Кто-то дал этой Вселенной плохую кислоту
Автор: Файмор
Название: ... тот, который живёт на крыше
Фандом: Dragon Age
Пейринг: м!Хоук/Андерс
Рейтинг: R
Жанр: АУ, слэш, романс, юмор, попытка детектива
Пролог– Паксли! Паксли, мать твою, где ты шляешься? Отлить он отошёл, блять. Паксли, шуруй назад, скоро рыцарь-капитан с проверкой явится, да где ж тебя носит! Паксли! Член в доспехах запутался, что ли?..
Молоденький рекрут-храмовник, стоявший на часах возле лестницы, ведущей к Казематам, нервно оглянулся и приподнялся на цыпочки, пытаясь высмотреть скрывшегося в тени за колоннадой напарника. Горевшие над его головой факелы слепили глаза, разглядеть что-то за границами колышущегося светового круга никак не удавалось.
– Паксли! – уже почти с отчаянием в голосе снова прошипел юноша, в ночной тишине громкий шёпот разносился практически по всей площади. – Паксли, сукин сын, если из-за тебя в карцер загремим, я тебе так рожу начищу, и плевать, что Андрасте не велит!..
До появления проверяющего оставалось совсем немного, в карцер рекруту Айрану очень не хотелось, и он, поколебавшись с полминуты, шагнул за пределы освещённой территории. Если успеть притащить приятеля на пост, всё обойдётся, а коли тот и впрямь никак причиндалы под доспех заправить не может, пускай сам перед рыцарем-капитаном оправдывается, в том никакой вины Айрана уже не будет…
– Ммать! – глухо выдохнул рекрут, неожиданно споткнувшись. Матюгнулся снова, обнаружив, что ночью разглядеть что-то сквозь забрало храмовничьего шлема попросту невозможно, и раздражённо содрал это бесполезное ведро с головы. Нельзя сказать, что сильно помогло – привыкшие к свету факелов глаза всё равно не различали ничего, кроме глухой черноты. Айран в сердцах пнул препятствие, понадеявшись на прочность форменных сапог, и настороженно замер, услышав в ответ возмущенный металлический звон.
– Что за хрень? – растерянно пробормотал он, опустившись перед преградой на колени, и принялся её ощупывать. Постепенно привыкавшие к темноте глаза уже различали слабые отблески на лежавшем перед ним предмете.
– Блять! – вскрикнул Айран, коснувшись чего-то тёплого и влажного и тут же отдёрнув руку. Пальцы юноши изрядно тряслись, когда он протянул её обратно и осторожно ощупал узкую недлинную щель, сочившуюся тягучей жидкостью. Щель находилась в совершенно неположенном месте: точно в центре лба рекрута-храмовника Паксли.
– Что за… – договорить Айран не успел. Метательный нож вонзился ему между глаз.
Минус два. Ну здравствуй, Киркволл.
Часть 1
Если однажды кто-нибудь скажет вам, что целительская магия – это легко, быстро и просто, дайте ему в морду.
Для бледного от боли мальчишки, лежавшего на кушетке, всё это, должно быть, и впрямь заняло совсем немного времени, а вот для Андерса пять минут растянулись в пять часов, и даже после того, как завершённое заклинание благополучно нырнуло в тело пациента, у него перед глазами продолжали мерно пульсировать петли и изгибы энергетических линий, переплетавшихся с кровеносными сосудами. Несколько минут дезориентации – и всё пришло в норму, но ослабшие колени всё равно не переставали подрагивать, и он через силу двинулся к стоявшей возле стены скамейке.
Возле входа послышался шум, где-то под солнечным сплетением кольнуло предчувствием опасности, и целитель ускорил шаг, успев схватить посох и развернуться за миг до того, как на его плечо опустилась чья-то рука.
– Я сделал это место обителью исцеления и спасения, зачем вы угрожаете ему? – почти свирепо осведомился Андерс, искренне понадеявшись, что сил ему хватит хотя бы на взрыв разума. И на то, чтобы после этого поднять посох и врезать им в висок ближайшему противнику.
– Да я не угрожаю, вообще-то… – стоявший впереди всех темноволосый мужчина смерил его удивлённым взглядом и, демонстративно мирным жестом подняв раскрытые ладони, сделал шаг назад. – Мы просто хотели поговорить.
Рыжий маг недоверчиво сощурился, разглядывая гостей. Странная компания, двое мужчин, слишком похожих друг на друга, чтобы не быть родственниками, безбородый гном, одетый с характерной для Нижнего Города фальшивой роскошью, и веснушчатая женщина в доспехе городской стражи. Ох, вот только стражников ему тут и не хватало!
Андерс вздохнул и снова посмотрел на предводителя, терпеливо дожидавшегося ответной реплики.
– О чём? – устало потерев переносицу, покорно уточнил он.
– Ты ведь Андерс, Серый Страж? – полуутвердительно проговорил брюнет.
– О, нет! – сдвинув брови, застонал целитель. Глупо было думать, что его оставят в покое, правда глупо. – Это они вас послали? Я не собираюсь возвращаться! Серые Стражи заставили меня избавиться от кота.
– Что? – его собеседник моргнул. Наверно, это тоже не было вопросом, но Андерс вдруг осознал, насколько нелепой была его реплика, и счёл нужным пояснить:
– У меня был кот, Сэр Ланцелап. Замечательный зверь, благородный и храбрый. Однажды на Глубинных Тропах он даже до крови разодрал нос генлоку.
Нет, похоже, ему всё-таки надо было промолчать, продолжение оказалось ещё хуже начала.
– У тебя был кот – на Глубинных Тропах? – недоверчиво переспросил мужчина. Целитель невольно насупился, приготовившись защищаться, и удивлённо замер, подняв взгляд. Тонкие губы брюнета чуть заметно изогнулись, и слабый намёк на улыбку разительно изменил казавшееся до этого момента суровым и холодным лицо, серые глаза потеплели. Рыжий маг торопливо отвёл взор: усталость играла с ним злые шутки, на миг он почувствовал себя тем самым котом, за которым наблюдает добрый и заботливый хозяин.
– Был, – отрывисто проговорил Андерс. – Но мы отвлеклись. Что вам нужно?
– Мы собираемся отправиться в экспедицию на Глубинные Тропы. Лирен сказала, что ты Серый Страж, и я решил, что у тебя могут быть карты. Думаю, мы сумеем договориться…
– А я думаю иначе, – отрезал целитель. – Вы и понятия не имеете, что это такое – Глубинные Тропы. Я не собираюсь становиться причиной гибели невинных людей.
Брюнет хмыкнул, скрестив руки на груди, и, чуть наклонив голову, поглядел на него из-под тёмных, густых, словно у девушки, ресниц. Андерс, сузив глаза, посмотрел в ответ: посетитель – крепкий, искрящийся знакомым напряжением скрытой в глубине тела магии – был, вне всяких сомнений, опасен, но вот угрозы себе одержимый почему-то не чувствовал, и это настораживало ещё больше. И не только настораживало, но от всего остального он отмахнулся почти со злостью.
– Мы всё равно уйдём в поход, – чуть слышно вздохнув, снова попытался мужчина. В его голосе появились мягкие, бархатные нотки, и целитель, собиравшийся уже указать незваным посетителям на дверь, замешкался, упустив нужный момент. – Но сведения, которыми ты обладаешь, могут спасти множество жизней.
– Нет, – устало повторил Андерс. – Деньги можешь даже не предлагать, мне ничего не нужно.
Врать надо научиться лучше, подумал рыжий отступник, услышав скептическое хмыканье брюнета. Конечно, ему нужны были деньги. Вернее, не столько деньги, сколько то, что можно за них получить: сырьё для снадобий, еду для пациентов, для многих их которых она стала бы лекарством от главной болезни – истощения, бинты, корпию…
– Что-то ты сегодня подозрительно добрый, братец, – чуть слышно буркнул себе под нос долговязый юнец с двуручным мечом за спиной. Предводитель отряда только пренебрежительно дёрнул плечом, не отводя от целителя пронзительного взгляда.
– Уходите, – попросил одержимый, почувствовав, как в глубине сознания заворочался вечно недовольный Справедливость. – Я ничем не могу вам помочь.
– В самом деле? – вкрадчиво промурлыкал темноволосый маг, сделав шаг к нему.
– Да, – упрямо вздёрнув подбородок, подтвердил Андерс. Ответил на недоверчиво выгнутую бровь прямым и жёстким взглядом, резко засунув руки в карманы, наткнулся на зашуршавшую под пальцами записку. – Хотя…
Целитель задумчиво нахмурился, прикусил губу, сомневаясь в пришедшей в голову идее. Но… стоило хотя бы попытаться.
– Вот что, услуга за услугу, – снова развернувшись к гостю, сказал он. – Это будет честная сделка.
– И что за услуга? – брюнет внимательно посмотрел на него, усмехнулся: – Учти, детишек и котят я не обижаю.
– Нет, никаких котят, – не сдержав смешка, покачал головой Андерс.
К его удивлению, тот согласился без раздумий. Молоденький мечник, услышав, в чём заключалось дело, откровенно поморщился и снова принялся ворчать, но его старший брат, по всей видимости, всегда пропускал его слова мимо ушей – не получив на них никакого ответа, воин даже не попытался хоть как-то привлечь его внимание. Женщина-стражница, похоже, тоже не испытывала радости от мысли о возможном столкновении с храмовниками, но выражать своё недовольство вслух всё же не стала.
– Возле Церкви после заката, – задумчиво повторил брюнет. – Договорились. Кстати, меня зовут Хоук.
Андерс кивнул, пожал протянутую ему руку и устало оперся на явно уже не нужный посох, глядя вслед направившимся к двери посетителям. Было в походке темноволосого отступника что-то странное, что-то не соответствующее и без того необычной для мага текучей грации его движений…
– Стой! – Хоук обернулся на окрик, удивлённо выгнув бровь, и вопросительно посмотрел на него.
– Иди сюда, – подкрепив приказ жестом, скомандовал целитель, слегка нахмурившись. Безапелляционность его требований, кажется, позабавила брюнета, и тот молча подчинился, усевшись на кушетку.
– А как же цветы и комплименты? – насмешливо осведомился Хоук, когда рыжий маг, отбросив его руку в сторону, потянулся к его левому боку.
– Что? – замерев, растерянно моргнул Андерс. Устроившийся на соседней лавке гном, баюкавший в руках замысловатый арбалет, фыркнул и усмехнулся.
– Ничего, не обращай внимания, – покачал головой темноволосый отступник. – Так что ты хотел?
– Тихо, – отмахнулся одержимый. Маны было – кот наплакал, и всё-таки… Да, на диагностическое заклятие хватало. – Ну я так и думал!
Он выпрямился и торжествующе воззрился на брюнета, глядевшего на него с недоумением. Андерс неожиданно для себя самого улыбнулся и, наклонившись к его уху, заговорщицки прошептал:
– Надеюсь, я не разглашу государственную тайну, сообщив, что у тебя три ребра треснуло? И они, между прочим, болят, как бы ты от этого ни отмахивался.
Хоук пренебрежительно фыркнул и попытался подняться, но целитель сжал его плечо, заставляя остаться на месте, и задумчиво сдвинул брови. Сил на то, чтобы срастить кости, у него уже не оставалось, но бросить всё как есть он тоже не мог, сама мысль о ране, требующей его вмешательства, изводила его, словно зудящий над ухом комар.
Толкнувшаяся в ладонь склянка оказалась для него сюрпризом. Андерс разжал машинально стиснувшие тонкое стекло пальцы, глянул на серебристо-синеватое лириумное свечение и вопросительно посмотрел на утвердительно кивнувшего брюнета.
– Я же говорил, что мне есть что тебе предложить, – усмехнулся тот. Одержимый смущённо моргнул, но, в конце концов, это для него же самого…
Холодок лириумного зелья царапнул глотку, но стоять прямо сразу стало заметно легче, а ещё пару мгновений спустя с пальцев рыжего отступника соскользнул комок голубоватого света и нырнул в жёсткую ткань мантии Хоука. Тот, убедившись, что сияние полностью угасло, на пробу сделал глубокий вдох и улыбнулся одними глазами.
– Значит, на закате возле Церкви, – снова мурлыкнул он, словно желая удостовериться, что запомнил правильно. Андерс отрывисто кивнул, пытаясь отделаться от нелепого ощущения, будто его пригласили на свидание. – До вечера.
Даже когда на город уже навалились медлительные сумерки, на рынке Нижнего Города всё ещё толпилось множество народу. Андерс язвительно хмыкнул, почти порадовавшись полному отсутствию денег – по его поясу то и дело скользили ловкие ручонки карманников. Он, в общем-то, их почти и не винил, но желания делиться своими и без того крайне ограниченными ресурсами вовсе не испытывал. Лавируя между группками людей, целитель время от времени ловил краем уха обрывки фраз. Обычная будничная болтовня, в которой мелькали настораживающие реплики…
– Представляешь, парень, вчера опять нашли, – вцепившись в его рукав, громким шёпотом поделился с ним худощавый, неухоженного вида мужчина с проседью в волосах. Андерс его знал, хотя и не по имени – записной сплетник, местная ходячая достопримечательность с неплохо подвешенным и не знающим удержу языком.
– Кого? – терпеливо переспросил целитель, не замедляя шаг. Обижать старика отказом от беседы не хотелось, но у него было слишком мало времени… Одна надежда на то, что тот никогда не покидал пределов Нижнего Города и сейчас не станет этого делать.
– Храмовников, – всё тем же заговорщицким тоном поделился сплетник, следуя за ним по пятам.
– Чего удивительного-то, храмовники здесь повсюду, – обречённо покачал головой одержимый. С тем, что выслушать новости ему придётся, он уже смирился, но к чему выдавать информацию такими крошечными порциями?
– Э не-е-е, – торжествующе протянул старик. – То живые, а то – мёртвые. Не то, что после того, как с Хартией али Обществом поцапаются – после тех только кусочки да железячки, грязишша…. А тут лежат себе в тупичке, тихие да аккуратные, по паре дырок в каждом от силы, во лбу али в глотке. Вот точь-в-точь как весь последний год.
– Как, опять? – Андерс замер на месте и, развернувшись, недоверчиво посмотрел ему в лицо.
– Вот то-то же, – удовлетворённо кивнув, подтвердил мужчина. – Ты, гляжу, парень хороший, добросердечный… Не ходил бы ты по ночам по улицам.
– Я так похож на храмовника? – насмешливо фыркнул целитель, снова направившись к выходу с рынка. – Уж эта-то опасность мне точно не грозит.
– Ох, да кто его знает, – всё-таки отцепившись от его рукава, покачал головой его собеседник. – Начал с храмовников, а там, глядишь, и кого ещё до кучи прирежет… Ненадёжное оно дело, на убивцев всяких полагаться.
Андерс только хмыкнул. Беспокоил его не столько «убивец», сколько неизбежные последствия его деятельности, в этот раз до крайности несвоевременные. Если трупы и впрямь нашли только вчера, значит, Орден всё ещё стоит на ушах, стараясь найти покусившегося на их драгоценные задницы. Пытаться вывести Карла из города, когда за каждым углом рискуешь наткнуться на кирасу с пылающим мечом… Похоже, отряд Хоука может оказаться не просто страховкой, как он предполагал, а единственной надеждой на удачу.
Церковный дворик был тих и пустынен, и Андерс позволил себе с полсекунды помечтать о том, что все его опасения окажутся напрасны. Что он тихо войдёт в церковь, быстро поговорит с Карлом и уведёт его отсюда – он уже договорился с пожилой женщиной из эльфинажа, чтобы она приютила его товарища на пару дней, пока не появится возможность вывести его из города. И демон с ними, он отдаст эти клятые карты Хоуку, даже если единственное, что тому придётся сделать – это поскучать пару минут внизу лестницы, пока целитель говорит с другом.
– Добрый вечер, – рыжий отступник чуть не подскочил, услышав за спиной негромкий голос.
