Кто-то дал этой Вселенной плохую кислоту
Глава 14. Гаррет ХоукГаррет Хоук
– Гав, – грустно сказал Ирвинг и, положив морду отступнику на колено, шумно вздохнул.
– Он тебя меньше любить не станет, – отозвался Гаррет и ободряюще похлопал мабари по широкому лбу. – Правда. Ты особенный.
– Уфф? – с надеждой осведомился пёс и, задумчиво пошевелив бровями, покосился на дайленову палатку. Оттуда как раз послышался выразительный стон, и Ирвинг обеспокоенно воззрился на Хоука.
– Дайлена никто не обижает, – усмехнувшись, пояснил тот. Нахмурился, снова провёл ладонью по лезвию лежавшего на коленях меча – на древнюю сталь заклятия ложиться отказывались напрочь, а у Вараторна он ничего получше не нашёл – и аккуратно почесал пса за ухом: – Зевран ему не станет вредить.
– Уафф? – усомнился Ирвинг, и Гаррет пожал плечами:
– Я практически уверен. – Он наклонился ниже и тихо добавил: – Но ты всё равно послеживай, ладно? Думаю, нам обоим так будет спокойнее.
– Гав! – решительно согласился мабари и, поднявшись, двинулся к палатке хозяина. Посопел, принюхиваясь, и после некоторого колебания улёгся рядом со входом, положив морду на лапы.
Хоук негромко хмыкнул и вернулся к изучению треклятого меча.
В руку оружие ложилось хорошо – так, словно он с ним родился. И на стандартную процедуру контакта отзывалось как надо… почти. Новый посох сам потянул бы за собой, течение маны по структуре подсказало бы, какие заклятия с его помощью будут даваться легче, баланс и центр тяжести – как лучше действовать им в ближнем бою, как с ним поладить…
Это был не посох. Меч был как будто глухим и слепым, и Гаррет никак не мог унять раздражение. Там, где должна была быть тонкая, сокровенная связь мага с его орудием, нечто глубоко личное, почти сравнимое с физической близостью, была пустота. Высокомерное равнодушие неподатливого металла, с которого знакомые с детства чары скатывались, словно вода с промасленной ткани.
Сэндал сумел вплавить в гарду пару неплохих рун, но делу это не помогло. Внешняя магическая надстройка сути предмета не изменила, и отступник едва сдерживал желание отшвырнуть клинок прочь и забыть о нём.
Настоящая проблема заключалась вовсе не в мече.
Гаррет преувеличенно точными, аккуратными движениями вложил меч в ножны и, отложив его в сторону, мрачно посмотрел на сделанный ещё отцом посох. Тот самый, который он десятилетним едва мог поднять и которым в четырнадцать махал с остервенением человека, осознавшего, что однажды его сила может оказаться единственной защитой для тех, кто ему дорог. Остервенение тогда помогало плохо, уже через полчаса он выдыхался напрочь, а на следующий день у него болели все мышцы… К двадцати посох стал продолжением руки и сущности, и единственной сложностью оставалось то, что применять магию на людях было нельзя. Хотя очень хотелось.
Длинное, увитое рунными узорами древко из тёмного дуба, с алым кристаллом на вершине и сильверитовым клинком с другой стороны, казалось чужим. Слишком лёгким, ненадёжным, как игрушечный деревянный кинжал, который отец вырезал Карверу на четвёртый день рождения, когда стало ясно, что магом он, скорее всего, не будет. Посох словно перестал быть оружием, знакомая тёплая тяжесть куда-то исчезла, и даже сжав пальцы на крепком дереве, Гаррет уже не чувствовал привычной уверенности. Как будто ему предстояло идти в бой с хрупкой тростинкой.
Хоук вздохнул и виновато погладил продолжавший чуть заметно мерцать кристалл. На самом деле ничего смертельного ведь не случилось. Посох по-прежнему отзывался на его силу и не потерял ни остроты, ни прочности, а к его странной лёгкости можно было приспособиться. На гарретовой способности пришибить врага файерболом это нисколько не сказывалось, он уже проверил…
Осталось только отделаться от глупой, иррациональной убеждённости в том, что подарок отца он попросту перерос.
Впрочем, у него оставалось множество куда более насущных дел. Подшить слишком длинную для Дайлена новую мантию, убедить Лелиану, что растление её драгоценного юного командира было делом сугубо добровольным и вообще заставить его младшего кузена сделать что-то против его желания – задача практически неисполнимая, убедить самого Дайлена, что привязываться можно не только к тем, кто связан с ним родством или десятком-полутора лет совместного сидения в Круге…
Искушение вписать в список ещё и героическое деяние в духе «заставить Зеврана признать, что он не та бесчувственная сволочь, которой привык быть» было почти нестерпимым, но Хоук всё-таки удержался. Должны же быть у младшего хоть какие-то собственные проблемы, не относящиеся к спасению Ферелдена от порождений тьмы.
Проснулся Гаррет от того, что этот самый Зевран нагло дёрнул его за пятку и тоном оскорблённой невинности уведомил:
– И всё равно понятнее ничего не стало!
Отступник вслепую отмахнулся ногой, не попал и, не высовывая голову из под одеяла, пробурчал:
– Скажи Дайлену, чтобы сказал тебе, что будить меня подобным образом небезопасно. – Вместо ответа эльф снова дёрнул его за лодыжку, и Хоук, глубоко вздохнув, приподнялся на локте и мудро изрёк: – А одноразовым сексом такое и не решается.
– А многоразовым? – переспросил Ворон с такой страстной надеждой, что Гаррет только чудом удержался от смеха.
– Может сработать. Но только вместе с регулярными разговорами и снисходительностью к чужим слабостям и увлечениям, – солидно сообщил он.
– А у Дайлена слабостей нету! – мигом возмутился ассасин. – Он умный, сильный, интересный, красивый и… и вообще! И мы с ним разговариваем!
Отступник всё-таки засмеялся и, прицельно пнув незваного гостя в бок, с улыбкой проговорил:
– Иди уже. Между прочим, всё это не мне следовало рассказывать.
Арранай пренебрежительно фыркнул и гордо удалился, и через пару минут Гаррет тоже выбрался из палатки, не без грусти отметив, что успел совершенно забыть о том, какова же на вкус возможность поваляться в кровати подольше.
– У тебя такой вид, словно ты за ночь заглотил четыре тома тевинтерской грамматики, а теперь изо всех сил пытаешься не сойти с ума от переизбытка информации, – встретившись с отстранённым взглядом Дайлена, прокомментировал отступник.
– Пять томов, и тевинтерская грамматика была намного проще, – рассеянно поправил его кузен и, глубоко вздохнув, решительно добавил: – Но я разберусь!
Хоук кивнул и отправился собирать отряд, на всякий случай напомнив младшему, что его Ворон всё-таки живой и обращаться с ним следует с подобающей аккуратностью.
До границ Брессилиана их проводил долийский патруль: эльфам явно не терпелось избавиться от смущающих покой их жилищ шемлен. Перед уходом Ланайя ещё раз подтвердила договор со Стражами и пообещала, что будет ждать от них вестей, и Гаррет заранее пожалел того бедолагу, которому придётся добираться до долийского лагеря в разгар Мора. Вряд ли его встретят намного гостеприимней.
Первые несколько дней пути порождения тьмы их не тревожили, и Хоук, особо не скрываясь, наблюдал за Амеллом и его новым приобретением. Дайлен смотрел на Арраная озадаченно и немного опасливо и вообще вряд ли замечал, как поглядывает на него сам антиванец, но отступника немало забавляли появившиеся в привычном уже зеврановом «мой Страж» отчётливо собственнические нотки. Оставалось лишь гадать, как скоро убийца осознает то, насколько мало общего его чувства имеют с банальной жаждой обладания, но уже сейчас в его обращённых на мага глазах мелькало что-то робкое и трепетное.
Однако недоумение нисколько не мешало Амеллу ревностно охранять свою территорию. Приближаться к Зеврану ближе чем на пару ярдов теперь дозволялось только Ирвингу и почему-то Гаррету, а на любого другого члена их маленького отряда Дайлен тут же обращал до крайности недобрый взгляд, объект которого вскоре решал, что риск того явно не стоит, и предпринимал спешное отступление. Единственным исключением оказалась Морриган, которая вначале закончила уведомлять антиванца о своём недовольстве его пронырливостью и лишь после этого удалилась к своей палатке. С чуть большей, чем обычно, скоростью.
Да и вообще попытки мага Круга проверить границы дозволенного со стороны выглядели довольно потешно. Особенно задумчивое, чуточку нерешительное выражение его лица, с которым он прижимал эльфа к себе, чтобы поцеловать у всех на глазах, или тянулся переплести ему косички после завтрака. Зевран же с плохо скрытым – с точки зрения Гаррета – восторгом принимал даже самый мелкий знак внимания, почти раздражая опять не обнаружившего преград своей воле Амелла, который явно начинал ждать какого-нибудь подвоха. Хоук даже подумывал намекнуть антиванцу, что тот сам воспитывает себе будущего домашнего тирана, но всё же решил, что упоминать при нём слово «домашний» пока преждевременно.
