вслед этому странному типу усыпляющее заклинание маг отказался.
– Ладно. Я Серый Страж, а не отступник, и нас просто оклеветали, – пробормотал себе под нос Дайлен и, заметив, что дежуривший в воротах храмовник отошёл, торопливо двинулся к ним, надеясь пробраться внутрь до того, как рыцарь вернётся. Шагавший за его левым плечом Алистер продолжал что-то ворчать себе под нос – про то, каким благородным человеком был Дункан и какая сволочь Логэйн – и маг, схватив воина за запястье, развернул его к себе и прошипел:
– Какой бы сволочью ни был тейрн Логэйн – он, кроме того, умная сволочь. И если ты не перестанешь на всю улицу бормотать о том, что ты Серый Страж – нас тут порвут. За короля, чтоб его, Кайлана.
– Ты ругаешься, – неподдельно удивился Алистер.
– Я ещё и не так ругаюсь, – мрачно сказал Амелл. – При тебе, между прочим, было.
– Нет, я имею в виду, ты ругаешься, как нормальные люди, – объяснил воин и почему-то ухмыльнулся. Морриган пренебрежительно фыркнула, снова напомнив чародею недовольную кошку, и двинулась к видневшейся за церковью таверне. Дайлен наконец заметил, что они уже благополучно миновали ворота, и снова принялся осматриваться.
В самом Лотеринге было почище, чем на окраинах, но и здесь в глаза бросались оборванные люди с потерянными глазами. Возле моста какой-то мальчик спрашивал прохожих, не видели ли где-нибудь его маму, недалеко от него пара эльфов вполголоса, как будто не решаясь по-настоящему привлекать внимание, просила подать пару медяков на пропитание… В нескольких шагах от частокола священница пылко ругалась с торговцем, стоявшим возле своего фургона; за спиной святой сестры смущённо переминались с ноги на ногу двое явно местных громил, а на передке повозки сидел ехидно щерившийся мужчина в побитом кожаном доспехе.
– Интересно, покупает ли он всякий хлам? – подумал вслух Дайлен и, забрав у Алистера мешок с добычей, решительно направился к спорщикам. Приглянувшийся ему кинжал маг, исполнив глупую детскую мечту, уже засунул в сапог, а остальное нужно было куда-то деть. И, учитывая то, что еду здесь давали только за деньги, а денег у них было мало, девать следовало с пользой.
Уставшие слушать одни и те же аргументы противники при появлении нового действующего лица продемонстрировали какую-то подозрительную радость; Амелл по привычке оглянулся, но спешащих с кандалами наготове храмовников не заметил и снова обратил внимание на собеседников.
Спустя пару минут ему даже удалось уяснить, в чём была причина проблемы, и маг не на шутку задумался. Обворовывать несчастных беженцев, у которых закончились даже крысы, и впрямь было как-то нехорошо, однако соглашаться со святой сестрой ему тоже не хотелось до ужаса. Хотя тут уже он вёл себя как ребенок, потому что припоминать грех запредельного, свойственного только священницам занудства той, которую он видел впервые в жизни, было попросту несправедливо. Дайлен уже открыл рот, собираясь как-нибудь пристыдить торговца – или хотя бы попытаться – но тот на редкость пакостно усмехнулся и заявил, что если ему испортят торговлю, так он вообще отсюда уедет и поищет покупателей посговорчивей.
Амелл поглядел на него, почесал успевший обрасти щетиной подбородок и задумался снова.
– У меня есть предложение, – наконец проговорил он. – У церкви ведь есть свои средства, предназначенные для помощи бедным, так?
Священница насторожилась и неохотно кивнула, и маг продолжил:
– Вот пусть Церковь выкупить у почтенного купца, – почтенным он этого пройдоху ни разу не считал, ну так он и Ульдреда на экзамене «уважаемым старшим чародеем» называл… – необходимые беженцам товары по предложенной им цене, и раздать их нуждающимся. И все будут довольны.
– Но он установил попросту грабительские цены! – возмутилась святая сестра, ещё больше раздражившись при виде усмешки вполне довольного предложением торговца. – Церковь готова помочь бедным, но испытывать её доброту – грех!
Дайлен затылком чувствовал, как одобрительно кивает в такт её словам Алистер. А ещё он наверняка свирепо зыркал на охранника и поигрывал мускулами под доспехом, пытаясь внушить тому должный трепет.
– Орда порождений тьмы будет в Лотеринге самое большее через неделю, а скорее даже раньше, – скучным тоном сказал Дайлен. – Ну и кому тогда понадобится церковное золото? Вы с ним всё равно не убежите, оно тяжёлое, а мертвецам сокровища ни к чему. А так, может, кто-то из беженцев, подлечившись и подкормившись, даже спастись сумеет. Это ведь так Андрасте учила – что жизнь человеческая дороже презренного металла? Должна же быть с подаяний хоть какая-то польза, а то как-то совсем неправильно получается.
Священница закрыла рот и посмотрела на него; выражение её глаз Амеллу интерпретировать не удалось, и он запоздало подумал, что надо было придержать язык. А то от церковников хорошего не жди…
– Я… сообщу о вашем предложении преподобной матери, – наконец проговорила она и, развернувшись на месте, стремительно зашагала к церкви.
– Хе. Ну что, приятель, спасибо на добром слове, – проводив её взглядом, хмыкнул торговец. – Глядишь, пока они там обсуждают, я и сам товар распродам… Тебе-то небось надо чего, верно?
– Денег мне надо, – честно сказал Дайлен и плюхнул перед ним мешок с собранным с бандитов снаряжением.
Радужные амелловы надежды скончались через полминуты. Алистер ему сразу сказал, что оружием собранный ими хлам не назвал бы даже слепой, но маг всё-таки полагал, что ему удастся хоть что-то выручить. За металл хотя бы, да и бесполезные «волшебные» амулеты вполне можно было продать как просто девчачьи украшения…
Наверное, всё дело было в пространстве. В том, что этого торговца он, скорее всего, видел первый и последний раз в жизни, да и тот отлично сознавал, что им двоим не придётся сосуществовать в ограниченном пространстве неопределённое количество времени. А раз так – зачем уважать друг друга и заботиться о том, чтобы сделка оказалась взаимовыгодной.
Дайлен подумал, что девчонки-магессы из Круга, при всём своём легкомыслии, были как-то поприятней в общении и принялся торговаться.
Судя по смешкам Алистера и искреннему изумлению в глазах корыстолюбивого купца, получалось плоховато. Амелл мысленно вздохнул и, отказавшись от попыток вести себя так, как принято снаружи, вернулся к привычному стилю общения. Дело сразу пошло лучше: изумление торговца переросло в шок, он, пытаясь осмыслить услышанное, начал слегка заикаться, словно его язык не поспевал за запутавшимся разумом. За якобы магические побрякушки он в итоге изрядно переплатил, Дайлен ухмыльнулся про себя и усилил натиск.
Заключённой сделкой остались довольны оба, и маг снова заподозрил, что изначально его собирались обобрать до нитки. Правда, даже несмотря на незамкнутость пространства, воспитывать наглеца магией на глазах у двух-трёх десятков людей явно не стоило, и Страж попытался заставить себя удовлетвориться тем, что разрушил коварные планы торговца. На справедливость это всё равно походило мало, но Амелл привык довольствоваться тем, что есть.
Покупать у того же торговца еду Дайлен, по правде говоря, попросту побоялся. Сыр у него был с плесенью и стоил совершенно несусветных денег, определить происхождение вяленого мяса маг не сумел, а сухари пахли пылью и почему-то эмбриумом.
Даже после продажи трофеев денег было мало. Даже если считать, что еда должна стоить примерно вдвое меньше – их всё равно было мало. Троим – четверым, если считать Ирвинга, которому далеко не всегда удавалось поймать себе что-нибудь съедобное – на дорогу… ну хотя бы до Редклиффа не хватит. Тем более что после Посвящения Дайлену всё время хотелось не то что есть – жрать.
Морриган, явно заметив его колебания, ехидно осведомилась, что теперь прикажет глава отряда; Амелл, постаравшись скрыть смущение, махнул рукой в сторону церкви и велел высматривать сэра Брайанта. Может, им даже удастся выручить за тех бандитов что-нибудь ещё…
Сэр Брайант оказался храмовником. Хуже того – главой Ордена в Лотеринге. Дайлен вздохнул с облегчением, осознав, что про пересечение юрисдикции Серых Стражей и рыцарей Церкви Дункан всё-таки не наврал, и несколько расслабился. Правда, тот факт, что Брайант с первого же взгляда опознал в нём мага, его всё-таки тревожил.
Впрочем, доблестный сэр явно принадлежал к подвиду «храмовник вменяемый», вполне сознавал опасность Орды и значимость работы Стражей, так что за бандитов дал вдвое больше обещанного и к тому же подсказал, где можно купить хороших припасов и достать ещё денег. Амелл, поразмыслив, снял с запястья сделанный ещё в детстве амулетик от плохих снов, который хранил из одной только сентиментальности, и протянул рыцарю. Тот отчего-то растрогался до глубины души, хотя плохие сны на данный момент были самой мелкой из грозящих ему бед, и посоветовал зайти ещё и к старейшине деревни – у неё тоже могла найтись какая-нибудь работа для умелых рук.
Записи на доске проповедника Дайлена не на шутку удивили. Кого вообще могли волновать бешеные медведи, когда на Лотеринг надвигалась орда порождений тьмы? Впрочем, его это нисколько не касалось, а вот обещанные за медведей десять серебрушек лишними точно не будут, так что маг велел Ирвингу вынюхивать их следы. Остальное казалось несколько более логичным, поскольку разбойничьи шайки могли доставить беженцам немало проблем, но зачем брату Денвосу мог понадобиться медальон пропавшей – и скорее всего погибшей – женщины, Амелл так и не понял.
На полпути к предполагаемому месту обитания медведей или разбойников (Дайлен в глубине души надеялся, что кто-нибудь из них уже истребил враждебную партию, и им нужно будет только добить уцелевших) Алистер вдруг раскрыл ему глаза на то, что в посёлках, оказывается, принято ночевать в тавернах. И более того, им даже хватит денег на то, чтобы по крайней мере одну ночь поспать в настоящих кроватях. Амелл воспринял это откровение с подозрением, но в конце концов решил, что никто не запрещает ему проверить.
Кроме солдат Логэйна, которые накинулись на него, как только он переступил порог.
Вернее, когда на него накинулись, маг ещё не знал, чьи это солдаты. Машинально кастанул взрыв разума и треснул посохом по башке ближайшего противника, а потом благоразумно отступил в сторону, чтобы не мешать кинувшимся на врага Алистеру с Ирвингом. Мабари ещё мог проявить деликатность и обежать стоявшего на дороге хозяина, а вот в способности Алистера сделать нечто подобное Дайлен сомневался.
– Это то самое, которое называется «кабацкая драка»? – задумчиво вопросил он, когда проклятые по два раза каждый солдаты рухнули под ударами воина. Самому крепкому понадобилось лишь два удара щитом по лицу, и он уже заскулил, вымаливая жизнь. Занёсший меч Алистер обернулся и вопросительно посмотрел на Амелла.
Маг поколебался было, но тут на него налетела рыжая девица в платье церковной послушницы, державшая в руке окровавленный кинжал, и он запоздало сообразил, что до стоявшего на галерее лучника второй Страж добраться не успел. А стрелы в них, тем не менее, так и не полетели.
Девица, как и следовало ожидать, завела речь о милосердии и снисхождении, и Дайлен, чуть заметно поморщившись, жестом велел Алистеру убрать меч. Спорить со святыми сёстрами было совершенно бесполезно и, по правде сказать, довольно опасно – если ваш мозг представлял для вас хоть какую-то ценность. Довольная его покладистостью рыжая тут же принялась вещать что-то о Создателе, снах и предназначении; выражалась она ещё более замысловато, чем жившие в Круге сёстры, и Амеллу понадобилось целых пять минут, чтобы уяснить одну простую вещь.
Похоже, его коллекция шемлен пополнилась ещё одним экземпляром.
Кинжалом сестра Лелиана, судя по всему, владела неплохо, и к тому же, судя по её словам, умела варить яды и вскрывать замки, и маг, закончив удивляться странноватому для послушницы набору умений, решил, что она даже может принести какую-то пользу. И хотя четверо бойцов и мабари по-прежнему не представляли для Орды существенной угрозы, ему стало как-то легче.
Захваченный в плен солдат при виде простенького чёрно-зелёного светлячка на ладони Дайлена тут же принялся каяться во всех грехах; в числе грехов значились пьянство, леность и исполнение приказов Логэйна, в частности, распространение слухов о предательстве Серых Стражей и охота на них же. Убивать явно готового лизать ему сапоги воина Амеллу уже расхотелось, и он, поразмыслив, решил опробовать описанный в исторических хрониках приём под названием «блеф».
Они определённо были не в том положении, чтобы выдвигать ультиматумы главнокомандующему ферелденской армией, но избитый и напуганный солдат этого явно не заметил и с готовностью поклялся, что доставит послание тейрну Логэйну. Дайлен очень постарался не думать о том, какими словами его будет крыть адресат, когда воин до него доберётся, и истово понадеялся на то, что тот хотя бы не засмеётся. Практики с угрозами и ультиматумами у него в Круге всё-таки было удручающе мало.
А вот свободных комнат в таверне не оказалось. В общем-то, в этом не было ничего особенно удивительного, но магу всё равно стало обидно. Возможность получить новый опыт уплывала у него из рук.
Жаловаться он, само собой, не стал. Орлейские и антиванские романы, конечно, не могли считаться достоверным источником информации, однако когда столько книг сходятся в том, что предводителю даже очень маленького отряда жаловаться не положено – это определённо что-то значит. Тем более что поведение Первого Чародея Ирвинга неизменно подтверждало эту теорию.
Однако таскать за собой всех своих спутников было бы уже явно глупо. Амелл подумал и, решив попозже проверить в бою способности сестры Лелианы, велел ей дожидаться в трактире, а сам отправился на поиски бандитов и медведей вместе с остальными.
Старейшина деревни, пожилая женщина по имени Мириам, попалась им на пути гораздо раньше; сэр Брайант оказался прав, и ей действительно требовалась помощь. Отдавать последние припарки магу совсем не хотелось, так что он отделался обещанием посмотреть вокруг деревни эльфийский корень и приготовить из него что-нибудь полезное.
Морриган, до этого хранившая высокомерное молчание, вдруг принялась упрекать его в том, что он впустую тратит время и силы на помощь недостойным, и опешивший от её натиска Дайлен заметил преградившую им путь крестьянскую девушку лишь тогда, когда налетел на неё и чуть не сбил с ног.
Аллисон, хозяйка фермы за Лотерингом, как выяснилось, тоже искала помощников. При виде того, как она улыбалась и покачивала бедрами, маг заподозрил, что в уплату им предложат что-нибудь бесполезное вроде хлопанья ресничками, но девушка тут же его успокоила, посулив целых пятьдесят серебрушек в обмен на три капкана. Привычно поломав голову над тем, зачем в середине Мора ей могли понадобиться капканы, Дайлен всё-таки вспомнил, что он не на экзамене и просто спросил.
