Название: Уникальные возможности (Windows of opportunity)
Оригинал лежит тут
Автор: manic_intent (его же Motives и Red Queen уже переведены)
Переводчик: Файмор
Бета: Trishka
Пейринг: м!Хоук/Андерс
Рейтинг: NC-17
XV.XV.
Хоук присоединялся к каждому патрулю, в который назначали Андерса, и через пару недель тот уже был готов сжечь всё вокруг, чтобы хоть как-то выместить свою неудовлетворенность. Командор Серых Стражей из Неварры всё ещё не прибыл, и у них не хватало людей, чтобы отбить Маротиус. Из чего следовало, что уже находившиеся в крепости Стражи были вынуждены день за днём патрулировать Глубинные Тропы, и всё это время Хоук находился в непосредственной близости от него. А ночи Андерс проводил, съежившись на своей койке или в спальном мешке, и их заполняли сны, после которых он просыпался болезненно возбуждённым или в пятнах собственного семени.
Это было уже просто нелепо. Андерс пытался урезонить Хоука, который оказался в точности так упрям, как и предполагал Сурана, спорить с ним, но это оказывалось ещё менее плодотворно, поскольку мужчина, когда хотел, мог быть несокрушимо хладнокровным, и, в качестве последнего средства, пытался даже жаловаться Стражу-Командору, который только велел ему разбираться с будничными проблемами самостоятельно.
Андерс даже подумывал о том, чтобы завести интрижку с каким-нибудь Стражем и хотя бы перепихнуться по-быстрому, но пьяные откровения Изабеллы каждый раз заставляли его отбросить эту мысль. Хоук был очень сильным магом, возможно, не слабее самого Стража-Командора, и Андерс вовсе не желал узнать, что он может сделать, если действительно разозлится. Или что с Андерсом сделает Страж-Командор, когда выяснит, что произошедшее случилось в некотором роде по его вине. Когда Сурана бывал чем-то сильно недоволен, он всегда находил, на кого возложить ответственность за это.
А о предложении Зеврана не стоило даже говорить. Проклятье, оно немало поспособствовало возникновению всех этих проблем. Андерс не хотел сближаться с Хоуком. Не только потому, что он никоим образом не хотел его использовать – по крайней мере, когда он был в своём уме – но ещё и потому, что это означало бы дать Хоуку ложную надежду. А ещё Андерс не хотел снова столкнуться лицом к лицу с тем мертвенным спокойствием или ощутить на себе полный сокрушительного разочарования взгляд.
И вообще, он уже обходился без секса чуть ли не дольше, чем когда-либо в своей жизни – не считая того времени, которое он провёл в лесах, прячась от храмовников или таскаясь по Глубинным Тропам со Стражем-Командором. Это было попросту смешно. Андерс не мог даже представить, на что это вообще похоже – быть вместе с кем-то целых три года. Уж после такого кто-то должен был всё-таки догадаться, что он свихнулся. Никакого разнообразия и новых впечатлений, да ещё и все те сложности, которые всегда сопутствуют чему-то серьёзному. Каждую ночь отправляться в постель с Хоуком, проводить ладонями по этим изящным, крепким мускулам, ощущать в воздухе запах грозы и пламени…
Андерс застонал, перекатился на другой край кровати и спрятал голову под подушку, его член настойчиво пульсировал у бедра. Если во время завтрашнего патруля он свалится в пропасть, виноват в этом будет Хоук. Ему пришлось несколько раз сосчитать до сотни для того, чтобы отделаться от назойливых мыслей и наконец уснуть.
Он пришёл к выводу, что проблема магов со снами заключалась в том, что весь прежний опыт хождения по Тени - неважно, полученный во время Истязаний или от развлечений с лириумом - утверждал, что обычно он знал, когда спал, а когда нет, хотя и не всегда мог проснуться по собственному желанию. Бывало весьма неловко, если в каком-то из таких снов он оказывался без трусов или ему срочно требовалась ванна.
Вспомнив о трусах, Андерс по привычке глянул вниз и обнаружил, что на нём снова надет тот наряд с перьями. И трусы, к счастью. Объясняться насчёт отсутствия трусов с обитавшими в его снах образами было так же неловко, как в реальности, и как раз это он обычно помнил даже после пробуждения.
Он находился в пустом доме – в поместье какого-то аристократа, судя по мебели из старинного дуба и красного дерева и украшавшим помещение мечам, щитам, шлемам и странным статуям. Прямо перед ним находился письменный стол, слева у стены стояли в ряд несколько пустых столов, а по правую руку от него находился большой каменный камин. Дверь слева, по-видимому, вела в частную библиотеку, а по лестнице, находящейся впереди, можно было подняться на второй этаж. Он был практически уверен, что никогда не бывал в этом доме.
Озадаченный незнакомой обстановкой Андерс обернулся и, заметив в прихожей закрытую дверь, подошёл к ней и подёргал за ручку. Заперто.
– Пока что это скучный сон, – пробормотал он себе под нос, но ничего не изменилось. Признаться, не стоило искушать судьбу. «Пустые» дома с привидениями находились в первых строчках его списка Нелюбимых Снов.
Библиотека тоже оказалась пуста, обложки книг были размыты, а на страницах не было слов. На стоявшем в углу столе валялись знакомые свитки – черновики тех бредней о магах и храмовниках, которыми развлекалось его одержимое «я», и на них строчки были очень даже чёткими. Андерс поморщился и, выйдя из библиотеки, направился вверх по лестнице. От всего этого бросало в дрожь.
Наверху было две комнаты: одна, запертая, находилась прямо возле лестницы, а дверь второй оказалась приоткрыта. Собравшись с духом, Андерс открыл её полностью.
В хозяйской спальне стоял Хоук, одетый в подчёркивавший его фигуру тёмно-красный камзол и брюки, и что-то перекладывал в своём шкафу – там что, были тапочки? – и от кончиков ногтей до кончиков волос он выглядел как богатый землевладелец. Когда Андерс вошёл в комнату, он повернулся к нему и улыбнулся, тепло, нежно и с такой любовью, что сердце мага пропустило удар. Так это будет один из тех самых снов.
По правде сказать, ему больше нравились те, где был только секс.
– Добро пожаловать домой, любовь моя. Пришлось задержаться в клинике?
Тёплые слова, с которых мог начинаться семейный разговор - возможно, именно их Хоук произносил сотню раз до этого. Андерс почувствовал какой-то раздражающий диссонанс, причину которого не смог определить, и, пытаясь вычислить её, автоматически переспросил:
– В какой клинике?
Улыбка Хоука пропала.
– А, – с лёгким сожалением проговорил он. – Приношу свои извинения. Я думал, что…
– Это другой Андерс? – сухо поинтересовался маг, отстранённо полюбопытствовав насчёт своей способности испортить даже тот сон, который должен был дать ему возможность хоть как-то получить разрядку.
– Не говори это таким тоном, будто ты ревнуешь, – посмеиваясь, Хоук грациозно, словно подкрадывающийся хищник, шагнул к Андерсу, оттеснив его назад, так что тот оказался прижат к покрытой обоями стене. – У тебя нет для этого никаких причин.
– В самом деле? – Андерс почувствовал, как у него в груди загрохотало сердце. Это ощущение было слишком реальным для сна, хотя размытые края предметов вокруг него подтверждали, что он находится в Тени. Хоук улыбнулся снова - само воплощение нежности - и, наклонившись вперёд, поцеловал его бесстрашно и уверенно, как он делал всё, за что брался. Его язык глубоко проник Андерсу в рот, исследуя и лаская: мужчина точно знал, чего хотелось целителю и как подтолкнуть его к той грани, за которой жажда воздуха становится острой необходимостью.
