Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Матронины хождения по врачам привели к одному положительному результату и к одному отрицательному. Зуб ей, хвала богам, вылечили, но её пока мучает остаточная боль, которая должна пройти в течение суток, так что сегодня на дачу она не поехала. Моё намерение свинтить в город завтра прямо с утра уже скончалось в муках, поскольку мне как минимум придётся дождаться её, чтобы передать ключи... Но пока я ещё надеюсь на то, что хотя бы полдня на делание личных дел в городе мне удастся вырвать.

Первую треть седьмой главы дописал; ещё треть до отъезда точно успею, а вот насчёт последней бабушка надвое сказала. Основной недостаток дачи - отсутствие фидбека по причине недоступности населению поводов для фидбека. Ничего, вот завтра приеду и всё выложу.

Ещё к кошу на фикбуке пришло правильное вежливое существо и попросило разрешения разместить кошьи фанфики на своём форуме. КошЪ поумилялся на вежливость и разрешил.

Ещё один недостаток дачного дома - неравномерность температур. Нынче у нас холодно, и жить можно только в моей комнате, в которой весь день работает масляный радиатор. И всё равно я тут сижу как капуста и сплю под двумя одеялами и покрывалом. А Данька жмётся к радиатору, я всё боюсь, что обожжётся.

Ещё это мохнатое существо умудрилось куда-то потерять свой ошейник с бирочкой. В принципе, ничего особо удивительного, ошейник специальный, безопасный, чтобы кош мог вывернуться, если зацепится, просто как-то внезапно. Полторы недели ходил - и ничего, а тут вдруг.

На самом деле, на даче могло бы быть очень хорошо, если бы не две вещи: особая дачная атмосфера, которая, чтоб её, довлеет и давит на совесть, и ограниченность возможностей. КошЪ, к примеру, любит уединение, но когда его попросту лишают возможности при желании сменить обстановку или, к примеру, сходить в то же кино... Уединение уже как-то не в кайф.

Ладно, всем до завтра, пойду ещё схожу в скайримчик.

@темы: кошковое, втупляя на себя любимого, планы на будущее и настоящее, сам с собою тихо я веду беседу..., на данный момент в душе погода..., про всё и сразу, признание в ненависти, Я, аффтар!, за жизнь

---

Сегодня - точнее, уже вчера - кошЪ наконец закопал ту траншею, которую выкопал ещё в самом начале дачного сезона. К осени в неё посадят малину, а освобождённый от малины участок надо буде начерно перекопать под газон.

Ещё кошЪ нагло, воднохарю налопался самопридуманной модификации чикенбургера и ещё часа полтора после обеда и траншеи пребывал в блаженном образе сытой медузки.

Правда, первую половину первой части седьмой главы кошЪ при этом написать тоже успел, сам себе немножко удивившись. И даже не ночью закончил, а во вполне пристойные полчаса до полуночи. Вот как благотворно действует на коша отсутствие матроны в доме...

И всё было бы совсем дивно, если бы не холод. Впрочем, перетащил из матрониной комнаты обогреватель - стало хорошо. И кошата ноги греют, солнцы мои меховые.^^

@темы: про всё и сразу, Я, аффтар!, за жизнь

---

Драббличек написал. Получилось как-то немножко рвано и совсем непохоже на задумку, но кошЪ всё равно тихо хихикает над финальной сценкой. Может, ещё подредактирую, чтобы оно поотчётливее было. А прохождение леса Вендинг таки загрузилось, так что сегодня ночью попробую составить план, а завтра сяду за седьмую главу.

Матрона собралась на пару дней в город по делам, так что я тут, может, даже немножко поиграю в Скайрим. Многамесяцев в него не влезал, чуть ли не с начала "В Тени и наяву" - всё свободное время на фанфики уходило.

Опять тут сижу в нижней части той синусоиды, которую где-то во фленте видел. Ну, той, где на верхней точке - "я гений", а что на нижней не помню уже. Фпичали я, в общем.

Хочется, чтобы и завтра был проливной дождь - идеальная отмазка для спокойного сидения на жопе.

@темы: планы на будущее и настоящее, на данный момент в душе погода..., про всё и сразу, Я, аффтар!, за жизнь

---

Болеть летом как-то особенно грустно. Чувствуешь себя полным идиотом, когда на улице вовсю светит солнце, а из нос течёт, да и вообще состояние типично простудное. Впрочем, к вечеру кошЪ уже почти этого не ощущал, что не может не радовать.

Шестую главу фика кошЪ сегодня дописал. Теперь короткий перерыв на маленький драбблик, а вот дальнейшее зависит от того, удастся ли мне загрузпть со здешним интернетом прохождение леса Вендинг. Ничерта его не помню. Зато стало ясно, во что всё это выльется: после Вендинга будет ещё одна глава с бытовухой и ухаживаниями, а затем уже финальная битва. Хотел потрепать читателям нервы в конце, но ангстовый финал пока никак не влезает. Может, потом прояснится.

Страшно хочется в цивилизацию. В кино, в нормальный душ, в магазин за всякими полезными и приятными вещами... В нормальный, не тормозной интернет.

Зато кошата ведут себя хорошо, умнички мои пушистые. Данька как раз сейчас муху ловит. Когда поймает - съест.

@темы: кошковое, так, подумалось, на данный момент в душе погода..., про всё и сразу, Я, аффтар!, за жизнь

---

Сегодня первый раз отпустили Даньку не самостоятельную прогулку. Поволновались, конечно, но главное коть знает: где его дом и что на зов надо откликаться. Откликается, правда, не всегда сразу, но и Малыш так же.

Вчера был совсем.отдых. Сделали шашлыки, кошЪ обожрался, вообще посидели на редкость мирно... Только когда кошЪ думал, чтоб не скучно было, думался всякий ангст.
Для развеивания уныния кошЪ полез почитать фанфик про Поттера в Рейвенкло, в очередной раз подумал, что в целом фанфики по ГП ему нравятся больше канона, а потом мрачно посмеялся над юмором мироздания: в фанфике Поттера-вундеркинда не принимают по-настоящему всерьез собственные родители, а в реале кошЪ столкнулся с тем же самым в почти гротескных масштабах. И антивирусом комп кошЪ проверяет неправильно, и приемник из розетки выключает, и интернет на телефоне - страшное разорение, особенно когда плохо ловится, и плевать, что у коша безлимитка, пускай и на редкость тормозная на данной территории... То, что ещё приемлемо по отношению к одиннадцатилетнему мальчику, коша в кошьи двадцать шесть удручает по-страшному.

Сел писать дайленочасть, нопосле всего этого демотивировался, сижу, выжидаю, когда стихнет шевеление внизу, и тогда сяду дописывать запланированный кусок. Чтобы тихо и сосредоточенно.

Хотел тут на днях почитать мини с ФБ скайримные, страшно удручился строчкой "скачать фик". Придётся терпеть до возвращения в город. Про картинки и клипы вообще молчу(

@темы: кошковое, планы на будущее и настоящее, на данный момент в душе погода..., про всё и сразу, кошковое шипение, Я, аффтар!, ...его мать, свою мать и вообще любую другую мать. (с), за жизнь

---

КошЪ сегодня впервые опробовал прилагающуюся к кошъему дому баню. Всё-таки чистая голова - это счастье.

Андерсочасть кошЪ наконец дописал; пострадал на тему того, какой он сегодня непродуктивный и как ему съели ресурс энергии хозяйственные дела и баня, потом пострадал на тему того, что законченную часть не выложить, троекратно напомнил себе про отпуск и то, что прохождение леса Вендинг с собой прихватить не догадался, на телефон его грузить придётся неделю, и вообще до отъезда в Москву фанфик по-любому не дописать, так что суетиться незачем... и твёрдо решил во сне подумать про дайленочасть главки.

Завтра, точнее, уже сегодня, бабушкин день рождения. Бабушки нет с нами уже третий год, но праздник остался. Вот только назвать это праздником язык не поворачивается: матрона превращает этот день в нечто странное, с маленьким семейным миром - и излитиями яда по всем подвернувшимся поводам от политики и экономики до нравов молодёжи. Слабо надеюсь, что в этот раз обойдется, но...

Данька вошёл во вкус, теперь по утрам не даёт покоя, требуя выпустить на прогулку, и все время норовит выскочить сам. А мы пока боимся и так и водим его на шлейке.

А дачный рай у меня закончился: матрона уже посулила, что будем ходить на стройку вместе. И если каждый раз после такого похода я буду в таком ауте... В общем, фанфик будет писаться куда медленнее.((

@темы: кошковое, сам с собою тихо я веду беседу..., на данный момент в душе погода..., про всё и сразу, кошковое шипение, Я, аффтар!, ...его мать, свою мать и вообще любую другую мать. (с), за жизнь, гей-парад тараканов

---

Ещё раз попытался изнасиловать здешний интернет, но выложить кусок главки так и не вышло. Обидно - я тут как раз в небольшом творческом кризисе, ибо мне вдруг резко разонравилось описание андерсотараканов, то бишь вся первая половинка андерсочасти, а сказать кошу, что он не полную хуйню пишет, некому. Ещё и голова трещит.

Зато матрона сегодня уехала в город и вернётся только завтра, такшо у коша впереди вся ночь не спокойное дописывание части.

@темы: Я, аффтар!

---

С одной стороны, хорошо: работой коша пока не терзают, и вообще всё как нормальный отпуск, ничего за пределами бытового самообеспечения типа сготовить пожрать. С другой стороны, это только благодаря тому, что за Данькой надо присматривать, а матрона-то ходит не стройку и что-то там активно стройствует, а значит, чуть позже это всё кошу отольётся. И кошу даже нечего будет возразить, потому что кошЪ и правда тут халявит. Короче, коша мучают дурные предчувствия.

Сегодня был дождь. Кош-Малыш прибежал в дом, поспал, потом снова захотел пойти гулять, но снаружи всё ещё лило. Кош-Малыш, обычно молчаливый, принялся жаловаться хозяину, требуя прекратить это безобразие, но кошЪ выключать дождь не умеет. Пришлось ждать, пока сам кончится.

Резерв мощности у коша унылый. Кошъ написал среднестатистический объём текста и сдох, хотя как раз подбирался к самому вкусному, оно же самое тяжелое - описанию первой ночи от Андерса. То ли кошЪ выдохся к лету, то ли описание андерсотараканов объективно энерггемкий процесс - фиг его знает.

А ещё на кошью заявку на фикбуке написали очаровательный амеллологэйн. КошЪ радуется.

@темы: кошковое, про всё и сразу, за жизнь

---

Гуляли опять с Данькой на поводке. Пустил его полазать по яблоне, ему понравилось. Чуть не пролез сквозь дырку в колодец, я теперь напряжённо думаю, чем эту дырку заделывать.

*сейчас злую вещь сделаю* КошЪ первую часть шестой главы написал. Там вкусная неожиданность (во всяком случае, для самого коша это была неожиданность) и наконец-то первая ночь Хоука с Андерсом. КошЪ даже попытался выложить эту часть особо извращённым способом, промаялся минут сорок, но с тормозным интернетом так ничего сделать и не сумел.

Жара спала, под вечер даже стало холодно. Зато завтра у коша ещё планируется примерно свободный, за вычетом выгула котов, день, и кошЪ надеется успеть выписать ту же первую ночь с точки зрения Андерса в комплекте с его тараканами...

@темы: кошковое, планы на будущее и настоящее, про всё и сразу, Я, аффтар!, за жизнь

---

На солнце выяснилось, что Данмер не черный, а тёмно-шоколадный. И пузико у него шоколадное, а не цвета мокрого асфальта. Он уже освоился, но гулять я его пока вожу только на шлейке, на всякий случай. Хотя он уже выучил, что если вдруг страшно, то надо бежать в дом. Даже знает, куда именно и несётся стрелой. А Малыш коша опытная, он уже сам всё знает. Только ещё не привык - как это на его территории и вдруг ещё один кот. Шипит на мелкого часто.

Матрона второй день пропадает на стройке, оставив котов мне. Всё даже няшно, только погода перебдела и днём кошЪ дохнет от жары. Правда, сегодня кошЪ взял себя в лапы и даже выдал среднестатистический объём текста. Если получится, даже ночью, когда всё утихнет, в смысле, матрона спать пойдёт, сяду и допишу гарреточасть главки до смысловой середины... А если нет - и ничего. У коша, в конце концов, отпуск. Напишу за дачный период одну главу, а не полторы, чай, не конец света. Спасибо, вы прослушали отмазки, предназначенные кошеаффтарской совести.

Зато хоть сел наконец книжку почитал как следует. А то уже чуть вообще не забыл, как печатное нефанфичное слово выглядит.

В целом - пока всё хорошо, посему кошЪ сидит ждёт подвоха. Ну, помимо того, что интернет в этом районе ловится через жопу.

@темы: кошковое, планы на будущее и настоящее, Я, аффтар!, за жизнь

---

Лето демотивирует страшно. Вчера на дачу приехали, разгрузились, я котов пристроил и сел даже план следующей главы составил. Сегодня предки свалили на строительство, оставив котов на мены - самое бы время ноут врубить и сесть записывать - а я сижу весь день в книжку туплю. Периодически Данмера из-под диванов вытаскиваю. Делать что-то неохота настолько, что ужас просто. Вяло грызусь совестью, придумываю в главку порнуху и тихонько надеюсь, что к вечеру жара немножко спадёт, а силы к мозгу вернутся...

@темы: за жизнь

---

Во-первых, это стёб. Во-вторых, Стражей здесь трое: Амелл, Кусланд и Алистер. В-третьих, это жестокий стёб. Чуть позже - очень жестокий.