– Кажется, я начинаю понимать, почему чародей Реввик на уроках вечно орал «Да что ж вы тупые такие, прямо как те, которые снаружи», – выслушав ответ, пробормотал он себе под нос. Морриган понимающе хмыкнула, а Алистер, кажется, его даже не услышал. Ну и к лучшему, объяснять, что обижать бедного Стража он вовсе не собирался, и вообще осознал смысл сентенции чародея Реввика лишь при виде Аллисон, намеревающейся спастись от Орды при помощи трёх ловушек, Амеллу было просто лень.
Спрашивать девушку о том, знакомо ли ей понятие «здравый смысл», маг не осмелился.
За Лотерингом расстилались пшеничные поля. Дайлен неловко поёрзал, осознав, что искать на этом огромном пространстве медведей с разбойниками можно до шестого Мора, и на мгновение замешкался. Морриган, кажется, собралась снова изречь что-нибудь ехидное насчёт его лидерских качеств, но тут маг услышал раздававшиеся за поворотом дороги голоса и направился в их сторону.
– Заткнулся бы, сопляк! – визгливо заявил некто невидимый. – Сидишь у себя на ферме, как дурак, так и сиди! А мы будем бороться за Ферелден! Мы отомстим Серым Стражам за короля Кайлана, и нас будут чествовать как героев!
– Посмертно, – ехидно ответили ему, и Дайлен, повернув за угол – он никогда раньше не думал, что пшеница может быть такой высокой – наконец смог увидеть разговаривавших.
Неряшливо одетые, грязные мужчины были, судя по всему, «защитниками Ферелдена», а ехидничал высокий, широкоплечий парень в рубашке с закатанными рукавами, который стоял, опираясь на окружавшую поле изгородь локтями, и насмешливо глядел на собеседников.
– Вы бы, друзья мои, устраивали свою засаду где-нибудь в другом месте, – после небольшой паузы добавил он, откинув назад падавшие на глаза чёрные волосы. – Как Ферелден защищать – это дело ваше, но если вы нам урожай потопчете, мы с отцом вас взгреем.
– Отвали, щенок! – огрызнулся главарь банды. – Где захотим, там засаду и устроим, не тебе, землерою, воинов учить! А будешь выделываться – мы храмовникам в церкви расскажем, что твоя сестричка Бетани – мерзкий маг!
– А вот это он зря сказал, – тихо прокомментировал выглядывавший из-за дайленова плеча Алистер.
– Ага, – согласился Амелл, глянув на разом отвердевшее лицо черноволосого, и незаметно наложил на предводителя «защитников» ослабляющую порчу. Каким бы крепким парнем ни был фермер, пять вооружённых мужчин на него одного – это было явно многовато. Маг убедился, что порча держится крепко, и наложил проклятие на следующего. В конце концов, он имел полное право тоже немножко защитить неизвестную сестру по дару.
Черноволосый, зло ухмыльнувшись, разжал стиснутые кулаки и поднял руки…
… и на бандитов обрушилась огненная буря.
Глава 2. Гаррет ХоукГаррет Хоук
Крики сгоравших заживо ублюдков стихли подозрительно быстро.
Гаррет погасил бурю, торопливо приготовил цепную молнию – не особо сильную, с электричеством он ладил куда хуже, но на обожженный полутруп должно было хватить – и принялся оглядываться. Все пятеро были на месте: пять крупных кучек дымящихся углей с вкраплениями металла и недогоревшей выдубленной кожи.
– Спасибо, – сказал кто-то возле поворота на Лотеринг, и брюнет резко развернулся.
Стоявший прямо на дороге мальчишка в странном долгополом одеянии застенчиво улыбнулся и нерешительно помахал ему рукой.
– Я Дайлен, – сообщил он, как будто не заметив ни обгорелой земли, ни сверкавшей на пальцах Хоука молнии. – Слушай, а можно ты молнию уберёшь? Я… это, как у вас тут снаружи говорят… пришёл с миром. Правда.
А, молнию он всё-таки увидел.
Гаррет сощурился, прикидывая, много ли он успел услышать, и Дайлен, ещё раз улыбнувшись, протянул к нему руку и зажёг над ладонью жёлтый светлячок.
– Тощий ты какой-то, – заметил Хоук, раздумывая о том, что ему сейчас делать. Собрат-маг, по идее, не станет бегом бежать к храмовникам и сдавать им попавшегося на дороге отступника, но рисковать безопасностью Бетани и отца было нельзя.
– У нас все такие, – обиделся мальчишка. – Это ты совсем неправильный маг! Я вообще думал, что ты воин и ты им сейчас морды бить будешь, ну и проклял их немножко… А то пятеро на одного – это нечестно.
– Мир вообще нечестен, – философски проговорил Гаррет, гася молнию. - Я Гаррет.
Дайлен воспринял этот жест как разрешение и направился к нему, аккуратно обходя остатки обгоревших трупов. Следом за ним из-за поворота показались ещё двое: широкоплечий блондин в тяжёлом доспехе и желтоглазая девушка в странном, похожем на хасиндские, наряде.
– Ты настоящий отступник, да? – с любопытством поглядев на него, осведомился мальчишка. Хотя нет, мальчишкой он казался только издалека, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что его подбородок и челюсть уже поросли густой чёрной щетинкой, и несмотря на не слишком высокий рост и худобу, двигался он отнюдь не как подросток.
– А что, бывают ненастоящие? – удивился Хоук, краем глаза внимательно следя за его спутниками. Троих он, пожалуй, в случае нужды одолеет, хотя от воина нужно будет держаться подальше… Хотя надежда на мирный исход событий ещё была.
– Ну я например, – как ни в чём ни бывало заявил Дайлен. – Я Серый Страж.
– Так вот за что было «спасибо», – пробормотал себе под нос Гаррет.
– Ну да, – подтвердил Страж. И, помявшись, попросил: – А давай добычу напополам поделим? Ты бы, наверное, и сам с ними справился, но я всё-таки немножко помог, правда?
Хоук встретил устремлённый на него умоляющий взгляд и тихонько хмыкнул. Парнишка явно чувствовал себя не в своей тарелке, хотя очень старался этого не выдавать, и при виде мелькавшей в тёмно-ореховых, как у матери и Карвера, глазах растерянности Гаррету почему-то захотелось сделать для него что-нибудь хорошее. А вот просто так.
– Да всю забирай, – предложил он и невольно улыбнулся в ответ на благодарную улыбку Дайлена. – Зачем тебе это барахло нужно-то?
– Деньги нужны, – грустно отозвался тот и, повелительно махнув спутникам рукой, продолжил: – Мне вот их всех кормить надо, так что нужно еды купить, и ещё починить Алистеру щит, а лучше купить новый, получше… Но главное – еды.
– А сами они не могут? – снова опершись на изгородь, поинтересовался Хоук, глядя на покорно принявшегося за сбор трофеев воина. – Взрослые вроде люди, не больные, не калеки…
– Это мой отряд, – ещё печальней проговорил Дайлен. – Я за них отвечаю. А это Ирвинг, он большой, но ты не пугайся, он не укусит. Он умный.
Гаррет опустил глаза и встретился взглядом с высунувшимся из пшеницы мабари. Он протянул руку, и пёс, деликатно обнюхав его пальцы, одобрительно гавкнул.
– Гаррет, что там за шум? Я слышала крики…
Хоук вполголоса матюгнулся и, бросив на собеседника извиняющийся взгляд, поспешил навстречу матери. Нужно было как-то умудриться остановить её до того, как ей на глаза попадётся то, что осталось от незадачливых бандитов, не стоит пожилой женщине на такое смотреть…
– Всё в порядке, мама, просто тут какие-то недоумки чуть пшеницу не потоптали, но я это вовремя пресёк, – мягко проговорил он, обняв мать за плечи и как будто невзначай развернув назад к амбарам. – А что у нас сегодня на ужин?
– Гаррет Хоук, не держи меня за идиотку, – сдвинула брови Леандра. – А ну покажи руки!
– Что? – изумился маг. Женщина строго посмотрела на него, и он послушно поднял ладони к её лицу. – Видишь, всё чисто.
– Именно, – заметила она, глянув на тыльные стороны его кистей. – Костяшки не рассажены, значит, морды ты им не бил. И горелым мясом, между прочим, на полмили воняет, так что хватит уже. Ну и что они на самом деле собирались сделать, раз ты там устроил такой фейерверк?
– Это твоя мама, да? Вы очень умны, сударыня, это так здорово! – заявил возникший у него за спиной Дайлен. – А то я уже начал бояться, что тут все такие, как в деревне. Странные, то есть.
Леандра перевела взгляд на его нового знакомого и коротко охнула, а потом побледнела так, словно встретилась с привидением. Гаррет одной рукой обхватил её, мешая упасть, и развернулся, но никакой угрозы не было. Воин – Алистер, видимо – и хасиндка всё ещё возились с трупами за поворотом тропинки, и женщина могла увидеть только растерявшегося Стража и его не менее удивлённого пса.
– Т-ты… – дрожащим голосом начала она, но затем сделала глубокий вздох и, справившись с собой, улыбнулась: – Как тебя зовут, юноша?
– Ой, извините, я забыл, что надо представляться, – как будто вспомнив, что ему положено смущаться, зарумянился тот и неловко поклонился. – Дайлен Амелл, Серый Страж.
Хоук тихо хмыкнул, покрепче обняв снова вздрогнувшую мать, и открыл было рот, но Леандра снова его опередила:
– Ты из Киркволла, верно?
– Нет, – удивлённо отозвался тот, а потом вдруг задумался. – Хотя не знаю. Киркволл – это же в Вольной Марке, да? Андерс, это приятель мой, однажды залез в архив и там порылся, а потом сказал, что меня в Кинлох откуда-то из Вольной Марки привезли… Правда, он оболтус, мог напутать или просто не найти, а потом наврать, чтобы я не расстраивался… А это важно?
– Может, пойдём в дом? – вздохнув, предложил Гаррет. – Что мы тут стоим, как пугала, ворон отгоняем…
– Да, твою мантию и правда не мешало бы постирать, – окинув Дайлена критическим взглядом, согласилась Леандра и, повернувшись к дому, добавила: – Ты ведь не один тут? Позови своих друзей, надеюсь, им понравится мой яблочный пирог…
Страж засиял и, торопливо кивнув, кинулся назад по тропинке. Его пёс явно решил, что это новая игра, и со счастливым лаем рванул следом. Хоук проводил их взглядом и, встревоженно посмотрев на мать, тихо спросил:
– Что-то случилось, мам? Может, не стоило звать их в дом?
– Ничего, родной, – тихо вздохнула Леандра. – Просто… мальчик так на Ревку похож, я даже испугалась вначале. Не волнуйся.
– Как скажешь, – не скрывая сомнения, согласился Гаррет.
Алистеру их домик явно показался слишком тесным, тот всё время настороженно косился по сторонам и двигался так неловко, будто боялся что-нибудь задеть или раздавить. Хасиндка Морриган оказалась ведьмой из Диких Земель, язвительной и недоброй, но при этом к Леандре она обращалась с церемонной, почти заискивающей почтительностью.
Сам Страж вёл себя со спокойным достоинством, но что-то в его взглядах и жестах наводило Хоука на мысль, что тот отчаянно боится сделать что-нибудь не так, как будто он впервые в жизни пришёл кому-то в гости. Нет, в гостях у того, кто на его глазах заживо спалил пятерых человек, Дайлен и впрямь мог оказаться в первый раз… но как раз этот факт его, похоже, беспокоил в последнюю очередь.
– А почему моё имя вызвало у вас… такой испуг, почтенная госпожа? – жадно принюхиваясь к остывавшему на окне пирогу, нерешительно поинтересовался Страж. – Я… я же впервые в Лотеринге, и вообще вёл себя прилично… Старался, по крайней мере, и вроде бы нигде никаких очень страшных ошибок не сделал.
– Дело не в тебе, милый, – вздохнув, покачала головой Леандра и, обхватив ладонями кружку с чаем, села за стол напротив него.
Гаррет прислонился спиной к стене и, скрестив руки на груди, принялся наблюдать. Дайлен, конечно, казался славным и вполне безобидным, да к тому же, судя по реакции матери, мог и впрямь оказаться потерянным родственником, но всё равно стоило быть настороже. В конце концов, до того, как отец с сестрой вернутся из посёлка, он был старшим мужчиной в доме и отвечал за мамину безопасность. Угол был удобным, оттуда он мог видеть всех сразу, особенно руки обоих магов, и к тому же всего в полушаге от него среди метел и ухватов стоял его посох.
– А в чём тогда? – недоуменно переспросил Страж и резко хлопнул потянувшегося к пирогу мабари по морде. Хоук тихо хмыкнул и, выудив из подпола металлическое, проложенное рунами мороза ведро с костями, бросил самую крупную псу. Ирвинг вопросительно тявкнул и заискивающе поглядел на хозяина, а после его кивка с урчанием вцепился в кость и уволок её в дальний угол кухни.
– Ну, начнём с того, что моя девичья фамилия – Амелл, – слабо усмехнулась Леандра. Глаза Дайлена распахнулись, и её улыбка стала шире. Она кивнула и продолжила: – В юности я жила с семьёй в Киркволле, но потом… мои родители не слишком одобрили то, что я сбежала с отступником и вышла за него замуж. Про то, что я ему ещё и троих детей родила, я вообще молчу. От меня только кузина Ревка не отвернулась, хотя обмениваться с ней письмами было затруднительно – мы всё время переезжали, письма терялись в дороге или их крали недобросовестные курьеры…
– Или съедали маленькие дети, – добавил Гаррет. – Отец однажды принёс письмо от тётушки Ревки, положил на стол – а к нам тогда всё время забегали соседские дети, и кто-то из них очень любил всё жевать. Зубы, наверно, резались. В общем, пока смогли отобрать – от письма одни клочки остались. Мы только и поняли, что тётушка умудрилась в кого-то влюбиться.
– А следующее письмо пришло почти через год, – продолжила Леандра. – Оказалось, что Ревка успела не только влюбиться, но и забеременеть, а потом родила мальчика-мага. Которого у неё сразу отобрали.
– За что? – расстроился Дайлен. – Дар же проявляется не раньше трёх, а обычно даже четырёх-пяти лет… Или тут детей просто так отбирают?
– Насколько я понял – мне потом дали все её письма прочитать – там роды были очень тяжёлые, пришлось мага-целителя из тамошнего Круга вызывать, – пожал плечами Хоук. – Это сам по себе дар в пять лет проявляется, а если знать, на что обращать внимание – то сразу понятно, будет ребёнок магом или нет. Тот целитель, наверное, всё родственникам и рассказал. Вот и получилось, что Ревка в истерике, дед с бабушкой опозорены и в негодовании, а ревкино дитё неизвестно где.
– А следующее моё письмо вообще вернулось с пометкой «адресат упокоился», – тихо вздохнула Леандра. – Мы так и не сумели ничего выяснить – Малькольм пытался задействовать какие-то свои старые связи, но толку не было.
– Думаете, это могла быть моя мама? – помявшись, задыхающимся шёпотом переспросил Страж.