Хоук оторвался от него с задыхающимся стоном и, крепко прижав к себе, поцеловал снова прежде, чем он успел хоть немного собраться; его ладонь легла магу на шею, а большой и указательный пальцы настойчиво поглаживали кожу.
Андерс поймал себя на том, что беспокойно трётся о тонкую ткань штанов Хоука, неловко дёргая застёжки его камзола, и с облегчением выдохнул. Так этот сон всё-таки превращается в ещё одну порцию бессмысленного секса. Ура! Если его сейчас разбудят, он тут же испепелит виновника.
– В самом деле, – чувственно усмехнулся Хоук, и нотка самодовольства в его голосе заставила Андерса зарычать и прянуть вперёд, прикусив его нижнюю губу. Целитель тихонько засмеялся, когда это заставило Хоука вздрогнуть, и он принялся сноровисто разбираться с застёжками его куртки, стягивая её с плеч.
– Я не… – начал Андерс, задыхаясь и, мысленно пнув себя, торопливо проглотил остаток фразы прежде, чем ему удалось непоправимо испортить собственный эротический сон.
Пальцы прошлись вверх по его шее и томительно нежным касанием огладили левую щеку, а потом Хоук запустил их ему в волосы, высвободив пряди из стягивавшего их шнурка.
– Я знаю. Иногда я думаю, что нечестно с моей стороны по-прежнему тебя хотеть, – промурлыкал ему на ухо Хоук, покусывая его мочку, пока Андерс не начал дрожать и постанывать. – Я не вполне уверен, что просто не использую тебя. Это не то, чего я для тебя хочу. Но иногда… – Хоук поцеловал его в уголок губ и дразняще провел по ним кончиком языка, усмехнувшись, когда Андерс с тихим хныканьем схватил его за плечи и потянул к себе. – Иногда я думаю, что всё, что я любил в тебе раньше, было отзвуками того, кто ты есть. Кем ты мог бы быть. Может быть, мой эгоизм отчасти простителен.
– Шестилетний подготовительный курс по обращению с Андерсом? – предположил тот, ухмыльнувшись.
– За исключением тех моментов, когда у тебя были провалы в памяти или… того, что ты сделал, – тактично проговорил Хоук. – Может, и так. Думаю, это было мне действительно нужно.
– Так ты знаешь всё, что мне нравится. – Андерс, резко вздохнув, прикусил губу, когда Хоук, запустив руки под его рубашку, погладил загрубевшими подушечками пальцев его твердеющие соски, а потом легонько царапнул их кончиками ногтей. – О-о, Создатель милостивый, похоже, что так.
Хоук, улыбаясь словно воплощение соблазна, стянул с него верхнюю одежду и принялся развязывать ремень у него на талии.
– Могу показать.
Мысленно вознеся Создателю молитву о том, чтобы никто его не разбудил, Андерс голодным взглядом наблюдал за тем, как Хоук опустился на колени и, ухмыляясь так, будто знал, насколько притягательным выглядит, стянул с мага штаны. Он крепко, почти причиняя боль, сжал его член у основания и плавно, настойчиво лизнул сочившийся смазкой кончик, а потом двинул рукой и обхватил набухшую головку горячими, влажными губами, зубами легонько царапнув кожу. Андерс, содрогнувшись, рвано выдохнул и вцепился в его тёмно-красный камзол, поджав пальцы ног.
– Андрасте проклятая… Где ты этому научился?
– У тебя, – самодовольно ухмыльнулся Хоук и, потёршись заросшим подбородком о внутреннюю сторону его бедер, легко, дразняще погладил его мошонку и нежную кожицу прямо за ней. Его усмешка стала шире, когда Андерс хныкнул и настойчиво потянул за короткие тёмные волосы.
– Ещё, пожалуйста, не останавливайся…
– Я ведь пока даже не показал тебе ничего интересного, – невинно проговорил Хоук и толкнул его к стене, крепко удерживая за бедра. Андерс с широко раскрытыми глазами смотрел, как он медленно и плавно до самого основания взял его член в рот.
Создатель храни его душу, этот сон его убьёт. Андерс не сознавал, что задерживает дыхание, пока Хоук не усмехнулся, вырвав у него хриплый вскрик. Колени мага подогнулись, но Хоук, легко удержав его на месте, начал посасывать легко и дразняще, а потом отстранился с расчётливой, коварной неумолимостью, которая заставила всю гордость целителя рассыпаться прахом, сменившись отчаянными мольбами. Хоук заурчал, снова взяв глубже и легонько задев кожу зубами, и Андерс чуть не кончил в тот же момент. Похоже, у Хоука не было рвотного рефлекса, и совершенно ошарашенный маг решил, что ничего более возбуждающего он в своей жизни не видел. Хвала Создателю, что маги помнили то, что происходило в Тени.
Когда он наконец потерял способность даже умолять, Хоук мурлыкнул и, подавшись к нему, принялся сосать с приглушённым, но таким голодным стоном, как будто это Андерс целенаправленно доводил его до безумия, и это положило конец его и без того издыхающему самоконтролю. Он вцепился в широкие плечи Хоука трясущимися руками и толкнул бедра вперёд, с мучительным, сладострастным стоном кончив в жадное тесное горло.
Андерс медленно сполз по стене, чувствуя себя так, будто из его тела вынули все кости, и расслабленно распластался на полу, растерянно моргнув, когда Хоук вытащил из своих штанов руку с мокрыми от его собственного семени пальцами. Его, казалось, ничуть не смущало то, что он только что кончил от того, что отсосал другому мужчине.
– Понравилось? – голос Хоука звучал хрипловато, но по-прежнему самодовольно. И по праву.
– Я мог бы тебе помочь, – прочистил горло Андерс.
– М-м... – ухмыльнулся Хоук. – Можем перебраться в кровать и приспособить к делу выносливость Серых Стражей.
– Это как? – Голодная нотка в голосе Хоука заставила обмякший член целителя дёрнуться.
– Обычно мы делали так… – Хоук, наклонившись вперёд и обдав его густым ароматом секса, пламени и грозы, игриво облизал уголки его губ. – Ты брал меня до тех пор, пока у меня не вставало снова. А потом…
– А потом? – Помоги ему Создатель, но он определенно начинал опять возбуждаться, желание смешивалось с лёгкой ноткой боли – это происходило слишком быстро.
– Погоди. Здесь кто-то есть. – Хоук нахмурился и поднялся на ноги. – В моём сне.
– В твоём сне? – моргнув, повторил Андерс и с трудом встал. Мир внезапно качнулся и унёсся прочь, и они оказались в прихожей поместья. Хоук был одет как для битвы – в свой доспех с волчьим мехом – и сжимал в руке посох с клинком, а на Андерсе снова оказалась его одежда и накидка с перьями, как будто он никогда не был в комнате наверху.
Перед ними стояли Мерриль, хмурившийся, настороженно оглядывавшийся Страж-Командор и парень, одетый в богатую тёмно-голубую с белым мехом мантию. Он был не похож ни на человека, ни на эльфа: его глаза были слишком крупными для первого, а обеспокоенное лицо - слишком широким для второго.
– Фейнриэль. – Хоук заметно расслабился – Что ты здесь делаешь?
