Лежу, никого не трогаю, фтыкаю в книжку. Намерение за сегодня досмотреть второй сезон Героев жестоко обломали, ну да ладно, завтра досмотрю. А то там как раз Сайлар кавайствовать начал, вот это вот: "Чувак, я верну себе способности и убью твою сестру и тебя, а она так и будет думать, что я тут и.о. архангела Гавриила" Тут матрона отвлекается от компа и начинает приставать с дурацкими вопросами, мгновенно начиная раздражаться на моё искреннее недоумение; в конце концов мне удаётся уяснить, что начальная реплика "Ну ты у меня почти писа-атель..." вела к требованию придумать ей хлёсткий заголовочек в духе "Блага и опасности информационных технологий".
По правде, при словах "почти писатель" невольно вспомнил вот

это

и невольно напугался, что она как-то это обнаружила, потом вспомнил, что даже если б обнаружила - всё равно этот мой ник в полном виде она, слава богам, не знает...
Но попытка припахать дремлющее в обнимку с котами и Артефактиком дитё к делу умиляет до невозможности. Особенно первая часть оной попытки, напомнившая незабвенное "Пойди туда не знаю куда, принеси то не знаю что".

@темы: режим наблюдения, ...его мать, свою мать и вообще любую другую мать. (с), за жизнь

---

У нас с матроной вечно настолько не совпадают мнения обо всём на свете, что когда она дарит мне что-нибудь и впрямь полезное или приятное, я каждый раз до глубины души изумляюсь. Вот как в этот раз - вручила мне книгу про упражнения с эластичной лентой (лента прилагалась), я на неё посмотрел, посмотрел, а сегодня отпинал жабу, которая провозглашала, что времени и так мало на всё, и попытался эту книжку употребить.
Долго и упорно маявшаяся полупростудой тушка неподдельно удивилась, но вопреки ожиданиям всё это оказалось не так скучно и уныло, как я ожидал. Так что кошЪ теперь даже обфизкультуренный. Надо теперь только выбрать для занятий те дни, когда матрона и так дома, и ничем по-настоящему интересным один хрен не займёшься.

@темы: тушковое, за жизнь

---

Опять злую вещь сделаю. Что-то это входит в привычку. Вот уйду, и думайте, что это за вдруг возникший ОМП и нафига он мне там такой нужен.

@темы: Я, аффтар!

---

Доспех

м!Амелл, Логэйн, Зевран

- Ух ты, а у вас под доспехом есть вы! - удивлённо сообщил Амелл, когда в лагере Логэйн всё-таки вылез из осточертевшего парадного доспеха и принялся изучать оставленные на нём вмятины. Вмятины, к слову, были оставлены всё тем же Амеллом во время дуэли, и мысли вызывали отнюдь не радужные.
- Нет, я призрак, - мрачно отозвался Логэйн, думая, где бы достать кузнеца или менее вычурный доспех, и чуть не подпрыгнул, когда Серый Страж беззастенчиво ткнул его пальцем в грудь.
- Нет, - авторитетно заявил Амелл. - Призраки - они прозрачные и неосязаемые, я знаю, у нас в башне было несколько. - Маг задумался и после короткой паузы, проигрорировав изумлённый взгляд воина, потыкал его ещё. И вдруг заключил: - А вы симпатичный. И совсем не толстый. Это хорошо.
- О, так значит, мне теперь даже растолстеть нельзя будет? - фальшиво-скандальным тоном осведомился вдруг возникший рядом с ними белобрысый эльф и, обняв въедливо изучавшего Логэйна чародея за талию, весело подмигнул обоим по очереди: - Ну что, на когда запланируем оргию? Не хмурьтесь, тейрн, будет весело!
- Я уже не тейрн, - только и сумел сказать встретившийся взглядом с чистыми и ужасающе невинными глазами Амелла Логэйн.

@темы: творчество, тексты, Я, аффтар!, ДА-драбблы, Dragon Age

---

Ну блин. А вот теперь мне ещё кажется, что у Мохиндера с Паркманом и Молли семья. Что-то это знакомая больно комбинация, врач+защитник порядка...

@темы: простотак, режим наблюдения

---

Ну не могу не запостить, прям почти иллюстраха к "Бойтесь данайцев" ^^


3 by *GIVEthemHORNS on deviantART

@темы: картинки, cat-person^_^, Dragon Age

---

Как ни странно, я сегодня, кажется, даже выспался. По крайней мере, я спал, это уже радует. Работать, конечно, всё равно не хочется.

Ладно, пойду думать фанфег...

@темы: за жизнь

---

Мысль идти завтра на работу вызывает дрожь ужаса *хочу спать и думать фанфег*, а деваться некуда. Ещё надо возвращаться к фанфегу, но там как раз самый сложный момент - переход от теории к порнухе, и мне заранее страшно. Впрочем, глаза боятся - руки делают, но всё равно почешите коша.

Интернет в доме уже второй день тормозной, как фиг знает что, зато кошата лежат у меня на диване, и Малыш Даньку вылизывает, а я каваюсь.

@темы: Я, аффтар!, за жизнь

---

А мне тут подарили Ланцелапа. Плюшевого. Замечательного светло-рыженького котэ с бирюзовыми глазами.
Теперь у меня в кровати две рыси, сова и Ланцелап. Ну плюс ещё три живых коша: кошЪ, кош-Малыш и кош-Данмер.
Жизнь налаживается, но дико всё портит предчувствие возвращения матроны из Финляндии. Зная её - раз она чем-то была недовольна, это может всплыть в любой момент, срока давности не существует. Сиди и жди, когда грянет.

@темы: за жизнь

---

Думательное.

Чо-та кошЪ заметил у себя дефицит внимания. То есть, он у коша есть всегда, но обычно кошЪ на него благополучно забивает. Но когда мучаешься, думаешь, выписываешь, можно сказать, один из ключевых моментов, а потом на него реагирует один человек, плюс один ещё до того, в процессе обсуждения, становится как-то обидно. Позакрывать, что ли, всё нафиг под списки...
Писать-то кошЪ всё равно не перестанет, поскольку в этом случае растеряет остатки самоуважения, но чего-то всё это демотивирует. Смысл-то душу вкладывать...

@темы: Я, аффтар!, Рры!

---

07.03.2012 в 22:27

Пишет  Юкари:

Андерс для Файмор

@темы: картинки, для мняу, cat-person^_^, Dragon Age

---

И вот опять работа и жизнь сговорились, и в фанфег я залезть не успел. Жалко, вы не представляете как, там сейчас должно быть немножко зауми вперемешку с ядерным флаффом и вообще всё очень няшно. А потом всё ещё более няшно, но неприлично. А времени уже нет, вот так.

Так что мы с  Сакура-химэ тут немножко посидим с троллфэйсом. Ей-то я всё это уже заспойлерил...

@темы: Я, аффтар!, за жизнь

---

Мндя. Собрался начать смотреть второй сезон Героев, на середине первой серии пришла матрона и согнала с компа.

Зато, может быть, она всё-таки съездит в Финляндию. Целый день, может, даже два, без неё... М-м-м...

Дико хочется наспойлерить про дальнейшее в фанфеге ещё кому-нибудь, но надо сдерживаться. А то читателям потом неинтересно будет. А тут вроде как интига же ж. Надеюсь.

@темы: Я, аффтар!, ...его мать, свою мать и вообще любую другую мать. (с), за жизнь

---

Слепым человек живёт (часть 8)

Посвящается  Trishka
Слепым человек живёт,
Никто своей доли не знает... Тол Мириам, "Такет Нантакет"

