Драбблы по FR-20

[fayere]

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс, Энтрери, ангст

– Приятно быть героем, не так ли, khal’abbil? – усмешка Джарлакса была на редкость омерзительна. Энтрери хмуро покосился на напарника, мрачно буркнул:
– Наслаждайся.
Сам он предпочёл бы избежать всей этой шумихи. Как избегал её раньше, когда поводы для подобного ажиотажа были куда более… противозаконны.
– Увы, друг мой, – деланно вздохнул тёмный эльф, – моих заслуг во всём этом не так уж много…
– Присвой мои, тебе не впервой. Или дать тебе слово, что тебя не постигнет за это заслуженная кара? – равнодушно осведомился убийца.
– Неужели я смогу поверить твоему слову? – неподдельно изумился дроу. Энтрери припомнил извиняющийся жест, с которым тот исчез в рассекавшей камень трещине, оставив его на расправ драколичи, и уверенно кивнул:
– Несомненно. И это, несомненно, будет такой же несусветной глупостью, как и всегда.
– Не передать, как это меня печалит, – хмыкнул Джарлакс, на подвижных чёрных руках ненавязчиво блеснули браслеты, скрывавшие неистощимый запас магических кинжалов.
– Тебя всегда печалит всякая ерунда, – безразлично отозвался калимшит. – Вроде того, останешься ли ты в живых.
– Демонова Паутина, неужели ты и впрямь считаешь этот вопрос несущественным? – удивлённо выгнул бровь дроу, придирчиво оглядывая наряд напарника. Сурово покачал головой, вытащил из верхнего ящика комода несколько цветастых шейных платков и после непродолжительного раздумья протянул приятелю самый яркий.
– Он и впрямь несущественен, – сумрачно сообщил убийца, отмахнувшись от предложенной ему тряпки. – Сам по себе, во всяком случае.
– Никогда бы не подумал… исходя из результатов твоих действий, во всяком случае, – с толикой ехидства прокомментировал наёмник.
– Сама по себе смерть несущественна, – терпеливо повторил ассасин. – Но смерть как несомненный признак поражения неприемлема.
– Не могу не отметить логичности твоих рассуждений, – холодно усмехнувшись, кивнул Джарлакс. – Однако мне странно слышать подобные речи накануне празднества, где тебя будут чествовать как победителя порождения Женги.
– Ничего странного, – хмуро буркнул Энтрери.
– Ещё пара реплик в том же духе, и я, пожалуй, сочту, что ты предпочёл бы остаться в том подвале, – изобразив на лице чересчур естественное для того, чтобы быть настоящим, беспокойство, чуть вопросительно проговорил дроу.
– Ошибёшься, – равнодушно откликнулся убийца. Тёмный эльф с сомнением хмыкнул и с толикой недоверия покачал головой.
– Друг мой, твои настроения не слишком хорошо отвечают нынешней ситуации, – наконец произнёс он. – Было бы несколько наивно полагать, что наша битва уже окончена.
– Мне надоело то, что она не кончается никогда, – мрачно сообщил калимшит. – И как только возникает хотя бы намёк на возможность подобного, ты находишь пару-тройку смертельных опасностей на наши шеи.
– Если ты попытаешься сказать мне, что ты этим недоволен, khal’abbil, – наёмник выдержал драматическую паузу и убеждённо закончил: – Я тебе не поверю.
– Напрасно, – коротко бросил ассасин, неосознанным жестом скользнув кончиками пальцев по припрятанной за поясом флейте. И спустя едва ли пару мгновений крепко сжал рукоять изумрудного кинжала.
Джарлакс, не упустивший ни одного, ни другого жеста, задумчиво хмыкнул и, вычурно-любезно поклонившись, указал напарнику на дверь:
– Прошу, друг мой, король Гарет Драконобор и королева Кристина ждут тебя, дабы воздать тебе почести.
– Лучше бы они обошлись без меня.
– Неужели обходиться без тебя должна и прелестная Калийя, которая по случаю королевского бала, быть может, даже соизволит надеть платье? – язвительная усмешка тёмного эльфа чуть померкла под острым взглядом калимшита, однако дроу тут же взял себя в руки и улыбнулся так младенчески-невинно, что Энтрери с трудом сдержал инстинктивный порыв тут же перерезать ему глотку.
– Калийя никогда не наденет платье, – дождавшись, когда дроу отведёт глаза, всё-таки отозвался Энтрери.
– Поспорим? – ухмыльнулся Джарлакс, с толикой насмешки глядя на посмурневшего ещё больше напарника. В алом глазу, где-то в глубине, тлело удовлетворение – обнаружить хоть какую-то слабость у казавшегося воплощением безупречности ассасина было большой удачей.
Энтрери чуть раздражённо дёрнул плечом и, не снизойдя до ответа, вышел из комнаты. Предстояло ещё одно испытание, то самое, о котором тёмный эльф болтал весь вечер, и для презиравшего подобный лицемерный пафос убийцы оно обещало быть отнюдь не лёгким.
Как, впрочем, и всё, что сваливалось на него по милости Джарлакса.

бонус: попытка номер раз, обрывок

Ложь – основа жизни.
Уже очень много лет Энтрери и мысли не приходило в этом усомниться. Или счесть это неестественным – хотя, вздумай он размышлять о подобных далёких от практической деятельности материях, мог бы осознать, насколько тягостным был для него этот факт. Впрочем, тяжесть эта была привычна и незамечаема, как вес доспеха для опытного рыцаря.
Но присутствие рядом существа, для которого тяжёлые латы были даже не лёгкой рубахой, а и вовсе чем-то совершенно иным, вроде кисти для живописца или пера для поэта, раздражало и сбивало с толку.
То, что исключительно функциональную, основополагающую вещь Джарлакс превращал в произведение искусства и, кажется, вообще не воспринимал всерьёз, оскорбило бы ассасина до глубины души, если бы он признал наличие у себя оной.


Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс и раскаяние

– Только не говори мне, что тебе знакомо это понятие, – ядовито изрёк Энтрери, глядя на то, с каким проникновенным лицом Джарлакс слушает попавшегося на дороге бродячего проповедника. Проповедник твердил о грехах, в которых погрязло человечество (а также эльфство, дварфство… короче, все), и о необходимости самого искреннего, самого чистосердечного раскаяния.
– Незнакомо, – чуть заметно пожал плечами дроу, не отрывая заинтересованного взгляда от увлечённо вещающего священника. – Потому и любопытствую.
– На кой бейлор? – устало переспросил ассасин, относившийся к религиям и их приверженцам с плохо скрытым презрением.
– Ну интересно же, – сверкнул белозубой ухмылкой наёмник. Проповедник, заметив несколько нестандартную реакцию на свою скорбную речь, осёкся и почти свирепо воззрился на необычного слушателя. Тёмный эльф снова фыркнул и изобразил на лице почтение, преданность и прочую высокопарную чушь. Калимшит сплюнул и смерил вновь начавшего говорить жреца не по-хорошему оценивающим взглядом.
– Если бы мы не тратили время на удовлетворение твоего праздного любопытства… – через полчаса начал он, чувствуя, что ещё несколько мгновений – и у него всё-таки кончится некогда ему самому казавшееся безграничным терпение.
– … то упустили бы не одно увлекательное и, смею напомнить, выгодное дельце, – подмигнув, продолжил за него Джарлакс. Проповедник вновь вперил яростный взгляд в своего уже последнего слушателя – прочие, уяснив, что ничего нового им не расскажут, давно разбежались – и увеличил громкость, снова пытаясь убедить тёмного эльфа в недопустимой греховности этого мира.
– Какую именно выгоду ты собрался поиметь с ЭТОГО? – саркастично осведомился убийца. – Побольше конкретики, будь любезен.
– Конкретно? – выгнув бровь, вполголоса переспросил дроу, на всякий случай бросив на священника подбадривающий преданный взгляд. – Я несколько расширю свои познания о человеческой природе.
Энтрери тихо скрипнул зубами и, тяжело вздохнув, не по-доброму ласковым тоном проговорил:
– Ладно. Сузим тему. Какую выгоду ДЛЯ МЕНЯ ты собрался с этого поиметь?..
– Оу, khal’abbil, неужели ты решил переложить сие благое дело на мои плечи? – насмешливо глянул на него наёмник.
– Именно, – оскалился калимшит. – Моё скудное воображение, видишь ли, подсказывает мне лишь один вариант: перерезать глотку этому болтуну и испытать моральное удовлетворение.
– Моральное… аморальное… – вполголоса задумчиво протянул Джарлакс, глядя в пространство и мечтательно улыбаясь.
Ассасин посмотрел на него с нескрываемой тревогой. Дроу невинно улыбнулся, только укрепив его подозрения.
– Полёт твоей мысли меня изумляет, – наконец заметил убийца. – Как слово «раскаяние» могло привести тебя к идее, явно оному противоположной?..
– Это же совсем просто, друг мой, – отвлекшись от своих раздумий, обаятельно и лукаво усмехнулся наёмник. И доверительным шёпотом добавил, склонившись к самому уху напарника: – Противоположности – едины. И неразделимы. И вообще… для раскаяния нужно ведь сделать что-нибудь, в чём нужно раскаиваться, не так ли?..
– Предпочитаю ограничиваться первой частью, – буркнул Энтрери, встретив понимающий взгляд приятеля. Джарлакс снова улыбнулся и согласно кивнул.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Энтрери и излишние траты