– У меня срочные новости, так что я затянул вас в общий сон, как ты предложил однажды, – сказал Фейнриэль, казавшийся несколько смущённым. – Я не смог вытащить тебя из сна, который выстроил, чтобы удержать тебя, пока я пытался найти остальных. Я на мгновение потерял контроль, и ты затянул в него сударя Андерса. Кроме того, Страж-Командор сильно сопротивлялся, – добавил он с лёгким укором. – Называл меня неприличными словами и пытался убить. Мерриль пришлось вмешаться. Когда я с этим разобрался, то наконец вернулся сюда.
– Я извинился, – резко проговорил Сурана. – Но тебе придётся признать, что у тех, кто обычно вторгается в сны магов, есть когти, текущая плоть и очень плохие намерения.
– Кроме того, непохоже, что Хоук или Андерс собирались навредить друг другу, – успокаивающе добавила Мерриль. – Смотри, с ними всё в порядке. А ещё я спасла тебя от удара по голове, верно?
– Вместо этого он ударил по голове тебя, – возразил Фейнриэль. – Это было совсем не замечательно!
– Ох. Так это был не сон, – широко распахнув глаза, проговорил Хоук в тот же момент, как Андерс с упавшим сердцем осознал, что Хоук вовсе не был только образом. Кажется, вышло как-то… невежливо. И всё-таки они… он… Уставившись на носки своих сапог, Андерс на мгновение всем сердцем пожелал провалиться под землю.
– Как он это сделал?
Фейнриэль бросил на Андерса изумлённый взгляд.
– Но ты же знаешь. Я писал письма и тебе тоже. В Тевинтере я нашёл хорошего учителя, у него оказалось много книг о сомниари. Конечно, я ещё только учусь.
– Забытая магия, – избегая его взгляда, объяснил Хоук, его щеки чуть порозовели. – Фейнриэль способен менять облик Тени. Это древнее искусство. У тебя получается всё лучше, – обратился он к Фейнриэлю. – Ты сумел собрать в своём сне стольких людей.
– С магами получается намного легче – мы все уже одной ногой в Тени, когда спим, – сказал явно польщённый похвалой Фейнриэль. – А вот с не-магами получается не очень хорошо. Их сны очень хрупки, а я не хочу навредить чьему-либо рассудку.
– Ты в Тевинтере, – медленно проговорил Сурана и, сузив глаза, посмотрел на Хоука. – Он твоё доверенное лицо.
– Верно.
– Ты мог бы сказать мне, кто он.
– Я тебе не доверяю, – возразил Хоук. – И не позволю тебе использовать моих друзей.
Сурана сжал кулаки, и Андерс торопливо кашлянул, прочищая горло.
– Э… и все-таки, давайте о деле… Фейнриэль, ты сказал, у тебя есть какие-то новости?
– Драконья чешуйка находится в Маротиусе. – Фейнриэль благоразумно сделал шаг назад, отойдя от Сураны. – Она попала в руки магистру по имени Мариус.
– Мариус. Член внутреннего круга Архонта. – Сурана скривил губы. – Это не сулит ничего хорошего.
– Какая часть в плане «напасть на Империю Тевинтер» сулила хоть что-то хорошее? – сухо поинтересовался Андерс.
– Но это всё-таки не сам Архонт, и после того, как чешуйка восстановилась, уже прошло какое-то время, – игнорируя их обоих, вмешался Хоук. – Это значит, что он, скорее всего, скрывает её от Архонта.
– Я знал, что в Маротиусе всё было не так просто. Нападение на тот форпост Стражей было крайне жестоким. Раньше нас в этом городе терпели, а мы обычно назначали туда Стражей-гномов. С гномами у тевинтерцев вполне дружеские отношения, – пробормотал Сурана.
– Есть ещё кое-что, – нервно добавил Фейнриэль. – Мне не удалось подобраться к снам Мариуса достаточно близко – он установил там множество ловушек – но я сумел заглянуть в те, что принадлежат некоторым его ученикам. Мариус собирается использовать чешуйку, чтобы отыскать Лусакана. По-видимому, Дракон Ночи спит глубоко под Маротиусом, даже под Глубинными Тропами. Они уже расчищают путь к нему, пробивают туннель через скалу. Вот почему им нужно было избавиться от форпоста Стражей.
– Зачем ему это надо? – Сурана казался изумлённым. – Он не сможет пробудить его.
– По-видимому, порождения тьмы оскверняют Древних Богов, объединяя с ними своё групповое сознание, – рассудительно проговорил Фейнриэль. – Мариус полагает, что он нашёл способ слить свой разум с разумом Лусакана. Он хочет стать богом.
XVI.XVI.
Андерс проснулся испачканным, с красными глазами, и он явно опаздывал в патруль, так что ему пришлось тут же торопливо выскочить из кровати, чтобы помыться, одеться и успеть добежать до укреплённой двери в подвале за время вдвое меньше обычного. Хоука, к некоторому его облегчению, не было видно, хотя ему на глаза тут же попался Варрик, безуспешно пытавшийся заигрывать с Сигрун.
– Я думал, тебя назначили в разведку, – проговорил Андерс как раз в тот момент, когда гномка уже начала многозначительно поглаживать один из своих кинжалов.
– А. Ты, наконец, явился. Как раз, будь я проклята, вовремя, – кисло проговорила та. – На поверхности ничего не происходит, аж скучно стало. И, кстати, скажи этому языкастому приятелю своего бывшего, чтобы он свалил.
– Сигрун – самая необычная женщина на свете, – сообщил магу Варрик, пока Стражи готовились разблокировать дверь. – Она не похожа ни на одну из тех гномьих дам, что я когда-либо встречал.
Гномка нахмурилась.
– Я же говорила тебе, я символически мертва. Какого хрена ты меня донимаешь?
– Так значит, вчера в главном зале ты и напилась лишь метафорически? – Сигрун оскалила зубы, и Варрик, сдаваясь, поднял раскрытые ладони. – Это было всего лишь наблюдение. И я иду с вами. Маргаритка с Хоуком ещё не проснулись, Карвер ушёл с другим патрулём, а у эльфа случилось одно из его Настроений.
– Ещё не проснулись? – Андерс нахмурился. – Это странно.
Когда Фейнриэль очертил в воздухе какую-то сложную фигуру, Андерс немедленно проснулся. Он полагал, что и с остальными случилось то же самое. Повернувшись к одному из стоявших у двери Стражей, маг проговорил:
– Проверь, что сейчас делает Страж-Командор. Если он проснулся, попроси его присмотреть за Хоуком и Мерриль. Если они все ещё спят… – закусив губу, он в сомнении покосился на Сигрун. – Найди меня на Глубинных Тропах.
– Что-то не так? – Гномка подняла руку, и отпиравшие дверь Стражи замерли.
– Вчера ночью у нас в Тени была маленькая вечеринка только для магов. Нам оказал услугу один полуэльф, приятель Хоука, и я не знаю, у меня ли одного похмелье.
– А, Фейнриэль. – Варрик вовсе не был удивлен. – Расслабься, Фейнриэль безобиден. Относительно, я имею в виду. Он, наверно, просто хотел поболтать с Маргариткой и Хоуком.
– Ты, Тетрас, мог бы и сам проверить, всё ли у них в порядке, – со слишком явной надеждой в голосе проговорила Сигрун.
– Да всё с ними будет хорошо. Кроме того, если что-то случится с Блондинчиком на Глубинных Тропах, дела пойдут куда хуже, чем если эти двое денёк проспят.
Андерс не успел даже заметить, как Сигрун сдвинулась с места, но уже через мгновение гномка, потирая запястье, отступила на шаг, а Варрик, умолкнув, моргнул, пошатнулся и рухнул на землю.
