Драбблы по FR-13

[fayere]

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Энтрери, Джарлаксл и пианино

– Ну и зачем ты меня сюда привёл? – хмуро осведомился Энтрери, оглядывая просторное помещение, заваленное разнообразнейшим хламом.
– Нам нужно подобрать тебе что-то для сна… – задумчиво пояснил лысый дроу, сдвинув свою роскошную шляпу на затылок. – Мне казалось, где-то тут была даже настоящая кровать с Поверхности…
– Я могу отлично поспать и на плаще, – проворчал калимшит.
– Брось, друг мой, я не собираюсь быть настолько неучтивым, – фыркнул Джарлакс. – В конце концов, ты мой гость.
Ассасин скривился, не собираясь скрывать, как ему надоели эти уверения в дружбе и попытки убедить его в том, что он находится в Брэган Д’эрт на положении гостя, а не пленника, но промолчал. Спорить с лидером наёмников всё равно было бесполезно.
– Мнда, мне даже интересно, откуда всё это барахло, – с ноткой растерянности в голосе поделился дроу через полчаса безуспешных поисков. В хранилище не было ни единой по-настоящему ценной вещи, более того, даже многое из того, что когда-то могло быть полезным, превратилось в бесполезный хлам просто от старости.
– Я и впрямь вполне могу обойтись без кровати, – представив, как ему каждый вечер придётся устраиваться на дряхлой конструкции, грозящей развалиться на куски под его весом, сообщил Энтрери. Джарлакс только отмахнулся, продолжив азартно рыскать в залежах кланового имущества.
– А это ещё что за ящик? – наконец раздался откуда-то из угла недоумённый возглас тёмного эльфа. Пристроившийся было на кипе грубой шерстяной ткани калимшит поднялся и двинулся на звук, размышляя, как бы вытащить оказавшегося неожиданно любопытным дроу в более приспособленные для проживания помещения.
Джарлакс обнаружился почти у самой стены, наёмник стянул с головы свою неизменную шляпу, небрежно бросив её на стоявший неподалёку кривой стул, и придирчиво рассматривал неправильной формы деревянную конструкцию, покрытую грубоватой резьбой.
– Это пианино, – с минуту понаблюдав за его манипуляциями, сообщил Энтрери.
– И для чего оно? – мигом обернулся к спутнику дроу.
– На нём играют, – буркнул ассасин.
– Во что?
– Не во что, а на нём, – вздохнул калимшит, неожиданно ясно осознав, что таким скупым пояснением не отделается, отодвинул тёмного эльфа в сторону и открыл клавиши. Поморщился, наклонился, сдув залежи едва ли не вековой пыли, и небрежно пробежал пальцами по двуцветным деревяшкам.
– Расстроенное, как глотка чайки, – наконец вынес вердикт Энтрери.
– Что? – непонимающе посмотрел на него Джарлакс.
– Ну да, ты же не слышал, как чайки орут… – вздохнул ассасин. Попытался наиграть простенькую мелодию, удивлённо покосившись на прижавшегося ухом к боковой стенке тёмного эльфа, и недовольно скривился. – На этом играть невозможно. Во всяком случае, не раньше, чем его настроят…
– Займёшься этим, khal’abbil? – усмехнулся дроу, глядя на него азартно горящими глазами.
– Я убийца, а не настройщик, – буркнул калимшит.
– Жаль… – печально проговорил Джарлакс. – А я уже начал надеяться, что ты ознакомишь меня с музыкальными традициями Поверхности, связанными с этим чудесным инструментом…
Энтрери внимательно посмотрел на рассохшееся пианино и совершенно не понял, что же в нём чудесного.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: В адрес Энтрери была сказана фраза "плохой ассасин"

Ночь в пустыне – явление совершенно особенное, ничуть не похожее на ночь в городе.
В городе ночью жизнь кипит даже в самых глухих уголках, бархатная темнота окутывает плотным покрывалом узкие пыльные улочки, и от виднеющихся вдалеке огней весёлого квартала этот мрак кажется только гуще. Он непроницаем даже для опытного глаза, и куда больше приходится полагаться на слух и на иррационально точное чувство опасности.
Ну а для тех, кого природа обделила интуитивным пониманием того, к кому лезть не стоит, оставался изумрудный кинжал.
В пустыне ночью очень тихо. И очень светло – луна, в самом Калимпорте едва смеющая коснуться крыш, без малейшего стеснения разливает свет по горбатым барханам, чуть заметно отливающим серебром.
Артемис Энтрери в стотысячный раз проклял чрезмерно сообразительного купца, рванувшего из города, как только до него дошли слухи о недовольстве паши Пуука, и, прищурясь, смерил взглядом расстояние до шатров маленького каравана.
На серебристом, как будто сияющим собственным светом песке любая выпуклость – пусть даже идеально сливавшаяся с ним по цвету – мигом становилась заметна, порождая чёткую, будто вырисованную чёрной тушью тень. Попытка зарыться в этот самый песок грозила гибелью – недавно вдоль караванной тропы прошла песчаная буря, и мельчайшие частички камня и пыли не успели слежаться, при малейшем движении обрушиваясь на потревожившего их и с огромной неохотой выпуская из плена.
Ещё этот клятый песок на любой шаг откликался предательским шелестом, в ночной тишине разносившимся на несколько миль, а охрана купца отличалась заслуживавшей искреннего уважения бдительностью.
Достойная задача для лучшего убийцы Калимшана.
Купец был мужественным человеком. При виде непринуждённо шагнувшего в его шатёр незнакомца, на бедре которого сверкало самоцветами в рукояти хорошо известное в этих краях оружие, он даже не изменился в лице. Только державшая пиалу с горячим чаем рука мелко-мелко задрожала, расплескав несколько капель. Мужчина медленным, осторожным движением отёр бороду и опустил сосуд, всё так же неспешно сложив руки на коленях.
– Паша Пуук недоволен тобой, – скучающе проговорил Энтрери. Сам он полагал, что все эти речи излишни, однако паша был настойчив. На редкость быстро сообразив, что гневно орать на ассасина может быть чревато, Пуук перешёл к более весомым аргументам, переплатив за простое убийство чуть ли не вдвое.
– Паша Пуук так высоко оценил своё недовольство? – купец, неплохо осведомлённый о расценках воровских гильдий, не смог сдержать изумления.
– Для тебя это уже не имеет значения, – пожал плечами калимшит, делая шаг вперёд. И ошарашенно замер, когда из угла за его спиной раздалось безапелляционное:
– Пляхой ассасин!
Энтрери в недоумении оглянулся, краем глаза следя за движениями купца, и наткнулся на взгляд закутанного в мягкое шерстяное покрывало малыша, от силы полутора лет от роду. Казавшиеся огромными на пухленьком детском лице блестящие чёрные глазёнки смотрели на убийцу с откровенным неодобрением.
– Мой сын! – с совершенно неуместной, на взгляд ассасина, гордостью, воскликнул купец. – Мой сын заговорил, слышишь?
– Слышу, – тихо буркнул Энтрери, быстрым и точным движением всадив кинжал в сердце рванувшегося к ребёнку мужчины. Аккуратно опустил бездыханное тело на пол и, ответив на неодобрение во взоре малыша взглядом, полным безмятежного равнодушия, неслышно вышел из шатра.
Ночь в пустыне оставалась невозможно тихой.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс/Энтрери, к чему приводит излишнее любопытство в личных вопросах

