26.02.2014 в 20:25
Пишет Natan Leimann:Стихотворное)
URL записи25.02.2014 в 00:08
Пишет Alienary:Вполне февральское, имхо
URL записи19.02.2014 в 16:57
Пишет Зови меня - Тиф:Стихо-моб
Осалила Ginger Joe:
Условия: В течение пяти дней постите по стихотворению, которое так или иначе запало вам в душу. Могут быть любимые, просто занятные или, наоборот, феерический пример рифм "ватрушка-картошка". По стиху в день. И поясняете, почему оно.
Осалила Ginger Joe:
Условия: В течение пяти дней постите по стихотворению, которое так или иначе запало вам в душу. Могут быть любимые, просто занятные или, наоборот, феерический пример рифм "ватрушка-картошка". По стиху в день. И поясняете, почему оно.
День первый. Г.Л. Олди, Касыда о взятии КабираДень первый. Г.Л. Олди, Касыда о взятии Кабира.
Почему? Потому что именно олдевские касыды вернули мне, побитому школьным курсом литературы, хотя бы часть любви к поэзии. Потому что отзывается что-то внутри и сердце начинает биться в такт. Потому что это красота звука и смысла.
Не воздам Творцу хулою за минувшие дела,
Пишет кровью и золою тростниковый мой калам,
Было доброе и злое – только помню павший город,
Где мой конь в стенном проломе спотыкался о тела.
Помню: в узких переулках отдавался эхом гулким
Грохот медного тарана войска левого крыла,
Помню: жаркой требухою, мертвым полем под сохою,
Выворачивалась площадь, где пехота бой вела.
Помню башню Аль-Кутуна, где отбросили к мосту нас,
И вода тела убитых по течению влекла,
Помню гарь несущий ветер, помню, как клинок я вытер
О тяжелый, о парчовый, кем-то брошенный халат,
Помню горький привкус славы, помню вопли конной лавы,
Что столицу, как блудницу, дикой похотью брала.
Помню, как стоял с мечом он, словно в пурпур облаченный,
А со стен потоком черным на бойцов лилась смола –
Но рука Абу-т-Тайиба ввысь указывала, ибо
Опускаться не умела, не желала, не могла.
Воля гневного эмира тверже сердцевины мира,
Слаще свадебного пира, выше святости была.
Солнце падало за горы, мрак плащом окутал город,
Ночь, припав к земле губами, человечью кровь пила,
В нечистотах и металле жизнь копытами топтали,
О заслон кабирской стали знатно выщерблен булат!
Вдосталь трупоедам пищи: о стервятник, ты не нищий!..
На сапожном голенище сохнет бурая зола.
Над безглавыми телами бьется плакальщицей пламя,
Над Кабиром бьет крылами Ангел Мести, Ангел Зла,
Искажая гневом лица, вынуждая кровь пролиться –
Плачь, Златой Овен столицы, мясо бранного стола!
Плачь, Кабир – ты был скалою, вот и рухнул, как скала!
…Не воздам Творцу хулою за минувшие дела.
День второй. Г.Л. Олди, Касыда о ночной грозеДень второй. Г.Л. Олди, Касыда о ночной грозе
Почему? Потому что все так и есть. Дарованьем и мольбою.
О гроза, гроза ночная, ты душе -- блаженство рая,
Дашь ли вспыхнуть, умирая, догорающей свечой,
Дашь ли быть самим собою, дарованьем и мольбою,
Скромностью и похвальбою, жертвою и палачом?
Не встававший на колени -- стану ль ждать чужих молений?
Не прощавший оскорблений -- буду ль гордыми прощен?!
Тот, в чьем сердце -- ад пустыни, в море бедствий не остынет,
Раскаленная гордыня служит сильному плащом.
Я любовью чернооких, упоеньем битв жестоких,
Солнцем, вставшим на востоке, безнадежно обольщен.
Только мне -- влюбленный шепот, только мне -- далекий топот,
Уходящей жизни опыт -- только мне. Кому ж еще?!