Морриган пренебрежительно фыркнула, и Гаррет с трудом сдержал желание сказать ей какую-нибудь гадость. Дайлен, с лица которого до этого не сходила маска обнаглевшего студиозуса на экзамене – которую он сам, вероятно, полагал наилучшим лицевыражением для юного, но героического борца с Мором – в этот момент казался совсем беззащитным, и Хоук невольно представил себе, каково ему было бы расти без родителей. Не иметь никого, к кому можно обратиться за помощью, не сидеть ночами у кровати кашляющего Карвера, пока отец рыщет по лесам в поисках целебных трав, не успокаивать Бет, чуть не сжёгшую ненароком сарай с инструментами… Ещё не хватало, чтобы над бедным мальчишкой смеялась какая-то глупая ведьма.
– Ну да, – уверенно проговорил он, вдруг обнаружив себя возле стола и свою руку на плече у мигом переставшего бледнеть Дайлена. – Почти наверняка. Тем более что и мама говорит, что ты на тётушку Ревку очень похож. В общем, назначаем тебя потерянным родственником. Мама, корми, сама ж сказала, что он тощенький!
– Не командуй, – усмехнувшись, строгим голосом проговорила Леандра. – Пойди лучше принеси овощей из кладовки, а то нам же ещё потом отца с Бетани кормить.
Гаррет ободряюще похлопал чудом обретённого кузена по плечу и отправился выполнять поручение, а по возвращении обнаружил, что Алистера уже лишили его доспеха и отправили набирать воду, Амелла вынули из мантии и завернули в шерстяное одеяло, а Морриган с выражением искреннего шока на лице стояла над наполовину наполненной бадьёй, в которой полоскались дайленова мантия и алистерова рубашка. Вернувшийся с ведром воин плюхнул в бадью ещё порцию воды, и Леандра, сунув в руки ведьме кусок мыла, показала ей, как пользоваться приколоченной к одному краю бадьи ребристой стиральной доской. Вид у хасиндки стал откровенно несчастный, и Хоук, сжалившись, подогрел приготовленную для стирки воду махоньким расфокусированным файерболом.
– Магия должна служить человеку, не так ли? – подмигнул он ей, и Морриган тут же зарумянилась. Совсем как деревенские девчонки, решил Гаррет, и потерял к ней всякий интерес.
Девчонок он уже навидался, а вот кузен-Страж у него появился впервые.
– Слушай, – украдкой подёргав его за рукав, громким шёпотом сказал тот самый кузен-Страж, – я… ну, не хотел причинять столько неудобств… Может, мы лучше пойдём? – Он поддёрнул сползавшее с костлявого, жилистого плеча одеяло и добавил: – Ну то есть не совсем, мы ещё придём в гости перед тем, как уходить из Лотеринга, если можно…
– Не дури, Дайлен, – отмахнулся Хоук. – Ты пойми, мама очень переживала из-за тёти Ревки, а тут ты появился, похожий на неё как две капли воды, только со щетиной. И нахрена вам вообще из Лотеринга уходить? Отец вернётся, мы что-нибудь придумаем.
– Нет, надо, – погрустнев, покачал головой младший маг. – Мор же… – Он встрепенулся и с тревогой посмотрел на Гаррета: – Вам же тоже уходить надо! Орда приближается, битву при Остагаре проиграли, так что останавливать порождений тьмы некому… Лотеринг точно не устоит.
– Так, – сжав пальцами переносицу, проговорил Хоук. – Давай-ка отойдём, и ты мне всё подробно расскажешь. Лучше бы, конечно, чтобы и отец выслушал, но пока так сойдёт. Ты ведь ему повторишь, когда он придёт, ладно?
Дайлен кивнул и послушно потопал за ним вверх по лестнице. Гаррет открыл дверь в свою комнатку под крышей, отпихнул в сторону стопку книг и ткнул в сторону кровати:
– Садись и рассказывай.
Под книгами наконец обнаружился стул, он сложил потрёпанные от долгого использования тома в углу, прямо на пол, и, усевшись на стул верхом, выжидательно уставился на Стража.
Рассказ занял куда меньше времени, чем он полагал. Дайлен пропустил большую часть деталей – которые нужно будет непременно из него вытянуть, как-нибудь потом – но общая канва событий и впрямь не внушала оптимизма.
Особенно то, что в своём последнем письме обалдуй Карвер как раз хвастался тем, что их отряд собрался выдвигаться к Остагару, чтобы присоединиться к остальным защитникам земли ферелденской, и с тех пор от него не было ни слуху ни духу.
– Что-то случилось? – осторожно дотронувшись до его запястья, негромко спросил Амелл, и Гаррет, изобразив на лице бледную тень успокаивающей улыбки, объяснил:
– Мой младший брат сражался при Остагаре. Они с Бетани близнецы, но у него не оказалось дара, и в семейке, полной магов, ему было довольно грустно. Он вечно пытался доказать, что ничем не хуже нас, выучился махать двуручником, да так, что взрослые бойцы дивились. А года полтора назад вообще сбежал и записался в королевскую армию.
– Мне… мне очень жаль, – тихо и почти виновато проговорил Дайлен, и Хоук, взяв себя в руки, отмахнулся:
– Ты не в ответе за его дурость. Мама всё ещё надеется, что он одумается и вернётся… я прямо не знаю, как ей сказать. И как убедить её, что дольше оставаться в Лотеринге нельзя, не только из-за Мора, но и из-за того, что Бет где-то себя выдала…
– Может, у нас вдвоём получится? – предложил Страж. – У моего Ордена вроде бы достаточно авторитета, чтобы я мог от его имени потребовать эвакуации населения… хотя бы с отдельно взятой фермы.
– Гаррет! – донёсся снизу гулкий мужской голос. – Ты куда смылся?
– Папа, – с облегчением вздохнул Хоук и, хлопнув ладонями по коленям, поднялся. – Кажется, наша задача упрощается. Только лучше бы вначале поговорить с ним наедине, без мамы.
Дайлен вежливо пропустил хозяина дома вперёд, так что малодушная мыслишка насчёт того, чтобы отгородиться от наверняка не слишком довольного выжженным пятном посреди дороги отца очаровательным, совершенно непричастным к гарретовым ошибкам гостем, погибла мучительной смертью сразу после того, как он перешагнул порог.
– Папа, это Дайлен Амелл, Серый Страж, и с немалой вероятностью ваш с мамой племянник, – собравшись с духом, уверенно проговорил Гаррет. – Дайлен, это Малькольм Хоук, мой отец.
– Я очень рад с вами познакомиться, сударь Хоук, – выбравшись из-за спины кузена, изрёк Страж, доблестно глядя прямо в глаза отцу семейства.
– Я также горд оказанной моей семье честью, – задумчивым жестом огладив густую, аккуратно постриженную бороду, в которой серебра уже было куда больше, чем угля, отозвался Малькольм. – Но если вы не против, сударь Амелл, сейчас я хотел бы поговорить со своим сыном.
Дайлен вопросительно поглядел на него, но Гаррет только махнул рукой в сторону кухни и двинулся вслед за отцом.
– У нас, гляжу, сегодня гости, – сдержанно проговорил тот, вежливо кивнув помахавшему ему рукой Алистеру. Воина уже пристроили чинить любимую леандрину сковородку, с которой вечно отваливалась деревянная ручка, и теперь тот плясал вокруг несчастного куска металла, пытаясь зажать его между двух поленьев.
– Нечаянно вышло, – пожал плечами Хоук-младший. И, посерьёзнев, принялся объяснять: – Вокруг фермы всякий сброд шлялся, человек пять собрались на нашем поле засаду на Серых Стражей устраивать. Я пошёл их шугануть, мы немного поругались, а потом их главарь пригрозил, что сдаст Бет храмовникам. От этого случилось пятно на дороге.
– Гаррет, сколько раз я говорил тебе не пропускать ключевые этапы? – приподнял бровь Малькольм, присев на торчавший возле сарая пень, оставшийся после засохшей яблони. – Вначале ты сотворил огненную бурю, а уже после неё появилось пятно.
– Ну ладно, пап, некогда рассусоливать, – поморщился Гаррет и торопливо продолжил: – Оказалось, что Дайлен услышал конец разговора и помог мне с ними, он, похоже, энтропийщик. Ну и бурю он, ясное дело, видел. Кстати, барахло бандитское я ему отдал, потому что ему очень деньги нужны сейчас, а то даже на еду не хватает.
– К делу, сынок, к делу, – насмешливо глянул на него отец. – Что ещё?
– Мы поговорили немного, а потом пришла мама, увидела Дайлена и чуть в обморок не упала, потому что он жутко похож на её кузину Ревку, ту самую, и мама пригласила его и его товарищей домой. Ну и там уже сопоставили всё известное нам и решили, что он будет нашим кузеном. А как вы с Бетани в посёлок сходили?
– Не слишком удачно, – покачал головой Малькольм. – Цены взлетели, самого необходимого уже попросту не найти, слухи всякие ходят о поражении под Остагаром и предательстве Серых Стражей…
– Вообще-то это тейрн Логэйн короля предал, а вовсе не мы, – обиженно сказал Дайлен и, встретившись взглядом с Малькольмом, смущённо добавил: – Извините. Я не подслушивал, просто монна Леандра велела позвать всех ужинать, еда готова.
Гаррет чуть заметно кивнул кузену, и тот решительно продолжил:
– Сударь Хоук, вам следует увезти семью как можно скорее. Остановить Орду под Остагаром не удалось, и поскольку войска Логэйна отошли… а хрен их знает, куда они отошли… но Лотеринг точно не устоит. Даже будь армия здесь – это бы не помогло. Орда будет здесь самое большее через неделю, а я бы даже сказал – дней через пять, так что нужно торопиться.
– И про Бетани кто-то уже узнал, – добавил Хоук-младший. – Те пятеро уже ничего никому не расскажут, но они могли протрепаться раньше, до того, как ушли устраивать свою засаду.
– Мор не вчера начался, – устало вздохнул Малькольм. – Но ты же знаешь, мама настаивает на том, что мы должны дождаться Карвера…
Гаррет вдруг понял, что не может этого сказать. Того, что должен. Он сглотнул, пытаясь собраться с духом, и с изумлением услышал, что его онемевшие губы будто сами по себе произносят:
– Отец, если бы Карвер выжил при Остагаре, он уже добрался бы до дома. Или прислал бы Тучку с запиской, чтобы предупредить нас. Нам пора уходить.
Пожилой маг сжал пальцами переносицу, потёр глаза и, помолчав, произнёс:
– Я поговорю с матерью. А пока… Пойдёмте ужинать, не стоит заставлять её ждать.
Гаррет кивнул и направился к дому, и Дайлен после секундного колебания последовал за ним. Остальные уже сидели за столом, и при появлении мужа Леандра принялась наполнять миски густым мясным рагу.
За ужином серьёзных разговоров вести не полагалось, и беседа ограничивалась просьбами передать соль или кусок хлеба и дайленовыми комплиментами искусству поварихи. Впрочем, спустя минут десять Амелл слишком увлёкся самим процессом поглощения пищи и наконец умолк. Что было куда хуже – обычно разговорчивая Бетани молча ковырялась в своей миске и даже не пыталась засыпать вновь обретённого родственника вопросами. Да и вообще казалась какой-то грустной и задумчивой, несмотря на перехватывавшую волосы новенькую ярко-синюю ленту, которая в любое другое время заставила бы её до самого вечера плясать вокруг родителей и брата с восторженными воплями.
Гаррет чуть заметно сдвинул брови и, торопливо опустошив собственную миску и поблагодарив мать, поднялся из-за стола. Сестричка всегда понимала его без слов и, извинившись перед родителями и гостями, выскользнула из кухни вслед за ним.
– Что не так, кроха? – тихо спросил он, как только они завернули за угол коридора.
– Всё в порядке, большой братец, – бодро улыбнулась Бетани, подняв на него предельно честные глаза, и Хоук надавил пальцем на кончик её носа:
– А если по правде, Бет?
– И по правде всё в порядке! – заверила его девушка. Уголок её изогнутых в улыбке губ чуть заметно дрогнул, и Гаррет выразительно выгнул бровь. Она помолчала с полминуты и со вздохом сдалась: – Да я сама дура. Как поняла, что Морриган тоже маг, так обрадовалась, думала, что мы с ней сможем подружиться, я всегда так хотела иметь подружку, с которой можно про всё-всё говорить, как с тобой или папой… Ну с тобой или папой про парней не поболтаешь, а с девчонкой-магом можно было бы совсем про всё…
– Она тебя обидела? – строго осведомился Хоук, чувствуя, как внутри начинает закипать злость. Кончики пальцев знакомо потеплели, и он сжал руку в кулак, удерживая магию внутри. Не хватало ещё подпалить что-нибудь, не маленький всё-таки.
– Гаррет, не будь идиотом, – снисходительно посмотрела на него Бетани. – Злая она, это верно, но поднимать руку на даму из-за нескольких резких слов недостойно. Тем более что меня не столько её колкости расстроили, сколько крушение моих наивных иллюзий.
– Слишком ты сложно выражаешься, – не купившись на деланное спокойствие маленькой сестрички, заметил Гаррет. – Так сильно расстроилась, кроха?
– Ну вот за что ты мне такой умный? – вздохнула девушка и, бережно взяв его кулак в свои изящные ладошки, аккуратно разжала пальцы. – Карвера дурить было куда легче… Расстроилась, да. А ты разве не расстроился, когда понял, что у тебя настоящих друзей кроме нас с братом не будет? В этом никто не виновать, братик, так что побереги силы. И не хами Морриган, Дайлен расстроится, а он хороший. Морриган я сама нахамлю, это моё право, понял?
– Понял, понял, – усмехнулся Хоук и чмокнул сестричку в нос. – Большая храбрая Бет.
– Ну тебя. – Бетани, смутившись, ткнула его кулаком в бок и направилась обратно.
Когда Гаррет появился в дверях, сидевший во главе стола Малькольм поднял голову и вопросительно шевельнул бровью, и молодой маг успокаивающе качнул подбородком.
– А ты, значит, тоже маг? – отложив ложку, спросил у Бетани Алистер. Девушка гордо кивнула, и воин демонстративно содрогнулся: – Надеюсь, ты не собираешься превратить меня в жабу? Я этого жуть как боюсь, ещё с тех пор, как собирался стать храмовником…
Глаза спокойно улыбавшегося Малькольма мигом сузились, в них мелькнуло что-то хищное и опасное, и Гаррет, заметив, как руки отца плавным, демонстративно безобидным жестом скользнули под столешницу, машинально зажёг в пальцах крохотный, раскалённый до белизны файербол, способный пробить человеческое тело насквозь.
Дайлен отвесил второму Стражу такой подзатыльник, что тот чуть не нырнул носом в миску, и резко проговорил:
– Заканчивай со своими дурацкими шуточками. Сам говорил, что после Посвящения прошлое не имеет значения и остаётся только долг Серого Стража. – Амелл вздохнул и виновато посмотрел на хозяина дома: – Сударь Хоук, а у вас, случайно, нет какого-нибудь учебника по школе трансформации? А то мне иногда кажется, что было бы куда проще всё-таки исполнить его заветную мечту и действительно превратить его в жабу…
– Ты же говорил, что это невозможно! – возмущённо воскликнул Алистер, стерев с носа каплю соуса.