– У него челюсть как каменная. Проклятье. Уберите его с дороги, пусть поваляется в углу, пока не очухается, и сходите к Стражу-Командору, – велела она одному из ошарашенных дежурных. – Что? Если мне пришлось бы идти в патруль с этим болтливым наземником, я начала бы попросту бросаться на всё, что шевелится. Мог бы и спасибо сказать.
– Я никогда, вообще никогда не стану тебя злить, – решил Андерс, глядя на то, как двое Стражей не слишком аккуратно оттащили бессознательного гнома к стене.
Они провели на Глубинных Тропах только пару часов, когда Сигрун неожиданно пнула его в лодыжку. Андерс вскрикнул и, отшатнувшись, с возмущением вопросил:
– И где ты набралась таких привычек?
– Ты, чтоб тебя, отвлекаешься, – буднично проговорила Сигрун. – Прекрати волноваться. Если с тобой всё в порядке, то Стражу-Командору тем более ничего не сделается.
– Спасибо за высокую оценку моих способностей. – Вообще-то он волновался не о Командоре – из-за чего, по правде, тут же почувствовал лёгкий укол вины. А вот Хоук успел показать, что достаточно восприимчив к магии сомниари, а Фейнриэль уже некоторое время жил в Тевинтерской империи – он даже успел перенять акцент. Андерс вовсе не был уверен, что ему и впрямь стоило доверять. Маг не мог даже представить, как ему достать такое количество лириума, которого хватит, чтобы последовать за Хоуком, если тот всё ещё находится в Тени…
– Ты опять отвлёкся.
Андерс благоразумно отскочил в сторону, прежде чем Сигрун успела пнуть его снова.
– Если они застряли в Тени, попасть туда будет трудно.
– Командор делал это раньше, даже несколько раз, – пожала плечами гномка. – Мне Огрен рассказывал. Он спас какого-то ребёнка, который был одержим демоном.
Андерс тоже слышал историю о сыне эрла Эамона. Он никогда не думал, что подобный подвиг вообще возможен, но Страж-Командор имел привычку превосходить все ожидания.
– Это верно.
– Разве что ты волнуешься о своём бывшем…
– Нет! Почему это я должен о нём беспокоиться?
Сигрун издала какой-то звук, подозрительно похожий на смешок.
– И впрямь, почему. Знаешь, после того, как ты пустил коту под хвост наше первое пари, мы заключили новое.
– Не уверен, что мне действительно интересно, о чём речь. – Неужели у других Стражей и впрямь так много свободного времени?
– В последние пару недель ставки делают на то, сколько вы двое продержитесь, прежде чем запрыгнуть друг на друга.
– В смысле, наяву? – переспросил Андерс, застонал и потёр переносицу. Будь проклята эта нехватка сна! – Пожалуйста, просто забудь о том, что я сейчас сказал.
– Наяву? Погоди-ка. Что это была за «вечеринка» только для магов? – Сигрун приподняла брови. – И ты закончил первым и проснулся? Можно было догадаться. Я так и знала, что вся эта история про пьянку, о которой ты тут болтал, была попросту нажьим дерьмом.
– Я… ты… Я не стану об этом разговаривать с тобой, – решительно проговорил Андерс, хмуро глядя на тёмный участок Глубинных Троп прямо перед ними.
– Подожди, пока об этом Зевран узнает, – вздохнула Сигрун. – Проклятье. Я знала, что не стоит ставить деньги против треклятого антиванца.
– Пожалуйста, только не говори Зеврану. Это просто… недопонимание.
– Людям удаётся «недопонимать» секс? Это, должно быть, из-за роста. – Сигрун тряхнула головой. – Из-за него у вас все так запутанно. Погоди. Что это?
У самой границы освещённого пространства, где мерк свет установленных перед входом на Глубинные Тропы мощных фонарей, лежала отрубленная человеческая голова.
Сигрун подняла руку, и Андерс, как и два других бойца, приготовил оружие к бою, внимательно оглядываясь и пытаясь нащупать что-нибудь шестым чувством Серых Стражей. Ничего. Гномка шагнула вперёд, двигаясь по краю освещённого пространства и настороженно глядя в темноту, а потом перевернула голову носком сапога, открыв взгляду бледное бородатое лицо с распахнутым в вопле ртом, как будто перед смертью человек был поражён заклинанием ужаса.
– Ух, – мрачно проговорила она. – Не так уж много осталось от неваррского Командора.
XVII.XVII.
Предоставив Сигрун докладывать Стражу-Командору, Андерс сразу после возвращения в форпост направился в южное крыло, готовый к тому, что из-за двери или колонны в любой момент может появиться Хоук. Жуткая находка вовсе не умерила его растущего беспокойства; на обратном пути, который показался ему слишком долгим, он несколько раз ловил себя на том, что чуть ли не дрожит от нетерпения.
Было по меньшей мере четыре часа пополудни, и, судя по всему, Страж-Командор уже проснулся; Андерс заметил во внутреннем дворике и Мерриль – она слонялась вокруг, поливая немногочисленные чахлые растения, сумевшие пробиться между плит мостовой. Это означало, что Хоук тоже должен был уже выбраться из сна. В таком случае, почему он даже не попытался отправиться с патрулём…
Андерс остановился на секунду – настолько неожиданно, что шедший позади него с коробкой отчётов Страж чуть не врезался в него. После нескольких минут, потраченных на извинения, маг перегнулся через перила ближайшей открытой галереи и, крепко вцепившись в потрескавшийся камень, сделал несколько медленных, глубоких вздохов.
Ладно. Он уже достаточно повзрослел, чтобы с этим справиться. Честно говоря, ему, насколько он помнил, никогда не было свойственно беспокоиться о других – но он провёл большую часть своей жизни либо в самой настоящей тюрьме, либо в попытках из неё сбежать, а в остальное время его тащила из одной схватки в другую компания более компетентных Стражей. Конечно, Хоук вполне мог о себе позаботиться, но Тень была весьма коварна. Особенно для отступника, у которого не было полученного в Круге образования – судя по тому, что ему удалось понять из периодических попыток Хоука завязать на Глубинных Тропах какой-нибудь разговор.
Заставив себя замедлить шаги, Андерс поднялся по ещё одной лестнице в южное крыло, затем ещё раз глубоко вздохнул и вошёл в прихожую, бросив взгляд в ведущий к комнате Хоука коридор.
Мабари всё ещё лежал, свернувшись калачиком, возле двери своего хозяина. Увидев Андерса, он гавкнул и, когда маг подошёл ближе, глухо заскулил. Андерс, нахмурившись, безуспешно толкнул дверь, потом постучал, мучившее его беспокойство снова начало усиливаться.
– Хоук? Хоук, ты там?
В ответ не раздалось ни одного звука, ни единого шороха. Надеясь, что его поступок расценят самое большее, как причинение незначительного вреда имуществу при попытке проникнуть в пустую комнату, Андерс прижал ладони к замку и сотворил слабый взрыв разума.
С тоскливым стоном гнущегося металла замок раскололся, и Андерс, споткнувшись о порог, вошёл в комнату. На своей кровати, свернувшись клубочком, с закрытыми глазами лежал Хоук, и его дыхание было ровным и медленным, как у спящего.
– Нет. – Андерс схватил его за плечи и с силой тряхнул. – Пожалуйста, нет.
В форпосте было ещё двое магов, Сурана и Мерриль – возможно, их будет достаточно; кроме того, у долийцев, кажется, была своя магия, особые ритуалы для входа в Тень, и Мерриль должна была знать, что можно сделать.