Часть 1. Текст чуть-чуть дополнен

– А это Амелл, – всё тем же жизнерадостным тоном продолжил Кусланд, указав на скрючившуюся возле костра фигуру с огненно-рыжими волосами и книгой на коленях. После его слов у фигуры появилась ещё и рука, которая перевернула страницу и немедленно пропала снова. – У Амелла есть два режима: первый – «я милое невинное дитятко из Круга, пожалуйста, обогрейте и накормите меня»; а второй – «я Древний Бог, падите ниц, жалкие смертные». А ещё он извращенец.
– Я только учусь, – не поднимая головы, негромко, но на редкость отчётливо сообщил Амелл, и Кусланд весело фыркнул.
– Он, как ты уже догадался по его платьишку…
– Это мантия, – сухо поправил его рыжий.
– …маг. Ещё он сумасшедший, и, как ты уже догадался по его вяканью…
– Это неточный термин. Вяканье издают детёныши хищников семейства собачьих, коим я не являюсь, и это совершенно другой звук.
– … он всё отлично слышит. Вообще всё, даже шёпот на другом конце лагеря. – Кусланд задумчиво почесал подбородок, улыбнулся взиравшему на него с почти преувеличенным вниманием Зеврану и дружески посоветовал: – Кстати, если выбираешь, кого убивать в первую очередь, давай лучше его. Я тебя, конечно, потом всё равно убью, но я это хотя бы довольно быстро сделаю. Четвертую, например. А вот что с тобой сотворит расстроенный Амелл, мне даже представить сложно.
– У меня есть несколько интересных идей, – всё тем же отстранённым тоном сообщил Амелл, по прежнему не отрываясь от книги. Мечтательно пошевелил пальцами и, на мгновение повернувшись к антиванцу, добавил: – Так что лучше его. А то как же я их проверю?..
– Не думал, что ты оставишь эту реплику без последствий, мой Страж, – с изрядным недоумением в голосе заметил убийца, когда они с Кусландом направились к стоявшей поодаль палатке Морриган. – Ты ведь командир этого отряда...
– Ну, папа меня с детства учил, что безумие – ещё не повод оставлять своих подданных без заботы, – уверенно сказал Кусланд. – К тому же если бы командиром был он, мы бы тут все улиток ели и несли с собой целую библиотеку.
– Улитки очень питательны, – едва слышно донеслось от костра. – А если как следует посолить, они ещё и вкусные. А в знании – сила.
– Значит, всё-таки он твой подданный? – на всякий случай уточнил Зевран.
– Ну, иногда, когда Его Магичество соизволяет высунуть голову из задницы, я себя чувствую, как управляющий при тевинтерском магистре, – беззаботно пожал плечами аристократ. Замедлил на мгновение шаг и пробормотал себе под нос: – Трахнуть его, что ли?.. Тогда это хотя бы на нормальную семейную жизнь будет похоже…
Антиванец поперхнулся очередным вдохом и ошарашенно уставился на него, и Кусланд деловито добавил:
– Кстати, когда он начинает вещать голосом Древнего Бога во всём сиянии его славы, слушайся беспрекословно. Он порождений тьмы чует лучше нас с Алистером вместе взятых, да и в магических пакостях разбирается, ему положено.
– Как скажешь, мой Страж, – пробормотал Зевран, понимая, что он нихрена не понимает.

Часть 2.

Когда Алистер выполз из своей палатки в чужую вахту, сидевший у костерка Зевран удивился. Ещё сильнее он удивился, когда младший – по иерархии их немногочисленного Ордена – Страж подошёл к огню и с хмурым видом уселся напротив него. Вид у Алистера при этом был откровенно зелёный.
– Что-то случилось? – на всякий случай осведомился Ворон. Признаков непосредственной угрозы он не замечал, но кто его знает, может, за неподнесение страждущему товарищу зелья от несварения желудка Кусланд будет спрашивать с дежурного…
– Не твоё дело, – чуть не подпрыгнув, огрызнулся Алистер.
– А, тайна Ордена, – глубокомысленно покивал эльф. – Ну ладно. – Он подумал с полминуты и уточнил: – Остальные тоже этим страдают?..
– Не тво… – начал было воин, но тут снова послышался шорох, и из амелловой палатки выбрался её хозяин. Зевран с интересом уставился на мага, намереваясь оценить, насколько подойдёт легкая зеленца кожи к его огненно-рыжим волосам, но тот направился прямиком к палатке Кусланда. За миг до того, как Амелл коснулся полога, оттуда послышался хриплый крик, и внутри что-то дёрнулось.
– Тише, тише, – успокаивающе заворковал нырнувший внутрь маг. Зевран навострил уши и, забыв про хмуро сопевшего напротив Алистера, обратил всё своё внимание на его товарищей.
Под пологом палатки что-то вспыхнуло и слабо замерцало; потом сияние светлячка выровнялось, и через несколько секунд Ворон даже сумел различить силуэты Стражей: один, с предельно узнаваемым профилем Амелла, склонялся над другим, словно прикрывая от чего-то, а второй, съежившийся, утыкался головой ему в плечо.
– Всё хорошо, Айдан, это просто сон, – мягко повторял маг. Говорил он негромко, Зеврану приходилось изо всех сил напрягать слух, но удивительно отчётливо. Наверное, особое мажеское умение. – Ну хочешь, я тебе колыбельную спою?
Ворон невольно потянулся к стоявшему неподалёку ведру с водой, надеясь, что традиционный способ разъятия дерущихся котов сработает и в этом случае, и чуть не кубырнулся с бревна, когда Кусланд глухо буркнул:
– Хочу.
Амелл чуть слышно фыркнул и запел, негромко, но изумительно чистым и приятным голосом:
– Мы сотни раз сменили имена,
Забыли суть и прокляли обличья.
Танцующая с пламенем луна
Кривится в очертаньях непривычных.
Огонь поёт, но смысла нет ни в чём.
Нас не спросив, нам выбрали забвенье.
Неровность строк или удар мечом
Как будто равноценны в схватке с тенью…
– Ну да, офигеть как хорошо я буду спать после такой колыбельной, – преувеличенно ехидно проворчал через несколько минут Кусланд, деликатно вывернувшись из-под гладившей его по голове руки мага, и Зевран выдохнул с облегчением. И недовольно нахмурился, осознав, что, оказывается, почти волновался за этих… как бы их назвать поприличнее… Стражей.
– Ну и не просил бы тогда, – совсем как раньше, по-мальчишески обиделся Амелл и, пихнув товарища, выбрался наружу. На полпути к собственной палатке он наконец соизволил заметить взгляд Ворона и, пожав плечами, пояснил: – Кошмары Стражей.
– А ты как? – на всякий случай уточнил эльф. Кусланд Кусландом, но вероятность обнаружить у себя под боком невменяемого от страха мага беспокоила его куда больше.
– А чего я там не видел? – неподдельно изумился Амелл. – Да этот ваш Архидемон – щенявка беззубая по сравнению с той тварью, которая мне во время Истязаний встретилась…

Часть 3

– Пошли в палатку.
Зевран удивлённо моргнул и поднял взгляд на возвышавшегося над ним Амелла. На режим «милашки» открывшееся ему зрелище было не очень-то похоже (впрочем, Ворон считал, что Кусланд всё-таки ошибся, и этот режим следовало охарактеризовать как «последите за моим материальным телом, пока я обдумываю что-нибудь по-настоящему интересное», а второй – как «Ух ты, а теперь интересное творится здесь!»), но и для режима «магистра» чего-то всё-таки не хватало.
– Это почему это он должен идти в палатку с тобой? – скептически уточнил воздвигшийся с другой стороны Кусланд.
Антиванец сглотнул: он-то решил сделать ставку на аристократа и всё своё внимание обратил именно на него. Только он уже видел пару раз, как при возникновении споров из-за какого-либо предмета Кусланд, недолго думая, швырял его в ближайшее болото с репликой «Так не доставайся же ты никому». После исчезновения камня преткновения споры мигом утихали, и довольный предводитель возвращался к своим делам. Почему-то Зевран ни на миг не усомнился в том, что подобное могут проделать и с ним, благо болото было неподалёку. Как бы ещё горло кинжалом не перехватили для надёжности…
– Кусланд, ты девственник? – невозмутимо поинтересовался Амелл.
– Нет, – ошарашенно отозвался аристократ.
– Вот и отстань, – заявил маг. – А я девственник, значит, у меня приоритет в получении образования в некоторых областях жизни…
Через пару минут наблюдения за спором Стражей до Ворона начало доходить, что те попросту его делят, причём пока безуспешно. И что чревато это именно тем, о чём он подумал чуть раньше, потому что приоритеты у Кусланда были расставлены чётко, и в негласной иерархии отряда на всю голову стукнутый Амелл стоял гораздо выше приблудного ассасина.
– Стражи мои, а может, не будем ссориться? – старательно натянув на лицо соблазнительную улыбку, промурлыкал Зевран, переводя взгляд с одного на другого. В конце концов, пара молодых красивых мужчин – огненноволосый, с необычной для рыжего смугло-золотистой кожей и гибкой, как хлыст, фигурой, и бледнокожий сероглазый брюнет, широкоплечий и стройный… Да он бы и сам за такое приплатил. Не скупясь. – Места в палатке вполне хватит на троих.
Кусланд с Амеллом мгновенно умолкли и уставились на него. Зевран содрогнулся: несмотря на весь его опыт, разгадать выражение их глаз ему не удавалось. Может, ему полагалось смиренно ожидать решения предводителей, а за несвоевременное вмешательство он будет наказан…
– Ну я же тебе говорил, что надо было просто спросить, – снова развернувшись к брату по Ордену, заявил Кусланд. – А ты…
– А я тебе всё равно ещё раз скажу, что гораздо надёжнее, когда человек сам доходит до какой-либо мысли, – возразил Амелл. – Намного удобнее разбираться с претензиями, если они потом вдруг возникнут.
– Амелл, ты уже не в Круге, – устало напомнил аристократ.
– Но люди-то всюду одни и те же, – упрямо проговорил маг. – И базовые принципы психологии…
– Заткнись и пошли трахаться, – торопливо оборвал его Кусланд. – Зев, давай в мою палатку, она побольше.
Ворон посмотрел на одного Стража, на другого – и заржал.

Часть 4

– Итак, перед Собранием Земель говорю я. Потом я женюсь на Аноре и становлюсь королём, а ты, Дайлен, становишься Командором Серых Стражей, – на всякий случай напомнил Кусланд и, развернувшись к дверям тронного зала, расправил плечи. – Всё, пошли.
– А я хотел стать придворным магом! – обиделся Амелл.
– Тогда Командором придётся становиться Алистеру, – пожав плечами, спокойно сообщил аристократ. Маг посмотрел на смущённо улыбнувшегося воина и обречённо вздохнул.
Алистер вздохнул с облегчением.
В ответ на требование поединка Кусланд изысканно приподнял бровь, изображая удивление, и кивнул. И снова дёрнул бровью, уже совершенно искренне, когда Логэйн презрительно осведомился:
– Кого ты выставишь своим защитником? Или, может, рискнёшь сразиться со мной сам?
Кусланд уже сделал шаг вперёд, намереваясь объявить, что вступит в поединок, но тут Амелл подёргал его за рукав и громким шёпотом сказал:
– Айдан, а дай я? Ну пожалуйста.
Аристократ посмотрел в глаза мага, ещё более умильные, чем обычно в режиме «милашки», и послушно кивнул.
Амелл сверкнул торжествующей, какой-то нехорошей ухмылкой и, стремительно развернувшись к регенту, принялся надвигаться на него. Логэйн скептически хмыкнул, демонстративным жестом вытянул меч из ножен и покосился на королеву в ожидании сигнала к бою. Маг поудобнее перехватил посох и тоже посмотрел на Анору.
– Начинайте, – хмуро проговорила женщина.
Амелл тут же ударил посохом в пол, и Мак-Тира окутало слабое сияние заклятия паралича. Кусланд задумчиво улыбнулся: определять на глаз примерную силу заклинаний он уже наловчился, и сразу понял, что это продержится минут пять. И в эти пять минут регент абсолютно ничего не сможет сделать, потому что из амеллова паралича не мог вырваться даже огр.
Амелл тем временем закинул посох за спину и, подойдя к Логэйну, как ни в чём не бывало принялся дёргать за ремни его доспеха. Причём именно за те, на которых держалась прикрывавшая пах треугольная пластина.
– Он что делает? – ошарашенно осведомился Зевран. Кусланд недоуменно пожал плечами и огляделся: глаза у обездвиженного воина с каждой секундой становились всё круглее, а паника в них – всё отчётливее. Собрание Земель в шоке взирало на происходящее. Потерявшая дар речи Анора с мольбой глядела на будущего мужа.
Упрямые ремни наконец сдались, и пластина с металлическим грохотом рухнула на пол. Маг аккуратно приподнял край доходившей Логэйну до середины бедра кольчуги и старательно заткнул его за пояс. Кусланд уже открыл рот, собираясь напомнить соратнику, что во внешнем мире так себя вести неприлично, но Амелл отступил на шаг и, картинным жестом сдёрнув посох со спины, с размаху зарядил тупым концом регенту в пах.
Согнуться и рухнуть, прикрывая ладонями пострадавшее место, заклинание паралича Логэйну нисколько не помешало.
– Вот, я же помню всё, что ты мне говорил! – развернувшись к Кусланду, гордо заявил Амелл. – Что надо делать ставку не на эффектность, а на эффективность! Здорово же получилось, правда? Всего два удара!
Аристократ тихонько вздохнул.
– Ты молодец, Дайлен, теперь оставь тейрна Логэйна в покое.
– Не хочу, – заупрямился маг. – Хочу его себе оставить.
– Логэйн должен быть казнён! – вмешался выглядевший непривычно суровым Алистер. Кусланд скептически хмыкнул и переглянулся с нахмурившейся Анорой. Амелл, почуяв угрозу своему трофею, тоже сдвинул брови и требовательно уставился на него.
– Алистер, прекрати, – негромко проговорил аристократ. Воин сжал кулаки и упрямо повторил:
– Он погубил Дункана, чуть не довёл страну до развала, и уничтожил всех наших собратьев! И не смей даже думать о том, чтобы предложить ему Посвящение, как требовал Риордан!!!
Кусланд вздохнул и, обняв раскрасневшегося от гнева Алистера за плечо, доверительно проговорил ему на ухо:
– Друг мой, ты в самом деле думаешь, что оказаться в руках Амелла – это участь лучше смерти?..
Воин закрыл уже распахнутый для гневного ответа рот и, подумав, помотал головой.
– Вот и я о том же, – улыбнулся Кусланд и кивнул мигом успокоившемуся и снова принявшему обычный милый вид чародею: – Рекрут Ордена Логэйн Мак-Тир переходит под ответственность Стража Амелла.