– Я этого не говорил, – невозмутимо возразил маг. – Я говорил, что я этого не умею. Но, возможно, смогу научиться!
Дайлен бросил на Гаррета извиняющийся взгляд и одними губами прошептал: «Он безобидный, правда». Хоук поколебался и, вопросительно глянув на отца, всё-таки погасил файербол.
Бедного кузена отчего-то стало жалко. Ему ещё Мор останавливать – и с такими соратниками эту задачу можно было смело оценивать как невыполнимую.
– Гаррет, дорогой. – Хоук-младший настороженно поднял голову. Голос матери звучал очень знакомо: мягкий, словно пушок новорожденного котёнка, и совершенно непреклонный. – Помоги нашим гостям устроиться на ночлег. Если ты уберёшь валяющиеся в твоей комнате книги на положенное место, то, думаю, вам с Дайленом даже хватит там места. Куда положить Алистера и Морриган, придумай сам. А нам с твоим папой нужно поговорить.
Гаррет сдвинул брови. Похоже, семейные дела опять вздумали решать без него. Проклятье, ему уже двадцать два года, он давно стал взрослым мужчиной и сознательным магом, и должен иметь право голоса на семейном совете!
– Иди, сынок, – поддержал Леандру Малькольм. – Мама пока расскажет мне о сегодняшних событиях поподробней.
Хоук-младший нахмурился ещё сильнее. Спорить с ними обоими сразу было совершенно бесполезно, тем более что ссориться с родителями на глазах у посторонних казалось почти неприличным. Но если они думают, что могут командовать им, как маленьким…
– Братик, ночевать в одной комнате с Морриган я не буду, – свистящим шёпотом уведомила его Бетани, приподнявшись на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха. – И уступать комнату ей – тоже, так что давай, думай, куда их девать!
Гаррет вздохнул и тихонько позавидовал папиным дипломатическим навыкам. Похоже, ему и впрямь придётся потрудиться, чтобы избежать обид на всю жизнь, и вмешаться в заговор родителей он попросту не успеет.
– Что-то случилось? – понизив голос, поинтересовался подкравшийся с другого бока Дайлен. – Я не хотел причинять вам неудобств…
– Никаких неудобств, приятель, – нацепив на лицо свою лучшую жизнерадостную улыбку, заверил его Хоук. – Пошли, будем думать, куда пристроить твоих соратников. Ирвингу в доме места точно не останется, но крыша у тучкиной будки вроде бы ещё не протекает, так что ему там должно быть удобно.
– Тучка – это кто? – послушно двинувшись вслед за ним, поинтересовался Страж.
– Мабари Карвера. Того, который в армию сбежал, – пояснил Гаррет, косясь на дожидавшихся его ухода родителей. Между бровей отца виднелась озабоченная складка, а сквозь радость на лице матери всё сильнее проступали усталость и беспокойство.
Уборка книг «на положенное место» в итоге закончилась лишь тем, что он сгрёб тома к стене, стряхнул пыль с кушетки и, переложив на неё свою любимую подушку, взял с Дайлена слово не выдавать его родителям. Кузен смотрел на предложенную ему кровать так, словно видел нечто подобное впервые в жизни, и опасливо тыкал пальцем набитый куриным пухом матрас. Алистер, получив пару шерстяных одеял, безропотно согласился переночевать на сеновале, а Морриган досталась комнатка Карвера, отделённая от спальни Бетани кривоватой деревянной ширмой. Формально ночевать девушкам предстояло в разных комнатах, так что у него даже оставалась надежда на то, что любимая сестричка всё-таки не станет ему мстить.
И всё равно он опоздал: стоило ему коснуться двери кухни, как та распахнулась сама, и отец жестом позвал его внутрь.
– А вот теперь, малыш, пора и тебе принять участие в обсуждении, – устроившись на своём стуле, проговорил Малькольм. – Ты уже совсем взрослый, и имеешь право решать сам. Мы с мамой… тебе кое-что предложим, а соглашаться или нет – дело твоё.
Гаррет настороженно покосился на него. Почему-то на мгновение показалось, что это будет даже хуже, чем предполагаемое им «делай так и этак, маленький мальчик».
– Мы решили, что должны помочь Дайлену, – до белизны стискивая пальцы и не глядя на сына, проговорила Леандра. – Ему предстоит такое тяжёлое дело, а он ещё очень плохо ориентируется в мире – магов в этом их Круге совершенно не учат настоящей жизни… А у нас не так уж много родственников, и у меня сердце разрывается, как подумаю, что о нём совсем некому позаботиться…
– Сухие носки менять ему не буду, он взрослый уже, – отреагировал Гаррет. Потёр переносицу и проговорил: – Так вы хотите, чтобы я с ним пошёл?
– Мы хотели попросить тебя именно об этом, – кивнул Малькольм. – Хотя денег и припасов мы ему тоже дадим, сколько сможем. Но… знаешь, его компания не внушает мне доверия. Угробят же мальчишку и сами помрут, а учитывая то, что это последние Серые Стражи в Ферелдене – больше не останется никого, кто сможет остановить Мор. Пока ещё дождёмся – если дождёмся – помощи из Андерфелса, или где у них там штаб-квартира…
– Ну я понял, что мир спасать надо, – отмахнулся Хоук-младший и, нахмурившись, с подозрением посмотрел на родителей: – А как же вы и Бетани? Я же должен вас защищать... И Карвер…
– Мы подождём его ещё один день, прежде чем уходить в Хайевер, – опустив глаза, тихо сказала Леандра. – И оставим ему записку о том, куда направляемся – на случай, если он вернётся уже после нашего ухода… если всё-таки вернётся… А о нас с Бетани Малькольм позаботится.
– Но… – начал было Гаррет.
– Я справлюсь, сынок, – с улыбкой перебил его отец. – Поверь мне, уберечь от беды двух взрослых разумных женщин куда проще, чем беременную женщину с маленьким ребёнком или ту же женщину с маленьким магом и двумя младенцами… Я, конечно, с тех пор постарел, но и задача в этот раз попроще. С нами всё будет в порядке.
– Точно? – с сомнением переспросил Гаррет. Малькольм с Леандрой ободряюще улыбнулись, и он, поколебавшись, кивнул: – Ладно. Я пойду с Дайленом и помогу ему разобраться с Мором, а вы… – Голос ему вдруг изменил, и он, сглотнув, всё-таки закончил: – Берегите себя, хорошо?
Шемлен.
Шем-лен.
Нет, не так.
Шшшше-е-емм-лен. С сердитым змеиным пришепетыванием в начале, тягучим, выразительно-эмоциональным «э» в середине и похожим на удар кнута завершающим щелчком языка: «лен».
Хорошее ругательство, даром что долийское.
И по значению подходит. Очень подходит. Дайлену нравилось. Было в этом что-то невыразимо правильное, какая-то умиротворяющая гармония… Как тогда, когда Мыш наконец перестал прикидываться собратом-учеником и принял соответствующий своей сути облик.
Собственно говоря, это было единственным, что сейчас нравилось Амеллу.
Что-то пихнуло мага в бедро, и он, опустив глаза, встретился взглядом с Ирвингом.
– Ну ладно, ты мне тоже нравишься, – поправился Страж. Мабари счастливо взвизгнул и снова толкнулся мордой в его руки, выпрашивая ласку. – Чуешь что-нибудь интересное?
Пёс с энтузиазмом завилял коротеньким хвостиком и, подскочив на месте, умчался прочь. Дайлен стряхнул с подола мусор и покосился на своих двуногих спутников. Алистер с Морриган продолжали обмениваться колкими репликами, и маг тихонько вздохнул. Будь у Морриган косички, Алистер наверняка попытался бы за них подёргать.
Шемлен. «Дети».
Перед ними расстилался Лотеринг.
Впрочем, расстилался – это сильно сказано. Даже когда Амелл смотрел на него с высокой насыпи имперского тракта, ему были видны только несколько ближайших амбаров и пара более высоких строений неопределённого назначения, а всё остальное казалось однородным месивом из грязной черепицы и побитой погодой, давно посеревшей соломы. Ну а теперь, спустившись по потрепанной каменной лестнице, он и вовсе мог различить только палаточный лагерь перед частоколом, сам частокол и несколько ближайших крыш. И ещё стоящего в воротах храмовника.
Рыцарь, однако, был слишком занят рвущимися в Лотеринг бродягами и стоявшего возле спуска с тракта мага, кажется, вообще не замечал. Амелл вздохнул снова, напомнил себе, что он вовсе не отступник, а Серый Страж, и тащить его обратно в Круг – а потом сразу в Эонар – никто не имеет права, и решительно зашагал вперёд.
Замешкавшийся было Алистер изысканно-вежливым тоном попросил ведьму заползти в кусты и сдохнуть, а потом кинулся вслед за товарищем, а Морриган нацепила на лицо выражение «я выше этого» и надменно фыркнула. Раздавшийся вскоре после этого топот возвестил о возвращении Ирвинга, и Дайлен торопливо развернулся, готовясь принять псиное обожание и тихо надеясь на то, что хоть в этот раз сумеет не грохнуться на спину. Однако мабари остановился в полушаге от хозяина и, повиляв даже не хвостом, а всей задницей, аккуратно опустил к его ногам надкусанный с краю пирог.
– Ума б прибавить твари сей, – сухо прокомментировала ведьма.
Магу стало обидно, но о том, что ответы в духе «сама такая» никого ни в чём убедить не могут, он узнал ещё в Круге. Сердитые взгляды на Морриган не действовали тоже, так что он просто опустился на корточки и одобрительно похлопал Ирвинга по лобастой голове:
– Еда – это хорошо. Славный мальчик, хороший мальчик…
Мабари радостно гавкнул и плюхнулся на спину, помахивая лапами. Дайлен почесал ему брюхо, усмехнулся, глянув на экстатически приоткрытую пасть с внушительными клычищами, и поднял пирог.
– Я это есть не буду, – решительно заявил Алистер.
– Дело твоё, – пожал плечами маг. Ирвинг, конечно, успел обслюнявить свою добычу, но выглядел пирог всё равно очень и очень неплохо. И к тому же одуряющее пах настоящим свежим мясом, а не теми сушёными подмётками, которые считались таковым в Круге. – Морриган, а ты будешь?
– Объедки псины доедать твоей? Уволь, – пренебрежительно отозвалась та, и Амелл, сунув пирог в сумку, решил:
– Нам же лучше, да, Ирвинг? Вечером поделим. Тебе ту часть, которая уже со слюнями, а мне остальное. Как раз напополам получится.
Ему на мгновение показалось, что в глазах мабари мелькнуло что-то вроде «Не ценят они нас», но пёс тут же блаженно сожмурился и принялся в восторге лизать ему руки.
Маг с отсутствующим видом похлопал его по широкой тёплой морде и, снова посмотрев на казавшийся суровым и недобрым Лотеринг, огляделся вокруг. Драные палатки и навесы беженцев почему-то выглядели намного гостеприимней, и он, поразмыслив с минуту, направился к ним.
– Здравствуйте, – остановившись возле лежавшего рядом со своей палаткой старика, вежливо сказал Дайлен. – Я вас не отвлекаю?
– Вали нахуй, – на мгновение приоткрыв мутные глаза, буркнул тот и перевернулся на другой бок.
– Видимо, отвлекаю, – выждав с полминуты, заключил маг. Почесал подбородок и, подумав ещё, добавил: – Извините. Я больше не буду.
Старик не отреагировал, и Амелл медленно двинулся дальше. Следующие несколько палаток пустовали, в них валялись только кипы грязного тряпья, на которые не покусился бы даже нищий, зато в пятой или шестой по счёту обнаружилась средних лет женщина, на руках у которой спала светловолосая девочка.
– Здравствуйте, – негромко, стараясь не разбудить ребёнка, проговорил Страж. – Можно с вами поговорить?
Женщина посмотрела на странную компанию с недоумением и опаской, быстро превращавшейся в откровенный страх. Стоявший за спиной Дайлена Алистер под этим взглядом неловко поёрзал, лязгнув доспехом, и отошёл на пару шагов.
– Чего надо? – наконец осведомилась беженка, и Амелл, радостно улыбнувшись, объяснил:
– Вам ведь наверняка нужна помощь, да? Давайте мы вам поможем – вы сами скажете как, а то я ещё не знаю – а вы нам за это что-нибудь дадите. Говорят, обычно дают сколько-нибудь денег, но нам можно и еду. А то я не знаю, где тут менять деньги на еду, а еда нам нужнее.
– Блаженный, что ли? – с сомнением проговорила женщина, окинув его придирчивым взглядом. – Не похож вроде, тряпки не поношенные, хотя и странные, да и приятель твой… Даже шлюху с собой таскаете.
– Не надо называть Морриган шлюхой, пожалуйста, – попросил Дайлен и только потом сообразил смутиться. Про шлюх он когда-то слышал, про них шептались по углам храмовники, которые при приближении кого-то ещё всякий раз умолкали, как будто это было что-то плохое. Ему, конечно, стало любопытно, он даже выяснил точное значение термина, но к реальной жизни эти шлюхи никакого отношения не имели, так что он попросту выбросил это из головы. Только запомнил, что это что-то плохое и очень неприличное. В общем, совсем не про Морриган, хотя та иногда и ведёт себя как испорченная девчонка. – Она не такая.
– А приличные женщины с голыми сиськами при людях не ходят, – отрезала беженка. – Идите-ка отсюда подобру-поздорову, пока я на помощь не позвала. А то ходят тут всякие, а потом припасы пропадают.
– А может, у вас крысы? – с готовностью предположил Амелл. От крыс он избавить мог, грызунам хватало простенькой порчи, чтобы начать дохнуть.
– Крыс съели давно, – проговорила женщина, посмотрев на него как на идиота. – Двигай отсюда, блаженный, а то сейчас как Билла-с-Молотом позову, тебе не поздоровится!
– Вы очень странная, – с подобающим её возрасту уважением уведомил беженку маг и послушно отошёл на пару шагов.
Женщина, крепко прижимавшая дочь к себе, продолжала следить за ним широко раскрытыми глазами, и Дайлен поторопился завернуть за стоявшую на краю лагеря высокую потрёпанную палатку. Не то, чтобы он так уж боялся этого Билла-с-Молотом – он уже успел выяснить, что делают с людьми пара-тройка проклятий и слабенькая волшебная стрела – но если бы встревоженная мать натравила на него толпу, им не помогли бы даже меч и щит Алистера и способность Морриган превращаться в жуткого паука.
Бродить в лагере беженцев и дальше явно было бессмысленно. По правде сказать, заляпанная в дороге мантия Амелла выглядела немногим лучше одежды большинства бежавших от Мора людей, но и этого хватило, чтобы в их глазах зажглась зависть к тем, кто пострадал гораздо меньше. А уж показывать им не носившего на лице следов долгого голодания Алистера в хорошем доспехе и вовсе было глупо. Всё равно что шушукаться о девчонках на лекции старшего чародея Ульдреда или пытаться нащупать задницу сэра Каллена в присутствии Рыцаря-Командора. Пожалуй, пытаться полапать самого Рыцаря-Командора и то было бы безопасней, чем дразнить постепенно звереющих беженцев мешком с припарками, тремя полосками вяленого мяса и слюнявым пирогом.