– Не твоё дело, – лёд в голосе Энтрери мог бы заморозить всю армию Дома Бэнр, не говоря уже об одном худощавом дроу. Однако Джарлакс всего лишь невинно усмехнулся и лукаво промурлыкал:
– Друг мой, что же тебя так смущает?
– Ничего, – отрезал калимшит. – Но это всё равно не твоё дело.
Наёмник искоса глянул на напарника и, помедлив, протянул ему бокал вина.
– Если ты надеешься меня напоить, могу сразу тебе сказать, что это бесполезно, – равнодушно уведомил ассасин.
– Поверь, khal’abbil, надежда – слишком призрачная материя, – тихо засмеялся тёмный эльф. – Предпочитаю полагаться на нечто более… надёжное, прости за невольный каламбур.
– Тогда я тем более не буду это пить, – пожал плечами Энтрери, делая вид, что не замечает вдруг оказавшегося под самым его носом бокала.
– Ты меня огорчаешь, – заметил Джарлакс. – Было бы слишком банально сыпать что-то в стакан, который ты получишь прямо из моих рук. Слишком подозрительно, не находишь?
– Ну какое тебе дело до того, сколько женщин у меня было? – словно не услышав вопроса напарника, устало вздохнул убийца. – Ты-то, в конце концов, не женщина.
– Что меня, безусловно, радует, – чуть кривовато усмехнулся дроу. – Но не проще ли было ответить сразу, а не тратить почти час на возражения?
– Нет, – буркнул калимшит.
– Меня поражает твоё упорство, друг мой, – восхитился Джарлакс. – Это ведь, право, такая мелочь!
Человек смерил его мрачным, изучающим взором и отвернулся, не удостоив ответа. Наёмник передвинул повязку на другой глаз, с любопытством покосился на затылок напарника и вкрадчиво осведомился:
– Ты уверен, что не хочешь поговорить об этом?
– Абсолютно, – отрезал Энтрери.
– Ты…
– А ты чересчур навязчив, – перебил приятеля ассасин.
– Khal’abbil, ты даже не подозреваешь, что такое навязчивость! – усмехнувшись, воскликнул Джарлакс.
– Это, полагаю, парочка верховных матрон с хлыстами в сопровождении иллитида, – проворчал убийца.
– Ну… Ты почти прав, – фыркнул дроу.
– Мне одного тебя хватает по уши, – мрачно фыркнул калимшит.
– Друг мой…
– Я тебе не друг.
– Не будь так упрям, Артемис, – укоризненно проговорил наёмник. – Сколько же можно отрицать очевидное?
– До тех пор, пока не станет ясно, насколько эта очевидность лжива, – пожал плечами Энтрери.
– Твоё недоверие ранит меня до глубины души, – будничным тоном уведомил его Джарлакс.
– Если ты не заткнёшься, мой кинжал ранит тебя до глубины кишок, – равнодушно отозвался убийца.
– И как всегда, всё сводится к началу… – вздохнул дроу.
– Ещё одна фраза, и это начало станет твоим концом, – невозмутимо сообщил калимшит.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс/Энтрери, «ты болен»

– Что тебя не устраивает на этот раз, друг мой? – вздохнув, поинтересовался Джарлакс, на всякий случай отодвинувшись от напарника, чьё лицо на секунду исказила гримаса ярости.
– Дроу, ты болен, – почти мгновенно взяв себя в руки, бесстрастно уведомил Энтрери.
– Почему? – растерянно моргнул наёмник.
– Потому что ЭТО переходит всякие границы и однозначно свидетельствует о том, что твой рассудок всё же не пережил близкого знакомства с миром Поверхности, – процедил ассасин.
– Khal’abbil, меня огорчает твоё недоверие, – укоризненно взглянул на него тёмный эльф. – Я, право, не знаю, о чём ты подумал, но это всего лишь единственный способ попасть в стены монастыря в Урочище Аш-Рималь.
– Единственный безопасный способ? – скептически уточнил калимшит. Джарлакс горестно вздохнул.
– Единственный возможный способ… – неохотно сознался он. – Мне, признаться, это тоже не нравится, друг мой.
Энтрери ещё раз критически изучил содержимое коробки, оклеенной пёстрой бумагой, и приговорил:
– Всего золота в мире не хватит, чтобы уговорить меня это сделать.
– Ну, а во имя нашей дружбы?.. – преданно воззрился на него дроу.
Ответный взор был весьма красноречив, поведав о том, что именно ассасин думает об их «дружбе» в целом и о том, чтобы делать что-то во имя какой бы то ни было дружбы, в частности.
Тёмный эльф вздохнул и постарался набраться терпения.
– Поверь, khal’abbil, это и вправду единственный способ пробраться в монастырь. В противном случае нас не пустят дальше первого внутреннего двора, и всё это время будут держать нас на прицеле, и…
– Я не хуже тебя знаю, как организована охрана монастыря, и полностью с тобой согласен, – оборвал его Энтрери.
– Тогда в чём проблема? – изумился Джарлакс.
– На кой бейлор тебе понадобилось внутрь?..
– Оу, друг мой, неужели ты не слышал про сокровищницу? – в недоумении посмотрел на напарника дроу. – Про редчайшие амулеты и свитки, не говоря уже о банальных драгоценностях?..
– …и я отлично слышал то, что первый пункт монастырского устава провозглашает добродетелью бедность, поэтому единственное, а не выдуманное досужими сплетниками, сокровище монастыря – это его население, славящееся своим искусством рукопашного боя, – ехидно закончил убийца.
– Неужели тебе не хочется хотя бы проверить, насколько истинны слухи? – тоном матёрого искусителя проворковал Джарлакс. – Не хочется доказать, что всё искусство Ясных Сестёр бессильно перед мастерством Артемиса Энтрери?..
Ассасин смерил его снисходительным взглядом.
– Я давно вышел из того возраста, когда меня можно было поймать на такую примитивную подначку, – холодно уведомил он. – Но даже тогда тебе не удалось бы заставить меня напялить монашеский наряд. Тем более женский. Тем более – одеяние Ясной Сестры!
– Да что же тебя не устраивает, друг мой? Малая толика магии – и ты будешь неотличим от любой из них… – в недоумении проговорил Джарлакс, вынимая из коробки полупрозрачные шаровары песочного цвета, узкий, расшитый священными знаками пояс и короткую, завязывавшуюся под грудью блузку с весьма впечатляющим декольте…

Для Shii на заказ: Энтрери наблюдает за питающимся Джарлаксом.
Котявости как таковой особо не вышло...

– Где ты ЭТО достал? – заглянув в принесённую приятелем кастрюльку, скептически осведомился Энтрери. Честно говоря, ассасин был довольно сильно голоден, однако тихо булькавшее нечто, распространявшее интенсивный запах грибов, не внушало ему доверия и вообще наводило на мысли о том, что употреблять в пищу нечто, побывавшее в руках его напарника, может быть довольно рискованно.
– На кухне, разумеется, – взглянув на напарника невиннейшим глазом, отозвался Джарлакс. И, поставив посудину в центр стола, продолжил: – Ты не представляешь, какой увлекательный, оказывается, процесс – приготовление человеческой пищи. Особенно когда помогаешь прелестной девушке, – он подмигнул приятелю и обрисовал в воздухе нечто неопределённо-выпуклое, по объёму превышавшее худощавого дроу чуть ли не втрое. Калимшит сдавленно фыркнул и посмотрел на свою порцию неизвестного варева с ещё большим подозрением.
– Приятного аппетита, – сделав вид, что не замечает недоверчивого выражения лица ассасина, жизнерадостно объявил Джарлакс. Энтрери сел за стол напротив него и отломил себе кусок хлеба, задумчиво наблюдая за напарником.
Дроу ел с отменным аппетитом. Его, по-видимому, не заботил ни запах пищи – на взгляд калимшита, способный вызвать разве что рвотные позывы – ни её вид, тоже крайне далёкий от представлений человека о съедобном. Впрочем, припомнив обычный рацион мензоберранзанских жителей, убийца всё же признал, что на его фоне эта стряпня выглядит почти приемлемо.
Не отрывавшийся от его лица невыразительный взор приятеля наёмника тоже ничуть не смущал.
– Послушай, khal’abbil, а почему ты на меня так смотришь? – с явным удовольствием уничтожив половину содержимого своей тарелки, с некоторым недоумением осведомился Джарлакс. – Ну, как кот нашего друга Пайтера на обедающего хозяина…
Калимшит хмыкнул и вопросительно изогнул бровь.
– Кот намекает на то, что нужно с ним поделиться, – вздохнув, разъяснил дроу. – Хочешь попробовать, что у меня в тарелке, Артемис? – лукаво ухмыльнувшись, промурлыкал он, зачерпнув ложкой густую сероватую массу и протягивая её напарнику.
Энтрери брезгливо посмотрел на оказавшееся у него под носом и одарил приятеля убийственным взором. Наёмник пожал плечами и облизал ложку сам, всем своим видом выражая что-то вроде: «Мне же лучше – мне больше достанется». Ассасин удовлетворённо прищурился и откинулся на спинку стула.
– Мне, право, почти обидно, что ты пренебрёг плодами моего труда, – заметил Джарлакс, непринуждённо подтянув к себе миску напарника и мигом её опустошив. – Если ты всегда будешь ждать, пока твой сотрапезник наестся, рискуешь вечно оставаться голодным.
– Я не этого жду, – равнодушно отозвался Энтрери, пожав плечами.
– Тогда чего же? – в недоумении поглядел на него дроу.
– Когда у тебя начнутся бред и галлюцинации, – сухо пояснил калимшит. Наёмник изумлённо выгнул бровь.
– С чего вдруг? – фыркнул он.
– С грибов, – ассасин продолжал изучающе смотреть на напарника, флегматично обгрызая кусок хлеба.
– Оу, khal’abbil, твоя подозрительность ранит меня в самое сердце! – рассмеялся Джарлакс. – Не было там никаких галлюциногенных грибов. Так, полмиски боровиков да пара как следует вываренных мухоморов…