– Добрый вечер, – машинально отозвался он, обернувшись, и задумчиво хмыкнул. Создавалось впечатление, что Хоук собрался не на небольшую вылазку, которая – если Создатель не вздумает выказывать своё крайне специфическое чувство юмора – может обойтись без каких-либо происшествий, а на полноценную войну. И он, и трое его спутников сверкали явно зачарованными кольцами на обеих руках и мягко мерцавшими защитными кулонами, волосы отступника перехватывал капюшон вроде тех, что носят тевинтерцы… По крайней мере, его рыжая приятельница догадалась сменить форменный доспех городской стражи на нечто более безликое.
– Я иногда бываю перестраховщиком, – заметив его взгляд, с чуть смущённой улыбкой пожал плечами брюнет.
– Всегда, – вполголоса прокомментировал его младший братец, уже выпроставший свой двуручник из наспинных креплений и положивший его на плечо. Андерс открыл было рот, собираясь сказать, что в этом нет необходимости, но промолчал. Он мог только надеяться, что необходимости действительно не будет …
– Я… поговорю с Карлом, а вы присмотрите за моей спиной, – в конце концов сказал одержимый и, едва дождавшись подтверждающего кивка, нырнул в приоткрытую дверь храма. Проклятье, у него была куча дел более важных, чем раздумья о том, как выглядит Хоук, когда смеётся по-настоящему.
Запахи церковных благовоний всегда казались целителю чем-то сродни шаманству варваров, тщетной попыткой заглушить вонь разложения. Он, разумеется, отлично сознавал, что гниющие души, в отличие от тел, не пахнут, и всё же не мог скрыть отвращения, когда его обоняния касалось… это. А в киркволльской церкви к тому же было надымлено так, что у него со второго вдоха заныло в висках.
– Чую грядущий пиздец, – пробормотал себе под нос Гаррет, плавным бесшумным движением взяв посох наизготовку. Андерс посмотрел на него с изумлением, но брюнет только отрицательно качнул головой, сосредоточенно изучая вьющиеся по стенам церкви галереи и террасы, и жестом предложил ему двигаться дальше. Целитель подчинился прежде, чем успел об этом подумать… странное, смутно знакомое ощущение.
«Не отвлекайся,» – буркнул Справедливость, и одержимый со вздохом признал его правоту. Не время для того, чтобы копаться в воспоминаниях.
Хоук оказался отвратительно прав. За тем только исключением, что предугаданная им катастрофа отнюдь не была «грядущей». По крайней мере, для Карла.
– Это несправедливо, – только и сумел выдавить Андерс, остро осознавая, насколько же жалким выглядит в этот момент. Зачем-то обернулся к своим спутникам, моргнул, увидев, что Гаррет смотрит на него с искренним состраданием… Лицо темноволосого отступника в мгновение ока стало таким же бесстрастно-сосредоточенным, как и в первые минуты в церкви, а затем одержимый и сам услышал грохот доспехов, раздававшийся возле единственного выхода.
А потом он не слышал и не видел ничего.
– Ты в порядке? Эй, Андерс, ты цел? – первым, что увидел целитель, было встревоженное лицо Хоука. Одержимый моргнул, фокусируя взгляд, рассеянно отметил покрывавшую небритые скулы россыпь кровавых капель, и с трудом поднялся на ноги, опираясь на плечо брюнета.
– Беспокоиться тут надо отнюдь не обо мне… – оглядевшись вокруг, хрипло пробормотал он.
– Андерс, что ты наделал… – услышав в бесцветном до того голосе Карла отчаяние, рыжий маг рванулся из рук Гаррета и кинулся к другу, с надеждой заглядывая ему в лицо. – Это… словно кусочек Тени в реальном мире…
Как будто его надежды когда-то сбывались, с тоской подумал одержимый. Усмирение необратимо, даже присутствие выбравшегося на волю Справедливости не в силах этого изменить. Он шагнул к Карлу, до белизны сжимая пальцы на рукояти ножа, обернулся к стоявшему на прежнем месте Хоуку – как будто ждал, что темноволосый маг сумеет всё исправить. Тот чуть заметно кивнул, и Андерс, странно ободрённый его сочувствием, глубоко вздохнул. И вонзил клинок в сердце Усмирённого.
Неизвестно, сколько он стоял бы, держа в руках пустую оболочку того, кто когда-то был его другом, но через пару мгновений его плечо крепко сжала широкая ладонь.
– Нам лучше отсюда убраться, – негромко проговорил Гаррет. Одержимый рвано кивнул и бережно опустил тело Карла на пол, постаравшись выбрать место, не заляпанное храмовничьей кровью. Он достаточно пострадал от их рук при жизни, пусть будет свободен от них хотя бы после смерти…
– Идём, – всё так же тихо поторопил его брюнет.
Андерс шагнул следом за ним – и чуть не рухнул, не совладав с неожиданно пронзившей его ногу острой болью. Ничего особенно страшного, понял он мгновением спустя, просто порез – глубокий и неприятный на вид, но ровный и чистый. Справедливость никогда не был особенно хорош в самозащите – видимо, слишком привык к тому, что его прежнее мёртвое тело не нуждалось в чём-то подобном.
– Надо торопиться, – снова подставив ему плечо, покачал головой Гаррет. – Доберёмся до безопасного места, и тогда займёшься самоисцелением. Кстати, как у тебя с излечением собственных ран?
– Так же, как и с излечением чужих – отлично, – вцепившись в складки его мантии, Андерс торопливо захромал рядом. Остальные его спутники уже успели выйти из церкви, рыжая стражница тяжело опиралась на младшего Хоука, дыша так, словно само это действие причиняло ей слабую, но неотступную боль, безбородый гном деловито перевязывал небольшой порез на правом плече. Целитель машинально потянулся к нему, вливая остатки маны в лечебное заклятие, но его запястье тут же крепко сжали чуть шершавые пальцы второго отступника.
– Ничего смертельного, – поймав его взгляд, успокаивающе проговорил тот. Его тон, несмотря на кажущуюся мягкость, вовсе не предполагал возражений. – Лишний риск ни к чему, мы вполне можем добраться до более спокойных мест.
– Не кипеши, Блондинчик, Хоук прав, – затянув узел, ухмыльнулся гном. – А даже если и нет – спорить всё равно без толку.
– Варрик, не клевещи, – темноволосый маг на миг закатил глаза, и Андерс слабо улыбнулся при виде его нарочито обиженной физиономии. – Я добрый, белый и пушистый.
– Ты злой, чёрный и лохматый, – буркнул его брат, поудобнее перехватывая навалившуюся на него воительницу. Та попыталась было засмеяться и тут же задохнулась, поморщившись от боли.
Слишком далеко уходить не понадобилось – в крохотном садике возле крепости наместника нашлись достаточно густые и безлюдные кусты, а в поясной сумке Гаррета завалялась чудом не израсходованная во время схватки в церкви склянка лириума, так что спустя всего полчаса стражница, то и дело недоверчиво щупавшая переставшие ныть рёбра, отправилась обратно в казармы. Умудрившийся получить только пару синяков Карвер пренебрежительно отмахнулся от одержимого, не поддавшись даже на довольно язвительное поддразнивание старшего брата, и с гордым видом встал на часах, чутко прислушиваясь к отдалённым шагам поздних прохожих. Гаррет, удобно устроив целителя на невысокой оградке, попытался было проделать то же самое, но Андерс ещё слишком хорошо помнил утренний визит и, пренебрегши его не таким уж упорным сопротивлением, старательно залечил десяток неглубоких порезов, покрывавших тело боевого мага. Варрик проявил большее благоразумие, с готовностью подставив пальцам целителя раненое плечо, и после благодарно похлопал его по спине, чуть не сбив на землю.
– Вот поэтому-то… – неодобрительно начал Хоук, заметив, что на собственную рану рыжему отступнику уже не хватает сил, но тот глянул на него почти со злостью, и брюнет, кажется, даже чуточку смутился. Во всяком случае, он замолк и удовлетворился тем, что маны всё же оказалось достаточно, чтобы остановить кровотечение и немного снять боль.
Именно что немного – нога продолжала подгибаться, и поддержка товарища оказалась отнюдь не лишней. Андерс потом едва мог вспомнить, как они добрели до его клиники, в мешанине подёрнутых мутью образов всплывало разве что то, как Варрик с Карвером, помахав им на прощание, скрылись в дверях «Висельника», да упрямая физиономия Хоука, настаивавшего на том, что ему нужна помощь. Пребывавший в полуобмороке целитель в тот момент почему-то счёл, что помощи просят у него, и великодушно согласился.
Сундучок, в котором рыжий отступник держал свои снадобья, был самым прекрасным зрелищем в его жизни. Залпом заглотив три разноцветных настойки, Андерс наконец сумел немного прийти в себя. И заодно припомнить, что именно означают такие пробелы в памяти.
– Послушай, я… – одержимый с нервной усмешкой обернулся к Хоуку, устроившемуся на скамейке неподалёку от него. Стереть потёки крови с лица тот так и не удосужился и из-за этого выглядел опасным и… И, против всякой логики, притягательным.
– Это тот самый момент, когда ты рассказываешь мне о том, что ты одержимый? – не дослушав его невнятное бормотание, без выражения уточнил боевой маг. Целитель напряжённо кивнул, готовясь оправдываться.
– У тебя милый демон, – обаятельно улыбнувшись, проговорил Гаррет. В бесстрастных до этого серых глазах мелькнул лукавый огонёк.
«Милый?» – опешил Андерс.
«Демон?!» – возмутился Справедливость.
– Справедливость не демон! – поперхнувшись, наконец сказал отступник. Брюнет вопросительно выгнул бровь, не отводя от него неожиданно доброжелательного взгляда, и тот торопливо продолжил, неожиданно для себя самого вывалив едва знакомому человеку всю историю их знакомства с духом.
– Ладно, извини, Справедливость, я не хотел тебя обидеть, – в общем-то, это было последней вещью, которую Андерс предполагал услышать. Он внимательно посмотрел на боевого мага, но тот, кажется, вовсе не собирался переходить к уже поднадоевшей целителю части под названием: «Умри, одержимый».
– Он… часть меня самого, – после минутного колебания напомнил рыжий отступник. Дух в глубине его сознания одобрительно ворчал, его недавнее недовольство исчезло без следа. – Необязательно обращаться к нему отдельно.
– Буду иметь в виду, – снова улыбнулся Хоук, чуть наклонив голову набок. Андерс нерешительно усмехнулся в ответ, иронично отметив, что уже почти забыл, как это делается. Он вообще много что забыл: как сладок сон, когда на груди дремлет тихо мурлычущий кот; как смеяться, не заботясь о грядущих бедах; как кровь быстрее бежит по венам, когда привлекательный, уверенный в себе мужчина смотрит на него так, будто ему действительно нравится увиденное…
Целитель закусил губу и, тряхнув головой, отвернулся. Это было как-то... некрасиво, наверно. Пару часов назад он своими руками убил друга, и уже…
«Развратник,» – полувопросительно ругнулся Справедливость, вместе с ним следя за тем, как Гаррет, поднявшись со скамьи, подходит ближе и обеспокоенно смотрит куда-то вниз.
– Твоя рана выглядит как-то… не очень, – чуть сдвинув брови, боевой маг с тревогой поглядел на него, не замечая того, как одержимый, подавшись к нему, завороженно наблюдает за малейшим его жестом. – Тебе не нужна помощь с перевязкой или что-то в этом духе? Лириума у меня не осталось, но…
Рыжий отступник успел только беспомощно подумать, что это попросту нечестно, смотреть на него так тепло и ласково – когда ему нужно сделать только шаг, чтобы…
Губы Хоука оказались тёплыми и шершавыми, целитель расцарапал о них кончик языка и тихонько всхлипнул, когда язык брюнета с обманчивой неспешностью прошёлся по его собственным губам и мгновением позже дерзко ворвался вглубь, заставив его задрожать в крепких руках второго мага. Почти вечность спустя Андерс, совершенно бездыханный, всё-таки заставил себя от него оторваться, но через мгновение Гаррет обхватил его затылок ладонью и, едва дав вздохнуть, сам жадно впился в губы. От жара, текущего по венам, от властного напора темноволосого отступника кружилась голова, одержимый мог только требовательно постанывать, подставляясь хозяйничающим на его теле ладоням – то, куда успела подеваться его мантия, его уже совершенно не волновало, в отличие от упоительного ощущения напрягавшихся под его прикосновением сильных плеч. Хоук немного отстранился, целитель чувствовал обращённый на него довольный, сверкающий предвкушением взгляд, и брюнет, вновь склонившись к самому его уху, лукаво промурлыкал:
– Ты в порядке?
Андерс моргнул. И ещё раз, пытаясь сфокусировать взгляд на лице по-прежнему стоявшего на расстоянии того самого проклятого шага отступника.
– Ты в порядке, Андерс? – Гаррет обеспокоенно нахмурился, протянув руку и осторожно дотронувшись до его плеча.
– Да, всё хорошо, – скривившись, подтвердил целитель. Его мантия, разумеется, тоже была на нём, застёгнутая на все крючки, как и положено. Почти целую секунду он её искренне ненавидел.
«Ты странно на него реагируешь, – задумчиво прокомментировал Справедливость. – Я не понимаю».
«Загляни в мою память, – ядовито посоветовал Андерс. – Там имеется всё, что необходимо для понимания».
«Я заглянул, – отозвался дух. – Там было много непонятных образов, я попросил пояснений, а ты в ответ придумал ещё один, такой же непонятный. Мне всё равно не ясно, в чём суть, – он помолчал и с неожиданным энтузиазмом добавил: – Но я обязательно разберусь!»
Одержимого посетило некое недоброе предчувствие, но тут Хоук снова тряхнул его за плечо и решительно проговорил:
– Вот что, надо что-то делать.
– Мы уже сделали… всё, что могли, – горько хмыкнул Андерс, боль от осознания непоправимости произошедшего в церкви разом смыла неуместное возбуждение. Он бессознательно потёр сведённую спазмом грудь, почти жалея о том, что плакать разучился задолго до того, как впервые сбежал из Круга.
– Ещё не всё, – возразил Гаррет. Рыжему отступнику очень хотелось поверить звучавшей в его голосе убеждённости, но никак не выходило. Впрочем, брюнет об этом не задумывался, он просто подхватил его под локоть, непреклонно добавив: – Пойдём.
– Куда? – нахмурившись, воспротивился было одержимый, но для того, чтобы остановить охваченного вдохновением Хоука, его усилий было явно мало.
– Увидишь, – заговорщицки улыбнувшись, неопределённо отозвался тот.
– Оставь меня, – Андерс вырвал руку из его пальцев и отступил на шаг. – Мне нужно побыть одному.
– Нет, – обернувшись к нему, неожиданно серьёзно и понимающе проговорил Гаррет. – Как раз оставаться одному тебе сейчас нельзя, ты только зря измучаешься, виня себя в том, чего никак не мог бы изменить. Уверяю тебя, со скорбью о смерти друга этот процесс имеет до крайности мало общего.
– Как будто ты знаешь, – беспомощно огрызнулся рыжий маг. И попытался отмахнуться от острого укола вины, когда лицо брюнета на миг застыло ледяной статуей, а после, почти как мозаика, снова сложилось по кусочкам в уверенную, ободряющую улыбку.
– В некотором роде, – после едва заметной и всё-таки слишком долгой паузы уклончиво ответил Хоук. А потом, тряхнув головой, усмехнулся бесшабашно и почти вызывающе: – Просто поверь мне, договорились?
– Когда я последний раз действительно поверил знакомому магу, это закончилось чашей с кровью порождений тьмы, – хмуро буркнул Андерс. И нервно хихикнул: существ, более несхожих, чем широкоплечий, небритый и взъерошенный Гаррет и субтильный большеглазый Сурана, представить было сложно – и всё-таки у них было что-то общее, нечто, чему целитель никак не мог подобрать названия.
– Не могу обещать, что вкус будет сильно отличаться, но эффект предполагается немного иной, – хмыкнул брюнет. Кривившая его губы улыбка снова изменилась, став едва заметной – и всё же куда более настоящей.
– Вообще-то, Справедливость не разрешает мне напиваться, – на всякий случай предупредил одержимый. «Средства от скорби» у большинства людей были на редкость однообразны. Оставалось только надеяться, что Хоук не предложит ещё один весьма распространённый вариант, потому что… Потому что Андерс, будь он проклят, согласится, а потом ему будет очень неловко смотреть магу в глаза.