Часть 5. Текст чуть-чуть дополнен

–… А вы знаете, что маги в Кругах не знают своих родителей? – Амелл приставал к Логэйну с расспросами уже третий вечер, и, по прикидкам Кусланда, вскоре должен был всё-таки подобраться к настоящей цели всей этой экзекуции. Бывший тейрн отличался завидной стойкостью и, в отличие от дрыхшего в амелло-кусландовой палатке Зеврана, доходить до «нужной мысли» сам упорно отказывался. Амелл, впрочем, не сдавался. – А я всегда хотел иметь собственного папу. – Красноречивую, до предела выразительную паузу Мак-Тир проигнорировал тоже, и Кусланд мысленно поаплодировал его самообладанию. Ему ведь ни разу не пришлось всерьёз задуматься о безопасности своего ручного магистра. Амелл посопел и почти угрожающим тоном вопросил: – Ну так что, вы будете моим папой? - Не дождавшись ответа, маг обиженно добавил: - А то у Кусланда был, а я чем хуже?..
– Как-то это не очень похоже на обещанную тобой кару, – насупившись, заметил сидевший рядом с Кусландом Алистер. Аристократ покосился на товарища, вздохнул, заметив в его мимике явные признаки близящегося бунта, и негромко окликнул мага:
– Эй, Амелл, а ты в курсе, что во внешнем мире вертикальный инцест считается извращением?..
– Да? – мгновенно заинтересовался Амелл. Успевший немного сориентироваться в ситуации Логэйн сглотнул, и Алистер, тут же смутившись, пробормотал:
– Не, ну зачем так-то? Можно было просто убить…
– Бойся своих желаний, друг мой, они ведь могут и исполниться, – философски пожал плечами Кусланд.

Часть 6. Заключительная

Его Величеству Королю Ферелдена Айдану Кусланду.
Нашёл чем хвастаться! Па-адумаешь, ребёнок у него завёлся, наследник. Тоже мне, сокровище какое. А вот я себе завёл говорящее порождение тьмы, долийку-Хранительницу с во-от такими сиськами, духа Тени и Андерса! А ещё у меня теперь собственный почти чистый тейг есть, вот!
Сиди в своём скучном Денериме и завидуй.
Страж-Командор Ферелдена, эрл Амарантайна Дайлен Амелл.


 

запись создана: 23.07.2012 в 00:09

@темы: шутка юмора, творчество, тексты, Я, аффтар!, ДА-драбблы, Dragon Age

---

Не, вчерашняя тревога оказалась преждевременной. Я всё ещё тут, бегаю, как хрен знает кто, но, может, заветную последнюю часть в стёбчик дописать успею... Хоть на пару абзацев.

@темы: за жизнь

---

КошЪ таки сходил на Бэтмэна. За время просмотра в коше многократно умер биолог, причём со смеху, осложненного фэйспалмом, но вообще кино внушающее. Вот разве что Энн Хатауэй как женщина-кошка... Латексный костюмчик дела не исправляет.
И футбольное поле таки взорвали!!!

А ещё тут предки отчего-то на ночь глядя прислали смску, что возвращаются из гаража, и мне теперь стрёмно - а не скажут ли мне по приезде "срочно собирай вещи и котов, поедем сейчас".

Хотел на ночь глядя подумать следующую главку, но душно и разболелась голова. Пичаль. Мне ж уже надо как-то к первой ночи выруливать.

Ах да, ещё кошу рассказали чужие планы на коша. КошЪ поржал, но если планы таки попытаются и впрямь осуществить - есть вероятность, что кошЪ отреагирует куда менее адекватно.

@темы: режим наблюдения, Я, аффтар!, ...его мать, свою мать и вообще любую другую мать. (с), за жизнь, в кои-то веки об общественной жизни

---

Ну, всё. Последний рабочий день. Последний хотя бы относительно предсказуемый день на ближайшие две недели...

В общем, кошЪ искренне надеется, что возможность писать фанфик у него всё-таки хоть какая-нибудь будет; но вот с выкладкой будет гораздо печальнее. Возиться с чахлым кое-как ловящимся интернетом для дачи кошЪ в этот раз не стал, а возможности телефона (даже несмотря на то, что он умеет работать и как роутер) сильно ограничены. При удачном раскладе - самое большее френдленту почитать и парой слов откомментировать. Ждите коша, и кошЪ вернётся!

КошЪ ещё тихонько понадеется на то, что сегодня вечером или завтра всё-таки допишет последний запланированный кусочек в цикл стёбных зарисовочек, и тогда кошЪ их откроет. Пожелайте в этом удачи)

@темы: планы на будущее и настоящее, Я, аффтар!, за жизнь

---

Кошки Башни Бдения, глава 5 (окончание)

Глава 5. Дайлен Амелл (окончание)

Он даже думать не хотел о том, чем малефикарша могла соблазнить порождение тьмы, но факт оставался фактом – Первый набросился на них по команде Баронессы, словно верная шавка, а она послала ему вдогонку вытащенных из более глубоких слоёв Тени призраков.
Для мага, сумевшего перенести в мир снов целую деревню вместе с населением, орлесианка оказалась подозрительно прямолинейной. На смену погибшим призракам Баронесса призывала новых, но ни своим умением работать с Тенью, ни возможностью натравить на них демонов она так и не воспользовалась. Дайлен следил за ней краем глаза, не желая получить удар в спину, но малефикарша как будто и не собиралась его наносить. За кипевшим во дворе её поместья сражением она наблюдала с таким видом, будто это был не более чем спектакль, устроенный для её развлечения. И только когда Гаррет широким взмахом меча снёс голову Первому, Баронесса сказала: «Хватит».
Стрела Натаниэля пролетела сквозь её тело, не причинив магичке никакого вреда, а потом Тень содрогнулась и рассыпалась клочьями.
Небо было затянуто низкими тяжёлыми облаками, но всё-таки это было небо реального мира. Дайлен со стоном перекатился набок и попытался приподняться на локте, но почти сразу опять рухнул на землю. Чувствовал он себя так, словно его покусал дракон – только после драконьих зубов у него, наверное, болела бы какая-то определённая часть тела, та, которая угодила в эти самые зубы, а теперь ломило всё тело целиком. Ныли даже те мускулы, кости и связки, о существовании которых он и не догадывался.
– Кусты твёрдые, – радостно сообщил откуда-то слева Натаниэль. – Я раньше и не знал, как же это прекрасно – прочный мир!
– Скажи что-нибудь новое, – устало вздохнул справа Андерс. – Все целы, кому-нибудь помощь целителя нужна?
– Ну разве что ты меня поцелуешь, и тогда у меня перестанет болеть ушибленный о рукоять гарлочьего меча лобик, – с ноткой нервного веселья в голосе заявил Гаррет. – Ещё меня можно раздеть, а то у меня такое чувство, что вместе с доспехом я сейчас встать не сумею.
– Вот делать мне больше нечего, тебя раздевать, – совсем не сердитым, почти мечтательным тоном огрызнулся целитель и, судя по звукам, пополз к отступнику. Дайлен недоверчиво сдвинул брови и снова поднял голову: нет, светловолосый маг честно пытался встать на ноги, шурша успевшей высохнуть тканью мантии.
– Что это? Где я? Почему всё такое неправильное? – неожиданно раздался ещё один голос, и Амелла как на верёвке вздёрнуло на ноги, никакая боль не помешала. Рядом привычной несокрушимой стеной воздвигся Гаррет с неизменным файерболом на ладони, Нэйт, стоя на одном колене, уже натягивал лук, и даже в руках у Андерса морозно похрустывала готовая к удару ледяная хватка.
Кристоф неловко дёргал головой и по-черепашьи медленно опускал и поднимал веки, как будто вдруг забыл, что с ними следует делать.
– Ты, Страж-Командор, – заметив его, снова заговорил труп, – скажи, где мы? Почему я не вижу Чёрного Города?
– Справедливость? – не доверяя собственным догадкам, переспросил Дайлен, и в нечеловечески ровном голосе его собеседника послышалось нечто, отдалённо напоминавшее облегчение:
– Да. Но я… это… это называется телом? Почему я оказался в нём?
– Во-первых, мы в реальном мире, – сжав в пальцах переносицу, начал Амелл. – Вероятно, Баронесса выбросила нас обратно и тебя вместе с нами, но поскольку вне тела здесь могут существовать только демоны, и то лишь благодаря подпитке мага либо прорыва Завесы, тебя затянуло в ближайшее незанятое тело.
Стоявший возле его левого плеча Андерс пробормотал что-то нелестное о всяких ненормальных энтропийщиках, но Дайлен прислушиваться не стал. Каждому своё – кому-то побеги вопреки всякому здравому смыслу, кому-то логические конструкции, от которых так называемым нормальным людям дурно становится. Хорошо, что по-настоящему нормальных на свете не так уж много.
– Во-вторых, – невозмутимо продолжил он, – я не знаю, как вернуть тебя обратно в Тень. Убить твоё новое вместилище невозможно, оно уже мертво – если бы твоё пребывание в нём как-то зависело от его целостности и способности функционировать, тебя вышибло бы сразу, Кристоф умер уже недели две назад, и его тело успело значительно разрушиться.
– Тут ещё не всё закончилось, Командор, – неожиданно вмешался в его монолог Гаррет. Амелл повернулся к нему, но кузен встревоженно всматривался в смутно маячившее на границе видимости поместье и не заметил его взгляда.
– Смертный, ты чуешь Баронессу? – осведомился Справедливость и, с некоторым недоумением потрогав свои слабо шевелившиеся губы, продолжил: – Она сотворила много зла и должна быть наказана за свои преступления. Я пойду с вами и помогу справиться с ней.
– Думаешь, с тебя будет прок? – с сомнением осведомился Андерс, окидывая тело мёртвого Стража скептическим взглядом опытного целителя. – Ты хоть меч-то поднять можешь?
Справедливость несколько неловко потянул клинок из ножен. Первые движения были неровными и порывистыми, но постепенно начали приобретать плавность и грацию, свойственную хорошо обученным, опытным воинам.
– Вероятно, управление этим телом в чём-то сходно с тем, что мне доводилось делать в Тени, – наконец заключил дух.
– Нам не помешает ещё один боец, – деловито кивнул Командор. Интересно, хоть кто-нибудь его фразой обманулся или все сразу поняли, что ему просто стало жалко растерянного обитателя Тени?
Добраться до поместья, разумеется, оказалось совсем не просто. Уже на площади перед воротами реальность переплеталась с миром снов настолько плотно, что замутило даже нечувствительного к тонким воздействиям Натаниэля. Про магов и говорить не стоило: Дайлен остановился ещё за три шага до выхода на открытое место, рядом немедленно замер Андерс, упрямо притворявшийся, что просто собирался исполнить свои обязанности отрядного целителя, и только не желавший выказывать слабость перед объектом своей страсти Гаррет, стиснув зубы, дошёл до середины площади, мигая, словно праздничная волшебная лампочка. «Особые отношения боевых магов с Тенью» ему в этот раз не помогли. Справедливость сумел добраться до ворот, но выглядел он при этом так, словно его в любой момент могло вытряхнуть из колыхавшегося, как трава на ветру, тела.
– То, что здесь сделано, очень неправильно, – заявил дух, протянув руку к воротам и как будто наткнувшись на невидимую преграду. – Это необходимо исправить.
– Обязательно исправим, – пробормотал Амелл, отступив назад на пару шагов. Сразу стало легче, он немного отдышался и велел Хоуку возвращаться. Ломиться в защиту Баронессы силой было бессмысленно, это стало ясно ещё в Тени, значит, следовало поискать другие способы.
Через пару минут маг даже сумел различить в движении постоянно смещавшихся потоков энергии какую-то систему. Он стал присматриваться к переплетению слоёв ещё внимательней, но через десяток шагов его обогнал державший оружие наготове Гаррет, который уверенно махнул мечом в сторону небольшой низинки и сказал: «Туда». И оказался прав: уже через пару ярдов Командор отчётливо различил искажение, а ещё через несколько секунд они увидели темневший над вросшим в землю камнем теневой портал.
Подобные структуры всегда влияли на реальность не лучшим образом, но именно этого, вероятно, Баронесса и добивалась. Источаемая порталом энергия выбрасывала в материальный мир привлечённых его сиянием демонов, а по эту сторону Завесы – пробуждала павших и придавала им сил. Обычная тактика – уничтожить охрану, а затем спокойно разобраться с самим артефактом – здесь сработать не могла, и действовать пришлось иначе. Гаррет со Справедливостью и оставшийся на высоком уступе Натаниэль взяли на себя демонов и восставших из мёртвых, а Дайлен пробился к самому порталу и принялся искать способ разорвать ключевые потоки системы. Пару раз до него всё-таки добирались какие-то твари, но причинить ему существенный вред они не успевали – если Хоук и опаздывал, то не больше чем на доли секунды, и в случае нужды Амелла немедленно окатывало приятным холодком исцеляющего заклятия.
В конце концов ему всё-таки удалось найти в кружевах энергетических потоков те, на которых держалась вся структура. Которая, к слову, сама по себе оказалась изумительно простой и изящной – кажущуюся сложность ей придавали внешние надстройки, исполнявшие, как заподозрил маг, не более чем маскировочные функции. Дайлен разорвал основную нить, и портал немедленно схлопнулся, и в ту же секунду наседавший на Справедливость восставший из мёртвых, лишившись подпитки, рухнул на землю бесполезной грудой костей. Парочка демонов, имевших собственный запас энергии, продержалась чуть дольше, но почуявший скорое окончание битвы Гаррет расправился с ними парой заклятий.
Дальше пошло полегче. Всего порталов оказалось семь, и каждый из них служил кормушкой для множества отнюдь не приятных созданий. Однако Амелл уже понял, что именно ему следовало сделать, и после исчезновения подпитки уничтожение охраны источника превращалось в привычную рутинную работу.
После этого защита поместья стала значительно слабее. От старого, медленно разрушавшегося здания всё ещё веяло чем-то недобрым, но это ощущение уже гораздо больше походило на признак близкого прорыва Завесы, а не на ту сверхъестественную жуть, которая тяготела над ними до этого момента. Андерс оживился и принялся приставать ко всем подряд с вопросами насчёт того, когда они вернутся домой, к его замечательному пушистому котику, и почти сразу поругался со Справедливостью, который искренне не понял, как можно в такой ответственный момент думать о своих эгоистичных желаниях. Дайлен лаконично объяснил духу, что смертным телам для должного функционирования требуется периодическая подпитка и подходящий температурный режим – соблюдать который в промозглом болоте было невозможно – и Справедливость тут же умолк и принялся обдумывать полученную информацию. Андерс только фыркнул, подразнил Гаррета жалобами на то, что погреться о него невозможно из-за доспеха, и тоже утих.
Во дворе господского дома обнаружился банальный демон Гордыни. Амелл даже ощутил что-то вроде разочарования – он-то ожидал чего-нибудь неизвестного и загадочного, а не тупую, пускай и очень сильную тварь. Демон всё ещё продолжал считать себя Баронессой, но с каждым мгновением от личности малефикарши оставалось всё меньше.
– Ты не знаешь, как вернуть меня в Тень? – бесстрастно осведомился Справедливость, когда всё закончилось. Дайлен, устало ссутулившийся возле стоявшего в центре дворика полуразрушенного фонтана – в Тени, к слову, эта деталь пейзажа почему-то отсутствовала – поднял голову и посмотрел на духа.
– Не знаю, – виновато сказал он. – Возможно, мои прежние наставники смогли бы помочь, но потребуется время, чтобы с ними связаться.
– Время? – переспросил Справедливость. – Что это?
Амелл открыл было рот, но вместо ответа только покачал головой и уклончиво проговорил:
– Я как-нибудь в другой раз объясню. Это сложно. Я имею в виду, что не знаю, как тебе помочь, и не смогу узнать этого прямо сейчас. Тебе придётся подождать. Ты останешься здесь или переберёшься в какое-нибудь другое место? Мне нужно будет знать, где найти тебя, когда я получу ответ.
– В материальном мире так сложно искать? – осторожно уточнил дух. – В Тени это иначе. Я знаю тебя – теперь – и ты знаешь меня, этого было бы достаточно.
– Наши миры очень сильно различаются, – терпеливо напомнил Командор. Устало потёр лицо ладонью и огляделся, заметив, что Натаниэль уже пытался взломать замок на воротах самого поместья, а Гаррет резко сменил тактику и, картинно стеная, купался во внимании Андерса, который сосредоточенно поводил над ним светившимися целительским заклинанием руками. Справедливость о чём-то молча раздумывал, а затем неуверенно осведомился:
– Это тело… помнит, его звали Кристоф. Он был Серым Стражем, как ты, его долг заключался в том, чтобы сражаться с порождениями тьмы. Это так? – Дайлен кивнул, и дух решительно заявил: – Я должен покарать тех, кто в ответе за его гибель. Я живу в его теле, значит, я теперь тоже Серый Страж. Я не ошибся?
Амелл хмыкнул и, окинув стоявшее рядом с ним тело задумчивым взглядом, кивнул:
– Думаю, ты в чём-то прав. Твоя помощь пригодится Ордену. – Особенно доступ к памяти Кристофа. Как раз то, чего ему так не хватало в случае с банн Эсмерель и её прихвостнями…
– Да будет так, Командор, – церемонно поклонился Справедливость. – Необходимо, чтобы позже ты объяснил мне, что означает «в чём-то прав». Как можно быть правым лишь отчасти?
– С удовольствием отвечу на все твои вопросы, – тоскливо пообещал Дайлен.