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс/Энтрери, напарники нашли свиток с неизвестным заклинанием, определить которое никто не может

– Ну и что тут происходит? – настороженно осведомился Энтрери, переступив порог. Сидевший за столом Джарлакс покосился в его сторону и пожал плечами, безо всякого выражения проговорив:
– Ничего.
Ассасин скептически поглядел на напарника, одной рукой подпершего подбородок, а второй катавшего по столу перевязанный чёрно-золотой лентой свиток, и, повесив порядком промокший плащ у камина, лениво поинтересовался:
– Это что? Я думал, ты всё ценное уже либо попрятал в свои тайники, либо продал.
Дроу тяжело вздохнул и неохотно признался:
– Видишь ли, я никак не могу решить, стоит ли это оставить себе или лучше продать…
– Не замечал за тобой склонности впадать в сомнения, – прокомментировал калимшит. – Чего ж тут сложного? Если это что-то уникальное, оставь себе, если у тебя такое уже есть – причём, скорее всего, даже лучшего качества – загони торговцам… Ты ведь именно так и поступаешь обычно.
– Оу, khal’abbil, я в самом деле польщён, что ты посвятил столько времени изучению моих привычек, – хмыкнул Джарлакс. – Однако проблема в том, что я не знаю, что это такое.
– Отдай кому-нибудь, пусть изучат, – пожал плечами Энтрери. Сам бы он в подобном случае предпочёл выкинуть неизвестно чем грозящую магическую вещь к бейлоровой матери, однако отлично понимал, что такое предложение не вызовет у его напарника ничего, кроме возмущения.
– Я отдавал, – слегка помрачнел дроу. – Киммуриэль и чародеи Брэган Д’эрт тоже не знают.
– А ещё кому-нибудь? Может, твоя ящерица посоветует опытного чародея, – чуть поморщившись при упоминании брэгандэртовского псионика, предположил ассасин.
– Видишь ли, друг мой… – замялся наёмник.
– Ты эту хрень у неё и украл, – заключил калимшит.
– Ну ей она всё равно была не нужна, – тёмный эльф изобразил наиневиннейшее выражение лица.
– Разумеется, – скрывая усмешку, кивнул убийца. – Однако остаётся открытым вопрос, зачем эта хрень нужна тебе.
– Ну а вдруг он полезен? – с толикой праведного возмущения взглянул на него Джарлакс.
– С каких это пор ты стал полагаться на «вдруг»? – критически осведомился Энтрери.
– Друг мой, – наставительно заявил наёмник, – я никогда не строю свои расчёты на случайностях, – дроу помолчал и вполголоса добавил: – Мне просто интересно.
Ассасин фыркнул себе под нос и обречённо покачал головой.
– А мне совсем неинтересно, что эта штука может сделать с нашей квартирой. И ещё меньше мне интересно, что она может с делать с нашей квартирой в тот момент, когда в этой квартире нахожусь я, – заявил он, выхватывая надёжно запечатанное заклинание из-под носа у возмущённо вскинувшегося тёмного эльфа и засовывая его в собственный магический кошель – теперь достать свиток смог бы только он сам.
– Отсутствие естественной любознательности может свидетельствовать об ограниченности ума, – невинно заметил Джарлакс.
– Отсутствие здравого смысла свидетельствует об этом безо всяких «может», – равнодушно отозвался Энтрери.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: за Энтрери начал гоняться кто-то, кто жаждет с ним поединка, а ассассин из принципа увиливает всякими различными способами

– Подлый убийца, я вызываю тебя на бой!!!
– Что? – в недоумении обернулся Энтрери.
– Я вызываю тебя на бой! – с ещё большим воодушевлением провозгласил юнец в до блеска отполированных латах не по размеру, явно приняв изумление ассасина за нерешительность и, возможно, даже испуг.
– Иди куда шёл, щенок, – хмыкнув, посоветовал калимшит, и вернулся к своему ужину.
За его спиной раздалось возмущённое сопение, лязг, а затем и натужный скрежет. Убийца выждал ещё с полсекунды и, едва заметно качнувшись в сторону, пропустил мимо себя клинок заслужённого двуручника с несколькими пока небольшими пятнами ржавчины на лезвии. Впрочем, заточка лезвия была неплоха, и в совокупности с собственным весом меча её оказалось вполне достаточно, чтобы даже неумелый удар юноши вогнал клинок почти до середины столешницы. Энтрери пересел подальше от малолетнего ревнителя справедливости и без излишней спешки вновь принялся за еду. Того времени, которое понадобилось юнцу для того, чтобы высвободить застрявшее оружие, ему с лихвой хватило, чтобы спокойно расправиться с ужином.
– Я вызываю тебя на бой! – с чуть заметным хрипом на выдохе объявил раскрасневшийся от трудов праведных мальчишка.
– Ты повторяешься, – равнодушно заметил убийца. Небрежным хлопком ладони по боковой грани вновь обрушившегося на него меча сбив лезвие в сторону, калимшит чуть презрительно добавил: – Для начала хоть оружие в руках держать научись, что ли…
Юнец остался выковыривать полутораметровое семейное достояние из гниловатых половых досок.
…– Я! Вызываю! Ах-хр… Тебя! На бой! – Энтрери сплюнул и мрачно воззрился на упрямо карабкавшегося в гору вслед за ним мальчишку. Признаться, ему осточертели эти края, холод и сырость, и вовсе не хотелось лишний раз отвлекаться от приведшего его сюда дела ради того, чтобы перерезать глотку очередному прекраснодушному недоумку. Тем более когда в крови тлел тщательно сдерживаемый азарт близкой к завершению погони.
Осталось совсем немного – добраться до человеческих поселений Долины Ледяного Ветра, разузнать, в котором из них поселился слишком много о себе возомнивший хафлинг – и притащить добычу паше Пууку.
Путавшийся под ногами дурак был совсем не к месту.
– Я тебя убью быстрее, чем ты вздохнуть успеешь, – остановившись, мрачно сообщил лязгавшему доспехами преследователю ассасин. – Это даже не интересно.
– Я…
– …вызываешь меня на бой. Я это уже в сотый раз слышу, – оборвал калимшит. – Если тебе так приспичило, давай я тебя прямо сейчас убью, и закончим с этим.
– Да не хочу я, чтобы ты меня убивал, – отдышавшись, возмутился юноша. – Я хочу, чтобы ты принял вызов на поединок!
– Плевать мне, что ты там хочешь, – буркнул Энтрери и быстрым шагом двинулся прочь, уже не прислушиваясь к протестующему хрипению пытавшегося его нагнать «рыцаря».
Которого, как он узнал парой дней позже, в полумёртвом состоянии подобрал торговый караван. Не озаботившийся должной экипировкой юнец порядком обморозился, однако это, как казалось, всё же добавило ему разума. Во всяком случае, он уже не стал требовать поединка, случайно столкнувшись с калимшитом на рыночной площади.
Наверное, всё-таки понял, что с ампутированной по причине неизлечимости рукой и половиной правой ступни лезть на клинок опытного убийцы явно неблагоразумно.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлаксл на фразу "не вижу ни одного недостатка"
О боги, ну что они несут?..