– Дроу, зачем это? – терпеливо осведомился Энтрери, глядя на установленную на плече тёмного эльфа огроменную корзину с… чем-то.
– Друг мой, тебе следует научиться радоваться жизни, – весело отозвался Джарлакс, не слишком задумываясь о том, насколько его реплика соответствует вопросу.
– Это всё – чтобы радоваться жизни? – с опаской поинтересовался ассасин, смерив корзину настороженным взглядом.
– Не только, – поразмыслив, всё же сообщил дроу. – Ещё и для того, чтобы лишить этой радости кого-нибудь ещё.
Во взоре калимшита, обращённом на корзину, появилось нечто вроде одобрения.
– Но вина тут всё равно больше, – с ухмылкой добавил наёмник.
Убийца тихо скрипнул зубами.
– Да, друг мой? – любезно спросил Джарлакс, чуть наклонив голову набок и с интересом глядя на напарника.
– Это излишние траты, – глубоко вдохнув, всё-таки ответил Энтрери.
– Оу, khal’abbil, не стоит переживать! – дроу сгрузил корзину на стол и обернулся к человеку: – Поверь, мы с тобой вполне можем себе это позволить.
– Можем, – терпеливо согласился ассасин. – Но зачем?
– Ты опять? – трагически воззрился на него наёмник.
– Дроу, я двести раз тебе говорил, что это бесполезная трата денег, – процедил калимшит. И хмуро добавил: – Ровно с тем же успехом я мог бы попросту молчать…
– Друг мой, нечто, порождающее радость, не может быть пустой тратой денег, – наставительно проговорил тёмный эльф. И, пронзительно глянув на напарника, заметил: – Прежде я не замечал за тобой стремления к… хм… накопительству. И стяжательству… И вообще желание спать на кучах золотых монет – это скорее что-то драконье.
Энтрери поморщился.
– Не передёргивай, – сумрачно отозвался он. – Я никогда не говорил, что деньги могут быть самоцелью.
– А зачем они тебе тогда нужны, друг мой? – провокаторски осведомился Джарлакс. – Посуди сам: оружие тебе не нужно. Да и даже когда было нужно – Коготь Шарона ты практически снял с трупа, а свой изумрудный кинжал… Ну, полагаю, его ты тоже купил не за деньги.
Ассасин чуть заметно улыбнулся уголком губ и кивнул.
– Следуем дальше, – продолжил дроу. – Защитные амулеты и одежду сейчас добываю я. Они тоже в основном трофейные, потому что по-настоящему интересные вещи никто всё равно продавать не станет. Так что приходится либо убивать владельцев, либо аккуратненько оные красть. Траты на одежду обычную… ничтожны по сравнению с твоими заработками, мой дорогой друг. Особенно учитывая твою манеру одеваться.
– Только не надо опять придираться к моей одежде, – мрачно проговорил калимшит.
– Не буду. После того, как ею занялся я, у меня к ней гораздо меньше претензий, – великодушно согласился наёмник. – Но вернёмся к теме: почему же попытку получить немножко удовольствия от жизни ты считаешь недопустимой роскошью и причиной излишних трат? Я умею соблюдать меру, разве тот факт, что я ещё жив, для тебя недостаточно убедителен?
– Дроу, пей своё вино и оставь меня в покое, – раздражённо отозвался убийца. Джарлакс неожиданно улыбнулся и покорно кивнул, заставив напарника посмотреть на него с откровенным подозрением.
– Как скажешь, друг мой, как скажешь, – смешливо прищурился тёмный эльф, явно не собираясь делиться своими выводами.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Энтрери и игры

– Сейчас ты опять скажешь что-нибудь в духе «пустая трата времени», – опередив напарника едва ли на полвдоха, скучающе предрёк Джарлакс, перекатывавший на ладони кости. Судя по цвету и странному, чуть глуховатому звуку, с которым они сталкивались между собой, они и впрямь были вырезаны из чьих-то останков.
– Мне стоит испугаться того, как часто ты оказываешься прав? – съязвил Энтрери, с толикой настороженности следя за мелькавшими в пальцах тёмного эльфа кубиками. С них вполне сталось бы оказаться не тем, чем они казались.
– М-м-м… Возможно, – пожал плечами дроу. И, ухмыльнувшись, наставительно проговорил: – Я, в общем-то, понимаю твоё неприятие азартных игр, однако должен заметить, что ты сам лишаешь себя неплохого инструмента воздействия на окружающих. Стоит ли упоминать о том, как много можно получить от человека, нуждающегося в том, чтобы ему простили игорный долг?..
– Всё то же самое можно куда быстрее получить с помощью кинжала, – буркнул убийца.
– Ах, друг мой, как бы мне хотелось привить тебе вкус к изящной интриге… – патетически вздохнул наёмник, подкинув кости на ладони и прокатив их по столу. – Как жаль, что к столь увлекательному времяпрепровождению ты относишься столь… прагматично.
– Ты в самом деле жалеешь? – с неподдельным удивлением глянул на него калимшит.
– Ну да, – чуть слышно фыркнув, кивнул Джарлакс. – Это… слишком однобокий подход к делу. Результат – это, конечно, замечательно, однако порой не меньшее значение имеет процесс его достижения.
– Магия? – не собираясь вступать в очередной бессмысленный философский спор, скучно осведомился ассасин, заметив, что падающие из ладони тёмного эльфа кубики раз за разом показывают «свадьбу божьих коровок», самую сильную из возможных комбинаций.
– Khal’abbil, ты меня обижаешь, – укоризненно воззрился на него дроу, на несколько мгновений перестав стучать костями. – Никакой магии, только ловкость рук.
– … и правильно нарушенный баланс, – хмыкнув, согласился Энтрери.
– Нет-нет-нет! – возмущённо дёрнул ушами наёмник, чуть не вскочив с места. – Друг мой, это, право слово, слишком топорные методы! И слишком легко поддающиеся разоблачению…
– Да, это, несомненно, главная проблема, – ухмыльнулся калимшит. – Ну и в чём же подвох?
– Полагаешь, будет благоразумным раскрывать все секреты кому-то вроде тебя? – изумлённо выгнул бровь Джарлакс.
– Как будто ты сообщишь мне хоть что-то действительно важное, – пренебрежительно фыркнул убийца. – Я всё равно не собирался с тобой играть. Ни в кости, ни во что-либо другое…
– … кроме жизни, – лукаво подмигнул дроу. И продолжил даже прежде, чем ассасин успел осознать двусмысленность замечания: – Это правда всего лишь ловкость рук, друг мой. Несложный навык, быстрый в усвоении – в особенности для человека, приучившего себя контролировать каждое движение. Как думаешь, я сумею уговорить тебя потратить один вечер на его отработку, или ты продолжишь упорствовать в убеждении, что азартные игры – бесполезное развлечение и удел опустившихся дураков?..
Энтрери смахнул в ладонь подкатившиеся к его краю стола кости и трижды выкинул «свадьбу», лишь после этого подняв глаза на внимательно наблюдающего за ним напарника:
– Как думаешь, ты сумеешь научить меня тому, что я уже умею?