часть 8

Изабелла с самодельными носилками догнала их парой минут спустя, и они со стражницей осторожно уложили Хоука на прочную ткань. Его младшего брата уже отозвал куда-то один из его командиров, и Авелин тоже беспокойно оглядывалась, как будто у неё чесались руки начать наконец наводить вокруг порядок, но тем не менее послушно взялась за носилки вместе с Варриком. Андерс шёл рядом с ними, внимательно следя за состоянием Гаррета – хвала Создателю, хуже ему не становилось, даже кровь из большей части мелких ран уже перестала течь, так что до имения они должны были добраться без происшествий. Изабелла кружила рядом, держа кинжалы наготове, и вдохновенно изображала на лице готовность уничтожить любую угрозу.
После ухода кунари в городе было пустынно – попрятавшиеся жители ещё не успели осознать, что всё закончилось, и настороженную тишину нарушало только потрескивание догорающих баррикад. Имение Хоуков издалека казалось нетронутым – видимо, захватчики удовольствовались тем, что из его дверей им в спину не летели стрелы и бомбы и отложили просвещение его обитателей на потом.
– Хоука наверх, в спальню, и поаккуратнее, – скомандовал Андерс и, убедившись, что Варрик с Авелин поднимаются по лестнице достаточно плавно, чтобы не потревожить ран Гаррета, направился в подвал. Дверь в него оказалась заперта, и одержимый, несколько поколебавшись, с силой постучал в неё и крикнул:
– Монна Леандра, всё закончилось, можно выходить. Это Андерс, мне нужна ваша помощь.
Замок немедленно защёлкал, и секундой спустя перед ним предстала бледная и причёсанная несколько менее аккуратно, чем обычно, но вполне невредимая женщина. Целитель кивнул выглядывавшему из-за её спины Боудану и объяснил:
– Гаррет ранен – нет, ничего смертельного, я справлюсь – и мне будет нужна горячая вода, бинты и свежий отвар эльфийского корня, я храню его в том шкафчике в левом углу, на банках всё подписано. Займитесь этим, пожалуйста.
– Хорошо, – обеспокоенно нахмурившись, проговорила Леандра. – Ещё что-нибудь?
– Пока нет, но будьте неподалёку, если что, я позову, – покачал головой рыжий маг и бегом бросился наверх.
Изабелла, к счастью, сообразила снять с кровати дорогое меховое покрывало – она завернулась в него чуть не по уши и с несчастным видом сидела на полу у потухшего камина, глядя на всё ещё лежавшего без сознания Гаррета, пока выразительно шевеливший бровями Варрик вышагивал по комнате, алчно косясь на стопку бумаги на письманном столе. Капитан стражи явственно разрывалась между дружескими чувствами и велением долга, и Андерс смилостивился:
– Авелин, хватит лязгать доспехами, ты меня только отвлекать будешь. Лучше позаботься о том, чтобы меня не отвлекали мародёры – например, перелови их всех до того, как кого-нибудь посетит гениальная мысль вломиться в имение Хоуков.
Стражница улыбнулась почти с облегчением и вышла из комнаты, а целитель распахнул окно – с улицы тут же потянуло дымом, но это всё равно было лучше застоявшегося за день воздуха – и махнул гному:
– В библиотеке тоже есть стол, не мельтеши тут.
– Ну вдруг чем помочь смогу, – поколебавшись, прогудел тот, но целитель жестом прервал его и пояснил:
– Вот и сиди там. Если мне понадобиться достать что-то, чего нет дома или послать кого-то в клинику, я тебе скажу, а с водой и бинтами мне помогут монна Леандра с Ораной.
Изабелла, не дожидаясь его указаний, поднялась и бесшумно двинулась к выходу из спальни, но Андерс резко её окликнул:
– Покрывало оставь, мне нужно будет чем-то накрыть его, когда закончу – некогда будет дожидаться, пока комната прогреется. Всё. Теперь все тихо вышли и не входим без зова.
Целитель забрал у подошедшей Леандры миски с горячей водой и бинтами и, поставив их на тумбочку возле кровати, принялся расстёгивать мантию брюнета. Дверь за его спиной мягко щёлкнула, и через несколько секунд Хоук опасливо приоткрыл один глаз.
– Привет, – негромко сказал он, встретившись с Андерсом взглядом, и открыл второй.
– Привет, самоубийца, – мрачно отозвался тот, стаскивая с него сапоги. Штаны под мантией оказались изодраны чуть не в клочья – видимо, во время боёв в городе, потому что по ногам Аришок, кажется, не бил – и все бедра Гаррета покрывали неглубокие, но весьма болезненные раны.
– Я не самоубийца, – возразил тот. – Я же победил.
– Заткнись, – устало сказал Андерс, осторожно разрезая и без того подранную ткань и отбрасывая штаны прочь. Пальцы у него вдруг задрожали, и он с силой вцепился в руку брюнета, едва сдержав всхлип: – Ты обещал, что я тебя не потеряю.
– А ещё я обещал тебя защищать. – Хоук кивнул и упрямо продолжил, похрипывая и прерываясь после каждой пары слов: – Если бы они победили, они сделали бы тебя саирабазом или вообще убили. – Он помолчал, переводя дух, и решительно добавил: – Так нельзя.
Одержимый глубоко вздохнул, закрыл рот и через силу кивнул. Ему всё равно не удалось бы доказать своему замечательному безумцу, что всё это было бы совершенно неважно, если бы тот погиб, так что следовало сэкономить время и силы – и то, и другое ему ещё понадобится.
– Где болит сильнее всего? – деловито осведомился целитель, расстегнув мантию у него на груди и разрезав заляпанную кровавыми потёками рубашку.
– Грудь, – выдохнул Гаррет. – Ребра и где-то внутри хлюпает.
– Легко отделался, – не без удивления прокомментировал Андерс, положив ладони возле его солнечного сплетения и прикрыв глаза. Внутри у брюнета и впрямь отчётливо хлюпало, но вопреки ожиданиям одержимого там не бил жуткий кровавый фонтан, угрожающий тому удушьем и скорой смертью – так, сочилось отовсюду по капле, медленно затапливая лёгкие. Ничего, с чем он не смог бы справиться, хвала Создателю.
В комнату бесшумно – почти – заглянула Леандра, и целитель, на мгновение отвлекшись от своего пациента, спокойно и убедительно объяснил ей, что всё будет в порядке. Женщина улыбнулась с заметным облегчением, поставила рядом с ним ковшик с отваром эльфийского корня и так же тихо ушла, и Андерс снова принялся за работу.
На самом деле всё было куда сложнее, чем он сказал. Конечно, Хоуку удалось избежать тяжёлых повреждений – один удар аришокова топора или меча, и он попросту не встал бы – но коллекцию более мелких ран он собрал настолько впечатляющую, что целитель попросту отказывался думать обо всём сразу, иначе непременно начал бы паниковать. Было гораздо проще – и благоразумней – думать о том, что каждый раз становилось на одну рану меньше, а не о том, что их было ещё несколько десятков. И эти несколько десятков могли всё-таки свести его в могилу, если Андерс окажется недостаточно расторопен.
– Лириум в ящике стола, – вдруг проговорил дисциплинированно молчавший до этого момента Гаррет, и одержимый, моргнув, вышел из затянувшегося целительского транса.
– Теперь где сильнее всего болит? – выпрямившись на краю кровати, строго поинтересовался он.
– Нигде, – бодро отрапортовал Хоук. Стойко выдержал пронзительный взгляд рыжего мага и чуть заметно пожал плечами: – Ну правда. По сравнению с тем, что было вначале – котёночьи укусы, кстати, привет, Лучик. Отдохни лучше, а мелкие царапки залечишь потом, если сами зарасти не успеют.
– Это я тут целитель, – устало огрызнулся Андерс, отпихнул лезущего к длинной ране на плече брюнета кота и через силу поднялся. До стола он, как ни странно, дошёл без происшествий и, прихватив пару склянок лириума, вернулся обратно. – Так что когда я скажу, тогда и будем отдыхать.
Брюнет послушно умолк, и одержимый занялся остальными его ранами – они были не так опасны, как ушибы внутренних органов и сломанные рёбра, но всё равно ещё могли привести к слишком сильному кровотечению. Когда широкая теплая ладонь забралась ему на бедро и принялась ласково поглаживать сведённые судорогой от неудобного положения мышцы, Андерс почти минуту не мог решить, засмеяться ему или наорать на своего безрассудного возлюбленного. И всё-таки засмеялся, оттолкнув его руку в сторону и пригрозив приковать его к кровати, если тот и дальше будет мешать спасению его же жизни.
Хоук надул губы, но подчинился, и целитель, наконец убедившись, что на его теле не осталось ничего серьёзнее синяков и неглубоких царапин, обессиленно растянулся рядом с ним и осторожно положил голову на его здоровое плечо. Брюнет тут же обнял его за талию и уткнулся носом в волосы, и одержимый, удовлетворённо вздохнув, почти сразу задремал. Он ещё слышал сквозь сон, как в комнату снова вошла Леандра, и Гаррет что-то негромко сказал ей, но сил пошевелиться и исполнить остаток целительского долга, успокоив родственников пациента, у рыжего мага уже не было.
Проснулся Андерс посреди ночи оттого, что у него замёрзла почему-то не прикрытая ничем, кроме тонкой рубашки поясница. Прикрытой не более плотными, чем рубашка, штанами заднице было тепло, потому что одну её половинку крепко обхватывала широкая хоукова ладонь, а ко второй прижался круглым бочком Лучик. Одержимый слегка пошевелился, и брюнет тут же открыл глаза и настороженно глянул на него.
– Я никуда не ухожу, – заверил его целитель. Помолчал и со вздохом признался: – Надо бы, но в клинике с меня проку всё равно не будет. – Хоук заметно расслабился, и Андерс опасливо осведомился: – А кто снимал с меня мантию?
– Я вначале попытался сам, но у меня не получилось, – помедлив, признался Гаррет. – Засыпал на ходу и вообще не хотелось тебя отпускать. Совсем. Так что я велел Изабелле, она как раз тогда заглянула. Надо будет ей ещё нагоняй устроить. Потом, когда высплюсь.
– И она не попыталась залезть к нам третьей? – изумился рыжий маг, нахмурившись при мысли о шаставшей рядом с его обнажённым возлюбленным пиратке.
– Наглости не хватило, – чуть заметно оскалив клыки в торжествующей ухмылке, гордо сказал Хоук. – И я на неё смотрел, так что она тебя даже полапать не осмелилась. А то бы я всё-таки встал и объяснил ей, что это нехорошо.
– Как Аришоку? – натянув на замёрзшие части тела валявшееся рядом покрывало и покрепче обняв брюнета за талию, поддразнил его целитель.
– Может быть, – пожал плечами тот. – Во всяком случае, она решила не проверять. Мудрая женщина, да.
– Спи уже, объяснятель, – тихо вздохнул Андерс и легонько потёрся щекой о его плечо. – Для выздоровления тебе нужен покой и крепкий сон.
– Только рядом с тобой, – коварно мурлыкнул Гаррет.
– Шантажист, – буркнул целитель.
– Именно, – подтвердил брюнет, подушечкой большого пальца нежно погладив его за ухом. Одержимый невольно задержал дыхание и подался вслед за лаской, и Хоук бережно коснулся его губ своими.
– Как минимум два дня никакого секса, – с сожалением сказал Андерс. – Иначе придётся всё делать заново. И если у тебя раны откроются, это будет уже намного сложнее.
– А потом мы вплотную займёмся решением той проблемы, из-за которой нам приходится маяться по подвалам и ванным? – осведомился Гаррет, и рыжий маг, усмехнувшись, утвердительно кивнул:
– Именно что вплотную. И я от тебя не отстану, пока ты не перестанешь взрывать находящиеся рядом вещи после первого же десятка поцелуев. А теперь спи.
– Слушаюсь, сударь целитель, – фыркнул Хоук и, ещё крепче прижав его к себе, прикрыл глаза. Андерс улыбнулся, слушая, как постепенно замедляется его дыхание, легонько погладил его по груди и как-то незаметно заснул сам.

