Кто-то дал этой Вселенной плохую кислоту
Название: Уникальные возможности (Windows of opportunity)
Оригинал лежит тут
Автор: manic_intent (его же Motives и Red Queen уже переведены)
Переводчик: Файмор
Бета: Trishka
Пейринг: м!Хоук/Андерс
Рейтинг: NC-17
IX.IX.
К счастью, после долгого яростного спора Сигрун решила всё-таки проявить благоразумие. Чем бы ни было то, что она умудрилась стащить в торговом квартале, оно придало всем видимым участкам кожи Андерса (а также перчаткам Огрена и кое-где его бороде) орехово-коричневый оттенок, достаточно тёмный, чтобы с некоторого расстояния он мог сойти за ривейнца, а краска для волос сделала его шевелюру почти чёрной, а Тос нехотя извлёк откуда-то комплект лёгкой брони, который смутно напомнил магу броню Хоука. Она была собрана из перекрывающихся кожаных чешуй и кованых пластин, сделанных из металла, похожего на какой-то сильверитовый сплав.
– Она мне повсюду натирает, – пожаловался Андерс. – Как кто-то вообще способен это таскать?
– Не будь ребёнком. Тот кошмар из перьев и лоскутков, который ты носил, бросался в глаза в любой толпе. – Сигрун была занята тем, что упаковывала упомянутый «кошмар» в коробку, из которой Тос вытащил новую броню. – По крайней мере, твой посох сможет сойти за копьё, если мы завяжем все руны какой-нибудь тряпкой.
– Я понял, почему большинству магов так нравятся их удобные мантии и накидки, – угрюмо сказал Андерс, поводя плечами в попытке расположить поудобнее закрывавший их металл. – Если бы меня заставили носить такое ежедневно, я бы принялся жечь всё, что попадётся на глаза. А эта краска вообще сходит? Она воняет. И, кажется, от неё у меня начинает зудеть кожа.
– Оботрись чем-нибудь спиртосодержащим и снова станешь милашкой, – с преувеличенным терпением произнесла Сигрун, словно разговаривая с умственно отсталым ребёнком. – Закончил с нытьём?
– Я безумно рад, что ты считаешь меня милашкой, – огрызнулся Андерс.
– Ага, таким же милашкой, как кошель с двадцатью одним золотым, – пробормотал Огрен, ссутулившийся на стуле и отточенными движениями водивший по лезвию своей секиры точильным камнем.
Вздохнув, Сигрун закрыла ящик и передала его Тосу, который отнёс его в заднюю комнату.
– Огрен, не напоминай.
– Ненавижу вас обоих, – расстроенно сообщил им Андерс.
– Тос нанял для нас корабль, он уходит со следующим отливом. Капитаны торговых судов в Сиерэ привыкли к Стражам, так что нас высадят в Арлатане, не задавая лишних вопросов. После этого нам придётся провести на Глубинных Тропах только около половины недели, прежде чем мы доберёмся до форпоста в Ста Колоннах.
– Раз уж у нас есть время. – Андерс кружил по комнате, пытаясь привыкнуть к новому доспеху перед тем, как он окажется вынужден показаться в нём на людях. Судьба его предыдущего владельца была очевидна – поперёк живота проходил длинных кривой разрез, заканчивавшийся во вмятине на пластине над правой рукой. Тос починил его, прикрепив несколько ремней и заплат, так что разрыв был совсем незаметен – если не знать, что именно искать. Гномы всегда делали всё очень качественно. – Как насчёт того, чтобы дать мне некоторое представление о том, что произошло?
– Помнишь Архитектора? – Сигрун остановилась возле стула, проверяя своё оружие и снаряжение.
– Такого высокого, покорёженного и необъяснимо вменяемого? Да.
Сигрун пренебрежительно фыркнула.
– В Ферелдене он заставил порождений тьмы уйти с Глубинных Троп, как и обещал. Но в других местах он теряет над ними контроль. Их коллективное сознание начинает полностью его отторгать. И, разумеется, другие Стражи-Командоры были отнюдь не в восторге от идеи отдавать кому-то кровь Серых Стражей. Через некоторое время после твоего ухода мы откликнулись на зов о помощи из Андерфелса. Это было долгая и тяжёлая кампания, но мы сумели помешать порождениям тьмы наложить лапу на одну из чешуек Лусакана.
– Лусакан… Дракон Ночи? – Ещё два Древних Бога дремали где-то в мире, Лусакан и Разикейл. Ещё два потенциальных Мора.
– Он самый. Видимо, чешуйки можно было использовать, чтобы обнаружить Древних Богов. Вот как порождения тьмы обычно находили их - они начинали со старой чешуи или других фрагментов. В любом случае, та частица была уничтожена, и мы думали, что на этом дело закончилось.
– Значит… Был ещё один фрагмент? Кусок ногтя с большого пальца или ещё что-нибудь? Или первый фрагмент кто-то перехватил? Была уничтожена не та частица? Или она была уничтожена не полностью?
– Что? Как ты догадался? – Сигрун посмотрела на него, сдвинув брови.
– Я потратил огромное количество своего вынужденно свободного времени в Круге на чтение посредственных приключенческих романов, – признался Андерс. – Кстати, герои в конце обычно умирали.
– Этого оказалось недостаточно, – кивнула Сигрун. – Видимо, нам нужно было сохранить пепел той чешуйки. Если где-то ещё существует другая пробуждённая частица, то уничтоженные фрагменты со временем снова восстанавливаются.. Слушай, – раздражённо добавила Сигрун, заметив замешательство на лице Андерса, – я не очень-то во всём этом понимаю. Предпочитаю, когда мне просто показывают, кого надо заколоть.
– Пробуждённая? Каким образом?
– Это был какой-то обряд. – Сигрун скривилась и на мгновение умолкла, подбирая слова. – Что-то объединило силу Лусакана, когда он был проведён в одном из мест древней магии в его прежних владениях. Одно такое находится возле Киркволла, оно называется Расколотая Гора. Кто-то пробудил частицу несколько лет назад. Это, скорее всего, было нечто небольшое, размером с обычный амулет или что-то подобное, но этого оказалось достаточно.
– Удобно. – С одной стороны, Андерс знал, что убить Архидемона можно только при помощи странного рода переноса его души в тело Серого Стража, но из того немногого, что он знал о Тевинтере – того, что не было очернено толкователями Церкви – он мог сделать вывод, что Древние боги были чем-то совершенно иным, с принципиально иными возможностями. – Значит, чешуйка восстановилась, и к тому времени, как вы решили её проверить, она уже пропала.
– Мы слышали, что она всплыла в Тевинтере, – кивнула Сигрун. – Теперь из-за неё передрались магистры. И, судя по посланиям Архитектора, она снова тревожит коллективное сознание порождений тьмы. Когда они соберут армию, начнётся война.
– Отлично, – проворчал Огрен, ненадолго подняв взгляд от топора. – Порождения тьмы, магистры, одержимые и люди. – Он рыгнул, и на его лице отразилось смутное удовлетворение. – Можно будет много кого зарубить.
– С годами ты становишься всё хуже, – заметил Андерс.
– Это всё то пойло, которое он гонит и пьёт всё время, от него мозги гниют. – Сигрун шагнула к окну и посмотрела на небо. – У нас есть ещё около пары часов, прежде чем нужно будет двигаться в путь. Так что, если тебе нужно сделать в Сиерэ ещё что-то, поторопись с этим.
NEW!X.
X.
Путешествие до Арлатана оказалось, мягко говоря, весьма богато событиями. Из-за неспокойного моря Сигрун всю дорогу страдала морской болезнью, и Андерс, вынужденный терпеть вспышки её гнева, оказался по уши занят тем, что предотвращал нежелательные «случайности» и смешивал разнообразные зелья в надежде вылечить её тошноту. Когда гномка плохо себя чувствовала, она становилась до крайности раздражительна. Даже Огрен в конце концов просто засел на палубе с флягой своего пойла и очень старался не попадаться ей на глаза.
Команда корабля, должно быть, вздохнула с облегчением, когда они, наконец, высадились на покрытом белым песком нетронутом пляже, который примыкал к северным границам Арлатана. На берегу Сигрун тут же плюхнулась на камень, а моряки начали торопливо грести обратно к судну.
– Земля всё никак не перестанет качаться, – простонала она, сжав руками голову. – Давайте в следующий раз просто пойдём Глубинными Тропами. Драться с порождениями тьмы на каждом углу и то должно быть легче, чем это. У тебя ещё осталась та зелёная жижа, которая на вкус напоминала шкуру нага, слишком долго провалявшуюся на жаре? Она, кажется, помогала.
Андерс протянул ей склянку, и Сигрун, сделав долгий глоток, закашлялась и отшвырнула её в сторону.
– Час-другой, и тебе станет лучше.
–У нас нет на это времени. – Огрен поглядел на небо, а потом на ряды невероятно высоких, массивных деревьев, которые обрамляли побережье. Тонкие лучи послеполуденного солнца пронизывали густую листву, бросая блики на заросшую мхом землю, и весь лес казался неестественно неподвижным и безмолвным. – Судя по рассказам, это не то местечко, в котором стоит бродить в темноте. Надо добраться до входа на Глубинные Тропы до захода солнца. Разрази меня гром! Ненавижу лес.
– Не уверен, что мне и впрямь хочется знать, что не так с этим местом, – опасливо проговорил Андерс.
– Видно, призраки водятся. Куча древолюбов померла тут от рук человеческих магов, а ты и есть человеческий маг. Может, со мной и Сигрун всё будет в порядке, – проворчал Огрен и ткнул в плечо гномки грязным пальцем: – Ну как, блевать закончила?
Ему, как всегда, везёт.
– Великолепно.
– Ты такой душка, Огрен, – пробормотала Сигрун. – Напомни, чтобы в следующий раз я блеванула тебе на сапоги. – Она встала, всё ещё неуверенно держась на ногах, и глубоко вздохнула. – Пошли. Когда мы окажемся под землёй, мне станет легче.
Всего час ходьбы по лесу – и Андерс уже шарахался от теней. Такой обширный, густой лес должен был оживляться голосами животных и стрёкотом насекомых. Но, за исключением звука их шагов и раздававшегося время от времени шороха потревоженных ветром листьев, этот участок Арлатана был мертвенно тих. Гномы тоже напрягались всё больше; Огрен, закинув свою секиру на плечо, сжал руку в кулак, а Сигрун старалась держаться поближе к ним, хотя обычно она убегала на разведку далеко вперёд, и ежеминутно сверялась с картой.
В конце концов, они добрались до большого замшелого камня выше человеческого роста, плоская поверхность которого была покрыта густой резьбой, заросшей мхом и плетями винограда. Сигрун тщательно изучила карту, а потом указала на маленький кружок:
– Здесь. Вход уже недалеко. Это один из придорожных камней.
– А может, мы здесь. – Огрен ткнул пальцем в ещё один кружок – чуть левее, в противоположном направлении от метки, означавшей вход на Глубинные Тропы. – Мы, чтоб тебя, шли дольше, чем следовало.
– Последний раз, когда мы позволили тебе вести, всё закончилось тем, что мы вернулись туда, откуда вышли, – возразила Сигрун.
– А последний раз, когда вела ты…
– А откуда мы знаем, что именно означает каждый из кружочков? – настороженно оглянувшись, перебил их Андерс.
– На каждом есть отметки. Видишь это? – Сигрун указала на эльфийскую надпись под кружком, который, по её мнению, обозначал их местонахождение. – Она, судя по всему, совпадает с рисунками на камнях. Но тут становится всё меньше света, а факелы надо бы сохранить для Глубинных Троп.
– Свет как раз не проблема. – Андерс, сосредоточившись, протянул руку, и над его ладонью заплясал огненный шарик. Когда он, поднеся его к камню, принялся высматривать надписи, сзади неожиданно раздался гулкий, рычащий стон.
– Вы слышите это? – выхватив кинжалы, нервно поинтересовалась Сигрун. – Я что-то слышала.
– Shemlen, – отдалённым эхом прозвучал вокруг булькающий, шипящий шёпот. – Shem'nan.