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс и Энтрери играют во что-нибудь, обоим нравится.

– Туз пик.
– Дроу, туз пик у меня.
– Khal’abbil, так нечестно!
– Карты не размножаются делением. Ты не мог бы жульничать не так грубо?
– Ты зануда, – вздохнул Джарлакс, смахивая мигом поменявшую масть и достоинство карту со стола, и подвинул приятелю кубок с вином.
– Надеешься меня напоить? – с ехидной ухмылкой осведомился Энтрери, прикрывая ладонью собственные карты – по недовольно дёрнувшемуся уголку губ дроу стало ясно, что этой меры вполне достаточно, чтобы его глазная повязка уже не помогала подглядывать сквозь тонкие кусочки картона.
– Нет, друг мой, я не настолько наивен, – хмыкнул тёмный эльф, плавно поведя ладонями в жесте отрицания – ассасин прянул вперёд, выхватывая из его рукава ещё три холодных, словно со льда, карты, и укоризненно выгнул бровь:
– Как… неизящно. Джарлакс, я тебя не узнаю.
– Ах, Артемис, нужно быть снисходительней к… маленьким слабостям своих товарищей, – точно таким же упрекающим вглядом ответил ему наёмник и со вздохом сожаления вынул из-за манжета ещё полколоды.
– Я снисходителен, – сухо отозвался убийца. – Ты же жив.
– Всё настолько серьёзно? – лысый дроу распахнул глаз в нарочитом изумлении. – Я полагал, что мы… просто развлекаемся.
– Просто развлечение не стоит того, чтобы тратить на него время, – бесстрастно проговорил калимшит.
– Тогда зачем?.. – с любопытством взглянул на него Джарлакс. – Ни за что не поверю, что ты всё-таки проникся моими уговорами и решил научиться получать удовольствие от жизни.
– А если это и впрямь так? – провокаторски усмехнулся Энтрери, выложив перед ним пять карт высшего достоинства. Дроу ковырнул пальцем крайнюю, по очереди щёлкнул по каждой и с тяжёлым вздохом отбросил в сторону собственный расклад:
– Твоя взяла. По новой?..
– Только сейчас сдаю я, – потребовал убийца. – Мне надоело, что, пока ты их тасуешь, половина растворяется в воздухе, а другая начинает подмигивать мне и танцевать, постепенно сбрасывая одежду. Если бы это делала дама червей, я бы, может, и не возражал, но валет треф меня как-то не вдохновляет.
– Друг мой, ты чересчур придирчив. Валета треф, между прочим, рисовали с Киммуриэля, – скрывая ухмылку, проговорил наёмник.
– И ты ещё удивляешься тому, что я недоволен? – поперхнулся калимшит. – Впрочем… если он разденется до костей, продемонстрировав, как с него полосками сдирается кожа и мышцы, я, так и быть, перетерплю первую часть процесса.
– Khal’abbil, я вовсе не собирался портить нам вечер напоминаниями о работе, – с толикой возмущения протянул Джарлакс. – А танцующие карты… это просто шутка.
– Я это заметил, – ехидно сообщил убийца. – И надеялся, что это несколько более… дроуская шутка.
– Я вышел на Поверхность для того, чтобы постичь незнакомую для меня культуру и образ мысли, – патетически провозгласил тёмный эльф. – А вовсе не для того, чтобы насаждать здесь собственное мировоззрение!
– Да, «друг мой», я обязательно в это поверю, – съязвил Энтрери. – В тот день, когда ты всё-таки перестанешь жульничать, играя в карты.
– А может, в тот день, когда ты не сможешь меня на этом поймать? – подмигнув, лукаво улыбнулся наёмник.
– Этот день настанет ещё нескоро.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс/Энтрери, представление на площади

– Прекрасные дамы и доблестные господа! Спешите видеть! Единственное представление в вольном городе Тимберфелсе!
Жонглировавший кинжалами в задней части деревянного, посеревшего от времени и дождей помоста Энтрери чуть заметно поморщился и коротко дёрнул плечами. Яркая, богато расшитая колючей якобы-золотой нитью жилетка болталась на них непривычной, обременительной тяжестью, голые руки были покрыты мурашками от холодного сырого ветра. Голос напарника раздражал, как никогда прежде.
Какого бейлора он вообще купился на сосредоточенный, азатрный огонь в глазу Джарлакса? То, что дроу на какое-то время нашёл себе занятие более увлекательное, чем попытки выяснить границы его терпения, отнюдь не означало, что тот оставит его в покое. Вот и теперь, приманив достаточное, с его точки зрения, количество зрителей, наёмник небрежно хлопнул его по плечу и указал подбородком на собравшуюся толпу:
– Ну что, khal’abbil, покажем этим достойным людям настоящее искусство?
– Моё искусство эти «достойные люди» вряд ли сумеют оценить, – хмуро глянув на него, вполголоса отозвался убийца. – Что ты вообще задумал?
– Оу, я должен подробно разъяснить свой замысел прямо сейчас? – насмешливо округлил глаз тёмный эльф. – Потерпи, друг мой, вначале нам следует всё же закончить представление.
– Возможно, я бы даже в это поверил… если бы не знал, что твои «представления» не закачиваются никогда, – проворчал Энтрери, картинным движением развернувшись к зрителям и едва заметным жестом заставив кинжалы выписывать в воздухе сложные петли, почти сливающиеся в одно стальное облако.
– Ну.. Я хотя бы дал тебе повод во время исполнения этого номера… м-м-м… быть столь же безупречным, как обычно? – с надеждой заглянул ему в глаза Джарлакс.
– Ты неоднократно говорил о том, сколь притягательными находишь неопределённость и многовариантность событий, – покосившись на него, усмехнулся краем губ ассасин. И, выдержав паузу, подмигнул напарнику: – Наслаждайся.
– И тебе даже совсем неинтересно? – грустно воззрился на приятеля дроу.
– Страсть к утолению праздного любопытства – это твоё, «друг мой», – насмешливо сообщил калимшит. – Я предпочитаю занятия, приносящие несколько большую пользу. Кстати, твоя публика начинает проявлять нетерпение, так что пора заняться делом.
– Побольше артистизма, khal’abbil, – чуть слышно вздохнув, напомнил ему наёмник и танцующим шагом двинулся к установленному на краю помоста деревянному щиту высотой в полтора человеческих роста. Ещё более пёстрая, чем обычно, накидка Джарлакса взметнулась птичьими крыльями, когда он вскинул руки, вытягивая их в стороны, и прижался спиной к неструганым доскам.
Энтрери окинул эту роскошную мишень полным нескрываемого удовольствия взглядом и повернулся к напарнику спиной.
Толпа слитно ахнула, когда от окружавшей ассасина стаи непрерывно перемещавшихся клинков оторвался один кинжал и, со свистом разорвав воздух, вонзился между неплотно сомкнутыми пальцами тёмного эльфа с отчётливым, чуть глуховатым стуком. Джарлакс вперил между лопаток приятеля откровенно укоризненный взор: договариваться о точках, в которые следовало войти лезвиям, было бы несколько нелепо, однако выходка подобного рода всё же казалась наёмнику чересчур рискованной. Впрочем, додумать мысль дроу не успел: между пальцев второй руки воткнулся ещё один клинок, погрузившись в дерево чуть не до середины лезвия. Губы наёмника чуть дрогнули, норовя скривиться в возбуждённой усмешке: такой удар без труда пробил бы лёгкий доспех или даже среднего качества кольчугу. Да, риск всегда ему нравился.
И Энтрери об этом знал. В конце концов, в некоторых вещах они были удивительно похожи.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс и познание чьих-то жизненных принципов