Конец пятой главы.

запись создана: 26.07.2012 в 23:02

@темы: творчество, тексты, Я, аффтар!, cat-person^_^, Кошки Башни Бдения, Dragon Age

---

А ведь всего пару небольших эпизодов дописать не успел. Пичаль. Пойду спать, штоле.

@темы: Я, аффтар!

---

Бля. Сижу я тут, предвкушаю, как буду сидеть дописывать дайленоглавку, может, даже сегодня допишу; звоню матроне, чтобы провести отчётную ежедневную беседу - и узнаю, что она, видите ли, возвращается в город. На день; ничего страшного, в крайнем случае допишу главку завтра на работе, но - бля. Сюрпрайз.

@темы: ...его мать, свою мать и вообще любую другую мать. (с), за жизнь

---

Кошки Башни Бдения, глава 5 (продолжение)

Глава 5. Андерс (окончание). Дайлен Амелл (начало).

Андерс честно собирался явиться в кабинет к Хоуку на рассвете, пока большая часть населения Башни ещё спит или только-только сползается к кухне, но проспал. Даже умудрился пропустить момент, когда проснувшийся раньше него Дайлен укутал его одеялом и подложил под голову подушку. Целитель выругался и, торопливо отбросив одеяло в сторону, помчался к кабинету Гаррета, надеясь, что отступник всё ещё сидит там. После того, что ему снилось этой ночью, откладывать свою затею даже на день не хотелось ужасно.
Хоук оказался у себя. Так и сидел за столом, как будто провёл за ним всю ночь, только пара влажных прядей у лица выдавала, что тот всё-таки вставал, чтобы ополоснуться из стоявшего почему-то на подоконнике ведра. Андерс подумал, что надо будет потом спросить, почему оно стоит именно там, и решительно толкнул дверь.
– Нет, вы с Даем точно родственники, – для начала критически заметил маг и, поймав ошарашенный взгляд Гаррета, невольно улыбнулся. Потом спохватился, закрыл дверь за собой и попробовал улыбнуться снова, правильно. Судя по тому, как сузились на мгновение глаза Хоука, получилось.
Отвечать точно по учебнику Андерсу никогда не удавалось, вот и теперь вместо придуманной красивой речи он нёс какой-то бред. Что-то ему подсказывало, что попрекать любовника его отсутствием в кровати ещё ДО секса было не лучшей идеей, к тому же раньше его импровизированный флирт не производил на отступника особого впечатления, но по-другому просто не получалось. Хорошо хоть язык не заплетался. А ведь мог бы, потому что под чуть насмешливым, выжидательным взглядом Гаррета его уже чуть не трясло. А ведь он ещё даже не начал ничего делать!
– В общем, как-то так, – забыв про игривость тона, с облегчением закончил Андерс, наконец забравшись под стол, скрывший его от глаз Хоука. Так было гораздо проще, можно было думать, что это просто его очередная прихоть, пустая забава, а не смертельно рискованное предприятие. Просто развлечение.
И великолепное, надо сказать. Гаррету не нужно было ничего объяснять – легкий толчок ладонью, и его колени послушно разошлись в стороны, позволяя Андерсу удобно устроиться между крепких ног, которые так приятно было гладить; ещё один взмах, и потянувшиеся было к шнуровке его брюк руки сжались на подлокотниках кресла… Целитель на мгновение поднял взгляд и едва не забыл о том, что вообще собирался делать: широко раскрытые глаза Хоука горели жутковатым тёмным пламенем, жар которого немедленно отозвался в его собственном теле вспышкой острого, почти мучительного желания.
Действовать медленно и аккуратно вдруг стало невыносимо сложно. Он ведь был уже так близко, нужно было только избавиться от пары слоёв ткани – и можно будет наконец попробовать Гаррета на вкус и на ощупь. Андерс торопливо облизнул пересохшие губы и, собрав всю силу воли, сдвинул пояс его брюк ещё на пару пальцев вниз, а потом легонько, поддразнивая, погладил открывшуюся полоску светло-золотистой кожи. Теплой, пахшей солоновато и терпко, совсем как он мечтал.
Хоук глухо зарычал и резко откинул голову назад, со стуком ударившись затылком о спинку кресла, и маг удовлетворённо фыркнул. Может, он всё-таки сумеет заставить своего большого хищника стонать и мурлыкать. И вот так сладко рычать, и стискивать побелевшими пальцами подлокотники…
Андерс ляпнул какую-то очередную банальность, уже почти не соображая, что несёт, и придвинулся ещё ближе, дрожа от нетерпения. Покрывавшая низ гарретова живота чёрная шёрстка щекотала ему ладонь, губы, ещё не коснувшись, уже ощущали жар требовавшей его внимания гладкой тонкой кожи, и маг, не удержавшись, восхищённо добавил:
– Ты красивый, знаешь?
Его вдруг накрыло неожиданным смущением, и Андерс торопливо обласкал Гаррета языком, с удивлением и восторгом услышав его негромкий сдавленный стон. Целитель засмеялся – просто так, от радости – и, уже не сдерживая жадности, обхватил его губами.
А Хоук сдерживаться и не думал. Бесстыдно стонал, взрыкивал, вздрагивая всем телом от подавленного желания толкнуться вперёд, навстречу ласке – Андерс гладил его по бедру, благодаря за эту осторожность, и подавался ближе, стараясь поглубже взять его в рот, чтобы ещё раз услышать, как меняет наслаждение низкий и звучный голос его отступника. От каждого нового стона его самого окатывало жаром, в подрагивавшие под его прикосновением крепкие мускулы хотелось втиснуться всем телом, прижаться кожей к коже… Целитель на мгновение поднял глаза и, словно на клинок, наткнувшись на пылающий взгляд Гаррета, застонал сам.
Хоук сладко вздрогнул и зарычал, хрипло и низко, запрокинув голову назад. Его рука, крупная и сильная, вдруг легла Андерсу на затылок, и тот невольно напрягся, упершись в подрагивавшие под его ладонями мускулистые бёдра. Но Гаррет не стал ни требовательно стискивать его волосы в кулаке, ни грубо насаживать ртом на собственную плоть – только растрепал и без того доживавший последние мгновения хвостик и, поворошив волосы, принялся ласково и очень осторожно разминать его загривок. Маг невольно выгнул спину, пытаясь подставиться под теплую ладонь, от которой по всему телу волнами разбегалось искристое, щекочущее удовольствие, и протяжно застонал, ускоряя темп.
От неожиданной ласки, от отзывчивости и чуткости откликавшегося на каждое прикосновение Гаррета Андерс совершенно лишился рассудка. Он нетерпеливо всхлипнул и, торопливо стиснув рукой талию любовника, сунул вторую под собственную мантию, надеясь, что тот не заметит или не обратит внимания…
Массировавшие его затылок пальцы вдруг сжались, бережно и аккуратно потянули назад, заставив отстраниться, а потом мир вдруг совершил какой-то безумный пируэт, и прежде, чем Андерс успел сообразить, как оказался у Хоука на коленях, его губы оказались смяты жёстким, требовательным поцелуем. А потом ноющая пульсация в паху взорвалась наслаждением, которое он лишь вечность спустя сумел разделить на составляющие: жесткую умелую ладонь, ласкавшую его уверенно и твердо, жар и гладкость подрагивавшей в такт сердцебиению чужой плоти, прижимавшейся к его собственной, азарт схватки за власть, превращавший поцелуй в невыносимое, яростное блаженство… И только вторая рука Гаррета, как назло, неподвижно лежала у него на пояснице, обжигая даже сквозь ткань, и почему-то даже не пыталась сдвинуться ниже, на отчаянно требовавшую ласки задницу.
Андерс, чуть не потеряв сознание от нехватки воздуха, против собственной воли разорвал поцелуй и беспомощно вжался лицом в шею Хоука, пытаясь надышаться вволю солоноватым, дымным запахом его кожи. С его губ срывался один стон за другим, им вторил полный неприкрытого наслаждения голос Гаррета, звучавший прямо у него над ухом, и целитель каждый раз содрогался всем телом от пронизывавшего его возбуждения. Отступник вдруг хрипло засмеялся, вжал ладонь в его поясницу, заставив ещё крепче втиснуться в обтянутую тканью камзола широкую грудь, а потом облизал его ухо одним долгим протяжным движением, от которого очередной стон Андерса превратился в задушенный вскрик, и наслаждение накрыло мага с головой.
Целитель медленно возвращался в реальность. Мерное, постепенно замедлявшееся движение под ладонями убаюкивало, успокаивая его собственное дыхание, ноздри щекотал аромат крепкого мужского тела, оттенённый тонким, едва уловимым привкусом свирепой стихийной магии, и Андерс, не удержавшись, потянулся вперёд и осторожно коснулся шеи Гаррета губами. Отступник на мгновение замер, а затем плавно погладил его по спине, и он с трудом сумел сдержать желание замурлыкать. Магу было тепло и уютно, и даже совсем не раздражало то, что он так и сидел на любовнике верхом, развратно раскинув колени и чуть не повиснув у него на шее.
– Ну… я это… пойду, наверно, – проговорил Андерс просто чтобы что-нибудь сказать. Поерзал, ощутив пробравшуюся сквозь ткань влагу, и добавил: – Мантию почистить надо и всякое такое…
Хоук насмешливо поддакнул и вдруг ткнулся носом ему в ухо. А потом ещё и обласкал мочку губами, нежно и удивительно бережно, и всё ещё оглушённый недавним наслаждением Андерс неожиданно испугался. Бросил пару неловких фраз, выпутался из оказавшегося подозрительно коварным гарретова кресла и, торопливо поправив одежду, сбежал.
Он так и не понял, что же это было. Нет, вроде как всё прошло вполне благополучно: как и предполагала рассудительная часть его сознания, ничего плохого ему не сделали, наоборот – сделали очень хорошо; но ему стало предельно ясно, что с Гарретом ничего не пройдёт по плану. Он ведь собирался просто…
Просто трахнуть наконец Хоука и выбросить его из головы. И, в принципе, несмотря на формальные физиологические отличия, произошедшее вполне можно было засчитать за то самое «трахнуть». Хотя ему так и не удалось как следует добраться до его кожи, залезть под этот гребаный камзол и провести ладонями по широкой мускулистой груди.
Андерс помотал головой, пытаясь вытряхнуть из неё настырные и совсем неуместные при приготовлении сложного универсального противоядия мысли, и с тоской признал, что не по плану всё пошло уже очень давно. Ещё в тот момент, когда вместо того, чтобы просто явиться к Хоуку и получить либо свой секс, либо в морду, он принялся что-то придумывать и высчитывать. Всякие заумные схемы – это не его, и незачем было заморачиваться. Может, тогда и не пришлось бы теперь жалеть, что не остался, не позволил Гаррету поцеловать его ещё раз, погладить, приласкать, согреть…
Нет, ну сколько ж можно уже. Вторые сутки одни и те же мысли пережёвывать – дурость несусветная. Дайлен над ним точно посмеётся и наверняка станет дразнить влюблённым котиком. Или опять начнёт рассказывать про своего умотавшего в дальние края эльфа, и Андерсу опять станет немножко радостно и очень, очень завидно.
– Ты откуда это взял? – шокированно осведомился целитель, подняв взгляд от рыжей шерстки свернувшегося у него на коленях Сэра Ланцелапа и обнаружив у себя прямо перед лицом связку подвяленной шерстяницы. Причём не прямолистной, которой в любом влажном овражке было хоть завались, а узорчатой, которая была растением требовательным, придирчивым к качеству почвы, количеству солнечного света и влажности, а кроме того, гораздо более ценным с точки зрения как целителей, так и торговцев лекарственными травами.