Да и вообще к вещам, в которые он не имел права вмешиваться, относилась не только гномская политика, но и личная жизнь младшего. По крайней мере до тех пор, пока Дайлен сам не попросит у него совета.
Отец ему сразу сказал, что будет непросто.
Впрочем, жизнь отступнику несколько облегчало то, что маленький кузен пока отлично справлялся без его помощи. С людьми он и так всегда ладил куда лучше привычного к вынужденному почти отшельничеству Гаррета, что уж говорить об антиванце, к которому он испытывал искренний интерес.
Но Дайлен, даже увлекшись до того неизвестной ему стороной жизни, умудрялся не забывать и об остальных. Во всяком случае, Хоук от недостатка внимания не страдал точно: как и прежде, по вечерам они собирались втроём у амелловой палатки, и единственным отличием было то, что теперь Зевран, не скрываясь, устраивался на коленях у мага и с блаженным урчанием утыкался носом ему в шею. Рутинной работы вроде проверки рун и впаянных в доспехи заклятий у Гаррета от этого прибавлялось изрядно, поскольку руки Амелла были заняты отнюдь не делом. Потакать младшему во всём явно не следовало, но при виде настороженно-счастливой улыбки кузена у Хоука просто язык не поворачивался требовать у него помощи в ущерб общению с эльфом. Тем более что он вполне мог управиться и сам, не поддавался только треклятый меч – но тут даже получивший классическое мажеское образование Дайлен ничего сделать не мог.
– Я поговорю об этом с Первым Чародеем, – несчастным взглядом проводив опять отложенный в сторону клинок, решительно пообещал Амелл. Стиснутый чуть не до хруста в рёбрах Зевран протестующе куснул его за ухо, и маг, опомнившись, разжал руки и бережно погладил его по загривку.
– Поговори, – покладисто согласился Гаррет, рассеянно проведя пальцами по венчавшему его посох кристаллу, и наконец решился поделиться своими сомнениями: – Только я не уверен, что мне стоит туда соваться. Башня Круга всё-таки.
– У меня выбора нет, – грустно сказал Дайлен, глубоко вздохнул, взъерошив дыханием зеврановы волосы, и добавил: – Надо. Но возвращаться туда всё равно не хочется, снаружи гораздо лучше, и книги тоже есть. Хотя и намного меньше.
– И храмовников снаружи тоже гораздо меньше, – фыркнул Хоук. – А от них отец всегда велел держаться подальше…
– Рыцарь-Командор не тронет ни тебя, ни Морриган, – выпрямившись, неожиданно твёрдо проговорил Страж. – Если ему окажется недостаточно слова Серого Стража, я скажу, что вы рекруты Ордена. С Правом Призыва он ничего сделать не сумеет. Как не сумел сделать и тогда, когда Йован… – Дайлен осекся и мрачно замолчал, как и при любом упоминании того, кто, кажется, когда-то был его другом.
– А разве секрет Посвящения не был утерян? – легко коснувшись губами его подбородка, мягко уточнил Зевран, и маг, снова вздохнув, с наигранной небрежностью пожал плечами:
– А кто об этом знает? Стражей в Ферелдене осталось только двое, а ритуал всегда был тайной Ордена. Как и внутренние порядки Серых – если я заявлю, что мои рекруты проходят какой-нибудь испытательный срок, Грегор не сможет уличить меня во лжи. Если она будет достаточно убедительной, разумеется.
Дайлен вдруг замер и, потрясённо распахнув глаза, рвано выдохнул:
– Ну конечно же! Право Призыва!
– Что такое? – обеспокоенно осведомился Гаррет, невольно потянувшись к отложенному было посоху, но кузен, его, кажется, даже не услышал.
– Сиськи Андрасте, я сволочь и эгоист! Хуже того, я до невозможности тупой эгоист! – сокрушённо вскрикнул он, и от того, чтобы вскочить и начать бегать из стороны в сторону, вырывая волосы, его, по всей видимости, удержало лишь то, что Ворон и не подумал слезть с его колен. – Как я вообще мог не подумать об этом раньше, мы столько времени упустили! Я должен был сразу бежать в Кинлох, в тот же момент, как сообразил, что к чему!
– Насколько я догадываюсь, «что к чему» ты понял только что, и мы, разумеется, двинемся к озеру Каленхад с максимальной возможной скоростью, – стараясь, чтобы его голос звучал успокаивающе, проговорил Хоук. – Но, может, ты расскажешь нам, в чём дело?
Вот тут маг всё-таки вскочил, рассеянно придержав чуть не треснувшегося задницей о землю антиванца за талию, и метнулся куда-то в сторону. Впрочем, ему явно недоставало размаха – сделав всего шаг, он развернулся обратно, чуть не наступив в костёр, и вместо собственной шевелюры нервно вцепился в меховую опушку новой мантии.
– Об Андерсе! – наконец воскликнул он. – Я идиот, Гаррет, я феерический идиот, я всё это время ломал голову над тем, как вытащить его из Круга на законных основаниях, и ни разу не подумал о самом очевидном решении! Я же сейчас, по сути, глава Ордена в Ферелдене, как бы смешно это ни звучало, практически всесильный человек! Ну, когда меня не пытаются убить наёмники Логэйна, я сейчас не про тебя, солнышко моё ушастое.
– Я всё равно не собираюсь тобой делиться ни с какими другими наёмниками, – почти без насмешки отозвался Зевран. – Учитывая то, чем это закончилось в нашем случае… Ты для них слишком хорош.
– А для тебя в самый раз, да? – добродушно поддел его Хоук, никак не ожидая того, что эльф неожиданно смутится и вместо того, чтобы самодовольно бросить что-нибудь вроде «Именно так», скромно промолчит.
– Мы должны срочно двигаться в Кинлох, – внезапно остановившись, решительно проговорил Амелл. Прозвучало это так, словно они обязаны были немедленно схватить подвернувшиеся под руку пожитки и тут же порысить по направлению к озеру Каленхад. – Я и так потерял слишком много времени из-за гномов с долийцами. Нужно было сразу идти в Башню, и плевать на то, что мне её до конца жизни видеть не хочется… Нельзя же было всё время о себе думать, надо было Андерса вытаскивать. Он же хороший, не то что Йован…
– А Йован оказался плохим? – не особенно надеясь на ответ, поинтересовался отступник. Про друга – бывшего, судя по обмолвкам младшего – Страж разговаривать не любил, каждый раз он либо замолкал, либо мрачно отшучивался, явно не желая поддерживать неприятную беседу.
– Он меня подставил, – вопреки его ожиданиям всё-таки отозвался Дайлен. Помолчал и неохотно продолжил: – Всё к лучшему, вообще говоря, без него я бы так и торчал до конца жизни в Круге, но… Мы же доверяли друг другу. Всегда всем делились, помогали, никогда не осуждали… А он промолчал. И про то, что занялся магией крови. – Лицо Стража скривилось от отвращения, он глубоко вздохнул и всё-таки заговорил снова: – И про свою корову церковную… то есть, Лили. Как будто мы ему чужие были. Как будто меня или Андерса можно было использовать и выбросить – когда он ударил тогда, меня ведь тоже задело. А он и не обернулся. Малефикар. – Последнее слово Дайлен процедил так, что Хоук неколебимо уверился в том, что его спокойно можно было заменить длинной нецензурной тирадой.
– А ты, значит, против магии крови? – мягко спросил Зевран, протянув руку и осторожно коснувшись пальцев любовника.
– Магия крови – орудие смертника, – ровным тоном проговорил Амелл, хотя ноздри его свирепо раздувались. – Последнее средство. Когда просто не остаётся выбора и нужно умереть для того, чтобы жили те, за кого отвечаешь. Это единственная ситуация, в которой её применение ещё можно счесть допустимым. Использовать её так, как это сделал Йован, ради себя… это мерзко. И в немалой степени бессмысленно, что только увеличивает гнусность его поступка.
– Но даже это ты бы ему простил, если бы он не вздумал скрывать от тебя столь важные вещи, – вполголоса закончил за него Гаррет.
– Может быть, – устало кивнул Дайлен. – Сейчас уже не скажешь. Да и неважно – он всё-таки сбежал. И его филактерию мы уничтожить успели, так что его уже не отыщут. А вот Андерса надо вытаскивать законно, незаконно он и сам отлично справлялся, только всякий раз ловили. Он тебе обязательно понравится, Гаррет, я знаю. Он замечательный.
– Верю, – усмехнулся Хоук, поймав умоляющий взгляд кузена. – Заберём мы оттуда твоего Андерса. Но если придём к Каленхаду вымотанными до смерти, пользы с нас будет мало, в том числе и для него.
К счастью, к гласу рассудка Амелл всё-таки прислушался, хотя увеличить темп отряду всё же пришлось – просто чтобы не отставать от командира, который то и дело забывался и начинал рваться вперёд. Отступник ничуть не удивился бы, если бы его маленький кузен прошёл бы сквозь армию порождений тьмы, и вовсе не заметив препятствия. Справедливости ради следовало признать, что из реальности он всё-таки не выпадал: о камни не спотыкался, о рыскавших поблизости одиноких генлоках предупреждал вовремя и вел с Зевраном, Хоуком и Алистером вполне связные и разумные беседы – но вместе с тем было более чем очевидно, что мага гложет какая-то настырная и не очень-то приятная мысль.