– Не вижу ни одного недостатка, – заявил Джарлакс, обернувшись и требовательно воззрившись на напарника.
– Разумеется, – равнодушно кивнул Энтрери. – Ты же смотришь в зеркало.
– Друг мой, наконец-то ты признал, что я совершенен, – самодовольно промурлыкал дроу.
– Ты совершенно невыносим, – бесстрастно согласился калимшит, вытаскивая из ножен кинжал и разыскивая в дорожной сумке точильный камень. Наёмник закатил глаза и снова обернулся к зеркалу.
– Ты ко мне несправедлив, khal’abbil, – тяжело вздохнув, посетовал он.
– Если ты продолжишь на каждом шагу требовать справедливости, я решу, что она, чего доброго, тебя и впрямь заботит, – заметил Энтрери.
– Конечно, заботит! Особенно тогда, когда я имею возможность устанавливать, что именно ею является… – лукаво прищурился Джарлакс.
– Всего лишь вопрос терминологии, верно? – хмыкнул ассасин, проводя точилом по кромке лезвия.
– Не совсем, друг мой, – отозвался дроу, с явной неохотой отойдя от зеркала и устроившись в кресле напротив него. – Не терминологии, а мировоззрения.
– Можешь дальше не уточнять, – ухмыльнулся калимшит. – О мировоззрении дроу я уже наслушался более чем достаточно.
– Ну уж нет, – возмутился наёмник. – Ты оторвал меня от столь увлекательного и безусловно приятного занятия, – он коротко махнул в сторону зеркала и вновь уставился на напарника: – лишь для того, чтобы сообщить, что не желаешь меня слушать? Это, право, уже переходит все границы!
– Ты уже давно перешёл все, которые только существовали, – пожал плечами Энтрери. – Мне ничего не осталось.
– Увы, не все, – нарочито печально вздохнул Джарлакс, одарив приятеля на редкость неопределённым взглядом.
Калимшит ответил ему сумрачным взором, истолковать который двояко было крайне трудно. Наёмник невинно улыбнулся, заставив своего напарника помрачнеть ещё больше.
– Дроу, ты нарываешься.
– Для разнообразия ты решил сообщить об этом вслух, – прокомментировал тёмный эльф. – Я польщён, khal’abbil.
– Интересно, чем? – язвительно осведомился Энтрери.
– Твоей откровенностью, конечно, – усмехнулся Джарлакс. – А ты имел в виду что-то ещё?
Ассасин в задумчивости посмотрел на до тошноты невинную улыбку напарника, с усилием разжал машинально стиснувшие рукоять изумрудного кинжала пальцы и отозвался:
– Могу сообщить об этом как обычно. Один хрен ты кинжалы в полёте ловишь…
– Когда ты столь любезен, что предупреждаешь о своих планах – грех было бы не поймать, – рассмеялся дроу.
– Я учту, – пообещал калимшит.
– Оу, мне уже стоит начинать бояться? – изогнул бровь наёмник.
– А ты станешь? – скептически поглядел на него убийца.
– Вряд ли, – поразмыслив, фыркнул Джарлакс. Энтрери равнодушно пожал плечами и вернулся к своему занятию.
Дроу с пару минут понаблюдал за обхаживавшими безупречно острый клинок смуглыми пальцами и решил, что зеркало всё-таки выглядит менее двусмысленно. И меньше действует на… нервы.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлаксл пытается соблазнить даму, которая упорно отказывается, а Энтрери над ним издевается

– Ты что-то рано, – равнодушно заметил Энтрери, стоило Джарлаксу переступить порог. Наёмник с подозрением покосился на него и принялся стряхивать пыль с сапог.
– Это не повод для шуток, друг мой, – наконец проговорил он с ноткой укора, старательно прятавшейся в по обыкновению жизнерадостном голосе.
– А кто здесь шутил? – изогнул бровь калимшит, отодвигая опустевшую тарелку и изучающе поглядев на напарника. – Я полагал, ты не появишься до самого утра, только и всего.
– Я тоже так полагал, – неожиданно хмуро буркнул дроу, потянувшись за стоявшей на столе бутылкой.
– Вот как? – усмехнулся убийца, ехидно покосившись на напарника. – Неужели светлая леди всё так же неприступна?
– Да нет, просто я счёл излишним… так торопиться, – отмахнулся тот. – Поверь, друг мой, в делах любовных поспешность бывает крайне неуместной.
– Несомненно, – фыркнул Энтрери. – Должно быть, когда домой должен вот-вот вернуться муж, поспешность в ухаживании и впрямь может оказаться неуместной.
– Леди Элдрин не замужем, – машинально поправил его Джарлакс.
– Тем хуже, – пожал плечами ассасин. – Тогда ты вполне можешь занять это почётное место. – Человек с преувеличенным интересом осмотрел приятеля и добавил: – Думаю, тебе пойдут рога.
– Что?..
– Хм. Неужели ты собираешься стать законченным собственником и убивать всех претендентов на благосклонность твоей будущей жены ещё на подходе? – преувеличенно изумился калимшит.
– Какой ещё жены? – ошарашенно переспросил дроу.
– Леди Элдрин, конечно, – пожал плечами Энтрери. – У тебя есть другие кандидатки?
– О боги, khal’abbil, твоё чувство юмора меня отчего-то пугает, – демонстративно содрогнулся Джарлакс.
– Это не чувство юмора, – хмыкнул убийца. – Это очевидный вывод из действий – точнее, бездействия – упомянутой леди.
– Друг мой, твоя паранойя всё-таки чрезмерна, – задумчиво сообщил дроу.
Калимшит пожал плечами и поднялся, подойдя к двери и установив на ней ещё пару ловушек.
– Полагаешь, леди Элдрин пожелает вломиться в наше жилище посреди ночи? – насмешливо осведомился наёмник.
– Даже если ей и придёт в голову эта мысль, опасаться следует скорее тебе, – усмехнулся в ответ ассасин. – Поскольку именно тебя посетила идея привлечь внимание этой благородной дамы.
– …и почему мне кажется, что слова «благородная дама» звучат в твоих устах словно ругательство? – меланхолично вопросил тёмный эльф.
– Возможно, потому, что так оно и есть, – хмыкнул Энтрери.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Энтрери услышал в таверне барда, играющего на флейте и изрёк что-то вроде "novice"

– Что ты хмуришься, друг мой? – с толикой недоумения в голосе осведомился Джарлакс, на мгновение отвлекшись от изучения посетителей таверны и мельком взглянув на напарника.
– Ничего, – буркнул Энтрери, снова поднимая кружку с подогретым вином. В алом глазу дроу мелькнул азартный огонёк, и наёмник всем телом повернулся к приятелю, придирчиво изучая выражение его лица.
– И всё же, khal’abbil, поведай мне о том, что стало причиной твоего недовольства, – вкрадчиво промурлыкал тёмный эльф, чуть заметно подавшись вперёд.
– Не ты, если тебя это волнует, – проворчал калимшит. Хмуро покосился на приятеля и добавил: – Впрочем, такими темпами ты очень быстро это исправишь.
– Трепещу и содрогаюсь, – ухмыльнулся Джарлакс. – Так всё же?
Вместо ответа Энтрери кивнул на восседавшего на противоположном конце барной стойки барда, откровенно наслаждавшегося вниманием публики. Бард, по правде говоря, не отличался ни красотой, ни талантом, однако невзыскательность слушателей – и немалое количество спиртосодержащих жидкостей в их желудках – работали в его пользу.
– Человек как человек, – взглянув на него, равнодушно пожал плечами дроу. – Не всем же быть ходячим воплощением безупречности вроде тебя, мой дорогой друг.
Ассасин пренебрежительно фыркнул.
– Бездарь, – припечатал он и, махнув официантке, приложился к вновь наполненной кружке.
– Пожалуй, – прислушавшись, согласился Джарлакс. – У тебя получается лучше. Но зато какой актёрский талант! – насмешливо добавил он.
Упомянутый актёрский талант следовало бы скорее назвать исключительной старательностью, отягощённой не менее исключительным самомнением. Музыкант принимал замысловатые, нетипичные для живого человека позы и обхаживал свою флейту с таким выражением лица, что оно невольно заставляло заподозрить, будто на её месте он представляет что-то совсем другое… вместо того, чтобы хотя бы сосредоточиться на мелодии.
Результат получался удручающим.
Тёмный эльф потряс головой и постарался отрешиться от всё же пробивающихся сквозь шум, производимый множеством нетрезвых людей, звуков. Однако пронзительные, неритмичные взвизги флейты, однажды достигшие слуха, теперь, казалось, раздавались отовсюду.
– Ты во всём прав, khal’abbil, – наконец с неохотой признал наёмник.
– Хм? – с подозрением покосился на него калимшит.
– Это создание абсолютно бездарно, – объяснил дроу. – Хуже того, оно ещё и совершенно безвкусно одевается!
– Ну да, это гораздо более тяжкое преступление, – хмыкнул Энтрери.
– Признаться, я не люблю убивать людей искусства, – задумчиво сообщил Джарлакс, словно не услышав реплики напарника. – Обычно они гораздо полезнее в живом виде.
– Это нужно понимать как то, что сегодня ты готов изменить своим привычкам? – саркастично осведомился ассасин.
– Нисколько, – усмехнулся дроу. Выдержал драматическую паузу и доверительным шёпотом добавил: – Лично я попросту убеждён, что ЭТО не стоит причислять к людям. А плоды его трудов – к искусству…
– Результат тот же, – нехорошо ухмыльнувшись, пожал плечами убийца. Напарники обменялись понимающими взглядами.
…Что может быть обыденней пары-тройки проломленных в кабацкой драке черепов?.. И даже если один из них принадлежал заезжему флейтисту – ну, судьба у него такая, значит.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлакс, дроу узнаёт что-то, чего он не знал и никогда не видел