Гаррет только загадочно улыбнулся и с нарочитой небрежностью пожал плечами, и Андерс, выхватив драгоценность из его рук, поспешил к своему рабочему столу. Универсальное противоядие никуда не денется, ему ещё два часа потихоньку кипеть на слабом огне, а вот шерстяницу, даже подсушенную, следовало употребить в дело как можно быстрее. На губах задержалось легкое покалывание – маг в последний момент сообразил, что оставить Хоука совсем без благодарности было бы как-то неправильно, но обычное «спасибо» почему-то показалось банальным, и он коротко поцеловал отступника в небритую щеку. Зря, наверное – на редкость стойкое ощущение здорово отвлекало и сразу захотелось настоящего поцелуя.
– Ты мне ещё месяц назад вечер в лучшем амарантайнском трактире проспорил, – не придумав ничего поумнее, проговорил целитель. Ну не спрашивать же, а когда можно всё-таки застукать Гаррета в собственной кровати и не выпрут ли его самого оттуда пинком, если… Не выпрут, наверное. – Вот завтра и рассчитаешься. После обеда пойдём.
– Слушаюсь, командир, – бархатно фыркнул Хоук, и Андерс, невольно поёжившись от звука его голоса, который он ещё слишком отчётливо помнил совсем другим, тягучим, хриплым и безумно возбуждающим, чуть не подскочил, когда в самое чувствительное местечко у него на шее ткнулись горячие мягкие губы.
А потом Гаррет ещё раз коротко улыбнулся и вышел, и целитель чуть не испортил целых два драгоценных стебля, со злости опустив пестик в ступку с куда большей силой, чем требовалось.
Идея с трактиром оказалась гораздо удачнее, чем думал сам Андерс. С погодой повезло, и по пути в Амарантайн он погрелся на солнышке и пару раз натравил выспавшегося в сумке котёнка на порхавших вокруг бабочек. Сэр Ланцелап поймал обеих, за что удостоился похвалы от него и одобрительного почесывания шейки от Хоука. Без доспеха, в потрёпанной боевой мантии, отступник казался удивительно уютным и почти мирным, и на целителя он смотрел так тепло и ласково, что собственные недобитые страхи начинали казаться Андерсу даже более глупыми, чем они были.
Ещё он, оказывается, знал кучу всяких историй, начиная от ферелденских детских сказок и заканчивая наёмничьими байками. Маг чуть очередным вдохом не подавился, когда узнал, что самую неприличную из них, которую даже ему не удалось дослушать, не покраснев, Гаррету рассказал Логэйн.
А в трактире оказалось ещё веселее.
Во-первых, там было пиво. Халявное, потому что, как и уговаривались, платил за всё Хоук, и это было здорово.
Во-вторых, пиво оказалось хорошее. Андерс раньше думал, что пиво это просто такая вонючая пакость, потому что достать что-то приличное за те гроши, которые ему удавалось добыть во время своих побегов, было невозможно, вот и приходилось покупать в трактирах какую-то бурду, и то лишь потому, что просить у хозяев воду целитель опасался. В пиве хоть какой-то спирт для дезинфекции был. А вот то, что подавали в «Короне и льве», отличалось от тех, кхм, веществ, как солнце от свечи – духовитое, с высокой густой пеной, и от него после первого же глотка внутри стало тепло и легко. На языке немножко горчило, но ему ли, привычному к мерзопакостному вкусу зелий, жаловаться. Горчинка, на самом деле, была даже приятной.
Андерс рукавом мантии стёр остававшуюся на губах пену и требовательно уставился на Хоука. Тот весело хмыкнул и с нарочитой суровостью глянул на трактирщика, бросив ему ещё одну монету. Мгновением спустя перед целителем возникла ещё одна кружка, и он блаженно прижмурился.
Помимо пива, в «Короне и льве» обнаружилось ещё множество симпатичных людей. После четвёртой кружки все они начали казаться магу страшно милыми, и он не упускал возможности им об этом сообщить; девушки очаровательно краснели и хихикали, а мужчины либо уморительно хлопали глазами, либо окидывали его усмешливыми оценивающими взглядами, в которых быстро разгорался знакомый многообещающий огонёк. Ничего удивительного, Андерс и сам был до ужаса обаятельным.
После шестой кружки он вдруг вспомнил, что пришёл в трактир не один и что у выросшего во внешнем мире Хоука могут быть совсем другие представления о безобидном флирте. Но Гаррета его выходки, кажется, только забавляли – в золотистых глазах не было ни тени злости. Да и вмешался он всего лишь раз, когда какой-то туповатый бугай решил, что если ему улыбнулись, то уже можно тащить в кладовку и трахать. Этому Хоук улыбнулся сам, и бугай мигом передумал. А потом и вовсе ушёл от греха подальше. Андерс, конечно, и сам бы управился, если что, руна паралича – очень полезная штука, но почему-то на душе всё равно стало тепло и радостно.
Очередная девица вместо того, чтобы покраснеть и захихикать, надулась и пригрозила магу, что её парень его побьёт; Андерс, обидевшись, машинально огрызнулся и хвастливо заявил, что это его парень побьёт её парня, а потом требовательно подёргал за рукав единственного претендента на это сомнительное звание. Здоровенного, но нихрена не понимавшего в настоящей драке крестьянина Хоук уложил на пол с одного удара, а целитель запоздало сообразил, что несколько поторопился с присвоением определений.
То ли реплику про «его парня» Гаррет пропустил мимо ушей, то ли решил просто не обращать внимания на то, что несёт изрядно опьяневший приятель, но никакого наказания за безудержный флирт не последовало. Отступник даже проводил его до заднего двора, в котором торчала хлипкая будочка с глубокой ямой внутри, и придержал его за шиворот, чтобы избавлявшийся от излишков жидкости маг не свалился в эту самую зловеще пахшую яму. На обратном пути ноги у Андерса совсем вышли из повиновения, он едва успел ухватиться за деревянную стену и виновато глянул на терпеливо стоявшего рядом Хоука.
– Ещё пиво будешь? – усмехаясь одними глазами, добродушно спросил отступник, и целитель вызывающе фыркнул, гордо задрав подбородок:
– Буду!
Голова продолжала кружиться, и едва видневшийся в полумраке могучий силуэт Гаррета почему-то совсем не казался ему источником угрозы. Андерс, неожиданно осмелев, потянулся к нему, погладил плечо, тепло которого почти не ощущалось сквозь плотную ткань мантии, и нахально полез ладонью под воротник. Хоук весело хмыкнул и придвинулся ближе, оперся на стену возле его плеча и талии, как будто обнимая, и наклонился к лицу, чуть не коснувшись носом носа. Целитель сглотнул, пытаясь вдохнуть сквозь заколотившееся прямо в глотке сердце, и торопливо отвёл взгляд, разрываясь между желанием влепиться в него всем телом и… и…
Отсутствие альтернативного варианта Андерс обнаружил лишь тогда, когда Гаррет с чуть слышным вздохом отстранился и, закинув его руку себе на плечо, повёл его обратно в общий зал.
Дальнейшее маг уже помнил крайне смутно. Кажется, он где-то видел Дайлена, встречался со своей информаторшей, сказавшей ему, что сэр Райлок всё ещё висела у него на хвосте, жаловался на храмовницу кому-то из кузенов, пытался доказать Гаррету, что он добытчик не хуже него, и для этого приволок ему чей-то шлем с вычеканенным возле забрала пламенеющим мечом…
А потом они с Хоуком долго шли куда-то по тёмным узким улицам, и Андерс всё время лез к нему целоваться, но почему-то получалось так, что он только тёрся щекой о топорщившуюся на плечах отступника меховую опушку мантии, а целовать его так и не целовали. И от этого почему-то было немного грустно.
На вынырнувшего из темноты названного дядю Малькольма Андерс воззрился с неприкрытым изумлением. Пожилой маг поглядел на него и снисходительно хмыкнул, и несколько пришедший в себя целитель даже сумел выдавить из себя вежливое «здравствуйте». Малькольм хмыкнул снова, попросил их с Гарретом вести себя потише и вручил сыну здоровый грубо откованный ключ, а потом опять куда-то пропал. А Хоук подхватил светловолосого мага за талию и повёл по изгибавшейся вокруг дома тропинке.
В небольшом хозяйственном строении на заднем дворе крепко пахло свежим сеном и чуть-чуть козой. Сама коза злобно зыркала из надёжно запертого загончика слева от двери, и Андерс, хихикнув, показал ей язык. Не достанешь, вредина!
Лежать в высушенной на солнце ароматной траве оказалось изумительно приятно. Целитель зарылся поглубже и тут же закрыл глаза, глубоко вдыхая успокаивающий запах. Мир вокруг начал чуть заметно, убаюкивающе покачиваться, в сумке возле бедра завозился отоспавшийся Сэр Ланцелап, а потом сено негромко захрустело, и Андерс привычно привалился к возникшему рядом тёплому телу.
То, что он находился в Тени, целитель осознал сразу. Правда, в этот раз Тень была бессовестно похожа на реальность. А точнее, на тот узенький коридорчик в трактире, только здесь он не отвёл глаз. Так и смотрел, как губы Хоука изогнулись в завораживающей лукавой улыбке, которая растаяла под касанием его собственного языка, превратившись в дикий, безудержно страстный поцелуй, лишивший его последних крох разума. А потом был ещё один поцелуй, и Андерс, крепко вцепившись в широкие мощные плечи, всем телом тёрся о Гаррета, нахально совал колено между его ног, прижимаясь бедром к паху, закидывал вторую ногу ему на талию… И Гаррет отзывался, впечатывал его в стену с довольным урчанием, и тяжесть его тела казалась упоительно приятной и совсем не страшной, а потом он вдруг оказался внизу, и целитель стонал взахлёб, поддаваясь жадной, требовательной ласке горячих губ и беспомощно цепляясь за шелковистые, выскальзывавшие из пальцев пряди.
Просыпаться было до жути обидно. А потом Андерс сдуру попытался повернуть голову и на собственной шкуре почувствовал, что такое это пресловутое похмелье.
Через пару мгновений у него перед носом возник стакан с какой-то подозрительной мутно-зелёной жидкостью, и рокочущий голос Хоука начал кататься по его пустому, болезненно гулкому черепу горстью щербня. Кажется, Гаррет уговаривал его выпить это странное нечто; на жесты целителя отступник внимания не обращал, и тот в конце концов решил, что проще будет подчиниться. Может, тогда Хоук наконец замолчит.
На вкус жидкость оказалась совсем не противной, просто очень солёной и с легким привкусом какой-то растительности, а минут через десять Андерс даже начал чувствовать себя живым. Очень-очень больным и несчастным, но всё-таки живым.
Ещё через полчаса к нему вернулась способность соображать, и он даже вспомнил рецепт простенького средства от похмелья. Тётушка Леандра, конечно, попыталась их с Гарретом повоспитывать, зато разрешила ему испачкать одну из её кастрюлек густым травяным отваром, так что в конечном счёте всё закончилось благополучно.
К тому моменту, как они с Хоуком прошли половину пути до Башни Бдения, у Андерса даже голова почти прошла.
