м!Хоук-с-косами/Андерс, постгейм, почти дженАндерс шагал по узкой каменистой тропинке, бездумно следя за тем, как мотались из стороны в сторону косы шедшего в паре шагов впереди Хоука, свисавшие по бокам рюкзака. Сверху, на широком клапане, лежал Страж, крупный черно-золотистый кот, и его хвост покачивался туда-сюда в такт шагам мага. На собственном рюкзаке целителя устроились ещё двое: похожие, как две капли воды полосатые коты-подростки, различить которых мог только Гаррет. Левый тихо похрапывал, а правый подергивал усами во сне, щекоча ухо одержимого.
Под руку Андерсу сунулась широкая лобастая голова Думки, и он невольно улыбнулся в ответ на радостную собачью ухмылку. Спавшие на его рюкзаке Мрак с Сумраком, учуяв висевшую в пасти мабари горную крысу, мигом спрыгнули вниз и принялись с требовательным мявом скакать вокруг него. Пёс аккуратно положил добычу на землю, уселся рядом с ней и, снова встретившись с целителем взглядом, застучал по земле обрубком хвоста.
Думка появился у них с Хоуком случайно. Через год после ухода кунари попритихшие было киркволльские банды обнаглели снова, вдобавок в город понаехали незваные гости из иных краёв – какие-то фанатики то ли из Неварры, то ли из Оствика, группка мошенников-орлейцев и сумасшедшие собачники из их родного Ферелдена. С ними-то Защитник и намучился больше всего: собак, даже тех, что пытались перегрызть ему горло, Гаррету было жалко. Он так и пытался обойтись без смертельных ударов, пока в руки Андерсу не попал труп убитого по чистой случайности пса и он не сказал любимому, что те безнадёжно больны. Точнее, отравлены – чтобы добиться покорности от запечатлённых не на них мабари, гребаные бандиты поили их какой-то дрянью, которая за полгода превращала мозг в кашу. Спасать собак было уже слишком поздно.
По-настоящему злого Хоука одержимый видел впервые в жизни и был искренне рад тому, что злился тот не на него. После его сообщения быстрая смерть доставалась только бесившимся от непроходящей боли мабари, а вот их «хозяевам» приходилось похуже – после той же дробящей темницы без целителя не выжить, и умирать им приходилось долго и мучительно.
Они с Гарретом уже собирались отправиться домой после очередной схватки с ненормальными собачниками, когда прямо им под ноги выкатился жалобно поскуливавший меховой комок. Хоук оступился и, глянув на хлопавшего большими круглыми глазами щенка, растерянно посмотрел на целителя. Андерс, само собой, всегда был закоренелым кошатником, но бросить смешного толстопопого детёныша на улицах Киркволла, находиться на которых было небезопасно даже паре опытных магов, он просто не смог.
Хозяином Думка, само собой, выбрал Гаррета, хотя Андерсу тоже доставалась ничуть не меньшая доля щенячьего обожания. Целителя это на удивление не раздражало – правилам поведения щенка обучало всё кошачье население поместья, так что об утоплении в слюнях и прочих неприятных аспектах собаковладения речи не шло. Повадками выросший в окружении одних только кошек мабари тоже не слишком от них отличался, разве что по-кошачьему бесстрастной его широкая зубастая морда бывала крайне редко.
И к лучшему – когда пёс смотрел на него без своей обычной собачьей улыбки, Андерс почему-то сразу вспоминал, что на самом-то деле его зовут Думатом…
Хоук, видите ли, думал, что это очень смешно.
Тропинка стала немного шире, и Гаррет замедлил шаг. Целитель тут же догнал его и немедленно ухватился за руку, аккуратно переплетя пальцы. Второй маг коротко глянул на него и улыбнулся, и Андерсу сразу стало легче.
Когда-то, целую вечность назад, он порой думал, что это Хоука нужно водить за ручку, как ребёнка. Чтобы не оступился на лестнице, задумавшись о чём-то, чтобы не полез в драку, забыв о подавляющем превосходстве противника, чтобы просто быть рядом, оберегать и защищать…
А теперь они как будто поменялись местами.
На самом деле всё произошло как в сказке. Как в каком-нибудь дурацком романе, в который не поверила бы даже глупенькая Дульси де Лансе.
…У Андерса ещё звенело в ушах от грохота взрыва, когда оцепеневшая было Мередит пришла в себя и объявила Право Уничтожения. Гаррет небрежным жестом отмахнулся от оставленных ею храмовников, расшвыряв их к стенам, и с сияющей улыбкой развернулся к одержимому.
– Спасибо, солнышко моё! – восторженно заявил маг. Андерс в растерянности посмотрел на своего любимого безумца и, сгорая от внезапно настигшего стыда, осторожно уточнил:
– Ты… это видел?
– Не-а, – весело помотал головой Хоук, сверкнув вплетёнными в косы бусинами, и пояснил: – Ну я знал, что ты сделаешь что-нибудь большое, но не думал, что это окажется настолько красиво! Спасибо, любимый!