Дайлен обменялся задумчивым взглядом с ободряюще пофыркивавшим ему в ладонь Ирвингом и, заметив на другой стороне дороги мужчину, одетого как зажиточный крестьянин – пожалуй, выглядел он даже приличней, чем сам Страж после пары дней пути по болотам – двинулся к нему.
– О, ты, гляжу, парень крепкий, небось довелось мечом помахать? – не дав ему даже слова сказать, начал мужчина. Амелл оглянулся, ища взглядом того, с кем он заговорил, но Алистер всё ещё пытался обойти усевшегося у него на дороге мабари и обращаться к нему крестьянин явно не мог. Стоявшая за плечом Дайлена Морриган на «крепкого парня» походила мало, и ему пришлось сделать вывод, что эта странная фраза была адресована именно ему.
– А в чём дело? – настороженно осведомился Амелл. Мужчина, помявшись, наклонился к нему и, заговорщицки понизив голос, проговорил:
– Тут, видишь ли, разбойники на тракте завелись. Денег требуют, торговлю портят. Мы уж и у местноого ополчения помощи просили, и к сэру Брайанту на поклон ходили, но с этими толпами беженцев и в самой деревне не управиться, что уж говорить про окрестности. Сэр Брайант только обещал награду объявить за их головы, а вот добывать их придётся кому-нибудь другому…
– Это ты мне пытаешься сказать, что если мы с товарищами убьём тех бандитов, то этот сэр даст нам денег? – прервал его Дайлен. – А тебе-то с этого какая польза?
– Сообразительный, – процедил крестьянин. Маг пронзил его своим лучшим «я-тебя-насквозь-вижу»-взглядом, и тот со вздохом сдался: – Мне надо товар отправить, а то он сгниёт просто. Да и самому пора отсюда убираться, а то все эти слухи… Но рисковать мне неохота, а местные все отказываются тратить время на засевших на тракте грабителей. Ну хорошая же сделка выходит, парень – я получаю возможность уехать, а ты награду за их головы… Ну хочешь, я даже помогу тебе репутацию создать, расскажу всем, какой ты герой. Ты кто вообще?
– Серый Страж, – вовремя вспомнив о том, что намеревался вести себя вежливо, отозвался Амелл, раздумывая о том, стоит ли сообщать собеседнику, что бандитов на тракте они уже уничтожили. Отказывать в помощи тому, кому она была нужна, он, разумеется, не собирался, но что-то в этой ситуации его всё-таки настораживало. Слишком уж это напоминало то, как в Круге девчонки, намазав ресницы соскобленной в камине сажей, приходили выклянчивать у него курсовые по энтропии, предлагая в обмен пару улыбочек или поцелуй в щёчку. Крестьянин, конечно, мог оказаться трусоватым, но честным, и сразу после этого известия отправился бы собирать свой товар и двинулся бы в путь, а мог, опередив их, потребовать награду у этого сэра Брайанта. Или вообще сдать их как сообщников тех, что на тракте.
– Что? – прервав его размышления, взревел мужчина. – Серый Страж? Из тех, которые короля Кайлана убили и предали?!
– Мы не… – возмущённо начал подоспевший Алистер. Дайлен раздражённо дёрнул пальцами, и Ирвинг понятливо цапанул явно вознамерившегося отстаивать честь Ордена воина за пятку.
– С чего вы это взяли? – холодно осведомился Амелл, пользуясь тем, что второй Страж умолк.
– Так тейрн Логэйн же всех оповестил, что Командор Серых Стражей ударил короля в спину, и из-за него битву проиграли, – заявил крестьянин. – Шёл бы ты, парень, пока я тебе бока не намял! Вали отсюдова, нечего вам таким с честными людьми рядом ходить! Вот сейчас как наваляю тебе, щенок двуличный…
Дайлен, чуть наклонив голову, задумчиво поглядел на разошедшегося лотерингца. Оказывается, здесь, за пределами Круга, они почти не отличались от уже знакомых ему экземпляров. Маг печально вздохнул и задал наводящий вопрос:
– Ты знаешь, как выбирают кандидатов в Серые Стражи?
Не ожидавший подобного спокойствия мужчина чуть не со стуком захлопнул рот и, с пару секунд поглядев на него, отрицательно покачал головой.
– В Орден обычно берут тех, кто проявил себя как сильный и умелый воин – независимо от того, что служит ему оружием, – терпеливо объяснил Амелл. – То есть, обычно Стражи превосходят в воинском умении даже королевских солдат. – Упоминать о том, что это «обычно» вряд ли относится к нему самому, он не стал. – А теперь подумай сам, какова вероятность того, что ты один сумеешь «навалять» двум Серым Стражам, если учесть то, что ты побоялся даже выйти против обычных необученных бандитов. И Ирвинг тоже в стороне не останется, а зубы у него острые.
На лице крестьянина наконец-то появились хоть какие-то признаки работы мысли, и Дайлен с облегчением улыбнулся. Он уже начинал побаиваться, что они тут все такие, но оказывается, с ними всё-таки можно иметь дело…
– Вали, это, отсюда… – уже намного менее уверенно повторил его собеседник, и улыбка Стража пропала.
– Дункан никого не предавал! – отпихнув морду бдительно следившего за ним мабари, снова заявил сурово сдвинувший брови Алистер, и Амелл только ошарашенно моргнул при виде того, с какой сноровкой крестьянин сиганул через отнюдь не низкую ограду. Колдовать на виду у храмовника ему очень не хотелось, так что от идеи кинуть вслед этому странному типу усыпляющее заклинание маг отказался.
– Ладно. Я Серый Страж, а не отступник, и нас просто оклеветали, – пробормотал себе под нос Дайлен и, заметив, что дежуривший в воротах храмовник отошёл, торопливо двинулся к ним, надеясь пробраться внутрь до того, как рыцарь вернётся. Шагавший за его левым плечом Алистер продолжал что-то ворчать себе под нос – про то, каким благородным человеком был Дункан и какая сволочь Логэйн – и маг, схватив воина за запястье, развернул его к себе и прошипел:
– Какой бы сволочью ни был тейрн Логэйн – он, кроме того, умная сволочь. И если ты не перестанешь на всю улицу бормотать о том, что ты Серый Страж – нас тут порвут. За короля, чтоб его, Кайлана.
– Ты ругаешься, – неподдельно удивился Алистер.
– Я ещё и не так ругаюсь, – мрачно сказал Амелл. – При тебе, между прочим, было.
– Нет, я имею в виду, ты ругаешься, как нормальные люди, – объяснил воин и почему-то ухмыльнулся. Морриган пренебрежительно фыркнула, снова напомнив чародею недовольную кошку, и двинулась к видневшейся за церковью таверне. Дайлен наконец заметил, что они уже благополучно миновали ворота, и снова принялся осматриваться.
В самом Лотеринге было почище, чем на окраинах, но и здесь в глаза бросались оборванные люди с потерянными глазами. Возле моста какой-то мальчик спрашивал прохожих, не видели ли где-нибудь его маму, недалеко от него пара эльфов вполголоса, как будто не решаясь по-настоящему привлекать внимание, просила подать пару медяков на пропитание… В нескольких шагах от частокола священница пылко ругалась с торговцем, стоявшим возле своего фургона; за спиной святой сестры смущённо переминались с ноги на ногу двое явно местных громил, а на передке повозки сидел ехидно щерившийся мужчина в побитом кожаном доспехе.
– Интересно, покупает ли он всякий хлам? – подумал вслух Дайлен и, забрав у Алистера мешок с добычей, решительно направился к спорщикам. Приглянувшийся ему кинжал маг, исполнив глупую детскую мечту, уже засунул в сапог, а остальное нужно было куда-то деть. И, учитывая то, что еду здесь давали только за деньги, а денег у них было мало, девать следовало с пользой.
Уставшие слушать одни и те же аргументы противники при появлении нового действующего лица продемонстрировали какую-то подозрительную радость; Амелл по привычке оглянулся, но спешащих с кандалами наготове храмовников не заметил и снова обратил внимание на собеседников.
Спустя пару минут ему даже удалось уяснить, в чём была причина проблемы, и маг не на шутку задумался. Обворовывать несчастных беженцев, у которых закончились даже крысы, и впрямь было как-то нехорошо, однако соглашаться со святой сестрой ему тоже не хотелось до ужаса. Хотя тут уже он вёл себя как ребенок, потому что припоминать грех запредельного, свойственного только священницам занудства той, которую он видел впервые в жизни, было попросту несправедливо. Дайлен уже открыл рот, собираясь как-нибудь пристыдить торговца – или хотя бы попытаться – но тот на редкость пакостно усмехнулся и заявил, что если ему испортят торговлю, так он вообще отсюда уедет и поищет покупателей посговорчивей.
Амелл поглядел на него, почесал успевший обрасти щетиной подбородок и задумался снова.
– У меня есть предложение, – наконец проговорил он. – У церкви ведь есть свои средства, предназначенные для помощи бедным, так?
Священница насторожилась и неохотно кивнула, и маг продолжил:
– Вот пусть Церковь выкупить у почтенного купца, – почтенным он этого пройдоху ни разу не считал, ну так он и Ульдреда на экзамене «уважаемым старшим чародеем» называл… – необходимые беженцам товары по предложенной им цене, и раздать их нуждающимся. И все будут довольны.
– Но он установил попросту грабительские цены! – возмутилась святая сестра, ещё больше раздражившись при виде усмешки вполне довольного предложением торговца. – Церковь готова помочь бедным, но испытывать её доброту – грех!
Дайлен затылком чувствовал, как одобрительно кивает в такт её словам Алистер. А ещё он наверняка свирепо зыркал на охранника и поигрывал мускулами под доспехом, пытаясь внушить тому должный трепет.
– Орда порождений тьмы будет в Лотеринге самое большее через неделю, а скорее даже раньше, – скучным тоном сказал Дайлен. – Ну и кому тогда понадобится церковное золото? Вы с ним всё равно не убежите, оно тяжёлое, а мертвецам сокровища ни к чему. А так, может, кто-то из беженцев, подлечившись и подкормившись, даже спастись сумеет. Это ведь так Андрасте учила – что жизнь человеческая дороже презренного металла? Должна же быть с подаяний хоть какая-то польза, а то как-то совсем неправильно получается.
Священница закрыла рот и посмотрела на него; выражение её глаз Амеллу интерпретировать не удалось, и он запоздало подумал, что надо было придержать язык. А то от церковников хорошего не жди…
– Я… сообщу о вашем предложении преподобной матери, – наконец проговорила она и, развернувшись на месте, стремительно зашагала к церкви.
– Хе. Ну что, приятель, спасибо на добром слове, – проводив её взглядом, хмыкнул торговец. – Глядишь, пока они там обсуждают, я и сам товар распродам… Тебе-то небось надо чего, верно?
– Денег мне надо, – честно сказал Дайлен и плюхнул перед ним мешок с собранным с бандитов снаряжением.
Радужные амелловы надежды скончались через полминуты. Алистер ему сразу сказал, что оружием собранный ими хлам не назвал бы даже слепой, но маг всё-таки полагал, что ему удастся хоть что-то выручить. За металл хотя бы, да и бесполезные «волшебные» амулеты вполне можно было продать как просто девчачьи украшения…
Наверное, всё дело было в пространстве. В том, что этого торговца он, скорее всего, видел первый и последний раз в жизни, да и тот отлично сознавал, что им двоим не придётся сосуществовать в ограниченном пространстве неопределённое количество времени. А раз так – зачем уважать друг друга и заботиться о том, чтобы сделка оказалась взаимовыгодной.
Дайлен подумал, что девчонки-магессы из Круга, при всём своём легкомыслии, были как-то поприятней в общении и принялся торговаться.
Судя по смешкам Алистера и искреннему изумлению в глазах корыстолюбивого купца, получалось плоховато. Амелл мысленно вздохнул и, отказавшись от попыток вести себя так, как принято снаружи, вернулся к привычному стилю общения. Дело сразу пошло лучше: изумление торговца переросло в шок, он, пытаясь осмыслить услышанное, начал слегка заикаться, словно его язык не поспевал за запутавшимся разумом. За якобы магические побрякушки он в итоге изрядно переплатил, Дайлен ухмыльнулся про себя и усилил натиск.
Заключённой сделкой остались довольны оба, и маг снова заподозрил, что изначально его собирались обобрать до нитки. Правда, даже несмотря на незамкнутость пространства, воспитывать наглеца магией на глазах у двух-трёх десятков людей явно не стоило, и Страж попытался заставить себя удовлетвориться тем, что разрушил коварные планы торговца. На справедливость это всё равно походило мало, но Амелл привык довольствоваться тем, что есть.
Покупать у того же торговца еду Дайлен, по правде говоря, попросту побоялся. Сыр у него был с плесенью и стоил совершенно несусветных денег, определить происхождение вяленого мяса маг не сумел, а сухари пахли пылью и почему-то эмбриумом.
Даже после продажи трофеев денег было мало. Даже если считать, что еда должна стоить примерно вдвое меньше – их всё равно было мало. Троим – четверым, если считать Ирвинга, которому далеко не всегда удавалось поймать себе что-нибудь съедобное – на дорогу… ну хотя бы до Редклиффа не хватит. Тем более что после Посвящения Дайлену всё время хотелось не то что есть – жрать.
Морриган, явно заметив его колебания, ехидно осведомилась, что теперь прикажет глава отряда; Амелл, постаравшись скрыть смущение, махнул рукой в сторону церкви и велел высматривать сэра Брайанта. Может, им даже удастся выручить за тех бандитов что-нибудь ещё…
Сэр Брайант оказался храмовником. Хуже того – главой Ордена в Лотеринге. Дайлен вздохнул с облегчением, осознав, что про пересечение юрисдикции Серых Стражей и рыцарей Церкви Дункан всё-таки не наврал, и несколько расслабился. Правда, тот факт, что Брайант с первого же взгляда опознал в нём мага, его всё-таки тревожил.
Впрочем, доблестный сэр явно принадлежал к подвиду «храмовник вменяемый», вполне сознавал опасность Орды и значимость работы Стражей, так что за бандитов дал вдвое больше обещанного и к тому же подсказал, где можно купить хороших припасов и достать ещё денег. Амелл, поразмыслив, снял с запястья сделанный ещё в детстве амулетик от плохих снов, который хранил из одной только сентиментальности, и протянул рыцарю. Тот отчего-то растрогался до глубины души, хотя плохие сны на данный момент были самой мелкой из грозящих ему бед, и посоветовал зайти ещё и к старейшине деревни – у неё тоже могла найтись какая-нибудь работа для умелых рук.
Записи на доске проповедника Дайлена не на шутку удивили. Кого вообще могли волновать бешеные медведи, когда на Лотеринг надвигалась орда порождений тьмы? Впрочем, его это нисколько не касалось, а вот обещанные за медведей десять серебрушек лишними точно не будут, так что маг велел Ирвингу вынюхивать их следы. Остальное казалось несколько более логичным, поскольку разбойничьи шайки могли доставить беженцам немало проблем, но зачем брату Денвосу мог понадобиться медальон пропавшей – и скорее всего погибшей – женщины, Амелл так и не понял.