Когда на горизонте заблестела зеркальная гладь озера Каленхад, Гаррет даже вздохнул с облегчением. Приятно было сознавать, что до цели осталось не более полутора-двух дней пути. И, возможно, в башне Круга они даже управятся побыстрее, чем в Орзаммаре и Бресилиане – в конце концов, Дайлен там вырос и его хорошо знали, так что вряд ли кто-то усомнился бы в его праве просить помощи от имени Ордена. Наверняка не обойдётся без парочки лекций от бывших наставников, но это можно перетерпеть.
Впрочем, надеяться на это всерьёз отступник всё-таки не осмеливался. Не то чтобы он по-настоящему верил в сглаз и тому подобное – отец, получивший хорошее образование, как следует выучил их с сестрой отличать истинную магию от шарлатанских фокусов – но рисковать всё равно не хотелось.
– Хорошо тут, тихо… – заметил Гаррет, пнув небольшой камушек. Тот слетел с обрыва и с тихим бульканьем упал в воду, мерно шуршавшую в полутора человеческих ростах внизу. От озера тянуло прохладой, и отступник слегка ссутулился, пытаясь поглубже спрятаться в пушистый мех на вороте мантии.
– Слишком тихо, – настороженно проговорил Дайлен, встав на самом краю, и чуть заметно подался вперёд, словно надеясь различить в окутывавшей дальний край озера лёгкой дымке очертания Башни Круга Магов. Зевран подошёл к нему и, глянув в том же направлении, чуть заметно пожал плечами в недоумении, а потом бережно взял за руку и принялся легонько поглаживать подушечкой большого пальца проступившие на тыльной стороне ладони жилы.
– Вообще-то мне казалось, что Круг Магов – не очень-то популярное место, – полувопросительно заметил Хоук.
– Кинлох – да, – кивнул Амелл, нахмурившись ещё сильнее. – Но и то такой тишины не было, регулярно лодки ходили – с продуктами, со всяким сырьём для амулетов и прочего, ещё, говорят, всякие торговцы то и дело таскались с речами в духе: «Ай, какой девушка красивый, купи бусы, жених богатый получишь, ой, извините, Рыцарь-Капитан, но может, бусы всё-таки возьмёте?». Остров-то каменистый, ничего не вырастишь, а на крыше только огородик с лекарственными травами и ирвингова секретная грядка клубники помещались.
– А жрать всем надо, и толпе магов, и храмовникам, – закончил отступник. Прищурился, посмотрел на пустынную гладь воды и без особой надежды поинтересовался: – Может, мы просто слишком далеко от обычных маршрутов? Отсюда ведь даже Башни не видно, что уж говорить про мелочь вроде лодок.
– А рыбаки куда делись? – резонно возразил Страж. – Да и озеро большое, Дункан, когда меня забрал, рассказывал по дороге, что многие торговцы предпочитали нанять баркас, а не тащиться вдоль берега многие мили…
Хоук задумчиво кивнул. Полное отстутствие людей начало настораживать и его – на пути в Орзаммар им, несмотря на Мор, то и дело попадались торговцы и отряды наёмников, уверяющих, что управятся с любым порождением тьмы за соответствующую плату. Даже возле самого Бресилиана им попалась какая-то заблудившаяся дамочка с палицей наперевес и запряжённой волом повозкой, которая испугалась лишь того, что едва не забрела во владения «жутких одичавших эльфов».
Однако каких-то других тревожных явлений им не встречалось. Порождения тьмы вели себя на редкость мирно – им попадалось не больше двух-трёх небольших шаек в день, признаков заражения почвы скверной Стражи не замечали, да и вообще уже через пару часов собственное беспокойство начало казаться Гаррету почти глупым. Ну в самом деле, что могло случиться с замком, полным квалифицированных магов? Даже если бы прямо в подвале Кинлоха открылся лаз на Глубинные тропы и оттуда вылез бы десяток огров, их испепелили бы в мгновение ока, даже не дав напугать какую-нибудь трепетную магессу.
К той пристани, с которой отправлялись лодки к Кинлоху, они подошли уже в темноте. В столь поздний час тишина уже не казалась подозрительной, и Лелиане не составило труда уговорить Амелла остаться на ночь в таверне, почему-то называвшейся «Избалованная принцесса». При виде пёстрой компании завсегдатаи заведения, мрачно шушукавшиеся о чём-то по углам, мигом замолкли и проводили их опасливыми взглядами. Не то чтобы Хоук их не понимал – трое воинов в тяжёлых доспехах, пара лучников, три мага и боевой мабари и впрямь были солидной силой, но то, что дольше всего люди задерживали взор именно на их посохах, всё же его насторожило.
Однако на вопросы пузатый, лысеющий трактирщик отвечал настолько неохотно, что Гаррет в конце концов решил не торопить события и просто дождаться утра. Когда они попадут в Круг – услышь такое отец, посмеялся бы, наверное – всё прояснится само собой.
– Я у тебя тут посижу немножко, можно? – попросил Дайлен, с ногами забравшийся на гарретову кровать. Выглядел он при этом откровенно несчастным и испуганным и нисколько не походил на того решительного, несгибаемого предводителя, которым был ещё полчаса назад, в общем зале «Принцессы». Гаррет представил себе целую комнату таких зашуганных, растерянных мальчишек, и его слегка замутило.
– Конечно, можно, братик, – мягко отозвался он и, пристроив посох у изголовья, сел рядом с ним. Под его ладонью маг чуть заметно вздрогнул и, глубоко вздохнув, обессиленно прижался к плечу старшего.
– Я туда не хочу, – после почти получасового молчания наконец сказал Амелл. – Там было не так уж плохо, если рассуждать логично, но я туда не хочу. Опять будут смотреть как на маленького и держать за младенца аж до самого экзамена на старшего чародея. А я уже взрослый. Молодой, но взрослый, и повидал больше, чем та же старшая чародейка Ленора, которая даже в сорок лет подвальных пауков боится.
– Ты – Серый Страж, – согласился Гаррет, ободряюще сжав его плечо. – Командир ферелденского подразделения, как он там у вас называется… И любому, кто в этом усомнится, кем бы он ни был, придётся иметь дело с нами. Ирвинг, думаю, успеет первым, у него целых четыре лапы, но и остальные в стороне не останутся. Никто из нас не даст называть тебя мальчишкой.
– Перед Ирвингом тоже стыдно будет… – пробормотал маг и, заметив недоумение Хоука, пояснил: – Ирвинг – Первый Чародей Ферелденского Круга. Я… Я когда второму Ирвингу имя придумывал, на него злился сильно. Если бы не Дункан, меня бы казнили – я уже прошёл Истязания, так что сделать меня Усмирённым было уже нельзя – а он так Рыцарю-Командору и не возразил. Так, тявкнул что-то про «лучшего ученика и молодое дарование», и всё.
– Мы ему не скажем, – пообещал отступник. – Зуб даю, пса в кабинет к начальству не пустят, хоть он и благородное создание, выращенное для войны. А в остальное время при Первом Чародее можешь к нему обращаться как-нибудь по-другому. Ну как тогда, когда вы с ним играете. «Псявкой», «меховушкой», «зубатиком» и так далее.
Дайлен тихонько засмеялся и, несколько расслабившись, потёрся носом о меховую опушку гаретовой мантии.
– Неважно, как будут называть, – почти сразу помрачнев снова, проговорил он. – Вопрос в том, как отнесутся. Они… они же меня растили, мы с Андерсом девять раз попадались, воруя клубнику с той самой грядки. Если Ирвинг с Грегором не смогут понять, что меня стоит воспринимать всерьёз, я… я даже представить не могу, как мне их убеждать. Это с чужаками можно было выставить вперёд вас со Стэном и Зевраном и невинно улыбнуться в духе: «Если не дадите того, что мне нужно, будете иметь дело с ними», а с Первым Чародеем такое не пройдёт. Он будет смотреть на меня самого.
– И увидит взрослого, разумного и решительного мужчину, – спокойно закончил Хоук. – Всё будет хорошо, Дайлен. Если тебе удалось заставить кунари и хасиндскую ведьму работать сообща, то убедить своего наставника в том, что ты уже вырос, ты точно сумеешь.
Кажется, его короткая, но чистосердечная речь и впрямь придала младшему уверенности. Во всяком случае, в ответ на следующую его шутку Амелл рассмеялся и вскоре, пожелав ему спокойной ночи, ушёл в свою комнату.
Пожелание Стража пропало впустую.
Нет, на голову впервые за много ночей оказавшемуся в настоящей кровати отступнику не свалился приблудный огр или весёлая компашка гарлоков во главе с пьяным эмиссаром, но окутавшая берег тишина оказалась не лучше. Казалось, что сам мир затаился и ждёт беды, и Гаррет никак не мог заставить себя отрешиться от этого чувства. Как будто сама Тень взывала к нему, колыхала Завесу, и дрожь разделявшей миры тонкой преграды откликалась где-то глубоко внутри него иррациональным тошнотным ужасом.