Пусть враги стенают, ибо от Багдада до Магриба
Петь душе Абу-т-Тайиба, препоясанной мечом!
День третий. Рыжий, стихотворение про котаДень третий. Рыжий, стихотворение про кота
Каждый раз наизнанку выворачивает, аж до слез. Потому и стараюсь не перечитывать, неуютно мне и больно в таком наизнаночном состоянии.
Ты помнишь, когда мы сидели на пледе близко
И вечер за окнами был еще очень снежный
И ты говорил мне с чего-то : "Послушай, киса"
А я тебя лапой трогал, не больно - нежно...
Ты помнишь, когда мы играли, ну как котята
И плед на диване выцвел на ярком солнце
И ты мне шуршал газетой какой-то смятой
И покупал в магазине цветные кольца...
Теперь ты приходишь поздно и вечер - синий
Уже вроде ночь, а тебя еще нет - вот так-то
И ты говоришь с порога : "Отстань, Василий"
А я не бегу, не кусаю тебя за пятку
Теперь у тебя заботы, кино, карьера
И вечер с друзьями, и вечером - телевизор
А я мурчу на коленях, не зная меры
А ты меня гонишь и дым сигареты - сизый...
Теперь за окошком в который раз воет вьюга
Я тихо лежу и ловлю с телефона фразы
Как ты говоришь: "...достал уже, он ворюга"
Как ты кому-то сказал: "...усыпить заразу"
Но я надеюсь, что где-то кошачий ангел
Услышит меня, не сочтет эту просьбу лишней...
Хотя я конечно тварь невысокого ранга,
Пусть я умру - а ты мне потом приснишься...
День четвертый. Ольга Онойко, гимн Арсет из "Детей немилости"День четвертый. Ольга Онойко, гимн Арсет из "Детей немилости"
А мне просто вообще концепт арсеитства нравится. И стихи очень классно вписывались в текст
Ветер встает над миром,
Стирает ее следы.
Ищи Госпожу сапфиров,
Деву пресной воды.
Когда ты, слабый и сирый,
Стоишь пред ликом беды,
Зови Госпожу сапфиров,
Деву пресной воды…
***
Когда ты поднимешь лиру,
Ни в чем не зная нужды -
Славь Госпожу сапфиров,
Деву пресной воды.
День пятый и последний. Erica M. Shenn, без названияДень пятый и последний. Erica M. Shenn, без названия
Раз я в свое время не поленился загнать это в цитатник...
Грозна тень Салах-ад-Дина – вот от Рима до Медины
Встали прошлого картины каменной стеной.
Как из лампы Аладдина неоплаченные вины
Горечью, гнилою тиной тянут за собой...
Гости за чужою тризной, смотрят с тихой укоризной
Палачи своей отчизны, северные львы.
Прочь от Яффы с Аскалоном, с воем, лязгом, плачем, стоном.
И назад – за Диким Гоном мелочной молвы.
Да, Восток жесток не в меру – только истинную ль веру
На клинках госпитальеров принесли ему?
Запад – холоден и властен, заглушает сладострастье
Хлебом и вином причастья. Боже, почему?
Запад – волк на поле брани, Запад – мощь храмовьей длани
Шелк и злато, рвань на рвани, пролитая кровь.
Стон напрасных упований, гомон ложных покаяний,
Отче многих злодеяний божьих жерновов.
От Равенны к аль-Хараму – долог путь к ступеням Храма.
Мертвый бо не имет сраму. А живой – вдвойне.
Правда – нищенка в заплатах, ложь – на троне в царских латах,
И поют хвалу в палатах, миру?.. Нет – войне.
Но скрипят в колесах спицы: змей родится от орлицы,
Неповинному – простится, виноватым – плеть.
Пала грозная обитель, трижды проклят ваш властитель,
Львы мечей, в огне горите – вечно вам гореть…
Память скрыта паутиной, солью горькой, затхлой тиной
Мир обрушился лавиной – проклятая кость
Медленно сгниет во мраке, Запад – гордый сын собаки
Запад – имена и знаки, и незваный гость.