На полпути к предполагаемому месту обитания медведей или разбойников (Дайлен в глубине души надеялся, что кто-нибудь из них уже истребил враждебную партию, и им нужно будет только добить уцелевших) Алистер вдруг раскрыл ему глаза на то, что в посёлках, оказывается, принято ночевать в тавернах. И более того, им даже хватит денег на то, чтобы по крайней мере одну ночь поспать в настоящих кроватях. Амелл воспринял это откровение с подозрением, но в конце концов решил, что никто не запрещает ему проверить.
Кроме солдат Логэйна, которые накинулись на него, как только он переступил порог.
Вернее, когда на него накинулись, маг ещё не знал, чьи это солдаты. Машинально кастанул взрыв разума и треснул посохом по башке ближайшего противника, а потом благоразумно отступил в сторону, чтобы не мешать кинувшимся на врага Алистеру с Ирвингом. Мабари ещё мог проявить деликатность и обежать стоявшего на дороге хозяина, а вот в способности Алистера сделать нечто подобное Дайлен сомневался.
– Это то самое, которое называется «кабацкая драка»? – задумчиво вопросил он, когда проклятые по два раза каждый солдаты рухнули под ударами воина. Самому крепкому понадобилось лишь два удара щитом по лицу, и он уже заскулил, вымаливая жизнь. Занёсший меч Алистер обернулся и вопросительно посмотрел на Амелла.
Маг поколебался было, но тут на него налетела рыжая девица в платье церковной послушницы, державшая в руке окровавленный кинжал, и он запоздало сообразил, что до стоявшего на галерее лучника второй Страж добраться не успел. А стрелы в них, тем не менее, так и не полетели.
Девица, как и следовало ожидать, завела речь о милосердии и снисхождении, и Дайлен, чуть заметно поморщившись, жестом велел Алистеру убрать меч. Спорить со святыми сёстрами было совершенно бесполезно и, по правде сказать, довольно опасно – если ваш мозг представлял для вас хоть какую-то ценность. Довольная его покладистостью рыжая тут же принялась вещать что-то о Создателе, снах и предназначении; выражалась она ещё более замысловато, чем жившие в Круге сёстры, и Амеллу понадобилось целых пять минут, чтобы уяснить одну простую вещь.
Похоже, его коллекция шемлен пополнилась ещё одним экземпляром.
Кинжалом сестра Лелиана, судя по всему, владела неплохо, и к тому же, судя по её словам, умела варить яды и вскрывать замки, и маг, закончив удивляться странноватому для послушницы набору умений, решил, что она даже может принести какую-то пользу. И хотя четверо бойцов и мабари по-прежнему не представляли для Орды существенной угрозы, ему стало как-то легче.
Захваченный в плен солдат при виде простенького чёрно-зелёного светлячка на ладони Дайлена тут же принялся каяться во всех грехах; в числе грехов значились пьянство, леность и исполнение приказов Логэйна, в частности, распространение слухов о предательстве Серых Стражей и охота на них же. Убивать явно готового лизать ему сапоги воина Амеллу уже расхотелось, и он, поразмыслив, решил опробовать описанный в исторических хрониках приём под названием «блеф».
Они определённо были не в том положении, чтобы выдвигать ультиматумы главнокомандующему ферелденской армией, но избитый и напуганный солдат этого явно не заметил и с готовностью поклялся, что доставит послание тейрну Логэйну. Дайлен очень постарался не думать о том, какими словами его будет крыть адресат, когда воин до него доберётся, и истово понадеялся на то, что тот хотя бы не засмеётся. Практики с угрозами и ультиматумами у него в Круге всё-таки было удручающе мало.
А вот свободных комнат в таверне не оказалось. В общем-то, в этом не было ничего особенно удивительного, но магу всё равно стало обидно. Возможность получить новый опыт уплывала у него из рук.
Жаловаться он, само собой, не стал. Орлейские и антиванские романы, конечно, не могли считаться достоверным источником информации, однако когда столько книг сходятся в том, что предводителю даже очень маленького отряда жаловаться не положено – это определённо что-то значит. Тем более что поведение Первого Чародея Ирвинга неизменно подтверждало эту теорию.
Однако таскать за собой всех своих спутников было бы уже явно глупо. Амелл подумал и, решив попозже проверить в бою способности сестры Лелианы, велел ей дожидаться в трактире, а сам отправился на поиски бандитов и медведей вместе с остальными.
Старейшина деревни, пожилая женщина по имени Мириам, попалась им на пути гораздо раньше; сэр Брайант оказался прав, и ей действительно требовалась помощь. Отдавать последние припарки магу совсем не хотелось, так что он отделался обещанием посмотреть вокруг деревни эльфийский корень и приготовить из него что-нибудь полезное.
Морриган, до этого хранившая высокомерное молчание, вдруг принялась упрекать его в том, что он впустую тратит время и силы на помощь недостойным, и опешивший от её натиска Дайлен заметил преградившую им путь крестьянскую девушку лишь тогда, когда налетел на неё и чуть не сбил с ног.
Аллисон, хозяйка фермы за Лотерингом, как выяснилось, тоже искала помощников. При виде того, как она улыбалась и покачивала бедрами, маг заподозрил, что в уплату им предложат что-нибудь бесполезное вроде хлопанья ресничками, но девушка тут же его успокоила, посулив целых пятьдесят серебрушек в обмен на три капкана. Привычно поломав голову над тем, зачем в середине Мора ей могли понадобиться капканы, Дайлен всё-таки вспомнил, что он не на экзамене и просто спросил.
– Кажется, я начинаю понимать, почему чародей Реввик на уроках вечно орал «Да что ж вы тупые такие, прямо как те, которые снаружи», – выслушав ответ, пробормотал он себе под нос. Морриган понимающе хмыкнула, а Алистер, кажется, его даже не услышал. Ну и к лучшему, объяснять, что обижать бедного Стража он вовсе не собирался, и вообще осознал смысл сентенции чародея Реввика лишь при виде Аллисон, намеревающейся спастись от Орды при помощи трёх ловушек, Амеллу было просто лень.
Спрашивать девушку о том, знакомо ли ей понятие «здравый смысл», маг не осмелился.
За Лотерингом расстилались пшеничные поля. Дайлен неловко поёрзал, осознав, что искать на этом огромном пространстве медведей с разбойниками можно до шестого Мора, и на мгновение замешкался. Морриган, кажется, собралась снова изречь что-нибудь ехидное насчёт его лидерских качеств, но тут маг услышал раздававшиеся за поворотом дороги голоса и направился в их сторону.
– Заткнулся бы, сопляк! – визгливо заявил некто невидимый. – Сидишь у себя на ферме, как дурак, так и сиди! А мы будем бороться за Ферелден! Мы отомстим Серым Стражам за короля Кайлана, и нас будут чествовать как героев!
– Посмертно, – ехидно ответили ему, и Дайлен, повернув за угол – он никогда раньше не думал, что пшеница может быть такой высокой – наконец смог увидеть разговаривавших.
Неряшливо одетые, грязные мужчины были, судя по всему, «защитниками Ферелдена», а ехидничал высокий, широкоплечий парень в рубашке с закатанными рукавами, который стоял, опираясь на окружавшую поле изгородь локтями, и насмешливо глядел на собеседников.
– Вы бы, друзья мои, устраивали свою засаду где-нибудь в другом месте, – после небольшой паузы добавил он, откинув назад падавшие на глаза чёрные волосы. – Как Ферелден защищать – это дело ваше, но если вы нам урожай потопчете, мы с отцом вас взгреем.
– Отвали, щенок! – огрызнулся главарь банды. – Где захотим, там засаду и устроим, не тебе, землерою, воинов учить! А будешь выделываться – мы храмовникам в церкви расскажем, что твоя сестричка Бетани – мерзкий маг!
– А вот это он зря сказал, – тихо прокомментировал выглядывавший из-за дайленова плеча Алистер.
– Ага, – согласился Амелл, глянув на разом отвердевшее лицо черноволосого, и незаметно наложил на предводителя «защитников» ослабляющую порчу. Каким бы крепким парнем ни был фермер, пять вооружённых мужчин на него одного – это было явно многовато. Маг убедился, что порча держится крепко, и наложил проклятие на следующего. В конце концов, он имел полное право тоже немножко защитить неизвестную сестру по дару.
Черноволосый, зло ухмыльнувшись, разжал стиснутые кулаки и поднял руки…
… и на бандитов обрушилась огненная буря.
Глава 2. Гаррет ХоукГаррет Хоук
Крики сгоравших заживо ублюдков стихли подозрительно быстро.
Гаррет погасил бурю, торопливо приготовил цепную молнию – не особо сильную, с электричеством он ладил куда хуже, но на обожженный полутруп должно было хватить – и принялся оглядываться. Все пятеро были на месте: пять крупных кучек дымящихся углей с вкраплениями металла и недогоревшей выдубленной кожи.
– Спасибо, – сказал кто-то возле поворота на Лотеринг, и брюнет резко развернулся.
Стоявший прямо на дороге мальчишка в странном долгополом одеянии застенчиво улыбнулся и нерешительно помахал ему рукой.
– Я Дайлен, – сообщил он, как будто не заметив ни обгорелой земли, ни сверкавшей на пальцах Хоука молнии. – Слушай, а можно ты молнию уберёшь? Я… это, как у вас тут снаружи говорят… пришёл с миром. Правда.
А, молнию он всё-таки увидел.
Гаррет сощурился, прикидывая, много ли он успел услышать, и Дайлен, ещё раз улыбнувшись, протянул к нему руку и зажёг над ладонью жёлтый светлячок.
– Тощий ты какой-то, – заметил Хоук, раздумывая о том, что ему сейчас делать. Собрат-маг, по идее, не станет бегом бежать к храмовникам и сдавать им попавшегося на дороге отступника, но рисковать безопасностью Бетани и отца было нельзя.
– У нас все такие, – обиделся мальчишка. – Это ты совсем неправильный маг! Я вообще думал, что ты воин и ты им сейчас морды бить будешь, ну и проклял их немножко… А то пятеро на одного – это нечестно.
– Мир вообще нечестен, – философски проговорил Гаррет, гася молнию. - Я Гаррет.
Дайлен воспринял этот жест как разрешение и направился к нему, аккуратно обходя остатки обгоревших трупов. Следом за ним из-за поворота показались ещё двое: широкоплечий блондин в тяжёлом доспехе и желтоглазая девушка в странном, похожем на хасиндские, наряде.
– Ты настоящий отступник, да? – с любопытством поглядев на него, осведомился мальчишка. Хотя нет, мальчишкой он казался только издалека, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что его подбородок и челюсть уже поросли густой чёрной щетинкой, и несмотря на не слишком высокий рост и худобу, двигался он отнюдь не как подросток.
– А что, бывают ненастоящие? – удивился Хоук, краем глаза внимательно следя за его спутниками. Троих он, пожалуй, в случае нужды одолеет, хотя от воина нужно будет держаться подальше… Хотя надежда на мирный исход событий ещё была.
– Ну я например, – как ни в чём ни бывало заявил Дайлен. – Я Серый Страж.
– Так вот за что было «спасибо», – пробормотал себе под нос Гаррет.
– Ну да, – подтвердил Страж. И, помявшись, попросил: – А давай добычу напополам поделим? Ты бы, наверное, и сам с ними справился, но я всё-таки немножко помог, правда?
Хоук встретил устремлённый на него умоляющий взгляд и тихонько хмыкнул. Парнишка явно чувствовал себя не в своей тарелке, хотя очень старался этого не выдавать, и при виде мелькавшей в тёмно-ореховых, как у матери и Карвера, глазах растерянности Гаррету почему-то захотелось сделать для него что-нибудь хорошее. А вот просто так.
– Да всю забирай, – предложил он и невольно улыбнулся в ответ на благодарную улыбку Дайлена. – Зачем тебе это барахло нужно-то?
– Деньги нужны, – грустно отозвался тот и, повелительно махнув спутникам рукой, продолжил: – Мне вот их всех кормить надо, так что нужно еды купить, и ещё починить Алистеру щит, а лучше купить новый, получше… Но главное – еды.
– А сами они не могут? – снова опершись на изгородь, поинтересовался Хоук, глядя на покорно принявшегося за сбор трофеев воина. – Взрослые вроде люди, не больные, не калеки…
– Это мой отряд, – ещё печальней проговорил Дайлен. – Я за них отвечаю. А это Ирвинг, он большой, но ты не пугайся, он не укусит. Он умный.
Гаррет опустил глаза и встретился взглядом с высунувшимся из пшеницы мабари. Он протянул руку, и пёс, деликатно обнюхав его пальцы, одобрительно гавкнул.
– Гаррет, что там за шум? Я слышала крики…
Хоук вполголоса матюгнулся и, бросив на собеседника извиняющийся взгляд, поспешил навстречу матери. Нужно было как-то умудриться остановить её до того, как ей на глаза попадётся то, что осталось от незадачливых бандитов, не стоит пожилой женщине на такое смотреть…
– Всё в порядке, мама, просто тут какие-то недоумки чуть пшеницу не потоптали, но я это вовремя пресёк, – мягко проговорил он, обняв мать за плечи и как будто невзначай развернув назад к амбарам. – А что у нас сегодня на ужин?
– Гаррет Хоук, не держи меня за идиотку, – сдвинула брови Леандра. – А ну покажи руки!
– Что? – изумился маг. Женщина строго посмотрела на него, и он послушно поднял ладони к её лицу. – Видишь, всё чисто.
– Именно, – заметила она, глянув на тыльные стороны его кистей. – Костяшки не рассажены, значит, морды ты им не бил. И горелым мясом, между прочим, на полмили воняет, так что хватит уже. Ну и что они на самом деле собирались сделать, раз ты там устроил такой фейерверк?
– Это твоя мама, да? Вы очень умны, сударыня, это так здорово! – заявил возникший у него за спиной Дайлен. – А то я уже начал бояться, что тут все такие, как в деревне. Странные, то есть.
Леандра перевела взгляд на его нового знакомого и коротко охнула, а потом побледнела так, словно встретилась с привидением. Гаррет одной рукой обхватил её, мешая упасть, и развернулся, но никакой угрозы не было. Воин – Алистер, видимо – и хасиндка всё ещё возились с трупами за поворотом тропинки, и женщина могла увидеть только растерявшегося Стража и его не менее удивлённого пса.
– Т-ты… – дрожащим голосом начала она, но затем сделала глубокий вздох и, справившись с собой, улыбнулась: – Как тебя зовут, юноша?
– Ой, извините, я забыл, что надо представляться, – как будто вспомнив, что ему положено смущаться, зарумянился тот и неловко поклонился. – Дайлен Амелл, Серый Страж.
Хоук тихо хмыкнул, покрепче обняв снова вздрогнувшую мать, и открыл было рот, но Леандра снова его опередила:
– Ты из Киркволла, верно?