– Вроде бы ещё рано, – с сомнением в голосе проговорил Джарлакс. Энтрери придержал коня и вопросительно покосился на него.
– Темнеет, – объяснил дроу и настороженно огляделся. От горизонта до горизонта расстилалась ровная, как стол, степь с коротенькой, едва ли до щиколоток сохлой травкой. Судя по растущему недоумению на лице наёмника, прячущихся под иллюзиями или маскировочными покрывалами супостатов поблизости тоже не наблюдалось.
Лошадь Джарлакса вздрогнула, шарахнувшись от выскочившего из-под самых её копыт разъярённого вторжением суслика, и деликатно отступила на пару шагов.
Тёмный эльф счёл, что суслик причиной внезапной смены освещённости быть никак не может и задрал голову, придирчиво изучая небосвод.
– Это что такое?.. – через несколько мгновений потрясённым шёпотом осведомился он.
– Солнечное затмение, – бросив беглый взгляд на дневное светило, равнодушно буркнул Энтрери. И на всякий случай посоветовал: – Прямо на него не смотри.
– Почему? – мигом отвлёкся от созерцания Джарлакс.
– Глаза повредишь, – пояснил ассасин. Вновь покосился на приятеля и махнул рукой: – Неважно. У тебя на любой чих по магической побрякушке найдётся.
– А что это такое? – через пару минут вновь поинтересовался дроу.
– Я же сказал, солнечное затмение, – раздражённо повторил калимшит. – Что тебе ещё нужно?
– Нет, я имею в виду – что оно такое? – настойчиво поинтересовался наёмник.
– Поймай книжника и спроси! – рявкнул убийца. – Я-то тут причём?
– Khal’abbil, на два дня вокруг нет ни одного существа крупнее суслика, – скорбно вздохнул Джарлакс. – Где я тебе книжника достану?..
– О боги… – обречённо пробормотал себе под нос человек, на редкость живо представив ожидающую его участь.
– Так всё-таки, почему оно случается? – по тону тёмного эльфа было ясно, что он не отстанет, не услышав удовлетворяющего его ответа. Или хоть какого-нибудь ответа…
– В южном Калимшане говорят, что это развратная Дева-Солнце, обычно шляющаяся по небу как есть, вдруг вспоминает о подобающей женщине скромности и прикрывает лицо. Правда, довольно быстро опять о ней забывает, и всё продолжается по-прежнему, – проворчал Энтрери.
– Но это же бред, друг мой! – поразмыслив с минуту, с искренним возмущением заявил дроу.
– Это не бред, – старательно скрыв чуть злорадную усмешку, поправил его ассасин. – Это одна из гипотез.
– Что?
– Видишь ли, никто в точности не знает причин, по которым оно происходит, – язвительно сообщил калимшит. – Вот и придумывают… разное.
Молчание продлилось едва ли пару минут.
– А другие варианты есть? – требовательно вопросил Джарлакс.
– Есть, есть… – скрипнув зубами, буркнул Энтрери. – На севере считают, что это происходит, когда Шар удаётся взобраться на небесный свод и напасть на Латандера. Никто, правда, не может объяснить ни того, зачем ей это надо – разве что из природной пакостности божественной натуры – ни того, почему жертвой оказался именно Латандер, имеющий отношение непосредственно к самому солнцу только в момент восхода. Особо обеспокоенные своей личной жизнью создания временами набираются наглости шёпотом предположить, что эти двое там вовсе не сражаются.
– Для безбожника ты подозрительно хорошо во всём этом разбираешься, khal’abbil, – задумчиво прокомментировал дроу.
– Купи себе словарь и уточни разницу между словами «безбожник» и «невежа», – мрачно посоветовал убийца.
– Оу, друг мой, не придирайся к словам, – усмехнулся наёмник. – А какое-нибудь более логичное объяснение у этого явления есть, или всё население Поверхности удовлетворяется старыми легендами?..
– Один сумасшедший из Амна заявлял, что причина солнечного затмения – то, что луна заслоняет солнечный диск, – бесстрастно сообщил калимшит. Помедлил с полвдоха и меланхолично добавил: – Впрочем, он много чего заявлял. Например, что не солнце кружит вокруг Абер-Торила, а Абер-Торил – вокруг солнца. И что луна – это огромный круглый камень, который крутится вокруг мира, а светит она только потому, что отражает свет солнца, как зеркало…
– Забавно, – ошарашенно прокомментировал Джарлакс. – А с этим сумасшедшим что стало?
– Камнями забили, – пожал плечами Энтрери. – Он к чужой жене посреди дня полез. Говорил потом, что лекцию читать – но никто не поверил. В приличных местах лекции всё-таки в штанах читают, и обычно не в спальне…
– Да уж, это и впрямь было неблагоразумно, – расхохотался дроу. – Ой, а где затмение?..
– Закончилось, – ехидно сообщил калимшит. – Пока ты доставал меня вопросами.
– А ещё одно скоро будет? – с надеждой воззрился на него тёмный эльф.
– Ты – доживёшь, – хмуро пообещал ему Энтрери. И с надеждой добавил: – А я, может, и нет. И тогда кому-нибудь другому придётся объяснять тебе, почему оно всё-таки случается!

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Котявящийся под глюками Джарлаксл