– Ну надо же, ты сегодня без добычи, – насмешливо заметил Энтрери, определив это скорее по чуть ошарашенному выражению алого глаза, чем по отсутствию в руках напарника каких-либо предметов. Руки тот вообще занимать не любил, предпочитая подпространственные карманы.
– Люди очень странные, – забравшись на спинку кресла и без видимого труда сохраняя равновесие, задумчиво поделился Джарлакс. И надолго умолк, устремив взор в точку в ладони над головой калимшита.
– Ну и чем они на этот раз странные? – наконец осведомился ассасин, вовсе не желавший быть разбуженным глубокой ночью лишь оттого, что дроу всё-таки созрел поделиться с ним своей мыслью.
– У них есть принципы, – всё тем же чуть отстранённым тоном изрёк наёмник.
– Какая новость, – язвительно прокомментировал убийца.
– …И они их даже придерживаются! – теперь в голосе тёмного эльфа звучало что-то, подозрительно похожее на возмущение.
– Дроу, ты мне можешь объяснить по-человечески, в чём всё-таки дело? – тяжело вздохнув, раздражённо поинтересовался Энтрери.
– По-человечески?.. Это вряд ли, – ухмыльнулся Джарлакс, насмешливо сверкнув глазом.
– Ты прекрасно понял, что я имею в виду, – мигом похолодевшим тоном проговорил ассасин.
– Разумеется, друг мой, разумеется, – заметно оживившись, лукаво промурлыкал дроу и, наткнувшись на пронзительный взор напарника, вскинул руки в картинном защитном жесте: – Известно ли тебе имя судьи Уорвика?
– Того, что прикидывается неподкупным? – пренебрежительно уточнил калимшит.
– Его самого, – кивнул наёмник. Помедлил и вновь тяжело вздохнул: – Самое забавное в том, что он, возможно, даже не прикидывается…
– Купить можно кого угодно, – убеждённо сказал убийца. – Главное – предложить правильную цену.
– … кому-то деньги, кому-то власть, кому-то его собственную жизнь. Или жизни его родни, – кивнув, скучным голосом продолжил за него Джарлакс. – Кому ты об этом рассказываешь, khal’abbil?
– Ну и в чём тогда дело? – хмуро глянув на него, снова спросил Энтрери.
– Уорвик не купился, – с почти детской обидой в голосе сообщил тёмный эльф. – Сказал, что у него есть принципы, и он уже слишком стар, чтобы их пересматривать. И ещё… он, по-моему, не любит дроу.
– Да кто ж вас любит, – вздохнул убийца.
– Да никто, – согласился его напарник, – но это никогда не мешало бизнесу!
– Тебе напомнить про Калимпорт, где именно из-за этого мне пришлось изображать из себя главу гильдии Басадони? – язвительно осведомился ассасин.
– Почему – «изображать»? – изумился дроу. – Ты и был её главой. Просто после нашего маленького переворота у самой гильдии оставалось не так уж много сил… Впрочем, сейчас это несущественно.
– Как скажешь, – фыркнул калимшит. – Вернёмся к твоему «неподкупному» судье. Я всё равно считаю, что ты просто не нашёл для него правильную цену.
– Ну, есть вещи, которые стоят больше, чем судья Уорвик, – философски проговорил Джарлакс. – А феномен так называемых «порядочных» людей заключается в том, что они обычно запрашивают нечто именно такого рода…
– И в чём проблема? – скептически переспросил Энтрери. – Неужели за пятьсот лет жизни ты не научился сбивать цену?
– Трудно сбить то, чего нет, – поморщился тёмный эльф. – Судья упорствует в своих… убеждениях, и с завидной упёртостью отказывается даже от того, что сам считает наиболее ценным.
– Вообще никаких вариантов? – удивлённо выгнул бровь ассасин.
– Нет, вариант есть, – помедлив, неохотно признался наёмник. – Но он совершенно не устраивает уже меня.
– Хм?
– Ну а чем я стану заниматься, если этому странному созданию и впрямь удастся устроить нормальное торжество справедливости хотя бы в пределах этого города? – возмущённо всплеснул руками Джарлакс.
– Ты? – ехидно фыркнул Энтрери. – Скорее всего, болтаться в петле.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Как Энтрери сменил имя на Баррабуса Серого
Вдруг случился ангст, однако.

Артемис Энтрери никогда не ценил бесцельного пафоса. Притерпелся к нему – куда уж денешься, когда рядом с тобой чуть не круглые сутки вертится язвительный, опасный тёмный эльф, превращающий в произведение искусства каждый жест, каждую фразу и каждую интригу – однако понять его смысла так и не смог.
Беспричинно-торжественное «Артемис Энтрери умер», брошенное в лицо Джарлаксу, чуть удивлённому тем фактом, что его приятель и впрямь посылает к бейлорам их весьма выгодное сотрудничество, заставило самого ассасина чуть заметно поморщиться. Громкие слова слишком часто оборачивались пшиком, пёстрой мишурой, прикрывающей неспособность или нежелание что-то сделать. Энтрери всегда предпочитал поступки. В ладони хрустнула треклятая флейта, осколки полетели в песок, в спину вонзился слегка недоуменный и отвратительно-понимающий взгляд теперь уже бывшего напарника.
Неважно.
И только пару недель спустя, в таверне на другом краю пустыни Калим, когда фигуристая трактирщица игриво осведомилась, как же зовут её симпатичного гостя, убийца произнёс было: «Арт…» – и осёкся.
Потому что Артемис Энтрери действительно умер.
А человек, сидевший за отскобленным почти до белизны деревянным столом, с теми же тёмными волосами, стальными глазами и чуть сероватой кожей, был уже кем-то совсем другим. Безымянным и оттого как бы ещё несуществующим.
Трактирщица, наткнувшись на сумрачный взгляд посетителя, подавилась заготовленной фразой и тихо, как мышка, отошла за стойку. Ей не впервой было видеть людей, в глазах которых отражалось лишь обещание смерти, но они внушали ей куда меньший страх, чем это… Такого не должно было быть, и эта глухая, давящая недолжность почти отшвырнула её прочь, позволив прийти в себя лишь в уголке, который она привыкла считать безопасным. Прийти в себя – и испугаться. До дрожи, до судорог, охвативших всё тело, до отчаянного желания оказаться на другом краю мира.
Ассасин её даже не заметил, слишком погрузившись в собственные мысли.
Отвлечённые умствования никогда его не занимали, к чему было тратить на них время, когда вокруг множество крыс в человеческом обличье, только и ждущих момента, чтобы ударить в спину зазевавшемуся противнику. В его жизни не было места бесполезности, даже безупречно-уместные замечания Джарлакса, на которого время от времени нападало желание поговорить о величии Вселенной, не вызывали ничего, кроме тусклого раздражения. Разве мог он предугадать, что однажды вся эта замысловатая философия встанет у него на пути – крепче каменной стены, надёжней опутавшей ноги ловушки – превратив его сложную, словно дроуская паутина, и понятную, как лезвие его собственного кинжала, жизнь в рассыпающиеся осколки, песком утекающие сквозь пальцы?
Мужчина саркастично хмыкнул и привычным жестом поднёс к губам кружку. Непонятная, явственно шибавшая в нос запахом спирта бурда лилась в горло легко и незаметно, как вода. И оказывала ровным счётом то же действие, то бишь – никакого.
Впрочем, концепция «без бутылки не разберёшься» всегда казалась ему сомнительной.
– Путь в тысячу лиг начинается с первого шага, – в полный голос язвительно проговорил мужчина. – Меня зовут… Баррабус, девушка. – он коротко глянул на плескавшееся в кружке отражение, глухо хмыкнул и добавил: – Баррабус Серый.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Как бреется Энтрери, если он ненавидит зеркала?