Спускаясь вслед за кузеном на пристань, Хоук от души понадеялся, что всё это ему просто примерещилось. И что завидевший аж двоих отступников Рыцарь-Командор всё же не станет проявлять излишнего рвения в исполнении своего извращённого долга, потому что отреагировать на такое с должным хладнокровием ему точно не удастся.
– Опять попалась на пути железка, – меланхолично прокомментировала Морриган, завидев маявшегося возле причала рыцаря, и Гаррет невольно насторожился, заметив, что Дайлен озадаченно сдвинул брови.
– А где старый Рубарь? – вполголоса удивился он. – Тут же всегда он был. И нас с Дунканом тогда он перевозил… А храмовников тут никогда не было, что им тут делать.
Хоук завёл руку за спину, по привычке коснулся древка посоха – детский глупый ритуал опять не помог, спокойнее не стало – и с подозрением посмотрел на повернувшегося на звук воина. На кирасе у него красовался известный по всему Тедасу пламенеющий меч.
– На остров нельзя, – тоскливо уведомил их храмовник и, почесав щетинистый подбородок краем латной перчатки, грустно добавил: – Совсем нельзя. Даже за деньги. И попытка подкупа должностного лица карается… страшно карается, в общем.
– Мы прибыли по очень важному делу, – ледяным тоном уведомил его Дайлен, в это мгновение больше всего напоминавший готового к прыжку хищника. Зевран, улавливавший его настроение не хуже Гаррета, положил ладони на рукояти кинжалов, почти не скрывая угрожающего жеста, а Морриган упёрла посох в землю и принялась с отсутствующим видом изучать открывавшийся перед ней вид.
– Про дела – это к Рыцарю-Командору, – с готовностью отозвался воин, явно обрадовавшись дамскому обществу – пусть даже дама смотрела на него так, словно он был пустым местом – но затем виновато добавил: – Только в Круге страшные вещи творятся, так что Рыцарь-Командор там. А на остров нельзя.
Амелл, напрягшись ещё больше, снова открыл рот, но Гаррет его опередил:
– Ну так может, мы придумаем что-нибудь? У нас и правда ведь дело очень серьёзное, Рыцарь-Командор тебя точно по головке не погладит, когда узнает, что ты нас ждать заставил.
Храмовник тяжело вздохнул и задумался. Успевший взять себя в руки Страж взирал на него, словно экзаменатор на нерадивого ученика, и под его взглядом тот явно начинал чувствовать себя до крайности неловко.
– Ну, может, вы идите, а мы тут пока с красавицей уединимся? – постреляв глазами в сторону наконец отвлекшейся от пейзажа Морриган, предложил рыцарь. И, подмигнув девушке, добавил: – Меня, кстати, Кэррол зовут. Сэр Кэррол, то есть. А тебя, красотка?
– Приятно предложение твоё, – с типично ведьминской ухмылочкой протянула Морри и, повернувшись к магу, проворковала: – Его советую принять я, Страж. Нечасто жертвой славной меня балуешь, обидно небреженье женщине любой.
Сэр Кэррол, уже начинавший поглядывать на весьма откровенно одетую хасиндку с предвкушением, резко побледнел и отшатнулся, и Морриган с демонстративным разочарованием вздохнула.
– Думаю, мы поедем в Кинлох все вместе, – ровным тоном заключил Дайлен, и только побелевшие костяшки его сжимавших посох пальцев выдавали, насколько фальшиво его спокойствие.
Храмовник торопливо согласился и, по широкой дуге обойдя окидывавшую его плотоядными взглядами ведьму, пропустил их к лодке.
Рыцарь-Командор Грегор оказался фигурой куда более внушительной, чем тоскующий сэр Кэррол. Именно таким и должен быть идеальный храмовник, мысленно съязвил Гаррет: высокий, могучий, несмотря на преклонный возраст, с тяжёлым проницательным взглядом и сворой послушных шавок в доспехах за спиной.
И возвращению Амелла пожилой рыцарь явно не обрадовался.
– Опять явился воду мутить? – хмуро осведомился Грегор. – Я сразу говорил, что ты и твой дружок – два сапога пара, надо было вас с детства драть безо всякой жалости. Так нет же, интеллигентым людям такие методы не пристали, вот и вырастили Создатель знает что. Прямо хоть радуйся, что теперь с тобой Дункану маяться.
– Что происходит, Рыцарь-Командор? – скрипнув зубами, сдержанно осведомился Дайлен, проводив прорысивший мимо них отряд храмовников настороженным взглядом и жестом велев Гаррету вести себя тихо. – Почему двери башни заперты?
Хоук с тоской подумал, что ответ ему не понравится. Потому что когда старый церковник перестал пронзать его взором и посмотрел на Амелла, ему стало кристально ясно: противное сосущее чувство в глубине грудной клетки – признак вовсе не того, что учуявший его отступничью сущность Рыцарь-Командор проникся к нему ответной острой неприязнью. С Завесой и впрямь творилось что-то неладное.
– Мы не в силах справиться с тем, что там происходит, – покачав головой, угрюмо проговорил Грегор. – По залам башни бродят одержимые и демоны. – Он горько усмехнулся, встретившись с неверящим взглядом молодого мага, и закончил: – Мы и вправду были слишком мягкими. Сначала Йован, теперь вот это. Не думай, что я забыл, какую роль ты сыграл в его побеге.
Гаррет с трудом сдержал желание врезать старому идиоту в челюсть. Чем бы это ни было, преднамеренной жестокостью или действительно всего лишь глупостью – неважно. Пока он жив, ни одна церковная сволочь не посмеет обвинять его младшего брата в подобной мерзости.
Отступник уже шагнул вперёд, намереваясь сообщить об этом Рыцарю-Командору, но Страж поднял руку и, механическим жестом преградив ему путь, без выражения осведомился:
– Чем я могу помочь?
Грегор пожал плечами и отвёл взгляд.
– Я послал гонца в Денерим и попросил подкреплений и Право Уничтожения, – наконец проговорил он.
От самообладания Дайлена в один миг не осталось ни следа. Изумлённый Хоук невольно отшатнулся от кузена – ощущение было такое, словно Завеса прорвалась прямо рядом с ним и оттуда вот-вот должно было вылезти какое-то жуткое, сеющее смерть создание.
– Как ты вообще мог подумать о том, чтобы уничтожить весь Круг? – страшным голосом прорычал Амелл. Вокруг его сжатых кулаков взвихрились щупальца тёмного тумана, и мигом переставший удивляться его внезапной ярости Гаррет отстранённо отметил, что никогда ещё не видел своего мирного маленького братика в таком состоянии. И только потом он осознал, что и его собственный посох окутало грозно гудевшее пламя, а в ладони второй руки заискрилась шаровая молния.
– Положение тяжёлое. Выбора у нас нет – чтобы устранить угрозу, всё, что находится в башне, должно быть уничтожено, – с подобающей случаю скорбной гримасой непреклонно проговорил Рыцарь-Командор, нисколько не впечатлённый проявлениями их гнева. Хоук чуть наклонил голову и изучающе посмотрел на него, размышляя о том, сколько же времени требуется на сотворение пресловутой «святой кары» и успеет ли он испепелить Грегора до того, как тот нанесёт удар.
– Маги отнюдь не беззащитны, – выразительно глянув на кузенов, хладнокровно проговорил Зевран. – Не могли же их всех перебить.
– Если кто-то из них и выжил, значит, их охранил сам Создатель, – покачал головой храмовник и, помолчав, вполголоса добавил: – Слишком это мучительно – надеяться, что кто-то уцелел… и узнать, что надежды оказались напрасны.
– Не нам спорить с Создателем, – сделав несколько медленных глубоких вдохов, жёстко проговорил Дайлен. – Я поищу уцелевших.
Рыцарь-Командор посмотрел на него с нескрываемым скептицизмом, но возразить всё же не рискнул и только сухо сообщил:
– Даже один одержимый – грозная сила. А там их десятки.
– Мы справимся, – бросил Амелл и, не дожидаясь ответа, двинулся к запертым дверям башни Кинлох. Гаррет догнал его в несколько шагов и крепко сжал плечо, и маг, глухо сглотнув, бросил на него короткий благодарный взгляд.
– Наглый щенок, – пробормотал себе под нос Грегор и, повысив голос, добавил: – Если у тебя получится, я буду тебе очень обязан. И даже выделю тебе храмовников в помощь. У Ферелдена и впрямь настали тяжёлые времена, и Круг Магов исполнит свою часть договора. Как сумеет.
– Знаете, Рыцарь-Командор, – развернувшись на месте и хищно посмотрев на храмовника, не по-хорошему весело усмехнулся бледный чуть не до синевы Дайлен, – вот на это мне уже почти наплевать.
– Гав, – грустно сказал Ирвинг и, положив морду отступнику на колено, шумно вздохнул.
– Он тебя меньше любить не станет, – отозвался Гаррет и ободряюще похлопал мабари по широкому лбу. – Правда. Ты особенный.
– Уфф? – с надеждой осведомился пёс и, задумчиво пошевелив бровями, покосился на дайленову палатку. Оттуда как раз послышался выразительный стон, и Ирвинг обеспокоенно воззрился на Хоука.