После нападения Киркволл притих и как будто притворился мёртвым.
На третий день целитель наконец решился ненадолго оставить Гаррета без присмотра и вернулся в клинику, и уже через несколько минут после того, как он зажёг фонарь у двери, её заполнили измученные перепуганные беженцы. «Ненадолго» растянулось на пятнадцать часов; к концу этого срока голова у одержимого кружилась от лириумных паров и гулкого, всепроникающего шёпота его пациентов, обменивавшихся свежими сплетнями. Которые касались в основном того, у кого оказался разрушен дом и убита семья, а кого просто уволокли прочь и заставили принять Кун.
Ещё полторы недели Андерс являлся домой полумёртвым от усталости и без сил валился в кровать, уже сквозь сон чувствуя, как Хоук обнимает его за талию, а Лучик настороженно принюхивается к пропахшим кровью и эльфийским корнем волосам, а потом поток раненых всё-таки начал иссякать. Справедливость тут же начал требовать, чтобы он немедленно вернулся к манифесту и снова связался с подпольем, но целитель только сжал зубы и упрямо направился домой.
Хоука там не оказалось, и он сразу насторожился. Конечно, у того могло быть множество вполне мирных дел – поиграть в карты с Варриком, послушать его байки, устроить нагоняй Изабелле, донести до Авелин мысль, что молча вздыхать по одному из своих подчинённых – не самый эффективный способ выйти замуж, обшарить заметно опустевшие в последние дни магазины в поисках рубашек, которые он вечно сдирал с Андерса так, что потом их можно было пустить разве что на бинты – но почему-то во всё это одержимому плохо верилось.
– Ты сегодня рано, милый, – заметила выглянувшая из кухни Леандра. – Не хмурься так, Гаррет обещал мне больше не драться с Аришоками без причины.
– Если у него не будет причины, он её придумает, – мрачно возразил одержимый, и женщина негромко фыркнула.
– Возможно, – согласилась она. – Но я всё равно не думаю, что он сумеет за такой короткий срок найти в этом городе ещё одного Аришока. – Леандра помолчала несколько мгновений и добавила: – Мне хотелось бы с тобой поговорить. Ты же знаешь, какой Гаррет упрямый, совсем как его отец, и я была бы рада, если бы у меня появился союзник в одном… деле.
– Монна Леандра, вы меня пугаете, – почти убедив себя в том, что человек, одолевший кунарийского военного вождя один на один, всё-таки способен о себе позаботиться, отозвался рыжий маг. На улыбку своей вроде-как-тёщи он посмотрел почти с ужасом: на лице Хоука нечто подобное неизменно появлялось перед тем, как тот ввязывался в очередную смертельную схватку.
– Видишь ли, дорогой, – проворковала женщина, подхватив его под локоть и усадив в кресло возле камина, – я очень ценю то, как мой мальчик обо мне заботится. Но… мне становится несколько одиноко. Я очень за вас с ним рада, но теперь, когда у обоих моих сыновей есть своя жизнь и свои семьи, я чувствую себя… совершенно свободной. И почему-то это далеко не так приятно, как я полагала раньше. А ещё я совершенно перестала понимать, почему та жизнь, которую я вела в юности, до знакомства с Малькольмом, казалась мне такой увлекательной.
– Вам никто белых лилий не присылал? – насторожившись ещё больше, торопливо осведомился Андерс.
– Нет, не волнуйся, – отмахнулась Леандра, расправляя складки юбки. – Про лилии я помню, если пришлют, сразу скажу Гаррету. Но у меня даже сейчас, как ни странно, появляются поклонники. И один из них очень мил, и мне совсем не хочется, чтобы те парни, которых малыш нанял, чтобы меня охранять, восприняли его появление как-то… неправильно.
– А я чем могу помочь? – удивился целитель.
– Я хочу поговорить об этом с Гарретом, и мне очень пригодилась бы твоя поддержка, – улыбнулась женщина. – Он иногда бывает… чересчур агрессивен в своей заботе, и мне не хотелось бы, чтобы он – пусть даже из самых благородных намерений – оскорбил человека, чьё общество доставляет мне удовольствие.
– Я всё ещё не очень понимаю, чего вы от меня ожидаете, – признался одержимый. – Но я постараюсь как-то… умерить его темперамент. – Он встревоженно нахмурился и вполголоса добавил: – Когда он вернётся.
Как будто в ответ на его слова хлопнула входная дверь, и рыжий маг вытянул шею, стараясь заглянуть в терявшуюся в полумраке прихожую. Там что-то блестнуло, лязгнуло, знакомо выругалось, споткнувшись о складку ковра, и наконец в дверях появился Хоук.
– Нравлюсь? – со странной смесью самовлюблённого кокетства и мальчишеской неуверенности осведомился он, и Андерс всё-таки сумел закрыть рот и сглотнуть. Дар речи, впрочем, к нему всё равно не вернулся, а успевшее стосковаться по ласке тело заныло от желания, моментально забыв о скопившейся усталости.
– Очень… впечатляюще, – окинув сына взглядом, согласилась Леандра. – И… не вполне прилично, если судить исходя из принятых во времена моей юности обычаев.
Одержимый поёрзал, пытаясь поглубже зарыться в мантию и отчаянно надеясь, что госпожа Хоук не заметит того, насколько впечатлён он сам. В самом деле ведь неприлично.
Гаррет фыркнул, подошёл к ним и, опустившись на корточки возле андерсова кресла, с улыбкой потянулся к нему:
– Рад снова увидеть тебя бодрствующим, любовь моя. – Андерс послушно наклонился, краем глаза заметив тёплую, полную умиления улыбку Леандры, и чуть не подпрыгнул, когда лежавшая у него на колене ладонь брюнета украдкой скользнула выше, под полу его мантии. Сорвавшееся с губ целителя требовательное хныканье оказалось приглушено нахальным хоуковым языком, успевшим пробраться в его рот и теперь бесстыдно ласкавшим самые чувствительные уголки, и одержимый беспомощно уцепился за лежавший на плечах боевого мага волчий мех. Он ещё успел мельком пожалеть гостиную, которой, похоже, грозила незавидная участь, а потом госпожа Хоук деликатно откашлялась и мягко проговорила:
– Я хотела бы с тобой поговорить, сынок.
Тот с явным трудом оторвался от возлюбленного и недовольно вздохнул, а потом как-то вдруг оказался сидящим на полу у его ног. Андерс, не удержавшись, снова запустил пальцы в тёплую серую шерсть; ближе к спине под ней прощупывались края металлической пластины, защищавшей позвоночник и лопатки, но на плечах металла не было, вместо него их покрывала тонкая, но прочная кожа, а под ней был только сам Гаррет, горячий, жесткий и безумно притягательный. Брюнет откинул голову на ему на колени и улыбнулся снова, а потом выпрямился и посмотрел на мать.
– Если ты опять про то, что я вожусь с подозрительными типами…
– Про это тоже стоило бы поговорить, – перебила его Леандра, – но водиться с ними ты, полагаю, всё равно не перестанешь. Меня несколько утешает то, что они уже боятся тебя слишком сильно, чтобы обманывать… Впрочем, сейчас речь не о том.
Хоук выжидательно промолчал, и женщина продолжила:
– Дорогой, я очень рада за вас с Андерсом. – Гаррет напрягся, и одержимый успокаивающе погладил его по взлохмаченной макушке. – Ты уже совсем взрослый и не нуждаешься в моей ежедневной заботе – нет-нет, помолчи, я знаю, что ты меня любишь и я всегда буду тебе нужна – и мне было очень приятно выяснить, что и у женщины в моём возрасте ещё могут быть поклонники. Нет, Гаррет, никаких белых лилий, сколько можно уже! Встречу этого твоего маньяка – сама его убью за всю эту нервотрёпку! – Леандра с силой выдохнула и, расслабив сжавшиеся на юбках пальцы, закончила: – Я просто хочу, чтобы ты несколько изменил данные моей охране инструкции.
– Я не могу рисковать твоей безопасностью, – отрезал Хоук, и целитель глубже вмял пальцы в напряженные мускулы его шеи, массируя, стараясь заставить его расслабиться. Тот издал какой-то неясный, хнычущий звук, от которого внутренности Андерса скрутило внезапным вожделением, и чуть заметно подался навстречу его рукам, но лицо брюнета оставалось по-прежнему упрямым.
– Никто этого и не просит, – мягко проговорил целитель. – Монна Леандра просто хочет, чтобы твои наёмники не били морду её ухажёрам. По крайней мере, до того, как те дадут повод.
– Верно, – подтвердила женщина, её губы чуть заметно искривила благодарная улыбка. – Я не собираюсь отказываться от охраны совсем, но их бдительность кажется… чрезмерной.
– Мама! – поморщившись, протянул Гаррет, и рыжий маг чуть заметно усмехнулся и, не удержавшись, подмигнул Леандре. Та улыбнулась в ответ – очень сдержанно, очень светски, но её выдали мелькавшие в глазах искорки.
– Обещаю, я буду вести себя острожно и не стану заставлять твоих мальчиков перетруждаться, – проговорила она, и брюнет, фыркнув, неохотно кивнул. – Спасибо, милый, я очень рада, что у меня такой понимающий сын.
Хоук покачал головой и, прикрыв глаза, откинул её на колени Андерсу, и тот бережно отвёл в стороны упавшие на лоб пряди волос, мимолётно обласкав его скулы.
– Мне тоже надо кое о чём с тобой поговорить, – наклонившись почти к самому его носу, игриво промурлыкал он и, прижав ладонь к щеке снова напрягшегося любовника, заверил: – Эта тема тебе понравится больше. Ты же не против выслушать, как тебе идёт твоя новая броня и как мне не терпится тебя из неё вынуть?
– Тогда нам стоит перебраться в более… уединённые места, – заключил брюнет и, помедлив, неохотно поднялся. Одержимый ухватился за протянутую ему руку и тоже встал, и успевший пригреться рядом с его бедром Лучик протестующе замяукал. Хоук хмыкнул и, бережно обхватив котёнка ладонями, переложил его на мягкую подушечку возле очага, а потом обнял возлюбленного за талию и подтолкнул к лестнице.
– Одного я не учёл, засмотревшись на твою задницу, – недовольно пробормотал прижатый к двери ванной Андерс, задыхаясь под ласкавшими его шею губами. – Того, КАК это всё с тебя снимать… мессир Защитник Киркволла.
Туго затянутые ремни и намертво защёлкнутые пряжки наотрез отказывались поддаваться его пальцам, и целитель чуть не зарычал от бессильной ярости. Чувствовать Гаррета так близко, всего лишь на расстоянии толщины хорошо выделанной кожи, чувствовать жар его тела, крепость мускулов – и не иметь возможности прикоснуться по-настоящему было мучительно, и даже забавлявшая его поначалу мысль о том, как выглядел бы брюнет, если бы на нём не было ничего, кроме этой меховой накидки, начинала казаться издевательской.