– Напиваться никто и не заставляет, – пожал плечами Гаррет, между делом вновь уцепив его за рукав, и непринуждённо вытащив наружу.
– Тогда что ты имеешь в виду? – уже заперев за собой дверь, снова насторожился рыжий отступник. – В любом случае, у меня нет денег на развлечения и, поверь мне, в данный момент они неуместны…
– А кто мне утром говорил, что деньги ему не нужны? – поддразнил его боевой маг. – Не суетись, я всё беру на себя. Ещё полчаса – и ты всё узнаешь.
«Если бы ты встал перед ним на колени и признался в своей симпатии, это было бы… как это называется… романтично», – задумчиво сообщил Справедливость. Андерс крепко зажмурился – дух хозяйничал в его памяти, словно в собственном чулане, вытаскивая на поверхность мысли о том, что ещё можно сделать для объекта симпатии, стоя на коленях…
– Ты опять выпадаешь из реальности, – заключил Хоук, обеспокоенно поглядев на него. – Пошли, нам, похоже, стоит поторопиться.
Целитель только вздохнул, смирившись с тем, что сегодня его мнение явно не имеет никакого значения. Оставалось только перетерпеть всё, к чему приведут благие намерения темноволосого мага, а после можно будет снова заняться своими делами…
Под ухом было что-то жёсткое, но упоительно тёплое, отдалённый глухой стук убаюкивал, уговаривая расслабиться и снова нырнуть в сон, но Андерс упрямо открыл глаза. Обнаружив как то, что это действие потребовало от него совершенно непропорциональных результату усилий, так и то, что никакой особенной разницы заметно не было. Только через несколько секунд его зрение приспособилось к крайне слабому освещению, и он наконец заметил, что это освещение всё-таки было: не более чем мерцание углей в камине и одинокая свеча в дальнем углу комнаты.
А вот поворачивать голову всё-таки не стоило, как бы его ни терзало любопытство насчёт того, чью же грудь он использует в качестве подушки. Целитель терпеливо переждал приступ тошноты в сопровождении невыносимой головной боли, и снова открыл глаза.
Спящий Хоук выглядел уютным и совсем безобидным, выбившиеся из причёски пряди кончиками цеплялись за щетину, прикрывая половину его лица словно вуалью. В расстёгнутом вороте мантии виднелся отчётливо темневший чуть повыше ключицы шрам, и Андерс привычно нахмурился, гадая, какой дилетант заращивал брюнету эту рану. Рыжий маг уже собирался протянуть руку, исследуя всё ещё раздражённые ткани – возможно, он сумел бы что-то сделать – но конечности оказались совершенно неподъёмными.
«Вчера ты напился, – неодобрительно сообщил Справедливость. Как будто одержимый сам не догадался – в своё время он вплотную познакомился с состоянием под названием «похмелье», в том числе и по собственному опыту, и не мог его ни с чем спутать. – Мне кажется, я неправильно понял, что именно вы с ним подразумевали под лекарством».
Андерс растерянно моргнул. Прошлым вечером Хоук, не слушая возражений, затащил его в «Висельник», где Варрик снимал отдельную комнату, а потом…
… А потом ему со словами: «Ну хотя бы лекарства принимать Справедливость тебе не запрещает?» вручили объёмистую глиняную кружку с неопределённым содержимым. Гаррет опять оказался прав: если оно и отличалось по вкусу от гарлочьей крови, Андерс этого не заметил. Впрочем, к пятому или шестому глотку это совершенно перестало его беспокоить, а вся остальная странная компания, собравшаяся у гнома, по всей видимости, прекрасно знала, к чему нужно быть готовыми.
Рыжий маг устало вздохнул и опустил взгляд. Под левым боком обнаружился бесформенный комок чего-то тёмно-зелёного и порядком взъерошенного, свернувшуюся плотным клубочком Мерриль он сумел опознать только по торчавшему у него из-под мышки остроконечному уху. Помнится, после третьей кружки они с Гарретом хором уговаривали тоненькую глазастую эльфийку бросить магию крови и выйти замуж за наместника.
«Я тоже уговаривал, – беспомощно добавил Справедливость. – Она тоже сказала, что я милый и нравлюсь ей гораздо больше, чем наместник. А Хоук сказал, что это нечестно и он меня первым нашёл».
– Ну что, приятель, добро пожаловать в стаю, – гулкий голос Варрика заставил целителя предположить, что, пока он спал, кто-то вскрыл ему череп и насыпал туда булыжников. И теперь они перекатывались от одной стенки к другой, царапая нежную розовую подстилку. Но через секунду ему в губы ткнулась кружка с восхитительным восстанавливающим зельем, известным как «рассол», и он мигом простил гному все его грехи прошлые и будущие.
– Ты что имеешь в виду? – сумев наконец принять сидячее положение, переспросил Андерс.
Варрик пожал плечами:
– Сам увидишь. Не удивляйся только, если однажды тебе на голову свалится увозюканный в крови Хоук и с котёночьими глазками протянет тебе раненую лапку. Сам не заметишь, как увязнешь по уши.
Целитель неопределённо хмыкнул, подумав, что подобная перспектива вовсе не вызывает у него отвращения.
– Мне кажется, ты опережаешь события, – для порядка возразил он, но гном только пренебрежительно махнул широкой ладонью:
– Ничуть. Старый мудрый Варрик редко ошибается, ты ещё в этом убедишься.
Андерс убедился. Хоук свалился ему на голову на следующий же день, сунул в руки порядком увядший пучок какой-то зелени и невозмутимо уселся в углу, улыбаясь одними глазами.
– Если это цветы, то с меня, видимо, причитаются комплименты? – выгнув бровь, уточнил целитель. И, опустив взгляд, после некоторого колебания всё же признал в зелени чахлый эльфийский корень. – Андрасте милостивая, Хоук, что ты с ним сделал?
– Эм-м-м… Собрал? – моргнув, неуверенно предположил тот. Одержимый только тяжело вздохнул. Единственное, на что ещё мог сгодиться этот веник – это припарки от синяков, с которыми к нему никто не приходил, считая всего лишь ушиб явно недостаточным поводом тащиться в клинику через пол-Клоаки. Но выкинуть это как-то рука не поднималась, Гаррет ведь хотел как лучше…
Мда. Он тоже много чего хотел «как лучше», но хотя бы эту конкретную вещь он действительно мог исправить.
– Дай угадаю – тому, как правильно собирать эльфийский корень, тебя мама не учила, – ополоснув пучок в стоявшем возле его рабочего стола тазике, проговорил Андерс.
– Магом был папа, – поправил его брюнет, подсаживаясь поближе и с интересом наблюдая за тем, как тот мелко рубит вымытые корневища и растирает их в керамической плошке. – И в травах он и впрямь не особо разбирался… Я думал, его достаточно из земли выдрать.
– В принципе, достаточно, – фыркнул целитель. – Только «выдирать» следует аккуратно, иначе корень обломится и ты получишь в лучшем случае половину того, что мог бы получить, и сразу после завернуть его во влажную тряпку, в которой и держать его до того момента, когда начнёшь с ним работать…
– В общем, я принёс тебе мусор, – после минутного раздумья самокритично заключил Хоук. – Извини. В следующий раз я это учту.
Он поднялся и, пока Андерс заливал кашицу из корневищ кипятком, принялся обходить клинику, беспардонно заглядывая в приоткрытые по дневному времени ящики и шкафы. Целитель хотел было рассердиться на подобную наглость, но отчего-то не получалось. Может, оттого, что Гаррет был до жути похож на диковатого кота, осматривающегося в новом месте.
Его страшно хотелось погладить. Одержимый поднялся, тихонько подошёл к сунувшему нос в его корзину с бинтами брюнету и, помедлив с пару мгновений, положил ладонь на видневшуюся между воротом мантии и взъерошенными прядями шею. Сжал легонько, потёр кончиками пальцев впадинку под ухом – тот, лукаво сощурясь, покосился на него из-под ресниц и развернулся, обхватив его за талию. Андерс улыбнулся, шагнул вперёд, вынуждая его присесть на толкнувшийся под колени ящик, наклонился к его лицу, млея от предвкушения и тёплого дыхания, дразнившего губы…
– А я знаю, что это такое! – счастливо заявил Хоук. Целитель вздрогнул и чуть не выронил из рук ступку.
«Если тебе так нравится то, что ты представляешь, почему ты ничего из этого не сделаешь? – недоумённо поинтересовался Справедливость. – Вероятно, это отвлекало бы тебя гораздо меньше, чем твоё воображение».
– Это гипс! Для переломов, – гордо провозгласил Гаррет, обернувшись к рыжему магу. И недоуменно нахмурился: – Только почему так мало? И корпии… И бинты у тебя какие-то подозрительные…
– Какие есть, – зло процедил Андерс, преувеличенно точными движениями выгребая получившуюся массу в керамический горшочек, закупорил его клочком пергамента и сунул в руки растерянно моргнувшему при виде его сердитой физиономии боевому магу. – Это от синяков. Почему-то мне кажется, что тебе ОЧЕНЬ пригодится.
Похоже, Хоук уже сообразил, что сказал что-то не то, но целитель вытолкал его за дверь прежде, чем тот придумал, как бы так извиниться, чтобы не стало ещё хуже. Рыжий отступник действительно не любил, когда посторонние шлялись по его клинике, совали нос куда не следует и к тому же столь нагло её критиковали. Он, демоны его сожри, делал всё, что мог, и то, что он не всесилен – отнюдь не его вина…
«Обижаться на правду нелогично, – неодобрительно сообщил дух. – У тебя действительно осталось слишком мало гипса, корпии и эмбриума. И бинты пора менять – сколько их ни кипяти, существуют разносчики болезней, которые могут пережить и это».
«Когда это вы успели сговориться за моей спиной?» – огрызнулся целитель. Он и сам понимал, что Гаррет вовсе не собирался говорить что-то оскорбительное, но ничего не мог с собой поделать. Его слова означали, что Андерс даже в этом потерпел неудачу – даже в том, что было его призванием, его даром, его единственной отдушиной в этом проклятом мире…
– Мессир Андерс, мессир Андерс!
– Сверчок, я же просил называть меня просто по имени, – одержимый поднял голову и с мягким укором посмотрел на рыжего мальчишку. Тот, сияя так, что мог осветить половину Клоаки, волок объёмистую корзину. – Надеюсь, ты это не украл?
– Конечно, нет, мессир Андерс! – возмутился Сверчок. – Я не ворую! А это вам. Тот сударь скупил все травы у Элеганты, и корзинку у тётушки Норы, и миску пирожков у толстого Рыса возле лестницы! И мне тоже два пирожка дал, и целую серебряную монетку! А корзинку велел принести сюда.
– Постой, – подняв руку, оборвал его сбивчивые объяснения целитель. – Какой ещё сударь?
– Ну такой, чёрный, – неопределённо помахав ладошками, сирота обрисовал в воздухе нечто огромное и широкоплечее и под недоуменным взглядом отступника терпеливо продолжил: – Который с посохом и вчера приходил. С утра и потом вечером, и потом сегодня ещё пришёл. Ну он в корзинку ещё записку сунул, вы гляньте, может, подписался…
Андерс вздохнул и последовал дельному совету. Под прикрывавшей корзину тряпкой кроме пучков аккуратно перевязанных – и действительно правильно собранных и подготовленных – трав и бумажного пакета с пирожками обнаружился также свёрток с сухим гипсом, увязанная в чистую тряпицу корпия и несколько рулончиков белоснежных, чуть не похрустывающих под пальцами бинтов. На упавшем на самое дно клочке бумаги красовалось одинокое: «Извини».
– Мессир Андерс, а, мессир Андерс! – Сверчок потеребил рукав задумавшегося целителя и просительно заглянул ему в глаза. – А вы тому сударю скажите, что если ему ещё куда чего отнести надо – пущай меня зовёт, я завсегда с радостью! Я за такую монетку еды нам с Эвелиной и братиком на целых два дня куплю! А может, даже на три.
– Обязательно скажу, – хмыкнул рыжий маг, и мальчишка убежал, сверкая босыми пятками. Андерс вздохнул снова и принялся раскладывать припасы по местам.
Приходилось признать, что припарка от синяков может оказаться не нужна даже Хоуку.
Ещё пару дней целителю было вовсе не до новых знакомых – в Костяной Яме опять случилось какое-то происшествие, и к нему потоком шли раненые и контуженные шахтёры, у которых, само собой, не было денег на платного врача. В качестве заключительного штриха в клинику ввалился заметно подкопчённый и прихрамывающий на правую ногу Хоук, сверкавший глазами так, что остававшиеся в сознании пациенты шарахнулись от него, словно от одержимого.
– Ну давай сюда свою раненую лапку, – припомнив варриковы предсказания, хмыкнул Андерс и указал ему на койку возле стены. Гаррет непонимающе глянул на него, однако, послушно усевшись на предложенном месте, принялся расшнуровывать сапог.
Увидев, что творится с его ногой, целитель потрясённо присвистнул.
– Тебя что, дракон покусал? – покачав головой, спросил он и принялся аккуратно ощупывать раздавленную чуть ли не в фарш икру. Брюнет шипел от каждого касания и морщился, кусая губы, а когда осмотр был закончен, невозмутимо переспросил:
– А ты как догадался?
– Что? – не понял сосредоточившийся на обезболивающем заклинании Андерс.
– Что дракон покусал, – с готовностью пояснил Хоук.
– Я пошутил, вообще-то, – с опаской проговорил одержимый, настороженно покосившись на него.
– А дракон не шутил, – уныло поделился боевой маг. И, помедлив с пару секунд, в сердцах выдал вдохновенную речь, в которой упоминались драконы, драконлинги, Костяная Яма, какие-то неприличные приспособления из «Цветущей Розы» и некий Хьюберт, причём последнему во всей этой комбинации приписывалась неизменно пассивная сексуальная роль.
– Если ты думаешь, что это достаточно внятный рассказ о том, как ты дошёл до жизни такой – и как ты вообще умудрился сюда добраться, с такой-то ногой! – то, уверяю тебя, ты ошибаешься, – выслушав, сообщил ему Андерс. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что на вид рана куда страшнее, чем на самом деле – но она всё равно должна была причинять адскую боль и в теории Гаррет вообще не должен был быть способен наступать на эту ногу.
– До жизни такой я дошёл очень просто, – отдышавшись после сведшей раненую ногу судороги, проговорил Хоук, – деньги нужны. Причём чем больше, тем лучше, нагов сын Бартранд для участия в экспедиции требует внести в кассу аж полсотни золотом.
– Тогда какого ж демона Сверчок третий день таскает мне полные корзины снадобий и хвастается ежедневно получаемой за труды серебрушкой, на которую уже запланировал скромную свадебку с Линной-Косичкой из Вонючего Переулка? – поднял на него ошарашенный взгляд Андерс. Гаррет отвёл глаза и смущённо пожал плечами, а потом неожиданно твёрдо проговорил:
– Вам нужнее.
– Справедливость одобряет, – переждав пришедшую от духа волну неожиданно светлых чувств, сухо сообщил целитель. – Но по-моему, это просто глупо.
– Ну значит, я дурак, – солнечно улыбнулся Хоук, по-кошачьи наклонив голову набок. И, помолчав ещё с полминуты, пока рыжий отступник осторожно оглаживал его голень сиявшими исцеляющим заклятием пальцами, добавил: – Слушай… Можно попросить тебя о помощи?
– Можно даже потребовать, – покосившись на забитые почти по самую крышку лари с лекарствами, вздохнул Андерс, поднявшись на ноги, и критически посмотрел на пациента, уже успевшего натянуть подранный сапог обратно и собравшегося последовать его примеру. – Сидеть! Если там был дракон, ты не мог отделаться только одним укусом.
– Укус был один, – оскорбился Гаррет. И после старательно выдержанной целителем выразительной паузы неохотно признался: – Ещё он на меня дыхнул, но тут руны в мантии спасли, я почти не обжёгся, и пару раз хвостом ударил. И один раз мордой, когда я от пасти увернуться успел, а от челюсти – нет…
– Учитывая то, что то состояние, в котором ты ко мне явился в первый раз, ты упорно называл «абсолютно здоров»… – пробормотал себе под нос одержимый, – мне что-то страшно подумать, что я обнаружу, осматривая твоё «почти не обжёгся». Что за помощь-то?