– Дайлена никто не обижает, – усмехнувшись, пояснил тот. Нахмурился, снова провёл ладонью по лезвию лежавшего на коленях меча – на древнюю сталь заклятия ложиться отказывались напрочь, а у Вараторна он ничего получше не нашёл – и аккуратно почесал пса за ухом: – Зевран ему не станет вредить.
– Уафф? – усомнился Ирвинг, и Гаррет пожал плечами:
– Я практически уверен. – Он наклонился ниже и тихо добавил: – Но ты всё равно послеживай, ладно? Думаю, нам обоим так будет спокойнее.
– Гав! – решительно согласился мабари и, поднявшись, двинулся к палатке хозяина. Посопел, принюхиваясь, и после некоторого колебания улёгся рядом со входом, положив морду на лапы.
Хоук негромко хмыкнул и вернулся к изучению треклятого меча.
В руку оружие ложилось хорошо – так, словно он с ним родился. И на стандартную процедуру контакта отзывалось как надо… почти. Новый посох сам потянул бы за собой, течение маны по структуре подсказало бы, какие заклятия с его помощью будут даваться легче, баланс и центр тяжести – как лучше действовать им в ближнем бою, как с ним поладить…
Это был не посох. Меч был как будто глухим и слепым, и Гаррет никак не мог унять раздражение. Там, где должна была быть тонкая, сокровенная связь мага с его орудием, нечто глубоко личное, почти сравнимое с физической близостью, была пустота. Высокомерное равнодушие неподатливого металла, с которого знакомые с детства чары скатывались, словно вода с промасленной ткани.
Сэндал сумел вплавить в гарду пару неплохих рун, но делу это не помогло. Внешняя магическая надстройка сути предмета не изменила, и отступник едва сдерживал желание отшвырнуть клинок прочь и забыть о нём.
Настоящая проблема заключалась вовсе не в мече.
Гаррет преувеличенно точными, аккуратными движениями вложил меч в ножны и, отложив его в сторону, мрачно посмотрел на сделанный ещё отцом посох. Тот самый, который он десятилетним едва мог поднять и которым в четырнадцать махал с остервенением человека, осознавшего, что однажды его сила может оказаться единственной защитой для тех, кто ему дорог. Остервенение тогда помогало плохо, уже через полчаса он выдыхался напрочь, а на следующий день у него болели все мышцы… К двадцати посох стал продолжением руки и сущности, и единственной сложностью оставалось то, что применять магию на людях было нельзя. Хотя очень хотелось.
Длинное, увитое рунными узорами древко из тёмного дуба, с алым кристаллом на вершине и сильверитовым клинком с другой стороны, казалось чужим. Слишком лёгким, ненадёжным, как игрушечный деревянный кинжал, который отец вырезал Карверу на четвёртый день рождения, когда стало ясно, что магом он, скорее всего, не будет. Посох словно перестал быть оружием, знакомая тёплая тяжесть куда-то исчезла, и даже сжав пальцы на крепком дереве, Гаррет уже не чувствовал привычной уверенности. Как будто ему предстояло идти в бой с хрупкой тростинкой.
Хоук вздохнул и виновато погладил продолжавший чуть заметно мерцать кристалл. На самом деле ничего смертельного ведь не случилось. Посох по-прежнему отзывался на его силу и не потерял ни остроты, ни прочности, а к его странной лёгкости можно было приспособиться. На гарретовой способности пришибить врага файерболом это нисколько не сказывалось, он уже проверил…
Осталось только отделаться от глупой, иррациональной убеждённости в том, что подарок отца он попросту перерос.
Впрочем, у него оставалось множество куда более насущных дел. Подшить слишком длинную для Дайлена новую мантию, убедить Лелиану, что растление её драгоценного юного командира было делом сугубо добровольным и вообще заставить его младшего кузена сделать что-то против его желания – задача практически неисполнимая, убедить самого Дайлена, что привязываться можно не только к тем, кто связан с ним родством или десятком-полутора лет совместного сидения в Круге…
Искушение вписать в список ещё и героическое деяние в духе «заставить Зеврана признать, что он не та бесчувственная сволочь, которой привык быть» было почти нестерпимым, но Хоук всё-таки удержался. Должны же быть у младшего хоть какие-то собственные проблемы, не относящиеся к спасению Ферелдена от порождений тьмы.
Проснулся Гаррет от того, что этот самый Зевран нагло дёрнул его за пятку и тоном оскорблённой невинности уведомил:
– И всё равно понятнее ничего не стало!
Отступник вслепую отмахнулся ногой, не попал и, не высовывая голову из под одеяла, пробурчал:
– Скажи Дайлену, чтобы сказал тебе, что будить меня подобным образом небезопасно. – Вместо ответа эльф снова дёрнул его за лодыжку, и Хоук, глубоко вздохнув, приподнялся на локте и мудро изрёк: – А одноразовым сексом такое и не решается.
– А многоразовым? – переспросил Ворон с такой страстной надеждой, что Гаррет только чудом удержался от смеха.
– Может сработать. Но только вместе с регулярными разговорами и снисходительностью к чужим слабостям и увлечениям, – солидно сообщил он.
– А у Дайлена слабостей нету! – мигом возмутился ассасин. – Он умный, сильный, интересный, красивый и… и вообще! И мы с ним разговариваем!
Отступник всё-таки засмеялся и, прицельно пнув незваного гостя в бок, с улыбкой проговорил:
– Иди уже. Между прочим, всё это не мне следовало рассказывать.
Арранай пренебрежительно фыркнул и гордо удалился, и через пару минут Гаррет тоже выбрался из палатки, не без грусти отметив, что успел совершенно забыть о том, какова же на вкус возможность поваляться в кровати подольше.
– У тебя такой вид, словно ты за ночь заглотил четыре тома тевинтерской грамматики, а теперь изо всех сил пытаешься не сойти с ума от переизбытка информации, – встретившись с отстранённым взглядом Дайлена, прокомментировал отступник.
– Пять томов, и тевинтерская грамматика была намного проще, – рассеянно поправил его кузен и, глубоко вздохнув, решительно добавил: – Но я разберусь!
Хоук кивнул и отправился собирать отряд, на всякий случай напомнив младшему, что его Ворон всё-таки живой и обращаться с ним следует с подобающей аккуратностью.
До границ Брессилиана их проводил долийский патруль: эльфам явно не терпелось избавиться от смущающих покой их жилищ шемлен. Перед уходом Ланайя ещё раз подтвердила договор со Стражами и пообещала, что будет ждать от них вестей, и Гаррет заранее пожалел того бедолагу, которому придётся добираться до долийского лагеря в разгар Мора. Вряд ли его встретят намного гостеприимней.
Первые несколько дней пути порождения тьмы их не тревожили, и Хоук, особо не скрываясь, наблюдал за Амеллом и его новым приобретением. Дайлен смотрел на Арраная озадаченно и немного опасливо и вообще вряд ли замечал, как поглядывает на него сам антиванец, но отступника немало забавляли появившиеся в привычном уже зеврановом «мой Страж» отчётливо собственнические нотки. Оставалось лишь гадать, как скоро убийца осознает то, насколько мало общего его чувства имеют с банальной жаждой обладания, но уже сейчас в его обращённых на мага глазах мелькало что-то робкое и трепетное.
Однако недоумение нисколько не мешало Амеллу ревностно охранять свою территорию. Приближаться к Зеврану ближе чем на пару ярдов теперь дозволялось только Ирвингу и почему-то Гаррету, а на любого другого члена их маленького отряда Дайлен тут же обращал до крайности недобрый взгляд, объект которого вскоре решал, что риск того явно не стоит, и предпринимал спешное отступление. Единственным исключением оказалась Морриган, которая вначале закончила уведомлять антиванца о своём недовольстве его пронырливостью и лишь после этого удалилась к своей палатке. С чуть большей, чем обычно, скоростью.
Да и вообще попытки мага Круга проверить границы дозволенного со стороны выглядели довольно потешно. Особенно задумчивое, чуточку нерешительное выражение его лица, с которым он прижимал эльфа к себе, чтобы поцеловать у всех на глазах, или тянулся переплести ему косички после завтрака. Зевран же с плохо скрытым – с точки зрения Гаррета – восторгом принимал даже самый мелкий знак внимания, почти раздражая опять не обнаружившего преград своей воле Амелла, который явно начинал ждать какого-нибудь подвоха. Хоук даже подумывал намекнуть антиванцу, что тот сам воспитывает себе будущего домашнего тирана, но всё же решил, что упоминать при нём слово «домашний» пока преждевременно.
Да и вообще к вещам, в которые он не имел права вмешиваться, относилась не только гномская политика, но и личная жизнь младшего. По крайней мере до тех пор, пока Дайлен сам не попросит у него совета.
Отец ему сразу сказал, что будет непросто.
Впрочем, жизнь отступнику несколько облегчало то, что маленький кузен пока отлично справлялся без его помощи. С людьми он и так всегда ладил куда лучше привычного к вынужденному почти отшельничеству Гаррета, что уж говорить об антиванце, к которому он испытывал искренний интерес.