– Убери это! – Огрен схватил мага за запястье. В тот же момент раздался оглушительный треск, и деревья вокруг начали яростно извиваться и скрипеть, их корни шевелились и вырывались из-под земли, заставляя почву содрогаться.
– Shemlen! Shem'nan! – шёпот превратился в шелестящий гул.
– Как же сильно я ненавижу свою жизнь, – проговорил Андерс, широко распахнув глаза, когда над его головой начали скручиваться и извиваться ветви, по толщине превосходившие его талию, которые как будто пытались дотянуться до стоявших внизу.
– Заткнись и беги! – рявкнула Сигрун. – Мы уже недалеко!
– Если мы бросим снаряжение…
– Если мы бросим снаряжение, мы не выживем на Глубинных Тропах, идиот, – прорычал Огрен, пробегая мимо. – Живо!
Гномы, когда хотят, могут бегать очень быстро. Кроме того, вылезавшие из земли корни и наклонявшиеся ветки, стремившиеся сбить их с ног, кажется, интересовались Сигрун и Огреном куда меньше. Вместо этого они царапали броню Андерса и скребли магический барьер, которым он себя окружил, сосредоточившись настолько, насколько ему позволяла необходимость сохранять равновесие на бегу. Огрен взревел, его секира, описав широкий круг, отрубила поднявшийся перед ним из земли корень, а Сигрун отшатнулась от метавшейся из стороны в сторону ветки, тщетно бившей по тропе перед ней.
В землю перед Андерсом ударило что-то, что он не успел разглядеть, и взрывная волна сбила его с ног, заставив неловко шлёпнуться на спину, однако он торопливо перекатился в сторону и успел вскочить на ноги прежде, чем в то место, где он только что лежал, вонзились корни. Маг заставил огонь снова вспыхнуть на ладонях, но Сигрун тут же оглянулась и завопила:
– Больше никакой долбаной огненной магии! И вообще никакой магии! Если ты разозлишь их ещё больше...
– Думаешь, это вообще возможно – разозлить их ещё больше? – заорал в ответ Андерс, но всё-таки сжал пальцы, заставив пламя погаснуть. Его снова сбила на землю ударившая поперёк туловища ветка, но Огрен, ухватив за пояс, вздёрнул его на ноги и, зарычав, одним взмахом секиры отрубил её.
– Это всё, на что ты способен? – подняв топор, зарычал гном-берсерк. – Ты, чтоб тебя, меня не напугаешь! Идите дрыхнуть, вы, призрачные эльфы-наголюбы, или нажрётесь отличной гномьей стали!
Вибрирующий рёв на мгновение стих, а затем раздался воющий, нечеловеческий вопль, полный тоски и ярости, который заставил Андерса торопливо зажать уши ладонями. Сигрун что-то кричала им, указывая направо, и Андерс повернул голову. И тут же об этом пожалел.
Не отставая от них ни на шаг, среди деревьев, просачиваясь сквозь них, словно призрак, двигалась какая-то большая, тёмная тень. У неё было по меньшей мере четыре конечности, и она отдалённо напоминала собаку размером с дом. Каким-то чудом у них нашлись силы стремительно рвануться сквозь бурлящий лес, вдвое ускорив шаг, и как раз в тот момент, когда Андерс решил, что у него сейчас выскочит сердце, Сигрун снова махнула рукой, на этот раз показывая куда-то вперёд.
Там среди подлеска маячил небольшой холмик, в склоне которого виднелась каменная дверь.
Сигрун оказалась у двери первой и, толкнув её, побледнела, как простынь.
– Её заклинило!
Он просто обожал эту жизнь.
– Её не гномы делали, – проворчал Огрен и врезался в створку плечом, его сапоги заскользили по почве. – Клятая… разрази меня гром… дешёвая поделка ушастых наголюбов!
Когда толкать дверь начали все трое, Андерс уловил раздавшийся внутри слабый, глухой треск, но как раз в этот момент вокруг его ноги обвился корень и рывком оттащил его от двери. В руке Сигрун что-то блеснуло, и метательный кинжал перерубил растение, а Андерс, неловко поднявшись на ноги, оглянулся назад. И увидел, что огромная, так и не принявшая определённой формы тёмная тень, чьи нечёткие края плыли и извивались, остановилась и начала медленно кружить рядом с ними.
А потом она прыгнула.
Вспомнив об этом позже, Андерс решил, что именно это и спасло их шкуры. Перед этим прыжком по ним ударил омерзительный, взвывший, словно жуткий глашатай, ветер, который рассек обнажённую кожу и распластал их по каменной двери. Для старых петель удар оказался слишком силён, металл поддался с отвратительным визжащим звуком, и они рухнули в темноту спиной вперед, толкая друг друга и сквернословя.
Андерс лежал на спине на чём-то, что по ощущению напоминало благословенно холодный камень. Он поднял широко раскрытые глаза на прямоугольник света, в котором виднелся лес, как раз тогда, когда его на мгновение закрыло чёрное пятно тени с зелёными эльфийскими глазами, суженными в бессильной ненависти, а затем всё снова стихло.
– Андрасте всемилостивая, – проговорил Андерс и, пока они все переводили дыхание, снова перевел взгляд на потолок.
Сигрун, высвободив придавленные её спутниками конечности, медленно поднялась на ноги, а затем ударила Огрена в челюсть так, что берсерк со сдавленным проклятием отшатнулся к покрытой лишайником стене.
– Это за то, что разозлил их. – Потом она пнула Андерса по рёбрам, заставив его вскрикнуть. – А это за то, что ты всё это начал. «Свет не проблема», чтоб меня гарлоки драли. Пошли. Чем скорее мы доберёмся до Глубинных Троп, тем лучше. У меня от этого места мурашки по коже.
XI.
XI.
По сравнению с лесом Арлатана Глубинные Тропы были просто развлекательной прогулкой, даже несмотря на шастающих вокруг порождений тьмы – возможно, оттого, что и Сигрун, и Огрен под землёй чувствовали себя куда спокойней. Они избегали крупных отрядов и, к великому разочарованию Огрена, атаковали порождений тьмы, только когда у них не оставалось другого выхода. И, в общем-то, они неплохо провели время, добравшись до скрытого в лабиринте боковых тоннелей ряда дверей всего за три дня, по расчетам Сигрун.
Форпост Стражей в Сотне Колонн больше походил на спрятанную высоко в горах небольшую крепость, к которой вела только крутая тропа вдоль склона и выходивший к Глубинным Тропам тоннель. Судя по тем отчётам на столе у Стража-Командора, в которые Андерс однажды сунул нос, обычно в ней жил только немногочисленный гарнизон, но сейчас здесь, похоже, находилось куда больше Стражей – людей, эльфов и гномов – чем Андерс вообще когда-либо видел в одном месте.
Они, похоже, были вовсе не единственными Стражами, которые недавно прибыли через туннель на Глубинных Тропах, однако после того, как Сигрун представила их офицеру Стражей, который должен был показать им свободные комнаты в казармах, тот сурово нахмурился.
– Андерс, Сигрун и Огрен из Ферелдена?
– Из Орзаммара, – рыгнув, поправил его Огрен.
– Командор Серых Стражей Ферелдена ждёт вас. Проводи их в штаб, – сказал офицер ещё одному Стражу, который кивнул в ответ.
– Больше никаких шутливых ставок на деньги, пожалуйста, – пробормотал Андерс, когда они последовали за провожатым.
– Кто сказал, что мы шутили? – проворчал Огрен.
– Может, он тебя не узнает. Мы сумели достать довольно качественную краску, – успокаивающе добавила Сигрун.
Штаб находился на верхнем этаже башни в большой круглой комнате, зарешёченные окна которой выходили на вьющуюся вниз по склону тропу. На стенах висели карты Тевинтера и Тедаса, а на квадратном каменном столе в центре штаба лежала большая карта Тевинтера с разложенным вокруг неё набором флажков. Стражи разных рас и профессий в почтительном молчании стояли по периметру комнаты, а возле стола громко спорили о тактике Страж-Командор Сурана и – вот уж кого Андерс в последнюю очередь ожидал увидеть – Хоук.
– … это самоубийство, – прорычал Хоук. – Ни единого шанса, что нам удастся проломить внешнюю стену!
– Предоставь военное планирование тому, у кого есть реальный опыт, – язвительно и хлестко возразил Сурана, по сравнению с Хоуком казавшийся изящным и хрупким даже в своей броне из драконьей кости. – Твои предложения, как положено, будут записаны… – и тут он замолчал, глянув в сторону двери, и сурово сдвинул брови. – Сигрун, Огрен. Отличная работа. И ты.
Хоук резко развернулся на пятках и посмотрел на него, изумлённо распахнув глаза.
– Андерс? Что ты тут делаешь? Что ты сделал со своими…
– Мне сказали, что она смоется, – перебил его Андерс. Столько усилий для того, чтобы не быть узнанным… – Ты-то что тут делаешь?
– Я получил послание от Стража-Командора, – отозвался Хоук, его удивление сменилось знакомой ледяной маской. – Почему ты не остался в Сиерэ?
– По той же причине. – Андерс двинулся вперёд, осторожно обходя его. – В Сиерэ я получил письмо с указаниями от Стража-Командора.
– Как я и думал. – Сурана, шагнув к нему, задумчиво оглядел мага с головы до ног. – А пару дней назад я получил от Огрена весьма любопытное письмо. У меня есть к тебе пара вопросов.
– Я на них отвечу, – склонил голову Андерс. – Э… просто хочу прояснить кое-что. Ты ведь на самом деле не собираешься содрать с меня шкуру, правда?
– Неужели? – с обманчивым спокойствием переспросил Сурана.
Что бы Сурана ни подобрал в руинах в Бресилиане, оно позволяло ему носить тяжёлый доспех и, когда он того хотел, бить с силой огра. Удар сшиб Андерса с ног и швырнул на пол, и только услышав, как хрустнула его челюсть, он понял, кто его ударил.
Но ещё до того, как он смог произнести хоть слово, Хоук что-то неразборчиво рыкнул, Стража-Командора словно тряпичную куклу отшвырнуло назад, и он с лязгом врезался в стену. В ладони Хоука вспыхнуло пламя, и воздух в комнате затрещал от статического электричества, однако, прежде чем Андерс успел попросить его остановиться, тот замер - у его шеи блеснул узкий клинок.
– Убери огонь, будь так любезен. – Андерс даже не заметил, как в комнату вошёл Зевран, но убийца уже стоял у Хоука за спиной, держа у его горла кинжал. Остальные Стражи, находившиеся в комнате, даже Сигрун и Огрен, тоже обнажили оружие.
– Хватит. – Сурана поднялся с пола. – Зевран. Я узнал что хотел.
Зевран беспечно улыбнулся, отступил и, спрятав клинок в ножны, встал рядом с Сураной. Хоук, не отрывая от них сощуренных глаз, не раздумывая, протянул Андерсу руку, помогая подняться, его хватка была крепкой и надёжной. Поморщившись, Андерс окутал свою челюсть исцеляющей магией, дождавшись, пока боль не утихла.
– Что ты хотел? – переспросил Хоук, в его голосе слышалось то же опасное спокойствие, как при том разговоре на корабле.
– Получить подтверждение тому, что тебе, в самом деле, можно доверять. – Сурана вернулся к столу. – Дальнейшее обсуждение и полный инструктаж мы отложим до тех пор, пока не появится Командор Серых Стражей из Неварры. Андерс, когда устроишься, мне надо будет с тобой поговорить.
– Хорошо, – отозвался Андерс со всей возможной кротостью, на случай если наказание ещё не было окончено. Хоук бросил на Сурану холодный, оценивающий взгляд, а потом пробормотал что-то и вышел из зала.
Огрен рыгнул, нарушив последовавшее за этим неловкое молчание.
– Сердитый бывший? Знаю, на что это похоже.
Сигрун с силой наступила ему на ногу.
– Огрен, заткнись.
XII.
XII.
Из ходивших по казармам слухов Андерс выяснил, что Страж-Командор разделил свои силы между форпостом в Ста Колоннах и другим, в Безмолвных Равнинах. Там командовал Натаниэль Хоу – по-видимому, вместе со Страудом и Архитектором. Что касается Веланны, она пропала на Глубинных Тропах несколько лет назад, и её участь оставалась неизвестной.