– Нет, – удивлённо отозвался тот, а потом вдруг задумался. – Хотя не знаю. Киркволл – это же в Вольной Марке, да? Андерс, это приятель мой, однажды залез в архив и там порылся, а потом сказал, что меня в Кинлох откуда-то из Вольной Марки привезли… Правда, он оболтус, мог напутать или просто не найти, а потом наврать, чтобы я не расстраивался… А это важно?
– Может, пойдём в дом? – вздохнув, предложил Гаррет. – Что мы тут стоим, как пугала, ворон отгоняем…
– Да, твою мантию и правда не мешало бы постирать, – окинув Дайлена критическим взглядом, согласилась Леандра и, повернувшись к дому, добавила: – Ты ведь не один тут? Позови своих друзей, надеюсь, им понравится мой яблочный пирог…
Страж засиял и, торопливо кивнув, кинулся назад по тропинке. Его пёс явно решил, что это новая игра, и со счастливым лаем рванул следом. Хоук проводил их взглядом и, встревоженно посмотрев на мать, тихо спросил:
– Что-то случилось, мам? Может, не стоило звать их в дом?
– Ничего, родной, – тихо вздохнула Леандра. – Просто… мальчик так на Ревку похож, я даже испугалась вначале. Не волнуйся.
– Как скажешь, – не скрывая сомнения, согласился Гаррет.
Алистеру их домик явно показался слишком тесным, тот всё время настороженно косился по сторонам и двигался так неловко, будто боялся что-нибудь задеть или раздавить. Хасиндка Морриган оказалась ведьмой из Диких Земель, язвительной и недоброй, но при этом к Леандре она обращалась с церемонной, почти заискивающей почтительностью.
Сам Страж вёл себя со спокойным достоинством, но что-то в его взглядах и жестах наводило Хоука на мысль, что тот отчаянно боится сделать что-нибудь не так, как будто он впервые в жизни пришёл кому-то в гости. Нет, в гостях у того, кто на его глазах заживо спалил пятерых человек, Дайлен и впрямь мог оказаться в первый раз… но как раз этот факт его, похоже, беспокоил в последнюю очередь.
– А почему моё имя вызвало у вас… такой испуг, почтенная госпожа? – жадно принюхиваясь к остывавшему на окне пирогу, нерешительно поинтересовался Страж. – Я… я же впервые в Лотеринге, и вообще вёл себя прилично… Старался, по крайней мере, и вроде бы нигде никаких очень страшных ошибок не сделал.
– Дело не в тебе, милый, – вздохнув, покачала головой Леандра и, обхватив ладонями кружку с чаем, села за стол напротив него.
Гаррет прислонился спиной к стене и, скрестив руки на груди, принялся наблюдать. Дайлен, конечно, казался славным и вполне безобидным, да к тому же, судя по реакции матери, мог и впрямь оказаться потерянным родственником, но всё равно стоило быть настороже. В конце концов, до того, как отец с сестрой вернутся из посёлка, он был старшим мужчиной в доме и отвечал за мамину безопасность. Угол был удобным, оттуда он мог видеть всех сразу, особенно руки обоих магов, и к тому же всего в полушаге от него среди метел и ухватов стоял его посох.
– А в чём тогда? – недоуменно переспросил Страж и резко хлопнул потянувшегося к пирогу мабари по морде. Хоук тихо хмыкнул и, выудив из подпола металлическое, проложенное рунами мороза ведро с костями, бросил самую крупную псу. Ирвинг вопросительно тявкнул и заискивающе поглядел на хозяина, а после его кивка с урчанием вцепился в кость и уволок её в дальний угол кухни.
– Ну, начнём с того, что моя девичья фамилия – Амелл, – слабо усмехнулась Леандра. Глаза Дайлена распахнулись, и её улыбка стала шире. Она кивнула и продолжила: – В юности я жила с семьёй в Киркволле, но потом… мои родители не слишком одобрили то, что я сбежала с отступником и вышла за него замуж. Про то, что я ему ещё и троих детей родила, я вообще молчу. От меня только кузина Ревка не отвернулась, хотя обмениваться с ней письмами было затруднительно – мы всё время переезжали, письма терялись в дороге или их крали недобросовестные курьеры…
– Или съедали маленькие дети, – добавил Гаррет. – Отец однажды принёс письмо от тётушки Ревки, положил на стол – а к нам тогда всё время забегали соседские дети, и кто-то из них очень любил всё жевать. Зубы, наверно, резались. В общем, пока смогли отобрать – от письма одни клочки остались. Мы только и поняли, что тётушка умудрилась в кого-то влюбиться.
– А следующее письмо пришло почти через год, – продолжила Леандра. – Оказалось, что Ревка успела не только влюбиться, но и забеременеть, а потом родила мальчика-мага. Которого у неё сразу отобрали.
– За что? – расстроился Дайлен. – Дар же проявляется не раньше трёх, а обычно даже четырёх-пяти лет… Или тут детей просто так отбирают?
– Насколько я понял – мне потом дали все её письма прочитать – там роды были очень тяжёлые, пришлось мага-целителя из тамошнего Круга вызывать, – пожал плечами Хоук. – Это сам по себе дар в пять лет проявляется, а если знать, на что обращать внимание – то сразу понятно, будет ребёнок магом или нет. Тот целитель, наверное, всё родственникам и рассказал. Вот и получилось, что Ревка в истерике, дед с бабушкой опозорены и в негодовании, а ревкино дитё неизвестно где.
– А следующее моё письмо вообще вернулось с пометкой «адресат упокоился», – тихо вздохнула Леандра. – Мы так и не сумели ничего выяснить – Малькольм пытался задействовать какие-то свои старые связи, но толку не было.
– Думаете, это могла быть моя мама? – помявшись, задыхающимся шёпотом переспросил Страж.
Морриган пренебрежительно фыркнула, и Гаррет с трудом сдержал желание сказать ей какую-нибудь гадость. Дайлен, с лица которого до этого не сходила маска обнаглевшего студиозуса на экзамене – которую он сам, вероятно, полагал наилучшим лицевыражением для юного, но героического борца с Мором – в этот момент казался совсем беззащитным, и Хоук невольно представил себе, каково ему было бы расти без родителей. Не иметь никого, к кому можно обратиться за помощью, не сидеть ночами у кровати кашляющего Карвера, пока отец рыщет по лесам в поисках целебных трав, не успокаивать Бет, чуть не сжёгшую ненароком сарай с инструментами… Ещё не хватало, чтобы над бедным мальчишкой смеялась какая-то глупая ведьма.
– Ну да, – уверенно проговорил он, вдруг обнаружив себя возле стола и свою руку на плече у мигом переставшего бледнеть Дайлена. – Почти наверняка. Тем более что и мама говорит, что ты на тётушку Ревку очень похож. В общем, назначаем тебя потерянным родственником. Мама, корми, сама ж сказала, что он тощенький!
– Не командуй, – усмехнувшись, строгим голосом проговорила Леандра. – Пойди лучше принеси овощей из кладовки, а то нам же ещё потом отца с Бетани кормить.
Гаррет ободряюще похлопал чудом обретённого кузена по плечу и отправился выполнять поручение, а по возвращении обнаружил, что Алистера уже лишили его доспеха и отправили набирать воду, Амелла вынули из мантии и завернули в шерстяное одеяло, а Морриган с выражением искреннего шока на лице стояла над наполовину наполненной бадьёй, в которой полоскались дайленова мантия и алистерова рубашка. Вернувшийся с ведром воин плюхнул в бадью ещё порцию воды, и Леандра, сунув в руки ведьме кусок мыла, показала ей, как пользоваться приколоченной к одному краю бадьи ребристой стиральной доской. Вид у хасиндки стал откровенно несчастный, и Хоук, сжалившись, подогрел приготовленную для стирки воду махоньким расфокусированным файерболом.
– Магия должна служить человеку, не так ли? – подмигнул он ей, и Морриган тут же зарумянилась. Совсем как деревенские девчонки, решил Гаррет, и потерял к ней всякий интерес.
Девчонок он уже навидался, а вот кузен-Страж у него появился впервые.
– Слушай, – украдкой подёргав его за рукав, громким шёпотом сказал тот самый кузен-Страж, – я… ну, не хотел причинять столько неудобств… Может, мы лучше пойдём? – Он поддёрнул сползавшее с костлявого, жилистого плеча одеяло и добавил: – Ну то есть не совсем, мы ещё придём в гости перед тем, как уходить из Лотеринга, если можно…
– Не дури, Дайлен, – отмахнулся Хоук. – Ты пойми, мама очень переживала из-за тёти Ревки, а тут ты появился, похожий на неё как две капли воды, только со щетиной. И нахрена вам вообще из Лотеринга уходить? Отец вернётся, мы что-нибудь придумаем.
– Нет, надо, – погрустнев, покачал головой младший маг. – Мор же… – Он встрепенулся и с тревогой посмотрел на Гаррета: – Вам же тоже уходить надо! Орда приближается, битву при Остагаре проиграли, так что останавливать порождений тьмы некому… Лотеринг точно не устоит.
– Так, – сжав пальцами переносицу, проговорил Хоук. – Давай-ка отойдём, и ты мне всё подробно расскажешь. Лучше бы, конечно, чтобы и отец выслушал, но пока так сойдёт. Ты ведь ему повторишь, когда он придёт, ладно?
Дайлен кивнул и послушно потопал за ним вверх по лестнице. Гаррет открыл дверь в свою комнатку под крышей, отпихнул в сторону стопку книг и ткнул в сторону кровати:
– Садись и рассказывай.
Под книгами наконец обнаружился стул, он сложил потрёпанные от долгого использования тома в углу, прямо на пол, и, усевшись на стул верхом, выжидательно уставился на Стража.
Рассказ занял куда меньше времени, чем он полагал. Дайлен пропустил большую часть деталей – которые нужно будет непременно из него вытянуть, как-нибудь потом – но общая канва событий и впрямь не внушала оптимизма.
Особенно то, что в своём последнем письме обалдуй Карвер как раз хвастался тем, что их отряд собрался выдвигаться к Остагару, чтобы присоединиться к остальным защитникам земли ферелденской, и с тех пор от него не было ни слуху ни духу.
– Что-то случилось? – осторожно дотронувшись до его запястья, негромко спросил Амелл, и Гаррет, изобразив на лице бледную тень успокаивающей улыбки, объяснил:
– Мой младший брат сражался при Остагаре. Они с Бетани близнецы, но у него не оказалось дара, и в семейке, полной магов, ему было довольно грустно. Он вечно пытался доказать, что ничем не хуже нас, выучился махать двуручником, да так, что взрослые бойцы дивились. А года полтора назад вообще сбежал и записался в королевскую армию.
– Мне… мне очень жаль, – тихо и почти виновато проговорил Дайлен, и Хоук, взяв себя в руки, отмахнулся:
– Ты не в ответе за его дурость. Мама всё ещё надеется, что он одумается и вернётся… я прямо не знаю, как ей сказать. И как убедить её, что дольше оставаться в Лотеринге нельзя, не только из-за Мора, но и из-за того, что Бет где-то себя выдала…
– Может, у нас вдвоём получится? – предложил Страж. – У моего Ордена вроде бы достаточно авторитета, чтобы я мог от его имени потребовать эвакуации населения… хотя бы с отдельно взятой фермы.
– Гаррет! – донёсся снизу гулкий мужской голос. – Ты куда смылся?
– Папа, – с облегчением вздохнул Хоук и, хлопнув ладонями по коленям, поднялся. – Кажется, наша задача упрощается. Только лучше бы вначале поговорить с ним наедине, без мамы.
Дайлен вежливо пропустил хозяина дома вперёд, так что малодушная мыслишка насчёт того, чтобы отгородиться от наверняка не слишком довольного выжженным пятном посреди дороги отца очаровательным, совершенно непричастным к гарретовым ошибкам гостем, погибла мучительной смертью сразу после того, как он перешагнул порог.
– Папа, это Дайлен Амелл, Серый Страж, и с немалой вероятностью ваш с мамой племянник, – собравшись с духом, уверенно проговорил Гаррет. – Дайлен, это Малькольм Хоук, мой отец.
– Я очень рад с вами познакомиться, сударь Хоук, – выбравшись из-за спины кузена, изрёк Страж, доблестно глядя прямо в глаза отцу семейства.
– Я также горд оказанной моей семье честью, – задумчивым жестом огладив густую, аккуратно постриженную бороду, в которой серебра уже было куда больше, чем угля, отозвался Малькольм. – Но если вы не против, сударь Амелл, сейчас я хотел бы поговорить со своим сыном.
Дайлен вопросительно поглядел на него, но Гаррет только махнул рукой в сторону кухни и двинулся вслед за отцом.
– У нас, гляжу, сегодня гости, – сдержанно проговорил тот, вежливо кивнув помахавшему ему рукой Алистеру. Воина уже пристроили чинить любимую леандрину сковородку, с которой вечно отваливалась деревянная ручка, и теперь тот плясал вокруг несчастного куска металла, пытаясь зажать его между двух поленьев.
– Нечаянно вышло, – пожал плечами Хоук-младший. И, посерьёзнев, принялся объяснять: – Вокруг фермы всякий сброд шлялся, человек пять собрались на нашем поле засаду на Серых Стражей устраивать. Я пошёл их шугануть, мы немного поругались, а потом их главарь пригрозил, что сдаст Бет храмовникам. От этого случилось пятно на дороге.
– Гаррет, сколько раз я говорил тебе не пропускать ключевые этапы? – приподнял бровь Малькольм, присев на торчавший возле сарая пень, оставшийся после засохшей яблони. – Вначале ты сотворил огненную бурю, а уже после неё появилось пятно.
– Ну ладно, пап, некогда рассусоливать, – поморщился Гаррет и торопливо продолжил: – Оказалось, что Дайлен услышал конец разговора и помог мне с ними, он, похоже, энтропийщик. Ну и бурю он, ясное дело, видел. Кстати, барахло бандитское я ему отдал, потому что ему очень деньги нужны сейчас, а то даже на еду не хватает.
– К делу, сынок, к делу, – насмешливо глянул на него отец. – Что ещё?
– Мы поговорили немного, а потом пришла мама, увидела Дайлена и чуть в обморок не упала, потому что он жутко похож на её кузину Ревку, ту самую, и мама пригласила его и его товарищей домой. Ну и там уже сопоставили всё известное нам и решили, что он будет нашим кузеном. А как вы с Бетани в посёлок сходили?
– Не слишком удачно, – покачал головой Малькольм. – Цены взлетели, самого необходимого уже попросту не найти, слухи всякие ходят о поражении под Остагаром и предательстве Серых Стражей…
– Вообще-то это тейрн Логэйн короля предал, а вовсе не мы, – обиженно сказал Дайлен и, встретившись взглядом с Малькольмом, смущённо добавил: – Извините. Я не подслушивал, просто монна Леандра велела позвать всех ужинать, еда готова.
Гаррет чуть заметно кивнул кузену, и тот решительно продолжил:
– Сударь Хоук, вам следует увезти семью как можно скорее. Остановить Орду под Остагаром не удалось, и поскольку войска Логэйна отошли… а хрен их знает, куда они отошли… но Лотеринг точно не устоит. Даже будь армия здесь – это бы не помогло. Орда будет здесь самое большее через неделю, а я бы даже сказал – дней через пять, так что нужно торопиться.