– Гаррет, собирайся, – встретив их возле самых ворот, деловито велел Амелл. Боевой маг скупо кивнул и, на прощание сжав плечо целителя, двинулся к цитадели, а Дайлен развернулся к нему и лукаво поинтересовался:
– Ну и как тебе амарантайнские трактиры? Понравилось?
– Погоди-ка, – нахмурился Андерс. – А куда ты Хоука позвал и почему это не приглашаешь меня?
– Там ничего интересного, это по делу, – мигом поскучнел Командор, и светловолосый маг наконец заметил, что тот был одет в свою лучшую боевую мантию, а лезвие его посоха блестело, словно недавно наточенное.
– Тогда я тем более иду с вами, – решительно уведомил его Андерс и, обхватив приятеля за плечо, направился к лазарету. – Куда же вы без целителя?
– Нет, – твёрдо сказал Дайлен, и светловолосый маг в изумлении обернулся к нему, краем глаза заметив, что к ним приближался уже нацепивший свой драконий доспех Хоук:
– Что?
– Там может быть опасно, – насупившись, пояснил Амелл, и Андерс от возмущения лишился дара речи. – И тебе лучше побыть здесь, пока мы разберёмся с этим треклятым орлесианцем.
– А я сказал, что никуда ты без меня не пойдёшь! – скрестив руки на груди, заявил маг. – Я, видишь ли, ещё помню, что ты мне рассказывал, как вы на дракона без целителя ходили! Идиоты. Больше я тебе такого не позволю! Будешь вести себя как дурак – тайком следом поползу, но лезть в огрову задницу без поддержки не позволю!
Нет, кажется, такой тон действовал только внутри лазарета. Вместо того, чтобы проникнуться и мирно сказать, что подождёт, пока друг будет собираться, Дайлен только сдвинул брови и сурово, даже с какими-то рыкающими нотками в голосе изрёк:
– Солнце моё, ненавижу тебе об этом напоминать, но я, между прочим, теперь твой командир!
Андерс свирепо раздул ноздри и, сощурившись, пронзил Стража-Командора разъярённым взглядом. Конечно, Амелл всегда был гораздо благоразумней него, но сколько же можно считать его бестолковым мальчишкой! Он ведь не ради развлечения с ним напрашивался, а для того, чтобы очередная безумная затея, к которым его старый друг когда-то успел пристраститься, окончилась благополучно!
Как выяснилось, Дайлен научился ещё и орать. Таким звучным командирским ором, который сразу пробуждал в душе желание вытянуться по стойке смирно, а потом бегом кинуться исполнять полученные распоряжения. Разумеется, ни того, ни другого Андерс не сделал, только упёрся ещё больше. Быть гласом рассудка было странно и очень непривычно, но ради друга он готов был даже на такое.
Оказалось очень трудно. Упрямством Амелл нисколько ему не уступал, а может, даже превосходил, и орали они друг на друга, наверное, часа два. Или чуть поменьше. Смирно сидевший чуть поодаль Гаррет успел как следует наточить и смазать свой меч, оба кинжала и четыре засапожных ножа, а целитель всё ещё пытался убедить своего Командора, что одними зельями полноценный боевой отряд обойтись никак не сможет.
В конце концов ему это даже удалось. Андерс страшно удивился, обнаружив, что не сорвал голос в процессе, и от облегчения чуть не удушил огорчённо насупившегося Дайлена в объятиях. Амелл буркнул что-то унылое и ещё с полминуты поджаривал его задницу обречённым взглядом, пока целитель не скрылся за дверью лазарета.
Сумку с походным набором зелий Андерс, как чувствовал, всегда держал наготове, в первом ящике рабочего стола, так что сборы много времени не заняли. Он просто вытащил из того же ящика парочку притащенных Хоуком трофейных амулетов и повесил их на шею, а потом пересадил встревоженного тряской Сэра Ланцелапа на стол и строго сказал:
– Охраняй!
Оставлять котёнка одного не хотелось, но тащить его в место, которое называли Чёрными Болотами… Кошки воду не любят, зачем зря зверёныша мучить?
– Ну что, пошли? Нас ждут приключения! – вернувшись к остальной части отряда, жизнерадостно объявил Андерс. И ухмыльнулся, заметив, как перекосило ещё более хмурого, чем обычно, Хоу.
Как будто накликал. Задолго до того, как под ногами начала влажно похлюпывать поросшая густой, неестественно яркой зеленью земля, целитель почувствовал что-то недоброе. Ощущение было слабым, едва уловимым, но ему всё равно стало не по себе.
Небо постепенно затягивали низкие тяжёлые облака, только на горизонте, в той стороне, откуда они пришли, ещё виднелась узкая голубая полоска. Впереди темнели густые кусты, и Андерс немного успокоился: в проклятых местах, возле прорывов Завесы и древних тевинтерских или арлатанских алтарей такой растительности не бывало. Травы и деревья всё-таки были живыми существами, и к тяжёлым аурам древних мест силы относились без одобрения.
Вывод оказался преждевременным: продравшись через кусты, они обнаружили, что за границей зелёной стены всё разительно менялось. Мощные – даже чересчур, сказал бы маг – ветки ивы, ракиты и сирени крепко, словно закрывая болото от внешнего мира; у самых корней начиналась трясина, в которой едва виднелась ненадёжная узкая тропинка, и росшие вдоль неё растения были искорёженными и как будто полумёртвыми. Даже чахлая зелень листьев казалась какой-то натужной, словно они изо всех сил старались делать хорошую мину при плохой игре.
– Отец в детстве рассказывал мне страшные истории об этом месте, – задумчиво проговорил Натаниэль, понизив голос, как будто опасался потревожить неведомого обитателя болот. – Говорят, когда-то здесь была деревня, но однажды все её жители пропали, как не было. Дома остались невредимы, но ночевать здесь никто больше не осмеливался – становилось до того жутко, что пара особо впечатлительных путниц даже сошла с ума. А потом землю захватила трясина, и её забросили окончательно.
Только когда он ударился локтём о выступ драконьей брони Гаррета, Андерс осознал, что машинально придвигался к ним с Дайленом, как будто в поисках защиты.
– Здесь точно что-то не то творится с Завесой, – уверенно сказал Хоук. Сквозь опущенное забрало шлема недобро блеснули сузившиеся глаза, но продолжать боевой маг не стал. Амелл медленно кивнул, но промолчал тоже, как будто и у него не было хоть сколько-нибудь внятных гипотез о том, что же это за «что-то не то».
Командор постоял на границе ещё с полминуты, а потом махнул рукой и шагнул вперёд. Андерс содрогнулся и, дождавшись, пока бойцы отряда выстроятся перед ним широким клином, последовал за ними.
Неведомая жуть мучила на протяжении всего шагов трёх. Может, четырёх. Потом стало гораздо проще и понятней, потому что из низеньких, почти ничего не скрывавших покорёженных кустов выскочила стая странных существ, которых Дайлен попривествовал возгласом «Мать вашу, оборотни!», и всё пошло своим чередом. Гаррет файерболом разбросал полуоглушённых тварей в стороны, того, которого не задело взрывной волной, пристрелил Натаниэль, Амелл скопом проклял выживших, и битва была закончена цепной молнией Хоука. Андерсу оставалось только спросить, не покусали ли кого, и, услышав отрицательный ответ, снова закрыть клапан сумки с зельями.
Через полчаса ходьбы по болоту вокруг снова начало сгущаться тягостное ощущение, которое отогнал азарт мимолётного боя, так что к тому моменту, когда отряд добрался до разрушенной деревни, целитель уже был готов взирать на унылую картину с подобающим душевным трепетом. От вида сгнивших прямо на фундаментах домов и впрямь становилось жутко, к тому же стойкий, почти демонстративно героический Хоук то и дело останавливался, как будто пытаясь справиться с головокружением, и чуть слышно похрустывал костяной латной перчаткой, крепче сжимая пальцы на рукояти меча. Андерс, забеспокоившись, накинул на него диагностическое заклинание, но ничего не заметил; ощутивший прикосновение его магии отступник успокаивающе махнул рукой и пробормотал что-то про странности Завесы. Дайлен бросил на кузена встревоженный взгляд и нахмурился, но приказа возвращаться не отдал.
Возле остова крупного здания, походившего на трактир или ратушу – если таковая могла быть в относительно небольшой деревне – на них напали снова. Поучаствовать в битве пришлось даже Андерсу, потому что две твари подкрались к отряду с тыла и чуть не оторвали подол его мантии. Противные, какие-то очень неправильные морды мелькнули перед самым его лицом, и целитель почему-то подумал, что оборотни их боялись. Но того, что обитало в глубине Чёрных Болот, они боялись гораздо больше.
Услышавший об этом Амелл скупо кивнул и, чуть помедлив, двинулся к дальнему краю деревни. Андерс обречённо закатил глаза и попытался как-то развеять уныние, но даже ему самому старая добрая шутка про входящих в трактир гнома, отступника и долийца показалась на редкость нелепой. Даже почудилось на мгновение, будто само болото прислушивалось к его словам с искренним недоумением.
За чудом уцелевшими воротами их подкараулила ещё одна стая оборотней, а потом Хоу, ещё с полчаса поводив отряд по извилистым, время от времени скрывавшимся под тонким слоем мутной тёмной воды тропинкам, наткнулся на чью-то заброшенную стоянку. Дайлен с Гарретом тут же оживились и принялись азартно ковыряться в отсыревших вещах, перебрасываясь короткими малопонятными репликами. Улов, впрочем, оказался небогат, определить им удалось лишь то, что Страж-орлесианец Кристоф и впрямь благополучно добрался до Чёрных Болот и даже успел разбить лагерь.
Андерс честно пытался запоминать дорогу, но несчастные больные кусты казались ему абсолютно одинаковыми, как и мелькавшие между их ветвей тёмные зеркальца неподвижной воды. Так и приходилось отмечать дорогу по боям: после лагеря – с очередными странными тварями, в которых Амелл потом опознал якобы вымерших ещё в прошлом веке теневых оборотней, об исчезновении коих так сокрушался чародей Суини; потом – с насекомообразными «детьми», которые, судя по недоуменному мату лучника, устроили на удивление грамотную засаду; затем – с какой-то болотной змеюкой, которая, в отличие от прочих их противников, благоразумно удрала после первого же удара в морду…
А потом он споткнулся о труп.
Труп, судя по состоянию тканей и начавшей заползать на форменную броню орлесианских Стражей ржавчину, лежал там уже около полутора недель. Сказать точнее без лабораторных исследований Андерс не смог бы, но Дайлена удовлетворило и это. При этом на покойного воина Командор взирал с такой неприязнью, как будто Кристоф был лично ответственен за орлейскую оккупацию, пятый Мор и плачевное состояние эрлинга Амарантайн.
– Мать говорила, что ты придёшь! – с торжеством провозгласил чей-то шипящий голос, и Андерс, вздрогнув от неожиданности, торопливо вскинул посох. В левой руке молниеносно развернувшегося на звук Хоука вспыхнул файербол, чуть слышно скрипнул тугой лук Натаниэля, но порождение тьмы с изрисованным, как у варвара времён восстания Андрасте, лицом оказалось быстрее. В костистом кулаке хрустнула какая-то узкая пластинка, и всё вокруг затопил мутный белёсый свет.
– Тень, – поднявшись на ноги, хмуро констатировал Дайлен.