Хоук с горсткой разномастных соратников пришёл неделю назад по Глубинным Тропам, и их временно поселили в комнатах в южном крыле крепости, поодаль от казарм. После того как Андерс смыл краску спиртом и как следует ополоснул волосы, чтобы запах полностью исчез, он поймал себя на том, что направляется в южное крыло, вопреки тому, что отточенный инстинкт самосохранения требовал не попадаться на глаза Хоуку.
И всё-таки всё это не было проблемой не-Стражей, и потрёпанная совесть Андерса требовала, чтобы он, по крайней мере, заставил Хоука осознать это – что бы ни наговорил тому Страж-Командор. Рассеянно перебирая в уме возможные способы начать разговор, Андерс чуть не врезался в храмовника в форменном доспехе Ордена, стоявшего в ведущем к южному крылу коридоре. Маг, пробормотав извинения, попытался обойти его, но сузивший глаза рыцарь успел схватить его за локоть.
У него были тёмные волосы того же оттенка, что и у Хоука, и, когда он нахмурился, выражение его лица стало подозрительно похожим на то, что Андерс называл будничной Неодобрительной Маской Храмовника.
– Так значит, ты всё-таки здесь. Предсказуемо.
– Что тут делает Орден? – настороженно осведомился Андерс, приготовившись вырваться и отскочить за пределы досягаемости меча или заклинания очищения.
Однако храмовник только сильнее сдвинул брови и, задумчиво оглядев мага, отпустил его руку.
– Я всегда говорил брату, что он совершил ошибку, связавшись с тобой. Ты нанёс его жизни даже больший вред, чем нанесла потеря матери и сестры.
– Брату? – Семейное сходство наконец бросилось Андерсу в глаза. – Ты брат Хоука?
– Я слышал, ты всё забыл, – с ноткой презрения проговорил храмовник. – Я Карвер Хоук. Ты, наверно, не помнишь даже имени моего брата, не так ли? Тебе хотя бы рассказали о том, что ты натворил?
– По-видимому, я стал одержимым и разнёс весь мир. – Андерс осторожно отодвинулся. – Вообще-то я удивлён, что никто из вас ещё до этого меня не прикончил.
– Об этом я жалею время от времени, – резко сказал Карвер и направился к выходу из южного крыла. – Точка зрения моего брата во многом не совпадает с моей. Если бы это могло сойти мне с рук, я сбросил бы тебя со стены лишь за то, что ты причинил ему боль.
Отлично. Это было очень ободряюще. Андерс дождался, пока храмовник не скрылся из виду, а потом осторожно пробрался в южное крыло, опасаясь встречи с ещё каким-нибудь заботливым родственником Хоука. В прихожей не было мебели, не считая лежавшего на узком балкончике коврика, на котором, обратив лицо к небу, с закрытыми глазами сидела скрестившая ноги Мерриль.
Прокравшись через комнату так тихо, как только мог, Андерс почти добрался до выхода в соседний коридор, когда эльфийка, так и не обернувшись, проговорила:
– Aneth ara, Андерс. Как сказала бы Аша’белланар – я не знаю, судьба это или случайность.
– Неудачное стечение обстоятельств, полагаю, – криво усмехнувшись, сказал Андерс. – Изабелла тоже здесь?
– Нет. У неё своя жизнь, там, на море, – чуть наклонив голову, ответила Мерриль. – Но те, кто мог прийти, пришли. Фенрис и Варрик здесь, хотя сейчас они не в крепости, и ты уже встретился с Карвером. Авелин не могла покинуть Киркволл.
Андерс решил не акцентировать внимание на том, что он не знает, о ком – или о чём – говорит Мерриль.
– Рад это узнать.
– Хоук в своей комнате. – Голос Мерриль стал немного мягче. – Она в самом конце коридора. Я рада, что ты вернулся.
– Наверно, ты одна, – отозвался Андерс, сделав глубокий вздох и бросив последний долгий взгляд на выход позади.
Возле двери Хоука лежал огромный мабари, судя по отсутствию боевой раскраски, принадлежавший не Стражу-Командору. Когда маг приблизился, пёс поднялся, принюхался и восторженно завилял хвостом, гавкая и радостно тычась носом в его ладони. Выходит, пёс его знал – и доверял ему. Это было достаточно странно – и этот случай стал последним фактом, который собрал воедино всё, что с ним, похоже, действительно случилось.
– Я кошатник, – сказал Андерс, криво усмехнувшись, и неловко почесал пса за ушами, тот загавкал и перевернулся на спину, извиваясь от удовольствия.
Дверь открылась, и Хоук хмуро глянул на него через порог. На нём был не его странный доспех с волчьим мехом, а лёгкая куртка и брюки, и в этой одежде он почему-то казался находящимся не на своём месте – несмотря на то, что ткань, в отличие от брони, подчёркивала его широкие плечи и сухощавую, крепкую фигуру.
– Зачем ты пришёл?
– Мы можем поговорить? Ну, пожалуйста? – с надеждой сказал Андерс. – Не в коридоре, если можно.
В течение нескольких долгих мгновений Хоук с непроницаемым выражением лица смотрел на него, а затем чуть наклонил голову и шагнул назад в комнату. Тихо извинившись перед мабари, Андерс последовал за ним и закрыл за собой дверь.
Комната Хоука была обставлена с той же казарменной скупостью, что и остальные помещения в крепости: в ней были только кровать, стол и несколько уже знакомых Андерсу сундуков возле левой стены, которые исполняли роль мебели. Второй маг отошёл к узкому окну и сцепил руки за спиной.
Андерс вдруг забыл, с чего собирался начать, и решил попробовать сказать что-нибудь нейтральное.
– Насчёт того, что произошло в штабе… э… просто чтобы ты знал, я думаю, Страж-Командор сейчас несколько взбудоражен. Обычно он довольно обаятелен.
– Он ударил тебя просто, чтобы проверить своё предположение насчёт меня, – невозмутимо возразил Хоук. – Я этого не забуду.
– Судя по отзывам, я это в любом случае заслужил. По крайней мере, это лучше чем…
Хоук явно напрягся.
– Ты узнал, что случилось?
– Огрен мне рассказал.
Хоук вздохнул, но не обернулся.
– Полагаю, это всё-таки было неизбежно. И нет, ты этого не заслужил. Как не заслужил и того, как мы обращались с тобой после ритуала и всю дорогу до Сиерэ. Я не верю, что тот, кто ты сейчас, сделал бы то, что сделал. Во многих отношениях ты совершенно другая личность. Я был зол на мир, и на себя самого – за то, что своими руками убил на алтаре в Лломерине самого важного для меня человека на свете, и выместил это на тебе. Мне нет оправданий, и я прошу за это прощения.
– О, – моргая, проговорил Андерс. Этого он не ожидал. – М… Ничего страшного.
– Я должен возместить это, – решительно продолжил Хоук. – Тебя не должны преследовать за то, чего ты не стал бы делать. Ни Страж-Командор, ни Старкхевен, ни кто-либо иной.
Андерс никак не мог сообразить, что на это можно ответить. Он не сомневался, что Хоук имел в виду именно то, что сказал, и готов был ответить за свои слова, если придётся. Это… тревожило. И, вынужден был признать существовавший в душе Андерса эгоист – это было приятно.
– Я не тот человек, которого ты любил. У тебя нет передо мной никаких обязательств.
– В те… в нём было добро, – чуть неловко поправился Хоук. – Что-то, до чего ты, полагаю, дорос бы в любом случае – если этого ещё не случилось. Всё остальное было искажено, а я всегда закрывал глаза на проблему, и, в конце концов, Киркволл заплатил за это. Но к тому тебе, каким ты являешься сейчас, это вряд ли имеет отношение.
– В том, что я сделал, когда был одержим, не было твоей вины.
– Откуда тебе знать? – стиснув кулаки, огрызнулся Хоук. – Как раз перед тем… ты – тот ты, которым ты был тогда – сказал, что разыскал рецепт тевинтерского зелья, которое сможет отделить духа Тени, который жил в тебе. Для этого нужно было что-то, что ты называл селитрой, и драконий камень, и чтобы закончить его, тебе нужно было оказаться в церкви. Каким я был дураком, – проговорил Хоук с натужным, неестественным смехом. – Я тебе поверил. Я немного сомневался в том, что из настолько ядовитых ингредиентов и впрямь можно сделать какое-то зелье – разве что зелье, которое должно было быть приготовлено в месте, лишённом силы – но я хотел тебе верить.
Селитра и драконий камень. Так вот что произошло. Взрыв должен был оказаться ужасен. А мысль о том, что его одержимая версия попросту использовала Хоука, чтобы сделать это… Андерс даже представить не мог всю необъятность своего предательства.
– Почему ты не убил меня после того, как всё выяснил?
– А ты смог бы так просто убить того, кого любил несколько лет – вместе с кем, в конце концов, жил три года? – Хоук глубоко, медленно выдохнул. – Я не смог. – Ещё один медленный вдох. – О чём ты хотел со мной поговорить?
– Ну, э, о том, – неловко проговорил Андерс, всё ещё выбитый из колеи острой болью, прозвучавшей в голосе Хоука. – Наверно, это может подождать.
– Скажи, что тебе нужно, – пожал плечами Хоук. – Если ты хочешь помощи, ты её получишь.
Как может Создатель быть так извращённо жесток, подумал Андерс. Почему-то он встретил кого-то вроде Хоука только после того, как стал одержимым, затем вопреки всему умудрился заслужить его любовь и жить вместе с ним целых три года – а потом просто порвал всё в клочья.
– Я задавался вопросом, что ты здесь делаешь. Это дело Серых Стражей.
– По-видимому, я отчасти виноват в произошедшем, – сухо сказал Хоук. – Несколько лет назад я оказал услугу кое-кому – или кое-чему – кто спас жизнь моей семье. Как выяснилось, я помог провести на Расколотой Горе некий эльфийский ритуал, который…
– Это был ты? – моргнул Андерс.
– Не возмущайся, ты там тоже был, – резко отозвался Хоук, но затем взял себя в руки: – Или, по крайней мере, тот, кем ты был. Месяц назад назад Страж-Командор увидел сон, в котором он смотрел на наши удаляющиеся лица с большой высоты, словно в полёте. Он решил отправить мне письмо, чтобы выяснить, не у меня ли ещё тот амулет или, возможно, мне хотя бы известно, где он может находиться.
– Так ты знаешь, где он?
– Нет. К сожалению, – вздохнул Хоук. – Но по приказу Стража-Командора его ищут другие. Наше же дело – позаботиться о том, чтобы чешуйка не досталась порождениям тьмы.
– И он попросил тебя о помощи?
– Вообще-то нет. Но, похоже, мне в данный момент всё равно нечем заняться, – проговорил Хоук с ноткой лукавой насмешки.
– И ты со скуки решил помочь Стражу-Командору напасть на Империю Тевинтер.
– Да. Если кратко, то да, – губы Хоука изогнулись в улыбке, бесстрашной и самоуверенной. Это был человек, перед которым мир мог только трепетать. Похоже, следовало ожидать взрывов и разрушений, когда он столкнётся со столь же непреклонной волей Стража-Командора.
Андерс усмехнулся этой мысли и, прежде чем успел ещё раз обдумать свои слова, выпалил:
– Пылающие трусики Андрасте, ну почему я не встретил тебя до того, как связался с духом?
Вот этого точно не следовало говорить – усмешка Хоука померкла, он напряжённо застыл, и его голос снова стал резким.
– Ты хотел поговорить со мной о чём-то ещё?
Есть ли хоть призрачная надежда на то, что мы сможем начать всё заново, повинуясь импульсу, чуть не сказал Андерс, но этот порыв он сумел подавить.
– Раз я не сумел убедить тебя, что это дело касается только Стражей – нет. Это опасно. Люди могут погибнуть или заразиться скверной. Твои друзья…
– Находятся здесь по собственному выбору, – проговорил Хоук, как будто оскорблённый самим этим предположением. – Если это всё, оставь меня, пожалуйста. Мне надо подумать.