Хоук, повинуясь его команде, принялся расстёгивать мантию – и, подтверждая подозрения рыжего отступника, то и дело слегка морщился, пытаясь скрыть боль – и вполголоса проговорил:
– Пацана одного найти надо, полуэльфа. Мажонок сбежал от матери, когда у него начались какие-то кошмары и она собралась обратиться в Круг за помощью. Дурак малолетний, как бы работорговцам или местным ненормальным не попался.
– Найти – и отвести в Круг? – замерев, ядовито переспросил Андерс.
– Лучше в Круг, чем трупом, – пожал плечами Гаррет и поморщился снова. – Из Круга хоть сбежать можно, тебе ли не знать. А из могилы уже не сбежишь…
– Верно, – через силу согласился одержимый. Глубоко вздохнул, разжал сами собой стиснувшиеся кулаки и вернулся к своему занятию. Ожоги, вопреки его опасениям, и впрямь были несерьёзными, а вот от ударов хвоста у брюнета треснули половина рёбер и левая ключица.
– Вообще я хотел для начала попытаться его долийцам сдать, – после ещё одной паузы признался Хоук. – Может, всё-таки взяли бы. В конце концов, их Хранительница мне немножко должна за то, что я забрал у них Мерриль.
Андерс поднял на него глаза, чувствуя, как на губах сама собой появляется полная удивления и радости улыбка, и смутился, когда в ответном взгляде полыхнуло нестерпимым жаром, проникшим, казалось, до самых костей.
– Ты сходишь с нами? – стараясь разрушить минутную неловкость, промурлыкал Гаррет. – Мало ли, нам потребуется помощь целителя прямо там…
– Вначале я тебя толком вылечу, – хмыкнул одержимый, принимая склянку лириума, возникшую в ладони боевого мага с изумительной своевременностью.
Крыша – хорошее место. Тихое, спокойное… Идеальная дорога для кого-то вроде меня.
Иду по самой кромке, следуя за добычей. Даже не пригибаюсь – эта мразь слишком самоуверенна, чтобы просто поднять голову. Или, может, просто боятся встретиться взглядом с Создателем, чьё имя они ежедневно макают в грязь самим своим существованием. Не то, чтобы я всерьёз верил в Создателя, но… сейчас он мне полезен. Они не смотрят вверх, а я успел выучиться ходить бесшумно.
Тихий шорох слева – на кровлю взбирается кто-то из Гильдии Убийц. Замираю, поворачиваю голову, встречаясь с ним взглядом – ассасин застывает на секунду и тут же исчезает за краем. Губы кривит презрительная усмешка – местные душегубы понятливы как крысы… когда ходят поодиночке. Логика у них безупречна и примитивна – никто из них не осмелится напасть на храмовника, а я рискую… и побеждаю. Впрочем, даже заядлый лицемер не стал бы называть это честным боем.
К демонам. Всё-таки приятно: меня ждёт куда более опасный зверь – слишком опасный, чтобы жить – и отвлекаться ради трусливых крыс не хочется.
Те, что внизу, не боятся. Их трое, все – опытные бойцы, закалённые в десятках схваток, прошедшие огонь и воду – в самом деле, чего им бояться?
Вот только сражаться с ними я вовсе не собираюсь.
Небольшая площадь в переплетении узких киркволльских улиц в это время ночи совершенно безлюдна, спрятаться или устроить засаду на ней негде. Ускоряю шаг, опережая ублюдков на пару десятков локтей, замираю на краю, дожидаясь, пока они подойдут поближе.
– Харенн, не боязно по ночам ходить? – ухмыляясь, поддразнивает приятеля один из них. – Поговаривают, по Киркволлу убийца храмовников ходит, как бы не наткнуться.
– С тобой, дружище, мне ничего не страшно, – смеётся в ответ Харенн. – На троих он полезть не рискнёт, вот не будь с нами тебя – тогда было б боязно…
Улыбаюсь невольно. Харенн прав – прежде я и впрямь не рискнул бы, выбирал одиночек, рекрутов, тайком бегавших в «Розу», потом – ходивших под двое патрульных…
Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее.
Я жив. Они – нет.
Мягко приземляюсь на мостовую в семи шагах перед храмовниками. Человек недалеко ушёл от животных – в первую секунду они лишь замирают в изумлении, пытаются разглядеть в темноте лицо или очертания фигуры. И мгновением спустя двое падают, звякнув о камни выросшими во лбах рукоятями ножей.
Третий успевает прикрыться рукой, отмахиваясь от блеснувшего рыбкой клинка, выхватывает меч и бежит ко мне, торопясь сократить дистанцию. Уворачиваюсь, пропуская мимо хищно свистнувшее лезвие, ещё раз, ещё… Единственное, что я могу делать, когда они подходят на длину клинка.
Оу, блять! Удар у этого ублюдка хорош, вот только он с перепугу не рассчитал сил. Тех пяти шагов, на которые меня отбросил его хук с левой, более чем достаточно.
Мой нож встречает его на втором.
Вытаскиваю клинки из трупов, машинально потирая сломанную – кажется – челюсть, оглядываюсь, отыскивая третий нож.
Всё, что нас не убивает… делает большую ошибку.
– Хоук, ты можешь хоть раз в жизни пройти по улице, не нарвавшись на драку? – страдальчески осведомился Андерс, завидев, в каком виде тот опять явился к нему в клинику. Брюнет виновато пожал плечами и чуть заметно улыбнулся. Одержимый обречённо вздохнул и занялся очередным повреждением его бренного тела, стараясь подавить желание обследовать оное тело куда старательней, чем полагалось при врачебном осмотре.
– Я же выпустил тебя из виду от силы часов на девять, – осторожно ощупывая кость, укоризненно проговорил целитель. – Девять часов глухой ночью, когда все нормальные люди спят – и то ты умудрился найти себе неприятности.
– Я ненормальный – это во-первых, – потрогав вправленную на место челюсть, почти с гордостью отозвался Гаррет. – А во-вторых, Киркволл никогда не спит. Высунься ночью за дверь, сразу увидишь, что на улицах всё равно всякое крысьё кишит. – Под сердитым взглядом рыжего мага он на миг умолк, но, не сдержавшись, с торжеством добавил: – Зато я нашёл того бывшего храмовника, Самсона.
– А на площади возле лавки Кимала ранним утром нашли трёх мертвецов в храмовничьих доспехах, – парировал одержимый, невзирая на слабое сопротивление пациента обследуя его рёбра. – Гаррет, зачем так старательно искать себе неприятности?
– Они меня сами находят, – шевельнул бровью тот. – Это даже забавно, когда банда выскакивает из-за угла, думая, что нашла себе лёгкую добычу – а это я.
Целитель только покачал головой, укладывая в поясную сумку запас зелий на день. Лёгкой добычей боевой маг никогда не был, одержимый мог только завидовать тому небрежному изяществу, с которым тот плёл мощнейшие боевые заклятия – и всё-таки на любую силу находилась иная сила. Банальный численный перевес, к примеру – пока десяток-полтора работорговцев послушно умирали, попав в огненный шторм, ещё пара задетых разве что краем пламени вполне могла добраться до сосредоточившегося на заклинании чародея.
Впрочем, Гаррета это ничуть не смущало. Даже, скорее, наоборот – каждый раз в предвкушении стычки серые глаза отступника вспыхивали таким беспощадным огнём, что у рыжего мага сладко сжималось сердце, едва он встречался с ним взглядом. После подобного все заявления брюнета, что он-де вовсе не ищет драки, казались на редкость неубедительными.
И всё-таки Андерс когда-то успел неколебимо увериться, что в этом клятом мире всё же есть как минимум одно совершенно безопасное место, и это место – за спиной у Хоука. По крайней мере, до тех пор, пока был в сознании сам Гаррет, но об этом одержимый как раз мог позаботиться.
Самсон выглядел действительно жалко, как и всякий храмовник, лишённый доступа к лириуму. Четверо вооружённых мужчин, перекрывшие ему все пути к отступлению, его явно пугали, и всё равно он пытался юлить и требовал несоразмерную плату за всего лишь пару слов.
– Пять золотых, значит? – вкрадчиво осведомился Хоук. Андерс только хмыкнул себе под нос, услышав в его голосе знакомые нотки. От природы мягкосердечный Гаррет никому не отказывал в помощи, но вот препятствий он не терпел, и неважно, были ли те одушевлёнными или нет. Пожалуй, препятствиям одушевлённым приходилось даже похуже.
– Ну… три золотых, – неохотно уступил Самсон, поднявшись с земли и со щелчком вправив на место выбитую из сустава челюсть. И тут же снова оказался в прежнем положении, распластанным у ног взиравшей на него с безупречной невозмутимостью четвёрки.
– Ещё варианты? – промурлыкал брюнет. Бывший храмовник выплюнул выбитый зуб и зло сверкнул на него глазами.
– Один, – упрямо предложил он и попытался отползти подальше от них, когда в пальцах глядевшего на него уже почти с укором темноволосого мага блеснул узкий нож.
– Ты лучше так скажи, парень, проще будет, – добродушно посоветовал Варрик, рассеянно поглаживая приклад Бьянки. – Вот как друг тебе говорю.
– Друг? Ты? – нервно засмеялся Самсон, заляпав ворот своей рубашки кровью из разбитой губы. – Да идите вы в Чёрный Город, ублюдки. Я того парня и ещё одну девчонку Рейнеру отослал, он на пристани Артуриса пасётся. Больше ничего не знаю.
– Благодарю за помощь, – вежливо, как будто ничего не произошло, проговорил Хоук, отвесив ему короткий любезный поклон. Андерс фыркнул вполголоса, коснулся его руки, залечивая рассаженные костяшки, и невольно улыбнулся в ответ на благодарную улыбку брюнета.
На пристани Артуриса тоже оказалось неспокойно. «Ещё одна девчонка» оказалась уже перешагнувшей порог отрочества девушкой, то ли слишком измотанной, то ли слишком неумелой для того, чтобы выбрать способ освобождения более эффективный, чем призыв демона, и вместо явно запланированного Гарретом сеанса запугивания пришлось сразу переходить к боевым действиям.
Больше всего досталось Карверу – двуручник был не самым подходящим оружием для узких коридоров портового склада. Так что к тому времени, как Андерс закончил с ранами воина и поднял голову, намереваясь поймать его старшего брата, по обыкновению пренебрегающего и болью, и повреждениями, о которых она сообщает, Варрик уже успел обшарить все сундуки и ящики и с гордым видом протянул темноволосому отступнику заляпанный жиром клочок бумаги. Целитель заглянул ему через плечо: обычный на первый взгляд список товаров… Был бы обычным, если бы не последние строчки – «маг, чел., м.», «маг, чел., ж».
– Некто Данзик, – задумчиво протянул Хоук, теребя бумажку в пальцах и даже не заметив брошенного на него диагностического заклинания. Андерс удивлённо хмыкнул, на всякий случай исцелил роскошный синяк, наливающийся чёрным на левом плече брюнета, и заметил:
– Я слышал о некоем господине Данзике, который якобы помогает многодетным семьям беженцев в Клоаке. Говорят, он обычно бывает на северо-западных окраинах…
– Знаю я, как эти «господа» помогают, – мрачно фыркнул потрошивший кошелёк одного из пиратов Варрик. – Если продать пару-тройку детишек за тевинтерское золото, глядишь, остальным и впрямь полегчает чутка.
Целитель стиснул зубы, пытаясь сдержать мигом пришедшего в ярость духа. Нельзя сказать, что его мысли на этот счёт чем-то отличалось от мнения Справедливости, но…
«Ладно, я подожду, пока мы встретим работорговца,» – неожиданно притих дух. Андерс моргнул, обнаружив, что уже не одну минуту – судя по тому, как пересохли глазные яблоки – неотрывно смотрит на злой огонёк в глазах Хоука.
«Всё в порядке?» – молча приподнял бровь тот, и одержимый через силу кивнул. Гаррет скривил губы в чуть заметной улыбке и развернулся, направляясь к выходу.
Скрываться тевинтерец и не думал. Или его манера прятаться попросту слишком отличалась от принятых в Ферелдене или Вольной Марке. В любом случае, пренебрежительное «Иди мимо, приятель, здешние дела тебя не касаются» привело лишь к тому, что Андерсу опять пришлось залечивать рассаженный о челюсть охранника кулак Хоука.
Сам Данзик при виде того, как его телохранитель мешком осел на землю, только ехидно хмыкнул и смерил Гаррета оценивающим взглядом, после чего в глазах у целителя опять потемнело, а пришёл в чувство он лишь когда щеголяющий свежим порезом на щеке брюнет плеснул ему в лицо из своей фляжки.
– Работорговцев Справедливость тоже не любит? – ухмыльнувшись, весело поинтересовался он.
– Ну да, – смущённо моргнул Андерс, заглянув ему через плечо и виновато поморщившись. – Особенно тех, которые…
– Которые что? – с любопытством осведомился Хоук, помогая ему подняться.
– Ничего, – беспомощно улыбнувшись, покачал головой целитель. – Но… мальчика ведь здесь не было?
Брюнет отрицательно качнул головой, обеспокоенно глядя на него. Одержимый опустил глаза – вся его мантия была залита кровью, но, похоже, в этот раз его собственной там не было.
«Я старался быть аккуратным», – чуть смущённо пояснил Справедливость.
– У них где-то на Рваном Берегу логово, – сообщил успевший взломать сундучок Данзика гном. – Карта есть, но… это ж Рваный Берег.
– Стоит поторопиться, – сделав вид, что поверил успокаивающей улыбке рыжего мага, заключил Гаррет. – Если они уже у моря – значит, готовы к отплытию.
До побережья отряд добрался быстро – к великому удивлению Андерса, любовь Хоука к неприятностям на этот раз оказалась невзаимной. Ну, почти – на шедшей возле самой кромки воды тропе кучка долийцев наседала на одинокого растерянного человека, и темноволосый маг, разумеется, никак не мог пройти мимо.
– Никогда не умел разговаривать с эльфами, – сокрушённо проговорил Гаррет, вытирая лезвие посоха, и улыбнулся так, что заворчавший было Справедливость мигом простил ему отказ выслушать всю историю обеих противоборствующих сторон. – Варрик, где там эта клятая пещера?
– Тут пол-Киркволла спрятать можно, – ошарашенно пробормотал Андерс, когда они всё-таки добрались до места. Заброшенная то ли шахта, то ли выход к уже разрушившемуся за давностью лет грузовому причалу выходила прямо к морю, и узкий лаз в пещеру можно было различить, только подойдя к нему вплотную. Если бы не работорговцы, это было бы идеальным местом для того, чтобы прятать сбежавших из Круга магов… Сопротивлению вечно не хватало надёжных укрытий.
– Можно, – согласился Хоук, сняв со спины посох и настороженно осматриваясь. – Может, и прячут.
– Эй, ребятки, потише, – шикнул Варрик. – Или кому-то так хочется попасть в засаду?
– Уже попали, – язвительно сообщил вывернувший из-за угла тевинтерец, похлопывая по ладони длинным кинжалом и, больше не тратя времени на разговоры, ринулся в атаку. За что и поплатился – брюнет, ещё не успев толком ничего сообразить, влепил ему в грудь цепную молнию.
– Тихо подкрасться не вышло, – грустно заключил Гаррет, глядя на выбегающий следом за первым работорговцем отряд, и, примерившись, аккуратно уложил на занятый противниками пятачок огненную бурю.
– Ты ещё скажи, что тебя это очень опечалило, – вполголоса рассмеялся Андерс. Брюнет, сосредоточенно следивший за тем, как среди обожжённых тевинтерцев носится его младший брат, не стал оборачиваться, только пожал плечами – но целитель словно наяву видел его лукавую, чуть застенчивую улыбку.
Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6 Часть 7 Часть 8
Название: ... тот, который живёт на крыше
Фандом: Dragon Age
Пейринг: м!Хоук/Андерс
Рейтинг: R
Жанр: АУ, слэш, романс, юмор, попытка детектива
Пролог– Паксли! Паксли, мать твою, где ты шляешься? Отлить он отошёл, блять. Паксли, шуруй назад, скоро рыцарь-капитан с проверкой явится, да где ж тебя носит! Паксли! Член в доспехах запутался, что ли?..
Молоденький рекрут-храмовник, стоявший на часах возле лестницы, ведущей к Казематам, нервно оглянулся и приподнялся на цыпочки, пытаясь высмотреть скрывшегося в тени за колоннадой напарника. Горевшие над его головой факелы слепили глаза, разглядеть что-то за границами колышущегося светового круга никак не удавалось.
– Паксли! – уже почти с отчаянием в голосе снова прошипел юноша, в ночной тишине громкий шёпот разносился практически по всей площади. – Паксли, сукин сын, если из-за тебя в карцер загремим, я тебе так рожу начищу, и плевать, что Андрасте не велит!..
До появления проверяющего оставалось совсем немного, в карцер рекруту Айрану очень не хотелось, и он, поколебавшись с полминуты, шагнул за пределы освещённой территории. Если успеть притащить приятеля на пост, всё обойдётся, а коли тот и впрямь никак причиндалы под доспех заправить не может, пускай сам перед рыцарем-капитаном оправдывается, в том никакой вины Айрана уже не будет…
– Ммать! – глухо выдохнул рекрут, неожиданно споткнувшись. Матюгнулся снова, обнаружив, что ночью разглядеть что-то сквозь забрало храмовничьего шлема попросту невозможно, и раздражённо содрал это бесполезное ведро с головы. Нельзя сказать, что сильно помогло – привыкшие к свету факелов глаза всё равно не различали ничего, кроме глухой черноты. Айран в сердцах пнул препятствие, понадеявшись на прочность форменных сапог, и настороженно замер, услышав в ответ возмущенный металлический звон.
– Что за хрень? – растерянно пробормотал он, опустившись перед преградой на колени, и принялся её ощупывать. Постепенно привыкавшие к темноте глаза уже различали слабые отблески на лежавшем перед ним предмете.
– Блять! – вскрикнул Айран, коснувшись чего-то тёплого и влажного и тут же отдёрнув руку. Пальцы юноши изрядно тряслись, когда он протянул её обратно и осторожно ощупал узкую недлинную щель, сочившуюся тягучей жидкостью. Щель находилась в совершенно неположенном месте: точно в центре лба рекрута-храмовника Паксли.
– Что за… – договорить Айран не успел. Метательный нож вонзился ему между глаз.
Минус два. Ну здравствуй, Киркволл.
Часть 1
Год и полтора месяца спустя
Если однажды кто-нибудь скажет вам, что целительская магия – это легко, быстро и просто, дайте ему в морду.
Для бледного от боли мальчишки, лежавшего на кушетке, всё это, должно быть, и впрямь заняло совсем немного времени, а вот для Андерса пять минут растянулись в пять часов, и даже после того, как завершённое заклинание благополучно нырнуло в тело пациента, у него перед глазами продолжали мерно пульсировать петли и изгибы энергетических линий, переплетавшихся с кровеносными сосудами. Несколько минут дезориентации – и всё пришло в норму, но ослабшие колени всё равно не переставали подрагивать, и он через силу двинулся к стоявшей возле стены скамейке.
Возле входа послышался шум, где-то под солнечным сплетением кольнуло предчувствием опасности, и целитель ускорил шаг, успев схватить посох и развернуться за миг до того, как на его плечо опустилась чья-то рука.
– Я сделал это место обителью исцеления и спасения, зачем вы угрожаете ему? – почти свирепо осведомился Андерс, искренне понадеявшись, что сил ему хватит хотя бы на взрыв разума. И на то, чтобы после этого поднять посох и врезать им в висок ближайшему противнику.
– Да я не угрожаю, вообще-то… – стоявший впереди всех темноволосый мужчина смерил его удивлённым взглядом и, демонстративно мирным жестом подняв раскрытые ладони, сделал шаг назад. – Мы просто хотели поговорить.
Рыжий маг недоверчиво сощурился, разглядывая гостей. Странная компания, двое мужчин, слишком похожих друг на друга, чтобы не быть родственниками, безбородый гном, одетый с характерной для Нижнего Города фальшивой роскошью, и веснушчатая женщина в доспехе городской стражи. Ох, вот только стражников ему тут и не хватало!
Андерс вздохнул и снова посмотрел на предводителя, терпеливо дожидавшегося ответной реплики.
– О чём? – устало потерев переносицу, покорно уточнил он.
– Ты ведь Андерс, Серый Страж? – полуутвердительно проговорил брюнет.
– О, нет! – сдвинув брови, застонал целитель. Глупо было думать, что его оставят в покое, правда глупо. – Это они вас послали? Я не собираюсь возвращаться! Серые Стражи заставили меня избавиться от кота.
– Что? – его собеседник моргнул. Наверно, это тоже не было вопросом, но Андерс вдруг осознал, насколько нелепой была его реплика, и счёл нужным пояснить:
– У меня был кот, Сэр Ланцелап. Замечательный зверь, благородный и храбрый. Однажды на Глубинных Тропах он даже до крови разодрал нос генлоку.
Нет, похоже, ему всё-таки надо было промолчать, продолжение оказалось ещё хуже начала.
– У тебя был кот – на Глубинных Тропах? – недоверчиво переспросил мужчина. Целитель невольно насупился, приготовившись защищаться, и удивлённо замер, подняв взгляд. Тонкие губы брюнета чуть заметно изогнулись, и слабый намёк на улыбку разительно изменил казавшееся до этого момента суровым и холодным лицо, серые глаза потеплели. Рыжий маг торопливо отвёл взор: усталость играла с ним злые шутки, на миг он почувствовал себя тем самым котом, за которым наблюдает добрый и заботливый хозяин.
– Был, – отрывисто проговорил Андерс. – Но мы отвлеклись. Что вам нужно?
– Мы собираемся отправиться в экспедицию на Глубинные Тропы. Лирен сказала, что ты Серый Страж, и я решил, что у тебя могут быть карты. Думаю, мы сумеем договориться…
– А я думаю иначе, – отрезал целитель. – Вы и понятия не имеете, что это такое – Глубинные Тропы. Я не собираюсь становиться причиной гибели невинных людей.
Брюнет хмыкнул, скрестив руки на груди, и, чуть наклонив голову, поглядел на него из-под тёмных, густых, словно у девушки, ресниц. Андерс, сузив глаза, посмотрел в ответ: посетитель – крепкий, искрящийся знакомым напряжением скрытой в глубине тела магии – был, вне всяких сомнений, опасен, но вот угрозы себе одержимый почему-то не чувствовал, и это настораживало ещё больше. И не только настораживало, но от всего остального он отмахнулся почти со злостью.
– Мы всё равно уйдём в поход, – чуть слышно вздохнув, снова попытался мужчина. В его голосе появились мягкие, бархатные нотки, и целитель, собиравшийся уже указать незваным посетителям на дверь, замешкался, упустив нужный момент. – Но сведения, которыми ты обладаешь, могут спасти множество жизней.
– Нет, – устало повторил Андерс. – Деньги можешь даже не предлагать, мне ничего не нужно.
Врать надо научиться лучше, подумал рыжий отступник, услышав скептическое хмыканье брюнета. Конечно, ему нужны были деньги. Вернее, не столько деньги, сколько то, что можно за них получить: сырьё для снадобий, еду для пациентов, для многих их которых она стала бы лекарством от главной болезни – истощения, бинты, корпию…
– Что-то ты сегодня подозрительно добрый, братец, – чуть слышно буркнул себе под нос долговязый юнец с двуручным мечом за спиной. Предводитель отряда только пренебрежительно дёрнул плечом, не отводя от целителя пронзительного взгляда.
– Уходите, – попросил одержимый, почувствовав, как в глубине сознания заворочался вечно недовольный Справедливость. – Я ничем не могу вам помочь.
– В самом деле? – вкрадчиво промурлыкал темноволосый маг, сделав шаг к нему.
– Да, – упрямо вздёрнув подбородок, подтвердил Андерс. Ответил на недоверчиво выгнутую бровь прямым и жёстким взглядом, резко засунув руки в карманы, наткнулся на зашуршавшую под пальцами записку. – Хотя…
Целитель задумчиво нахмурился, прикусил губу, сомневаясь в пришедшей в голову идее. Но… стоило хотя бы попытаться.
– Вот что, услуга за услугу, – снова развернувшись к гостю, сказал он. – Это будет честная сделка.
– И что за услуга? – брюнет внимательно посмотрел на него, усмехнулся: – Учти, детишек и котят я не обижаю.
– Нет, никаких котят, – не сдержав смешка, покачал головой Андерс.
К его удивлению, тот согласился без раздумий. Молоденький мечник, услышав, в чём заключалось дело, откровенно поморщился и снова принялся ворчать, но его старший брат, по всей видимости, всегда пропускал его слова мимо ушей – не получив на них никакого ответа, воин даже не попытался хоть как-то привлечь его внимание. Женщина-стражница, похоже, тоже не испытывала радости от мысли о возможном столкновении с храмовниками, но выражать своё недовольство вслух всё же не стала.
– Возле Церкви после заката, – задумчиво повторил брюнет. – Договорились. Кстати, меня зовут Хоук.
Андерс кивнул, пожал протянутую ему руку и устало оперся на явно уже не нужный посох, глядя вслед направившимся к двери посетителям. Было в походке темноволосого отступника что-то странное, что-то не соответствующее и без того необычной для мага текучей грации его движений…
– Стой! – Хоук обернулся на окрик, удивлённо выгнув бровь, и вопросительно посмотрел на него.
– Иди сюда, – подкрепив приказ жестом, скомандовал целитель, слегка нахмурившись. Безапелляционность его требований, кажется, позабавила брюнета, и тот молча подчинился, усевшись на кушетку.
– А как же цветы и комплименты? – насмешливо осведомился Хоук, когда рыжий маг, отбросив его руку в сторону, потянулся к его левому боку.
– Что? – замерев, растерянно моргнул Андерс. Устроившийся на соседней лавке гном, баюкавший в руках замысловатый арбалет, фыркнул и усмехнулся.
– Ничего, не обращай внимания, – покачал головой темноволосый отступник. – Так что ты хотел?
– Тихо, – отмахнулся одержимый. Маны было – кот наплакал, и всё-таки… Да, на диагностическое заклятие хватало. – Ну я так и думал!
Он выпрямился и торжествующе воззрился на брюнета, глядевшего на него с недоумением. Андерс неожиданно для себя самого улыбнулся и, наклонившись к его уху, заговорщицки прошептал:
– Надеюсь, я не разглашу государственную тайну, сообщив, что у тебя три ребра треснуло? И они, между прочим, болят, как бы ты от этого ни отмахивался.
Хоук пренебрежительно фыркнул и попытался подняться, но целитель сжал его плечо, заставляя остаться на месте, и задумчиво сдвинул брови. Сил на то, чтобы срастить кости, у него уже не оставалось, но бросить всё как есть он тоже не мог, сама мысль о ране, требующей его вмешательства, изводила его, словно зудящий над ухом комар.
Толкнувшаяся в ладонь склянка оказалась для него сюрпризом. Андерс разжал машинально стиснувшие тонкое стекло пальцы, глянул на серебристо-синеватое лириумное свечение и вопросительно посмотрел на утвердительно кивнувшего брюнета.
– Я же говорил, что мне есть что тебе предложить, – усмехнулся тот. Одержимый смущённо моргнул, но, в конце концов, это для него же самого…
Холодок лириумного зелья царапнул глотку, но стоять прямо сразу стало заметно легче, а ещё пару мгновений спустя с пальцев рыжего отступника соскользнул комок голубоватого света и нырнул в жёсткую ткань мантии Хоука. Тот, убедившись, что сияние полностью угасло, на пробу сделал глубокий вдох и улыбнулся одними глазами.
– Значит, на закате возле Церкви, – снова мурлыкнул он, словно желая удостовериться, что запомнил правильно. Андерс отрывисто кивнул, пытаясь отделаться от нелепого ощущения, будто его пригласили на свидание. – До вечера.
Даже когда на город уже навалились медлительные сумерки, на рынке Нижнего Города всё ещё толпилось множество народу. Андерс язвительно хмыкнул, почти порадовавшись полному отсутствию денег – по его поясу то и дело скользили ловкие ручонки карманников. Он, в общем-то, их почти и не винил, но желания делиться своими и без того крайне ограниченными ресурсами вовсе не испытывал. Лавируя между группками людей, целитель время от времени ловил краем уха обрывки фраз. Обычная будничная болтовня, в которой мелькали настораживающие реплики…
– Представляешь, парень, вчера опять нашли, – вцепившись в его рукав, громким шёпотом поделился с ним худощавый, неухоженного вида мужчина с проседью в волосах. Андерс его знал, хотя и не по имени – записной сплетник, местная ходячая достопримечательность с неплохо подвешенным и не знающим удержу языком.
– Кого? – терпеливо переспросил целитель, не замедляя шаг. Обижать старика отказом от беседы не хотелось, но у него было слишком мало времени… Одна надежда на то, что тот никогда не покидал пределов Нижнего Города и сейчас не станет этого делать.
– Храмовников, – всё тем же заговорщицким тоном поделился сплетник, следуя за ним по пятам.
– Чего удивительного-то, храмовники здесь повсюду, – обречённо покачал головой одержимый. С тем, что выслушать новости ему придётся, он уже смирился, но к чему выдавать информацию такими крошечными порциями?
– Э не-е-е, – торжествующе протянул старик. – То живые, а то – мёртвые. Не то, что после того, как с Хартией али Обществом поцапаются – после тех только кусочки да железячки, грязишша…. А тут лежат себе в тупичке, тихие да аккуратные, по паре дырок в каждом от силы, во лбу али в глотке. Вот точь-в-точь как весь последний год.
– Как, опять? – Андерс замер на месте и, развернувшись, недоверчиво посмотрел ему в лицо.
– Вот то-то же, – удовлетворённо кивнув, подтвердил мужчина. – Ты, гляжу, парень хороший, добросердечный… Не ходил бы ты по ночам по улицам.
– Я так похож на храмовника? – насмешливо фыркнул целитель, снова направившись к выходу с рынка. – Уж эта-то опасность мне точно не грозит.
– Ох, да кто его знает, – всё-таки отцепившись от его рукава, покачал головой его собеседник. – Начал с храмовников, а там, глядишь, и кого ещё до кучи прирежет… Ненадёжное оно дело, на убивцев всяких полагаться.
Андерс только хмыкнул. Беспокоил его не столько «убивец», сколько неизбежные последствия его деятельности, в этот раз до крайности несвоевременные. Если трупы и впрямь нашли только вчера, значит, Орден всё ещё стоит на ушах, стараясь найти покусившегося на их драгоценные задницы. Пытаться вывести Карла из города, когда за каждым углом рискуешь наткнуться на кирасу с пылающим мечом… Похоже, отряд Хоука может оказаться не просто страховкой, как он предполагал, а единственной надеждой на удачу.
Церковный дворик был тих и пустынен, и Андерс позволил себе с полсекунды помечтать о том, что все его опасения окажутся напрасны. Что он тихо войдёт в церковь, быстро поговорит с Карлом и уведёт его отсюда – он уже договорился с пожилой женщиной из эльфинажа, чтобы она приютила его товарища на пару дней, пока не появится возможность вывести его из города. И демон с ними, он отдаст эти клятые карты Хоуку, даже если единственное, что тому придётся сделать – это поскучать пару минут внизу лестницы, пока целитель говорит с другом.
– Добрый вечер, – рыжий отступник чуть не подскочил, услышав за спиной негромкий голос.
– Добрый вечер, – машинально отозвался он, обернувшись, и задумчиво хмыкнул. Создавалось впечатление, что Хоук собрался не на небольшую вылазку, которая – если Создатель не вздумает выказывать своё крайне специфическое чувство юмора – может обойтись без каких-либо происшествий, а на полноценную войну. И он, и трое его спутников сверкали явно зачарованными кольцами на обеих руках и мягко мерцавшими защитными кулонами, волосы отступника перехватывал капюшон вроде тех, что носят тевинтерцы… По крайней мере, его рыжая приятельница догадалась сменить форменный доспех городской стражи на нечто более безликое.