– Мя-ау.
– Что? – моргнув, подозрительно переспросил Энтрери.
– Ммя-а-а-ау, – улыбнувшись, с откровенным удовольствием повторил Джарлакс. И тихо захихикал.
– Дроу, ты свихнулся, – настороженно покосившись на напарника, сообщил калимшит.
– Возможно, – покладисто согласился тот, плюхнувшись на живот поперёк кровати и с интересом уставившись на человека.
– И уберись с моей кровати, – потребовал ассасин. – Немедленно.
– Зачем? – чуть наклонив голову, осведомился дроу. – На ней удобно. Тепло и мягко. – и, на миг задумавшись, утвердительно добавил: – Мяу.
Энтрери ответил ему ещё более пронзительным взглядом. Тут же нарисовавшаяся на физиономии тёмного эльфа вопиющая невинность заставила его тихо скрипнуть зубами.
– Ты меня слышал? – невыразительно поинтересовался убийца.
Джарлакс утвердительно мурлыкнул и перевернулся на спину, запрокинув голову и внимательно изучая человека, теперь представшего перед ним вверх ногами. Калимшит мельком отметил, что открытое горло приятеля вызывает в нём неподобающе многогранные чувства, и, старательно запихнув в дальний угол всё, кроме желания это самое горло перерезать, шагнул к кровати.
– Мня-ау? – лукаво улыбнувшись, поинтересовался дроу, снизу вверх заглядывая в суровые серые глаза. Впрочем, в самой глубине нарочито бесстрастного взгляда мелькало что-то вроде… смятения.
– Что ты пил? – устало вздохнув и на миг прикрыв глаза, придирчиво осведомился ассасин.
– Ничего, – хихикнув, мурлыкающим голосом заверил его напарник, сдвинув на лоб свою глазную повязку, и принялся вдумчиво изучать приятеля уже обоими глазами.
– Врёшь, – под этим сияющим взором отчего-то почувствовав едва заметное неудобство, мрачно буркнул Энтрери.
– Оу, khal’abbil, твоё недоверие ранит меня в самое сердце, – привычно отозвался Джарлакс, всем телом потёршись о покрывало – протяжным, до боли двусмысленным движением. Сонно зевнул и, подумав, на редкость честно добавил: – Ну, ранило бы, будь у меня сердце.
– Сейчас проверим, – хмуро пообещал калимшит.
– Что? – сонливость с тёмного эльфа как ветром сдуло. Он плавным движением сел на кровати, подобрав ноги, и выжидательно уставился на напарника, азартно сверкая глазами.
– Есть ли у тебя сердце, – сухо пояснил ассасин.
– Как? – дроу всем телом подался к нему.
– Самый простой способ – самый лучший, – сдержав усмешку, наставительно проговорил убийца.
– Мурр?.. – нетерпеливо осведомился Джарлакс, совсем по-кошачьи переступив руками по покрывалу – и, кажется, даже не заметив того, что пару раз наступил ладонью на бедро усевшегося было на край кровати напарника.
– Распороть тебе брюхо и посмотреть, – мигом оказавшись на ногах, проворчал Энтрери. Тихо рыкнул, едва заметив обиженно надутые губы тёмного эльфа, и сухо велел: – Дыхни.
– Зачем? – заинтересованно шевельнул ухом дроу.
– Потом расскажу, – буркнул ассасин и властно повторил: – Я сказал: дыхни!
Наёмник чуть слышно фыркнул и, набрав воздуха в грудь, старательно дунул в лицо напарнику.
– Ты и впрямь ничего не пил, – поморщившись от интенсивности окутавших его ароматов, неохотно признал калимшит. – И даже, кажется, не курил. Только какого бейлора ты так ужрался «слезами солнца»?
– Это были те мелкие жёлтенькие ягодки, плававшие в мясной подливке? – снова плюхнувшись на кровать ничком, лениво осведомился дроу, что-то влюбленно мурча прижатой к груди подушке приятеля.
– Они самые, – хмуро подтвердил Энтрери. – Любому ребёнку известно, что их кладут только для аромата, а жрут их только законченные опиумокурильщики, когда их опиум уже не берёт…
– Я не ребёнок, – с толикой обиды в голосе указал Джарлакс. – И в ваших бесчисленных калимшанских специях не разбираюсь.
– А проблемы из-за этого почему-то у меня, – раздражённо продолжил ассасин. – А ну брысь с моей кровати!

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Джарлаксл и необходимый минимум

– И почему это я всё узнаю последним? – голос Энтрери, казалось, выражал только меланхоличную задумчивость, однако Джарлакс чуть заметно кивнул, расслышав предостережение. Испытывать терпение напарника было бесконечно увлекательно, но следовало всё же помнить, что оно вряд ли окажется безграничным.
– Маг. Неклассический, в ранге магистра или даже выше, – развернув свиток со сведениями о заказе, бесстрастно зачитал ассасин. – Мастер пространства и вероятностей, своё жилище превратил в произведение искусства. Магического, в строгом соответствии со специализацией. Встроенные заклятия конфликтуют с классической магией, особенно относящейся к разделу операций с пространством. Жадность тебя когда-нибудь погубит.
– Там так и написано? – изумился тёмный эльф: последнюю фразу убийца произнёс всё тем же невыразительным тоном, что и информацию о будущей жертве.
– Нет, – подняв на него взгляд, сухо отозвался калимшит.
– Значит, это всего лишь твои предположения, – вздохнув, заключил Джарлакс. И наставительно продолжил: – Друг мой, я не жаден, я…
– …всего лишь запаслив. И предусмотрителен, – оборвал его Энтрери, продолжавший придирчиво изучать свиток. – Как это ни назови, суть не изменится.
– Khal’abbil, я вынужден с тобой не согласиться, – сообщил дроу.
– Не соглашайся, – равнодушно кивнул убийца. – Но если ты и впрямь хочешь вернуться живым с этого дела, придётся тебе оставить свой волшебный хлам дома.
Спустя секунду калимшит, не дождавшись закономерно возмущённого вопля, поднял голову и смерил напарника изучающим взглядом. Непредсказуемость Джарлакса всё же не простиралась настолько далеко – тот попросту потерял от возмущения дар речи. Увы, ненадолго.
– Это невозможно! – свирепо заявил наёмник, наконец перестав сверлить его яростным взором.
– А не ты ли по двести раз на дню говоришь мне, что невозможного не существует? – саркастично изогнул бровь ассасин.
– Ну не настолько же! – почти обиженно отозвался Джарлакс.
Энтрери пожал плечами.
– У тебя всегда при себе как минимум одна межпространственная дыра и по меньшей мере один пространственный карман со всяким хламом. Не говоря уже о заклятиях на сапогах, пере на шляпе, накидке… Но на них, может, ловушки этого мага и не среагируют, – с сомнением проговорил убийца. – А вот при контакте твоей дыры с тамошними заклятиями тебя наверняка размажет тонким слоем по десятку планов, и ещё повезёт, если ни один из них не будет принадлежать Абиссу.
– Khal’abbil, я восхищён полётом твоей фантазии, но разве обязательно быть таким пессимистом? – поморщился дроу.
– Если бы всё это касалось только тебя, я бы сказал, что это как раз весьма оптимистичный прогноз, – хмыкнул калимшит. – Но поскольку существует немалая вероятность, что при таком эксцессе со мной случится то же самое – я предпочёл бы избежать подобной участи.
– Хорошо, – тяжело вздохнув, сдался наёмник. – Я ограничусь необходимым минимумом.
– И почему бы это меня так пугали эти слова? – задумчиво поинтересовался в пространство Энтрери.

Для  Ленивое чудовище на заказ: продолжение истории о Шар и Латандере))) Чем там они во время солнечного затмения занимаются
Оно, собссно, получилось не продолжение, а скорее предыстория; более того, оно вряд ли именно про Шар и Латандера вообще богов не люблю, ффы и их имена не более чем отправная точка. Ну со мной вообще случается, учтите

Старик был уже наполовину слеп. Узловатые, морщинистые пальцы заметно дрожали, стоило оставить их без дела – но узлы на подранной рыболовной сети вывязывали всё так же сноровисто и ловко, как и в далёкой юности. Впрочем, по всему было видно, что сеть занимала внимание старика куда меньше, чем собравшаяся вокруг стайка ребятни, завороженно внимавшая его сказкам.
– А солнце, значит, временами затмевается, когда тёмная Шар из теней вылазит, – напевно говорил старик. – Она ж на Латандера, Повелителя Утра, ох какая сердитая! А на рассвете-то боязно к нему лезть, сильный он – потому и случаются затмения только после полудня, даж к вечеру поближе.
– А на рассвете их никто не замечает просто! – набравшись храбрости, пискнула чумазая девчонка с торчащими над ушами косичками. – Работы на рассвете много, некогда на небо глядеть! – дед неодобрительно посмотрел на неё, а мальчишки-соседи сразу зашикали – никто не хотел, чтобы старик обиделся и замолчал.
– Значицца, лезет Шар на небо, да и не видно её до времени, богиня она – даже под самым солнцем тень себе найдёт да спрячется. А как подберётся к Господину Утра поближе – вот тогда и накидывается. Думает, значицца – одолеет, так сама на его месте владычествовать станет. Ан не везёт ей – хоть и сильна Хозяйка Ночи, да только Латандер сильнее. Всякий раз он её одолевает, хотя, бывает, и не сразу сладит – иногда аж по полсвечи сожжёшь, пока темень отступит.
– Деда, а чо ж она тогда лезет, коли не сладить ей? – степенно, стараясь подражать взрослой повадке, поинтересовался старший из мальчишек.
– Дурная она, да стерва, как всякая баба, – сплюнул старик.
– Я не стерва! – снова подала голос единственная во всей компании девчонка.
– Девка ты глупая, Марыска, – сурово воззрился на неё дед. – Вырастешь – тоже стерва будешь, ещё и похлеще прочих, – он вздохнул и, хитро подмигнув предводителю малышни, страшным шёпотом добавил: – А люди, бывает, и иное говорят. Что не за дракой да властью латандеровой Шар на небо лезет.
– Так зачем же, деда? – разом встрепенулись юные слушатели.
Дед словно в задумчивости пожевал губами и сурово велел:
– Марыска, а ну заткни уши! – девчонка возмущённо открыла рот, но уши ей уже благополучно заткнул сидевший рядом брат, похожий на неё как две капли воды – за исключением разве что косичек. Старик лукаво прищурился и заговорщицким тоном сообщил: – Любятся они там. Да такое вытворяют, что солнцу аж светить на это совестно…
Мальчишки, польщённые «взрослым» разговором, дружно смутились, не обращая внимания на всерьёз разозлившуюся Марыску. Кстати, зря – дед был совершенно прав в том, что девчонка вырастала в изрядную стерву.
Никто из них не замечал замершего в тенях худощавого человека в поношенном плаще. Он их тоже не замечал – у него было дело, была жертва, а у жертвы были весьма сноровистые охранники, за которыми нужно было наблюдать очень внимательно, чтобы потом, в единственно верный момент, ударить с точностью, прославившей его по всему Калимшану.
Но плох тот убийца, что позволяет себе упустить из виду даже мелочь – и истории старика, услышанные краем уха, незаметно пробрались в цепкую память.
Чтобы лет двадцать спустя, когда его невыносимый чернокожий приятель пристанет к нему с вопросами, вспомниться так же легко, как выскальзывал из ножен его кинжал.