– Если пообещаешь не облизываться и не смотреть на меня так, будто вот-вот плюнешь на всё и перегнёшь меня через ту лавку, на которой обычно лежат полотенца, – усмехнулся ему в шею Хоук, – то я тебя ненадолго отпущу и попробую сам всё это снять.
– А если не пообещаю? – ехидно переспросил одержимый и облизнулся. Медленно, плавно, наклонив голову так, чтобы непременно задеть краешком языка чувствительное гарретово ухо.
– Тогда ничего не выйдет, – резко втянув воздух, с неискренним сожалением проговорил тот. – Потому что я, видишь ли, просто живой человек, и если ты будешь так на меня смотреть, то я перегну тебя через лавку первым, не успев снять половину этого хлама.
Андерс поёжился под пробравшимися под его мантию горячими ладонями, стараясь прижаться к ним посильнее, и вцепился в дверную ручку, усилием воли заставив себя остаться на месте, а не тянуться за отступившим на шаг любовником словно на верёвочке. Гаррет принялся выискивать что-то под серым мехом, и секунду спустя раздалось несколько щелчков, и металлическая нагрудная пластина скользнула вниз, приземлившись в вовремя подставленные руки боевого мага. Рыжий отступник прикрыл глаза, сквозь ресницы наблюдая за тем, как двигаются мускулы на его обнажённых руках, пока он отстёгивал меховой капюшон, и откинул голову к стене.
– Ты ведь помнишь, что мы собирались кое с чем разобраться? – сглотнув, поинтересовался он. – Мне, видишь ли, очень понравилось заниматься любовью в твоей большой удобной кровати.
– О, а я только начал думать, что главной достопримечательностью моей кровати являюсь я… – ухмыльнувшись, с фальшивой скорбью протянул Хоук. Полы кожаной безрукавки с кольчужными кольцами по краям разошлись под его руками, и он остался в одних обтягивающих штанах, и Андерс вдруг воззрился на него с острым недоверием: неужели этот мужчина и впрямь мог принадлежать ему? Беглому Серому Стражу, отступнику, одержимому?..
– Справедливость, хватит его отвлекать, – в мгновение ока преодолев разделявшее их расстояние, низко проурчал ему на ухо Гаррет. – Про борьбу магов подробно поговорим утром, договорились?
«Договорились, – сказал дух. – Хотя вообще-то я молчал».
Андерс выдохнул короткий смешок и с каким-то странным облегчением обнял возлюбленного за талию. Несколько мгновений он просто наслаждался тем, как скользят по телу, пробираясь под рубашку, горячие ласковые хоуковы руки, а потом упрямо повторил:
– Гаррет… м-м-м, Гаррет, погоди… о-охх… ну дай же мне договорить, невозможное ты создание!
Хоук всё-таки прекратил дразнить зубами чувствительное местечко между шеей и плечом целителя и, с нарочито грустным вздохом подняв голову, вопросительно заглянул ему в глаза.
– Попробуй не сдерживать свою магию, – немного совладав с дыханием, попросил одержимый. – Я помню, это противоречит всему, чему тебя учил отец, но нам же нужно найти какой-нибудь выход. Обещаю, если я почувствую хоть какое-то неудобство, я тебя сразу остановлю.
Брюнет чуть заметно сдвинул брови, в его взгляде появилось сомнение, и Андерс, бережно взяв его лицо в ладони, коротко коснулся его губ своими:
– Доверься мне, родной. Всё получится.
Гаррет вздохнул и, чуть помедлив, смиренно кивнул, а потом подался вперёд и поцеловал его снова, горячо и настойчиво. Одержимый блаженно прикрыл глаза и доверчиво потянулся вслед за слегка отдалившимся теплом сильного желанного тела, и несколько мгновений спустя как-то незаметно оказался на коленях у сидящего на лавке с полотенцами брюнета.
– Готов? – почти беззвучно спросил тот, опершись спиной на стену; дышал он тяжело и неровно, часто облизывая мгновенно пересыхающие губы, и рыжий маг не сумел сдержать самодовольной усмешки, прогнувшись в пояснице и подставив задницу рассеянно оглаживавшим его бедра ладоням. Пальцы Хоука тут же сжались на предложенном, заставив Андерса сладко хныкнуть в предвкушении, и целитель, странно заворожённый тенью неуверенности, мелькнувшей в глазах его всегда неколебимо решительного возлюбленного, сам наклонился к нему. Нежный, почти осторожный поцелуй оказался недолгим, уже несколько секунд спустя одержимый жадно впивался в губы возлюбленного, покусывая, облизывая, играя с его языком… То, как отзывался на ласку Гаррет, совершенно сводило его с ума, и Андерс принялся по-кошачьи тереться о него всем телом, приглушённо постанывая ему в рот.
Пульсирующий гул крови в ушах почти полностью заглушил знакомый треск переполнившей воздух энергии, но напрягшиеся под ладонями целителя мускулы брюнета выдали его бессознательную попытку удержать магию под контролем, и рыжий маг сильнее сжал пальцы, напоминая любовнику об их уговоре. Хоук на мгновение замер, его плечи постепенно расслабились, и он, плавно огладив худощавую спину одержимого, снова углубил поцелуй.
Предостерегающее потрескивание вдруг стихло, но ошеломлённый внезапной вспышкой острого удовольствием Андерс этого даже не заметил. Никакого инея или огня, никакой Большой Электрической Штучки вроде его собственной, чего он ожидал – выпущенная на волю магия Гаррета оказалась чем-то совершенно иным, не имевшим почти никакого отношения к телесному, чем-то неописуемым… и всё-таки неуловимо знакомым. Целитель прерывисто застонал, бездумно отдаваясь этому ощущению, и чуть не взвыл, когда оно вдруг прервалось и брюнет, чуть отодвинувшись и ласково обхватив его щеку ладонью, обеспокоенно заглянул ему в глаза.
– Ох, нет, не прекращай, пожалуйста, Гаррет, сделай так снова! – запинаясь, умоляюще пробормотал Андерс и, будучи не в силах придумать хоть какой-то убедительный довод, снова принялся жадно целовать приоткрытые губы Хоука.
– Постой, солнышко. – Тот ответил на поцелуй и снова мягко отстранился, несмотря на жалобное хныканье одержимого. – Ты точно в порядке? Я тебе не…
– Мне хорошо! – с силой вцепившись в его плечи, торопливо заверил его рыжий маг и просительно заглянул Гаррету в глаза: – Пожалуйста, любимый, всё правда в порядке, ну же, хочу ещё…
– Погоди, – встревоженно нахмурился брюнет, с какой-то совершенно… несправедливой лёгкостью предотвратив ещё одну попытку заткнуть его поцелуем. – Родной, что произошло? Оно… она вырвалась, и нырнула куда-то в тебя, и я очень за тебя испугался…
– Всё хорошо, – чуть не всхлипнув, повторил Андерс. И, принявшись настойчиво тереться щекой о шею Хоука, жарко зашептал ему на ухо: – Правда, родной, всё очень хорошо, это совсем не больно, а очень, очень приятно, ну пожалуйста, хватит уже разговаривать, лучше трахни меня наконец!
И без того тяжёлое, неровное дыхание второго мага на миг прервалось, широкие ладони по-хозяйски сжались на андерсовой пояснице, и целитель ласково прихватил кожу под гарретовой челюстью зубами:
– Ты мне не навредишь, любовь моя. Это… это совсем другое, я уверен… И вообще жестоко сейчас заставлять меня думать! – Он сильно укусил его в шею и почти заскулил: – Ну пожалуйста, Гаррет, не останавливайся, это чудесно, это всё равно что чувствовать в Тени присутствие доброго духа, только это не дух, это ты, и это совершенно восхитительно, пожалуйста, Гаррет, я хочу тебя…
Андерс, выдохшись, бессильно привалился лбом к сильному, горячему плечу любовника. Тот что-то неразборчиво пробормотал, настойчиво выглаживая его лопатки ладонями, и целитель сладко замурлыкал, ощутив, как его снова медленно окутало родное, знакомое тепло хоукова присутствия. Оно существовало всегда, вдруг осознал одержимый – слишком тонкое и неясное, чтобы он, увлечённый своим Делом или куда более отчётливой тягой к привлекательному мужчине, мог его заметить, но оно было. А теперь это ощущение стало настолько явным, что и дальше его игнорировать было уже совершенно невозможно.
– Я люблю тебя, – блаженно улыбаясь, протянул Андерс. Глаза у Хоука были шальные и совершенно безумные, и рыжий маг, счастливо засмеявшись, взял его лицо в ладони и принялся покрывать его легкими поцелуями. Гаррет держал его легко и уверенно, и целителю казалось, что его нежно и бережно ласкают где-то внутри, там, где суматошно пульсировало средоточие его собственного магического дара, и на эту ласку отзывалось всё подрагивавшее в нетерпении тело.
Андерс сладко мурлыкнул и, игриво облизнув губы брюнета, поцеловал его настойчивей и жарче, безмолвно умоляя о большем; сильное тело под ним чуть сместилось, прижалось крепче, и Гаррет приглушённо застонал, бессознательно двинув бедрами, напрягся… и восхитительное ощущение его близости начало меркнуть, снова задавленное многолетней привычкой. Одержимый обиженно хныкнул, но упоительно ласковые руки Хоука бережно приподняли его, прижимая и направляя, и вскоре он забыл обо всём, потерявшись во вспышках почти мучительного наслаждения.
– Я люблю тебя, – хрипло выдохнул Гаррет, обессиленно откинув голову к стене. Все ещё оглушённый удовольствием целитель расслабленно погладил его по покрытому испариной бедру и, лениво потянувшись, ласково коснулся губами подбородка.
– А я понял в чём дело, сокровище моё, – после ещё нескольких мгновений уютной тишины сказал он. – И, в общих чертах, что нам с этим делать. Но тебе придётся потрудиться – избавляться от вредных привычек всегда сложно.
– А это вредная привычка? – уточнил брюнет, наклонив голову так, чтобы смотреть ему в глаза.
– Очень, – убеждённо проговорил Андерс, слез с его колен и устроился рядом, всем телом прижавшись к боку любовника и крепко обняв его за талию. – Она лишает меня возможности чувствовать тебя целиком, а не только тело или ту часть твоей души, которая способна отразиться в глазах. Да, любовь моя, я очень жадный и хочу всё.
– И получишь, – усмехнувшись, пообещал Хоук. – Как только я пойму, как. Но вначале, по-моему, нам обоим потребуется отдых. А то я же захочу сразу начать тренироваться…
Отчётливо прозвучавшее в его голосе лукавое обещание заставило целителя фыркнуть. Уже заготовленный не менее выразительный ответ неожиданно, против его воли превратился в душераздирающий зевок; брюнет сочувственно хмыкнул и, любовно чмокнув его в кончик носа, помог перебраться в кровать.
Андерс посмотрел в мерцавшие совсем близко, на той же подушке, глаза Гаррета и заснул улыбаясь.