– Но я…
– Андерс, пожалуйста.
Андерс пробормотал себе под нос неловкое прощание и с чувством смутной неудовлетворённости выскользнул из комнаты, запустив пальцы в растрепавшиеся волосы. Возможно, Страж-Командор назначит его в патруль. Если ему придётся сидеть в крепости, погрузившись в собственные мысли, он запросто свихнётся заново.
XIII.
XIII.
В конце концов, Андерс обнаружил Стража-Командора, который взирал на море покрытых снегом гор, которые отделяли Тевинтер от Антивы, с вершины крепостной стены и тихо разговаривал с Зевраном. Маг видел антиванского убийцу и раньше – тот появлялся в Башне Бдения и исчезал снова как будто просто из прихоти, но он никогда не задумывался о нём надолго.
Не то чтобы Зевран был самым странным в компании друзей Стража-Командора, в которую входили кунари, каменный голем и король Ферелдена. Эльф был определённо привлекателен, и, похоже, флиртовал со всем, что движется, и если бы не тот факт, что когда-то он был Антиванским Вороном, Андерс мог бы даже задуматься о том, чтобы перепихнуться с ним разок.
– Андерс. – Сурана чуть наклонил голову, когда Андерс остановился на почтительном расстоянии. – Как протекало ваше путешествие?
– Ужасно. Было полно неожиданных ужасов. Как обычно.
– Ясно. Сигрун рассказала довольно бессвязную и неправдоподобную сказку про арлатанский лес, но она в тот момент уже была заметно под градусом.
– А я ей поверил, – добродушно проговорил Зевран. – Арлатан странное, волшебное место. И его лучше оставить в покое. Как и многие другие странные волшебные места.
– Так значит, это правда – что ты не помнишь того, что делал после Амарантайна? – спросил Сурана, его лицо, как всегда, было спокойным и непроницаемым.
– Не помню. А хотел бы.
– Да неужели? – коротко усмехнувшись, переспросил Зевран. – Я был там в самом конце – просто захотел развлечься. Ты провёл большую часть этого времени, с воплями бегая вокруг, пока за тобой гонялись оживлённые магией бронзовые статуи.
Андерс сердито посмотрел на Зеврана, пытаясь понять, не пытаются ли его надуть, но эльф ответил ему проказливой ухмылкой без малейших признаков раскаяния.
– Ты был там?
– По приказу Стража-Командора. – Зевран небрежно пожал плечами. – Предполагалось, что я буду за тобой присматривать, но меня, к несчастью, нагнали Вороны, и я оказался немного занят, а потом город вспыхнул. Очень жаль.
– Но Справедливости больше нет. – Сурана медленно оглядел его, чуть нахмурился и поблек до полупрозрачности, словно превратившись в привидение.
– Ненавижу, когда ты это делаешь, – содрогнулся Андерс.
Сурана снова обрел материальность, его губы чуть заметно искривились.
– Да. Его больше нет.
– Я услышал в твоём голосе радость или разочарование?
– И то, и другое, пожалуй. Ломать тебе нос уже не имеет смысла, да и особого удовлетворения это не принесёт. – Сурана снова обвёл взглядом горы. – Кроме того, в грядущие времена нам потребуются все Стражи, которые у нас есть. Так что добро пожаловать обратно в Орден, Страж Андерс.
– Я так счастлив снова оказаться в компании котоненавистников.
– Я не говорил, что тебе нельзя завести кота, Андерс, – терпеливо проговорил Сурана. – Я говорил только, что тебе нельзя брать его с собой на Глубинные Тропы, тем более после того, как твоя попытка спасти жизнь своему коту чуть не привела к смерти другого Стража – и твоей.
– Но мы почти всё время торчим на Глубинных Тропах, – напомнил Андерс. – Это значит, что мне нельзя завести кота. Но ты-то берёшь своего пса на Глубинные Тропы. Это двойные стандарты.
– Между боевым мабари и маленьким милым котиком есть существенная разница, – заметил Зевран.
– Ответ всё ещё «нет», Андерс. Но не волнуйся, – рассеянно добавил Сурана. – Сэр Ланцелап ещё жив. Повзрослел и, наверно, привык бродить сам по себе, но он всё ещё живёт в форпосте в Амарантайне. Ты, пожалуй, сможешь навестить его, когда всё это закончится. Ты уже поговорил с Хоуком?
– Поговорил. Всё как-то… неловко.
– Понимаю. – Сурана слегка наклонил голову. – Он хороший человек. Только очень вспыльчивый и упёртый, и слишком склонен думать, что он всегда прав. Я не просил бы тебя о помощи, но наша кампания в Тевинтере будет достаточно сложной и без необходимости спорить с ним или присматривать за каждым его шагом.
– Он не станет меня слушать, – возразил Андерс. – Я не тот человек, которого он знал. Он и сам это признал.
– Я бы так не сказал, – чуть заметно улыбнулся Сурана. – Сомневаюсь, что то, что побуждало его заботиться о тебе, заключалось в твоей одержимости духом. Судя по тому, что я слышал, ты сохранял собственный разум – по крайней мере, большую часть времени. Вряд ли ты так сильно изменился.
– Я почему-то расстроен мыслью о том, что мой собственный Командор считает меня способным взорвать церковь.
– Я имел в виду не это, – сурово взглянул на него Сурана. – Все эти годы ты работал в клинике для бедняков в Киркволле и помогал ферелденским беженцам. Думаю, если бы понадобилось, ты сделал бы это снова даже без какого-то духа «Справедливости» у тебя в голове. В конце концов, ты был целителем ещё тогда, когда я впервые тебя встретил.
– От старых привычек трудно избавиться?
– Всё не могло настолько измениться. – Сурана откинулся назад, опершись локтями о зубец стены. – Я думаю, он это увидит.
– Надеюсь, нет. Не могу представить себя прикованным к одному человеку на такой долгий срок. – И всё же, как только он сказал это…
– Быть прикованным к кому-то может оказаться весьма забавным занятием, – язвительно заметил Зевран, а Сурана только хихикнул.
– Ты сам слышишь ложь в собственных словах, Андерс. Куда яснее, чем я смог бы это выразить.
XIV.
XIV.
Пока во внутреннем дворике Андерс проверял свои припасы вместе с остальными членами патруля, отправлявшегося на Глубинные тропы, к нему приблизились выглядевший очень странно гном и эльф с ещё более странной внешностью. Учитывая то, что Стражи были вынуждены предпринять стратегическое отступление (читай: удрать) из Маротиуса, теперь им приходилось патрулировать куда большую территорию просто для того, чтобы сохранить свои позиции в Ста Колоннах.
Гном выглядел так, словно родился на поверхности; он носил распахнутую практически до пупка рубашку, яркий камзол, широкие сапоги и множество золотых колец и серег, чем-то напоминая странную, укороченную версию лломеринских жестянщиков. У него за спиной висел массивный арбалет непривычной конструкции, такой же цветистый и непонятный.
Эльфу, тем не менее, каким-то образом удалось превзойти необычностью облика даже гнома: он носил покрытую тевинтерскими рунами чёрную броню, которая казалась неудобной и абсолютно непрактичной, и несмотря на то, что он выглядел почти хрупким, в ножнах за его спиной висел массивный двуручник. У него были серебряные волосы и смуглая кожа, а видимые участки его рук и шеи покрывали бледные, напоминавшие линии вен татуировки, и даже на расстоянии отчётливо ощущалось обескураживающе знакомое присутствие лириума.
– Блондинчик. Рад видеть, что мне не придётся придумывать тебе новое прозвище, всё, похоже, отлично смылось. – Гном вальяжно подошёл к нему, и только через несколько мгновений Андерс понял, что тот обращался именно к нему. – Мерриль объяснила, что с тобой произошло. Мы были знакомы, но я рад представиться тебе снова. Моё имя Варрик Тетрас. А моего молчаливого друга зовут Фенрис.
– Приятно познакомиться, – настороженно проговорил Андерс.
– Пф, – насмешливо фыркнул Фенрис. – Он и правда не помнит. Это пустая трата времени, Варрик.
– Ничто не может быть пустой тратой времени, когда ты застрял в крепости, в которой не предполагается никаких развлечений, – уточнил Варрик. – Собрался куда-то, Блондинчик? Только не говори мне, что мы уже выдвигаемся.
– Я Серый Страж, – терпеливо проговорил Андерс. – Это означает, что мы с собратьями патрулируем Глубинные Тропы.
– Но ты же ненавидишь Глубинные Тропы, – поднял брови Варрик.
– Пожалуйста, постарайся больше это не делать. Не упоминать при мне о вещах, о которых я тебе не рассказывал – то есть, не помню этого. Это и вправду здорово нервирует. Кроме того, – с кривой усмешкой добавил Андерс, – никто не любит Глубинные Тропы. Там темно, сыро, воняет порождениями тьмы и никогда не бывает хороших вечеринок.
– Ты стал гораздо забавнее. Совсем как тогда, когда мы впервые встретились, – ухмыльнулся Варрик. – Меньше обречённости, уныния и подозрительного голубого свечения.
– В голубом свечении нет ничего плохого, – пробормотал Фенрис.
– Разумеется, нет. Вам двоим стоило организовать какой-нибудь клуб. «Анонимный клуб людей, которые светятся синим». Всё могло повернуться совсем иначе, если бы вы разобрались со своими склоками и стали решать проблемы сообща.
– Не думаю, что можно сообща «решить» одержимость, Варрик. – Андерс поднял взгляд и увидел, что Стражи закончили паковать свои припасы. – Мне пора идти. Может, как-нибудь посидим, выпьем вместе.
– А Хоук знает, что ты уходишь в патруль? – спохватившись, поинтересовался Варрик.
– Я не говорил ему специально, зачем бы? Я отвечаю перед Стражем-Командором, а не перед ним.
– О, и вот так всё превращается в полное дерьмо, – вздохнул гном. – Фенрис?
Фенрис фыркнул, но всё же развернулся и торопливо направился ко входу в крепость. Андерс хмуро посмотрел на шагавшего бок о бок с ним Варрика.
– Ты не обязан идти. Ты не Страж.
– Полагаю, Бьянка сможет взять на себя гарлока-другого даже без официального разрешения. Варрик похлопал по прикладу массивного арбалета. – Не обращай на меня внимания.
– Фенрис ушёл поговорить с Хоуком? Зачем? – озадаченно поинтересовался Андерс, когда они, спустившись по узкой лестнице, ведущей из внутреннего дворика крепости в подвалы, ненадолго задержались, пока командир отряда проверял у дежурного офицера, что предыдущий патруль вернулся в полном составе. – Стражи патрулируют Глубинные Тропы. Это общеизвестно.
– Возможно, – проговорил Варрик, на его лице всю дорогу до находившейся на нижнем уровне крепости укреплённой двери с двумя засовами сияла раздражающая ухмылка. Возле двери их ждал слегка запыхавшийся Хоук, одетый в свой странный доспех с волчьим мехом и державший в руке увенчанный лезвием посох. – Ну и совпадение.
Хоук чуть заметно кивнул Варрику.
– В самом деле.
– Ты хочешь пойти с нами? – нахмурился Андерс. – Почему? Глубинные Тропы – это не развлечение.
– Знаю. Мы прошли по ним, чтобы попасть сюда из Антивы, – равнодушно проговорил Хоук, но Андерс ощущал в воздухе статическое электричество и слабый будоражащий запах открытого пламени. Хоук был напряжён, хотя это выдавала только просачивавшаяся вовне магическая сила.
– Это патруль, а не прогулка, – возразил Андерс. Попытка сбежать на Глубинные Тропы от насущных проблем окончится пшиком, если упомянутая «проблема» будет следовать за ним по пятам.
– Да я знаю, – жизнерадостно отозвался Хоук. И, когда стоявшие на посту у двери Стражи наконец открыли последний засов, добавил: – Ну что, пошли?
Оригинал лежит тут
Автор: manic_intent (его же Motives и Red Queen уже переведены)
Переводчик: Файмор
Бета: Trishka
Пейринг: м!Хоук/Андерс
Рейтинг: NC-17
IX.IX.