Для  Ленивое чудовище на заказ: Артемис несёт Джарлаксла на руках

– Какого бейлора?..
– Ну вот как всегда, – вздохнул Джарлакс.
– Дроу, не выпендривайся, – тихо рыкнул Энтрери. – Доставай свою лечебную хрень, лечись и пошли дальше.
– Вынужден тебя огорчить, khal’abbil, – коротко, криво усмехнувшись, наёмник откинулся к стене и попытался устроиться поудобнее, стараясь не потревожить распоротый бок. – Лечебная хрень исчерпала свой ресурс.
– Это намёк на то, что дальше ты не пойдёшь? – хмуро уточнил калимшит.
– Вроде того, – хмыкнул дроу. – Разве что ты меня понесёшь.
– Не дождёшься, – буркнул убийца, настороженно огляделся и присел рядом с напарником. – И что это была за тварь?
– Полагаю, какая-то из межпланарных сущностей. Может даже планоходец, хотя за это не поручусь, некогда разглядывать было, – Джарлакс попытался пожать плечами, но бросил эту затею на полпути. Мелькнувшая на его лице гримаса боли сразу исчезла, сменившись маской безмятежного спокойствия, так несвойственного подвижной, выразительной физиономии тёмного эльфа.
– Ладно, неважно, – хмыкнул Энтрери. – Главное, что она – была, а мы пока ещё есть. И лично я не планирую торчать здесь слишком долго, дожидаясь, пока на нас набредёт какой-нибудь из её сородичей.
– Друг мой, сегодня мне на редкость трудно понимать твои тонкие намёки, – чересчур театрально надув губы, пожаловался дроу. – Не мог бы ты выражаться несколько более… прямолинейно?
– Я не верю, что у тебя только одна лечебная сфера, – иронично покосившись на него, до предела прямолинейно сообщил ассасин. – Это было бы совсем на тебя непохоже.
– Увы, khal’abbil, до такой стадии моя паранойя пока ещё не дошла, – фыркнул наёмник. – Парочка простеньких зелий, конечно, есть – но против отравленных магией ран они не помогут, так что я поберегу их на случай ещё каких-нибудь происшествий.
– И при этом ты говоришь, что не страдаешь паранойей?.. – приподнял бровь калимшит.
– Я ею наслаждаюсь, – явно через силу ухмыльнулся Джарлакс.
– Когда ты чем-то наслаждаешься, твои шутки куда менее бородаты, – язвительно заметил Энтрери. – Даже если это «что-то» – паранойя.
– Но кое в чём ты прав, друг мой, – словно бы забыв о последней части разговора, сокрушённо вздохнул дроу. – Отсюда надо выбираться. Не будешь ли ты столь любезен подать мне руку?
– А ногу тебе не подать? – машинально отозвался убийца. Напарник смерил его задумчивым взглядом и решительно покачал головой:
– Нет, спасибо. Думаю, твоя нога вряд ли мне пригодится. Так что давай руку.
Калимшит чуть слышно фыркнул и, краем глаза следя за окрестностями, протянул руку, поднимая напарника с земли. Джарлакс стоял почти вертикально и доблестно продержался целых полминуты, прежде чем начать клониться на сторону.
– Э, нет, так не пойдёт, – поймав напарника на полпути к земле, покачал головой ассасин. Смерил тёмного эльфа задумчиво-хмурым взглядом и, чуть помедлив, решительно подхватил на руки.
– Ты так галантен, друг мой, – ухмыльнувшись, промурлыкал дроу, непринуждённо обнимая приятеля за шею.
– Дроу, не прижимайся, – спустя несколько минут прошипел Энтрери.
– Я не прижимаюсь, – возразил Джарлакс. – Я цепляюсь.
– Ну и какого бейлора?..
– Между прочим, тут высоко и трясёт, хуже чем на лошади, – пожаловался наёмник. – И вообще, вдруг ты меня уронишь.
– Хорошая идея, – поразмыслив, согласился ассасин. Дроу обиженно фыркнул.
– Но ты всё-таки не роняй, – ещё несколько минут спустя неслышно, одними губами попросил Джарлакс.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Энтрери, на фразу "Увы, мир меняется..."

– Ох, наконец я вас нашла!
Энтрери посмотрел на одетую в богатое, но уже порядком поношенное платье девчонку с изрядным недоумением. Его клиенты обычно выглядели немного иначе, и вдобавок не взирали на него с таким беззаветным обожанием в больших и невинных глазах. Но эти самые глаза смотрели сейчас именно на него, и последнюю надежду на то, что девушка всё-таки ошиблась, разрушил заданный едва слышным голосом вопрос:
– Ведь это вы – Артемис Энтрери?.. – калимшит неохотно кивнул, но она ещё не закончила: – …младший рыцарь Ордена?
Ассасин поморщился и посмотрел на девчонку почти с неприязнью.
– Чем обязан, сударыня? – любое здравомыслящее существо, услышав произнесённое подобным тоном приветствие, сочло бы необходимым проявить благоразумие и убраться подальше. К сожалению, перед убийцей стояла женщина.
– Мне… – девушка, опустив глаза, потеребила в руках и без того изрядно помятый подол и, глубоко вздохнув, продолжила: – мне нужна ваша помощь.
– Я вас слушаю, – сухо проговорил Энтрери. Внешность бывает обманчива – возможно, у невзрачно выглядевшей просительницы и впрямь найдётся, что ему предложить.
История оказалась стара как мир. После трагической случайности, стоившей жизни родовитым и довольно состоятельным родителям юной Марилии, девушка оказалась во власти коварного дядюшки-опекуна, заблаговременно заручившегося поддержкой городского судьи и прочих чиновников. Даже назначенный королём Гаретом градоправитель оказался на его стороне. В результате Марилия фактически лишилась всего своего наследства, получая от дядюшки содержание, которого едва хватало на пропитание, и вдобавок ей угрожало скорое замужество. О женихе девушка вспоминала с нескрываемым ужасом, хотя, насколько понял ассасин, его единственным серьёзным недостатком был крайне преклонный возраст.
Энтрери пожал плечами и заметил, что с точки зрения умной женщины этот недостаток является скорее достоинством, за что немедленно поплатился. Ещё с четверть часа калимшит под аккомпанемент сдавленных рыданий напополам с упрёками размышлял о том, отчего же каждого второго так тянет читать ему мораль, причём этим в равной мере страдают представители почти всех рас Фаэруна.
Заметившая полное отсутствие внимания девица быстренько закончила слезоразлив и наконец приступила к изложению собственно просьбы.
– Есть какие-нибудь пожелания к способу переубеждения вашего дядюшки? – выслушав, деловито осведомился убийца. Марилия отрицательно покачала головой и ещё пару раз всхлипнула, на всякий случай.
– Ладно, – кивнул Энтрери. – Кроме вас, есть у вашего дядюшки ещё наследники?
– Какие ещё наследники? Зачем? – неподдельно изумилась девушка.
– Наследники, способные оспорить ваше право на ваше имущество и имущество вашего дяди, – сухо пояснил ассасин.
– Но дядя крепок здоровьем и пока не собирается умирать… – растерянно проговорила Марилия.
– Никто не собирается, – философски пожал плечами калимшит. – Но решают не они, а кто-то другой. В данном случае – мы с вами, – он внимательно посмотрел на свою потенциальную клиентку и улыбнулся. Очень по-доброму. И, заметив в больших и до этого момента не омрачённых присутствием мысли глазах проблеск понимания, равнодушно осведомился: – Кстати, во сколько вы оцените своего дядю?
– Что?..
– Я не собираюсь работать бесплатно, – сообщил Энтрери. – Почему это вас так удивляет?
– Но вы же рыцарь… Благородный мужчина полагает великой честью возможность помочь женщине…
– Увы, мир меняется, – хмыкнул ассасин. – И, кстати говоря, я никогда не называл себя благородным.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Энтрери и Джарлаксл в тюрьме