– Хоук, проснись!
Андерс торопливо выпрямился, уже собираясь бежать за эльфийкой, когда Хоук что-то неразборчиво пробормотал. Он пошевелился, зевнул и, сев на кровати, потёр лицо ладонью, а потом потянулся, моргая, чтобы прогнать сон. Хвала Создателю.
Андерс не сознавал, что произнёс это вслух, пока Хоук не бросил на него изумлённый взгляд.
– Что… Андерс?
– Уже вечер, а ты всё не просыпался, так что я подумал… – Взъерошенные со сна волосы Хоука торчали во все стороны, и он смотрел на Андерса слегка расфокусированным взглядом, а голос мага постепенно стихал и наконец прервался совсем. – Неважно. Ты в порядке, так что я пойду.
– Вечер? – Хоук зевнул снова и попытался пятернёй причесать волосы, только растрепав их ещё больше. – Не думал, что это займёт так много времени. Меня заинтересовала магия сомниари, так что я попросил Фейнриэля кое-что мне показать. Он может через Тень провести человека в сны, принадлежащие другим людям так, что никто ничего не заметит. У него всё ещё не очень хорошо выходит с точной настройкой, но это всё равно оказалось довольно захватывающе.
Так это было не более чем обычное любопытство мага.
– Я… э… я пойду. Ты, вероятно, захочешь встретиться со Стражем-Командором когда… э… умоешься, – добавил Андерс, когда Хоук сел ровнее и тотчас поморщился.
– По-моему, нам надо поговорить, – негромко сказал Хоук, посмотрев на отступающего к двери мага.
– Нам нечего обсуждать. Это было взаимное недопонимание, которое мы вовремя прояснили. Просто скажи своему другу, чтобы он представлялся, прежде чем опять влезть в мой сон. – Андерс, торопливо отступив, чуть не споткнулся о мабари. Ему надо было сбежать, прежде чем он каким-то образом вляпается в ещё большее недоразумение.
У него и раньше бывали любовники; короткие, тщательно скрываемые связи в Круге, ещё более непродолжительные – во время его побегов, и ещё одна – очень болезненная – когда он был со Стражами… Он давно пришёл к выводу, что неприятностей от таких отношений куда больше, чем они того стоят. А от Хоука и так было слишком много проблем, решил Андерс, даже когда он был просто другом – вспомнить хотя бы то, что он втянул Мерриль, Варрика и остальных в войну, которая никак не затрагивала их интересы.
Андерс ожидал, что лицо Хоука опять превратится в ледяную маску, но тот только рассмеялся – его голос спросонок звучал хрипловато – и, упершись локтём в колено, подпер небритую щеку ладонью.
– Значит, тебе часто снятся подобные сны?
– Нет, – солгал Андерс. – Вовсе нет.
– Не хочешь повторить ещё разок – не в Тени?
Андерс едва сумел подавить дрожь, с силой вонзив ногти в ладони.
– Порождённые Тенью недопонимания всегда делают тебя таким наглым?
– Там было какое-то недопонимание? – Хоук чуть наклонил голову. – Я думал, я выразил свою точку зрения предельно ясно. В Тени и за её границами. Я не лгу.
Андрасте всемилостивая, да Андерс в этом и не сомневался. Собираясь с духом, чтобы разобраться с проблемой раз и навсегда, Андерс, в конце концов, смог лишь с трудом выдавить:
– Я… э… я об этом подумаю.
Будь оно всё проклято!
– Как угодно, – тепло улыбнулся Хоук, и Андерс предпринял спешное отступление. У него была слабость ко всему красивому. И в этом, чтоб её, и заключалась проблема.
XVIII.XVIII.
– Силы Мариуса нанесли первый удар, – проговорил Страж-Командор, указав рукой, закованной в латную перчатку, на значок Сотни Колонн на находившейся в штабе большой карте. – Но не последний. Сигрун и другие разведчики на Глубинных Тропах доложили, что он собрал часть своих сил и направляется к нам. Должно быть, по пути сюда они и устроили засаду на Стража-Командора Тира и его людей. Сигрун?
Сигрун показала на группу красных значков между маршрутом, которым шли по Глубинным Тропам неваррцы, и Сотней Колонн.
– Тела нашли здесь, все не поддаются опознанию. Многие убиты при помощи магии крови.
Сурана кивнул.
– Как я и думал. Отрубленная голова была предупреждением. Он ожидает, что мы начнём зарываться вглубь и отзовём Натаниэля с остальными из Безмолвных Равнин.
– Значит, мы атакуем. – Хоук ткнул пальцем в значок Маротиуса. – Мы ничего не добьёмся, отсиживаясь здесь.
Сурана бросил на Андерса многозначительный взгляд, но тот быстро, едва заметно покачал головой. Если его предположения верны, будет приятно посмотреть на фейерверки.
– Глубинные Тропы достаточно опасны и без необходимости вслепую сражаться с тевинтерскими магистрами, не имея перед собой определённой цели, – возразил Сурана. – Мы не сможем отбить Маротиус с теми силами, которые у нас есть.
– И что тогда? Мы останемся здесь и позволим ему нас перебить? – поинтересовался Хоук. – И всё это время он будет подбираться всё ближе и ближе к телу Лусакана!
– Порождения тьмы тоже стремятся заполучить чешуйку, да и другие магистры тоже. – Сурана воткнул значок Порождений тьмы в карту рядом с Маротиусом. – Он не отправит против нас все свои силы. Только если мы обнаружим, где находятся его лагеря. Некоторые части Глубинных Троп довольно ненадёжны, особенно с учётом того, что мы отозвали из Маротиуса гномов. К тому же существуют и другие силы, участвующие в игре. Проклятье!
– У тебя есть разведчики, – проговорила Сигрун, и некоторые из выстроившихся вдоль стены Стражей кивнули, подтверждая её слова.
– Чем глубже ты уходишь на Глубинные Тропы, тем опаснее там становится, и, как бы хороша ты ни была, отправляться туда в одиночку – самоубийство. А нам нужен каждый Страж, который у нас есть. Но, быть может, у нас просто не окажется выбора, – со вздохом закончил Сурана. – Мы должны как можно скорее выяснить, где располагаются его войска. Если мы сумеем нанести ему достаточно сильный удар – устроить ловушку или подманить к ним Порождений тьмы – мы сможем прорваться в Маротиус.
– Но тебе придётся растянуть силы, открыв фланги для атаки, – возразил Хоук. – У меня есть другая идея. Собери всех своих бойцов и ударь в одном месте, чтобы они сосредоточили войска там. А я проберусь в Маротиус поверху.
Сурана насмешливо фыркнул.
– И откуда ты возьмёшь армию, Хоук?
Тот бесстрашно усмехнулся.
– Ты же знаешь, что армия в этих горах замерзнет насмерть или передохнет с голоду. А вот небольшая группа беженцев-отступников запросто доберётся до цели.
– Твою компанию не назовёшь неприметной, – скептически отозвался Сурана, однако он явно задумался над предложением, рассеянно потирая подбородок. – Храмовник, долийка и странный, изрисованный лириумом воин.
– Я могу взять у кого-нибудь другие доспехи, – с раздражением проговорил Карвер, хмуро глянув на брата, когда тот насмешливо выгнул бровь. – Я иду с тобой, братец. Я уже слишком далеко зашёл.
– Кузнец в форпосте может сделать пару дополнительных элементов для моей брони, чтобы прикрыть руки, и я надену шлем, – вздохнул Фенрис. – На что только мне ни приходится идти ради тебя, Хоук.