К счастью, после долгого яростного спора Сигрун решила всё-таки проявить благоразумие. Чем бы ни было то, что она умудрилась стащить в торговом квартале, оно придало всем видимым участкам кожи Андерса (а также перчаткам Огрена и кое-где его бороде) орехово-коричневый оттенок, достаточно тёмный, чтобы с некоторого расстояния он мог сойти за ривейнца, а краска для волос сделала его шевелюру почти чёрной, а Тос нехотя извлёк откуда-то комплект лёгкой брони, который смутно напомнил магу броню Хоука. Она была собрана из перекрывающихся кожаных чешуй и кованых пластин, сделанных из металла, похожего на какой-то сильверитовый сплав.
– Она мне повсюду натирает, – пожаловался Андерс. – Как кто-то вообще способен это таскать?
– Не будь ребёнком. Тот кошмар из перьев и лоскутков, который ты носил, бросался в глаза в любой толпе. – Сигрун была занята тем, что упаковывала упомянутый «кошмар» в коробку, из которой Тос вытащил новую броню. – По крайней мере, твой посох сможет сойти за копьё, если мы завяжем все руны какой-нибудь тряпкой.
– Я понял, почему большинству магов так нравятся их удобные мантии и накидки, – угрюмо сказал Андерс, поводя плечами в попытке расположить поудобнее закрывавший их металл. – Если бы меня заставили носить такое ежедневно, я бы принялся жечь всё, что попадётся на глаза. А эта краска вообще сходит? Она воняет. И, кажется, от неё у меня начинает зудеть кожа.
– Оботрись чем-нибудь спиртосодержащим и снова станешь милашкой, – с преувеличенным терпением произнесла Сигрун, словно разговаривая с умственно отсталым ребёнком. – Закончил с нытьём?
– Я безумно рад, что ты считаешь меня милашкой, – огрызнулся Андерс.
– Ага, таким же милашкой, как кошель с двадцатью одним золотым, – пробормотал Огрен, ссутулившийся на стуле и отточенными движениями водивший по лезвию своей секиры точильным камнем.
Вздохнув, Сигрун закрыла ящик и передала его Тосу, который отнёс его в заднюю комнату.
– Огрен, не напоминай.
– Ненавижу вас обоих, – расстроенно сообщил им Андерс.
– Тос нанял для нас корабль, он уходит со следующим отливом. Капитаны торговых судов в Сиерэ привыкли к Стражам, так что нас высадят в Арлатане, не задавая лишних вопросов. После этого нам придётся провести на Глубинных Тропах только около половины недели, прежде чем мы доберёмся до форпоста в Ста Колоннах.
– Раз уж у нас есть время. – Андерс кружил по комнате, пытаясь привыкнуть к новому доспеху перед тем, как он окажется вынужден показаться в нём на людях. Судьба его предыдущего владельца была очевидна – поперёк живота проходил длинных кривой разрез, заканчивавшийся во вмятине на пластине над правой рукой. Тос починил его, прикрепив несколько ремней и заплат, так что разрыв был совсем незаметен – если не знать, что именно искать. Гномы всегда делали всё очень качественно. – Как насчёт того, чтобы дать мне некоторое представление о том, что произошло?
– Помнишь Архитектора? – Сигрун остановилась возле стула, проверяя своё оружие и снаряжение.
– Такого высокого, покорёженного и необъяснимо вменяемого? Да.
Сигрун пренебрежительно фыркнула.
– В Ферелдене он заставил порождений тьмы уйти с Глубинных Троп, как и обещал. Но в других местах он теряет над ними контроль. Их коллективное сознание начинает полностью его отторгать. И, разумеется, другие Стражи-Командоры были отнюдь не в восторге от идеи отдавать кому-то кровь Серых Стражей. Через некоторое время после твоего ухода мы откликнулись на зов о помощи из Андерфелса. Это было долгая и тяжёлая кампания, но мы сумели помешать порождениям тьмы наложить лапу на одну из чешуек Лусакана.
– Лусакан… Дракон Ночи? – Ещё два Древних Бога дремали где-то в мире, Лусакан и Разикейл. Ещё два потенциальных Мора.
– Он самый. Видимо, чешуйки можно было использовать, чтобы обнаружить Древних Богов. Вот как порождения тьмы обычно находили их - они начинали со старой чешуи или других фрагментов. В любом случае, та частица была уничтожена, и мы думали, что на этом дело закончилось.
– Значит… Был ещё один фрагмент? Кусок ногтя с большого пальца или ещё что-нибудь? Или первый фрагмент кто-то перехватил? Была уничтожена не та частица? Или она была уничтожена не полностью?
– Что? Как ты догадался? – Сигрун посмотрела на него, сдвинув брови.
– Я потратил огромное количество своего вынужденно свободного времени в Круге на чтение посредственных приключенческих романов, – признался Андерс. – Кстати, герои в конце обычно умирали.
– Этого оказалось недостаточно, – кивнула Сигрун. – Видимо, нам нужно было сохранить пепел той чешуйки. Если где-то ещё существует другая пробуждённая частица, то уничтоженные фрагменты со временем снова восстанавливаются.. Слушай, – раздражённо добавила Сигрун, заметив замешательство на лице Андерса, – я не очень-то во всём этом понимаю. Предпочитаю, когда мне просто показывают, кого надо заколоть.
– Пробуждённая? Каким образом?
– Это был какой-то обряд. – Сигрун скривилась и на мгновение умолкла, подбирая слова. – Что-то объединило силу Лусакана, когда он был проведён в одном из мест древней магии в его прежних владениях. Одно такое находится возле Киркволла, оно называется Расколотая Гора. Кто-то пробудил частицу несколько лет назад. Это, скорее всего, было нечто небольшое, размером с обычный амулет или что-то подобное, но этого оказалось достаточно.
– Удобно. – С одной стороны, Андерс знал, что убить Архидемона можно только при помощи странного рода переноса его души в тело Серого Стража, но из того немногого, что он знал о Тевинтере – того, что не было очернено толкователями Церкви – он мог сделать вывод, что Древние боги были чем-то совершенно иным, с принципиально иными возможностями. – Значит, чешуйка восстановилась, и к тому времени, как вы решили её проверить, она уже пропала.
– Мы слышали, что она всплыла в Тевинтере, – кивнула Сигрун. – Теперь из-за неё передрались магистры. И, судя по посланиям Архитектора, она снова тревожит коллективное сознание порождений тьмы. Когда они соберут армию, начнётся война.
– Отлично, – проворчал Огрен, ненадолго подняв взгляд от топора. – Порождения тьмы, магистры, одержимые и люди. – Он рыгнул, и на его лице отразилось смутное удовлетворение. – Можно будет много кого зарубить.
– С годами ты становишься всё хуже, – заметил Андерс.
– Это всё то пойло, которое он гонит и пьёт всё время, от него мозги гниют. – Сигрун шагнула к окну и посмотрела на небо. – У нас есть ещё около пары часов, прежде чем нужно будет двигаться в путь. Так что, если тебе нужно сделать в Сиерэ ещё что-то, поторопись с этим.
NEW!X.
X.
Путешествие до Арлатана оказалось, мягко говоря, весьма богато событиями. Из-за неспокойного моря Сигрун всю дорогу страдала морской болезнью, и Андерс, вынужденный терпеть вспышки её гнева, оказался по уши занят тем, что предотвращал нежелательные «случайности» и смешивал разнообразные зелья в надежде вылечить её тошноту. Когда гномка плохо себя чувствовала, она становилась до крайности раздражительна. Даже Огрен в конце концов просто засел на палубе с флягой своего пойла и очень старался не попадаться ей на глаза.
Команда корабля, должно быть, вздохнула с облегчением, когда они, наконец, высадились на покрытом белым песком нетронутом пляже, который примыкал к северным границам Арлатана. На берегу Сигрун тут же плюхнулась на камень, а моряки начали торопливо грести обратно к судну.
– Земля всё никак не перестанет качаться, – простонала она, сжав руками голову. – Давайте в следующий раз просто пойдём Глубинными Тропами. Драться с порождениями тьмы на каждом углу и то должно быть легче, чем это. У тебя ещё осталась та зелёная жижа, которая на вкус напоминала шкуру нага, слишком долго провалявшуюся на жаре? Она, кажется, помогала.
Андерс протянул ей склянку, и Сигрун, сделав долгий глоток, закашлялась и отшвырнула её в сторону.
– Час-другой, и тебе станет лучше.
–У нас нет на это времени. – Огрен поглядел на небо, а потом на ряды невероятно высоких, массивных деревьев, которые обрамляли побережье. Тонкие лучи послеполуденного солнца пронизывали густую листву, бросая блики на заросшую мхом землю, и весь лес казался неестественно неподвижным и безмолвным. – Судя по рассказам, это не то местечко, в котором стоит бродить в темноте. Надо добраться до входа на Глубинные Тропы до захода солнца. Разрази меня гром! Ненавижу лес.
– Не уверен, что мне и впрямь хочется знать, что не так с этим местом, – опасливо проговорил Андерс.
– Видно, призраки водятся. Куча древолюбов померла тут от рук человеческих магов, а ты и есть человеческий маг. Может, со мной и Сигрун всё будет в порядке, – проворчал Огрен и ткнул в плечо гномки грязным пальцем: – Ну как, блевать закончила?
Ему, как всегда, везёт.
– Великолепно.
– Ты такой душка, Огрен, – пробормотала Сигрун. – Напомни, чтобы в следующий раз я блеванула тебе на сапоги. – Она встала, всё ещё неуверенно держась на ногах, и глубоко вздохнула. – Пошли. Когда мы окажемся под землёй, мне станет легче.
Всего час ходьбы по лесу – и Андерс уже шарахался от теней. Такой обширный, густой лес должен был оживляться голосами животных и стрёкотом насекомых. Но, за исключением звука их шагов и раздававшегося время от времени шороха потревоженных ветром листьев, этот участок Арлатана был мертвенно тих. Гномы тоже напрягались всё больше; Огрен, закинув свою секиру на плечо, сжал руку в кулак, а Сигрун старалась держаться поближе к ним, хотя обычно она убегала на разведку далеко вперёд, и ежеминутно сверялась с картой.
В конце концов, они добрались до большого замшелого камня выше человеческого роста, плоская поверхность которого была покрыта густой резьбой, заросшей мхом и плетями винограда. Сигрун тщательно изучила карту, а потом указала на маленький кружок:
– Здесь. Вход уже недалеко. Это один из придорожных камней.
– А может, мы здесь. – Огрен ткнул пальцем в ещё один кружок – чуть левее, в противоположном направлении от метки, означавшей вход на Глубинные Тропы. – Мы, чтоб тебя, шли дольше, чем следовало.
– Последний раз, когда мы позволили тебе вести, всё закончилось тем, что мы вернулись туда, откуда вышли, – возразила Сигрун.
– А последний раз, когда вела ты…
– А откуда мы знаем, что именно означает каждый из кружочков? – настороженно оглянувшись, перебил их Андерс.
– На каждом есть отметки. Видишь это? – Сигрун указала на эльфийскую надпись под кружком, который, по её мнению, обозначал их местонахождение. – Она, судя по всему, совпадает с рисунками на камнях. Но тут становится всё меньше света, а факелы надо бы сохранить для Глубинных Троп.
– Свет как раз не проблема. – Андерс, сосредоточившись, протянул руку, и над его ладонью заплясал огненный шарик. Когда он, поднеся его к камню, принялся высматривать надписи, сзади неожиданно раздался гулкий, рычащий стон.
– Вы слышите это? – выхватив кинжалы, нервно поинтересовалась Сигрун. – Я что-то слышала.
– Shemlen, – отдалённым эхом прозвучал вокруг булькающий, шипящий шёпот. – Shem'nan.
– Убери это! – Огрен схватил мага за запястье. В тот же момент раздался оглушительный треск, и деревья вокруг начали яростно извиваться и скрипеть, их корни шевелились и вырывались из-под земли, заставляя почву содрогаться.
– Shemlen! Shem'nan! – шёпот превратился в шелестящий гул.
– Как же сильно я ненавижу свою жизнь, – проговорил Андерс, широко распахнув глаза, когда над его головой начали скручиваться и извиваться ветви, по толщине превосходившие его талию, которые как будто пытались дотянуться до стоявших внизу.