Проснулся одержимый от того, что кто-то дёргал его за волосы. Ритмично, плавно, но достаточно сильно, чтобы он ощутил неудобство. Маг насторожился было, но в остальном всё было в порядке – тяжёлое плотное одеяло, тепло лежавшего рядом Хоука, его запах и мерное дыхание – и он рискнул открыть глаза.
Экстатически приоткрывший пасть Лучик, вытянувшийся у него перед лицом, увлечённо когтил его макушку, пока Гаррет рассеянно почёсывал мягкое котёночье пузико. Андерс фыркнул и осторожно высвободил волосы из хватки зверя.
– Доброе утро, – негромко сказал брюнет, и одержимый, дремотно улыбнувшись, потянулся к нему за поцелуем.
– Доброе утро, – промурлыкал он, с полвдоха полюбовался на сонного, расслабленного Хоука и снова коснулся его губ, целуя его неторопливо и нежно.
– Тебе нужно немного отдохнуть, – проговорил Гаррет полчаса спустя. Разомлевший в его руках целитель блаженно мурлыкнул, готовый согласиться с чем угодно, лишь бы его не прекращали так ласково гладить. – Погуляешь сегодня со мной?
– Это будет считаться отдыхом? – приподняв голову с груди любовника, усмехнулся Андерс. – Все эти тал-васготы, малефикары, гигантские пауки и что ты там ещё обычно находишь на свою голову?
– Будет, – невозмутимо ответил брюнет. – Потому что вместо бесчисленных ноющих беженцев у тебя будет самое большее три привыкших вести себя достойно и сдержанно пациента. А скорее всего даже меньше, поскольку найти того, кто сумеет достать Варрика с его Бьянкой, достаточно затруднительно, да и я тоже не беспомощное существо. – Он помолчал, лениво взъерошил волосы целителя и признался: – Но вообще-то я сегодня не собирался ни во что ввязываться. Вообще. Нужно просто сходить к Хьюберту, поругаться с ним немного насчёт того, что он ведёт какую-то очень двойную бухгалтерию, причём на редкость коряво, но Хьюберт мне сдачи дать не осмелится, так что это совершенно безопасно…
– Каждый раз, когда ты произносишь эту фразу, непременно случается какая-нибудь мерзкая неожиданность, – вздохнул одержимый. – Ладно, не мучайся, никуда я сегодня не пойду. По крайней мере, без тебя.
Хоук счастливо улыбнулся и поцеловал его снова; оставленный без внимания Лучик сердито шлёпнул его растопыренной лапой, и рыжий маг, усмехнувшись, почесал котёнка за ухом.
Глупо было поверить, что всё это и впрямь сбудется. Подозревать Киркволл в наличии души, причём до крайности злобной и вредной, было ещё глупее, но отделаться от этой мысли Андерсу никак не удавалось, потому что прямо посреди завтрака в кухню ввалился мальчишка-посыльный в форменной курьерской курточке и церемонно вручил настороженно сощурившемуся Гаррету запечатанный конверт из дорогой золотистой бумаги.
Вскрыв письмо, брюнет помрачнел ещё больше, и одержимый встревоженно поинтересовался:
– Что-то случилось?
Хоук вздохнул и, отложив послание в сторону, после секундного колебания покачал головой:
– Нет, не случилось. – Он помедлил и поднял на возлюбленного виноватый взгляд: – Прости, родной, похоже, совместная прогулка отменяется.
– Если ты опять собрался куда-то бежать и кого-то бить, то я с тобой, – невозмутимо пожал плечами Андерс.
– Искренне надеюсь, что до этого не дойдёт, – хмуро отозвался брюнет. – Мередит изъявила желание срочно дать аудиенцию Защитнику Киркволла, то бишь мне. Но тебе в Казематах лучше не показываться.
– Как и тебе, – невольно напрягшись, напомнил одержимый. – Ты… пойдёшь?
– Рыцарю-Командору не отказывают, особенно в нынешние времена, – вздохнув, бесстрастно констатировал Хоук. – Спрятаться за спину наместника уже не удастся, за неимением такового, так что отступнику, пусть даже титулованному, не следует слишком наглеть. Как всегда говорила мама, вежливость прежде всего, так что прежде чем действовать, я всё-таки выслушаю монну Станнард. Вдруг она просто хочет официально пригласить меня на карверову свадьбу?
– Ты сам-то в это веришь? – мрачно хмыкнул рыжий маг.
– Нет, – безмятежно улыбнулся Гаррет, поднявшись, подошёл к нему и ободряюще сжал плечо: – Всё будет хорошо, любовь моя. Она ведь не прислала за мной взвод охотников, верно?
Андерс неохотно кивнул и отодвинул тарелку с пирожками.
– Если ты не вернёшься к вечеру, я заставлю Варрика вывести на улицу всех его «парней», – тихо сказал он. – И ещё что-нибудь сделаю. Например, одолжу у монны Леандры денег и найму этого твоего Миирана.
– Я вернусь, – твёрдо пообещал Хоук. Его тёплая улыбка отразилась в глазах, наполнив их золотистым светом, но одержимого это нисколько не успокоило.
Соваться в логово врага было чистейшим безумием, думал Андерс, отчаянно жалея, что не сумел отговорить брюнета от этой авантюры. Мередит считали сумасшедшей даже её подчинённые, и надеяться на её здравый смысл – или на что там полагался Гаррет – было попросту нелепо.
Целитель попытался засесть в библиотеке с книгой, но буквы плясали у него перед глазами, никак не желая складываться в слова; он четырнадцать раз прочитал одно и то же предложение, не улавливая его смысла, и лишь на пятнадцатый раз осознал, что умудрился взять с полки изабеллины «Сто способов использования картошки».
Справедливость сказал, что использовать подобным образом корнеплоды негигиенично, и одержимый нервно захохотал. Дух недоуменно помолчал, неодобрительно сообщил, что ему не следовало оставлять возлюбленного без присмотра, привычно обругал его эгоистом… Как раз в этот момент в библиотеку вошла Леандра, и Андерс, спохватившись, попытался запихнуть непристойное сочинение между томами «Полной истории Арлатана», не преуспел и на несколько минут отвлекся на мысли о том, что Гаррет его всё-таки убьёт, узнав, по чьей вине эта книга попала в руки его матери.
Вопреки опасениям целителя, нюхательные соли шокированной до глубины души аристократке не понадобились. Они скорее могли бы пригодиться ему самому, потому что госпожа Хоук, лениво перелистнув несколько страниц, вдруг по-девчоночьи хихикнула, а потом, заглянув куда-то в середину, удовлетворённо хмыкнула и ностальгически улыбнулась. Андерс посмотрел на неё с опаской.
– Изабелла – такая милая девочка, – поделилась Леандра. – Приятно иногда вспомнить молодость, девичьи разговоры… Я очень рада, что Гаррет с ней познакомился, а то в обществе подруг моего детства временами становится до зубовного скрежета скучно. Они такие приличные…
– Э… – растерянно сказал целитель, и женщина звонко рассмеялась.
– Почему-то мужчины так редко задумываются о том, что их матери далеко не так возвышенны и невежественны, как им того хочется… – проговорила она. – Нет чтобы вспомнить о том, что для того, чтобы стать чьей бы то ни было матерью, надо для начала переспать с чьим-нибудь отцом.
– Ну… да, – поколебавшись, согласился Андерс. Поспорить с логикой этого заявления он не мог, но всё равно чувствовал себя несколько странно.
Леандра улыбнулась снова и, отложив книгу, положила ладонь ему на плечо:
– Не волнуйся так, милый. Гаррет умный мальчик, весь в отца, он не станет слишком рисковать.
– Конечно, не станет, – мрачно хмыкнул одержимый. – Просто мы с ним очень расходимся в определении понятия «слишком». Напомнить вам про Аришока, монна?
Женщина понимающе вздохнула.
– По крайней мере, он не будет ничего делать без причины, – успокаивающе добавила она. – И я уверена, что он не захочет нас с тобой огорчать, так что скорее всего соизволит явиться домой достаточно целым.
– Только на это я и надеюсь, – устало покачал головой Андерс. Сидеть в одиночестве в библиотеке и изводить себя тревожными мыслями было совершенно бессмысленно, и он, заставив себя улыбнуться Леандре, поинтересовался: – Не нужна ли вам какая-нибудь помощь на кухне?
Вопрос был глупым. Кроме них с Гарретом в доме жили ещё эльфийка-служанка и два хлопотавших по хозяйству гнома, и лучшее, что мог сделать плохо знакомый с ведением домашних дел отступник – это не путаться у них под ногами. Но госпожа Хоук улыбнулась так, будто только и ждала этого предложения, и через пару минут одержимый обнаружил себя на кухне – в расшитом какими-то неведомыми цветочками фартуке, с платком на волосах и по уши уляпанным в муке.
Гаррет вернулся куда раньше, чем думал Андерс – они с Леандрой только-только успели поставить в печь большой пирог с яблоками – и воззрился на представшую перед ним картину с таким видом, будто его взялся развлекать иллюзиями какой-то душевнобольной демон.
– Родной, – наконец тихо сказал он, – ты не мог бы проверить, нахожусь ли я ещё в здравом рассудке?
– Вообще-то мы с твоей мамой и правда готовили пирог, – усмехнулся одержимый, несколько встревоженный его тоном, и забеспокоился ещё больше, когда Хоук, не отреагировав на шутку, только просительно добавил:
– Пожалуйста?
Андерс нахмурился и, отряхнув с рук прилипшие ошметки теста, шагнул к нему; на коснувшихся висков брюнета пальцах засияло заклинание, и целитель уверенно сказал:
– Всё в полном порядке. Что случилось, любовь моя?