– Всё, что угодно, лишь бы убить ещё парочку магистров? – поинтересовался Хоук с игривой интонацией, которая почему-то заставила Андерса скрипнуть зубами. К счастью, Фенрис только ухмыльнулся и, ничего не ответив, отвел взгляд.
– Я могу просто надеть какую-нибудь другую одежду, и не снимать один из тех больших капюшонов, – немного расстроенно проговорила Мерриль. – Во имя Ужасного Волка, это будет так странно. Надеюсь, нам на пути не попадутся другие долийцы.
– Мне отчего-то было горько узнать о том, что я самый «неприметный» из твоих друзей, Хоук, – сухо произнёс Варрик и, потянувшись за спину, потер большим пальцем приклад своего арбалета.
– Итак, всё решено, – твёрдо проговорил Хоук. – Завтра мы двинемся в Маротиус.
– Ты же не можешь согласиться с этим! – резко окликнул Сурану Андерс. – Он погибнет – все они погибнут. Даже если ты каким-то образом сумеешь сосредоточить внимание Мариуса на Глубинных Тропах, как Хоук доберётся до чешуйки? Или до тоннелей? И уж конечно Мариус не будет настолько глуп, чтобы оставить Маротиус без охраны.
– Они не Стражи, – пожал плечами Сурана. – Хоук и его друзья могут идти куда захотят.
– Рад слышать, что мы, наконец, сошлись во взглядах хоть на что-то, – удовлетворённо проговорил Хоук, и Андерс с рыком развернулся к нему.
– Ты не можешь быть настолько безрассуден! Стражи могут завязнуть тут на целые месяцы, бродя кругами по Глубинным Тропам без… – Андерс, нахмурившись, на мгновение умолк. – Фейнриэль. Он мог бы помочь, раз уж ты упорствуешь в этой безумной затее. Если он сумеет выяснить, где находятся их лагеря, и передать нам эти сведения, Страж-Командор сможет нанести упреждающий удар. А ты будешь знать, где находятся тоннели.
Лицо Хоука напряглось, и хотя через мгновение его выражение снова стало безмятежным, этой секунды оказалось достаточно. Сурана оскалил зубы.
– Ты собирался скрыть это от меня?
– Я сказал, что не позволю тебе использовать моих друзей, – отрывисто проговорил Хоук. – И…
– Пожалуйста, Хоук, – перебил его Андерс. – Подобная информация может спасти много жизней. И к тому же чем эффективнее окажутся действия Стражей, тем легче тебе будет пробраться в Маротиус.
Хоук пристально смотрел на него в течение одного очень долгого, тягостного момента, а затем, по-видимому, заколебался и с тяжёлым вздохом кивнул:
– Ты прав. Я поговорю с Фейнриэлем. Если он захочет рискнуть, я дам тебе знать.
– Я воспользуюсь этой информацией с умом, – пообещал Сурана, снова взглянув на карту. – Мы ударим по ним всеми имеющимися силами. Если Создатель будет благоволить к нам, мы оттесним их к Маротиусу, и тогда я присоединюсь к вам в тоннелях. В нашем форпосте в Безмолвных Равнинах есть маги. Если Фейнриэль сможет передать Архитектору послание с просьбой использовать его силы, чтобы замедлить продвижение порождений тьмы к Маротиусу, это уменьшит угрозу столкновения с ними.
– Посмотрим, что мы сможем сделать, – с прежней сдержанностью проговорил Хоук, и всё-таки улыбнулся, протянув над столом раскрытую ладонь. – Доброй охоты, Страж-Командор.
Сурана крепко пожал его руку.
– Удачи. Думаю, она вам понадобится.
XIX.XIX.
Был уже поздний вечер, когда Андерс наконец сумел застать Сурану одного во временном кабинете Стража-Командора, находившемся на самом верхнем этаже форпоста. Эльф, казавшийся очень усталым, сосредоточенно изучал стопку отчётов и делал пометки на лежавшей на столе небольшой карте, и, когда Андерс тихонько проскользнул в комнату, он даже не поднял взгляда.
– Ты хочешь пойти с ним.
– Впору заподозрить тебя в использовании магии крови. – Андерс, невольно задержавший дыхание, глубоко вздохнул.
– Андерс, я тебе удивляюсь, – поднявшись с места, сухо проговорил Страж-Командор. – Ты же сам считаешь, что затея Хоука - просто самоубийство.
– Думаю, помощь Фейнриэля даёт им шанс на успех. – Андерс должен был признать, что не знает точно, почему хочет отправиться с Хоуком – он не мог честно ответить на этот вопрос даже себе самому. Он был уверен только в том, что не выдержит, если ему придётся смотреть, как Хоук просто уходит из форпоста. И, кроме того… – Тебе нужно, чтобы с ним отправился Страж. Ты же сам знаешь. На тот случай, если порождениям тьмы удастся осквернить Лусакана. Или если… когда мы убьём Лусакана, нужно предотвратить также и вероятность того, что они осквернят его труп. Один из нас должен быть там и позаботиться об этом. – И умереть в процессе, напомнила рациональная часть его разума, но Андерс на время отбросил эту мысль прочь.
– Это нелегкое дело, – признал Сурана, прижав карту ладонями. – Если бы я мог, я пошёл бы с Хоуком сам. Это было бы лучше, чем посылать кого-то из моих подчинённых. Но для того, чтобы наша уловка сработала, я должен появиться на Глубинных Тропах лично и принять участие в битве. Ты уже сказал ему?
– Нет. Я думал, что я должен сначала прояснить этот вопрос со своим начальством, – проговорил Андерс так беззаботно, как только мог.
Отвлечь Сурану оказалось не так-то легко.
– Если он выяснит, зачем ты хочешь пойти с ним, он тебе не позволит. Как и любому другому добровольцу из Стражей.
– Вот почему от меня он этого не услышит.
– Похоже, у него действительно есть слепое пятно там, где дело касается тебя, – с глубоким вздохом признал Сурана. – Ты уверен в этом, Андерс? Я могу найти тебе дело и здесь. И ты только совсем недавно восстановил свои способности после… одержимости. Я не стану возражать, если ты изменишь мнение. У меня уже есть другие добровольцы.
Андерс решил, что у Стража-Командора это была далеко не первая подобная встреча.
– Ты сам это сказал. У него слепое пятно там, где дело касается меня. – Это даже не будет ложью, просто вполне оправданное умолчание. – Кому-нибудь другому он наверняка устроит немало проблем.
– Это твоё право как Стража, – негромко проговорил Сурана. – Если это то, чего ты хочешь - иди. Но, повторю ещё раз, я действительно удивлён, – с кривой усмешкой добавил Страж-Командор. – Что случилось с твоим принципом наименьшего сопротивления?
– Раздолбали файерболом во время осады Башни Бдения, – парировал Андерс. – Когда оказываешься вынужден защищать замок со смешными шансами на успех – это здорово помогает избавиться от косности разума. Кроме того, твоё чувство долга оказалось жутко заразным.
– Рад это слышать.
XX.XX.
Когда Андерс пришёл к Хоуку, тот с сожалением на лице разбирал свои личные вещи. Дверь уже починили – кто-то, работавший почти с маниакальной точностью, скорее всего, гном - и когда маг вошел в комнату, Хоук мельком глянул на него.
– Андерс.
– Собираешься?
– Мы не сможем взять всё. Нам придётся путешествовать налегке. – Хоук погладил кончиками пальцев портрет привлекательной женщины и, когда Андерс посмотрел на него, объяснил:
– Моя мать.