– Заткнись и беги! – рявкнула Сигрун. – Мы уже недалеко!
– Если мы бросим снаряжение…
– Если мы бросим снаряжение, мы не выживем на Глубинных Тропах, идиот, – прорычал Огрен, пробегая мимо. – Живо!
Гномы, когда хотят, могут бегать очень быстро. Кроме того, вылезавшие из земли корни и наклонявшиеся ветки, стремившиеся сбить их с ног, кажется, интересовались Сигрун и Огреном куда меньше. Вместо этого они царапали броню Андерса и скребли магический барьер, которым он себя окружил, сосредоточившись настолько, насколько ему позволяла необходимость сохранять равновесие на бегу. Огрен взревел, его секира, описав широкий круг, отрубила поднявшийся перед ним из земли корень, а Сигрун отшатнулась от метавшейся из стороны в сторону ветки, тщетно бившей по тропе перед ней.
В землю перед Андерсом ударило что-то, что он не успел разглядеть, и взрывная волна сбила его с ног, заставив неловко шлёпнуться на спину, однако он торопливо перекатился в сторону и успел вскочить на ноги прежде, чем в то место, где он только что лежал, вонзились корни. Маг заставил огонь снова вспыхнуть на ладонях, но Сигрун тут же оглянулась и завопила:
– Больше никакой долбаной огненной магии! И вообще никакой магии! Если ты разозлишь их ещё больше...
– Думаешь, это вообще возможно – разозлить их ещё больше? – заорал в ответ Андерс, но всё-таки сжал пальцы, заставив пламя погаснуть. Его снова сбила на землю ударившая поперёк туловища ветка, но Огрен, ухватив за пояс, вздёрнул его на ноги и, зарычав, одним взмахом секиры отрубил её.
– Это всё, на что ты способен? – подняв топор, зарычал гном-берсерк. – Ты, чтоб тебя, меня не напугаешь! Идите дрыхнуть, вы, призрачные эльфы-наголюбы, или нажрётесь отличной гномьей стали!
Вибрирующий рёв на мгновение стих, а затем раздался воющий, нечеловеческий вопль, полный тоски и ярости, который заставил Андерса торопливо зажать уши ладонями. Сигрун что-то кричала им, указывая направо, и Андерс повернул голову. И тут же об этом пожалел.
Не отставая от них ни на шаг, среди деревьев, просачиваясь сквозь них, словно призрак, двигалась какая-то большая, тёмная тень. У неё было по меньшей мере четыре конечности, и она отдалённо напоминала собаку размером с дом. Каким-то чудом у них нашлись силы стремительно рвануться сквозь бурлящий лес, вдвое ускорив шаг, и как раз в тот момент, когда Андерс решил, что у него сейчас выскочит сердце, Сигрун снова махнула рукой, на этот раз показывая куда-то вперёд.
Там среди подлеска маячил небольшой холмик, в склоне которого виднелась каменная дверь.
Сигрун оказалась у двери первой и, толкнув её, побледнела, как простынь.
– Её заклинило!
Он просто обожал эту жизнь.
– Её не гномы делали, – проворчал Огрен и врезался в створку плечом, его сапоги заскользили по почве. – Клятая… разрази меня гром… дешёвая поделка ушастых наголюбов!
Когда толкать дверь начали все трое, Андерс уловил раздавшийся внутри слабый, глухой треск, но как раз в этот момент вокруг его ноги обвился корень и рывком оттащил его от двери. В руке Сигрун что-то блеснуло, и метательный кинжал перерубил растение, а Андерс, неловко поднявшись на ноги, оглянулся назад. И увидел, что огромная, так и не принявшая определённой формы тёмная тень, чьи нечёткие края плыли и извивались, остановилась и начала медленно кружить рядом с ними.
А потом она прыгнула.
Вспомнив об этом позже, Андерс решил, что именно это и спасло их шкуры. Перед этим прыжком по ним ударил омерзительный, взвывший, словно жуткий глашатай, ветер, который рассек обнажённую кожу и распластал их по каменной двери. Для старых петель удар оказался слишком силён, металл поддался с отвратительным визжащим звуком, и они рухнули в темноту спиной вперед, толкая друг друга и сквернословя.
Андерс лежал на спине на чём-то, что по ощущению напоминало благословенно холодный камень. Он поднял широко раскрытые глаза на прямоугольник света, в котором виднелся лес, как раз тогда, когда его на мгновение закрыло чёрное пятно тени с зелёными эльфийскими глазами, суженными в бессильной ненависти, а затем всё снова стихло.
– Андрасте всемилостивая, – проговорил Андерс и, пока они все переводили дыхание, снова перевел взгляд на потолок.
Сигрун, высвободив придавленные её спутниками конечности, медленно поднялась на ноги, а затем ударила Огрена в челюсть так, что берсерк со сдавленным проклятием отшатнулся к покрытой лишайником стене.
– Это за то, что разозлил их. – Потом она пнула Андерса по рёбрам, заставив его вскрикнуть. – А это за то, что ты всё это начал. «Свет не проблема», чтоб меня гарлоки драли. Пошли. Чем скорее мы доберёмся до Глубинных Троп, тем лучше. У меня от этого места мурашки по коже.
XI.
XI.
По сравнению с лесом Арлатана Глубинные Тропы были просто развлекательной прогулкой, даже несмотря на шастающих вокруг порождений тьмы – возможно, оттого, что и Сигрун, и Огрен под землёй чувствовали себя куда спокойней. Они избегали крупных отрядов и, к великому разочарованию Огрена, атаковали порождений тьмы, только когда у них не оставалось другого выхода. И, в общем-то, они неплохо провели время, добравшись до скрытого в лабиринте боковых тоннелей ряда дверей всего за три дня, по расчетам Сигрун.
Форпост Стражей в Сотне Колонн больше походил на спрятанную высоко в горах небольшую крепость, к которой вела только крутая тропа вдоль склона и выходивший к Глубинным Тропам тоннель. Судя по тем отчётам на столе у Стража-Командора, в которые Андерс однажды сунул нос, обычно в ней жил только немногочисленный гарнизон, но сейчас здесь, похоже, находилось куда больше Стражей – людей, эльфов и гномов – чем Андерс вообще когда-либо видел в одном месте.
Они, похоже, были вовсе не единственными Стражами, которые недавно прибыли через туннель на Глубинных Тропах, однако после того, как Сигрун представила их офицеру Стражей, который должен был показать им свободные комнаты в казармах, тот сурово нахмурился.
– Андерс, Сигрун и Огрен из Ферелдена?
– Из Орзаммара, – рыгнув, поправил его Огрен.
– Командор Серых Стражей Ферелдена ждёт вас. Проводи их в штаб, – сказал офицер ещё одному Стражу, который кивнул в ответ.
– Больше никаких шутливых ставок на деньги, пожалуйста, – пробормотал Андерс, когда они последовали за провожатым.
– Кто сказал, что мы шутили? – проворчал Огрен.
– Может, он тебя не узнает. Мы сумели достать довольно качественную краску, – успокаивающе добавила Сигрун.
Штаб находился на верхнем этаже башни в большой круглой комнате, зарешёченные окна которой выходили на вьющуюся вниз по склону тропу. На стенах висели карты Тевинтера и Тедаса, а на квадратном каменном столе в центре штаба лежала большая карта Тевинтера с разложенным вокруг неё набором флажков. Стражи разных рас и профессий в почтительном молчании стояли по периметру комнаты, а возле стола громко спорили о тактике Страж-Командор Сурана и – вот уж кого Андерс в последнюю очередь ожидал увидеть – Хоук.
– … это самоубийство, – прорычал Хоук. – Ни единого шанса, что нам удастся проломить внешнюю стену!
– Предоставь военное планирование тому, у кого есть реальный опыт, – язвительно и хлестко возразил Сурана, по сравнению с Хоуком казавшийся изящным и хрупким даже в своей броне из драконьей кости. – Твои предложения, как положено, будут записаны… – и тут он замолчал, глянув в сторону двери, и сурово сдвинул брови. – Сигрун, Огрен. Отличная работа. И ты.
Хоук резко развернулся на пятках и посмотрел на него, изумлённо распахнув глаза.
– Андерс? Что ты тут делаешь? Что ты сделал со своими…
– Мне сказали, что она смоется, – перебил его Андерс. Столько усилий для того, чтобы не быть узнанным… – Ты-то что тут делаешь?
– Я получил послание от Стража-Командора, – отозвался Хоук, его удивление сменилось знакомой ледяной маской. – Почему ты не остался в Сиерэ?
– По той же причине. – Андерс двинулся вперёд, осторожно обходя его. – В Сиерэ я получил письмо с указаниями от Стража-Командора.
– Как я и думал. – Сурана, шагнув к нему, задумчиво оглядел мага с головы до ног. – А пару дней назад я получил от Огрена весьма любопытное письмо. У меня есть к тебе пара вопросов.
– Я на них отвечу, – склонил голову Андерс. – Э… просто хочу прояснить кое-что. Ты ведь на самом деле не собираешься содрать с меня шкуру, правда?
– Неужели? – с обманчивым спокойствием переспросил Сурана.
Что бы Сурана ни подобрал в руинах в Бресилиане, оно позволяло ему носить тяжёлый доспех и, когда он того хотел, бить с силой огра. Удар сшиб Андерса с ног и швырнул на пол, и только услышав, как хрустнула его челюсть, он понял, кто его ударил.
Но ещё до того, как он смог произнести хоть слово, Хоук что-то неразборчиво рыкнул, Стража-Командора словно тряпичную куклу отшвырнуло назад, и он с лязгом врезался в стену. В ладони Хоука вспыхнуло пламя, и воздух в комнате затрещал от статического электричества, однако, прежде чем Андерс успел попросить его остановиться, тот замер - у его шеи блеснул узкий клинок.
– Убери огонь, будь так любезен. – Андерс даже не заметил, как в комнату вошёл Зевран, но убийца уже стоял у Хоука за спиной, держа у его горла кинжал. Остальные Стражи, находившиеся в комнате, даже Сигрун и Огрен, тоже обнажили оружие.
– Хватит. – Сурана поднялся с пола. – Зевран. Я узнал что хотел.
Зевран беспечно улыбнулся, отступил и, спрятав клинок в ножны, встал рядом с Сураной. Хоук, не отрывая от них сощуренных глаз, не раздумывая, протянул Андерсу руку, помогая подняться, его хватка была крепкой и надёжной. Поморщившись, Андерс окутал свою челюсть исцеляющей магией, дождавшись, пока боль не утихла.
– Что ты хотел? – переспросил Хоук, в его голосе слышалось то же опасное спокойствие, как при том разговоре на корабле.
– Получить подтверждение тому, что тебе, в самом деле, можно доверять. – Сурана вернулся к столу. – Дальнейшее обсуждение и полный инструктаж мы отложим до тех пор, пока не появится Командор Серых Стражей из Неварры. Андерс, когда устроишься, мне надо будет с тобой поговорить.
– Хорошо, – отозвался Андерс со всей возможной кротостью, на случай если наказание ещё не было окончено. Хоук бросил на Сурану холодный, оценивающий взгляд, а потом пробормотал что-то и вышел из зала.
Огрен рыгнул, нарушив последовавшее за этим неловкое молчание.
– Сердитый бывший? Знаю, на что это похоже.
Сигрун с силой наступила ему на ногу.
– Огрен, заткнись.
XII.
XII.
Из ходивших по казармам слухов Андерс выяснил, что Страж-Командор разделил свои силы между форпостом в Ста Колоннах и другим, в Безмолвных Равнинах. Там командовал Натаниэль Хоу – по-видимому, вместе со Страудом и Архитектором. Что касается Веланны, она пропала на Глубинных Тропах несколько лет назад, и её участь оставалась неизвестной.
Хоук с горсткой разномастных соратников пришёл неделю назад по Глубинным Тропам, и их временно поселили в комнатах в южном крыле крепости, поодаль от казарм. После того как Андерс смыл краску спиртом и как следует ополоснул волосы, чтобы запах полностью исчез, он поймал себя на том, что направляется в южное крыло, вопреки тому, что отточенный инстинкт самосохранения требовал не попадаться на глаза Хоуку.