– Что ты задумал, друг мой? – азартно полюбопытствовал Джарлакс, заметив, что ассасин, вытянув из-за голенища небольшой, едва ли в ладонь длиной, засапожный ножик, принялся точить его с внушающей уважение сосредоточенностью.
– Не твоё дело, – равнодушно отозвался Энтрери, не прервав своего занятия даже для того, чтобы сердито взглянуть на подобравшегося куда ближе, чем следовало бы, тёмного эльфа.
– М-м-м… Если ты задумал меня убить, – ухмыльнулся дроу, – я искренне надеюсь, что ты используешь для этого оружие более достойное, чем эта зубочистка.
– Ты ещё скажи, что хочешь погибнуть во имя какой-нибудь высокой цели и что если я захочу отправить тебя в Фугу, то должен буду тебе оную цель обеспечить, – язвительно проговорил калимшит, не отрывая взгляда от шуршавшего по кромке лезвия точильного камня.
– Нет, всё не настолько плохо, – рассмеявшись, покачал головой наёмник. – Однако меня, khal’abbil, всё-таки терзает любопытство.
– Что на этот раз? – проверив ногтём остроту клинка, сухо осведомился убийца.
– Как это – что? – распахнул глаза в нарочитом изумлении Джарлакс. – Что ты задумал?
– Тебе это без надобности, – дроу растерянно моргнул, гадая, не померещилась ли ему мелькнувшая в голосе напарника нотка зависти.
– Уточни, пожалуйста, – Энтрери с подозрением глянул на приятеля: слово «пожалуйста» было нечастым гостем в его речи – по крайней мере, в тех случаях, когда тёмный эльф не задавался целью поразить собеседника своей сногсшибательной любезностью.
– Совсем любопытство замучило? – после короткой паузы язвительно переспросил убийца. Джарлакс нарочито тяжело вздохнул и после демонстративного промедления кивнул.
– Бриться буду, – бросив на него ещё один настороженный взгляд, хмуро буркнул калимшит.
– Постой, друг мой, – в недоумении нахмурился дроу. – Разве для этого тебе не понадобится зеркало?.. Я могу одолжить тебе небольшое, если нужно.
– Ты отлично знаешь, что я терпеть не могу зеркала, – мрачно отозвался Энтрери, чуть сильнее, чем следовало, сжав пальцы на рукояти кинжальчика.
– Но тогда как?.. – чуть не в голос взвыл наёмник и, поняв, что переигрывает, сбавил тон: – Как ты собираешься осуществить сию… безусловно достойную процедуру?
– Без зеркала, – растянув губы в нарочито любезной улыбке, ядовито процедил ассасин. – И – если это не является чем-то совершенно для тебя непосильным – без твоих комментариев!
– Друг мой, ты портишь мне всё удовольствие, – вздохнул тёмный эльф.
– Ты предпочёл бы, чтобы удовольствие тебе портил мой кинжал? – очень добрым голосом переспросил убийца, отложив в сторону точильный камень и коснувшись кончиками пальцев украшенной изумрудами рукояти.
– Ты слишком прямолинеен, khal’abbil, – с укором взглянул на него Джарлакс. – Прошу, не стоит на меня отвлекаться.
Энтрери саркастично фыркнул и, не отрывая от напарника подозрительного взгляда, поднёс к лицу отточенный до невозможной остроты ножичек. Дроу чуть не пропустил едва уловимый жест калимшита: короткое прикосновение к щеке, самыми кончиками пальцев, и меньше чем через мгновение за пальцами следует импровизированная бритва, с безукоризненной точностью снимающая щетину с чуть сероватой кожи. Три минуты спустя короткая бородка ассасина вновь обрела аккуратный, ухоженный вид, и человек выжидательно выгнул бровь, прямо встретив зачарованный взгляд приятеля.
– Я бы сказал, что ты безупречен во всём, – лениво, почти томно улыбнулся Джарлакс, – но ты так странно реагируешь даже на самые невинные комплименты… что я, пожалуй, промолчу.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: как Энтрери и Джарлаксл получают яды сами

– Знаешь, дроу, мне всё это очень не нравится, – хмуро заметил Энтрери, переступая порог их жилища.
– Тебе редко что-то нравится, друг мой, – бросив на него беглый взгляд, отстранённо отозвался Джарлакс и протянул руку. Убийца коротко хмыкнул, задумчиво посмотрел на сунутую почти ему под нос эбеново-чёрную кисть, сделавшую пару хватательных движений, и всё-таки вложил в пальцы тёмного эльфа небольшую склянку с густой мутноватой жидкостью.
– Благодарю, – всё так же рассеянно проговорил дроу. На столе перед ним стояло ещё полтора десятка разнокалиберных бутылочек и баночек, от вида содержимого некоторых из них слегка подташнивало даже очень небрезгливого ассасина.
– На кой бейлор надо всё так усложнять? – присев на край кровати, скептически осведомился калимшит, глядя в спину напарнику. Спина изобразила терпеливое смирение, коротко звякнула хрустальная крышечка, что-то чуть слышно зашипело, заставив человека напрячься, и Джарлакс наконец обернулся к нему, держа в правой руке глубокую чашку, над которой поднимался синеватый дымок.
– Khal’abbil, стоит ли мне напоминать тебе о существовании универсального противоядия? Которое отнюдь нельзя называть нераспространённым: если обернёшься, то заметишь на каминной полочке три склянки…
– Две.
– О боги, куда ты дел ещё одну? – удивлённо воззрился на приятеля наёмник.
– Дроу, её дел ты. Три часа назад, когда проверял на приблудившейся собаке своё адское зелье, – устало напомнил Энтрери.
– Друг мой, это жестоко – напоминать мне о моих неудачах, – демонстративно обиженным тоном изрёк Джарлакс, снова разворачиваясь к столу.
– На кой демон тебе яд, против которого не помогает это долбанное противоядие? – чуть слышно вздохнув, осведомился калимшит.
– Наёмный убийца спрашивает, для чего мне яд? – неподдельно изумился дроу, опять уставившись на приятеля.
Ассасин бестрепетно встретил пронзительный, насмешливый взгляд наёмника, и саркастично проговорил:
– Только не пытайся убедить меня, что всю эту суматоху ты устроил только для того, чтобы добавить ещё одну склянку в свою, без сомнения, и без того обширную коллекцию. Потому что если выяснится, что я убил полдня на дойку лусканской шлемоголовой гадюки лишь для твоего морального удовлетворения…
– Моральное удовлетворение я испытал бы, если бы имел возможность наблюдать за сим занимательным процессом, – с сожалением вздохнул Джарлакс. – Ладно, друг мой, не отвлекай меня.
– И почему ты устроил это всё прямо в нашей квартире?.. – послушно понизив голос, задал риторический вопрос убийца, внимательно следя за безупречно аккуратными, точными движениями вновь обернувшегося к столу тёмного эльфа, по каплям отмеряющего разнообразные составы и осторожно роняющего в смесь крупицы чуть заметно поблескивающих порошков. Зелье ежесекундно меняло цвет, изредка выплёвывало вверх облачка быстро рассеивавшегося дыма – оба наёмника каждый раз задерживали дыхание и с некоторым трепетом, переждав, делали очередной вдох – и время от времени недовольно шипело.
– Если оно взорвётся, ты сдохнешь первым, – не без злорадства прокомментировал Энтрери.
– Я бы на твоём месте не радовался, – ухмыльнувшись, покосился на него Джарлакс. – Того, что стоит передо мной, достаточно для того, чтобы отравить весь город, а не только одного самоуверенного ассасина.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс/Энтрери, "никаких "не здесь, не сейчас, не так"..."