Но Дайлен, даже увлекшись до того неизвестной ему стороной жизни, умудрялся не забывать и об остальных. Во всяком случае, Хоук от недостатка внимания не страдал точно: как и прежде, по вечерам они собирались втроём у амелловой палатки, и единственным отличием было то, что теперь Зевран, не скрываясь, устраивался на коленях у мага и с блаженным урчанием утыкался носом ему в шею. Рутинной работы вроде проверки рун и впаянных в доспехи заклятий у Гаррета от этого прибавлялось изрядно, поскольку руки Амелла были заняты отнюдь не делом. Потакать младшему во всём явно не следовало, но при виде настороженно-счастливой улыбки кузена у Хоука просто язык не поворачивался требовать у него помощи в ущерб общению с эльфом. Тем более что он вполне мог управиться и сам, не поддавался только треклятый меч – но тут даже получивший классическое мажеское образование Дайлен ничего сделать не мог.
– Я поговорю об этом с Первым Чародеем, – несчастным взглядом проводив опять отложенный в сторону клинок, решительно пообещал Амелл. Стиснутый чуть не до хруста в рёбрах Зевран протестующе куснул его за ухо, и маг, опомнившись, разжал руки и бережно погладил его по загривку.
– Поговори, – покладисто согласился Гаррет, рассеянно проведя пальцами по венчавшему его посох кристаллу, и наконец решился поделиться своими сомнениями: – Только я не уверен, что мне стоит туда соваться. Башня Круга всё-таки.
– У меня выбора нет, – грустно сказал Дайлен, глубоко вздохнул, взъерошив дыханием зеврановы волосы, и добавил: – Надо. Но возвращаться туда всё равно не хочется, снаружи гораздо лучше, и книги тоже есть. Хотя и намного меньше.
– И храмовников снаружи тоже гораздо меньше, – фыркнул Хоук. – А от них отец всегда велел держаться подальше…
– Рыцарь-Командор не тронет ни тебя, ни Морриган, – выпрямившись, неожиданно твёрдо проговорил Страж. – Если ему окажется недостаточно слова Серого Стража, я скажу, что вы рекруты Ордена. С Правом Призыва он ничего сделать не сумеет. Как не сумел сделать и тогда, когда Йован… – Дайлен осекся и мрачно замолчал, как и при любом упоминании того, кто, кажется, когда-то был его другом.
– А разве секрет Посвящения не был утерян? – легко коснувшись губами его подбородка, мягко уточнил Зевран, и маг, снова вздохнув, с наигранной небрежностью пожал плечами:
– А кто об этом знает? Стражей в Ферелдене осталось только двое, а ритуал всегда был тайной Ордена. Как и внутренние порядки Серых – если я заявлю, что мои рекруты проходят какой-нибудь испытательный срок, Грегор не сможет уличить меня во лжи. Если она будет достаточно убедительной, разумеется.
Дайлен вдруг замер и, потрясённо распахнув глаза, рвано выдохнул:
– Ну конечно же! Право Призыва!
– Что такое? – обеспокоенно осведомился Гаррет, невольно потянувшись к отложенному было посоху, но кузен, его, кажется, даже не услышал.
– Сиськи Андрасте, я сволочь и эгоист! Хуже того, я до невозможности тупой эгоист! – сокрушённо вскрикнул он, и от того, чтобы вскочить и начать бегать из стороны в сторону, вырывая волосы, его, по всей видимости, удержало лишь то, что Ворон и не подумал слезть с его колен. – Как я вообще мог не подумать об этом раньше, мы столько времени упустили! Я должен был сразу бежать в Кинлох, в тот же момент, как сообразил, что к чему!
– Насколько я догадываюсь, «что к чему» ты понял только что, и мы, разумеется, двинемся к озеру Каленхад с максимальной возможной скоростью, – стараясь, чтобы его голос звучал успокаивающе, проговорил Хоук. – Но, может, ты расскажешь нам, в чём дело?
Вот тут маг всё-таки вскочил, рассеянно придержав чуть не треснувшегося задницей о землю антиванца за талию, и метнулся куда-то в сторону. Впрочем, ему явно недоставало размаха – сделав всего шаг, он развернулся обратно, чуть не наступив в костёр, и вместо собственной шевелюры нервно вцепился в меховую опушку новой мантии.
– Об Андерсе! – наконец воскликнул он. – Я идиот, Гаррет, я феерический идиот, я всё это время ломал голову над тем, как вытащить его из Круга на законных основаниях, и ни разу не подумал о самом очевидном решении! Я же сейчас, по сути, глава Ордена в Ферелдене, как бы смешно это ни звучало, практически всесильный человек! Ну, когда меня не пытаются убить наёмники Логэйна, я сейчас не про тебя, солнышко моё ушастое.
– Я всё равно не собираюсь тобой делиться ни с какими другими наёмниками, – почти без насмешки отозвался Зевран. – Учитывая то, чем это закончилось в нашем случае… Ты для них слишком хорош.
– А для тебя в самый раз, да? – добродушно поддел его Хоук, никак не ожидая того, что эльф неожиданно смутится и вместо того, чтобы самодовольно бросить что-нибудь вроде «Именно так», скромно промолчит.
– Мы должны срочно двигаться в Кинлох, – внезапно остановившись, решительно проговорил Амелл. Прозвучало это так, словно они обязаны были немедленно схватить подвернувшиеся под руку пожитки и тут же порысить по направлению к озеру Каленхад. – Я и так потерял слишком много времени из-за гномов с долийцами. Нужно было сразу идти в Башню, и плевать на то, что мне её до конца жизни видеть не хочется… Нельзя же было всё время о себе думать, надо было Андерса вытаскивать. Он же хороший, не то что Йован…
– А Йован оказался плохим? – не особенно надеясь на ответ, поинтересовался отступник. Про друга – бывшего, судя по обмолвкам младшего – Страж разговаривать не любил, каждый раз он либо замолкал, либо мрачно отшучивался, явно не желая поддерживать неприятную беседу.
– Он меня подставил, – вопреки его ожиданиям всё-таки отозвался Дайлен. Помолчал и неохотно продолжил: – Всё к лучшему, вообще говоря, без него я бы так и торчал до конца жизни в Круге, но… Мы же доверяли друг другу. Всегда всем делились, помогали, никогда не осуждали… А он промолчал. И про то, что занялся магией крови. – Лицо Стража скривилось от отвращения, он глубоко вздохнул и всё-таки заговорил снова: – И про свою корову церковную… то есть, Лили. Как будто мы ему чужие были. Как будто меня или Андерса можно было использовать и выбросить – когда он ударил тогда, меня ведь тоже задело. А он и не обернулся. Малефикар. – Последнее слово Дайлен процедил так, что Хоук неколебимо уверился в том, что его спокойно можно было заменить длинной нецензурной тирадой.
– А ты, значит, против магии крови? – мягко спросил Зевран, протянув руку и осторожно коснувшись пальцев любовника.
– Магия крови – орудие смертника, – ровным тоном проговорил Амелл, хотя ноздри его свирепо раздувались. – Последнее средство. Когда просто не остаётся выбора и нужно умереть для того, чтобы жили те, за кого отвечаешь. Это единственная ситуация, в которой её применение ещё можно счесть допустимым. Использовать её так, как это сделал Йован, ради себя… это мерзко. И в немалой степени бессмысленно, что только увеличивает гнусность его поступка.
– Но даже это ты бы ему простил, если бы он не вздумал скрывать от тебя столь важные вещи, – вполголоса закончил за него Гаррет.
– Может быть, – устало кивнул Дайлен. – Сейчас уже не скажешь. Да и неважно – он всё-таки сбежал. И его филактерию мы уничтожить успели, так что его уже не отыщут. А вот Андерса надо вытаскивать законно, незаконно он и сам отлично справлялся, только всякий раз ловили. Он тебе обязательно понравится, Гаррет, я знаю. Он замечательный.
– Верю, – усмехнулся Хоук, поймав умоляющий взгляд кузена. – Заберём мы оттуда твоего Андерса. Но если придём к Каленхаду вымотанными до смерти, пользы с нас будет мало, в том числе и для него.
К счастью, к гласу рассудка Амелл всё-таки прислушался, хотя увеличить темп отряду всё же пришлось – просто чтобы не отставать от командира, который то и дело забывался и начинал рваться вперёд. Отступник ничуть не удивился бы, если бы его маленький кузен прошёл бы сквозь армию порождений тьмы, и вовсе не заметив препятствия. Справедливости ради следовало признать, что из реальности он всё-таки не выпадал: о камни не спотыкался, о рыскавших поблизости одиноких генлоках предупреждал вовремя и вел с Зевраном, Хоуком и Алистером вполне связные и разумные беседы – но вместе с тем было более чем очевидно, что мага гложет какая-то настырная и не очень-то приятная мысль.
Когда на горизонте заблестела зеркальная гладь озера Каленхад, Гаррет даже вздохнул с облегчением. Приятно было сознавать, что до цели осталось не более полутора-двух дней пути. И, возможно, в башне Круга они даже управятся побыстрее, чем в Орзаммаре и Бресилиане – в конце концов, Дайлен там вырос и его хорошо знали, так что вряд ли кто-то усомнился бы в его праве просить помощи от имени Ордена. Наверняка не обойдётся без парочки лекций от бывших наставников, но это можно перетерпеть.