И всё-таки всё это не было проблемой не-Стражей, и потрёпанная совесть Андерса требовала, чтобы он, по крайней мере, заставил Хоука осознать это – что бы ни наговорил тому Страж-Командор. Рассеянно перебирая в уме возможные способы начать разговор, Андерс чуть не врезался в храмовника в форменном доспехе Ордена, стоявшего в ведущем к южному крылу коридоре. Маг, пробормотав извинения, попытался обойти его, но сузивший глаза рыцарь успел схватить его за локоть.
У него были тёмные волосы того же оттенка, что и у Хоука, и, когда он нахмурился, выражение его лица стало подозрительно похожим на то, что Андерс называл будничной Неодобрительной Маской Храмовника.
– Так значит, ты всё-таки здесь. Предсказуемо.
– Что тут делает Орден? – настороженно осведомился Андерс, приготовившись вырваться и отскочить за пределы досягаемости меча или заклинания очищения.
Однако храмовник только сильнее сдвинул брови и, задумчиво оглядев мага, отпустил его руку.
– Я всегда говорил брату, что он совершил ошибку, связавшись с тобой. Ты нанёс его жизни даже больший вред, чем нанесла потеря матери и сестры.
– Брату? – Семейное сходство наконец бросилось Андерсу в глаза. – Ты брат Хоука?
– Я слышал, ты всё забыл, – с ноткой презрения проговорил храмовник. – Я Карвер Хоук. Ты, наверно, не помнишь даже имени моего брата, не так ли? Тебе хотя бы рассказали о том, что ты натворил?
– По-видимому, я стал одержимым и разнёс весь мир. – Андерс осторожно отодвинулся. – Вообще-то я удивлён, что никто из вас ещё до этого меня не прикончил.
– Об этом я жалею время от времени, – резко сказал Карвер и направился к выходу из южного крыла. – Точка зрения моего брата во многом не совпадает с моей. Если бы это могло сойти мне с рук, я сбросил бы тебя со стены лишь за то, что ты причинил ему боль.
Отлично. Это было очень ободряюще. Андерс дождался, пока храмовник не скрылся из виду, а потом осторожно пробрался в южное крыло, опасаясь встречи с ещё каким-нибудь заботливым родственником Хоука. В прихожей не было мебели, не считая лежавшего на узком балкончике коврика, на котором, обратив лицо к небу, с закрытыми глазами сидела скрестившая ноги Мерриль.
Прокравшись через комнату так тихо, как только мог, Андерс почти добрался до выхода в соседний коридор, когда эльфийка, так и не обернувшись, проговорила:
– Aneth ara, Андерс. Как сказала бы Аша’белланар – я не знаю, судьба это или случайность.
– Неудачное стечение обстоятельств, полагаю, – криво усмехнувшись, сказал Андерс. – Изабелла тоже здесь?
– Нет. У неё своя жизнь, там, на море, – чуть наклонив голову, ответила Мерриль. – Но те, кто мог прийти, пришли. Фенрис и Варрик здесь, хотя сейчас они не в крепости, и ты уже встретился с Карвером. Авелин не могла покинуть Киркволл.
Андерс решил не акцентировать внимание на том, что он не знает, о ком – или о чём – говорит Мерриль.
– Рад это узнать.
– Хоук в своей комнате. – Голос Мерриль стал немного мягче. – Она в самом конце коридора. Я рада, что ты вернулся.
– Наверно, ты одна, – отозвался Андерс, сделав глубокий вздох и бросив последний долгий взгляд на выход позади.
Возле двери Хоука лежал огромный мабари, судя по отсутствию боевой раскраски, принадлежавший не Стражу-Командору. Когда маг приблизился, пёс поднялся, принюхался и восторженно завилял хвостом, гавкая и радостно тычась носом в его ладони. Выходит, пёс его знал – и доверял ему. Это было достаточно странно – и этот случай стал последним фактом, который собрал воедино всё, что с ним, похоже, действительно случилось.
– Я кошатник, – сказал Андерс, криво усмехнувшись, и неловко почесал пса за ушами, тот загавкал и перевернулся на спину, извиваясь от удовольствия.
Дверь открылась, и Хоук хмуро глянул на него через порог. На нём был не его странный доспех с волчьим мехом, а лёгкая куртка и брюки, и в этой одежде он почему-то казался находящимся не на своём месте – несмотря на то, что ткань, в отличие от брони, подчёркивала его широкие плечи и сухощавую, крепкую фигуру.
– Зачем ты пришёл?
– Мы можем поговорить? Ну, пожалуйста? – с надеждой сказал Андерс. – Не в коридоре, если можно.
В течение нескольких долгих мгновений Хоук с непроницаемым выражением лица смотрел на него, а затем чуть наклонил голову и шагнул назад в комнату. Тихо извинившись перед мабари, Андерс последовал за ним и закрыл за собой дверь.
Комната Хоука была обставлена с той же казарменной скупостью, что и остальные помещения в крепости: в ней были только кровать, стол и несколько уже знакомых Андерсу сундуков возле левой стены, которые исполняли роль мебели. Второй маг отошёл к узкому окну и сцепил руки за спиной.
Андерс вдруг забыл, с чего собирался начать, и решил попробовать сказать что-нибудь нейтральное.
– Насчёт того, что произошло в штабе… э… просто чтобы ты знал, я думаю, Страж-Командор сейчас несколько взбудоражен. Обычно он довольно обаятелен.
– Он ударил тебя просто, чтобы проверить своё предположение насчёт меня, – невозмутимо возразил Хоук. – Я этого не забуду.
– Судя по отзывам, я это в любом случае заслужил. По крайней мере, это лучше чем…
Хоук явно напрягся.
– Ты узнал, что случилось?
– Огрен мне рассказал.
Хоук вздохнул, но не обернулся.
– Полагаю, это всё-таки было неизбежно. И нет, ты этого не заслужил. Как не заслужил и того, как мы обращались с тобой после ритуала и всю дорогу до Сиерэ. Я не верю, что тот, кто ты сейчас, сделал бы то, что сделал. Во многих отношениях ты совершенно другая личность. Я был зол на мир, и на себя самого – за то, что своими руками убил на алтаре в Лломерине самого важного для меня человека на свете, и выместил это на тебе. Мне нет оправданий, и я прошу за это прощения.
– О, – моргая, проговорил Андерс. Этого он не ожидал. – М… Ничего страшного.
– Я должен возместить это, – решительно продолжил Хоук. – Тебя не должны преследовать за то, чего ты не стал бы делать. Ни Страж-Командор, ни Старкхевен, ни кто-либо иной.
Андерс никак не мог сообразить, что на это можно ответить. Он не сомневался, что Хоук имел в виду именно то, что сказал, и готов был ответить за свои слова, если придётся. Это… тревожило. И, вынужден был признать существовавший в душе Андерса эгоист – это было приятно.
– Я не тот человек, которого ты любил. У тебя нет передо мной никаких обязательств.
– В те… в нём было добро, – чуть неловко поправился Хоук. – Что-то, до чего ты, полагаю, дорос бы в любом случае – если этого ещё не случилось. Всё остальное было искажено, а я всегда закрывал глаза на проблему, и, в конце концов, Киркволл заплатил за это. Но к тому тебе, каким ты являешься сейчас, это вряд ли имеет отношение.
– В том, что я сделал, когда был одержим, не было твоей вины.
– Откуда тебе знать? – стиснув кулаки, огрызнулся Хоук. – Как раз перед тем… ты – тот ты, которым ты был тогда – сказал, что разыскал рецепт тевинтерского зелья, которое сможет отделить духа Тени, который жил в тебе. Для этого нужно было что-то, что ты называл селитрой, и драконий камень, и чтобы закончить его, тебе нужно было оказаться в церкви. Каким я был дураком, – проговорил Хоук с натужным, неестественным смехом. – Я тебе поверил. Я немного сомневался в том, что из настолько ядовитых ингредиентов и впрямь можно сделать какое-то зелье – разве что зелье, которое должно было быть приготовлено в месте, лишённом силы – но я хотел тебе верить.
Селитра и драконий камень. Так вот что произошло. Взрыв должен был оказаться ужасен. А мысль о том, что его одержимая версия попросту использовала Хоука, чтобы сделать это… Андерс даже представить не мог всю необъятность своего предательства.
– Почему ты не убил меня после того, как всё выяснил?
– А ты смог бы так просто убить того, кого любил несколько лет – вместе с кем, в конце концов, жил три года? – Хоук глубоко, медленно выдохнул. – Я не смог. – Ещё один медленный вдох. – О чём ты хотел со мной поговорить?
– Ну, э, о том, – неловко проговорил Андерс, всё ещё выбитый из колеи острой болью, прозвучавшей в голосе Хоука. – Наверно, это может подождать.
– Скажи, что тебе нужно, – пожал плечами Хоук. – Если ты хочешь помощи, ты её получишь.
Как может Создатель быть так извращённо жесток, подумал Андерс. Почему-то он встретил кого-то вроде Хоука только после того, как стал одержимым, затем вопреки всему умудрился заслужить его любовь и жить вместе с ним целых три года – а потом просто порвал всё в клочья.
– Я задавался вопросом, что ты здесь делаешь. Это дело Серых Стражей.
– По-видимому, я отчасти виноват в произошедшем, – сухо сказал Хоук. – Несколько лет назад я оказал услугу кое-кому – или кое-чему – кто спас жизнь моей семье. Как выяснилось, я помог провести на Расколотой Горе некий эльфийский ритуал, который…
– Это был ты? – моргнул Андерс.
– Не возмущайся, ты там тоже был, – резко отозвался Хоук, но затем взял себя в руки: – Или, по крайней мере, тот, кем ты был. Месяц назад назад Страж-Командор увидел сон, в котором он смотрел на наши удаляющиеся лица с большой высоты, словно в полёте. Он решил отправить мне письмо, чтобы выяснить, не у меня ли ещё тот амулет или, возможно, мне хотя бы известно, где он может находиться.
– Так ты знаешь, где он?
– Нет. К сожалению, – вздохнул Хоук. – Но по приказу Стража-Командора его ищут другие. Наше же дело – позаботиться о том, чтобы чешуйка не досталась порождениям тьмы.
– И он попросил тебя о помощи?
– Вообще-то нет. Но, похоже, мне в данный момент всё равно нечем заняться, – проговорил Хоук с ноткой лукавой насмешки.
– И ты со скуки решил помочь Стражу-Командору напасть на Империю Тевинтер.
– Да. Если кратко, то да, – губы Хоука изогнулись в улыбке, бесстрашной и самоуверенной. Это был человек, перед которым мир мог только трепетать. Похоже, следовало ожидать взрывов и разрушений, когда он столкнётся со столь же непреклонной волей Стража-Командора.
Андерс усмехнулся этой мысли и, прежде чем успел ещё раз обдумать свои слова, выпалил:
– Пылающие трусики Андрасте, ну почему я не встретил тебя до того, как связался с духом?
Вот этого точно не следовало говорить – усмешка Хоука померкла, он напряжённо застыл, и его голос снова стал резким.
– Ты хотел поговорить со мной о чём-то ещё?
Есть ли хоть призрачная надежда на то, что мы сможем начать всё заново, повинуясь импульсу, чуть не сказал Андерс, но этот порыв он сумел подавить.
– Раз я не сумел убедить тебя, что это дело касается только Стражей – нет. Это опасно. Люди могут погибнуть или заразиться скверной. Твои друзья…
– Находятся здесь по собственному выбору, – проговорил Хоук, как будто оскорблённый самим этим предположением. – Если это всё, оставь меня, пожалуйста. Мне надо подумать.
– Но я…
– Андерс, пожалуйста.
Андерс пробормотал себе под нос неловкое прощание и с чувством смутной неудовлетворённости выскользнул из комнаты, запустив пальцы в растрепавшиеся волосы. Возможно, Страж-Командор назначит его в патруль. Если ему придётся сидеть в крепости, погрузившись в собственные мысли, он запросто свихнётся заново.
XIII.
XIII.