– О. – Карвер говорил что-то об их матери – уже покойной, судя по всему. Андерсу никогда не удавалось вести подобные разговоры как полагается, так что он немного заколебался.
– Ты ей нравился. – Портрет отправился обратно в сундук, и Хоук продолжил перебирать лежащие в нём вещи. – Странно. Когда мы бежали из Киркволла, я думал, что уже избавился от всего, что мог бросить без сожаления.
– Я удивлен, что у тебя так мало всего, – проговорил Андерс, чувствуя себя неуютно. Похоже, это был один из тех крайне неловких моментов, но он должен был сказать хоть что-нибудь. – Ты мог бы вернуться обратно… потом. Сомневаюсь, что форпост Сотни Колонн падёт. – Если они вообще вернутся назад.
– У меня было и то больше вещей, чем у тебя, – глянув на него через плечо, отозвался Хоук, потом, поколебавшись, начал: – Ты узнал…
– Я узнал большую часть своего имущества, но не всё. Там был вот этот амулет тевинтерской церкви. – Андерс пожал плечами. – Откуда я его взял?
Хоук задумчиво посмотрел на него, а потом поднялся на ноги.
– Это я его тебе подарил. Подумал, что он тебе понравится.
– Он… красивый. – Неудобно вышло. Но он должен был догадаться. Кто ещё мог счесть, что владеть амулетом тевинтерской церкви – вполне в порядке вещей? – Правда, меня могли убить, если кто-то заметил бы его на мне.
– Ты сказал то же самое, когда я его тебе дарил, – с легким удивлением проговорил Хоук, явно не испытывая ни малейшего раскаяния.
– Там, куда мы направляемся, он может действительно пригодиться, – без какой-либо задней мысли произнёс Андерс.
Однако Хоук, поглядев на него, сдвинул брови.
– «Мы»?
– О. Э… – Вся его тщательно подготовленная речь коту под хвост. – Я подумал, ну, может, тебе понадобится Страж, для того, чтобы заранее почувствовать приближение порождений тьмы, когда ты доберёшься до туннелей в Маротиусе, и… – увидев внезапно засиявшую на лице Хоука улыбку, Андерс отвёл взгляд. – Не делай из этого слишком поспешных выводов.
– Андерс. – Он чуть не вздрогнул, когда Хоук бережно взял его левую руку в ладони и осторожно сжал. – Если ты хочешь отправиться с нами - это честь для меня. Кроме того, – как будто спохватившись, добавил он, – это избавит меня необходимости выдумывать способ убедить тебя присоединиться к отряду.
– Ты… в самом деле?
– В Сиерэ я совершил ошибку. Я не дам тебе снова пропасть из виду. Ты вляпываешься в слишком большое количество неприятностей, гуляя сам по себе.
– Вообще-то это ты тащишь нас всех в зону боевых действий, – напомнил Андерс, пытаясь сдержать дурацкую ухмылку. – Не думаю, что ты вправе критиковать.
Хоук несколько секунд смотрел на него, чуть наклонив голову, а затем скрестил руки на груди.
– Давай проясним ещё один момент. Это был приказ Стража-Командора, не так ли?
– Нет. Вообще-то он просил меня остаться. В форпосте нет других магов, а у него нет ни интереса, ни способностей к целительству. – Он ступил на очень тонкий лёд – Хоук вовсе не был глупцом.
– И ты покинешь Стражей, чтобы отправиться со мной?
– Разве я не сделал этого однажды из-за кота? – Андерс нерешительно улыбнулся, но Хоук, ничуть не убеждённый, просто выгнул бровь. Андерс не хотел прибегать к нечестным приёмам, но у него просто не осталось другого выхода. – Я сказал, чтобы ты не делал из этого поспешных выводов. Я хочу отправиться с тобой. Но если этого не хочешь ты, я останусь.
Хоук тяжело вздохнул, как будто он – помоги ему Создатель – успел к этому привыкнуть.
– Ненавижу, когда ты говоришь что-то подобное.
– Ну, ты, наверно, скоро выяснишь, что я вообще куда большая заноза в заднице, чем тот, к кому ты привык. Каким бы он ни был. – Андерс обычно считал юмор вполне подходящей защитой от тех вещей, на которые он не знал, как реагировать. – Я придумываю неуместные шутки. Раздражаю всех твоих друзей. Проверяю на людях неизвестные зелья.
– Если ты и впрямь хочешь отправиться с нами по собственному выбору, тогда добро пожаловать, – после ещё одной долгой, томительной паузы проговорил Хоук. – Но если нет…
– В последний раз, когда я оказался в подобной ситуации, – раздражённо перебил Андерс, – меня оставили. Страж-Командор удрал туда, где его наверняка убили бы – как казалось в тот момент – и оставил часть нашей команды в Башне Бдения. Не хочу опять испытать то чувство. Не знать, живы ли твои друзья и даже того, имеет ли ещё хоть какой-то смысл то, что делаешь ты сам. Не думаю, что я смогу завтра спокойно смотреть, как ты уходишь, даже не зная, вернёшься ли ты когда-нибудь. Теперь ты счастлив?
– Но ты не хочешь, чтобы я «делал из этого выводы»? – Хоук начал лениво, круговыми движениями поглаживать предплечья Андерса, и того немного напугал тот факт, что это почему-то не вызывало у него никакого беспокойства. Взгляд янтарных глаз был гипнотическим, почти хищным, а через мгновение Хоук, чуть приоткрыв губы, наклонился к нему. Андерс вздрогнул, когда тот рывком сократил дистанцию между ними и поцеловал его, влажно и чуть неловко, а потом с низким стоном притянул его ещё ближе, заставив плотно прижаться к своей груди. Это оказалось настоящим облегчением, почти мучительно сладким – с рыком вцепиться в куртку Хоука, вылизывая его рот и углубляя поцелуй. Через несколько мгновений тот оторвался от него, хрипло выдохнув проклятие, и потянул за собой, так что они свалились на кровать.
Это была плохая идея, попыталась сообщить Андерсу рациональная часть его разума, когда Хоук навалился на него и с приглушённым, тягучим урчанием поцеловал снова, а потом нетерпеливо потёрся и…
Кто-то многозначительно прочистил горло, и Андерс, выругавшись, торопливо рванулся куда-то в сторону. Карвер, морщась, стоял возле двери со скрещенными на груди руками.
– Ты мог бы не устраивать тут представление для всех желающих, старший братец.
– Просто закрой дверь, Карвер, – срывающимся голосом проговорил Хоук, и, заметив на лице Андерса испуг, озорно ухмыльнулся, когда дверь захлопнулась с громким стуком. – Ох уж эти родственники.
Хвала Создателю, что на свете существуют бесцеремонные младшие братья. Иметь дело с расспросами Хоука, не усложнив всё до безумия, и без того было достаточно трудно, а теперь его самоконтроль, похоже, и вовсе убрался в угол и там зарезался. Андерс торопливо выбрался из кровати, про себя благословив удачное стечение обстоятельств.
– Мне пора идти. Завтра будет тяжёлый день.
Хоук поймал его и опять аккуратно опрокинул на спину.
– Может, останешься тут? Ты сможешь забрать свои вещи утром.
Андерс торопливо отвёл взгляд от полных надежды глаз Хоука.
– Так ты решил, что вовсе меня не используешь?
– Ты думаешь иначе?
– Ты… – Андерс поколебался, но потом неохотно признал: – Мне кажется, что ты не способен на подобное.
Хоук, вытянувшись рядом с ним на боку, коротко рассмеялся.