– Тише, друг мой, – Джарлакс, на секунду высунув нос за угол, обернулся к напарнику и азартно ухмыльнулся. – У этих созданий на редкость чуткий слух…
– Я учту, – сухо кивнул Энтрери, обошёл тёмного эльфа и, быстрым шагом подойдя почти вплотную к ошарашенным его наглостью противникам, заорал. Визгливо, пронзительно, так, что даже дроу затряс головой, словно пытаясь вытрясти из ушей отголоски его вопля.
«Создания с чутким слухом» – на редкость мерзопакостные на вид, к слову – тихо поскуливали от боли, им было явно не до сопротивления.
– И куда дальше? – равнодушно осведомился ассасин, снеся голову последнему, всё ещё не оправившемуся от звукового удара врагу.
– М-м-м… Вперёд, – указал подбородком на средний тоннель наёмник.
– Объясни мне всё-таки, какого бейлора мы здесь забыли? – не особенно надеясь на ответ, осведомился калимшит.
– Не сейчас, друг мой. И не здесь, – Джарлакс схватил его за плечо, останавливая, и, не обратив внимания на хмурый взгляд человека, с сосредоточенным видом кинул вперёд подобранный прямо здесь же камушек. Прямо перед убийцей из пола, разбив непрочные, сливавшиеся по цвету с камнем пола, заглушки, выскочил ряд железных копий. В шаге позади преграды из потолка вырвался перекрывший весь проход столб пламени, однако уже через пару секунд он зачах, пару раз дымно фыркнул и угас вовсе.
Энтрери сдул с кончика носа клочок потревоженной ловушкой паутины и Когтем Шарона срубил пару штырей, освободив проход. После чего галантным, почти издевательским жестом предложил приятелю идти первым.
…– Меня терзает любопытство, – мрачно сообщил убийца, на кончиках пальцев удерживаясь над обрывом. Джарлаксу, казалось, более чем хватало для передвижения узенького, от силы в четверть ладони, карниза, однако чересчур безмятежное выражение точёной дроуской физиономии выдавало, что в таком положении и он всё же чувствует себя не столь уверенно, как хотелось бы.
Внизу, в трёх человеческих ростах от его подошв, деловито суетились дергары. Один на один эти существа не стоили внимания… но проблема была в том, что здесь их были тысячи. Даже склонному к подчас неразумному – как полагал ассасин – риску тёмному эльфу было более чем ясно, что привлекать их внимание не стоит.
– Не…
– Никаких «Не сейчас, не здесь, не так»! – крепче вцепившись в каменный уступ, свободной рукой сжал чёрное горло Энтрери. – Ты мне объяснишь всё. Немедленно и без увёрток, – смуглые пальцы чуть дёрнулись, на одно короткое мгновение сильнее стиснув глотку Джарлакса. – Но очень-очень тихо.
– Рад, что твоё благоразумие тебе не изменяет, – словно не заметив угрожающего жеста, ухмыльнулся тот. – Но в самом деле, разве нельзя было подождать… хотя бы того момента, когда мы добрались до возможности принять несколько более устойчивое положение?..
– Чтобы ты смог сбежать или опять отбрехаться? – саркастично переспросил калимшит. – Нет уж, это стоило риска.
Джарлакс чуть слышно фыркнул и, уцепившись за плечи напарника, принялся шептать ему на ухо, чуть не задевая мочку губами…

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Энтрери и проверка его принципов

– И всё-таки у тебя есть принципы, друг мой, – ни с того ни с сего заявил лениво вышагивавший бок о бок с напарником Джарлакс, лукаво покосившись на человека.
– Тебе-то какое дело? – почуяв приближение очередной беседы «за жизнь», мрачно осведомился Энтрери.
– Это меня удивляет, – признался дроу. – Ты всегда восхищал меня своей… м-м-м… прагматичностью – и вдруг такое.
– А, принципы – бесполезная штука, от которой надо поскорее избавиться? – понимающе хмыкнул ассасин. – Ну-ну.
– Ну правда ведь, – смешливо прищурился наёмник. – Ну какой с них прок, а?
– Самоуважение, – коротко пожал плечами калимшит. – К примеру.
– О Ллос и все демоны Бездны, только не говори мне, что твоё самоуважение зависит от такой мелочи! – нарочито шокированно распахнул глаз Джарлакс.
– А не кажется ли тебе, что это вовсе не твоё дело? – хмуро поглядел на него убийца. – А то у меня, знаешь ли, есть принцип избавлять Фаэрун от присутствия личностей, причиняющих мне неудобство.
– В таком случае то, что я ещё жив, является весомым доказательством того, что на самом деле я тебе оных не причиняю, – ухмыльнулся дроу.
Энтрери походя сломал запястье покусившемуся на его кошелёк воришке и, не обратив ни малейшего внимания на вопль боли, ещё более мрачно воззрился на напарника. Тот, глядя на хнычущего подростка, изобразил на лице любезно-издевательское «Ну извини, малыш» и вновь посмотрел на калимшита.
– Ты слишком суров с юным поколением, друг мой, – светски заметил тёмный эльф, картинным жестом подхватив его под локоть и уведя подальше от начавшей стекаться на вопли стражи.
– Он попался. Это его проблемы, – сухо отозвался ассасин, выдернув руку из пальцев приятеля.
– Стража – это тоже его проблемы? – выгнул бровь наёмник.
– Стража – это вообще не проблемы, – мельком глянув на лениво топающих по раскаленному песку блюстителей порядка в насквозь мокрых от пота кожаных кирасах, пренебрежительно проговорил убийца.
– Разумеется, – вздохнул Джарлакс. – Хотя я имел в виду немного другое.
– Да неужели?
– Ну например, из ситуации с нежелательным вниманием… официальных властей существует несколько возможных выходов, – лениво пояснил дроу. – А не только убийство всех свидетелей, включая сами… официальные власти.
– Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, – фыркнул Энтрери.
– Твоя любовь к простым решениям начинает меня настораживать, – снова вздохнул наёмник. – Это так… скучно!
– Так. А вот то, что ты начал скучать, настораживает меня, – с подозрением взглянул на напарника убийца. – И какой из десятка безумных планов, которые ты всегда держишь наготове, потребует осуществления на этот раз?..
– Твоё недоверие меня огорчает, – буднично уведомил Джарлакс. И, с полминуты постояв под свирепым, пронзительным взором калимшита, с милой улыбкой проговорил:
– Ну ты ведь помнишь прелестную Ильнезару?.. Она недавно связалась со мной и сообщила, что у одного из её сородичей, облюбовавшего для жизни южный край пустыни Калим, есть одна восхитительная вещь… И это совсем недалеко, khal’abbil!
– Опять драконы… – глухо простонал Энтрери.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Энтрери-Джарлаксл, забрались в неизвестное обоим место *на край вселенной?*

– Так. А теперь ты всё-таки объяснишь мне, что мы здесь забыли, – поправив подбитый мехом капюшон, жёстко проговорил Энтрери.
– Хм… Выгоду? – выгнув бровь, насмешливо предположил Джарлакс.
– Напрасно я надеялся на другой ответ… – прокомментировал убийца. Под ногами похрустывали покрывавшие коридор льдинки, сверху, сквозь двух-, а то и трёхметровый слой прозрачного льда падали солнечные лучи. Из боковых коридоров периодически выпрыгивали странные полупрозрачные создания с весьма выразительными пастями; дроу старательно обдирал с их трупов клочки меха и зубы и с каждой новой тварью становился всё довольнее.
– Друг мой, другого ответа быть не могло, – хмыкнул наёмник. – Но… выгода бывает разной.
– Только не говори мне, что в этот раз ею считается удовлетворение твоего праздного любопытства, – закатил глаза калимшит.
– Желание изучить новые пространства для деятельности не может быть названо «праздным» любопытством, – наставительно заметил тёмный эльф. – И учитывая то, что уже набранный мной «меховой хлам», как ты изволил выразиться, можно загнать на чёрном рынке за весьма солидные деньги – я в этом более чем прав.
Ассасин смерил напарника хмурым взглядом, однако ответить не успел: им навстречу из-за угла вывернула любопытная морда характерно драконских очертаний. Энтрери придушенно взвыл и, увернувшись от пробного плевка, проморозившего край его плаща, запрыгнул на шедший почти под самым потолком коридора карниз. При всей гибкости драконьей шеи ТАК извернуться сидевший в перпендикулярном проходе ящер не мог, так что вынужденно посвятил всё своё внимание тёмному эльфу. Впрочем, тот не стал дожидаться проявлений этого самого внимания и, метнув в морду дракона пару кинжалов, пропал из виду.
Калимшит раздражённо фыркнул и спрыгнул на загривок оказавшемуся не таким уж крупным зверю, сразу всадив Коготь Шарона ему под затылок. Ящер истошно завопил, покрыв наледью пол и стены метров на шесть вглубь коридора, и принялся судорожно извиваться, пытаясь стряхнуть обидчика. Плоть вокруг магического клинка чернела и исходила вонючим дымом, боль разъяряла существо ещё больше, ноги убийцы скользили по чешуе, так что вскоре единственным, что спасало того от падения под лапы дракона, оказалась рукоять меча. Всаженный рядом с Когтем Шарона изумрудный кинжал не сильно помог делу: через него тек настолько мощный поток силы, что это было скорее помехой.
Когда череп дракона взорвался, обдав его кровью и раздавленным мозгом, Энтрери, почти не скрывая облегчения, соскользнул по боку сдохшей твари и безо всякого выражения посмотрел на по-прежнему чистого и аккуратного Джарлакса, невозмутимо стоявшего посреди коридора.
– Я восхищён твоей ловкостью и отвагой, друг мой, – широко ухмыльнулся тот.
– Дроу…
– О боги, только не произноси этого ужасного: «Это же дракон»! – в комическом ужасе всплеснул руками тёмный эльф.
– Мне просто интересно, – нехорошим вкрадчивым тоном проговорил убийца, – как даже на другом краю материка, в местах, где никогда не бывал ни я, ни ты, ни кто-то из твоих подручных, идя наугад, как какие-нибудь долбанные рейнджеры-приключенцы, искатели удачи – ты и то умудрился найти на мою шею дракона?!..
– Ну… – пожал плечами Джарлакс. – Видимо, это талант!