В конце концов, Андерс обнаружил Стража-Командора, который взирал на море покрытых снегом гор, которые отделяли Тевинтер от Антивы, с вершины крепостной стены и тихо разговаривал с Зевраном. Маг видел антиванского убийцу и раньше – тот появлялся в Башне Бдения и исчезал снова как будто просто из прихоти, но он никогда не задумывался о нём надолго.
Не то чтобы Зевран был самым странным в компании друзей Стража-Командора, в которую входили кунари, каменный голем и король Ферелдена. Эльф был определённо привлекателен, и, похоже, флиртовал со всем, что движется, и если бы не тот факт, что когда-то он был Антиванским Вороном, Андерс мог бы даже задуматься о том, чтобы перепихнуться с ним разок.
– Андерс. – Сурана чуть наклонил голову, когда Андерс остановился на почтительном расстоянии. – Как протекало ваше путешествие?
– Ужасно. Было полно неожиданных ужасов. Как обычно.
– Ясно. Сигрун рассказала довольно бессвязную и неправдоподобную сказку про арлатанский лес, но она в тот момент уже была заметно под градусом.
– А я ей поверил, – добродушно проговорил Зевран. – Арлатан странное, волшебное место. И его лучше оставить в покое. Как и многие другие странные волшебные места.
– Так значит, это правда – что ты не помнишь того, что делал после Амарантайна? – спросил Сурана, его лицо, как всегда, было спокойным и непроницаемым.
– Не помню. А хотел бы.
– Да неужели? – коротко усмехнувшись, переспросил Зевран. – Я был там в самом конце – просто захотел развлечься. Ты провёл большую часть этого времени, с воплями бегая вокруг, пока за тобой гонялись оживлённые магией бронзовые статуи.
Андерс сердито посмотрел на Зеврана, пытаясь понять, не пытаются ли его надуть, но эльф ответил ему проказливой ухмылкой без малейших признаков раскаяния.
– Ты был там?
– По приказу Стража-Командора. – Зевран небрежно пожал плечами. – Предполагалось, что я буду за тобой присматривать, но меня, к несчастью, нагнали Вороны, и я оказался немного занят, а потом город вспыхнул. Очень жаль.
– Но Справедливости больше нет. – Сурана медленно оглядел его, чуть нахмурился и поблек до полупрозрачности, словно превратившись в привидение.
– Ненавижу, когда ты это делаешь, – содрогнулся Андерс.
Сурана снова обрел материальность, его губы чуть заметно искривились.
– Да. Его больше нет.
– Я услышал в твоём голосе радость или разочарование?
– И то, и другое, пожалуй. Ломать тебе нос уже не имеет смысла, да и особого удовлетворения это не принесёт. – Сурана снова обвёл взглядом горы. – Кроме того, в грядущие времена нам потребуются все Стражи, которые у нас есть. Так что добро пожаловать обратно в Орден, Страж Андерс.
– Я так счастлив снова оказаться в компании котоненавистников.
– Я не говорил, что тебе нельзя завести кота, Андерс, – терпеливо проговорил Сурана. – Я говорил только, что тебе нельзя брать его с собой на Глубинные Тропы, тем более после того, как твоя попытка спасти жизнь своему коту чуть не привела к смерти другого Стража – и твоей.
– Но мы почти всё время торчим на Глубинных Тропах, – напомнил Андерс. – Это значит, что мне нельзя завести кота. Но ты-то берёшь своего пса на Глубинные Тропы. Это двойные стандарты.
– Между боевым мабари и маленьким милым котиком есть существенная разница, – заметил Зевран.
– Ответ всё ещё «нет», Андерс. Но не волнуйся, – рассеянно добавил Сурана. – Сэр Ланцелап ещё жив. Повзрослел и, наверно, привык бродить сам по себе, но он всё ещё живёт в форпосте в Амарантайне. Ты, пожалуй, сможешь навестить его, когда всё это закончится. Ты уже поговорил с Хоуком?
– Поговорил. Всё как-то… неловко.
– Понимаю. – Сурана слегка наклонил голову. – Он хороший человек. Только очень вспыльчивый и упёртый, и слишком склонен думать, что он всегда прав. Я не просил бы тебя о помощи, но наша кампания в Тевинтере будет достаточно сложной и без необходимости спорить с ним или присматривать за каждым его шагом.
– Он не станет меня слушать, – возразил Андерс. – Я не тот человек, которого он знал. Он и сам это признал.
– Я бы так не сказал, – чуть заметно улыбнулся Сурана. – Сомневаюсь, что то, что побуждало его заботиться о тебе, заключалось в твоей одержимости духом. Судя по тому, что я слышал, ты сохранял собственный разум – по крайней мере, большую часть времени. Вряд ли ты так сильно изменился.
– Я почему-то расстроен мыслью о том, что мой собственный Командор считает меня способным взорвать церковь.
– Я имел в виду не это, – сурово взглянул на него Сурана. – Все эти годы ты работал в клинике для бедняков в Киркволле и помогал ферелденским беженцам. Думаю, если бы понадобилось, ты сделал бы это снова даже без какого-то духа «Справедливости» у тебя в голове. В конце концов, ты был целителем ещё тогда, когда я впервые тебя встретил.
– От старых привычек трудно избавиться?
– Всё не могло настолько измениться. – Сурана откинулся назад, опершись локтями о зубец стены. – Я думаю, он это увидит.
– Надеюсь, нет. Не могу представить себя прикованным к одному человеку на такой долгий срок. – И всё же, как только он сказал это…
– Быть прикованным к кому-то может оказаться весьма забавным занятием, – язвительно заметил Зевран, а Сурана только хихикнул.
– Ты сам слышишь ложь в собственных словах, Андерс. Куда яснее, чем я смог бы это выразить.
XIV.
XIV.
Пока во внутреннем дворике Андерс проверял свои припасы вместе с остальными членами патруля, отправлявшегося на Глубинные тропы, к нему приблизились выглядевший очень странно гном и эльф с ещё более странной внешностью. Учитывая то, что Стражи были вынуждены предпринять стратегическое отступление (читай: удрать) из Маротиуса, теперь им приходилось патрулировать куда большую территорию просто для того, чтобы сохранить свои позиции в Ста Колоннах.
Гном выглядел так, словно родился на поверхности; он носил распахнутую практически до пупка рубашку, яркий камзол, широкие сапоги и множество золотых колец и серег, чем-то напоминая странную, укороченную версию лломеринских жестянщиков. У него за спиной висел массивный арбалет непривычной конструкции, такой же цветистый и непонятный.
Эльфу, тем не менее, каким-то образом удалось превзойти необычностью облика даже гнома: он носил покрытую тевинтерскими рунами чёрную броню, которая казалась неудобной и абсолютно непрактичной, и несмотря на то, что он выглядел почти хрупким, в ножнах за его спиной висел массивный двуручник. У него были серебряные волосы и смуглая кожа, а видимые участки его рук и шеи покрывали бледные, напоминавшие линии вен татуировки, и даже на расстоянии отчётливо ощущалось обескураживающе знакомое присутствие лириума.
– Блондинчик. Рад видеть, что мне не придётся придумывать тебе новое прозвище, всё, похоже, отлично смылось. – Гном вальяжно подошёл к нему, и только через несколько мгновений Андерс понял, что тот обращался именно к нему. – Мерриль объяснила, что с тобой произошло. Мы были знакомы, но я рад представиться тебе снова. Моё имя Варрик Тетрас. А моего молчаливого друга зовут Фенрис.
– Приятно познакомиться, – настороженно проговорил Андерс.
– Пф, – насмешливо фыркнул Фенрис. – Он и правда не помнит. Это пустая трата времени, Варрик.
– Ничто не может быть пустой тратой времени, когда ты застрял в крепости, в которой не предполагается никаких развлечений, – уточнил Варрик. – Собрался куда-то, Блондинчик? Только не говори мне, что мы уже выдвигаемся.
– Я Серый Страж, – терпеливо проговорил Андерс. – Это означает, что мы с собратьями патрулируем Глубинные Тропы.
– Но ты же ненавидишь Глубинные Тропы, – поднял брови Варрик.
– Пожалуйста, постарайся больше это не делать. Не упоминать при мне о вещах, о которых я тебе не рассказывал – то есть, не помню этого. Это и вправду здорово нервирует. Кроме того, – с кривой усмешкой добавил Андерс, – никто не любит Глубинные Тропы. Там темно, сыро, воняет порождениями тьмы и никогда не бывает хороших вечеринок.
– Ты стал гораздо забавнее. Совсем как тогда, когда мы впервые встретились, – ухмыльнулся Варрик. – Меньше обречённости, уныния и подозрительного голубого свечения.
– В голубом свечении нет ничего плохого, – пробормотал Фенрис.
– Разумеется, нет. Вам двоим стоило организовать какой-нибудь клуб. «Анонимный клуб людей, которые светятся синим». Всё могло повернуться совсем иначе, если бы вы разобрались со своими склоками и стали решать проблемы сообща.
– Не думаю, что можно сообща «решить» одержимость, Варрик. – Андерс поднял взгляд и увидел, что Стражи закончили паковать свои припасы. – Мне пора идти. Может, как-нибудь посидим, выпьем вместе.
– А Хоук знает, что ты уходишь в патруль? – спохватившись, поинтересовался Варрик.
– Я не говорил ему специально, зачем бы? Я отвечаю перед Стражем-Командором, а не перед ним.
– О, и вот так всё превращается в полное дерьмо, – вздохнул гном. – Фенрис?
Фенрис фыркнул, но всё же развернулся и торопливо направился ко входу в крепость. Андерс хмуро посмотрел на шагавшего бок о бок с ним Варрика.
– Ты не обязан идти. Ты не Страж.
– Полагаю, Бьянка сможет взять на себя гарлока-другого даже без официального разрешения. Варрик похлопал по прикладу массивного арбалета. – Не обращай на меня внимания.
– Фенрис ушёл поговорить с Хоуком? Зачем? – озадаченно поинтересовался Андерс, когда они, спустившись по узкой лестнице, ведущей из внутреннего дворика крепости в подвалы, ненадолго задержались, пока командир отряда проверял у дежурного офицера, что предыдущий патруль вернулся в полном составе. – Стражи патрулируют Глубинные Тропы. Это общеизвестно.
– Возможно, – проговорил Варрик, на его лице всю дорогу до находившейся на нижнем уровне крепости укреплённой двери с двумя засовами сияла раздражающая ухмылка. Возле двери их ждал слегка запыхавшийся Хоук, одетый в свой странный доспех с волчьим мехом и державший в руке увенчанный лезвием посох. – Ну и совпадение.
Хоук чуть заметно кивнул Варрику.
– В самом деле.
– Ты хочешь пойти с нами? – нахмурился Андерс. – Почему? Глубинные Тропы – это не развлечение.
– Знаю. Мы прошли по ним, чтобы попасть сюда из Антивы, – равнодушно проговорил Хоук, но Андерс ощущал в воздухе статическое электричество и слабый будоражащий запах открытого пламени. Хоук был напряжён, хотя это выдавала только просачивавшаяся вовне магическая сила.
– Это патруль, а не прогулка, – возразил Андерс. Попытка сбежать на Глубинные Тропы от насущных проблем окончится пшиком, если упомянутая «проблема» будет следовать за ним по пятам.
– Да я знаю, – жизнерадостно отозвался Хоук. И, когда стоявшие на посту у двери Стражи наконец открыли последний засов, добавил: – Ну что, пошли?
@темы: тексты, cat-person^_^, Уникальные возможности, Dragon Age
-
-
30.11.2011 в 14:06хД) ладно, пятиминутка нытья закончена.
Чешу за ушками переводчика и бету)
-
-
30.11.2011 в 14:07-
-
30.11.2011 в 14:11Файмор, но может пока приостановиться и выздороветь? Нельзя себя во вред нагружать, право слово! И отоспаться нужно и поваляться можно, раз на завтра таки выходной взят!
-
-
30.11.2011 в 14:12-
-
30.11.2011 в 14:23ferngi, Мня)
-
-
30.11.2011 в 14:45ммм, в предвкушении 15 главки
-
-
30.11.2011 в 14:57С нетерпением жду 15 главы