– Я иногда бываю перестраховщиком, – заметив его взгляд, с чуть смущённой улыбкой пожал плечами брюнет.
– Всегда, – вполголоса прокомментировал его младший братец, уже выпроставший свой двуручник из наспинных креплений и положивший его на плечо. Андерс открыл было рот, собираясь сказать, что в этом нет необходимости, но промолчал. Он мог только надеяться, что необходимости действительно не будет …
– Я… поговорю с Карлом, а вы присмотрите за моей спиной, – в конце концов сказал одержимый и, едва дождавшись подтверждающего кивка, нырнул в приоткрытую дверь храма. Проклятье, у него была куча дел более важных, чем раздумья о том, как выглядит Хоук, когда смеётся по-настоящему.
Запахи церковных благовоний всегда казались целителю чем-то сродни шаманству варваров, тщетной попыткой заглушить вонь разложения. Он, разумеется, отлично сознавал, что гниющие души, в отличие от тел, не пахнут, и всё же не мог скрыть отвращения, когда его обоняния касалось… это. А в киркволльской церкви к тому же было надымлено так, что у него со второго вдоха заныло в висках.
– Чую грядущий пиздец, – пробормотал себе под нос Гаррет, плавным бесшумным движением взяв посох наизготовку. Андерс посмотрел на него с изумлением, но брюнет только отрицательно качнул головой, сосредоточенно изучая вьющиеся по стенам церкви галереи и террасы, и жестом предложил ему двигаться дальше. Целитель подчинился прежде, чем успел об этом подумать… странное, смутно знакомое ощущение.
«Не отвлекайся,» – буркнул Справедливость, и одержимый со вздохом признал его правоту. Не время для того, чтобы копаться в воспоминаниях.
Хоук оказался отвратительно прав. За тем только исключением, что предугаданная им катастрофа отнюдь не была «грядущей». По крайней мере, для Карла.
– Это несправедливо, – только и сумел выдавить Андерс, остро осознавая, насколько же жалким выглядит в этот момент. Зачем-то обернулся к своим спутникам, моргнул, увидев, что Гаррет смотрит на него с искренним состраданием… Лицо темноволосого отступника в мгновение ока стало таким же бесстрастно-сосредоточенным, как и в первые минуты в церкви, а затем одержимый и сам услышал грохот доспехов, раздававшийся возле единственного выхода.
А потом он не слышал и не видел ничего.
– Ты в порядке? Эй, Андерс, ты цел? – первым, что увидел целитель, было встревоженное лицо Хоука. Одержимый моргнул, фокусируя взгляд, рассеянно отметил покрывавшую небритые скулы россыпь кровавых капель, и с трудом поднялся на ноги, опираясь на плечо брюнета.
– Беспокоиться тут надо отнюдь не обо мне… – оглядевшись вокруг, хрипло пробормотал он.
– Андерс, что ты наделал… – услышав в бесцветном до того голосе Карла отчаяние, рыжий маг рванулся из рук Гаррета и кинулся к другу, с надеждой заглядывая ему в лицо. – Это… словно кусочек Тени в реальном мире…
Как будто его надежды когда-то сбывались, с тоской подумал одержимый. Усмирение необратимо, даже присутствие выбравшегося на волю Справедливости не в силах этого изменить. Он шагнул к Карлу, до белизны сжимая пальцы на рукояти ножа, обернулся к стоявшему на прежнем месте Хоуку – как будто ждал, что темноволосый маг сумеет всё исправить. Тот чуть заметно кивнул, и Андерс, странно ободрённый его сочувствием, глубоко вздохнул. И вонзил клинок в сердце Усмирённого.
Неизвестно, сколько он стоял бы, держа в руках пустую оболочку того, кто когда-то был его другом, но через пару мгновений его плечо крепко сжала широкая ладонь.
– Нам лучше отсюда убраться, – негромко проговорил Гаррет. Одержимый рвано кивнул и бережно опустил тело Карла на пол, постаравшись выбрать место, не заляпанное храмовничьей кровью. Он достаточно пострадал от их рук при жизни, пусть будет свободен от них хотя бы после смерти…
– Идём, – всё так же тихо поторопил его брюнет.
Андерс шагнул следом за ним – и чуть не рухнул, не совладав с неожиданно пронзившей его ногу острой болью. Ничего особенно страшного, понял он мгновением спустя, просто порез – глубокий и неприятный на вид, но ровный и чистый. Справедливость никогда не был особенно хорош в самозащите – видимо, слишком привык к тому, что его прежнее мёртвое тело не нуждалось в чём-то подобном.
– Надо торопиться, – снова подставив ему плечо, покачал головой Гаррет. – Доберёмся до безопасного места, и тогда займёшься самоисцелением. Кстати, как у тебя с излечением собственных ран?
– Так же, как и с излечением чужих – отлично, – вцепившись в складки его мантии, Андерс торопливо захромал рядом. Остальные его спутники уже успели выйти из церкви, рыжая стражница тяжело опиралась на младшего Хоука, дыша так, словно само это действие причиняло ей слабую, но неотступную боль, безбородый гном деловито перевязывал небольшой порез на правом плече. Целитель машинально потянулся к нему, вливая остатки маны в лечебное заклятие, но его запястье тут же крепко сжали чуть шершавые пальцы второго отступника.
– Ничего смертельного, – поймав его взгляд, успокаивающе проговорил тот. Его тон, несмотря на кажущуюся мягкость, вовсе не предполагал возражений. – Лишний риск ни к чему, мы вполне можем добраться до более спокойных мест.
– Не кипеши, Блондинчик, Хоук прав, – затянув узел, ухмыльнулся гном. – А даже если и нет – спорить всё равно без толку.
– Варрик, не клевещи, – темноволосый маг на миг закатил глаза, и Андерс слабо улыбнулся при виде его нарочито обиженной физиономии. – Я добрый, белый и пушистый.
– Ты злой, чёрный и лохматый, – буркнул его брат, поудобнее перехватывая навалившуюся на него воительницу. Та попыталась было засмеяться и тут же задохнулась, поморщившись от боли.
Слишком далеко уходить не понадобилось – в крохотном садике возле крепости наместника нашлись достаточно густые и безлюдные кусты, а в поясной сумке Гаррета завалялась чудом не израсходованная во время схватки в церкви склянка лириума, так что спустя всего полчаса стражница, то и дело недоверчиво щупавшая переставшие ныть рёбра, отправилась обратно в казармы. Умудрившийся получить только пару синяков Карвер пренебрежительно отмахнулся от одержимого, не поддавшись даже на довольно язвительное поддразнивание старшего брата, и с гордым видом встал на часах, чутко прислушиваясь к отдалённым шагам поздних прохожих. Гаррет, удобно устроив целителя на невысокой оградке, попытался было проделать то же самое, но Андерс ещё слишком хорошо помнил утренний визит и, пренебрегши его не таким уж упорным сопротивлением, старательно залечил десяток неглубоких порезов, покрывавших тело боевого мага. Варрик проявил большее благоразумие, с готовностью подставив пальцам целителя раненое плечо, и после благодарно похлопал его по спине, чуть не сбив на землю.
– Вот поэтому-то… – неодобрительно начал Хоук, заметив, что на собственную рану рыжему отступнику уже не хватает сил, но тот глянул на него почти со злостью, и брюнет, кажется, даже чуточку смутился. Во всяком случае, он замолк и удовлетворился тем, что маны всё же оказалось достаточно, чтобы остановить кровотечение и немного снять боль.
Именно что немного – нога продолжала подгибаться, и поддержка товарища оказалась отнюдь не лишней. Андерс потом едва мог вспомнить, как они добрели до его клиники, в мешанине подёрнутых мутью образов всплывало разве что то, как Варрик с Карвером, помахав им на прощание, скрылись в дверях «Висельника», да упрямая физиономия Хоука, настаивавшего на том, что ему нужна помощь. Пребывавший в полуобмороке целитель в тот момент почему-то счёл, что помощи просят у него, и великодушно согласился.
Сундучок, в котором рыжий отступник держал свои снадобья, был самым прекрасным зрелищем в его жизни. Залпом заглотив три разноцветных настойки, Андерс наконец сумел немного прийти в себя. И заодно припомнить, что именно означают такие пробелы в памяти.
– Послушай, я… – одержимый с нервной усмешкой обернулся к Хоуку, устроившемуся на скамейке неподалёку от него. Стереть потёки крови с лица тот так и не удосужился и из-за этого выглядел опасным и… И, против всякой логики, притягательным.
– Это тот самый момент, когда ты рассказываешь мне о том, что ты одержимый? – не дослушав его невнятное бормотание, без выражения уточнил боевой маг. Целитель напряжённо кивнул, готовясь оправдываться.
– У тебя милый демон, – обаятельно улыбнувшись, проговорил Гаррет. В бесстрастных до этого серых глазах мелькнул лукавый огонёк.
«Милый?» – опешил Андерс.
«Демон?!» – возмутился Справедливость.
– Справедливость не демон! – поперхнувшись, наконец сказал отступник. Брюнет вопросительно выгнул бровь, не отводя от него неожиданно доброжелательного взгляда, и тот торопливо продолжил, неожиданно для себя самого вывалив едва знакомому человеку всю историю их знакомства с духом.
– Ладно, извини, Справедливость, я не хотел тебя обидеть, – в общем-то, это было последней вещью, которую Андерс предполагал услышать. Он внимательно посмотрел на боевого мага, но тот, кажется, вовсе не собирался переходить к уже поднадоевшей целителю части под названием: «Умри, одержимый».
– Он… часть меня самого, – после минутного колебания напомнил рыжий отступник. Дух в глубине его сознания одобрительно ворчал, его недавнее недовольство исчезло без следа. – Необязательно обращаться к нему отдельно.
– Буду иметь в виду, – снова улыбнулся Хоук, чуть наклонив голову набок. Андерс нерешительно усмехнулся в ответ, иронично отметив, что уже почти забыл, как это делается. Он вообще много что забыл: как сладок сон, когда на груди дремлет тихо мурлычущий кот; как смеяться, не заботясь о грядущих бедах; как кровь быстрее бежит по венам, когда привлекательный, уверенный в себе мужчина смотрит на него так, будто ему действительно нравится увиденное…
Целитель закусил губу и, тряхнув головой, отвернулся. Это было как-то... некрасиво, наверно. Пару часов назад он своими руками убил друга, и уже…
«Развратник,» – полувопросительно ругнулся Справедливость, вместе с ним следя за тем, как Гаррет, поднявшись со скамьи, подходит ближе и обеспокоенно смотрит куда-то вниз.
– Твоя рана выглядит как-то… не очень, – чуть сдвинув брови, боевой маг с тревогой поглядел на него, не замечая того, как одержимый, подавшись к нему, завороженно наблюдает за малейшим его жестом. – Тебе не нужна помощь с перевязкой или что-то в этом духе? Лириума у меня не осталось, но…
Рыжий отступник успел только беспомощно подумать, что это попросту нечестно, смотреть на него так тепло и ласково – когда ему нужно сделать только шаг, чтобы…
Губы Хоука оказались тёплыми и шершавыми, целитель расцарапал о них кончик языка и тихонько всхлипнул, когда язык брюнета с обманчивой неспешностью прошёлся по его собственным губам и мгновением позже дерзко ворвался вглубь, заставив его задрожать в крепких руках второго мага. Почти вечность спустя Андерс, совершенно бездыханный, всё-таки заставил себя от него оторваться, но через мгновение Гаррет обхватил его затылок ладонью и, едва дав вздохнуть, сам жадно впился в губы. От жара, текущего по венам, от властного напора темноволосого отступника кружилась голова, одержимый мог только требовательно постанывать, подставляясь хозяйничающим на его теле ладоням – то, куда успела подеваться его мантия, его уже совершенно не волновало, в отличие от упоительного ощущения напрягавшихся под его прикосновением сильных плеч. Хоук немного отстранился, целитель чувствовал обращённый на него довольный, сверкающий предвкушением взгляд, и брюнет, вновь склонившись к самому его уху, лукаво промурлыкал:
– Ты в порядке?
Андерс моргнул. И ещё раз, пытаясь сфокусировать взгляд на лице по-прежнему стоявшего на расстоянии того самого проклятого шага отступника.
– Ты в порядке, Андерс? – Гаррет обеспокоенно нахмурился, протянув руку и осторожно дотронувшись до его плеча.
– Да, всё хорошо, – скривившись, подтвердил целитель. Его мантия, разумеется, тоже была на нём, застёгнутая на все крючки, как и положено. Почти целую секунду он её искренне ненавидел.
«Ты странно на него реагируешь, – задумчиво прокомментировал Справедливость. – Я не понимаю».
«Загляни в мою память, – ядовито посоветовал Андерс. – Там имеется всё, что необходимо для понимания».
«Я заглянул, – отозвался дух. – Там было много непонятных образов, я попросил пояснений, а ты в ответ придумал ещё один, такой же непонятный. Мне всё равно не ясно, в чём суть, – он помолчал и с неожиданным энтузиазмом добавил: – Но я обязательно разберусь!»
Одержимого посетило некое недоброе предчувствие, но тут Хоук снова тряхнул его за плечо и решительно проговорил:
– Вот что, надо что-то делать.
– Мы уже сделали… всё, что могли, – горько хмыкнул Андерс, боль от осознания непоправимости произошедшего в церкви разом смыла неуместное возбуждение. Он бессознательно потёр сведённую спазмом грудь, почти жалея о том, что плакать разучился задолго до того, как впервые сбежал из Круга.
– Ещё не всё, – возразил Гаррет. Рыжему отступнику очень хотелось поверить звучавшей в его голосе убеждённости, но никак не выходило. Впрочем, брюнет об этом не задумывался, он просто подхватил его под локоть, непреклонно добавив: – Пойдём.
– Куда? – нахмурившись, воспротивился было одержимый, но для того, чтобы остановить охваченного вдохновением Хоука, его усилий было явно мало.
– Увидишь, – заговорщицки улыбнувшись, неопределённо отозвался тот.
– Оставь меня, – Андерс вырвал руку из его пальцев и отступил на шаг. – Мне нужно побыть одному.
– Нет, – обернувшись к нему, неожиданно серьёзно и понимающе проговорил Гаррет. – Как раз оставаться одному тебе сейчас нельзя, ты только зря измучаешься, виня себя в том, чего никак не мог бы изменить. Уверяю тебя, со скорбью о смерти друга этот процесс имеет до крайности мало общего.
– Как будто ты знаешь, – беспомощно огрызнулся рыжий маг. И попытался отмахнуться от острого укола вины, когда лицо брюнета на миг застыло ледяной статуей, а после, почти как мозаика, снова сложилось по кусочкам в уверенную, ободряющую улыбку.
– В некотором роде, – после едва заметной и всё-таки слишком долгой паузы уклончиво ответил Хоук. А потом, тряхнув головой, усмехнулся бесшабашно и почти вызывающе: – Просто поверь мне, договорились?
– Когда я последний раз действительно поверил знакомому магу, это закончилось чашей с кровью порождений тьмы, – хмуро буркнул Андерс. И нервно хихикнул: существ, более несхожих, чем широкоплечий, небритый и взъерошенный Гаррет и субтильный большеглазый Сурана, представить было сложно – и всё-таки у них было что-то общее, нечто, чему целитель никак не мог подобрать названия.
– Не могу обещать, что вкус будет сильно отличаться, но эффект предполагается немного иной, – хмыкнул брюнет. Кривившая его губы улыбка снова изменилась, став едва заметной – и всё же куда более настоящей.
– Вообще-то, Справедливость не разрешает мне напиваться, – на всякий случай предупредил одержимый. «Средства от скорби» у большинства людей были на редкость однообразны. Оставалось только надеяться, что Хоук не предложит ещё один весьма распространённый вариант, потому что… Потому что Андерс, будь он проклят, согласится, а потом ему будет очень неловко смотреть магу в глаза.
– Напиваться никто и не заставляет, – пожал плечами Гаррет, между делом вновь уцепив его за рукав, и непринуждённо вытащив наружу.