– А, ну значит, с ума сошёл не я, а Киркволл. Ничего нового, – с явным облегчением улыбнулся Гаррет и, весело чмокнув любовника в кончик носа, уселся за стол. – Понимаешь, я на некоторое время всерьёз усомнился в собственном разуме, но раз уж со мной всё хорошо, приходится сделать вывод, что свихнулась всё-таки Мередит.
– Что она хотела? – насторожился рыжий маг.
– Поставить меня на место, – принялся загибать пальцы Хоук, – полюбоваться мной дрожащим – тут я её разочаровал, правда – убедиться, что я осознал и проникся пунктом первым, проверить мою лояльность и поиметь с меня хоть какую-то пользу. Всё, наверное…
– А поподробнее? – Вздыхать с облегчением было, пожалуй, ещё рановато, и Андерс, придвинув свой стул поближе ко второму магу, ласково сжал его плечо.
– Монна Рыцарь-Командор, – ядовито провозгласил Гаррет, – поручила мне поймать и вернуть на место трёх сбежавших из её Круга магов. – Он помолчал с минуту и ещё более ехидно добавил: – Моего согласия она спросить так и не догадалась.
– Но мы же не можем поступить так! – растерялся Андерс. Леандра бросила на разговаривавших мужчин понимающий взгляд и, отозвав собравшуюся было предложить им обед Орану в сторонку, поручила ей присматривать за пекшимся пирогом.
– Можем. Но не станем. – Брюнет почесал щетинистый подбородок и задумчиво вопросил: – Как бы так донести до Мередит мысль, что посылать отступника на охоту за его собратьями было глупо, и при этом не получить по морде подписанным приказом об аресте?..
– А вы, монна Леандра, ещё говорили мне, что он не станет слишком рисковать, – вдохнул целитель. Женщина усмехнулась и пожала плечами, и он снова посмотрел на возлюбленного: – И что будем делать?
– Посмотрим по ситуации, – невесело хмыкнул Гаррет. – Вначале их нужно отыскать, и желательно раньше, чем это сделают ищейки Рыцаря-Командора. Вряд ли она и впрямь рассчитывает на то, что я избавлю её от этой проблемы. У Мередит плоховато выходят тонкие намёки, но её помощница-Усмирённая сообщила мне кое-какие сведения о беглецах, и эту информацию стоит проверить.
– Усмирённая? – встревожился Андерс. В самом деле, не намёк, а почти неприкрытая угроза. Что-то в чертах брюнета выдавало до сих пор не оставившее его напряжение, и целитель поклялся себе, что больше никогда не заставит его сталкиваться с чем-то подобным в одиночку – и плевать, насколько опасным это окажется для него самого.
– Да, жутковатая дамочка, – передёрнул плечами Хоук. – Орсино, впрочем, не лучше, конспиратор доморощенный. Отловил меня уже возле самого выхода из Казематов, зазвал в тёмный уголок и принялся вербовать.
– И как, успешно? – невольно сдвинув брови при упоминании «тёмного уголка», переспросил одержимый.
– Пока не очень, он как-то очень неубедительно вещал о том, что надо вести себя поприличней и не привлекать командорского внимания, – хмыкнул брюнет. – Но про своих побегунцев он мне кое-что всё-таки рассказал, и, похоже, насчёт одного из них, эльфа Хиона, Мередит может быть действительно права. Орсино по секрету сказал, что он точно малефикар, да и насчёт его рассудка Первый Чародей в последнее время испытывал серьёзные сомнения… В общем, проверить и в самом деле стоит.
– Всецело полагаться на сведения Первого Чародея тоже не вполне благоразумно, – пробормотал себе под нос рыжий маг, и Гаррет чуть слышно фыркнул:
– Кстати, он тебе просил кое-что передать, за этим из своей норы и вылез. Это я просто ситуацией воспользовался и его немножко допросил.
Андерс вопросительно выгнул бровь, и Хоук, пошарив в брошенном у ног рюкзаке, протянул ему упакованный в плотный пергамент свёрток, судя по весу и форме – с какой-то книгой. Или несколькими. Уголки пергамента были наглухо запечатаны красноватым воском, и из-под одной из печатей торчал белый уголок. Целитель хмыкнул и осторожно отломил застывший воск, высвободив записку.
«Мессир Андерс,
Взываю к вашему благоразумию. Во время недавних событий вы повели себя безрассудно, невольно, как я полагаю, подвергнув риску своих собратьев, находящихся под моей опекой. Ознакомившись с присланными мной материалами, вы, надеюсь, лучше поймете причины моей тревоги.
С уважением, О.»
Одержимый перечитал послание дважды, недоуменно пожал плечами и протянул листок бумаги Хоуку. Тот быстро пробежал текст глазами и, точно так же растерянно покачав головой, вернул записку ему.
– Раз он предлагает мне проштудировать эти… три не такие уж тонкие книги, значит, это всё несрочно, – решил рыжий маг и вопросительно посмотрел на возлюбленного: – В отличие от тех беглецов, верно?
Гаррет улыбнулся и кивнул, и часом спустя они с Варриком и Изабеллой уже обшаривали Клоаку. Нелепо было надеяться, что Эвелина, когда-то приводившая в клинику Андерса своих подопечных, вернётся в те места, где её схватили, но им нужно было откуда-то начать поиски. Однако глупая надежда оказалась небезосновательной: заметив в одном из тупичков знакомую рыжеволосую голову, целитель вспомнил имя одного из своих маленьких пациентов, и вскоре Сверчок опасливо ткнул пальцем в сторону одного из лазов в сточные тоннели, шёпотом добавив, что именно туда ушла злая Эвелина.
Обозлённый маг всегда был большой проблемой, но одержимый даже предположить не мог, насколько серьёзной проблемой это станет на этот раз. Эвелина всегда казалась ему разумной, здравомыслящей женщиной – быть может, даже чересчур рассудительной и хладнокровной – однако в конце петляющего тоннеля отряд Хоука наткнулся на потерявшую всякую связь с реальностью женщину. Ещё до того, как Справедливость разъярённо взревел, почуяв внутри неё находившееся в отдалённом родстве с ним создание, Андерс понял, что от его старой знакомой осталась только истрёпанная оболочка. А вскоре и её не стало.
Вытиравший лезвие посоха Гаррет смотрел на него почти виновато, и целитель, кое-как успокоив перепуганных детей, сдуру полезших к заменившей им мать магессе, подошёл к нему.
– Ты даже представить не можешь, как мне неприятно признавать правоту Рыцаря-Командора, – усилием воли заставив губы изогнуться во вроде-бы-улыбке, негромко проговорил рыжий маг. – Нельзя было позволить одержимой бродить на свободе, она же чуть не убила своих же найдёнышей…
– Мне тоже это всё не в радость, солнце моё, – заметно расслабившись, кивнул Хоук. – Пойдём, если Орсино был прав насчёт того эльфа, нам стоит поторопиться.
Первый Чародей действительно был прав, а Хион оказался куда целеустремлённей доведённой до предела Эвелины. Прежде чем Гаррет успел хотя бы открыть рот, намереваясь, как обычно, заморочить противнику голову, на камни эльфинажа безвольно упало тело Ниссы, жены малефикара, и безумно хохотавший эльф вскинул к небу руку с окровавленным ножом.
Брюнет чётко, размеренно произнёс самое грязное из всех когда-либо слышанных Андерсом ругательств, а затем на круживших вокруг венадаля призраков обрушилась огненная буря, и всё пошло своим чередом.
После двух подобных случаев от последнего беглеца они уже не ждали ничего хорошего. Начиналось всё, разумеется, так же мирно – вечерним визитом в особняк де Копьи, разговором с глуповатой хозяйкой дома – она так неловко и старательно выгораживала младшего сына, что Андерс даже на несколько мгновений поверил, что у его Дела и в Верхнем Городе могут найтись союзники кроме Хоука… но тут вмешался господин де Копьи, и радужные надежды одержимого мигом скончались. Подобные речи он слышал сотни раз – о том, что так будет лучше самому же мальчишке, и что в Круге безопаснее и спокойнее, и там он точно не вляпается в какую-нибудь историю.
Уже вляпался, хотел было сказать рыжий маг, но что-то в выражении лица Гаррета заставило его придержать язык. Остановиться вовремя он наверняка не сумел бы, это никогда ему не удавалось, а заставлять любимого сталкиваться с разошедшимся Справедливостью сейчас было бы попросту нечестно. На него и так сегодня слишком много навалилось.
Дух Тени, как ни странно, с этим согласился и покорно умолк, и Андерс вздохнул с облегчением.
– И вовсе у меня не забегаловка, – с деланно оскорблённым видом провозгласил Варрик, когда раскланявшийся с хозяевами Хоук вернулся к товарищам. Темноволосый маг неопределённо хмыкнул, и гном строго добавил: – И веди себя поаккуратнее. Если этот Эмиль до сих пор торчит там, и ты сочтёшь это достойным поводом разнести моё заведение…
– Ты сделаешь со мной что-то ужасное, – понимающе кивнув, ухмыльнулся Гаррет.
– Я не дам, – машинально отозвался Андерс и, встретившись с Варриком взглядом, с нажимом добавил: – Мы не дадим.
– Не настолько ужасное, – хохотнул Варрик, успокаивающе помахав широкой ладонью. – Но всё равно не надо мне там разгром устраивать, лады?
– Обещать не могу, – буркнул брюнет, распахивая дверь трактира.
Эмиль де Копьи оказался помятым юнцом с тощими, ещё только пробивающимися усиками и лысиной, которая подошла бы скорее человеку впятеро старше него. В остальном же он, по всей видимости, пошёл в мать – Андерс чуть не споткнулся, услышав о том, что тот представлялся малефикаром ради того, чтобы впечатлить девчонку-разносчицу.