– Ты всегда был обо мне слишком хорошего мнения. Несмотря на все доказательства обратного. Но нет. Не использую.
– Я тебя не люблю, – шёпотом проговорил Андерс. – Я не знаю, смогу ли. Если я вообще на это способен. В Круге…
– Я знаю, что было в Круге. Ты говорил мне, что там любовь была чем-то, что храмовники стали бы использовать против вас. – Хоук потянулся к нему и ласково сжал его руку. – И я знаю, что ты сможешь. Что до первого утверждения, – добавил он с той самой проклятой нежной улыбкой, при виде которой сердце Андерса каждый раз пропускало удар, – я буду счастлив этим заняться.
– Ты что, должен всегда добиваться своего? – шутливо переспросил Андерс, когда Хоук оперся на ладонь возле его головы.
– Всегда. И, чтобы ты знал, обычно это жутко тебя бесило. – Губы Хоука искривила короткая усмешка, а потом он наклонился и снова впился в его губы, и на этот раз Андерс обвил его шею руками и прикрыл глаза.
XXI.XXI.
На горной тропе, которая, извиваясь, спускалась по крутому склону по направлению к Тевинтеру, было убийственно холодно, и даже несмотря на то, что Андерс закутался как мог и натянул на лицо меховой капюшон, ледяные, когтистые пальцы ветра всё равно умудрялись время от времени пробираться к телу. Мерриль казалась откровенно несчастной и то и дело хлюпала носом, как будто уже подхватила простуду, а Варрик походил на движущийся снежный шар, который периодически разражался сдавленными проклятиями, когда им приходилось продираться через доходившие до колена наносы снега.
Карвер молча шагал перед гномом, прокладывая тропу, Фенриса, судя по всему, холод совершенно не беспокоил, а шедший во главе отряда Хоук с неистощимым любопытством разглядывал зазубренные горные пики, снег и окружавшие их бесплодные скалы. За ведущие в Антиву перевалы в прежние времена велись настоящие войны, и отряд то и дело натыкался на поля старых сражений, до сих пор усыпанные осколками костей и заржавевшими доспехами. Хоук каждый раз начинал в восторге кружить по окрестностям, шевеля попадающийся ему на глаза хлам концом посоха, а его пёс, заразившись энтузиазмом своего хозяина, принимался с лаем скакать вокруг.
– Хоук вырос в крохотной деревушке в самом глухом углу Ферелдена, – пробормотал Варрик, как будто пытаясь его оправдать. – Не думаю, что он привык к таким количествам снега. В Киркволле его тоже никогда не было много. Ненавижу эту штуку.
– Мы не привыкли к таким снегам, – кисло подтвердил Карвер. – Но не думай, что тебе доведётся увидеть, как я пытаюсь в нём порезвиться.
– Младший, в тот день, когда я увижу, как ты резвишься хоть в чём-нибудь, я сбрею волосы на груди.
– Не искушай меня, – пробормотал Карвер и ускорил шаг, чтобы немного увеличить расстояние между ними.
– Итак, – Варрик развернулся и посмотрел на Андерса, – полагаю, у тебя есть вопросы. Задавай.
– Вопросы? О чём?
– Ну не знаю. О последних шести годах твоей жизни? О Киркволле? О твоём пристрастии к покрытым перьям штукам? О Хоуке? Ты же не можешь вообще не испытывать любопытства.
– Не уверен, что я действительно хочу знать о том, что происходило в моей жизни в последние шесть лет. – Андерс содрогнулся. Он не знал даже, что было хуже – стать Усмирённым, или чувствовать, как разум медленно извращает нечто, что, похоже, было даже коварнее демона. По крайней мере, обычных, беги-от-такого-подальше одержимых было легко узнать и от них было ненамного сложнее избавиться – по крайней мере, для храмовника или Стража-Командора.
– Ой, да брось. Бывали и хорошие времена. Посиделки за «Алмазным ромбом» в таверне…
– Я не слишком хорошо играю в «Алмазный ромб», – с подозрением заметил Андерс.
– Ты был пьян, и мы играли на раздевание. Ну, понимаешь, – объяснил Варрик, когда лицо Андерса окаменело, – когда ты проигрываешь раунд, ты снимаешь часть…
– В таверне? – Стоило признать, это была бы не худшая из тех эксгибиционистских штучек, которые он вытворял пьяным – из тех, что он помнил, во всяком случае.
– У меня в номере. После четвёртой кружки пива ты начал убеждать нас, что каждое перо на твоей накидке – отдельный предмет одежды.
– Я подумала, что это логично, – пропищала Мерриль и чихнула. – Ох. Обязательно должно быть так холодно?
Андерс поморщился.
– И кто выиграл?
– Изабелле хорошо шли карты, но мы так и не смогли прийти к определённому выводу. Оказалось, что Хоук, как напьётся, становится довольно агрессивным. Нам пришлось прекратить игру, когда ты остался в одном нижнем белье, иначе моему имуществу оказался бы нанесён серьёзный ущерб. – Варрик махнул рукой, указывая на Хоука. Их Великий Вождь зачем-то заглядывал в узкую щель в земле, носком сапога сбрасывая в неё валявшиеся рядом камни.
– Он что, всегда такой?
– Всегда возится со всякой ерундой просто чтобы посмотреть, что получится? Это сводило тебя с ума.
– В самом деле? – Вообще-то это казалось довольно… милым.
– Иногда что-то взрывалось, – объяснила Мерриль. – То есть, так обычно и выходило.
– О. – А вот это стоило запомнить.
Варрик снова взглянул на Хоука, когда тот двинулся по извивающейся тропинке дальше, вынудив Фенриса ускорить шаг, чтобы не отстать.
– Итак, ты и Хоук. Снова.
Члены пёстрого отряда вряд ли вообще отдавали себе в этом отчёт, но Андерс не раз замечал, что как минимум один из них старался держаться поблизости, чтобы присматривать за Хоуком. Может, из желания защитить, а может, потому, что взрыв на склоне заснеженных гор вряд ли привёл бы к чему-то хорошему. В любом случае, он ощущал себя чужеродным элементом; было вполне очевидно, что Хоук успел заслужить их верность, как и они – его.
– «Снова»?
– Я пишу «Продолжение приключений Защитника Киркволла», – любезно пояснил Варрик. – Как вы с Хоуком оказались вместе на этот раз? Ты не захотел рассказать мне, как это произошло тогда, так что мне пришлось всё выдумать. Хоук счёл ту историю забавной, а вот ты нет. Вряд ли положение сильно изменилось. Итак. Поделишься деталями?
– Ты очень странный гном, – нахмурился Андерс. – Большая часть гномов, которых я раньше встречал, обычно оказывались кузнецами, торговцами или…
– Стражами? – Варрик ухмыльнулся. – Тогда ты точно видел не лучших из нас.
– Сигрун явно думает так же.
– Эта девушка может отвесить отличную плюху, – с сожалением проговорил Варрик. – Ты уверен, что у неё нет парня?
– Я никогда не говорил, есть ли у неё парень или ещё кто-нибудь. Кроме того, она считает, что она мертва. Разговоры с ней всегда вызвали у меня головную боль.
– Из-за того, что вы торчите большую часть жизни под землёй, у вас появляется куча странных предрассудков, – Варрик пожал плечами. – Как у моего брата. Может, после того, как всё это закончится, я вернусь, чтобы с ней повидаться.
Андерс не был уверен, хочет он увидеть это или оказаться в этот момент как можно дальше.
– Она тебя убьёт. Или что похуже.
– О, в этом заключается немалая часть удовольствия.