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Энтрери-Джарлаксл, ночное море и пляж

– Ты совсем не ценишь романтику, друг мой, – демонстративно вздохнул Джарлакс.
– Какая, к бейлорам, романтика? – вполголоса прорычал Энтрери.
– Ну как? – удивился дроу. – Я изучал человеческую культуру: романтика – это ночное море, пляж, полная луна…
– … десяток свежих трупов, полтора мумифицированных и полдюжины вьющихся вокруг астральных падальщиков, – закончил ассасин.
– Khal’abbil, это, право, такие мелочи… – патетически взмахнул рукой тёмный эльф.
– Ладно, – резко кивнул калимшит. – Наслаждайся своей романтикой, а я пошёл.
– Как, неужели ты бросишь меня здесь одного? В этом прекрасном и опасном месте? – в картинном ужасе осведомился наёмник, не потрудившись скрыть ехидную усмешку.
Убийца скрипнул зубами, остановился и, глубоко вдохнув, обернулся к напарнику:
– Единственная имеющаяся здесь реальная угроза для твоей чёрной шкуры уже уходит домой. Отмывать сапоги от чужих кишок.
– Море в двух шагах, друг мой, – деликатно напомнил Джарлакс.
– Это была не причина, дроу. Повод, – раздражённо пояснил Энтрери.
– Твоя неприязнь к моему обществу весьма меня печалит, – вздохнул дроу, подхватывая приятеля под локоть, и потянул его назад: – Возможно, мне удастся предложить тебе… повод остаться.
– Обшарить карманы мертвецов ты можешь и без моей помощи, – вырвав руку, отозвался ассасин.
– Могу, – кивнул наёмник. – Но собирать каменные лилии, когда меня будет пытаться сожрать местная стая морских русалок, подконтрольная обитающему на другом берегу залива личу…
– Во что ты опять ввязался? – мрачно осведомился калимшит.
– В очередное очень выгодное дело, разумеется, – усмехнулся Джарлакс. – Разве бывало иначе?
– Напомнить? – саркастично переспросил убийца.
– Не стоит, – поморщился дроу. – Сапоги, кстати, можешь не мыть. Скорее всего, после русалок их будет гораздо логичнее просто выбросить.
– Не уходи от темы, «друг мой», – хищно сощурился Энтрери. – Что ты затеял?
– Не стоит без нужды усложнять ситуацию, Артемис, – якобы невзначай отойдя ещё на пару шагов, вкрадчиво промурлыкал наёмник. – Нам не стоит терять лишнего времени: каменные лилии закрываются на рассвете, а до вершины утёса, где они растут, нужно ещё добраться…
– Ты левитировать разучился? – с подозрением осведомился убийца.
– Ты забыл про русалок? – ответил вопросом на вопрос Джарлакс. – Или просто хочешь проверить, насколько увлекательно будет ловить их на живца?
– Если наживкой в кои-то веки побуду не я? – уточнил калимшит и широко ухмыльнулся: – Я не против!
Дроу вздохнул и, изобразив на лице практически натуральную печаль, с укором воззрился на напарника:
– Друг мой, не кажется ли тебе, что это слишком жестоко?
– Вообще-то нет, – Энтрери, по-прежнему улыбаясь, подошёл к нему и обнял за плечо. Наёмник придушенно пискнул: чуть шершавые кончики смуглых пальцев почти ласкающее прошлись по его шее – и безо всякой жалости вонзились под ключицу, обещая сложный перелом. Убийца терпеливо подождал, пока на физиономии тёмного эльфа нарисуется преданное внимание, и мягко промурлыкал: – А теперь, дроу, ты расскажешь мне, что нас там ожидает… кроме плотоядных русалок и лича. Вопрос о том, на кой бейлор тебе понадобились каменные лилии я, так и быть, отложу до возвращения домой.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Энтрери-Джарлаксл, один другому рассказывает сказку, что-то лиричное и без подколов, в идеале так вообще что-то волшебное

– Расскажи мне сказку.
– Что? – Энтрери отвлёкся от бритья и в изумлении уставился на напарника, по-прежнему прижимая лезвие отточенного до невозможной остроты кинжала к скуле.
– Меня до крайности интересует человеческая культура, – закусив травинку, лениво пояснил Джарлакс. – С учётом всех обстоятельств, прежде мне приходилось сосредотачиваться на более… практических аспектах, однако и дальше игнорировать… м-м-м… идеологическую составляющую всё же не стоит.
– Дроу, твои обычные подельники сказок не читают, – возвращаясь к своему занятию, устало вздохнул убийца.
– Не читают, – покладисто согласился тёмный эльф. – Им некогда. Но, понимаешь ли, все они когда-то были детьми. И матери рассказывали им сказки. Ну или они толклись возле уличных сказителей, если матерей у них не было. Не стоит недооценивать влияние историй, услышанных в столь впечатлительном возрасте…
– Тебе-то что, ты в это время слушал восхваления Ллос, – буркнул калимшит.
– Вообще-то нет, – пожал плечами наёмник. – Но в целом ты прав – я имел в виду именно это. Различия в глубинных основах мировоззрения, если выражаться возвышенно.
– Ты и так отлично справляешься, – проворчал ассасин. – Я…
– Спасибо на добром слове, khal’abbil, – бархатисто рассмеялся Джарлакс, – но в то, что ты не знаешь ни единой сказки, я всё-таки не поверю.
– На вечернем привале, – сдавшись, постановил Энтрери.
…– Итак? – усевшись возле костра, с намеком поинтересовался дроу.
– Что? – мрачно переспросил убийца, в глубине души надеявшийся, что к вечеру его напарник позабудет об утренней придури. Тем более что долгий путь и две попавшихся на пути разбойничьих шайки, недостаточно благоразумных для того, чтобы вежливо уступить путь паре наёмников, весьма этому способствовали. Впрочем, безосновательность его надежд тоже была вполне предсказуема.
– Ты обещал мне сказку, друг мой. На вечернем привале, – вежливо напомнил тёмный эльф. – Неужели ты имел в виду какой-то другой вечерний привал? – изящно выгнутая бровь весьма выразительно сообщала о том, что на этот вопрос лучше бы ответить отрицательно.
– И какую тебе? – хмуро осведомился калимшит.
– Любую, khal’abbil, – терпеливо отозвался Джарлакс. – Я ни одной не знаю, так что выбор предоставлю тебе.
– В кои-то веки, – буркнул ассасин и, на мгновение задумавшись, неторопливо начал:
– Жил некогда в городе Бальсоре молодой человек по имени Азем, который занимался красильным мастерством. Он славился отличным вкусом в выборе своих красок, равно как и красотою своего лица, и веселым расположением духа. Но был он небогат…
Пожалуй, эта затея даже пришлась Энтрери по душе. Всё-таки тихий, сидящий на одном месте и внимательно слушающий его Джарлакс – зрелище до крайности редкое. И… весьма приятное.
– Какой непрактичный юноша, – дослушав, задумчиво заметил дроу.
– О да, весь этот волшебный хлам ему следовало оставить в хозяйстве, – ехидно согласился убийца. – Следовало ожидать.
– Ну да, – пожал плечами наёмник. И меланхолично добавил: – Не так уж мы и отличаемся, на самом деле. Что в Подземье, что на Поверхности… всё зло от баб, и не всегда оно перекрывается попутной выгодой.
– Про колдуна, с которого всё это началось, ты, разумеется, забыл, – саркастично хмыкнул ассасин.