– Мир и правда свихнулся, – пробормотал он. Судя по побелевшим костяшкам сжимавшей посох руки Гаррета, он вполне разделял желание целителя вколотить в дурную голову юного мага хоть немного ума. – У нас в Круге и то получше было, все целовались со всеми…
– Вот возьму и приревную, – усмехнувшись краем губ, грозно сказал Хоук. И без того напуганный до предела Эмиль съежился и изо всех сил пытался изобразить, что Андерс ему совсем не нравится, даже отвернулся, почти демонстративно провожая взглядом ту самую девицу… При виде того, как разносчицу принялся лапать местный бездарный поэт, лицо «малефикара» вытянулось так, что одержимому стало его почти жаль.
– Что делать-то будем? – отозвав брюнета в сторону, поинтересовался целитель. Изабелла воодушевлённо изводила оставленного на её попечение беглеца, покачивая грудями у самого его лица, и красный как помидор Эмиль явно начинал осознавать несправедливость существующего миропорядка, потому ухмылка пиратки яснее ясного говорила о том, что вся эта роскошь ему не достанется.
– Каким бы дурнем этот парнишка ни был, клейма на лоб он не заслуживает, – задумчиво отозвался Хоук. – Будь на его месте кто-нибудь нормальный, я бы сунул ему кошелёк, сказал, где найти одного из капитанов, сотрудничающих с Миираном, и велел поскорее убираться из города. Но с этим… Как бы нам в следующий раз не пришлось вытаскивать его из «Цветущей розы».
– Не имею ничего против «Цветущей розы» в целом, но это и впрямь не самое удачное место для мага в бегах, – хмыкнул Андерс. – Слишком много храмовников, а эти типы имеют странное обыкновение вспоминать о своём «долге» даже имея полные руки шлюх.
Эмиль, к счастью, оказался в достаточной мере впечатлён мрачным видом Защитника Киркволла и даже не вякнул, когда его оторвали от недопитой кружки корфовой браги и вытащили из трактира. Однако при виде потрёпанного рыбацкого шлюпа молодой маг содрогнулся и попытался возмутиться, принявшись уверять всех в том, что у него морская болезнь и на этом жутком корыте он попросту умрёт. На окрик Хоука из трюма высунулся сонный и хмурый капитан и, спустившись по трапу на пристань, молча уставился на брюнета.
Пока Гаррет договаривался с моряком, целитель попытался хоть немного привести в чувство их подопечного. Занятие это оказалось неимоверно трудным, поскольку о ждущих его в Казематах неприятностях Эмиль то и дело забывал, а вот о перспективе пару суток пострадать от морской болезни ему напоминало сам маячивший перед глазами шлюп. К тому же Справедливость страстно желал донести до собеседника то, насколько он эгоистичен, безрассуден и попросту глуп, и немалая часть андерсовых сил уходила на то, чтобы удержать духа под контролем.
Только когда Изабелла, беззастенчиво стащив у целителя усыпляющее зелье, влила его в рот младшему де Копьи и при помощи капитана перетащила безвольное, громко сопевшее тело на борт, Андерс смог немного расслабиться. Правда, очень ненадолго, поскольку Справедливость сразу напомнил ему о том, что Мередит будет отнюдь не рада тому, как вольно Гаррет интерпретировал её приказы.
Самого Хоука, однако, перспектива столкнуться с гневом Рыцаря-Командора как будто не пугала, и он со слишком хорошо знакомой одержимому ласковой улыбкой попытался убедить его, что всё будет в порядке. Целитель, припомнив, что то же самое брюнет говорил ему перед Глубинными Тропами, высшим драконом и Аришоком, только скептически фыркнул и доблестно проигнорировал попытку отослать его домой.
О чём и пожалел в ту же минуту, как перед ними распахнулась дверь кабинета монны Станнард, и Мередит посмотрела на них так, будто отступник, за полчаса до рассвета вламывающийся в святая святых Круга Магов, был самой естественной вещью на свете. Гаррет ответил на её взгляд абсолютно безмятежной улыбкой и жизнерадостно сообщил, что все три отступника мертвы.
Рыцарь-Командор, усомнившись в этом заявлении, принялась задавать вопросы, и Андерс чуть не поседел, вдруг осознав, что брюнет и не думает скрывать от неё правду. Или то, что с самого начала не собирался становиться её цепным псом.
Ворчавший всю дорогу до Казематов Справедливость вдруг притих и напрягся, словно готовящийся к прыжку кот, и одержимый принялся украдкой разминать сведенные судорогой пальцы, пытаясь решить, какое заклятие ему лучше бросить, прежде чем Мередит ударит их с Гарретом «святой карой».
Когда свирепо сверкавшая глазами женщина ограничилась лишь парой плохо завуалированных угроз и дрожавшей от ярости рукой в латной перчатке указала им на дверь, Андерс с духом попросту растерялись. Хоук издевательски поклонился храмовнице и, молча развернувшись, за рукав вытащил возлюбленного наружу, лишь во дворе Казематов разжав кулак, в котором блеснули рассеивавшиеся остатки чего-то вроде дробящей темницы или ледяной хватки.
– Ты ненормальный, – слабым, подрагивающим голосом проговорил целитель, и у брюнета всё-таки хватило совести сделать виноватый вид.
– Так ты меня за это и любишь, – уже через секунду снова ухмыльнулся Гаррет, и Андерс беспомощно фыркнул, потому что возразить ему было нечего.
– Чегой-то мне не нравится всё это, – вдруг проговорил молчавший до этого Варрик. – Больно уж как-то всё гладко складывается.
– Что именно? – вопросительно выгнул бровь Хоук, и гном, поморщившись, пояснил:
– Если б вы, голубки, поменьше таращились друг на друга и побольше – на противников, может, заметили бы кое-что странное. Или я один тут сподобился поразмыслить над тем, что эти ненормальные несли?
– Варрик, если я буду прислушиваться к каждому попавшемуся мне на пути сумасшедшему, я сам скоро таким стану, – хмыкнул брюнет. Одержимый пихнул его локтём в бок, и он неохотно уточнил: – То есть, ещё более безумным, чем обычно.
– Да я б и сам всё из головы выкинул, – хмыкнув, кивнул гном, – да только вот очень уж всё интересно совпало. Сперва баба эта вопила о том, что ей обещали помощь и возмездие, причём в таких формулировках, что мне как-то подумалось, что помощь она уже получила и теперь неколебимо верит в то, что и возмездие не за горами. Остроухий тоже что-то трепал о том, что отслужит своему благодетелю и вотпрямщас начнёт, да и мальчонка явно не без помощи из Казематов выбрался…
– Друг мой, из Казематов в принципе невозможно выбраться без чьей-либо помощи, – успокоившись, не без ехидства прокомментировал Андерс. – Ничего нового ты нам не сообщил. – Он помолчал и, вздохнув, добавил: – Я поговорю со своими… знакомыми насчёт того, что следует быть более острожными с теми, кому они оказывают помощь…
Варрик пожал плечами, но в деятельность Сопротивления магов явно не поверил. В отличие от Гаррета, который потом ещё часа полтора изводил любовника просьбами позволить ему поучаствовать – хотя бы для того, чтобы в случае необходимости иметь возможность сразу уничтожить угрозу спокойствию города, не дожидаясь указаний от Мередит.
Этот случай убедил Рыцаря-Командора в том, что привлечь Защитника Киркволла на свою сторону ей не удастся. Однако попыток она не прекращала, как и Первый Чародей, и через некоторое время Хоук с изумлением обнаружил, что стал независимым арбитром в их спорах – которые, несмотря ни на что, всегда заканчивались одинаково.
Напряжение в притихшем было после нападения Аришока городе снова начало расти, и на сей раз источником его были сами храмовники. Правила Казематов ужесточались, церковники пытались подмять под себя городскую стражу, и капитан Авелин Валлен держалась из последних сил, а Владычица Церкви не трудилась даже соблюдать нейтралитет – она попросту делала вид, что ничего не происходит. Андерс начинал отчаиваться – раньше он ещё верил, что кто-то может прислушаться к идеям, изложенным в его манифесте, но чем дальше заходила Мередит, тем чаще ему казалось, что одних только слов будет слишком мало.
Что было куда хуже, Справедливость тоже разочаровался в агитации и теперь вместо того, чтобы в любую свободную минуту гнать одержимого к письменному столу, требовал приступить к действиям. Правда, не уточнял к каким. Рыжий маг ещё пытался убедить своего соседа по разуму, что речь – если она окажется достаточно убедительной – тоже может быть приравнена к действию, но и ему самому манифест начинал казаться пустой тратой времени.
До присланных Орсино книг у него недели две попросту не доходили руки. Он то ходил с Гарретом по чьим-то поручениям, почему-то неизменно включавшим немалое количество «случайного» кровопролития, то выматывался почти до обморока в клинике, то – в лучшем случае – они были слишком увлечены избавлением Хоука от вредных привычек, и в итоге Андерс вспоминал о пресловутых «материалах» лишь тогда, когда спотыкался о них впотёмках. И тут же забывал, потому что стоило ему запнуться, как рядом тут же оказывался обеспокоенный брюнет, подхватывал его за что придётся (обычно это оказывалась андерсова задница), и чаще всего это опять заканчивалось в изрядно пострадавшей за время их совместной жизни ванной.