– И про Бетани кто-то уже узнал, – добавил Хоук-младший. – Те пятеро уже ничего никому не расскажут, но они могли протрепаться раньше, до того, как ушли устраивать свою засаду.
– Мор не вчера начался, – устало вздохнул Малькольм. – Но ты же знаешь, мама настаивает на том, что мы должны дождаться Карвера…
Гаррет вдруг понял, что не может этого сказать. Того, что должен. Он сглотнул, пытаясь собраться с духом, и с изумлением услышал, что его онемевшие губы будто сами по себе произносят:
– Отец, если бы Карвер выжил при Остагаре, он уже добрался бы до дома. Или прислал бы Тучку с запиской, чтобы предупредить нас. Нам пора уходить.
Пожилой маг сжал пальцами переносицу, потёр глаза и, помолчав, произнёс:
– Я поговорю с матерью. А пока… Пойдёмте ужинать, не стоит заставлять её ждать.
Гаррет кивнул и направился к дому, и Дайлен после секундного колебания последовал за ним. Остальные уже сидели за столом, и при появлении мужа Леандра принялась наполнять миски густым мясным рагу.
За ужином серьёзных разговоров вести не полагалось, и беседа ограничивалась просьбами передать соль или кусок хлеба и дайленовыми комплиментами искусству поварихи. Впрочем, спустя минут десять Амелл слишком увлёкся самим процессом поглощения пищи и наконец умолк. Что было куда хуже – обычно разговорчивая Бетани молча ковырялась в своей миске и даже не пыталась засыпать вновь обретённого родственника вопросами. Да и вообще казалась какой-то грустной и задумчивой, несмотря на перехватывавшую волосы новенькую ярко-синюю ленту, которая в любое другое время заставила бы её до самого вечера плясать вокруг родителей и брата с восторженными воплями.
Гаррет чуть заметно сдвинул брови и, торопливо опустошив собственную миску и поблагодарив мать, поднялся из-за стола. Сестричка всегда понимала его без слов и, извинившись перед родителями и гостями, выскользнула из кухни вслед за ним.
– Что не так, кроха? – тихо спросил он, как только они завернули за угол коридора.
– Всё в порядке, большой братец, – бодро улыбнулась Бетани, подняв на него предельно честные глаза, и Хоук надавил пальцем на кончик её носа:
– А если по правде, Бет?
– И по правде всё в порядке! – заверила его девушка. Уголок её изогнутых в улыбке губ чуть заметно дрогнул, и Гаррет выразительно выгнул бровь. Она помолчала с полминуты и со вздохом сдалась: – Да я сама дура. Как поняла, что Морриган тоже маг, так обрадовалась, думала, что мы с ней сможем подружиться, я всегда так хотела иметь подружку, с которой можно про всё-всё говорить, как с тобой или папой… Ну с тобой или папой про парней не поболтаешь, а с девчонкой-магом можно было бы совсем про всё…
– Она тебя обидела? – строго осведомился Хоук, чувствуя, как внутри начинает закипать злость. Кончики пальцев знакомо потеплели, и он сжал руку в кулак, удерживая магию внутри. Не хватало ещё подпалить что-нибудь, не маленький всё-таки.
– Гаррет, не будь идиотом, – снисходительно посмотрела на него Бетани. – Злая она, это верно, но поднимать руку на даму из-за нескольких резких слов недостойно. Тем более что меня не столько её колкости расстроили, сколько крушение моих наивных иллюзий.
– Слишком ты сложно выражаешься, – не купившись на деланное спокойствие маленькой сестрички, заметил Гаррет. – Так сильно расстроилась, кроха?
– Ну вот за что ты мне такой умный? – вздохнула девушка и, бережно взяв его кулак в свои изящные ладошки, аккуратно разжала пальцы. – Карвера дурить было куда легче… Расстроилась, да. А ты разве не расстроился, когда понял, что у тебя настоящих друзей кроме нас с братом не будет? В этом никто не виновать, братик, так что побереги силы. И не хами Морриган, Дайлен расстроится, а он хороший. Морриган я сама нахамлю, это моё право, понял?
– Понял, понял, – усмехнулся Хоук и чмокнул сестричку в нос. – Большая храбрая Бет.
– Ну тебя. – Бетани, смутившись, ткнула его кулаком в бок и направилась обратно.
Когда Гаррет появился в дверях, сидевший во главе стола Малькольм поднял голову и вопросительно шевельнул бровью, и молодой маг успокаивающе качнул подбородком.
– А ты, значит, тоже маг? – отложив ложку, спросил у Бетани Алистер. Девушка гордо кивнула, и воин демонстративно содрогнулся: – Надеюсь, ты не собираешься превратить меня в жабу? Я этого жуть как боюсь, ещё с тех пор, как собирался стать храмовником…
Глаза спокойно улыбавшегося Малькольма мигом сузились, в них мелькнуло что-то хищное и опасное, и Гаррет, заметив, как руки отца плавным, демонстративно безобидным жестом скользнули под столешницу, машинально зажёг в пальцах крохотный, раскалённый до белизны файербол, способный пробить человеческое тело насквозь.
Дайлен отвесил второму Стражу такой подзатыльник, что тот чуть не нырнул носом в миску, и резко проговорил:
– Заканчивай со своими дурацкими шуточками. Сам говорил, что после Посвящения прошлое не имеет значения и остаётся только долг Серого Стража. – Амелл вздохнул и виновато посмотрел на хозяина дома: – Сударь Хоук, а у вас, случайно, нет какого-нибудь учебника по школе трансформации? А то мне иногда кажется, что было бы куда проще всё-таки исполнить его заветную мечту и действительно превратить его в жабу…
– Ты же говорил, что это невозможно! – возмущённо воскликнул Алистер, стерев с носа каплю соуса.
– Я этого не говорил, – невозмутимо возразил маг. – Я говорил, что я этого не умею. Но, возможно, смогу научиться!
Дайлен бросил на Гаррета извиняющийся взгляд и одними губами прошептал: «Он безобидный, правда». Хоук поколебался и, вопросительно глянув на отца, всё-таки погасил файербол.
Бедного кузена отчего-то стало жалко. Ему ещё Мор останавливать – и с такими соратниками эту задачу можно было смело оценивать как невыполнимую.
– Гаррет, дорогой. – Хоук-младший настороженно поднял голову. Голос матери звучал очень знакомо: мягкий, словно пушок новорожденного котёнка, и совершенно непреклонный. – Помоги нашим гостям устроиться на ночлег. Если ты уберёшь валяющиеся в твоей комнате книги на положенное место, то, думаю, вам с Дайленом даже хватит там места. Куда положить Алистера и Морриган, придумай сам. А нам с твоим папой нужно поговорить.
Гаррет сдвинул брови. Похоже, семейные дела опять вздумали решать без него. Проклятье, ему уже двадцать два года, он давно стал взрослым мужчиной и сознательным магом, и должен иметь право голоса на семейном совете!
– Иди, сынок, – поддержал Леандру Малькольм. – Мама пока расскажет мне о сегодняшних событиях поподробней.
Хоук-младший нахмурился ещё сильнее. Спорить с ними обоими сразу было совершенно бесполезно, тем более что ссориться с родителями на глазах у посторонних казалось почти неприличным. Но если они думают, что могут командовать им, как маленьким…
– Братик, ночевать в одной комнате с Морриган я не буду, – свистящим шёпотом уведомила его Бетани, приподнявшись на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха. – И уступать комнату ей – тоже, так что давай, думай, куда их девать!
Гаррет вздохнул и тихонько позавидовал папиным дипломатическим навыкам. Похоже, ему и впрямь придётся потрудиться, чтобы избежать обид на всю жизнь, и вмешаться в заговор родителей он попросту не успеет.
– Что-то случилось? – понизив голос, поинтересовался подкравшийся с другого бока Дайлен. – Я не хотел причинять вам неудобств…
– Никаких неудобств, приятель, – нацепив на лицо свою лучшую жизнерадостную улыбку, заверил его Хоук. – Пошли, будем думать, куда пристроить твоих соратников. Ирвингу в доме места точно не останется, но крыша у тучкиной будки вроде бы ещё не протекает, так что ему там должно быть удобно.
– Тучка – это кто? – послушно двинувшись вслед за ним, поинтересовался Страж.
– Мабари Карвера. Того, который в армию сбежал, – пояснил Гаррет, косясь на дожидавшихся его ухода родителей. Между бровей отца виднелась озабоченная складка, а сквозь радость на лице матери всё сильнее проступали усталость и беспокойство.
Уборка книг «на положенное место» в итоге закончилась лишь тем, что он сгрёб тома к стене, стряхнул пыль с кушетки и, переложив на неё свою любимую подушку, взял с Дайлена слово не выдавать его родителям. Кузен смотрел на предложенную ему кровать так, словно видел нечто подобное впервые в жизни, и опасливо тыкал пальцем набитый куриным пухом матрас. Алистер, получив пару шерстяных одеял, безропотно согласился переночевать на сеновале, а Морриган досталась комнатка Карвера, отделённая от спальни Бетани кривоватой деревянной ширмой. Формально ночевать девушкам предстояло в разных комнатах, так что у него даже оставалась надежда на то, что любимая сестричка всё-таки не станет ему мстить.
И всё равно он опоздал: стоило ему коснуться двери кухни, как та распахнулась сама, и отец жестом позвал его внутрь.
– А вот теперь, малыш, пора и тебе принять участие в обсуждении, – устроившись на своём стуле, проговорил Малькольм. – Ты уже совсем взрослый, и имеешь право решать сам. Мы с мамой… тебе кое-что предложим, а соглашаться или нет – дело твоё.
Гаррет настороженно покосился на него. Почему-то на мгновение показалось, что это будет даже хуже, чем предполагаемое им «делай так и этак, маленький мальчик».
– Мы решили, что должны помочь Дайлену, – до белизны стискивая пальцы и не глядя на сына, проговорила Леандра. – Ему предстоит такое тяжёлое дело, а он ещё очень плохо ориентируется в мире – магов в этом их Круге совершенно не учат настоящей жизни… А у нас не так уж много родственников, и у меня сердце разрывается, как подумаю, что о нём совсем некому позаботиться…
– Сухие носки менять ему не буду, он взрослый уже, – отреагировал Гаррет. Потёр переносицу и проговорил: – Так вы хотите, чтобы я с ним пошёл?
– Мы хотели попросить тебя именно об этом, – кивнул Малькольм. – Хотя денег и припасов мы ему тоже дадим, сколько сможем. Но… знаешь, его компания не внушает мне доверия. Угробят же мальчишку и сами помрут, а учитывая то, что это последние Серые Стражи в Ферелдене – больше не останется никого, кто сможет остановить Мор. Пока ещё дождёмся – если дождёмся – помощи из Андерфелса, или где у них там штаб-квартира…
– Ну я понял, что мир спасать надо, – отмахнулся Хоук-младший и, нахмурившись, с подозрением посмотрел на родителей: – А как же вы и Бетани? Я же должен вас защищать... И Карвер…
– Мы подождём его ещё один день, прежде чем уходить в Хайевер, – опустив глаза, тихо сказала Леандра. – И оставим ему записку о том, куда направляемся – на случай, если он вернётся уже после нашего ухода… если всё-таки вернётся… А о нас с Бетани Малькольм позаботится.
– Но… – начал было Гаррет.
– Я справлюсь, сынок, – с улыбкой перебил его отец. – Поверь мне, уберечь от беды двух взрослых разумных женщин куда проще, чем беременную женщину с маленьким ребёнком или ту же женщину с маленьким магом и двумя младенцами… Я, конечно, с тех пор постарел, но и задача в этот раз попроще. С нами всё будет в порядке.
– Точно? – с сомнением переспросил Гаррет. Малькольм с Леандрой ободряюще улыбнулись, и он, поколебавшись, кивнул: – Ладно. Я пойду с Дайленом и помогу ему разобраться с Мором, а вы… – Голос ему вдруг изменил, и он, сглотнув, всё-таки закончил: – Берегите себя, хорошо?
@темы: творчество, тексты, Я, аффтар!, В Тени и наяву, Dragon Age
-
-
26.03.2012 в 14:19-
-
26.03.2012 в 14:24-
-
26.03.2012 в 15:14почесывания и поглаживанияморальную поддержкумы вам обеспечим....-
-
26.03.2012 в 15:17-
-
26.03.2012 в 15:58-
-
26.03.2012 в 16:02-
-
26.03.2012 в 19:16И пользоваться им он умеет. И вообще хороший он.
Мнямк, ждем дальше
-
-
26.03.2012 в 19:20-
-
26.03.2012 в 20:24Амелл классный получается. Необычный, но классный. Жду знакомства с родными)))
-
-
26.03.2012 в 20:26-
-
26.03.2012 в 20:37Вот у меня всегда такое ощущение возникало... все только меня и ждут, и на шею как к родной маме бросаются
у так он и Ульдреда на экзамене «уважаемым старшим чародеем» называл
пытаться нащупать задницу сэра Каллена в присутствии Рыцаря-Командора.
ыыыыыыы
Амелл просто чудо!
-
-
26.03.2012 в 20:39-
-
26.03.2012 в 21:27Внизапна читателя заинтересовало, как Амелл щупал Каллена за задницу. Каллен ведь тоже хорошенькийю Можно и пощупать
-
-
26.03.2012 в 22:10Не все же Каллену мечтать о прекрасных глазах Андерса, можно и Амеллушке попасться.
-
-
26.03.2012 в 22:27Чтобы не без удовольствия наблюдать обескалленивание помещения
-
-
27.03.2012 в 10:10Сакура-химэ, да ничего) До задницы, я думаю, дело так и не доходило, Каллен сбегал ещё на стадии хлопания ресничками.
Tianes, именно)
-
-
27.03.2012 в 11:44-
-
27.03.2012 в 12:07-
-
27.03.2012 в 12:42Отрывок совершенно чудесный. Будем ждать и чесать Коша, да-да!
-
-
27.03.2012 в 12:56-
-
27.03.2012 в 13:55терпи Дайлен, терпи... все еще только начинается....
-
-
27.03.2012 в 13:56-
-
27.03.2012 в 13:57Tianes, Это далеко не последняя драка, как известно из истории Пятого Мора
-
-
27.03.2012 в 15:29а как же урожай после огненной бури-то?))-
-
27.03.2012 в 15:41а кстати, если пшеница еще не поспела (вот фиг знает, какое там время года в Ферелдене) она ведь не должна выгореть подчистую.... *озадачился биолог*
ой, еще... вроде же Малкольм к моменту прихода стража в Лотеринг уже три года с Создателем чаи распивал? Или я путаю? Это не придирка, а так, уточнение
-
-
27.03.2012 в 15:51-
-
27.03.2012 в 16:08ferngi, Мор настал, драпать пора, да и Бетани себя как мага явно выдала - пофиг уже на урожай...
-
-
27.03.2012 в 16:16-
-
27.03.2012 в 16:28-
-
27.03.2012 в 16:38Канеш, потом все сами увидим!