Дайлен Амелл
Дело, которое началось со ссоры с лучшим другом, ничем хорошим закончиться не могло. В принципе.
И пусть даже ссора была не более чем незначительным методологическим разногласием, произраставшим из вдруг одолевшего его желания уберечь и защитить Андерса… В общем, Командор нисколько не удивился, когда за стеной густых, как будто долийским Хранителем выращенных кустов обнаружилась какая-то потусторонняя мерзость.
Росшие за стеной камыши должны были вставать перед ними непреодолимой преградой, но вместо того только робко цеплялись за ремни, перехватывавшие сапоги у лодыжек – выше не доставали. Жухлый ивняк выглядел так, будто нерадивая корзинщица взялась плести очередное произведение прямо на месте, да так и бросила дело на середине. Невесть как оказавшаяся в болоте малина алела здоровыми, в полкулака размером ягодами, при виде которых у Дайлена к горлу начинала подкатывать тошнота. Соседствовавшая с малиной клюква, напротив, зеленела уныло и бесплодно, тихонько шурша усохшими прямо на стеблях завязями.
Андерс ёжился и жался к Хоуку, словно чуял какую-то угрозу; Гаррет стоял неподвижно, как всегда за миг до удара, и от него уже несло звериной готовностью убивать. Натаниэль бессознательно теребил рукоять висевшего на бедре кинжала и зачем-то понизил голос, когда принялся делиться детскими воспоминаниями.
– Здесь точно что-то не то творится с Завесой, – так же негромко, но твёрдо проговорил отступник, и Амелл медленно кивнул.
Как раз с Завесой всё было в порядке… За исключением того, что её почти не было.
Командор постоял ещё с полминуты, пытаясь уместить в сознании нелепое предположение. Умещаться оно никак не хотело, что, однако, вовсе не отменяло того факта, что Завесы – такой, какой она должна была быть, ясно ощутимой преграды между прочностью материального мира и эфемерностью Тени – в Чёрных Болотах не существовало. Он попросту не чувствовал границы, как будто реальность стала всего лишь одним из слоёв или течений царства снов.
Дайлен махнул рукой и шагнул на извивавшуюся между чернильно-чёрных, блескучих пятен воды тропинку. Странности странностями, а треклятый орлесианец поперся именно сюда и нужно было его отыскать. Или хотя бы его следы, потому что обшаривать всю эту бездонную трясину в поисках хладного тела Кристофа Амелл не собирался.
Как следует поразмыслить о странностях здешнего пространства маг попросту не успел: явно желавшее сохранить свои тайны пространство уже после третьего шага выплюнуло ему навстречу смутно знакомые горбатые фигуры, и Дайлен не сумел сдержать удивлённого возгласа:
– Мать вашу, оборотни!
На мгновение ему показалось, что за спинами клацающих зубами тварей мелькнула поседелая морда Проводника, но приглядываться Амеллу было некогда. Впереди, в середине атакующей стаи, грохнул разорвавшийся файербол, маг накрыл взвывших от боли оборотней гибельной порчей и всадил лезвие посоха в глотку прыгнувшему на него зверю, а затем по шкурам раненых пробежали остаточные разряды цепной молнии, и всё было кончено.
Командор успокаивающе махнул встревоженному Андерсу и принялся придирчиво изучать трупы. Оборотни были как настоящие – впрочем, почему «как», упругая, крепко пахнущая мокрой псиной плоть была более чем материальна – и ничем не отличались от тех, которых он видел год назад в Брессилиане. Даже искажённые злобными гримасами морды неуловимо напоминали тех, кто уже никогда не станет выть на луну и щёлкать острыми звериными зубами – он своими глазами видел, как Проводник превратился в сухощавого пегого мужчину с усталыми блёкло-голубыми глазами, а Клык стал длинноголявым, только-только начинавшим обрастать настоящими мускулами юнцом. Амелл тихо вздохнул и, выпрямившись, поглядел на своих бойцов: Натаниэль с точно таким же, как и у него самого минутой назад, выражением лица лазал по окружавшим тропинку чахлым кустам и виновато хмурил брови.
Спрятаться в жалкой поросли не удалось бы даже лягушке, что уж говорить о не таких уж низкорослых зверолюдях.
Дальше стало ещё хуже.
Над Чёрными Болотами висела зловещая тишина. Двигаться бесшумно Командор даже не пытался, но многозначительное хлюпанье, которое раздавалось после каждого его шага и которое должно было разноситься над водой как минимум на полмили, глохло почти сразу, как будто завязнув в густой вате. В воздухе не было ни намёка на обычный для амарантайнских болот туман, и всё равно уже в десятке ярдов было почти невозможно различить очертания предметов. Ближние слои Тени можно было пощупать рукой.
Покинутое поселение вынырнуло навстречу неожиданно. Дайлен шёл по узкой тропинке, внимательно глядя под ноги, чтобы не оступиться и не рухнуть в трясину, и чуть не споткнулся, когда в очередной раз поднял голову и увидел всего в десятке футов от себя неровно обломанную деревянную стену, которую должен был заметить ещё минут пять назад. Раскинувшаяся на невысоком плоском холмике деревня предлагала свой унылый облик с бесстыдной готовностью демона желания: вы просили ужаса? – всё что угодно, лишь за мгновение твоего времени…
Больше всего Амеллу не нравилось то, что ужас был настоящим.
Углубляться в переплетение узеньких, едва намеченных остовами зданий улочек маг не торопился. Его тянуло именно туда, к смутно маячившему возле старых доков господскому дому, и тяга эта была кристально чистой, без малейшего следа знакомой гниловатой тухлятинки демонских обещаний. И скользившие по коже касания Тени оказались простыми и банальными признаками находившегося неподалёку прорыва Завесы, пожалуй, даже не одного…
Раздававшееся за спиной чуть слышное костяное клацанье оказалось стуком латной перчатки Гаррета: боевой маг едва заметно сжимал и разжимал пальцы, как будто пытаясь поудобнее устроить в ладони рукоять Ткача Заклинаний. В ответ на вопросительный взгляд кузена Хоук только покачал головой и снова стиснул кулак, а стоявший совсем рядом с ним Андерс, глядевший на отступника так, словно готовился в любой момент подхватить падающее тело, пожал плечами.
Никто не проронил ни слова.
Самым точным определением было бы, пожалуй, слово «неправильно», думал Дайлен, осторожно передвигаясь по извилистым улочкам. Всё в Чёрных Болотах было неправильным: растения, пространство и звуки, демонстративно зловещие руины, то, как переплетались с реальным миром слои Тени, проникая всё глубже по мере того, как они приближались к магическому центру этого явления... Из-за спины вдруг резко полыхнуло упоительно банальным ощущением разрыва в Завесе, и Амелл стремительно обернулся, вскидывая посох навстречу наверняка уже направлявшемуся в материальный мир демону.
Шагавший следом за ним Гаррет растерянно моргнул и молниеносно обернулся, зажигая в ладони файербол, но нападать на них никто не спешил. Знакомое ему по повторному визиту в Круг Магов чувство постепенно померкло, и Командор медленно опустил оружие. Ещё одна странность в дополнение к остальным: предполагаемый разрыв должен был находиться точно в центре грудной клетки Хоука.
– Ложная тревога, – усилием воли заставив себя разомкнуть губы, спокойно проговорил Дайлен, и боевой маг слегка опустил меч.
Задерживаться в таком месте явно не стоило, и Амелл ускорил шаг. Его не на шутку тревожило происходящее: по сравнению с тем, что творилось вокруг, ловушка того демона Праздности начинала казаться простой, как детская головоломка из двух десятков шариков.
Но и тут всё же прослеживалась какая-то система: возле остова крупного здания на них вышвырнуло ещё одну стаю оборотней; а когда они двинулись дальше, вдоль стекавшихся к невидимому пока центру потоков Тени, им навстречу поднялась следующая, ещё более многочисленная. Дисциплинированно державшийся подальше от основной схватки целитель озадаченно хмурился и в конце концов, немного помявшись, предположил, что оборотни боялись того, что обитало в глубине болот. Дайлен благодарно кивнул другу, и тот, несколько приободрившись, даже попытался развеселить мрачно молчавших спутников. Вот только эффект получился скорее обратный: Натаниэль ощутимо передёрнулся, а Гаррет уныло ссутулил плечи, да и сам Андерс постепенно говорил всё тише и тише и умолк, так и не досказав бородатую шутку.
Когда они вышли за пределы деревни, струящиеся вдоль кожи ручейки потусторонней энергии вдруг обмелели и иссякли, и Амелл в растерянности остановился. Болото, как будто издеваясь, маячило перед ним равномерным чёрно-соломенным полотном, и он не имел ни малейшего представления о том, куда двигаться дальше. Хоу, как будто не заметив его колебаний, продолжал двигаться вперёд, время от времени наклоняясь к земле и обводя кончиками чутких пальцев одному ему заметные следы, и Командор решил рискнуть и довериться умению аристократа.
На развилке Натаниэль, не задумавшись ни на мгновение, повернул налево и уверенно повёл их вглубь трясины. Время от времени узкая тропинка скрывалась под тонким слоем воды, но затем неизменно возникала снова. Дайлен старался держаться настороже, но однообразные извивы и повороты начинали действовать на него усыпляюще. Даже когда ему под ноги подвернулся грубо откованный и уже начавший ржаветь наплечник, он не сразу сообразил, что именно увидел.
Труп гарлока лежал головой в трясине, словно его специально уложили так, чтобы ногами он указывал на брошенный лагерь. Давно погасшее кострище уже потеряло чёткость очертаний, как будто огонь на нём не разводили уже пару недель, а расстеленный под кустом спальник отсырел и начал покрываться плесенью в изножье.
– Похоже, мы таки нашли ублюдка, – с облегчением проговорил Гаррет и, после некоторого колебания вернув меч в ножны, шагнул к темневшему рядом со спальником рюкзаку.
Дайлен оставил спальное место Кристофа брату и принялся обследовать противоположный край поляны. Читать следы он умел куда хуже, чем Натаниэль, но здесь и не требовалось особого искусства: дальняя треть небольшого пятачка была изрыта подкованными подошвами гарлочьих сапог так, будто твари топтались перед какой-то преградой. Но трактирщик упоминал об орлесианском Страже как о воине, а не как о маге, да и отпечатки грубой обуви порождений обрывались не так резко, как было бы в том случае, если бы они наткнулись на чародейский барьер.
– Похоже, именно он, – негромко проговорил подошедший к нему Хоук. – Пошли, тебе надо бы на это взглянуть.
Амелл кивнул и, последовав за ним, присел возле распотрошённого рюкзака. Гаррет отвернул край клапана и указал ему на аккуратно вышитое возле самого края имя, а затем принялся выкладывать вещи на перетащенный поближе спальник.
– Барахло. Барахло. Это и вовсе хлам, – коротко комментировал Командор, пока отступник по очереди вынимал из потайных кармашков амулеты. Дайлен такие отлично знал: их клепали в свободное время младшие ученики, скорее изображавшие из себя магов, чем являвшиеся таковыми, а потом эти бесполезные по большому счёту поделки оборотистые храмовники продавали всяким глупцам, готовым поверить в любое слово рыцаря Церкви.
– А вот это уже нет, – хмыкнул Гаррет, протягивая ему крохотный хрустальный флакончик с чёрно-алой каплей внутри. Амулет Стража.
– Значит, и впрямь из Ордена, а не прикидывался, – уныло заключил маг и, сунув кулон в карман, поднялся на ноги. – Ненавижу орлесианцев.
– Это не твоя реплика, маленький братик, – усмехнулся Хоук, но Дайлен только отмахнулся. Логэйна с ними не было, да и не разбирался воин ни в магических делах, ни в политике.
А потом затишье закончилось. Едва Амелл переступил отмечавший край поляны камень, как на них опять набросились оборотни. Эти оказались куда крепче прежних, и Гаррету пришлось изрядно с ними повозиться, но когда они всё-таки одержали победу, мускулистые звериные тела вдруг обрели прозрачность, а затем растаяли, оставив им только белёсые костяки. Дайлен задумчиво хмыкнул и, легонько пнув чуть заметно менявший очертания череп, пояснил:
– Теневые оборотни. Редкий, считавшийся вымершим вид. Чародей Суини душу бы отдал за возможность такую зверушку пощупать.
– Извращенец он что ли, этот ваш Суини? – полюбопытствовал Гаррет, и Андерс с готовностью пояснил:
– Ну да. Любит всяких редких тварей, правда, исключительно платонически. Драконлингов пытатся выращивать прямо в Башне Круга…
Хоук фыркнул и привычно придвинулся поближе к целителю, неосознанно прикрывая его плечом от уже упокоенных тварей, и Дайлен украдкой улыбнулся. Хоть что-то оставалось неизменным в этом гребаном месте.
Вслед за теневыми оборотнями на них накинулись те странные порождения тьмы, которых они уже видели в Кэл Хироле. Натаниэль, до глубины души оскорбленный тем, что не заметил засаду вовремя, не стал браться за лук и вместо того принялся кромсать насекомообразных тварей кинжалами. Командор начал тревожиться снова: аристократ, конечно, мог попрекать себя за то, что не проявил должной бдительности, но сам он никак не мог отделаться от назойливой мысли – за миг до нападения ему показалось, что материальный мир и Тень, соприкасавшаяся с ним едва-едва, самым краем, стали едины.
Упитанная змея, выползшая из болота всего минут через пять после того, как закончился бой с «детьми», оказалась подозрительно нормальной. От крупного, излучавшего неприкрытую угрозу Хоука она шарахнулась, как от огня, и тут же нацелилась на более изящного и несколько больше походившего на подходящую добычу Натаниэля, а когда тот размашисто полоснул по её морде кинжалом, обиженно зашипела и соскользнула обратно в воду. Амелл постоял ещё с полминуты, настороженно оглядываясь вокруг в попытке угадать, с какой стороны она явится снова, но змея так и не вернулась.
А потом они выбрались на какой-то узкий каменистый холмик, и обрадовавшийся наличию твёрдой земли под ногами Андерс, немного вырвавшись вперёд, растерянно сказал:
– Ой, дохляк. Недельный.
Дайлен торопливо подошёл к нему. Целитель уже присел возле тела и, изучив его повнимательней, поправился:
– Нет, полуторанедельный. Ну или около того. Были бы мы в моём лазарете, возле моего рабочего шкафчика, я бы поточнее сказал, но тут никак… Только по внешним признакам.
– Да и так хватит, – сжав его плечо, проговорил Амелл. Вот значит, какой ты, Кристоф…
Черты лица покойного Стража уже изрядно исказило разложение: глаза запали, щеки втянулись, и под дряблой плотью начали проступать очертания зубов. Форменный доспех, от одного вида которого в душе Командора вспыхнула зависть – он пока даже мечтать не мог о том, чтобы обеспечить своих бойцов более-менее единообразным и при этом достаточно качественным снаряжением – начала пятнать ржавчина, как будто специально избегавшая касаться чеканного наплечника с гербовым грифоном. Словно кто-то желал, чтобы у них не возникло ни малейших сомнений в том, что перед ними именно Страж.
Приближения осквернённого существа Дайлен не почувствовал. И даже державшийся настороже Гаррет развернулся на звук лишь после того, как из-за его спины раздалось шипящее:
– Мать говорила, что ты придёшь!
Разукрашенный, словно орлесианская шлюха, гарлок-вожак с торжествующей ухмылкой поднял руку, и Командор вдруг на редкость отчётливо различил в костлявом кулаке узкую хрустальную пластинку, отчётливо фонившую магией. Амулет слабо хрустнул, и мага отшвырнуло прочь. Мир вокруг на несколько одуряюще долгих мгновений выцвел до тусклой белизны, а затем сфокусировался снова.