У него за спиной обеспокоенно кусавший губы Орсино устало закатил глаза.
– Ты не обижаешься? – думая, что вот сейчас, именно в эту минуту сам всё и испортит, всё-таки переспросил одержимый. Сглотнул и, помедлив, уточнил: – За то, что не сказал.
– Ну ты же думал, что так надо, – снисходительно глянув на него, сказал Гаррет. – А не потому, что мне не веришь или не любишь. Если бы сказал, не получилось бы такого замечательного сюрприза.
– Но я же… убил много невинных людей, – несчастным тоном объяснил Андерс, частью сознания продолжая удивляться тому, что всё ещё пытается оттолкнуть своё самое дорогое и любимое существо. Своё божество, своего безумного шамана, своего… Половинку своей души.
– Это ты про тётку, что ли? – неподдельно удивился Хоук и, по-детски сморщив нос, махнул рукой: – Она не человек. Это правильно, что ты её убрал. Я давно хотел, только было противно. Как таракана, мне к ним даже тапком прикасаться не хочется… Я же говорю, это был очень хороший сюрприз. Спасибо, любовь моя.
Разорявшемуся Себастьяну, грозившему вернуться в родной город и привести оттуда армию, Гаррет спокойным, равнодушным тоном, от которого взбешённый принц мигом утих и как-то потерял запал, сказал:
– Ты не дойдёшь до Старкхэвена. – А затем развернулся и, бережно взяв Андерса за руку, повел его к Казематам, по дороге радостно поделившись: – А я, выходит, тогда всё-таки не наврал, что я её убью!..
Одержимый нервно засмеялся и поцеловал его в уголок губ.
Любому здравомыслящему человеку было ясно, что после убийства Мередит им следовало бежать из города. Немедленно, не тратя времени на прощания и сборы, чтобы успеть убраться подальше до того, как оказавшийся у власти Каллен решит, что совершённое преступление всё же не должно остаться без последствий…
Хоук как ни в чём не бывало отправился домой.
Его кошачья стая, едва глянув на переступившего порог хозяина, сразу поняла, что к чему. Андерсу стало стыдно: о том, что произойдёт с живущими в их доме зверями, он, слишком поглощённый своей целью, даже не подумал, и смотреть им в глаза было невероятно тяжело. Но кошки – слишком умные для своего хвостатого племени, как он сообразил позже – всё решили сами. Страж и Мрак с Сумраком немедленно запрыгнули ему на плечи, как будто демонстрируя, что никуда их с Хоуком одних не отпустят; чёрно-белая кошачья матрона с двумя выводками разновозрастных котят собственнически поставила лапку на босую ступню Мерриль и сдержанно мяукнула; ещё десяток кошек выбрал Фенриса, к немалому удивлению последнего. Изабелла полагаться на судьбу не стала и, выискав в стае матёрого кота с драными ушами, заявила, что заберёт его на корабль – пускай крыс ловит. Вслед за восседавшим на руках пиратки супругом двинулись ещё четыре кошечки, и ехидно хмыкнувшая ривейнка не стала протестовать. Варрику и Авелин тоже досталось по несколько хвостатых приятелей, а последнюю остававшуюся непристроенной кошечку Орана наотрез отказалась выпускать из рук. Снисходительно наблюдавший за всем этим Боудан хмыкнул и заверил Хоука, что они с сыном и девчонку, и зверюшку её прокормят без труда, так что и беспокоиться нечего.
Гаррет удовлетворённо улыбнулся, свистнул терпеливо дожидавшемуся на коврике у камина Думке и, закинув заготовленный предусмотрительным гномом рюкзак на плечо, снова взял целителя за руку.
Первые дни после ухода из Киркволла дались Андерсу тяжелее всего. Они со Справедливостью думали, что погибнут вскоре после взрыва, и не задумывались о том, что будет дальше; даже дух, вечно жаждавший действия и не терпевший промедлений, как будто растерялся. Они сделали для освобождения магов всё, что было в их силах, исполнили свою задачу… и что им следовало делать теперь? Одержимому иногда начинало казаться, что он всё-таки умер и продолжал дышать просто по недоразумению.
Андерс цеплялся за руку Гаррета, словно потерявшийся ребёнок, и послушно шёл туда, куда его вели.
Его двухкосое божество оставалось единственной реальной вещью в ненадёжном, лукавом мире. Его божество было добрым и милостивым, оно крепко и бережно сжимало его пальцы и совало в ладонь пушистые кошачьи мордочки. Его божество на привалах любило его до сладкого крика, до обморока, а потом накрывало его одеялом и нежно гладило по спине. Андерс лежал, прижавшись ухом к его груди, и слушал сильный, размеренный стук сердца, постепенно возвращаясь в настоящее.
Он был жив, его любимый мужчина понимал и любил его, вдоль его спины тремя круглыми тёплыми комочками лежали их коты, а боевой пёс с именем Древнего Бога охранял их покой.