– Тогда что ты имеешь в виду? – уже заперев за собой дверь, снова насторожился рыжий отступник. – В любом случае, у меня нет денег на развлечения и, поверь мне, в данный момент они неуместны…
– А кто мне утром говорил, что деньги ему не нужны? – поддразнил его боевой маг. – Не суетись, я всё беру на себя. Ещё полчаса – и ты всё узнаешь.
«Если бы ты встал перед ним на колени и признался в своей симпатии, это было бы… как это называется… романтично», – задумчиво сообщил Справедливость. Андерс крепко зажмурился – дух хозяйничал в его памяти, словно в собственном чулане, вытаскивая на поверхность мысли о том, что ещё можно сделать для объекта симпатии, стоя на коленях…
– Ты опять выпадаешь из реальности, – заключил Хоук, обеспокоенно поглядев на него. – Пошли, нам, похоже, стоит поторопиться.
Целитель только вздохнул, смирившись с тем, что сегодня его мнение явно не имеет никакого значения. Оставалось только перетерпеть всё, к чему приведут благие намерения темноволосого мага, а после можно будет снова заняться своими делами…
Под ухом было что-то жёсткое, но упоительно тёплое, отдалённый глухой стук убаюкивал, уговаривая расслабиться и снова нырнуть в сон, но Андерс упрямо открыл глаза. Обнаружив как то, что это действие потребовало от него совершенно непропорциональных результату усилий, так и то, что никакой особенной разницы заметно не было. Только через несколько секунд его зрение приспособилось к крайне слабому освещению, и он наконец заметил, что это освещение всё-таки было: не более чем мерцание углей в камине и одинокая свеча в дальнем углу комнаты.
А вот поворачивать голову всё-таки не стоило, как бы его ни терзало любопытство насчёт того, чью же грудь он использует в качестве подушки. Целитель терпеливо переждал приступ тошноты в сопровождении невыносимой головной боли, и снова открыл глаза.
Спящий Хоук выглядел уютным и совсем безобидным, выбившиеся из причёски пряди кончиками цеплялись за щетину, прикрывая половину его лица словно вуалью. В расстёгнутом вороте мантии виднелся отчётливо темневший чуть повыше ключицы шрам, и Андерс привычно нахмурился, гадая, какой дилетант заращивал брюнету эту рану. Рыжий маг уже собирался протянуть руку, исследуя всё ещё раздражённые ткани – возможно, он сумел бы что-то сделать – но конечности оказались совершенно неподъёмными.
«Вчера ты напился, – неодобрительно сообщил Справедливость. Как будто одержимый сам не догадался – в своё время он вплотную познакомился с состоянием под названием «похмелье», в том числе и по собственному опыту, и не мог его ни с чем спутать. – Мне кажется, я неправильно понял, что именно вы с ним подразумевали под лекарством».
Андерс растерянно моргнул. Прошлым вечером Хоук, не слушая возражений, затащил его в «Висельник», где Варрик снимал отдельную комнату, а потом…
… А потом ему со словами: «Ну хотя бы лекарства принимать Справедливость тебе не запрещает?» вручили объёмистую глиняную кружку с неопределённым содержимым. Гаррет опять оказался прав: если оно и отличалось по вкусу от гарлочьей крови, Андерс этого не заметил. Впрочем, к пятому или шестому глотку это совершенно перестало его беспокоить, а вся остальная странная компания, собравшаяся у гнома, по всей видимости, прекрасно знала, к чему нужно быть готовыми.
Рыжий маг устало вздохнул и опустил взгляд. Под левым боком обнаружился бесформенный комок чего-то тёмно-зелёного и порядком взъерошенного, свернувшуюся плотным клубочком Мерриль он сумел опознать только по торчавшему у него из-под мышки остроконечному уху. Помнится, после третьей кружки они с Гарретом хором уговаривали тоненькую глазастую эльфийку бросить магию крови и выйти замуж за наместника.
«Я тоже уговаривал, – беспомощно добавил Справедливость. – Она тоже сказала, что я милый и нравлюсь ей гораздо больше, чем наместник. А Хоук сказал, что это нечестно и он меня первым нашёл».
– Ну что, приятель, добро пожаловать в стаю, – гулкий голос Варрика заставил целителя предположить, что, пока он спал, кто-то вскрыл ему череп и насыпал туда булыжников. И теперь они перекатывались от одной стенки к другой, царапая нежную розовую подстилку. Но через секунду ему в губы ткнулась кружка с восхитительным восстанавливающим зельем, известным как «рассол», и он мигом простил гному все его грехи прошлые и будущие.
– Ты что имеешь в виду? – сумев наконец принять сидячее положение, переспросил Андерс.
Варрик пожал плечами:
– Сам увидишь. Не удивляйся только, если однажды тебе на голову свалится увозюканный в крови Хоук и с котёночьими глазками протянет тебе раненую лапку. Сам не заметишь, как увязнешь по уши.
Целитель неопределённо хмыкнул, подумав, что подобная перспектива вовсе не вызывает у него отвращения.
– Мне кажется, ты опережаешь события, – для порядка возразил он, но гном только пренебрежительно махнул широкой ладонью:
– Ничуть. Старый мудрый Варрик редко ошибается, ты ещё в этом убедишься.
Андерс убедился. Хоук свалился ему на голову на следующий же день, сунул в руки порядком увядший пучок какой-то зелени и невозмутимо уселся в углу, улыбаясь одними глазами.
– Если это цветы, то с меня, видимо, причитаются комплименты? – выгнув бровь, уточнил целитель. И, опустив взгляд, после некоторого колебания всё же признал в зелени чахлый эльфийский корень. – Андрасте милостивая, Хоук, что ты с ним сделал?
– Эм-м-м… Собрал? – моргнув, неуверенно предположил тот. Одержимый только тяжело вздохнул. Единственное, на что ещё мог сгодиться этот веник – это припарки от синяков, с которыми к нему никто не приходил, считая всего лишь ушиб явно недостаточным поводом тащиться в клинику через пол-Клоаки. Но выкинуть это как-то рука не поднималась, Гаррет ведь хотел как лучше…
Мда. Он тоже много чего хотел «как лучше», но хотя бы эту конкретную вещь он действительно мог исправить.
– Дай угадаю – тому, как правильно собирать эльфийский корень, тебя мама не учила, – ополоснув пучок в стоявшем возле его рабочего стола тазике, проговорил Андерс.
– Магом был папа, – поправил его брюнет, подсаживаясь поближе и с интересом наблюдая за тем, как тот мелко рубит вымытые корневища и растирает их в керамической плошке. – И в травах он и впрямь не особо разбирался… Я думал, его достаточно из земли выдрать.
– В принципе, достаточно, – фыркнул целитель. – Только «выдирать» следует аккуратно, иначе корень обломится и ты получишь в лучшем случае половину того, что мог бы получить, и сразу после завернуть его во влажную тряпку, в которой и держать его до того момента, когда начнёшь с ним работать…
– В общем, я принёс тебе мусор, – после минутного раздумья самокритично заключил Хоук. – Извини. В следующий раз я это учту.
Он поднялся и, пока Андерс заливал кашицу из корневищ кипятком, принялся обходить клинику, беспардонно заглядывая в приоткрытые по дневному времени ящики и шкафы. Целитель хотел было рассердиться на подобную наглость, но отчего-то не получалось. Может, оттого, что Гаррет был до жути похож на диковатого кота, осматривающегося в новом месте.
Его страшно хотелось погладить. Одержимый поднялся, тихонько подошёл к сунувшему нос в его корзину с бинтами брюнету и, помедлив с пару мгновений, положил ладонь на видневшуюся между воротом мантии и взъерошенными прядями шею. Сжал легонько, потёр кончиками пальцев впадинку под ухом – тот, лукаво сощурясь, покосился на него из-под ресниц и развернулся, обхватив его за талию. Андерс улыбнулся, шагнул вперёд, вынуждая его присесть на толкнувшийся под колени ящик, наклонился к его лицу, млея от предвкушения и тёплого дыхания, дразнившего губы…
– А я знаю, что это такое! – счастливо заявил Хоук. Целитель вздрогнул и чуть не выронил из рук ступку.
«Если тебе так нравится то, что ты представляешь, почему ты ничего из этого не сделаешь? – недоумённо поинтересовался Справедливость. – Вероятно, это отвлекало бы тебя гораздо меньше, чем твоё воображение».
– Это гипс! Для переломов, – гордо провозгласил Гаррет, обернувшись к рыжему магу. И недоуменно нахмурился: – Только почему так мало? И корпии… И бинты у тебя какие-то подозрительные…
– Какие есть, – зло процедил Андерс, преувеличенно точными движениями выгребая получившуюся массу в керамический горшочек, закупорил его клочком пергамента и сунул в руки растерянно моргнувшему при виде его сердитой физиономии боевому магу. – Это от синяков. Почему-то мне кажется, что тебе ОЧЕНЬ пригодится.
Похоже, Хоук уже сообразил, что сказал что-то не то, но целитель вытолкал его за дверь прежде, чем тот придумал, как бы так извиниться, чтобы не стало ещё хуже. Рыжий отступник действительно не любил, когда посторонние шлялись по его клинике, совали нос куда не следует и к тому же столь нагло её критиковали. Он, демоны его сожри, делал всё, что мог, и то, что он не всесилен – отнюдь не его вина…
«Обижаться на правду нелогично, – неодобрительно сообщил дух. – У тебя действительно осталось слишком мало гипса, корпии и эмбриума. И бинты пора менять – сколько их ни кипяти, существуют разносчики болезней, которые могут пережить и это».
«Когда это вы успели сговориться за моей спиной?» – огрызнулся целитель. Он и сам понимал, что Гаррет вовсе не собирался говорить что-то оскорбительное, но ничего не мог с собой поделать. Его слова означали, что Андерс даже в этом потерпел неудачу – даже в том, что было его призванием, его даром, его единственной отдушиной в этом проклятом мире…
– Мессир Андерс, мессир Андерс!
– Сверчок, я же просил называть меня просто по имени, – одержимый поднял голову и с мягким укором посмотрел на рыжего мальчишку. Тот, сияя так, что мог осветить половину Клоаки, волок объёмистую корзину. – Надеюсь, ты это не украл?
– Конечно, нет, мессир Андерс! – возмутился Сверчок. – Я не ворую! А это вам. Тот сударь скупил все травы у Элеганты, и корзинку у тётушки Норы, и миску пирожков у толстого Рыса возле лестницы! И мне тоже два пирожка дал, и целую серебряную монетку! А корзинку велел принести сюда.
– Постой, – подняв руку, оборвал его сбивчивые объяснения целитель. – Какой ещё сударь?
– Ну такой, чёрный, – неопределённо помахав ладошками, сирота обрисовал в воздухе нечто огромное и широкоплечее и под недоуменным взглядом отступника терпеливо продолжил: – Который с посохом и вчера приходил. С утра и потом вечером, и потом сегодня ещё пришёл. Ну он в корзинку ещё записку сунул, вы гляньте, может, подписался…
Андерс вздохнул и последовал дельному совету. Под прикрывавшей корзину тряпкой кроме пучков аккуратно перевязанных – и действительно правильно собранных и подготовленных – трав и бумажного пакета с пирожками обнаружился также свёрток с сухим гипсом, увязанная в чистую тряпицу корпия и несколько рулончиков белоснежных, чуть не похрустывающих под пальцами бинтов. На упавшем на самое дно клочке бумаги красовалось одинокое: «Извини».
– Мессир Андерс, а, мессир Андерс! – Сверчок потеребил рукав задумавшегося целителя и просительно заглянул ему в глаза. – А вы тому сударю скажите, что если ему ещё куда чего отнести надо – пущай меня зовёт, я завсегда с радостью! Я за такую монетку еды нам с Эвелиной и братиком на целых два дня куплю! А может, даже на три.
– Обязательно скажу, – хмыкнул рыжий маг, и мальчишка убежал, сверкая босыми пятками. Андерс вздохнул снова и принялся раскладывать припасы по местам.
Приходилось признать, что припарка от синяков может оказаться не нужна даже Хоуку.
Ещё пару дней целителю было вовсе не до новых знакомых – в Костяной Яме опять случилось какое-то происшествие, и к нему потоком шли раненые и контуженные шахтёры, у которых, само собой, не было денег на платного врача. В качестве заключительного штриха в клинику ввалился заметно подкопчённый и прихрамывающий на правую ногу Хоук, сверкавший глазами так, что остававшиеся в сознании пациенты шарахнулись от него, словно от одержимого.
– Ну давай сюда свою раненую лапку, – припомнив варриковы предсказания, хмыкнул Андерс и указал ему на койку возле стены. Гаррет непонимающе глянул на него, однако, послушно усевшись на предложенном месте, принялся расшнуровывать сапог.
Увидев, что творится с его ногой, целитель потрясённо присвистнул.
– Тебя что, дракон покусал? – покачав головой, спросил он и принялся аккуратно ощупывать раздавленную чуть ли не в фарш икру. Брюнет шипел от каждого касания и морщился, кусая губы, а когда осмотр был закончен, невозмутимо переспросил:
– А ты как догадался?
– Что? – не понял сосредоточившийся на обезболивающем заклинании Андерс.
– Что дракон покусал, – с готовностью пояснил Хоук.
– Я пошутил, вообще-то, – с опаской проговорил одержимый, настороженно покосившись на него.
– А дракон не шутил, – уныло поделился боевой маг. И, помедлив с пару секунд, в сердцах выдал вдохновенную речь, в которой упоминались драконы, драконлинги, Костяная Яма, какие-то неприличные приспособления из «Цветущей Розы» и некий Хьюберт, причём последнему во всей этой комбинации приписывалась неизменно пассивная сексуальная роль.
– Если ты думаешь, что это достаточно внятный рассказ о том, как ты дошёл до жизни такой – и как ты вообще умудрился сюда добраться, с такой-то ногой! – то, уверяю тебя, ты ошибаешься, – выслушав, сообщил ему Андерс. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что на вид рана куда страшнее, чем на самом деле – но она всё равно должна была причинять адскую боль и в теории Гаррет вообще не должен был быть способен наступать на эту ногу.
– До жизни такой я дошёл очень просто, – отдышавшись после сведшей раненую ногу судороги, проговорил Хоук, – деньги нужны. Причём чем больше, тем лучше, нагов сын Бартранд для участия в экспедиции требует внести в кассу аж полсотни золотом.
– Тогда какого ж демона Сверчок третий день таскает мне полные корзины снадобий и хвастается ежедневно получаемой за труды серебрушкой, на которую уже запланировал скромную свадебку с Линной-Косичкой из Вонючего Переулка? – поднял на него ошарашенный взгляд Андерс. Гаррет отвёл глаза и смущённо пожал плечами, а потом неожиданно твёрдо проговорил:
– Вам нужнее.
– Справедливость одобряет, – переждав пришедшую от духа волну неожиданно светлых чувств, сухо сообщил целитель. – Но по-моему, это просто глупо.
– Ну значит, я дурак, – солнечно улыбнулся Хоук, по-кошачьи наклонив голову набок. И, помолчав ещё с полминуты, пока рыжий отступник осторожно оглаживал его голень сиявшими исцеляющим заклятием пальцами, добавил: – Слушай… Можно попросить тебя о помощи?
– Можно даже потребовать, – покосившись на забитые почти по самую крышку лари с лекарствами, вздохнул Андерс, поднявшись на ноги, и критически посмотрел на пациента, уже успевшего натянуть подранный сапог обратно и собравшегося последовать его примеру. – Сидеть! Если там был дракон, ты не мог отделаться только одним укусом.
– Укус был один, – оскорбился Гаррет. И после старательно выдержанной целителем выразительной паузы неохотно признался: – Ещё он на меня дыхнул, но тут руны в мантии спасли, я почти не обжёгся, и пару раз хвостом ударил. И один раз мордой, когда я от пасти увернуться успел, а от челюсти – нет…
– Учитывая то, что то состояние, в котором ты ко мне явился в первый раз, ты упорно называл «абсолютно здоров»… – пробормотал себе под нос одержимый, – мне что-то страшно подумать, что я обнаружу, осматривая твоё «почти не обжёгся». Что за помощь-то?