– Это всего лишь крыса.
– Нет, khal’abbil. Вынужден тебя разочаровать, но это целое крысиное семейство, – голос Джарлакса отнюдь не был бесстрастен, но определить звучавшие в нём эмоции Энтрери затруднялся. Калимшит приоткрыл один глаз и на всякий случай взглянул на напарника.
– А чего ты хотел? – наконец пожал плечами он. – Это же тюрьма.
– Я должен понимать это так, что крысы входят в человеческую систему наказаний? – недоверчиво переспросил дроу.
– Или поощрений, – хмыкнул ассасин. – Многие заключённые были бы очень рады такому соседству – всё-таки хоть какое-то мясо…
– Восхитительная неопределённость, – кивнул наёмник. – Даже не ожидал от человеческих судей такого изящного решения.
Энтрери фыркнул и пинком отшвырнул особо нахального крысюка в угол.
– Это не решение. Это небрежность. Как и то, что они посадили нас в одну камеру. – убийца помолчал с полминуты и лениво осведомился: – Может, всё-таки просветишь меня насчёт того, что мы тут забыли?
– Друг мой, я и вправду польщён твоей верой в меня… – тяжело вздохнул Джарлакс.
– В то, что ты здесь оказался против своей воли, я всё равно не поверю, – сухо уведомил калимшит.
– Твоя подозрительность переходит все границы, – укоризненно проговорил дроу.
Ассасин ответил ему только мрачным взглядом.
– Видишь ли, эта тюрьма очень хорошо охраняется, – усевшись на грозившую вот-вот развалиться, но пока державшуюся койку и опершись спиной о стену, неторопливо начал наёмник. – Действительно хорошо – проникнуть через внешнюю охрану даже тебе, при всём твоём искусстве, было бы крайне затруднительно. Недаром здесь держат самых опасных преступников – хотя, на мой взгляд, многих из них куда благоразумнее было бы убить на месте, а не надеяться на то, что они смирятся с заключением…
– Короче, – оборвал его Энтрери.
– Короче – где-то тут на нижних уровнях сидит один престарелый алхимик, – с упрёком взглянув на напарника, сообщил Джарлакс. – Если верить словам его преданного ученика – настоящий гений. Возможно, ученик даже не врёт, поскольку местный барон горит желанием заставить старца работать на него.
– Надеюсь, поводом ввязаться в эту авантюру стало не только то, что барон, проезжая по главному проспекту этого города, имел глупость плюнуть тебе на шляпу, – холодно прокомментировал убийца.
– Я рад, что у тебя всё-таки есть чувство юмора, друг мой, – фыркнул дроу. – Уверяю тебя, наш клиент оказался более чем состоятелен.
– Имеешь в виду, он БЫЛ более чем состоятелен до встречи с тобой, – хмыкнул калимшит.
– Ну… – неопределённо протянул наёмник. И после выразительной паузы широко ухмыльнулся: – Ты абсолютно прав, khal’abbil!
– Алхимика, я так полагаю, надо вытащить живым? – хмуро уточнил Энтрери.
– Это желательно, – взглянув на приятеля, поднявшегося на ноги и коротким точным тычком заставившего дверь скрипнуть и свалиться с петель, кивнул Джарлакс. – Но вовсе необязательно.
– Как велика ученическая любовь, – саркастично прокомментировал ассасин, бесшумно выходя в коридор.
– Не тебе жаловаться, мой дорогой друг. Она всё-таки очень хорошо оплачивается, – пожал плечами дроу, последовав за напарником.

Для  ЗелёныйАнгел на заказ: Энтрери в горячке

– Друг мой, у тебя сегодня странно блестят глаза. Признавайся, что ты задумал? – губы Джарлакса кривила обычная лукавая усмешка, но в глубине алого глаза мелькало что-то вроде беспокойства. Энтрери пригляделся повнимательней и решил, что ему всё же привиделось.
– Твоё недоверие ранит меня в самое сердце, – спустя десять минут провозгласил наёмник и, выдержав красноречивую паузу, снова выжидательно посмотрел на приятеля.
– Дроу, заткнись, – спустя ещё полчаса в ответ на вновь прервавшее тишину мурлыкающее «khal’abbil…» глухо рыкнул калимшит.
– Но ты ведь так и не сказал мне, что именно задумал, – невиннейшим тоном проговорил тёмный эльф.
– Ничего, – хмуро буркнул Энтрери, плотнее закутываясь в одеяло. Помедлил с пару минут и натянул на плечи ещё и дорожный плащ, напрягая все мышцы, чтобы не позволить им дрожать в ознобе.
Помогло, но плохо.
Нельзя сказать, что симптомы лихорадки были ему незнакомы. Всякое случалось, а в жарком калимшанском климате любая царапина могла стать причиной заражения. И становилась, если не удавалось вовремя обработать раны. И всё-таки это было по-другому.
Не так мерзко.
К тому же тогда рядом не было этого невыносимого ушастого чудовища, неспособного и минуты посидеть спокойно.
– Умолкни! – в пятый раз за двадцать минут рявкнул ассасин, уже не пытаясь сдержать делавшее голос низким и хриплым раздражение.
– Ты так и не объяснил мне, в чём дело, – укоризненно глянув на напарника, напомнил Джарлакс.
– Потому что это не твоё дело, – вполголоса прорычал калимшит, с усилием смаргивая. Перед глазами начинало плыть, а висок ощутимо щекотнула скользнувшая вниз капля пота. Озноб сменился жаром, вдобавок начались какие-то странности со слухом – голос напарника звучал одновременно справа и слева. К тому же в нём слышалось беспокойство, что неоспоримо свидетельствовало о том, что у убийцы начались слуховые галлюцинации.
Эта лихорадка стала нравиться Энтрери ещё меньше, если это было вообще возможно.
Когда пространство вокруг него, чуть покачиваясь, медленно поплыло куда-то вбок, ассасин всё же не сдержался и коротко скривил губы в раздражённом оскале. Впрочем, через секунду зрение немного прояснилось, и он невольно подумал, что лучше б всё оставалось по-прежнему. Горячка была неприятна и попросту опасна, отнимая силы и лишая движения привычной точности, однако она была хотя бы понятна и вполне укладывалась в привычную картину мира.
Несущий его на руках Джарлакс заставлял эту самую картину многозначительно потрескивать.
– Дроу, отъебись, – на втором шаге с трудом выхаркнул Энтрери – голос отказал почти полностью, даже с трудом напоминавшее слова хрипение получилось едва слышным. Горло драло так, что ассасин предпочёл не продолжать, ограничившись предсказуемо неэффективным свирепым взором.
– Друг мой, мне почему-то кажется, что в своей родной кровати ты будешь чувствовать себя несколько более удобно, чем на здешнем колченогом стуле, – невозмутимо заметил наёмник, предусмотрительно придерживающий спеленавшее его напарника одеяло так, чтобы тот при всём желании не смог выпутаться из него достаточно быстро.
Джарлаксу потребовалось сделать только четыре шага. Едва чёрные руки перестали касаться закутанных в одеяло плеч, Энтрери снова начал бить озноб.