Через пару недель после взрыва Андерс даже пришёл в себя достаточно, чтобы поинтересоваться, а куда они идут и есть ли у Хоука какой-нибудь план.
Само собой, плана у него не было – Гаррет только закусил губу и, насупившись, пробормотал что-то про то, что так надо. Надо так надо – возражать целителю почему-то совсем не хотелось. В конце концов, его божеству лучше знать…
– Стоять, чужеземцы! – прогрохотало откуда-то спереди, и Андерс, вздрогнув, вынырнул из захлестнувших его воспоминаний. Из-за поворота тропы выступил могучий полуседой мужчина, рядом с которым трусил крупный мабари, и провозгласил: – Вы быть в земли Воинов Пепла! Вести себя послушно, иначе быть убиты!
Целитель чуть наклонил голову набок и, оглядев воина, скептически хмыкнул; одинокий противник не доставил бы им с Хоуком проблем.
– Я быть не один! – услышав его возглас, высокомерно бросил Воин Пепла. – Вы не заметить меня, пока я не явиться, вы не заметить как прийти ваша смерть!
Возле глаз Гаррета неожиданно чётко прорисовались смешливые морщинки-лапки, и варвар вдруг осекся. Его пёс сделал пару шагов вперёд и беззвучно оскалился; Андерс на мгновение испугался, что Думка сделает какую-нибудь глупость, но молодой мабари с достоинством выступил вперёд и, гордо подняв голову, негромко, глухо уффнул.
Здоровенный, покрытый шрамами боевой пёс внезапно плюхнулся на пузо и пополз к нему, виновато поскуливая. Думка терпеливо подождал, пока тот приблизится, а затем деликатно куснул подставленное горло, принимая его покорность.
Андерс моргнул и перевёл взгляд на хозяина пса, но тот, поймав его ошарашенный взгляд, только пожал плечами и глубокомысленно заметил:
– Пёс шаман сам шаман. – Он глянул на Хоука и без намёка на прежний вызывающий тон добавил: – Ты с нами ходи, шаман, ученик свой бери, пес бери, зверь круглый бери. Не держи зла, шути я. Скучно тут, редко с чужеземец шути можно. Чужеземец дрожи, пёс боись – смешно.
– Да не сержусь я, – пожав плечами, улыбнулся Гаррет. Как будто всё так и должно было быть.
Деревня Воинов Пепла оказалась большой и шумной. Всюду бегали голопузые детишки и толстолапые щенки, коротко стриженые девушки хихикали, кокетливо улыбаясь незнакомцам, и разбегались прочь, как только на горизонте показывалась женщина из замужних, готовая немедленно пристроить бездельниц к какому-нибудь занятию.
Встретивший их воин по имени Кэрил оказался разговорчивым; общим наречием он владел так себе, зато проявлял поразительную изобретательность, когда хотел донести до собеседника какую-нибудь мысль. Приставать с разговорами к самому Хоуку он не решался, а вот с записанным в ученики шамана Андерсом вёл себя куда смелее. Уже через пять минут целитель знал, что тот хозяин вожака деревенской собачьей стаи и у него есть дочь и пара щенков на выданье.
– Твой шаман главней наш шаман, – доверительно сообщил Кэрил, когда Гаррета утащили куда-то на другой конец деревни знакомиться со старейшинами. Думка, поразмыслив, остался оберегать Андерса, а вот Страж упрямо последовал за вторым магом. – Дух Тень говори, сила Тень племя защищай. Наш шаман только дух предки говори, мудрость предки совет вождю давай. Сам мудрый тоже, скоро сам предок стать. – Мужчина скорбно вздохнул и, ткнув пальцем в проходившего мимо старика в странном даже для племени Воинов Пепла наряде, пояснил: – Старый сильно.
Андерс задумчиво посмотрел на шамана, иссохшего, но крепкого, как морёный дуб, и уверенно сказал:
– Да он ещё нас всех переживёт. Я тебе как целитель говорю.
– Два шаман лучше один шаман, – невинно заметил Кэрил. – Один шаман предки говори, второй шаман Тень бери. Хорошо. Ученик шаман тоже быть хорошо, свой дом жить, круглый зверь хорошо кормить. Пес тоже хорошо, мы пёс понимать, любить, не то что глупый человек в город.
Целитель хмыкнул. Жить в племени, наверное, и впрямь было бы замечательно, вот только было ли у него право наслаждаться покоем, когда взбудораженный его действиями мир содрогался и захлёбывался кровью?.. Но зачем тогда Хоук привёл его сюда?
…Через десять лет ни в Тевинтере, ни в изрядно потрёпанном Орлее уже не смеялись при упоминании о том, как из ферелденских лесов вышло крохотное племя Воинов Пепла под предводительством твёрдо намеренного переделать мир шамана с алыми лентами в волосах и одержимым магом по левую руку.
Единственным, чего Андерсу по-прежнему не удавалось понять, было то, почему люди, называвшие его самого Солнцем, упорно именовали Гаррета – Солнцем Мертвых.