Но не до конца.
– Тень, – мрачно изрёк Амелл, с тоской глядя на поменявшую полярность картину: теперь уже реальность робко запускала свои щупальца в великолепнейший хаос многослойного мира снов.
– Что это? – пронзительно осведомилось оказавшееся неподалёку разрисованное порождение тьмы. – Мать не говорила Первому, что так будет, Мать сказала – Первый убьёт Стража!
– Соврала, значит, – язвительно хмыкнул Хоук и, швырнув в Первого цепную молнию, шагнул к нему с занесённым мечом.
Гарлок боя не принял. С разочарованным визгом он бросился куда-то в сторону и почти мгновенно скрылся из виду; на мгновение Дайлена накрыло тошнотой, а затем вокруг них возникли, словно из ниоткуда, крупные, злобно щелкавшие жвалами личинки «детей». Лезвием посоха он отшвырнул одну тварь прямо под меч яростно рычавшего Гаррета и попытался накрыть стаю массовым параличом, но хаотично смещавшиеся вокруг них слои Тени растрепали его заклятие в мгновение ока.
Стихийная магия действовала лучше: его старший силы не экономил, и заполненные до предела каркасы заклинаний оказались более устойчивы к колебаниям слоев. Впрочем, минуты через полторы Амелл всё-таки понял, как можно скомпенсировать влияние Тени, и следующее его проклятие превратило половину насекомообразных тварей в беспомощные иссохшие мумии. Командор торжествующе ухмыльнулся, но затем мир вокруг снова дрогнул, и размеренный ритм колебаний теневых потоков сбился, превратив очередное его заклятие в бесполезные обрывки.
Дайлен торопливо обернулся: привычный шум битвы сбился тоже, из него вдруг пропал размеренный хруст раскалывавшихся под мечом Хоука панцирей. Открывшаяся перед ним картина в другое время его, пожалуй, даже обрадовала бы: сосредоточенно нахмурившийся Андерс закрывал его кузена собственным телом, пока тот пытался подняться на ноги… Пытался. Свирепо стрекотавшее «дитя», разогнавшись на небольшом пустом пространстве, бросилось на Гаррета, метя в едва видную щель под шлемом, и Амелл вскинул посох, понимая, что уже опоздал.
Тень содрогнулась. Тело отступника мигнуло, на мгновение стало полупрозрачным, но через секунду снова обрело плотность. В следующий миг оно опять начало выцветать – Дайлену показалось, что происходило это очень медленно, но к тому моменту, когда атакующая тварь коснулась мордой гарретова нагрудника, сквозь силуэт его брата уже вновь просвечивала фигура стоявшего за ним Натаниэля.
«Дитя» пролетело сквозь Хоука, как будто его там вовсе не было, и, ударившись о почву, растерянно защёлкало жвалами. А мгновением спустя вокруг кулака отступника взвихрились свитые в плотный комок слои Тени, и этот клубок, впечатавшись в спину порождения тьмы, разорвал его на клочки.
– Это что было? – растерянно поинтересовался Андерс, когда стрела Хоу пригвоздила последнюю ещё трепыхавшуюся тварь к трупу её сородича.
– Вокруг нас – Тень, – занудно пояснил Дайлен. – Что именно с ней творится в этих Чёрных Болотах, я толком не понимаю, но здесь определённо есть разрывы в Завесе, которые надо закрыть, раз уж мы тут оказались. Судя по структуре потоков, их несколько, и нам придётся повозиться, чтобы все отыскать.
– Ну её нахуй, эту Тень! – возмутился целитель. – Что с Гарретом происходит? Какой дрянью его достали?
– Это не дрянь, – натужно выдохнул Хоук, после окончания боя обессиленно распластавшийся на земле и бездумно уставившийся на маячивший в отдалении Чёрный Город. – Это моё. – Амелл вопросительно посмотрел на него, и всё ещё остававшийся полупрозрачным старший, как будто почувствовав его взгляд, продолжил: – Наследство из Брессилиана. У боевых магов особые отношения с Тенью… я, правда, раньше даже не подозревал, насколько…
– Тогда почему ты выглядишь так, будто тебя наизнанку выворачивает? – не поверил светловолосый маг и, поразмыслив с полсекунды, сунул ему в рот горлышко одной из своих склянок. Вопреки ожиданиям Дайлена, стекло стукнулось о зубы с тихим, но отчётливым звуком, и густое зелье с синеватым отливом полилось в глотку его кузена.
– Потому что узнать об этом я должен был совсем не так, – отдышавшись после лекарства, объяснил Гаррет. – От мудрого, опытного наставника, медленно и постепенно. Как дети ходить учатся: вначале ползают, потом стоят, потом идут...
Андерс посмотрел на него, как на ненормального, и приложил ладонь ко лбу. Хоук ухмыльнулся и немедленно заурчал, потянувшись к его пальцам губами, и целитель с раздражённым возгласом шлепнул его по носу.
– Идиот! – припечатал светловолосый маг и, поднявшись на ноги, принялся нервно одёргивать наручи.
– Нет, не думаю, что мне грозит участь раствориться в Тени, – встретившись глазами с Командором, бледно усмехнулся отступник и, перекатившись набок, поднялся на ноги. В вертикальном положении он держался не очень крепко, и продолжавший сердито хмуриться Андерс машинально придвинулся поближе к нему.
Минут через десять Гаррет несколько пришёл в себя и, вопреки уговорам всё ещё тревожившегося целителя настояв на продолжении пути, решительно двинулся в сторону видневшейся внизу, возле реки, деревни. В Тени поселение выглядело как новое, крыши строений почти полностью закрывали большой господский дом, выстроенный из тёмно-серого камня. Однако вскоре Дайлен заметил, что старший всё время забирал куда-то вправо, всё больше отклоняясь от заданного вначале направления.
– Ты же хотел найти разрывы в Завесе, – с недоумением глянув на него, ответил на вопрос Хоук. – Ближайший там.
– Погоди, так ты их чувствуешь? – торопливо уточнил Амелл. Сам он ощущал лишь смутную неправильность в переплетении слоёв Тени, а о наличии прорывов догадывался по искривлению ближайших к реальности потоков. Возможно, будь у мага чуть больше опыта, он сумел бы определить и их местонахождение, но пока подобные тонкости были ему недоступны.
– Не чувствую, – покачал головой отступник. – Просто знаю. – Он вздохнул и, сосредоточенно сдвинув брови, попытался объяснить: – Ну вот ты же знаешь, что солнце восходит на востоке и садится на западе. Ты можешь это определить по тому, как оно движется, но ты об этом обычно не задумываешься…
– Я понял, что я ничего не понял, – с полминуты поломав голову над этой словесной конструкцией, махнул рукой Командор. – Веди.
На разрыв они наткнулись всего через пять минут. Небольшая с виду, всего с тарелку размером прореха зловеще темнела над простеньким каменным алтарём, однако едва Гаррет занёс над ним меч, как из переплетения взболтанных, словно омлет, слоёв Тени вынырнула фигуристая фиолетовая демоница, разъярённо размахивавшая длинным гибким хвостом.
Впрочем, при виде целых трёх магов у неё разбежались глаза, и порождение Тени, кокетливо пошевелив грудями, плавным кошачьим шагом двинулось к Хоуку. Секундой спустя в бок демоницы влетела увесистая острая сосулька, ещё через мгновение Андерс нецензурно сообщил ей, что не отдаст своего друга ни одной сисястой твари, красноречиво запнувшись перед словом «друг», и дальше всё прошло как полагается. Демоница получила парочку порч и четыре стрелы в брюхо, а когда движения метавшегося вокруг неё упругого, словно пастуший кнут, хвоста несколько замедлились, и вовсе лишилась головы.
Андерс сделал вид, что ничего не говорил.
После этого алтарь рассыпался от лёгкого толчка, а через несколько мгновений прореха затянулась. Перекрученные слои Тени постепенно начали выравниваться, и Дайлен удовлетворённо улыбнулся. Может, если им удастся закрыть все разрывы, в этих клятых Чёрных Болотах станет поспокойнее.
Со следующими тремя алтарями проблем не возникло. Второй из них охранял не один демон, а два, но они оказались гораздо слабее демоницы Желания, сторожившей самый первый прорыв. Гаррет вел их, словно идущий по запаху мабари, и иногда Дайлену казалось, что окружавшие их потоки Тени смещались, перенося их из одного слоя в другой. Отступник, однако, уверял его, что ничего такого не делал, и просто шёл на «звук».
Пятый алтарь был ключевым. С виду он ничем не отличался от остальных, но Амелл отчётливо видел, как стекавшиеся к нему потоки энергии впитывались внутрь и как-то преобразовывались, после чего серый камень начинал излучать странную, вызывавшую дурноту и головокружение ауру. Андерс тут же поморщился и оперся на свой посох, как будто ему стало трудно сохранять равновесие, и даже Гаррет, сменив десяток уровней прозрачности, как будто перемещался из одного слоя Тени в другой в попытке избежать этого воздействия, едва сумел подойти к алтарю. Натаниэль, заметив возникшие у магов трудности, тихо хмыкнул и всадил в вырезанную на передней поверхности камня руну стрелу Андрасте.
С демоном Гордыни, который явился в ответ на покушение на алтарь, пришлось повозиться. Вскоре Дайлен окончательно убедился в том, что Хоук действительно мог перемещаться между слоями Тени: вряд ли его брат понимал, как именно это делает, но не раз он успевал нырнуть в другое пространство за миг до того, как его должен был настигнуть удар демона. Андерс, периодически обновлявший наброшенные на отступника ауры, изощрённо матерился: после каждого такого прыжка наложенные на их сильнейшего бойца заклятия рассыпались, и их приходилось накладывать заново. Правда, Амелл склонялся к мысли, что на самом деле целителя куда больше беспокоила вероятность того, что однажды Гаррет мог не успеть увернуться, а столкновения с шипастой лапой Гордыни не выдержал бы даже его драконий доспех.
Впрочем, в этот раз обошлось: после одуряюще долгого, затянувшегося почти на пять минут боя демон всё же был повержен, и по поверхности алтаря побежали трещины. Однако прореха затягиваться не торопилась, и Хоуку пришлось потратить все остававшиеся после схватки силы на разрушение прочной конструкции. Стекавшаяся к алтарю энергия вырвалась наружу мощным потоком, который сбил его с ног, но затем всё начало постепенно успокаиваться.
– Похоже, закончили, – задумчиво проговорил Дайлен, когда на месте уничтоженного алтаря возник чахлый кустик, а через минуту его сменил замшелый пень. Тень медленно принимала более естественный для неё облик, и хаотично перемешанные слои начинали выравниваться.
Хоук пожал плечами и с демонстративной мольбой в глазах посмотрел на Андерса, а потом раскашлялся. Целитель встрепенулся и тут же кинулся к нему с мигом вспыхнувшим на пальцах заклятием, и Амелл тихонько рассмеялся.
Войти в деревню им не удалось. Хлипкие с виду воротца выдержали и файерболы Гаррета, и банальный, но отнюдь не слабый пинок отступника. Натаниэль минут с пять ковырялся в простеньком замке, но затем плюнул и, буркнув что-то нелестное о магах и мажеских штучках, тоже сдался. Дайлен вопросительно посмотрел на старшего, тот кивнул и, сосредоточившись, снова принялся менять собственную плотность; десять минут спустя пот с него лил ручьём, но дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. Ну или почти не сдвинулось: на девятой минуте Хоук выдал длинную замысловатую тираду и, отдышавшись, уверенно сказал:
– Не пускают. И не пустят. Силой мне не проломиться – чужая территория, да и принцип другой. Чтобы попробовать пролезть хитростью, мне опыта не хватает.
– Абсолютно замкнутых систем не бывает, – задумчиво проговорил Командор. Повертел головой, успокаивающе улыбнулся Андерсу, нервничавшему из-за слишком долгого пребывания в Тени и едва ощутимого присутствия скользивших в соседних слоях демонов, и со вздохом решил: – Для начала попробуем просто обойти вокруг.
Направление оказалось выбрано удачно: возле доков нашёлся источник энергии, позволивший им восстановить силы, через две пристани от парившей в воздухе лодки-плоскодонки обнаружилась узкая тропинка, ведущая к каким-то хозяйственным постройкам. Напротив дровяного сарая мрачно темнел богато украшенный склеп, от которого чуть заметно отсвечивало странным.
Поселившийся в нём демон, поначалу азартно накинувшийся на свежую добычу, вскоре понял, что переоценил свои силы, и попытался удрать. Гаррет, с не меньшим энтузиазмом осваивавший свои новые возможности, попытался перекрыть ему дорогу, замкнув доступные созданиям его породы участки Тени, но вместо того ровным слоем размазал демона по всему спектру энергий мира снов. И восторженное сверкание андерсовых глаз его, кажется, нисколько не утешило – боевой маг отлично сознавал, что, несмотря на внешнюю эффектность результата, получилось у него вовсе не то, чего он хотел добиться.
– Пробрались, – удовлетворённо заключил Амелл, когда они вылезли из узкого лаза в дальней части склепа. Отсюда потоки сил выглядели совсем иначе, он даже позавидовал – если б он только знал, как сотворить подобное, ведь наверняка же можно было использовать подобные знания с куда большей пользой. А не устраивать посреди его собственного, между прочим, эрлинга такие вот Чёрные Болота.
Гаррет, как будто услышав его мысли, тихонько засмеялся и потрепал его по плечу, а потом привычно вышел вперёд, почти демонстративно поигрывая мечом. Андерс, судя по фальшиво-пренебрежительному смешку, купился, не заметив, что плечи Хоука слишком напряжены и развёрнуты, словно крылья для полёта – верный признак того, что тот чуял грядущие неприятности.
Чутьё его старшего подводило редко. Последним, что Дайлен ожидал увидеть в Тени, было крестьянское восстание – но именно это предстало перед его взором, когда они наконец добрались до небольшой площади перед оградой господского дома. Возглавлял буйствующую толпу сияющий силуэт мужчины в тяжёлом доспехе, и несколькими мгновениями спустя Амелл даже вспомнил, где видел нечто подобное.
Правда, встретившийся ему во время истязаний Доблесть вёл себя куда спокойнее.
– Кто вы и как вы здесь очутились? – строго вопросил дух Тени, и Командор после короткого раздумья ответил:
– Попали в ловушку. Я Страж-Командор Ферелдена, а ты кто?
– Я Справедливость, – отозвался дух. – Малефикар, живущая в поместье, захватила в плен души этих несчастных. Я требовую для них свободы, однако Баронесса отказывает мне раз за разом. Страж-Командор, поможешь ли ты восстановить справедливость?
– Ты дух Тени, да? – наклонив голову на бок, жизнерадостно осведомился Гаррет. – У меня знакомых духов ещё не было.
Воспользовавшийся секундной растерянностью Справедливости для того, чтобы ещё раз оценить обстановку, Амелл чуть заметно кивнул кузену и снова обратился к предводителю восстания:
– Мы поможем тебе с Баронессой, но взамен я попрошу твоей помощи в разрушении западни, в которую мы попали.
– Это справедливо, – кивнул дух и, вскинув меч, пинком вышиб ворота поместья.
– Вот, значит, как это делается, – присвистнул Хоук, провожая Справедливость взглядом, и Андерс, насупившись, как мальчишка, пробормотал себе под нос:
– А вот спорим, что исцелять этот ваш дух не умеет?..
Хозяйка дома вторжению отнюдь не обрадовалась. Высокая темноволосая женщина в тевинтерской мантии, встретившись глазами с Командором, поджала губы и отвела взгляд, а Дайлен наконец заметил укрывшегося в её тени Первого.
– Прочь! – выдержав долгую паузу, прогрохотала магесса совсем не женским, гулким и низким голосом. – Прочь, жалкие смерды! Как смеете вы пятнать мой дом своим присутствием?! Вы – вы ничто, а я – баронесса Орлея!
– Ненавижу орлесианцев, – глубоко вздохнув, с чувством выцедил сквозь зубы Амелл.

запись создана: 24.07.2012 в 02:29

@темы: творчество, тексты, Я, аффтар!, cat-person^_^, Кошки Башни Бдения, Dragon Age