Хоук, повинуясь его команде, принялся расстёгивать мантию – и, подтверждая подозрения рыжего отступника, то и дело слегка морщился, пытаясь скрыть боль – и вполголоса проговорил:
– Пацана одного найти надо, полуэльфа. Мажонок сбежал от матери, когда у него начались какие-то кошмары и она собралась обратиться в Круг за помощью. Дурак малолетний, как бы работорговцам или местным ненормальным не попался.
– Найти – и отвести в Круг? – замерев, ядовито переспросил Андерс.
– Лучше в Круг, чем трупом, – пожал плечами Гаррет и поморщился снова. – Из Круга хоть сбежать можно, тебе ли не знать. А из могилы уже не сбежишь…
– Верно, – через силу согласился одержимый. Глубоко вздохнул, разжал сами собой стиснувшиеся кулаки и вернулся к своему занятию. Ожоги, вопреки его опасениям, и впрямь были несерьёзными, а вот от ударов хвоста у брюнета треснули половина рёбер и левая ключица.
– Вообще я хотел для начала попытаться его долийцам сдать, – после ещё одной паузы признался Хоук. – Может, всё-таки взяли бы. В конце концов, их Хранительница мне немножко должна за то, что я забрал у них Мерриль.
Андерс поднял на него глаза, чувствуя, как на губах сама собой появляется полная удивления и радости улыбка, и смутился, когда в ответном взгляде полыхнуло нестерпимым жаром, проникшим, казалось, до самых костей.
– Ты сходишь с нами? – стараясь разрушить минутную неловкость, промурлыкал Гаррет. – Мало ли, нам потребуется помощь целителя прямо там…
– Вначале я тебя толком вылечу, – хмыкнул одержимый, принимая склянку лириума, возникшую в ладони боевого мага с изумительной своевременностью.
Крыша – хорошее место. Тихое, спокойное… Идеальная дорога для кого-то вроде меня.
Иду по самой кромке, следуя за добычей. Даже не пригибаюсь – эта мразь слишком самоуверенна, чтобы просто поднять голову. Или, может, просто боятся встретиться взглядом с Создателем, чьё имя они ежедневно макают в грязь самим своим существованием. Не то, чтобы я всерьёз верил в Создателя, но… сейчас он мне полезен. Они не смотрят вверх, а я успел выучиться ходить бесшумно.
Тихий шорох слева – на кровлю взбирается кто-то из Гильдии Убийц. Замираю, поворачиваю голову, встречаясь с ним взглядом – ассасин застывает на секунду и тут же исчезает за краем. Губы кривит презрительная усмешка – местные душегубы понятливы как крысы… когда ходят поодиночке. Логика у них безупречна и примитивна – никто из них не осмелится напасть на храмовника, а я рискую… и побеждаю. Впрочем, даже заядлый лицемер не стал бы называть это честным боем.
К демонам. Всё-таки приятно: меня ждёт куда более опасный зверь – слишком опасный, чтобы жить – и отвлекаться ради трусливых крыс не хочется.
Те, что внизу, не боятся. Их трое, все – опытные бойцы, закалённые в десятках схваток, прошедшие огонь и воду – в самом деле, чего им бояться?
Вот только сражаться с ними я вовсе не собираюсь.
Небольшая площадь в переплетении узких киркволльских улиц в это время ночи совершенно безлюдна, спрятаться или устроить засаду на ней негде. Ускоряю шаг, опережая ублюдков на пару десятков локтей, замираю на краю, дожидаясь, пока они подойдут поближе.
– Харенн, не боязно по ночам ходить? – ухмыляясь, поддразнивает приятеля один из них. – Поговаривают, по Киркволлу убийца храмовников ходит, как бы не наткнуться.
– С тобой, дружище, мне ничего не страшно, – смеётся в ответ Харенн. – На троих он полезть не рискнёт, вот не будь с нами тебя – тогда было б боязно…
Улыбаюсь невольно. Харенн прав – прежде я и впрямь не рискнул бы, выбирал одиночек, рекрутов, тайком бегавших в «Розу», потом – ходивших под двое патрульных…
Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее.
Я жив. Они – нет.
Мягко приземляюсь на мостовую в семи шагах перед храмовниками. Человек недалеко ушёл от животных – в первую секунду они лишь замирают в изумлении, пытаются разглядеть в темноте лицо или очертания фигуры. И мгновением спустя двое падают, звякнув о камни выросшими во лбах рукоятями ножей.
Третий успевает прикрыться рукой, отмахиваясь от блеснувшего рыбкой клинка, выхватывает меч и бежит ко мне, торопясь сократить дистанцию. Уворачиваюсь, пропуская мимо хищно свистнувшее лезвие, ещё раз, ещё… Единственное, что я могу делать, когда они подходят на длину клинка.
Оу, блять! Удар у этого ублюдка хорош, вот только он с перепугу не рассчитал сил. Тех пяти шагов, на которые меня отбросил его хук с левой, более чем достаточно.
Мой нож встречает его на втором.
Вытаскиваю клинки из трупов, машинально потирая сломанную – кажется – челюсть, оглядываюсь, отыскивая третий нож.
Всё, что нас не убивает… делает большую ошибку.
– Хоук, ты можешь хоть раз в жизни пройти по улице, не нарвавшись на драку? – страдальчески осведомился Андерс, завидев, в каком виде тот опять явился к нему в клинику. Брюнет виновато пожал плечами и чуть заметно улыбнулся. Одержимый обречённо вздохнул и занялся очередным повреждением его бренного тела, стараясь подавить желание обследовать оное тело куда старательней, чем полагалось при врачебном осмотре.
– Я же выпустил тебя из виду от силы часов на девять, – осторожно ощупывая кость, укоризненно проговорил целитель. – Девять часов глухой ночью, когда все нормальные люди спят – и то ты умудрился найти себе неприятности.
– Я ненормальный – это во-первых, – потрогав вправленную на место челюсть, почти с гордостью отозвался Гаррет. – А во-вторых, Киркволл никогда не спит. Высунься ночью за дверь, сразу увидишь, что на улицах всё равно всякое крысьё кишит. – Под сердитым взглядом рыжего мага он на миг умолк, но, не сдержавшись, с торжеством добавил: – Зато я нашёл того бывшего храмовника, Самсона.
– А на площади возле лавки Кимала ранним утром нашли трёх мертвецов в храмовничьих доспехах, – парировал одержимый, невзирая на слабое сопротивление пациента обследуя его рёбра. – Гаррет, зачем так старательно искать себе неприятности?
– Они меня сами находят, – шевельнул бровью тот. – Это даже забавно, когда банда выскакивает из-за угла, думая, что нашла себе лёгкую добычу – а это я.
Целитель только покачал головой, укладывая в поясную сумку запас зелий на день. Лёгкой добычей боевой маг никогда не был, одержимый мог только завидовать тому небрежному изяществу, с которым тот плёл мощнейшие боевые заклятия – и всё-таки на любую силу находилась иная сила. Банальный численный перевес, к примеру – пока десяток-полтора работорговцев послушно умирали, попав в огненный шторм, ещё пара задетых разве что краем пламени вполне могла добраться до сосредоточившегося на заклинании чародея.
Впрочем, Гаррета это ничуть не смущало. Даже, скорее, наоборот – каждый раз в предвкушении стычки серые глаза отступника вспыхивали таким беспощадным огнём, что у рыжего мага сладко сжималось сердце, едва он встречался с ним взглядом. После подобного все заявления брюнета, что он-де вовсе не ищет драки, казались на редкость неубедительными.
И всё-таки Андерс когда-то успел неколебимо увериться, что в этом клятом мире всё же есть как минимум одно совершенно безопасное место, и это место – за спиной у Хоука. По крайней мере, до тех пор, пока был в сознании сам Гаррет, но об этом одержимый как раз мог позаботиться.
Самсон выглядел действительно жалко, как и всякий храмовник, лишённый доступа к лириуму. Четверо вооружённых мужчин, перекрывшие ему все пути к отступлению, его явно пугали, и всё равно он пытался юлить и требовал несоразмерную плату за всего лишь пару слов.
– Пять золотых, значит? – вкрадчиво осведомился Хоук. Андерс только хмыкнул себе под нос, услышав в его голосе знакомые нотки. От природы мягкосердечный Гаррет никому не отказывал в помощи, но вот препятствий он не терпел, и неважно, были ли те одушевлёнными или нет. Пожалуй, препятствиям одушевлённым приходилось даже похуже.
– Ну… три золотых, – неохотно уступил Самсон, поднявшись с земли и со щелчком вправив на место выбитую из сустава челюсть. И тут же снова оказался в прежнем положении, распластанным у ног взиравшей на него с безупречной невозмутимостью четвёрки.
– Ещё варианты? – промурлыкал брюнет. Бывший храмовник выплюнул выбитый зуб и зло сверкнул на него глазами.
– Один, – упрямо предложил он и попытался отползти подальше от них, когда в пальцах глядевшего на него уже почти с укором темноволосого мага блеснул узкий нож.
– Ты лучше так скажи, парень, проще будет, – добродушно посоветовал Варрик, рассеянно поглаживая приклад Бьянки. – Вот как друг тебе говорю.
– Друг? Ты? – нервно засмеялся Самсон, заляпав ворот своей рубашки кровью из разбитой губы. – Да идите вы в Чёрный Город, ублюдки. Я того парня и ещё одну девчонку Рейнеру отослал, он на пристани Артуриса пасётся. Больше ничего не знаю.
– Благодарю за помощь, – вежливо, как будто ничего не произошло, проговорил Хоук, отвесив ему короткий любезный поклон. Андерс фыркнул вполголоса, коснулся его руки, залечивая рассаженные костяшки, и невольно улыбнулся в ответ на благодарную улыбку брюнета.
На пристани Артуриса тоже оказалось неспокойно. «Ещё одна девчонка» оказалась уже перешагнувшей порог отрочества девушкой, то ли слишком измотанной, то ли слишком неумелой для того, чтобы выбрать способ освобождения более эффективный, чем призыв демона, и вместо явно запланированного Гарретом сеанса запугивания пришлось сразу переходить к боевым действиям.
Больше всего досталось Карверу – двуручник был не самым подходящим оружием для узких коридоров портового склада. Так что к тому времени, как Андерс закончил с ранами воина и поднял голову, намереваясь поймать его старшего брата, по обыкновению пренебрегающего и болью, и повреждениями, о которых она сообщает, Варрик уже успел обшарить все сундуки и ящики и с гордым видом протянул темноволосому отступнику заляпанный жиром клочок бумаги. Целитель заглянул ему через плечо: обычный на первый взгляд список товаров… Был бы обычным, если бы не последние строчки – «маг, чел., м.», «маг, чел., ж».
– Некто Данзик, – задумчиво протянул Хоук, теребя бумажку в пальцах и даже не заметив брошенного на него диагностического заклинания. Андерс удивлённо хмыкнул, на всякий случай исцелил роскошный синяк, наливающийся чёрным на левом плече брюнета, и заметил:
– Я слышал о некоем господине Данзике, который якобы помогает многодетным семьям беженцев в Клоаке. Говорят, он обычно бывает на северо-западных окраинах…
– Знаю я, как эти «господа» помогают, – мрачно фыркнул потрошивший кошелёк одного из пиратов Варрик. – Если продать пару-тройку детишек за тевинтерское золото, глядишь, остальным и впрямь полегчает чутка.
Целитель стиснул зубы, пытаясь сдержать мигом пришедшего в ярость духа. Нельзя сказать, что его мысли на этот счёт чем-то отличалось от мнения Справедливости, но…
«Ладно, я подожду, пока мы встретим работорговца,» – неожиданно притих дух. Андерс моргнул, обнаружив, что уже не одну минуту – судя по тому, как пересохли глазные яблоки – неотрывно смотрит на злой огонёк в глазах Хоука.
«Всё в порядке?» – молча приподнял бровь тот, и одержимый через силу кивнул. Гаррет скривил губы в чуть заметной улыбке и развернулся, направляясь к выходу.
Скрываться тевинтерец и не думал. Или его манера прятаться попросту слишком отличалась от принятых в Ферелдене или Вольной Марке. В любом случае, пренебрежительное «Иди мимо, приятель, здешние дела тебя не касаются» привело лишь к тому, что Андерсу опять пришлось залечивать рассаженный о челюсть охранника кулак Хоука.
Сам Данзик при виде того, как его телохранитель мешком осел на землю, только ехидно хмыкнул и смерил Гаррета оценивающим взглядом, после чего в глазах у целителя опять потемнело, а пришёл в чувство он лишь когда щеголяющий свежим порезом на щеке брюнет плеснул ему в лицо из своей фляжки.
– Работорговцев Справедливость тоже не любит? – ухмыльнувшись, весело поинтересовался он.
– Ну да, – смущённо моргнул Андерс, заглянув ему через плечо и виновато поморщившись. – Особенно тех, которые…
– Которые что? – с любопытством осведомился Хоук, помогая ему подняться.
– Ничего, – беспомощно улыбнувшись, покачал головой целитель. – Но… мальчика ведь здесь не было?
Брюнет отрицательно качнул головой, обеспокоенно глядя на него. Одержимый опустил глаза – вся его мантия была залита кровью, но, похоже, в этот раз его собственной там не было.
«Я старался быть аккуратным», – чуть смущённо пояснил Справедливость.
– У них где-то на Рваном Берегу логово, – сообщил успевший взломать сундучок Данзика гном. – Карта есть, но… это ж Рваный Берег.
– Стоит поторопиться, – сделав вид, что поверил успокаивающей улыбке рыжего мага, заключил Гаррет. – Если они уже у моря – значит, готовы к отплытию.
До побережья отряд добрался быстро – к великому удивлению Андерса, любовь Хоука к неприятностям на этот раз оказалась невзаимной. Ну, почти – на шедшей возле самой кромки воды тропе кучка долийцев наседала на одинокого растерянного человека, и темноволосый маг, разумеется, никак не мог пройти мимо.
– Никогда не умел разговаривать с эльфами, – сокрушённо проговорил Гаррет, вытирая лезвие посоха, и улыбнулся так, что заворчавший было Справедливость мигом простил ему отказ выслушать всю историю обеих противоборствующих сторон. – Варрик, где там эта клятая пещера?
– Тут пол-Киркволла спрятать можно, – ошарашенно пробормотал Андерс, когда они всё-таки добрались до места. Заброшенная то ли шахта, то ли выход к уже разрушившемуся за давностью лет грузовому причалу выходила прямо к морю, и узкий лаз в пещеру можно было различить, только подойдя к нему вплотную. Если бы не работорговцы, это было бы идеальным местом для того, чтобы прятать сбежавших из Круга магов… Сопротивлению вечно не хватало надёжных укрытий.
– Можно, – согласился Хоук, сняв со спины посох и настороженно осматриваясь. – Может, и прячут.
– Эй, ребятки, потише, – шикнул Варрик. – Или кому-то так хочется попасть в засаду?
– Уже попали, – язвительно сообщил вывернувший из-за угла тевинтерец, похлопывая по ладони длинным кинжалом и, больше не тратя времени на разговоры, ринулся в атаку. За что и поплатился – брюнет, ещё не успев толком ничего сообразить, влепил ему в грудь цепную молнию.
– Тихо подкрасться не вышло, – грустно заключил Гаррет, глядя на выбегающий следом за первым работорговцем отряд, и, примерившись, аккуратно уложил на занятый противниками пятачок огненную бурю.
– Ты ещё скажи, что тебя это очень опечалило, – вполголоса рассмеялся Андерс. Брюнет, сосредоточенно следивший за тем, как среди обожжённых тевинтерцев носится его младший брат, не стал оборачиваться, только пожал плечами – но целитель словно наяву видел его лукавую, чуть застенчивую улыбку.
Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6 Часть 7 Часть 8
@темы: творчество, тексты, Я, аффтар!, cat-person^_^, ...тот, который живёт на крыше, Dragon Age
-
-
30.10.2011 в 12:26-
-
30.10.2011 в 20:22-
-
21.11.2011 в 22:44автор...
-
-
22.11.2011 в 08:55Поправлю) Как только глюки на дайре пройдут, а то я уже боюсь тут что-то делать.