Впрочем, надеяться на это всерьёз отступник всё-таки не осмеливался. Не то чтобы он по-настоящему верил в сглаз и тому подобное – отец, получивший хорошее образование, как следует выучил их с сестрой отличать истинную магию от шарлатанских фокусов – но рисковать всё равно не хотелось.
– Хорошо тут, тихо… – заметил Гаррет, пнув небольшой камушек. Тот слетел с обрыва и с тихим бульканьем упал в воду, мерно шуршавшую в полутора человеческих ростах внизу. От озера тянуло прохладой, и отступник слегка ссутулился, пытаясь поглубже спрятаться в пушистый мех на вороте мантии.
– Слишком тихо, – настороженно проговорил Дайлен, встав на самом краю, и чуть заметно подался вперёд, словно надеясь различить в окутывавшей дальний край озера лёгкой дымке очертания Башни Круга Магов. Зевран подошёл к нему и, глянув в том же направлении, чуть заметно пожал плечами в недоумении, а потом бережно взял за руку и принялся легонько поглаживать подушечкой большого пальца проступившие на тыльной стороне ладони жилы.
– Вообще-то мне казалось, что Круг Магов – не очень-то популярное место, – полувопросительно заметил Хоук.
– Кинлох – да, – кивнул Амелл, нахмурившись ещё сильнее. – Но и то такой тишины не было, регулярно лодки ходили – с продуктами, со всяким сырьём для амулетов и прочего, ещё, говорят, всякие торговцы то и дело таскались с речами в духе: «Ай, какой девушка красивый, купи бусы, жених богатый получишь, ой, извините, Рыцарь-Капитан, но может, бусы всё-таки возьмёте?». Остров-то каменистый, ничего не вырастишь, а на крыше только огородик с лекарственными травами и ирвингова секретная грядка клубники помещались.
– А жрать всем надо, и толпе магов, и храмовникам, – закончил отступник. Прищурился, посмотрел на пустынную гладь воды и без особой надежды поинтересовался: – Может, мы просто слишком далеко от обычных маршрутов? Отсюда ведь даже Башни не видно, что уж говорить про мелочь вроде лодок.
– А рыбаки куда делись? – резонно возразил Страж. – Да и озеро большое, Дункан, когда меня забрал, рассказывал по дороге, что многие торговцы предпочитали нанять баркас, а не тащиться вдоль берега многие мили…
Хоук задумчиво кивнул. Полное отстутствие людей начало настораживать и его – на пути в Орзаммар им, несмотря на Мор, то и дело попадались торговцы и отряды наёмников, уверяющих, что управятся с любым порождением тьмы за соответствующую плату. Даже возле самого Бресилиана им попалась какая-то заблудившаяся дамочка с палицей наперевес и запряжённой волом повозкой, которая испугалась лишь того, что едва не забрела во владения «жутких одичавших эльфов».
Однако каких-то других тревожных явлений им не встречалось. Порождения тьмы вели себя на редкость мирно – им попадалось не больше двух-трёх небольших шаек в день, признаков заражения почвы скверной Стражи не замечали, да и вообще уже через пару часов собственное беспокойство начало казаться Гаррету почти глупым. Ну в самом деле, что могло случиться с замком, полным квалифицированных магов? Даже если бы прямо в подвале Кинлоха открылся лаз на Глубинные тропы и оттуда вылез бы десяток огров, их испепелили бы в мгновение ока, даже не дав напугать какую-нибудь трепетную магессу.
К той пристани, с которой отправлялись лодки к Кинлоху, они подошли уже в темноте. В столь поздний час тишина уже не казалась подозрительной, и Лелиане не составило труда уговорить Амелла остаться на ночь в таверне, почему-то называвшейся «Избалованная принцесса». При виде пёстрой компании завсегдатаи заведения, мрачно шушукавшиеся о чём-то по углам, мигом замолкли и проводили их опасливыми взглядами. Не то чтобы Хоук их не понимал – трое воинов в тяжёлых доспехах, пара лучников, три мага и боевой мабари и впрямь были солидной силой, но то, что дольше всего люди задерживали взор именно на их посохах, всё же его насторожило.
Однако на вопросы пузатый, лысеющий трактирщик отвечал настолько неохотно, что Гаррет в конце концов решил не торопить события и просто дождаться утра. Когда они попадут в Круг – услышь такое отец, посмеялся бы, наверное – всё прояснится само собой.
– Я у тебя тут посижу немножко, можно? – попросил Дайлен, с ногами забравшийся на гарретову кровать. Выглядел он при этом откровенно несчастным и испуганным и нисколько не походил на того решительного, несгибаемого предводителя, которым был ещё полчаса назад, в общем зале «Принцессы». Гаррет представил себе целую комнату таких зашуганных, растерянных мальчишек, и его слегка замутило.
– Конечно, можно, братик, – мягко отозвался он и, пристроив посох у изголовья, сел рядом с ним. Под его ладонью маг чуть заметно вздрогнул и, глубоко вздохнув, обессиленно прижался к плечу старшего.
– Я туда не хочу, – после почти получасового молчания наконец сказал Амелл. – Там было не так уж плохо, если рассуждать логично, но я туда не хочу. Опять будут смотреть как на маленького и держать за младенца аж до самого экзамена на старшего чародея. А я уже взрослый. Молодой, но взрослый, и повидал больше, чем та же старшая чародейка Ленора, которая даже в сорок лет подвальных пауков боится.
– Ты – Серый Страж, – согласился Гаррет, ободряюще сжав его плечо. – Командир ферелденского подразделения, как он там у вас называется… И любому, кто в этом усомнится, кем бы он ни был, придётся иметь дело с нами. Ирвинг, думаю, успеет первым, у него целых четыре лапы, но и остальные в стороне не останутся. Никто из нас не даст называть тебя мальчишкой.
– Перед Ирвингом тоже стыдно будет… – пробормотал маг и, заметив недоумение Хоука, пояснил: – Ирвинг – Первый Чародей Ферелденского Круга. Я… Я когда второму Ирвингу имя придумывал, на него злился сильно. Если бы не Дункан, меня бы казнили – я уже прошёл Истязания, так что сделать меня Усмирённым было уже нельзя – а он так Рыцарю-Командору и не возразил. Так, тявкнул что-то про «лучшего ученика и молодое дарование», и всё.
– Мы ему не скажем, – пообещал отступник. – Зуб даю, пса в кабинет к начальству не пустят, хоть он и благородное создание, выращенное для войны. А в остальное время при Первом Чародее можешь к нему обращаться как-нибудь по-другому. Ну как тогда, когда вы с ним играете. «Псявкой», «меховушкой», «зубатиком» и так далее.
Дайлен тихонько засмеялся и, несколько расслабившись, потёрся носом о меховую опушку гаретовой мантии.
– Неважно, как будут называть, – почти сразу помрачнев снова, проговорил он. – Вопрос в том, как отнесутся. Они… они же меня растили, мы с Андерсом девять раз попадались, воруя клубнику с той самой грядки. Если Ирвинг с Грегором не смогут понять, что меня стоит воспринимать всерьёз, я… я даже представить не могу, как мне их убеждать. Это с чужаками можно было выставить вперёд вас со Стэном и Зевраном и невинно улыбнуться в духе: «Если не дадите того, что мне нужно, будете иметь дело с ними», а с Первым Чародеем такое не пройдёт. Он будет смотреть на меня самого.
– И увидит взрослого, разумного и решительного мужчину, – спокойно закончил Хоук. – Всё будет хорошо, Дайлен. Если тебе удалось заставить кунари и хасиндскую ведьму работать сообща, то убедить своего наставника в том, что ты уже вырос, ты точно сумеешь.
Кажется, его короткая, но чистосердечная речь и впрямь придала младшему уверенности. Во всяком случае, в ответ на следующую его шутку Амелл рассмеялся и вскоре, пожелав ему спокойной ночи, ушёл в свою комнату.
Пожелание Стража пропало впустую.
Нет, на голову впервые за много ночей оказавшемуся в настоящей кровати отступнику не свалился приблудный огр или весёлая компашка гарлоков во главе с пьяным эмиссаром, но окутавшая берег тишина оказалась не лучше. Казалось, что сам мир затаился и ждёт беды, и Гаррет никак не мог заставить себя отрешиться от этого чувства. Как будто сама Тень взывала к нему, колыхала Завесу, и дрожь разделявшей миры тонкой преграды откликалась где-то глубоко внутри него иррациональным тошнотным ужасом.
Спускаясь вслед за кузеном на пристань, Хоук от души понадеялся, что всё это ему просто примерещилось. И что завидевший аж двоих отступников Рыцарь-Командор всё же не станет проявлять излишнего рвения в исполнении своего извращённого долга, потому что отреагировать на такое с должным хладнокровием ему точно не удастся.
– Опять попалась на пути железка, – меланхолично прокомментировала Морриган, завидев маявшегося возле причала рыцаря, и Гаррет невольно насторожился, заметив, что Дайлен озадаченно сдвинул брови.
– А где старый Рубарь? – вполголоса удивился он. – Тут же всегда он был. И нас с Дунканом тогда он перевозил… А храмовников тут никогда не было, что им тут делать.
Хоук завёл руку за спину, по привычке коснулся древка посоха – детский глупый ритуал опять не помог, спокойнее не стало – и с подозрением посмотрел на повернувшегося на звук воина. На кирасе у него красовался известный по всему Тедасу пламенеющий меч.