запись создана: 01.03.2012 в 14:40

@темы: творчество, тексты, Я, аффтар!, cat-person^_^, Слепым человек живёт, Dragon Age

---

Как же меня удручает русская традиция орать о политике на кухнях. Обычно у нас в доме всё тихо-мирно, но иногда бывает у нас по телеку передача Ники Стрижак о всяких животрепещущих моментах (вот сегодня про зарплату было), и тут же народ отреагировал. Отец дома с матроной сидят теперь перед телевизором и "обсуждают" это дело на такой громкости, будто их должны вотпрямщас в Кремле услышать и что-то срочно сделать.
Я тихонько сижу у себя в фэйспалме. Если так хочется о чём-нибудь поорать, почему б не пойти туда, где от этого скандала может хоть какой-то прок быть. В питерский закс или ещё куда-нибудь. Нет, толку, конечно, всё равно не будет, но хоть поорать в лицо тому, кто хоть с какого-то боку за это в ответе. Но нет, орать надо на кухне, а в итоге каким-то образом опять во всём оказываюсь виноват я. Да, блин, любить свою работу даже несмотря на то, что за неё плохо платят - это страшное преступление...

Ну его нафиг, пойду лучше обратно муза отлавливать. У него тут отпуск намечается, так что пусть хоть перед ним отработает.

@темы: ...его мать, свою мать и вообще любую другую мать. (с), за жизнь, в кои-то веки об общественной жизни

---

Тушка подкидывает сюрприз за сюрпризом. Вроде бы и дал ей выспаться, а спать хочется втрое больше. Ужжас

@темы: тушковое

---

Вроде уже весна, а желание впасть в спячку всё не пропадает. Вот и впаду, вечером, как с работы вернусь. Один хрен мне ноут сегодня не дадут, так что будем отдыхать. Не забыть бы только новый будильник на более позднее время переключить, а то завтра станет обидно.

Матрона высказала идею купить себе собственный ноут, я подумал и попытался её разуверить. Плодить технику без меры тоже не дело; пока пусть бы лучше вернулась на старый комп - ей же на нём всё равно не мощно-графические игрушки гонять, а Офис и Фотошоп на нём идут нормально. Только почему-то с того компа интернет обвалился ни с того ни с сего, вот она и сидит за моим...
У меня всё равно такое впечатление, что под ДА3 мой ноут уже не пойдёт, вот тогда бы я себе и купил новый, а ей отдал нынешний... Через пару-то лет я на него как-нибудь накоплю, наверно. Хотя хрен его знает, мне тут уже второй месяц стипендию не платят, да и с зарплаты только огрызки какие-то... Пфырр.

Данька стал совсем здоровенный кош. Уже Малышу до подбородка макушкой достаёт, когда они оба сидят в позе копилки. Надо бы его ещё взвесить и пофоткать.

@темы: кошковое, про всё и сразу, тушковое, за жизнь

---

На выборы кошЪ сходил. Непрерывно терзаясь вопросом "А нафига?"

Перед этим ещё доблестно заставил матрону всё-таки перестать стенать и вместе с кошем подклеить то, что должно было быть подклеено; клеила в основном матрона, поскольку сразу после начала отобрала клей с репликой в духе "ты всё совсем неправильно делаешь", в результате кошъя активность свелась к собственно начальному импульсу и дальнейшей подаче кисточек и прочего по требованию.

Ещё кошЪ сидит и думает, а не слишком ли он усложняет обоснуй к эротической линии фанфега, но несмотря на эти думы, кошЪ всё равно постарается этот обоснуй туда впихать. Ибо хочется.

Данмер повадился залезать по шторам на карниз, гулять там и спать на шкафах; и всё бы ничего, но сегодня он у нас чуть не своротил на пол стоявший на одном из шкафов глобус.

Тушка всё ещё намекает, что ей хочется отпуск и спать, и мысль о завтрашнем форезе=полсуток на работе демотивирует со страшной силой. А деваться некуда.

@темы: кошковое, про всё и сразу, Я, аффтар!, тушковое, за жизнь, в кои-то веки об общественной жизни

---

Ну да, блин, полночь - самое время срочно поливать цветы. Причём мной, потому как матрона устала, и ей это суперсложное дело не осилить.

@темы: режим наблюдения, за жизнь

---

Погода дикая, а я, как назло, метеозависимый.

Посидели с утра с хорошим человеком, я посмотрел наконец "Кошек" Пост будет позже, если не забуду, хотя не факт, что мне хватит слов на целый пост; любимые коты - самый главный, который толстый, и тот чёрно-белый, который фокусник, а потом пошёл за подарками на 8 марта и не только. Сходил удачно, всё, что хотел, купил, и даже больше, и у меня вместо сдохшего будильника на батарейке теперь есть новые электронные часы, надо только их вынуть из коробки, прочитать инструкцию и воткнуть куда надо.

А вот как пришёл обратно - лёг и сдохЪ. Хотел подумать дальше фанфег (а именно, как из оборванной на середине эротической сцены выруливать к смыслу эротической сцены и дальше к сюжетообразущему квесту), в итоге придумал стебненькую мыслишку к заказу на однострочничек. Однострочничек уже расползся в драбблик, а я его ещё не дописал даже...
Ладно, объявляю на сегодня отпуск от фанфега. Но всё равно как-то грустно.

А ещё вчера наконец досмотрел первый сезон Героев.

@темы: про всё и сразу, Я, аффтар!, тушковое, за жизнь