Сказку можно посмотреть тут

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс/Энтрери, вселенский депрессняк Джарлаксла

– Выражение твоего лица внушает мне тревогу, – отхлебнув из кружки, заметил Энтрери.
– У меня депрессия, – даже не глянув на него, хмуро отозвался Джарлакс. Убийца недоверчиво приподнял бровь:
– Третий день подряд?
– … это на меня непохоже, – продолжил за него дроу. – А сейчас тебе полагается заподозрить меня в вынашивании злодейских замыслов.
– Нет, – пожав плечами, калимшит снова поднял кружку и, смерив её содержимое подозрительным взглядом, всё же поднёс к губам.
– В самом деле? – наёмник повернулся к приятелю и вопросительно воззрился на него. В безразличном до того алом глазу мелькнули искорки любопытства.
– В обдумывании «злодейских замыслов» я тебя подозревал позавчера, – безразлично пояснил ассасин. – Сейчас я уже близок к тому, чтобы и впрямь начать беспокоиться.
– Как трогательно, – ехидно прокомментировал вновь посмурневший Джарлакс. – Друг мой, не стоило опускаться до столь неловкой лжи. Я же знаю, что ты умеешь делать это куда талантливей.
– Дроу, избавь меня от своих «комплиментов», – проворчал Энтрери. – Если тебя это утешит, я не сказал ни слова лжи.
– И сейчас тоже?
– Только не пытайся убедить меня, что тебя покинула способность понимать недосказанное, – раздражённо ответил убийца.
– Видишь ли, khal’abbil, у меня такой период, – задумчиво отозвался дроу, – когда мне хочется некоторой… ясности.
– Ты и впрямь меня пугаешь, – помедлив, заметил калимшит.
– Во имя Девяти Проклятых Кругов, неужели мне это наконец удалось? – насмешливо выгнул бровь наёмник. – Напугать не знающего страха Артемиса Энтрери?
– Давай лучше вернёмся к твоей «депрессии», – обречённо вздохнул тот.
– Оу, друг мой, не ты ли всегда заявлял, что тебя раздражает моя… экспрессивность? – съязвил Джарлакс. – Мне казалось, тебя должна порадовать моя нынешняя сдержанность. Ты ведь так это ценишь!
– Я что-то не припомню, чтобы я когда-то произносил подобные фразы, – с некоторой настороженностью глянув на напарника, проговорил ассасин.
– То, как часто я слышал от тебя нечто вроде «Дроу, заткнись», трудно интерпретировать иначе, – пожал плечами лысый наёмник.
– Так. – Энтрери резко поставил кружку на стол. Звука, с которым обожжённая глина коснулась дерева, не различил даже чуткий темноэльфийский слух, однако с тем же успехом калимшит мог и впрямь грохнуть ею о столешницу. – Джарлакс удивлённо моргнул и и изобразил на лице повышенное внимание. – Я был бы очень благодарен, если бы ты соизволил проявить любезность и рассказать, что же ты так напряжённо обдумывал всё это время, – ассасин чуть помедлил и со вздохом добавил: – Необязательно правду.
– Как великодушно, khal’abbil, – фыркнул дроу. – Но… несколько бессмысленно, не находишь?
– Нет, – буркнул убийца. – Итак?
– Видишь ли, друг мой… – наёмник выдержал выразительную паузу, глотнул из собственной кружки и продолжил: Меня и в самом деле одолели мысли о тщете моего существования.
Энтрери смерил напарника предельно мрачным взглядом, но промолчал.
– Посуди сам, – всё тем же философски-печальным тоном проговорил Джарлакс, – я, без преувеличений, достойный всяческих почестей и богатств мужчина, веду жизнь, подобающую скорее норной мыши…
– Крайне состоятельной мыши, – хмыкнул убийца.
– …вынужден иметь дело с… существами, лишь одно из которых вызывает у меня уважение…
Калимшит скептически глянул на него, но комментировать очередной сомнительный комплимент не стал.
– …и вообще опять служу на побегушках у женщины, даром что мне это осточертело ещё в Мензоберранзане… – голос тёмного эльфа оставался по-прежнему скорбным, однако алый глаз сверкнул насмешкой, а на лице появилась тень коварной ухмылки.
– Ты прекрасно знаешь, как я ненавижу драконом, – обменявшись с напарником понимающим взглядом, усмехнулся в ответ Энтрери.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс/Энтрери, наёмники триста лет спустя

– О, так ты ещё жив, друг мой? – радостное удивление, нарисовавшееся на подвижном дроуском лице, было весьма умеренным, и тем не менее Энтрери – вернее, уже не первую сотню лет, Баррабус Серый – всё равно счёл его преувеличенным. – Я… счастлив тебя видеть.
– Согласно этикету, мне стоит изречь нечто… аналогичное, – степенно проговорил человек. Помедлил, вдумчиво разглядывая бывшего напарника, и бесстрастным тоном, в котором только Джарлакс и сумел бы различить доверительные нотки, добавил: – Имел я этот этикет.
– Я рад узнать, что теперь ты хотя бы признаёшь существование этой во всех отношениях примечательной вещи, – весело фыркнул дроу. Переплёл пальцы, опершись локтями на стол, водрузил подбородок на тыльную сторону ладони и вперил в собеседника откровенно изучающий взгляд.
Баррабус скептически приподнял бровь, ответив таким же, прямым и жёстким, взглядом, и невозмутимо осведомился:
– Как всегда, ищешь, к какому бы делу пристроить старого знакомого?
– Я был бы не против, khal’abbil, – усмехнулся тот. Однако вероятность того, что ты достаточно благосклонно воспримешь… хм… пристраивание, вызывает у меня некоторые сомнения. Ты… или кто-либо ещё.
– Ты идеал тактичности, дроу, – мрачно хмыкнул убийца. Глупо было рассчитывать, что тёмный эльф ничего не узнает… он и не рассчитывал. – Я ожидал услышать что-то вроде «Да тебя уже пристроили».
– Оу, друг мой, ты ко мне несправедлив, – даже спустя пару веков укоризненное выражение на точёной эбеновой физиономии было точно таким же. Безупречно искренним… и абсолютно неправдоподобным. – Я, кажется, никогда не отличался бессмысленной жестокостью.
– Бессмысленной – никогда, – согласился ассасин. Сделал паузу и добавил: – Склонностью к бессмысленному риску – тоже.
– Неужели ты это наконец признал? – насмешливо приподнял бровь Джарлакс. – Я поражён, khal’abbil.
– Я тоже не отличаюсь склонностью к бесполезным авантюрам, – сухо продолжил Баррабус. – В отличие от моих нынешних нанимателей.
– Возможно, им просто недостаёт информации, – задумчиво предположил лысый наёмник, его единственный видимый глаз сверкнул опасным огоньком и вновь принял прежнее почти безразличное выражение.
– Возможно, им и дальше будет её не хватать, – пожал плечами убийца.
– Рассчитывать на это было бы самонадеянно, – с явным сожалением вздохнул тёмный эльф. – Мало кто из искушённых в жизни существ склонен полагаться лишь на одни глаза и уши…
– Кроме глаз и ушей у… существ есть ещё и разум, – чуть резче, чем прежде, проговорил человек. – Но далеко не все склонны им пользоваться. Особенно если этот разум принадлежит не им самим.
– Я надеюсь никогда не совершить такой ошибки, – усмехнулся Джарлакс.
– Не совершай, – кивнул ассасин. – Я же надеюсь не дожить до того момента, когда личная неприязнь станет для меня превыше… пользы.
– Выгоды, – поправил его дроу и поднял кружку. – Твоё здоровье, друг мой. И – за успех во всех наших делах.
– За успех, – ответил тем же жестом Баррабус. – Во всех наших делах.
– Как приятно вновь побеседовать с понимающим человеком, – лукаво прищурившись, промурлыкал наёмник.