На-ахрен, терпеть не могу костюмы.
Ну это я так, себе любимому.
Матушка временами не по-хорошему изумляет. Ладно ещё внуки, домашнее хозяйство и прочее. Я всё понимаю, давление традиций, представлений о том, какую жизнь можно считать хорошей и сложившейся, любовь к единственному ребёнку и т.п. Но, блин, когда мне человек, нифига не понимающий в моей работе, пытается мне указывать, как я должен работать и какие методы выбирать... Потому что, видите ли, работа со всякой химией - это опасно! Да у меня одни из самых безопасных методов, между прочим. И технику безопасности я соблюдаю, но в это она не верит. шипит Мне вообще никто нихрена не верит.
А кто вообще сказал, что я методы могу выбирать? Я маленький бедный аспирант, у меня таких полномочий нэма - а если бы и были, меня всё и так устраивает. Удобно же.
А ещё я пребываю в наивной уверенности, что лабораторный халат - это рабочий инструмент... И художественные разводы от проявителя и фиксажа на нём для меня сродни боевым отметинам на рыцарских латах. Свидетельство того, что я работаю, а не просто так прикидываюсь учёным.
И когда меня начинают пилить за то, что я не сохранил этот самых халат в первозданной белизне, становится как-то... обидно. Будто пытаются упрекать за то, что не отсиживался в тылу, когда надо было быть в гуще боя... См. вышепомянутые рыцарские ассоциации.
Да, Карь, сию заслужённую тряпочку я приволок домой постираться, так что буду тебе ею хвастаться. И пипеток на сувениры я тоже домой натырил))
Хреново быть пророком. В самом деле хреново ведь. Да никакой мистики, я фигово разбираюсь в людях вообще-то... Но некоторых всё-таки незаметно для себя изучил довольно хорошо. Вот и огребаю - дважды проживая одно и то же. Вначале в воображении - невольно предугадывая реакцию, потом в реальности, огребая эту самую реакцию на свою шею. Трясёт. Бля. Сам виноват, в общем.
Потихоньку становлюсь сволочью, и меня это в принципе устраивает. Только немножко жалко то наивное существо, которым был ещё сравнительно недавно.
Родители - это ниспосланная свыше данность, но никому больше я не позволю посадить себя в клетку. Арде.