– На остров нельзя, – тоскливо уведомил их храмовник и, почесав щетинистый подбородок краем латной перчатки, грустно добавил: – Совсем нельзя. Даже за деньги. И попытка подкупа должностного лица карается… страшно карается, в общем.
– Мы прибыли по очень важному делу, – ледяным тоном уведомил его Дайлен, в это мгновение больше всего напоминавший готового к прыжку хищника. Зевран, улавливавший его настроение не хуже Гаррета, положил ладони на рукояти кинжалов, почти не скрывая угрожающего жеста, а Морриган упёрла посох в землю и принялась с отсутствующим видом изучать открывавшийся перед ней вид.
– Про дела – это к Рыцарю-Командору, – с готовностью отозвался воин, явно обрадовавшись дамскому обществу – пусть даже дама смотрела на него так, словно он был пустым местом – но затем виновато добавил: – Только в Круге страшные вещи творятся, так что Рыцарь-Командор там. А на остров нельзя.
Амелл, напрягшись ещё больше, снова открыл рот, но Гаррет его опередил:
– Ну так может, мы придумаем что-нибудь? У нас и правда ведь дело очень серьёзное, Рыцарь-Командор тебя точно по головке не погладит, когда узнает, что ты нас ждать заставил.
Храмовник тяжело вздохнул и задумался. Успевший взять себя в руки Страж взирал на него, словно экзаменатор на нерадивого ученика, и под его взглядом тот явно начинал чувствовать себя до крайности неловко.
– Ну, может, вы идите, а мы тут пока с красавицей уединимся? – постреляв глазами в сторону наконец отвлекшейся от пейзажа Морриган, предложил рыцарь. И, подмигнув девушке, добавил: – Меня, кстати, Кэррол зовут. Сэр Кэррол, то есть. А тебя, красотка?
– Приятно предложение твоё, – с типично ведьминской ухмылочкой протянула Морри и, повернувшись к магу, проворковала: – Его советую принять я, Страж. Нечасто жертвой славной меня балуешь, обидно небреженье женщине любой.
Сэр Кэррол, уже начинавший поглядывать на весьма откровенно одетую хасиндку с предвкушением, резко побледнел и отшатнулся, и Морриган с демонстративным разочарованием вздохнула.
– Думаю, мы поедем в Кинлох все вместе, – ровным тоном заключил Дайлен, и только побелевшие костяшки его сжимавших посох пальцев выдавали, насколько фальшиво его спокойствие.
Храмовник торопливо согласился и, по широкой дуге обойдя окидывавшую его плотоядными взглядами ведьму, пропустил их к лодке.
Рыцарь-Командор Грегор оказался фигурой куда более внушительной, чем тоскующий сэр Кэррол. Именно таким и должен быть идеальный храмовник, мысленно съязвил Гаррет: высокий, могучий, несмотря на преклонный возраст, с тяжёлым проницательным взглядом и сворой послушных шавок в доспехах за спиной.
И возвращению Амелла пожилой рыцарь явно не обрадовался.
– Опять явился воду мутить? – хмуро осведомился Грегор. – Я сразу говорил, что ты и твой дружок – два сапога пара, надо было вас с детства драть безо всякой жалости. Так нет же, интеллигентым людям такие методы не пристали, вот и вырастили Создатель знает что. Прямо хоть радуйся, что теперь с тобой Дункану маяться.
– Что происходит, Рыцарь-Командор? – скрипнув зубами, сдержанно осведомился Дайлен, проводив прорысивший мимо них отряд храмовников настороженным взглядом и жестом велев Гаррету вести себя тихо. – Почему двери башни заперты?
Хоук с тоской подумал, что ответ ему не понравится. Потому что когда старый церковник перестал пронзать его взором и посмотрел на Амелла, ему стало кристально ясно: противное сосущее чувство в глубине грудной клетки – признак вовсе не того, что учуявший его отступничью сущность Рыцарь-Командор проникся к нему ответной острой неприязнью. С Завесой и впрямь творилось что-то неладное.
– Мы не в силах справиться с тем, что там происходит, – покачав головой, угрюмо проговорил Грегор. – По залам башни бродят одержимые и демоны. – Он горько усмехнулся, встретившись с неверящим взглядом молодого мага, и закончил: – Мы и вправду были слишком мягкими. Сначала Йован, теперь вот это. Не думай, что я забыл, какую роль ты сыграл в его побеге.
Гаррет с трудом сдержал желание врезать старому идиоту в челюсть. Чем бы это ни было, преднамеренной жестокостью или действительно всего лишь глупостью – неважно. Пока он жив, ни одна церковная сволочь не посмеет обвинять его младшего брата в подобной мерзости.
Отступник уже шагнул вперёд, намереваясь сообщить об этом Рыцарю-Командору, но Страж поднял руку и, механическим жестом преградив ему путь, без выражения осведомился:
– Чем я могу помочь?
Грегор пожал плечами и отвёл взгляд.
– Я послал гонца в Денерим и попросил подкреплений и Право Уничтожения, – наконец проговорил он.
От самообладания Дайлена в один миг не осталось ни следа. Изумлённый Хоук невольно отшатнулся от кузена – ощущение было такое, словно Завеса прорвалась прямо рядом с ним и оттуда вот-вот должно было вылезти какое-то жуткое, сеющее смерть создание.
– Как ты вообще мог подумать о том, чтобы уничтожить весь Круг? – страшным голосом прорычал Амелл. Вокруг его сжатых кулаков взвихрились щупальца тёмного тумана, и мигом переставший удивляться его внезапной ярости Гаррет отстранённо отметил, что никогда ещё не видел своего мирного маленького братика в таком состоянии. И только потом он осознал, что и его собственный посох окутало грозно гудевшее пламя, а в ладони второй руки заискрилась шаровая молния.
– Положение тяжёлое. Выбора у нас нет – чтобы устранить угрозу, всё, что находится в башне, должно быть уничтожено, – с подобающей случаю скорбной гримасой непреклонно проговорил Рыцарь-Командор, нисколько не впечатлённый проявлениями их гнева. Хоук чуть наклонил голову и изучающе посмотрел на него, размышляя о том, сколько же времени требуется на сотворение пресловутой «святой кары» и успеет ли он испепелить Грегора до того, как тот нанесёт удар.
– Маги отнюдь не беззащитны, – выразительно глянув на кузенов, хладнокровно проговорил Зевран. – Не могли же их всех перебить.
– Если кто-то из них и выжил, значит, их охранил сам Создатель, – покачал головой храмовник и, помолчав, вполголоса добавил: – Слишком это мучительно – надеяться, что кто-то уцелел… и узнать, что надежды оказались напрасны.
– Не нам спорить с Создателем, – сделав несколько медленных глубоких вдохов, жёстко проговорил Дайлен. – Я поищу уцелевших.
Рыцарь-Командор посмотрел на него с нескрываемым скептицизмом, но возразить всё же не рискнул и только сухо сообщил:
– Даже один одержимый – грозная сила. А там их десятки.
– Мы справимся, – бросил Амелл и, не дожидаясь ответа, двинулся к запертым дверям башни Кинлох. Гаррет догнал его в несколько шагов и крепко сжал плечо, и маг, глухо сглотнув, бросил на него короткий благодарный взгляд.
– Наглый щенок, – пробормотал себе под нос Грегор и, повысив голос, добавил: – Если у тебя получится, я буду тебе очень обязан. И даже выделю тебе храмовников в помощь. У Ферелдена и впрямь настали тяжёлые времена, и Круг Магов исполнит свою часть договора. Как сумеет.
– Знаете, Рыцарь-Командор, – развернувшись на месте и хищно посмотрев на храмовника, не по-хорошему весело усмехнулся бледный чуть не до синевы Дайлен, – вот на это мне уже почти наплевать.
@темы: творчество, тексты, Я, аффтар!, В Тени и наяву, Dragon Age
-
-
04.05.2012 в 20:11-
-
04.05.2012 в 20:19-
-
04.05.2012 в 20:32-
-
04.05.2012 в 20:34-
-
04.05.2012 в 21:01-
-
04.05.2012 в 21:05-
-
04.05.2012 в 21:11-
-
04.05.2012 в 21:15-
-
04.05.2012 в 22:33-
-
04.05.2012 в 22:57-
-
04.05.2012 в 23:20-
-
05.05.2012 в 18:56-
-
05.05.2012 в 18:58-
-
05.05.2012 в 19:47-
-
05.05.2012 в 19:49-
-
05.05.2012 в 20:09-
-
05.05.2012 в 20:22-
-
05.05.2012 в 21:17*мысленно готовится к грядущему* Дайлена жаль уже сейчас, что же будет дальше?
-
-
05.05.2012 в 21:23-
-
06.05.2012 в 00:32-
-
06.05.2012 в 07:54-
-
06.05.2012 в 19:09-
-
06.05.2012 в 21:52-
-
09.05.2012 в 19:07gerty_me, Ага. А вот щас будет ангст, называется. Его я буду писать медленно и печально... и завтра уже.
-
-
09.05.2012 в 21:32читать дальше
-
-
09.05.2012 в 21:35читать дальше